Но когда она появилась с тарелкой каши и чашкой какао, бандит мирно спал, чуть посапывая, как маленький ребенок. На лице блуждала легкая улыбка. Майя, поставив поднос с едой на письменный стол у окна, дотронулась кончиком пальца до его щеки. Несколько минут наблюдала, пытаясь определить - не притворяется ли ее подопечный, а потом вышла. Ее лицо осталось спокойным, а в душе царило смятение. Что-то новое, ни на что не похожее, проникло в сердце.
Вернулась на кухню. Не замечая вкуса, съела завтрак. Выпила кофе. О работе думать не хотелось. Она не испытывала никакого желания заниматься переводом, хотя ночью он ее заинтересовал. Решила сготовить обед, подумав: "Все же нас теперь двое…". Тут же удивленно застыла, повторив вслух:
- Нас… Двое… Странно…
Задумчиво занялась обедом и через полтора часа справилась с готовкой. Заглянула в детскую. Незнакомец спал. Времени было еще только девять утра. Майя немного подумала. Натянула джинсы, легкий свитер и куртку. На ноги обула кроссовки. Спустилась в гараж и вывела грязный "ниссан" на улицу. Поморщилась от вида машины. В свете солнечного утра она казалась еще грязнее.
Стащив окровавленные чехлы с сидений, протерла мягкую кожу кресел влажной тряпкой. Убрала следы крови с коврика и пятно от пота с лобового стекла. Задумчиво поглядела на дырку от пули на распахнутой дверце. Постелила на асфальт несколько газет, а затем решительно стукнула по дырке молотком. Стекло покрылось мелкими частыми трещинками, похожими на морозный узор. Она стукнула еще раз и крошечное отверстие превратилось в дыру с кулак. Частично стекло осыпалось вниз, на газеты. Майя потолкала разбитое стекло рукой, стряхивая еще часть стекляшек, а затем собрала газеты с асфальта. Свернув их в ком, положила на резиновый коврик в машине.
Вернулась в дом, прихватив чехлы. Забила их в стиральную машину. Насыпала порошка с мягким отбеливателем и запустила стирку. Заглянув к раненому, убедилась, что он спит. Немного подумав, решила съездить в автосервис поблизости. Требовалось заменить стекло и помыть машину. Прихватив пакет с мусором, выскочила на улицу. Добавила в него сверху газеты со стеклом. Заперла дом и выехала из ворот.
Пакет с опасной уликой Майя выбросила в большой контейнер по дороге. На улице дачного поселка еще никого не наблюдалось. Хозева обычно появлялись в выходные дни, ближе к лету или в мае, чтоб посадить овощи.
Через пару часов вернулась на дачу в сверкающем автомобиле и с новым стеклом на дверце.
Бросив машину во дворе, стремглав вбежала в дом. Незнакомец спал и она успокоилась. Загнала "ниссан" в гараж. Переоделась в халатик. Развесила постиранные чехлы, с радостью отметив, что вся кровь отстиралась. Эти чехлы она в свое время привезла из Франции и очень любила. Забила замоченную куртку незнакомца в машинку и вновь поставила стирку. Быстро простирала руками мужские носки. Только после этого наконец-то села за перевод.
Кольцова сидела у окна. Пила душистый чай с вишневым вареньем и задумчиво глядела на освещенную солнцем улицу, на ветки березы, чуть покачивающиеся под легким ветерком. Захотелось прогуляться по территории дачи. Майя вздохнула. Встала, чтобы подойти к раковине и помыть посуду после обеда. Из детской раздался слабый голос:
- Эй! Кто там есть? Подойдите, пожалуйста…
Она не спеша направилась к раненому. Приостановилась на мгновение в дверях, а затем подошла к кровати. Глаза у незнакомца оказались серо-зеленые, а не черные, как она думала раньше. Он внимательно и удивленно смотрел ей в лицо:
- Вы?!? Значит, мне не почудилось… Почему вы не сдали меня ментам?
Женщина усмехнулась:
- Это не важно. Сейчас вы должны поесть. Я принесу…
На низеньком столике-подносе с ножками, старательно расставила тарелки с первым, вторым, салатом и соком. Взяв поднос за ручки, понесла в детскую. Поставив его на бывший свой письменный стол, сходила в гостиную. Принесла пару диванных подушек. Помогла незнакомцу сесть на кровати поудобнее. Поставила столик ему на колени. Так делала мама, когда она болела. Он с жадностью накинулся на еду. Майя, скрестив руки на груди, встала у стены и молча смотрела, как он ест. Потом спросила:
- Как мне вас называть - Борис, Юрий, а может… - Она чуть помедлила: - Трубач? Меня зовут Майя Аркадьевна Кольцова.
Он замер, не решаясь поднять голову. Затем аккуратно положил вилку на столик и вскинул подбородок. Твердо взглянул прямо в ее глаза:
- Мое настоящее имя Ярослав. Откуда вы знаете кличку?
Кольцова присела на стул у письменного стола:
- Вчера мило беседовала со следователем по особо важным делам.
Он откинулся на подушки и удивленно глядел на нее:
- И ничего не рассказали обо мне… Иначе я был бы сейчас в тюремной больнице… - Немного подумал: - Хотя скорее всего в морге. Откуда у вас повязка на голове? Мне помнится, что я вас по затылку не бил.
Она на полном серьёзе, но явно иронизируя, кивнула:
- Да, это не вы. От вас у меня только синяк под ребрами, да не очень приятные воспоминания о пролетевшей пуле… - Заметив, что он забыл о еде, попросила: - Да вы ешьте, а то все остынет.
Ярослав снова принялся за еду и какое-то время молчал. По его лицу Майя видела, что он упорно о чем-то раздумывает. Поколебавшись спросил:
- Где мои вещи?
Майя посмотрела в окно и вновь повернула лицо к раненому:
- Я почти все сожгла. Остались куртка, носки, туфли и содержимое карманов. Я все верну прямо сейчас, если хотите, кроме пистолета, ножа и обоймы. Куртка и носки чистые, но пока не высохли.
Ярослав посмотрел на свою перевязанную грудь:
- В таком случае, может вы купите мне одежду? Не ходить же мне завернувшись в покрывало до конца жизни.
Кольцова улыбнулась:
- Я подумаю об этом. Но вы должны дать слово, что не причините зла мне и человеку, который завтра появится здесь.
Он усмехнулся:
- И вы поверите слову бандита? Ведь вы теперь знаете, кто я.
Майя встала, несводя с него глаз:
- Я не уверена, что вы тот, кем вас считают. И для этого у меня есть кое-какие основания…
Ярослав посерьезнел и спросил:
- И что вас заставляет так думать?
Кольцова хмыкнула:
- Хм… В вас стреляли, а вы не отвечали. Мой друг сказал, что в обойме не хватает двух пуль. Одна пробила стекло моей машины. Вторую вы в кого-то выпустили. А в вас, по моим подсчетам, бахнули раз пять. Вы не находите это странным?
Он кивнул:
- Наблюдательности вам не занимать. Я даю слово, что ни при каких обстоятельствах не причиню зла ни вам, ни вашему знакомому. - Посмотрев на опустевшую тарелку после первого, попросил: - Не могли бы вы принести еще немного супа?
Майя улыбнулась. Забрав тарелку, вышла из комнаты. Вскоре вернулась, неся новую порцию бульона с гренками. Когда он наелся, женщина предложила:
- Теперь отдыхайте. Если хотите, могу дать вам книгу или газеты. Какой жанр вы предпочитаете?
Ярослав спросил:
- А телевизор у вас есть?
Кольцова кивнула:
- В гостиной, но вам не стоит шевелиться, пока швы не затянутся.
Он начал приподниматься:
- Я чувствую себя вполне сносно.
Майя поняла, что спорить не стоит и направилась к двери:
- В таком случае я принесу вам свой халат, шлепанцы и швабру, вместо костыля.
В васильковом махровом халате с крупными алыми розами и пушистых шлепанцах-пингвинах, Ярослав смотрелся весьма комично со своей короткой стрижкой и широкими плечами. Он и сам сознавал это, а когда увидел свое отражение в зеркале, откровенно улыбнулся. Кольцова заметила эту улыбку и поразилась ее открытости и чистоте.
Майя удобно устроила парня на диване, притащив одеяло и подушки. Подтащила журнальный столик. Поставила на него вазочку-каскад с фруктами, конфетами и орехами. Вручила дистанционный пульт от телефизора и ушла работать. Что-то внутри упорно толкало ее заботиться о нем.
Часа через два она вдруг почувствовала за спиной чужое присутствие и резко обернулась, крутнувшись в кресле: Ярослав стоял в дверях ее комнаты, опираясь на швабру и внимательно наблюдал, как она работает. Он хмыкнул:
- Я уже пятнадцать минут наблюдаю за вами. Вы так увлекаетесь, что подкрасться к вам не составит труда.
Женщина была неприятно поражена его словами. Все ее добрые намерения улетучились. Она вскочила на ноги. По лицу пошли пятна. Выпалила в гневе:
- И что? Когда наберетесь сил, подкрадетесь и убьете?
Он задумчиво покачал головой:
- Нет. Когда брал в заложницы - еще мог, а сейчас нет. Вы спасли мне жизнь и свободу, хотя я и не понимаю ваших мотивов. Вы не связали меня зная, что я бандит и не приковали наручниками к кровати, хотя находитесь в доме одна. Я проверил. Без ненависти относитесь и настолько спокойны, как будто это самое обычное дело - приютить в собственном доме своего похитителя и убийцу. Все это странно, вы не находите?
Майя хмуро посмотрела на него, вновь опускаясь в кресло:
- Вас устроит объяснение - ненависть к людям и нежелание с ними долго общаться ни при каких обстоятельствах? А теперь не мешайте мне работать!
Он кивнул:
- Вполне, но для этого надо иметь веский повод…
Ярослав медленно развернулся и вернулся в гостиную, постукивая концом швабры по дубовому паркету. Больше они не разговаривали. Кольцова была занята переводом, а он сидел у телевизора.
К вечеру у раненого поднялась температура. От ужина парень отказался. Лежал в детской, глядя в потолок и тяжело дышал. Майя сразу же позвонила Рязановскому. Валерий после первого же гудка ответил:
- У телефона!
Женщина объяснила создавшуюся ситуацию. Хирург объяснил:
- Такое вполне возможно. Организм травмирован и теперь борется. Дай таблетки, что я тебе оставил. Сразу две и положи влажное холодное полотенце ему на лоб.
Она так и сделала. В столовой ложке растолкла две таблетки ампициллина в порошок. Положила ложку на поднос. Поставила рядом стакан с кипяченой водой и глубокую тарелку с холодной водой. Опустив в нее махровую салфетку, направилась в детскую. Ярослав с трудом открыл глаза:
- Зачем вы здесь? После того, что я сделал, вы не должны заботиться обо мне…
Майя положила свою руку ему на лоб и грустно сказала, переходя на "ты":
- Если ты назовешь телефон того человека, кто о тебе позаботиться, я привезу этого человека сюда.
Он с трудом сосредоточился:
- У меня никого нет.
Майя вздохнула:
- Ты еще очень молод и кто-то обязательно должен быть рядом, чтобы ты не умер. Давай выпьем порошок. Ты уснешь, а завтра будет уже лучше.
Женщина приподняла его за плечи и он прижался головой к ее плечу. Она одной рукой протянула к его губам ложку. Как маленькому ребенку высыпала в рот порошок, заглядывая сбоку. Бросив ложку на поднос, дала запить горечь водой из стакана. Уложила его на подушку, убрала со лба прилипшие волосы и почти с робостью погладила по виску. Выжала салфетку. Положила ему на лоб, мягко прижимая ткань пальцами ко лбу и вискам. Сидела рядом, держа его руку в своей. Раненый вскоре заснул и она вернулась к прерванной работе, включив в детской ночник-лилию.
Майя уже спала, когда раздался его крик, полный ужаса. Накинув на себя халат, она бросилась к детской.
Ярослав сидел забившись в угол кровати, прикрывая голову руками и безумными глазами смотрел на полку с книгами. Одеяло лежало на полу. Перевязанные торс и нога белели в полумраке повязками.
Кольцова подошла. Присела рядом на кровать. Тихо и спокойно сказала:
- Все хорошо. Тебе просто приснился дурной сон.
Взяв за руки, слегка потянула вниз и он подчинился. Вытянулся на кровати во весь рост. Майя заботливо укрыла его одеялом. Погладила по плечу. Собралась уйти, когда раздался его голос:
- Подожди… Мне было четыре года, когда родители погибли. Старшую сестру забрала к себе бабушка, а меня отправили в детский дом, потом в интернат. Воспитатель, здоровенный мужик, часто бил меня ни за что и никому до этого не было дела. Я дважды убегал из детдома. После побегов он избивал меня еще сильнее. Я не мог ходить по несколько дней… - Слова вырывались из его рта с горечью, сквозь судорожное дыхание, больше похожее на всхлипы: - Всю жизнь я чувствую себя брошенным. Когда вернулся с Чечни, то первым убил воспитателя, чтобы никто больше не чувствовал на себе его кулаков. Менты не смогли найти меня, к тому же появилось хорошее прикрытие. Вскоре получил кличку "Трубач" за то, что подходя к жертве тихонько имитировал звук трубы.
Майя снова опустилась на край кровати рядом с ним, взяла его руку в свою:
- Сколько тебе лет?
- Двадцать восемь.
- Женат?
- Нет. Зачем завешивать чью-то жизнь? Обманывать я не хочу, а кто согласится жить с убийцей?
Немного помолчав, Кольцова снова спросила:
- Тебе нравится убивать?
Ярослав ответил коротко и четко:
- Стараюсь не думать - просто делаю свою работу.
Майю почему-то нисколько не шокировало его признание. Этот парень вообще не умещался в ее сознании в слово "убийца". Он не был жестоким и это она чувствовала. Ярослав был живым. На какое-то время в комнате воцарилось молчание. Трубач прервал его, тихо спросив:
- Почему вы одна?
Кольцова поправила и без того хорошо укрывшее парня одеяло. Стараясь не смотреть ему в лицо, выдохнула хрипло:
- Муж бросил меня ради другой женщины…
Сама поразилась, сколько горечи прозвучало в ее голосе. Ярослав понял, как ей больно и обидно. Она ожидала очередного вопроса, но он больше ни о чем не спросил. Осторожно дотронулся до ее руки пальцами другой руки и чуть провел по узкой кисти. Тишина висела в воздухе. Она спросила, чтоб разрядить обстановку:
- Ты не пробовал завязать с этим занятием?
Раненый тяжело вздохнул и опустил голову:
- Не получится. Я завяз слишком глубоко. Мне не позволят так просто уйти. В лучшем случае убьют, в худшем - изувечат так, что говорить не смогу и сдадут ментам. А это одно и тоже. Смерть, только медленная.
Ярослав замолчал. Майя встала, отпустив его руку. Наклонилась и прижалась губами к его лбу. Ей было искренне жаль парня. Устало встала, направляясь к двери. Уже в дверях услышала громкий шепот:
- Меня в детстве мама так же целовала. Я еще помню ее губы. Сколько тебе лет?
Прикрывая дверь, ответила:
- Тридцать восемь…
За завтраком оба молчали. Ярослав был смущен своей ночной откровенностью и не знал, на чем остановить взгляд. Майя вела себя спокойно, словно ничего не произошло. Пила кофе и проглядывала распечатки сделанной работы. Она была одета по-восточному, в широкую трикотажную тунику с разрезами по бокам и серебряным пояском на талии и шаровары с резинкой внизу. Бинт с головы она сняла.
С распущенными по плечам светлыми волосами, Кольцова показалась Ярославу появившейся из восточной сказки принцессой. Не хватало лишь атласного тюрбана с пером страуса и золотых, со сверкающими камнями, браслетов на запястьях. Он представил ее полулежащей на шелковых подушках с серебряным кальяном в руке. Смутился своих мыслей, быстро поел, поблагодарил и сразу ушел в гостиную, постукивая шваброй. Через минуту там заработал телевизор.
Около двенадцати приехал Рязановский. Звонок мобильного телефона прозвучал в тишине слишком громко и Майя вздрогнула. В дверях мгновенно появился ее подопечный. Опираясь на швабру, тревожно взглянул на женщину. Она подняла трубку и глядя на Ярослава, спокойно ответила:
- Кольцова слушает…
Голос Валерия произнес:
- Это я. Открой ворота. Не лезть же мне опять через забор.
- Сейчас выйду.
Она обернулась к раненому:
- Иди, приляг. Этот человек мой друг. Валерий спас тебе жизнь и сегодня приехал проверить состояние.
Ярослав успокоился и медленно ушел в детскую.
Майя отправилась к воротам, накинув на плечи шерстяную куртку в крупную красную клетку. День был пасмурным и прохладным. Резкий порыв ветра подкинул полы ее туники вверх, когда она распахнула ворота. Валерий проехал к крыльцу и дожидался ее, стоя на верхней ступеньке лестницы. Вместе они вошли в дом. Рязановский повесил кожаный пиджак на плечики и спросил:
- Ну, как мой пациент поживает?
Кольцова распахнула дверцу гардероба и ответила:
- Уже ходит по дому…
Друг детства с тревогой взглянул ей в лицо:
- Тебе, действительно, не страшно с ним?
Майя улыбнулась:
- Действительно. Что ты беспокоишься? Мы даже разговариваем. Он весьма не глуп. И бандитской грубости в нем я не заметила.
Валерий недоверчиво покачал головой:
- Может, это временно, пока слабость в себе чувствует. Проводи меня к нему.
Когда хирург вошел в детскую комнату, его встретил спокойный взгляд парня:
- Здравствуйте. Я хотел бы поблагодарить вас за спасение. Сейчас все стоит денег и я вполне могу заплатить за операцию. Сколько вы хотите?
Рязановский мрачно посмотрел на него и хмыкнул, кивком головы указав в сторону застывшей в дверях Майи:
- Это ты не меня, а ее благодари. Честно говоря, я бы сдал тебя в милицию и не поморщился. Деньги твои мне не нужны, я достаточно зарабатываю и сделал операцию только ради Майи. Она мой старый друг и клянусь, если с ней что-то случится, я сам найду и убью тебя.
Бандит легко улыбнулся, хотя в глазах мелькнула боль:
- Спасибо за откровенность, не так часто мне приходилось ее выслушивать. Со своей стороны обещаю, что ни вы, ни Майя Аркадьевна не пострадаете. Как только мне станет лучше, я уйду и никогда не появлюсь в ваших жизнях.
Валерий открыл чемоданчик:
- Будем надеяться, а сейчас я хочу осмотреть тебя. - Посмотрел на Кольцову: - Майя, думаю, тебе видеть это не стоит…
Женщина тут же развернулась и ушла к себе. Рязановский тщательно вымыл руки под краном в ванной. Вернулся в комнату и склонился над раненым. Заставил перевернуться на живот. Резким движением сорвал приставшие по краям марлевые салфетки с правого бока и ноги. Ярослав дернулся от боли, с трудом подавив крик, но хирург сделал вид, что ничего не заметил. Внимательно осмотрел швы и сказал:
- Тебе повезло, что пуля лишь слегка чиркнула по печени. Застряла в мышце живота, чудом не задев ребра и не повредив кишки. Чуть-чуть правее и ничто бы не спасло. При таких ранениях истекают кровью за несколько минут. Воспаления нет, процесс заживления идет прекрасно, через недельку все зарастет и можно снять нитки. С ногой дела обстоят хуже - пуля пробила вену и если бы не плотные джинсы, да Майя не сообразила забить рану марлей и перетянуть потуже, мы бы сейчас не разговаривали. Пуля уперлась в кость, опять-таки, по счастливой случайности не раздробив ее. Недели полторы, минимум, надо находиться в постели и стараться, как можно меньше шевелить левой ногой. К тому же рана воспалена - удар по кости не прошел бесследно. Так что ближайшие две недели ты мой пациент и постоялец Майи.
Валерий быстро промыл рану на ноге фурациллином, густо намазал какой-то мазью. Снова наклеил салфетки на места ранений. Сделал пару уколов. Ярослав с трудом перевернулся, собираясь поблагодарить спасителя. Но тот не прощаясь вышел, резко хлопнув дверью. Она осталась приоткрытой. Рязановский даже не заметил, настолько не нравился ему нечаянный пациент.