- И что же было дальше, миссис Мур, позвольте мне спросить?
- Ну… - начала та, явно довольная, что ее попросили продолжить эту скабрезную историю.
Но ее прервало появление мистера Пинча. Мистер Оукс мгновенно стал серьезным, лакеи выпрямились на своих местах, одна из верхних горничных нервно хихикнула, ее соседка одернула ее, а миссис Мур покраснела. Салли с сожалением вздохнула. Мистер Пинч был словно ведерко грязной воды из Темзы, вылитое на всех, - холодный и неприятный.
- Могу вам чем-нибудь помочь? - спросил дворецкий.
- Спасибо, нет, - проговорил мистер Пинч. - Я пришел за мисс Сачлайк. Ее требует хозяйка.
Он сказал это таким бесцветным, невыразительным тоном, что горничная с верхнего этажа снова хихикнула. Ее звали Гасси, и она относилась к людям, у которых любая мелочь вызывает смех. Но мистер Пинч так холодно взглянул на нее своими зелеными глазами, что смех замер на ее губах.
Злыдень, подумала Салли, вставая из-за кухонного стола.
- Благодарю вас, миссис Мур, за восхитительный рассказ.
Миссис Мур заморгала и покраснела от удовольствия.
Салли улыбнулась, всем сидевшим за столом и не спеша, вышла из комнаты. Мистер Пинч, конечно же, не стал ее ждать.
Она догнала его на повороте черной лестницы.
- И зачем вам надо быть таким противным? Он даже не приостановился.
- Не пойму, о чем это вы, мисс Сачлайк.
Она сделала удивленные глаза и, задыхаясь от быстрой ходьбы, проговорила:
- Вы почти никогда не едите с другими слугами, а когда вы все же появляетесь, то давите разговор, как лошадь, севшая на кошку.
Они дошли до конца лестницы, и он остановился так внезапно, что она налетела на его спину и чуть не свалилась с лестницы.
Он обернулся и без всякого смущения схватил ее за руку.
- Вы красиво говорите, мисс Сачлайк, но, думаю, вы чересчур близко познакомились с другими слугами.
Он отпустил ее руку и стал подниматься дальше.
Салли даже не показала язык его широкой спине. К сожалению, мистер Пинч прав. Ей, камеристке леди, следовало ставить себя выше других слуг, кроме мистера Оукса и миссис Мур. Вероятно, нужно было отказаться от, их веселых трапез и свысока относиться к их смеху. Но тогда ей почти не с кем было бы поговорить на нижних этажах. Может быть, мистеру Пинчу нравилось вести жизнь отшельника, но только не ей.
- Но разве вам трудно быть хотя бы дружелюбным? - проворчала она, когда они дошли до коридора перед спальней хозяина.
Он вздохнул:
- Мисс Сачлайк, молодая девушка, такая как вы, едва ли может…
- Я уж не так молода, - прервала она его.
Он снова остановился, и она увидела по его лицу, что этот разговор его забавляет. Зная, каким бесчувственным он обычно выглядит, можно было подумать, что он смеется над ней.
Она уперлась руками в бока.
- Должна вам сказать, что в следующий день рождения мне исполнится двадцать лет.
У него насмешливо дрогнули губы.
- А сколько вам лет, дедушка? - рассердилась она. Он самым раздражающим образом приподнял бровь.
- Тридцать два.
Она отпрянула, изображая чуть ли не потрясение.
- О Боже! Удивительно, что в вашем возрасте вы еще можете стоять на ногах.
Он только покачал головой в ответ на ее шутки. - Идите к своей хозяйке, девушка. Не сдержавшись, она показала ему язык и скрылась в спальне леди Вейл.
В этот вечер Мелисанда прибыла на маскарад леди Грэм и, пряча дрожащие руки в складках своих пышных юбок, вошла в зал. Потребовалась вся ее смелость, чтобы приехать сюда. Решение все-таки посетить бал пришло в последнюю минуту: если бы она стала раздумывать, то, скорее всего, осталась бы дома. Она терпеть не могла подобные развлечения. Там собирались люди, крепко связанные между собой, они сплетничали и разглядывали всех и, казалось, никогда не замечали ее. Но для Вейла это была своя, привычная обстановка. А поэтому ей надо противостоять ему именно здесь, если она хочет показать ему, что она достойная замена в строю его любовниц.
Мелисанда нервно мяла пальцами юбку и пыталась успокоить дыхание. Ей немного помогло то, что это был маскарад. На ней была бархатная полумаска фиолетового, почти черного цвета. Она не скрывала ее лица, но все же придавала ей некоторую уверенность в себе. Мелисанда набралась мужества и осмотрелась. Вокруг нее смеялись и громко разговаривали леди и джентльмены в масках - ведь они собрались, чтобы на других посмотреть и себя показать. На некоторых было домино, но многие дамы, полагаясь на свои полумаски, решили надеть яркие бальные платья.
Мелисанда, придерживая домино из фиолетового шелка, пробиралась сквозь толпу в поисках Вейла. После встречи в саду у леди Вейл она его не видела. Они разъехались в разные стороны - он верхом на лошади, а она в карете. Из осторожных расспросов мистера Пинча она знала, что ее муж будет в черном домино, но в этом зале так была одета половина мужчин. Мимо нее проследовала дама, толкнув ее плечом. Другая оглянулась на нее без особого интереса.
На мгновение Мелисанде захотелось сбежать. Покинуть этот зал, отказаться от поставленной цели и найти убежище в ожидавшей ее карете. Но если сегодня днем у Вейла хватило смелости представить ее обществу старых леди, то, с Божьей помощью, ей хватит смелости преодолеть ужасы бального зала ради того, чтобы найти его.
Вдруг она услышала его смех и, обернувшись, увидела своего мужа. Вейл стоял, почти на голову возвышаясь над толпой, в окружении улыбающихся мужчин и одной-двух смеющихся леди. Они все были красивы, все абсолютно уверены в себе и своем месте в этом мире. А кто была она, чтобы присоединиться к этой группе? А что, если они взглянут на нее и засмеются?
Она уже была готова уйти и укрыться в карете, когда леди, стоявшая слева от Вейла, красивая желтоволосая женщина с нарумяненными щеками и большой грудью, положила руку на его рукав. Это была миссис Редд, бывшая любовница Джаспера.
А теперь это был ее муж, ее любовь. Мелисанда сжала руки в кулаки и направилась к этой группе.
Когда она была в нескольких ярдах от них; Вейл посмотрел в ее сторону и застыл. Она встретила взгляд его синих глаз, блестевших в прорезях черной атласной полумаски, и, не отрывая от него глаз, продолжала идти к нему. Окружавшие его люди расступались перед ней, и вот она уже стоит перед ним.
- Разве это не наш танец? - спросила она хрипловатым от волнения голосом.
- Моя возлюбленная жена, - он поклонился, - простите меня за мою непростительную забывчивость.
Мелисанда взяла предложенную им руку, торжествуя, что он так легко оставил ту женщину. Пока Джаспер молча вел ее сквозь толпу, она чувствовала сквозь ткань камзола и домино, как напрягаются его мускулы, и у нее перехватывало дыхание. Затем они присоединились к танцующим, заняв положенные танцем позиции. Он поклонился, она сделала реверанс. Они шагнули навстречу друг другу и разошлись, но его глаза не отрывались от ее лица.
Когда фигуры танца близко свели их, он шепотом сказал:
- Я не надеялся увидеть вас здесь.
- Не надеялись? - Она подняла под маской брови.
- Кажется, вы любите день.
- Разве?
Танец развел их, и она задумалась над этим странным заявлением. Когда, делая полукруг, они снова сблизились, она положила свою руку на его.
- Вероятно, вы принимаете привычку за любовь. Его глаза загорелись.
- Объясните.
Она пожала плечами:
- Все мои дела обычно совершаются днем, ваши же - ночью, но это не значит, что вы любите ночь, а я люблю день.
Он сосредоточенно свел брови.
- Возможно, - шепнула она, когда они расходились, - то, что вы делаете по ночам, всего лишь игра, к которой вы привыкли. Возможно, на самом деле вы предпочитаете день.
Когда они сошлись, он вопросительно посмотрел на нее:
- А вы, моя милая жена?
- Возможно, моя сфера все-таки ночь.
Танец опять развел их. Когда он снова свел их, от прикосновения его руки дрожь пробежала по ее телу.
Джаспер улыбнулся, словно зная, что происходит, когда он дотрагивается до нее.
- Так что вы собираетесь делать со мной, моя владычица ночи? - Они сделали круг, лишь кончиками пальцев касаясь, друг друга. - Станете моим проводником? Станете играть мной? Просветите меня, что такое ночь?
Они разошлись и раскланялись. Она не спускала с него глаз. Его глаза горели сине-зеленым светом. Когда они сблизились, он наклонился к ее уху, но их тела не соприкасались.
- Скажите мне, мадам, осмелитесь ли вы соблазнить такого грешника, как я?
Она взволнованно задышала, сердце затрепетало в ее груди, но лицо оставалось серьезным.
- Это надо считать вопросом?
- А какой вопрос вы бы предпочли?
- А вы позволите себе быть соблазненным мною?
Они остановились, танец закончился, и музыка умолкла. Глядя ему в глаза, Мелисанда присела в реверансе. Затем встала, по-прежнему не спуская с него глаз.
Он взял ее руку, наклонился и, целуя ее, прошептал: - О да.
Они отошли к стене, и их мгновенно окружили. Джентльмен в алом домино прижался боком к Мелисанде.
- Кто это прелестное создание, Вейл?
- Моя жена, - спокойно сказал Вейл, ловко притягивая Мелисанду к себе. - И надеюсь, вы не забудете об этом, Фаулер.
Фаулер рассмеялся пьяным смехом, кто-то бросил какую-то колкость, Вейл легко парировал ее, но Мелисанда не расслышала слов. Она слишком остро ощущала напор разгоряченных тел и злобный прищур недобрых глаз. Миссис Редд исчезла - навсегда, как надеялась Мелисанда. Вся ее программа выполнена: она нашла Вейла и танцевала с ним, а теперь хотела одного: вернуться домой.
Но он повел ее в толпу, крепко держа за локоть.
- Куда мы идем, милорд? - спросила Мелисанда.
- Я подумал… - Он рассеянно взглянул на нее. - Только что приехал лорд Хасселторп, а мне надо обсудить с ним одно дело. Вы не возражаете, не правда ли?
- Нет, конечно, нет.
Они подошли к группе джентльменов, толпившихся у входа в бальный зал. Они были заметно трезвее, чем те, с которыми раньше говорил Вейл.
- Хасселторп! Какая удача, что вы оказались здесь! - воскликнул Вейл.
Лорд Хасселторп оглянулся, и даже Мелисанда заметила его смущение. Но Вейл протянул ему руку, и тот был вынужден пожать ее, хотя в глазах его появилась тревога. Хасселторп был ничем не выдающимся, человеком среднего роста, с тяжелыми веками и глубокими морщинами на щеках и около рта. На его лице застыло мрачное выражение, как и подобало члену парламента. Рядом с ним стоял герцог Листер, высокий, крепко сбитый мужчина в сером парике. В нескольких шагах от них - красивая блондинка, давняя любовница Листера, миссис Фицуильям. Видимо, бал ей не нравился, и она стояла в стороне.
- Вейл, - медленно произнес Хасселторп, - это ваша милая жена?
- Да, - сказал Вейл. - Думаю, вы встречались с виконтессой на вечере в вашем доме прошлой осенью.
Хасселторп пробормотал что-то в ответ и склонился над рукой Мелисанды, а затем, как будто тут же забыв о ней, уставился на Вейла - на его лице не было и намека на улыбку. Что-то за всем этим скрывалось, она не могла знать - что именно, но одно было ясно - это мужское дело.
Мелисанда улыбнулась и положила руку на рукав Вейла.
- Боюсь, я устала, милорд. Вы очень расстроитесь, если я уеду домой пораньше?
Он повернулся, и она увидела на его лице неуверенность, но выражение лица лорда Хасселторпа, заметила она, смягчилось.
- Очень, очень расстроюсь, моя милая, но не стану вас задерживать.
- Тогда доброй ночи, милорд. - Она присела перед джентльменами. - Ваше сиятельство. Милорд.
Джентльмены поклонились, прощаясь с ней.
Она встала на цыпочки и прошептала Вейлу на ухо:
- Помните, милорд: еще только одна ночь.
Она направилась к выходу. Но, проходя через толпу, она услышала позади себя два слова, прозвучавших в группе оставленных ею джентльменов.
"Спиннерс-Фоллс".
Глава 8
Можете себе представить, что творилось после этого объявления короля! В маленькое королевство со всех концов света начали стекаться желающие, принять участие в состязании. Это были принцы, люди разного звания, прибывавшие с целыми караванами охранников, придворных и лакеев. Среди них были обнищавшие рыцари, охотники за удачей, в латах, помятых на многочисленных турнирах. А некоторые, нищие и воры, не питавшие больших надежд, шли пешком. Но их объединяло одно: каждый верил, что он единственный, кто выдержит испытания и женится на прекрасной принцессе, дочери короля…
Из "Веселого Джека"
Для владычицы ночи его жена в это утро встала слишком рано. Стоя перед новой выбранной для завтраков комнатой, Джаспер пытался окончательно проснуться. Накануне она рано уехала с бала, но все же это было уже после полуночи. Как же она могла уже проснуться и, судя по звукам, доносившимся из комнаты, завтракать? Он же, напротив, оставался на балу еще около часа, тщетно пытаясь заставить лорда Хасселторпа его выслушать. Хасселторп считал предположение о том, что полк его брата был предан французским шпионом, совершенно абсурдным и был твердо в этом убежден. Джаспер решил подождать еще несколько дней и потом снова попытаться поговорить с этим человеком.
Сейчас он широко раскрыл глаза в отчаянной попытке разогнать сон и вошел в комнату. Там сидела его жена - спина выпрямлена, каждый волосок аккуратно уложен в простой пучок, венчавший ее голову, а взгляд светло-карих глаз ясен и холоден. Он поклонился:
- Доброе утро, возлюбленная жена моя.
Глядя на нее в это утро, трудно было узнать в ней таинственную женщину в фиолетовом домино, какой она была прошлой ночью. Может быть, ему приснилась та соблазнительная сцена? Как еще можно было объяснить существование двух женщин в одном теле?
Она взглянула на него, и ему показалось, что он увидел промелькнувший взгляд его полуночной любовницы, мгновенно ставший суровым. Она кивнула:
- Доброе утро.
Маленький песик вылез из-под ее юбок и сердито посмотрел на него. Джаспер ответил пристальным взглядом, и терьер забрался обратно под ее стул. Собака явно ненавидела его, но все же удалось установить, кто из них хозяин в этом доме.
- Вы хорошо спали? - осведомился Джаспер, подходя к столу у стены, где стояла еда.
- Да, - ответила она за его спиной. - А вы? Джаспер невидящим взглядом уставился на тарелку с рыбой, которая, в свою очередь, уставилась на него, и подумал о своем жестком тюфяке на полу гардеробной.
- Как убитый.
И это было правдой, если бы убитые спали с кинжалом под подушкой и всю ночь ворочались с боку на бок. Джаспер поддел рыбу на вилку и переложил на свою тарелку. Подходя к столу, он улыбнулся Мелисанде:
- У вас есть планы на сегодняшний день? Она прищурилась.
- Да, но ничего интересного для вас.
Эти слова, естественно, возбудили его интерес. Он сел напротив нее.
- Неужели?
Она кивнула, наливая ему чашку чаю.
- Хочу немного походить с горничной по магазинам.
- Прекрасно!
Она недоверчиво посмотрела на него: возможно, с проявлением энтузиазма он перестарался.
- Вы же не собираетесь сопровождать меня? - Это было утверждение, и она крепко сжала губы.
Если бы она знала, как ее строгий вид возбуждает его, то наверняка ужаснулась бы. Но тут Джаспер вспомнил соблазнявшую его прошлой ночью женщину, которая, пристально глядя ему в глаза, шептала вызывающе смелые и страстные слова, и задумался. Которая же из них была его настоящей женой? Строгая леди в дневное время или авантюрная искусительница по ночам?
Но она ждала его ответа. Он улыбнулся:
- Не представляю, что может быть интереснее, чем делать покупки по утрам.
- Не представляю ни одного мужчины, который бы сказал то же самое.
- Значит, вам повезло, что вы вышли замуж за меня, не правда ли?
Мелисанда не ответила и только налила себе еще чашку шоколада.
Он разломал булочку и намазал ее маслом.
- Вчера на балу вы были восхитительны. - Она напряглась. Уж не пытается ли он обсуждать ее поведение? Интересно.
- До вчерашнего дня я не встречала вашего друга Мэтью Хорна, - сказала она. - Вы близкие друзья?
А, так вот какая это будет игра.
- Я знал его, когда служил в армии, - сказал он. - Тогда он был хорошим другом. С тех пор наши пути разошлись.
- Вы никогда не говорили о том времени, когда были в армии.
Джаспер пожал плечами:
- Это было шесть лет назад.
Она пристально посмотрела на него:
- И как давно вы оставили службу?
- Семь лет назад.
- И тогда вы были в чине капитана?
- Да.
- И участвовали в боевых действиях.
Это не было вопросом, и он не знал, следует ли ему отвечать. "Боевые действия". В этих словах было все: и кровь, и пот, и стоны. Грохот канонады, дым и пепел, а потом поле, покрытое телами убитых. Боевые действия. О да, он участвовал в боевых действиях.
Он отхлебнул чая, чтобы избавиться от горечи во рту.
- Я находился в Квебеке, когда мы брали этот город. История, которую я надеюсь когда-нибудь рассказывать нашим внукам.
Она отвела взгляд.
- Но лорд Сент-Обин умер не там.
- Нет, не там. - Джаспер натянуто улыбнулся. - Вы находите, что этот приятный разговор подходит для завтрака?
Она не смутилась.
- А разве жене не следует знать что-нибудь о своем муже?
- Время, проведенное в армии, - это еще не вся моя жизнь.
- Но думаю, значительная ее часть.
Что он мог ей ответить? Она была права. Каким-то образом она поняла это, хотя он не думал, что чем-то выдал себя. Она поняла, что он изменился, навеки раненный и униженный тем, что произошло в северных лесах Америки. Не носил ли он это на себе как клеймо дьявола? Могла ли она разглядеть, кем он был? Знала ли всю глубину его позора?
Нет, она не должна знать. Если бы она знала, то сейчас смотрела бы на него с презрением. Он опустил глаза, разламывая остаток булочки.
- Может быть, вам больше не хочется ехать со мной? - осторожно спросила его жена.
Он поднял глаза. Хитрое создание.
- Меня не так-то легко напугать.
Она с удивлением посмотрела на него. Может быть, улыбаясь, он показал слишком много зубов. Может быть, она увидела то, что крылось за его улыбкой. Но его жена была храброй.
- Так расскажите мне об армии, - попросила она.
- Мне почти нечего рассказывать, - солгал он. - Я был капитаном Двадцать восьмого полка.
- В таком же чине был и лорд Сент-Обин, - сказала Мелисанда. - Вы получали ваш чин вместе?
Да. Они были такими молодыми, такими тупоголовыми. Его больше всего привлекала красивая военная форма.
- Я не знала брата Эмелин, - проговорила Мелисанда. - Или, вернее, плохо его знала. Видела только раз или два. Каким он был?
Стараясь выиграть время, Джаспер медленно дожевывал булку. Он думал о насмешливой улыбке Рено, его темных смеющихся глазах.
- Рено всегда знал, что когда-нибудь унаследует графский титул, и всю жизнь готовился к этому дню.
- Что вы хотите этим сказать? Он пожал плечами: