Ее тело, мягкое, податливое, еще не было готово принять его. И он проникал в нее медленно и осторожно, будто исследуя неизведанные глубины. Он приподнялся на локтях и лежал теперь между ее бедрами, нежно целуя и лаская ее груди. Мучительно возбуждающее ощущение!
Она попыталась приподняться, чтобы ему было удобнее ее держать, но он едва заметным движением остановил ее. Она поняла: теперь он будет любить ее так, как ему хочется. А ей остается только повиноваться.
Она обняла его голову и запустила пальцы в его волосы, отвечая на его поцелуи, подставляя ему свои пухлые покорные губы.
У него вырвался стон. Движение его бедер становилось быстрее, он проникал в нее все глубже и глубже. Она чувствовала его всей своей женской плотью.
Он оторвался от ее губ и отвернулся, тяжело и хрипло дыша. Она не открывала глаза, не желая прерывать эту минуту передышки. Но вдруг она почувствовала, как его руки скользнули вниз, и умело нашли самое чувствительное место ее тела.
Она вскрикнула и открыла глаза. Должно быть, он принес в комнату свечу, потому что теперь она видела его широкие плечи с твердыми мускулами, пряди влажных волос, прилипших к лицу, и бирюзовые глаза, призывно устремленные на нее.
- Люби меня, люби… - снова прошептал он в изнеможении.
Его большой палец нажимал на самую чувствительную точку, его плоть заполняла ее тело. Она лежала, распростертая под ним, полностью принадлежащая ему, а он продолжал шептать: "Люби меня, люби…"
Конечно, она любит его. Волна наслаждения накрыла ее с головой и вознесла на свою вершину. Но, даже оказавшись на гребне ее, она заметила: он наблюдает за ней. Он хочет узнать то, что она таила от него.
Он наклонился и лизнул ее сосок.
Она выгнулась и жалобно громко застонала. Он зажал ей рот поцелуем. Этот поцелуй - трофей этой битвы. Его тело лежало на ней, пока она содрогалась от каждого нового прилива наслаждения. Никогда раньше она не испытывала ничего подобного. Она еще дрожала, ощущая отступающую волну блаженства, а к нему она подступала. Он приподнялся, опершись на руки, и, глядя на нее, делал выпад за выпадом. Его губы кривились, в глазах сверкала мрачная решимость, искры безумия…
- Боже, - простонал он. - Боже. Боже, Боже…
Она почувствовала острую радость, никогда еще не испытанную ею: она отдавала, и она получала. Это было почти священнодействие.
- Джаспер… - прошептала она, беря в ладони его мокрое лицо, - Джаспер…
Он отстранился от нее и почти сразу встал с постели. Наклонился, подобрал халат и набросил его на себя.
- Этот юный разбойник умер. И вышел из комнаты.
Глава 13
В этот вечер королевский замок гудел от слухов, как пчелиный рой. Змей был убит, а медное кольцо исчезло, и никто не принес его. Кто же этот храбрец, завладевший кольцом?
Джек, как обычно, стоял рядом со стулом принцессы, и когда она садилась на свое место, то как-то странно посмотрела на него.
- Послушай, Джек! - воскликнула она. - Где это ты был? Волосы у тебя совсем мокрые.
- Я посещал маленькую серебряную рыбку, - сказал Джек и сделал неуклюжее сальто.
Принцесса улыбнулась и продолжила, есть суп, но какой сюрприз ожидал ее на дне миски! Там лежало медное кольцо.
Вот как! Поднялся шум, и немедленно вызвали главного повара. Но, несмотря на то, что беднягу допрашивали перед всем королевским двором, он не знал, как кольцо попало в суп принцессы Отрады. Наконец король, не придумав ничего лучшего, уволил повара…
Из "Веселого Джека"
После вчерашней ночи она, наверное, думает о нем как о грубом животном. Не очень приятные мысли за завтраком, и Джаспер сердито смотрел на яйца и хлеб, предложенные женой хозяина гостиницы. Они оказались довольно вкусными, но чай был жидкий и далеко не лучшего качества, кроме того, в это утро Джаспер пользовался малейшим поводом, чтобы оправдать свое плохое настроение.
Поднеся чашку к губам, он смотрел на возлюбленную жену свою. Она не была похожа на женщину, которую насиловали ночью. Напротив, она выглядела свежей и отдохнувшей, была аккуратно причесана, что почему-то вызывало у него еще большее раздражение.
- Ты хорошо спала? - спросил он - вероятно, это было подходящим началом для разговора.
- Да, спасибо. - Она дала кусочек булки сидевшему под столом Маусу. Джаспер знал об этом, хотя она не изменила ни позы, ни выражения лица. Она просто пристально смотрела на него. И что-то в этом ее взгляде подсказывало ему, что она делала.
- Сегодня мы будем в Шотландии, - сказал он. - А к завтрашнему дню - в Эдинбурге.
- Правда?
Он кивнул и намазал булочку маслом, уже третью.
- В Эдинбурге живет моя тетка.
- В самом деле? Ты никогда об этом не говорил. - Она отпила чаю.
- Да, живет.
- Она шотландка?
- Нет. Ее первый муж был шотландцем. По-моему, сейчас она живет с мужем номер три. - Джаспер положил нож на тарелку. - Ее зовут миссис Эстер Уипперинг, мы остановимся у нее на ночь.
- Очень хорошо.
- Она постарела, но ум у нее острый, как нож. Когда я был мальчишкой, она больно драла меня за уши.
Мелисанда опустила чашку.
- Почему? За что?
- Да ни за что. Она говорила, что это для моей же пользы.
- Не сомневаюсь.
Он открыл рот с намерением защитить свою юношескую честь, как вдруг почувствовал: что-то холодное и мокрое прикоснулось к его руке, лежавшей на коленях.
Другой рукой он держал нож для масла и чуть не выронил его.
- Боже мой, что это?
- Думаю, это всего лишь Маус, - невозмутимо сказала Мелисанда.
Он заглянул под стол и увидел пару блестящих глаз. В темноте в них виделось что-то бесовское.
- Что ему надо?
- Твою булочку.
Джаспер с возмущением посмотрел на жену:
- Он ее не получит. Мелисанда пожала плечами:
- Он будет еще больше приставать к тебе до тех пор, пока ты ему что-нибудь не дашь.
- Какой смысл поощрять плохое поведение?
- Гм… Не сказать ли жене хозяина, чтобы она собрала нам в дорогу ленч? Кажется, она неплохо готовит.
После некоторого движения, что-то теплое уселось на его ногу.
- Прекрасная идея. К полудню мы можем оказаться далеко отсюда.
Она кивнула и пошла к двери в маленькую отдельную столовую, чтобы распорядиться.
Когда она повернулась к нему спиной, Джаспер протянул под стол кусочек яйца. Мокрый язык тут же слизнул его с руки.
Вернувшись в комнату, Мелисанда с подозрением взглянула на него, но не сказала ни слова.
Спустя полчаса лошадей запрягли. Для разнообразия камеристка на этот раз устроилась на козлах рядом с кучером. Мелисанда с Маусом сидели в ожидании в карете, а Джаспер вел последний разговор с хозяином гостиницы. Он поблагодарил его, сел в карету и стукнул в крышу.
Карета тронулась, и Мелисанда подняла глаза от своего вышивания.
- Что ты ему сказал?
Он взглянул в окошко. На холмы опускался туман. - Кому?
- Хозяину гостиницы.
- Я поблагодарил его за прекрасную ночь и отсутствие блох.
Она продолжала смотреть на него. Он вздохнул:
- Я дал ему денег, чтобы похоронить мальчика. И еще немного за причиненное беспокойство. Я подумал, ты бы хотела, чтобы я это сделал.
- Спасибо.
Он лениво развалился на сиденье, вытянув в сторону ноги.
- У тебя доброе сердце, возлюбленная моя жена. Она решительно покачала головой:
- Нет, просто справедливое.
- Справедливое сердце, которое оказывает помощь мальчишке, готовому без всяких угрызений совести застрелить тебя.
- Ты этого не знаешь. Он смотрел на холмы.
- Я знаю, что прошлой ночью он отправился с заряженным ружьем грабить и убивать. Если бы он не собирался стрелять, он не зарядил бы его.
Он чувствовал на себе ее взгляд.
- Почему прошлой ночью ты не стрелял? Он пожал плечами:
- Достаточно того, что выстрел все-таки прозвучал.
- Мистер Пинч сегодня утром рассказал мне, что под сиденьем спрятаны пистолеты.
"Черт бы побрал Пинча и его длинный язык!" Он взглянул на Мелисанду. Но увидел на ее лице, скорее любопытство, а не презрение.
Он вздохнул:
- Вероятно, мне следовало показать тебе, как ими пользоваться в случае необходимости. Но ради Бога, не бери пистолет, если не намерена стрелять, и всегда держи его дулом вниз.
Она удивленно подняла брови, но ничего не сказала.
Он снял со своего сиденья тонкую подушку. Под ней находилось отделение с откидывавшейся крышкой. Он поднял крышку и указал на два пистолета:
- Вот.
Она смотрела на пистолеты, дремавший Маус проснулся, видимо, чтобы тоже посмотреть на них.
- Очень мило, - сказала Мелисанда и с любопытством взглянула на него: - Почему ты не вынул их прошлой ночью?
Джаспер осторожно оттолкнул песика, опустил крышку, положил на место подушку и сел на нее.
- Я не достал их потому, что питаю необъяснимую неприязнь к оружию, если тебе так хочется это знать.
Она подняла брови.
- Должно быть, во время войны произошло что-то такое, что вселило в тебя такую неприязнь.
- О, когда я служил в армии, мне приходилось часто стрелять из пистолета и ружья. И я неплохой стрелок. Или, по крайней мере, я не был… я не брал в руки пистолета с тех пор, как вернулся в Англию.
- Тогда почему теперь ты ненавидишь оружие?
Он с силой прижал большой палец к ладони правой руки.
- Мне неприятно чувствовать… может быть, тяжесть… пистолета в руке. - Он смотрел куда-то мимо нее. - Однако я бы достал их, если бы не было другого выхода. Я бы не стал рисковать тобой, радость моя.
- Я знаю, - кивнула она.
И эти простые слова наполнили его чувством, которое он давно не испытывал, - счастьем. Он смотрел на нее, так уверенную в его способностях, уверенную в его храбрости, и думал: "Господи, пожалуйста, сделай так, чтобы она никогда не узнала правды".
В тот вечер Мелисанда пожалела, что не может просто сказать Вейлу: она не хочет спать одна, отдельно от него. Она стояла во дворе уже другой гостиницы, на этот раз довольно большой, и смотрела, как конюхи распрягали лошадей, а Вейл разговаривал с хозяином. Они остановились на ночевку, и он договаривался о комнате. Ее комнате.
Гостиница была почти заполнена, оставалась всего лишь одна комната, но, вместо того чтобы ночевать в ней вместе, Вейл намеревался спать в общем зале. Только Богу известно, что подумал хозяин гостиницы. Она вздохнула и посмотрела на лакея, который вел на поводке Мауса. Или, вернее, Маус, рвавшийся вперед, натягивая повод, тащил за собой лакея. Дотащив беднягу до столбика коновязи, он поднял заднюю ногу и затем потащил его к следующему столбу.
- Ты готова, моя милая?
Мелисанда очнулась от своих размышлений об их странном браке и увидела, что Вейл уже договорился с хозяином.
- Да. - Она кивнула и взяла его под руку.
- Маус открутит руку этому лакею, - заметил Вейл, когда они направились к дому. - Знаешь, они тянут жребий - кому выводить его на вечернюю прогулку.
- И выигравший ведет его? - спросила она, входя в главное помещение.
- Нет, проигравший, - ответил он и недовольно поморщился.
Из общего зала доносились бурные взрывы смеха. Гостиница была построена в давние времена, большие потемневшие балки пересекали низкий потолок. Слева находился общий зал со старыми, выщербленными круглыми столами и ярко горевшим камином, хотя была середина лета. За всеми столами сидели путники, в основном мужчины, которые пили эль и ужинали.
- Вон туда, - сказал Вейл и повел ее направо, в маленькую заднюю комнатку. В отдельной столовой, которую отвели им, была уже расставлена, грубая глиняная посуда и лежал каравай свежего ржаного хлеба.
- Спасибо, - поблагодарила его Мелисанда, когда он выдвинул для нее стул. Она села, и как раз в этот момент лакей принес Мауса. Терьер сразу же подошел к ней, ожидая, чтобы его приласкали. - И как вы себя чувствуете, сэр Маус? Хорошо прогулялись?
- Чуть не поймал крысу, миледи, - сообщил лакей. - В конюшне. Ловкий пес.
Мелисанда улыбнулась терьеру и потрепала его за уши:
- Молодец.
В комнату торопливо вошел хозяин гостиницы с бутылкой вина. Следом девушка внесла тушеную баранину, и в комнате сразу стало шумно и тесно. Но минут через пять они с Вейлом снова остались одни.
- Завтра… - заговорил он, но его перебил громкий крик, раздавшийся в общем зале. Вейл недовольно поморщился и посмотрел на дверь. Хоть они и сидели в отдельной комнате, непрерывный шум общего зала был хорошо слышен.
Из-под насупленных бровей на нее взглянули сине-зеленые глаза.
- Ты должна запереть дверь и ночью не выходить из своей комнаты. Не нравится мне это сборище.
Мелисанда кивнула. Она всегда запирала дверь, если могла, или ставила перед ней стул. Да и Вейл обычно находился в соседней комнате.
- Но вчера твоя дверь не была заперта.
А она еще сомневалась, помнил ли он жаркую любовную сцену, происшедшую прошлой ночью. Значит, помнил.
- Там не было замка.
- Сегодня я прикажу одному из лакеев спать у твоей двери.
Они закончили ужин в дружелюбном молчании. Было уже больше десяти часов, когда Мелисанда с Маусом вошла в свою комнату. Салли, позевывая, раскладывала свежую сорочку. Комната была небольшой, но чисто прибранной. В ней стояли кровать, стол и несколько стульев у камина. Кто-то даже повесил возле двери две картинки с изображением лошадей.
- Как твой обед? - спросила Мелисанда свою камеристку. Она посмотрела в окно и увидела, что ее окна выходят на двор конюшни.
- Очень хороший, миледи, - ответила Салли. - Хотя я никогда особенно не любила баранину.
- Да? - рассеянно проговорила Мелисанда и потрогала кружева на своем платье.
- Позвольте мне, миледи, - сказала Салли, засуетившись. - Дайте мне добрый кусок хорошей говядины, и тогда я буду вполне довольна. А вот мистер Пинч заявляет, что его любимая еда - рыба. Можете себе представить?
- Я думаю, есть много людей, которые любят рыбу, - дипломатично отозвалась Мелисанда, освобождаясь от корсажа.
Салли восприняла это скептически.
- Нет, миледи. Мистер Пинч говорит это потому, что он родился у моря, то есть, поэтому любит рыбу.
- Мистер Пинч родился у моря?
- Да, миледи. В Корнуолле. Это так далеко, а он даже не говорит по-ихнему.
Раздеваясь, Мелисанда пристально смотрела на свою камеристку. Она полагала, что камердинер слишком стар и суров для Салли, но девушке, казалось, нравилось болтать о нем. Мелисанда надеялась, что мистер Пинч не будет играть ее чувствами. Она взяла себе на заметку, что утром надо поговорить об этом с Вейлом.
- Вот и все, миледи! - воскликнула Салли, надевая на Мелисанду сорочку. - Вы такая хорошенькая! Вам идут кружева. А теперь я положу в постель нагретую сковородку и принесу кувшин воды. На столе есть еще вино и бокалы, если вам захочется выпить перед сном. Вам заплести волосы в косы?
- Нет, и так хорошо, - сказала Мелисанда. - Я сама расчешу их. Спасибо.
Камеристка присела и направилась к двери. Мелисанда что-то вспомнила.
- О, и еще, Салли!
- Да, миледи?
- Обязательно проверь, смогут ли услышать тебя наши мужчины оттуда, где ты спишь. Лорду Вейлу не нравятся эти люди в общем зале.
- Мистеру Пинчу они тоже не понравились, - ответила камеристка. - Он сказал, что глаз с меня не спустит.
На сердце Мелисанды потеплело - каким же надежным был камердинер! Можно не сомневаться, он защитит Салли.
- Рада это слышать. Спокойной ночи.
- Спокойной ночи, миледи. Приятных снов. - И Салли вышла из комнаты.
Мелисанда налила себе немного вина из стоявшего на столе графина. Конечно, оно было не такого качества, как то, что держал в своем погребе Вейл, но имело приятный терпкий вкус. Затем она вынула шпильки из волос и аккуратно сложила их на столе.
Распустив волосы, она неторопливо расчесывала их. Неожиданно снизу послышался какой-то грохот. Со щеткой в руке она подошла к двери, но спустя минуту возбужденные голоса и шум, казалось, замолкли. Мелисанда расчесала волосы, допила вино из бокала и легла спать.
Она полежала некоторое время, ожидая, не придет ли к ней Вейл. Впрочем, ему пришлось бы просить у хозяина ключ к ее комнате: она была уверена, что заперла дверь после ухода Салли.
Должно быть, она уснула, потому что ей снилось сражение и Джаспер, вокруг него стреляли пушки, а он только смеялся и отказывался взять пистолет. Во сне она звала его, умоляла его защищаться. Слезы текли по ее лицу. Ее разбудили крики и удары в дверь. Еще не стряхнув с себя ночной кошмар, она села, и в ту же минуту дверь распахнулась, и в комнату ворвались четверо пьяных негодяев.
Она застыла от ужаса. Маус соскочил с кровати и залаял.
- Эта леди немножко испугана, - нечленораздельно произнес один из них, и в ту же минуту, словно ураган налетел на него.
Вейл схватил пьяного и молча безжалостно стал наносить ему удары. Он был босиком, в одних бриджах. Повалив этого человека на пол, схватил его за волосы и ударил лицом об пол. Брызги крови разлетались по комнате.
Его дружки оторопели - такого яростного отпора они не ожидали, но один из них, придя в себя, стремительно налетел на Вейла. Однако дотронуться до него он не успел, крепкие руки мистера Пинча схватили его и вышвырнули в коридор. Удар был такой силы, что стена затряслась, и две картинки с лошадками упали на пол. Оставив неподвижное тело лежать на полу, Вейл бросился на оставшихся двоих пьяниц. Мелисанда сдержала крик. Может быть, они и были пьяны, но двое против одного… Мистер Пинч все еще дрался в холле.
Один из нападавших попытался улыбнуться:
- Что уж… Только немножко пошутили…
Вейл ударил его по лицу так, что человек развернулся и упал, как подпиленное дерево. Последний попытался, было улизнуть, но Вейл одним прыжком настиг его и затем повернул лицом к стене и ударил головой об стену. Со стены свалилась еще одна лошадка. За ней последовал и еще один нападавший. Маус с рычанием напал на рамку.
В дверях появился мистер Пинч.
Вейл, тяжело дыша, стоял над последним негодяем.
- Там все в порядке? - спросил он, тяжело дыша, Пинч кивнул. Его левый глаз покраснел и начал опухать.
- Я разбудил лакеев. Они проведут остаток ночи в коридоре, чтобы предотвратить возможные неприятности.
- А что с Бобом? - спросил Вейл. - Он должен был находиться у двери моей жены.
- Я выясню, что произошло, - сказал мистер Пинч.
- Да уж, постарайся, - резко произнес Вейл. - Скажи остальным, чтобы убрали отсюда этот мусор.
Пинч исчез в коридоре.
Наконец Вейл взглянул на Мелисанду. В его лице была ярость, а из пораненной щеки сочилась кровь.
- С тобой все в порядке, возлюбленная жена моя? Она кивнула. Но он повернулся и ударил кулаком в стену.
- Я обещал тебе, что такого не случится.
- Джаспер…
- Черт побери! - Он пнул ногой одного из валявшихся пьяниц.