Молодая талантливая писательница Сесиль Ву после смерти любимого мужа замкнулась в себе. Ей казалось, что активная жизнь, несмотря на ее молодость и привлекательность, окончилась. Наступил кризис чувств и творчества. В это трудное для вдовы время рядом с ней был друг ее и ее мужа, который взял на себя все житейские заботы. Этот мужчина, ставший столь привычным и незаменимым, оказывается, уже долгое время влюблен в женщину, которой он беззаветно служит.
Содержание:
Пролог 1
Глава 1 1
Глава 2 4
Глава 3 7
Глава 4 9
Глава 5 11
Глава 6 13
Глава 7 14
Глава 8 16
Глава 9 18
Глава 10 20
Глава 11 22
Глава 12 23
Глава 13 24
Глава 14 28
Джудит О'Брэйди
Вернуть любовь
Пролог
Оранжевые лучи вечернего аризонского солнца, льющиеся сквозь раскрытые окна дома, золотым контуром рисовали силуэт молодой женщины, напряженно всматривающейся в экран телевизора.
Показывали футбольный матч профессиональной лиги.
По коротким репликам, которые то и дело слетали с ее уст, выходило, что женщина хорошо разбирается в происходящем на поле.
На вид ей было лет 25. Высокая, стройная, с большими серо-голубыми глазами, осиной талией и слегка полноватой грудью, рыжеволосая красавица выглядела необыкновенно привлекательно в своей увлеченности зрелищем.
Она стояла перед телевизором, чуть подавшись вперед. Ее корпус, ноги, руки, голова находились в движении, как будто это изящное создание хотело помочь играющим здоровенным парням.
- Барт! Ну не тащи ты этот проклятый мяч! Отдай же пас Джо! - вопила она, подпрыгивая на месте, то прижимая кулачки к груди, то потрясая ими. Глаза ее пылали азартом, дыхание было прерывистым.
На экране показывали стремительно бегущих игроков, пытающихся сбить с ног нападающего, мчавшегося с мячом к зачетному полю.
Стадион торжествующе загудел, завопил, засвистел, когда спортсмен приземлил мяч за заветной чертой. Догоняющие и защищающие лидера футболисты обеих команд по инерции попадали друг на друга, образуя разноцветную кучу. Сейчас, после финального свистка, они медленно поднимались с поля, вымотанные до предела этой жесткой игрой. В ссадинах и синяках, некоторые прихрамывая, они отправились в раздевалку.
Режиссер крупно, для интервью, взял героя матча Джонни Кью. Мокрое от пота, усталое лицо, горящие от возбуждения глаза, речь быстрая, прерываемая коротким, частым дыханием, - все говорило о том, что этот человек отдал игре максимум сил, но был бесконечно счастлив победой.
Женщина, а это была Сесиль By, с досадой нажала на кнопку и выключила телевизор. После недавней травмы Джонни, которая произошла на ее глазах, она о многом передумала. Его бесшабашная решимость по-прежнему участвовать в этой зверской игре, где жизнь человеческая порой висит на волоске, заставила Сели дать себе слово не только не встречаться с Джо, но и не смотреть матчи с его участием. И вот, опять она не выдержала!
Нарушив клятву, Сесиль вновь, в который раз, задумалась, а права ли она, отвергая навсегда человека, которого полюбила. Возможно ли вообще вычеркнуть из жизни друга, которого знала много лет? Оставить мужчину, о замужестве с которым мечтала все последнее время.
Свою любовь и планы на будущее еще недавно она строила на фундаменте дружбы, а удивительное искусство Джонни в постели оказалось для нее неожиданным, приятным приложением. Это была еще одна нить, связывающая их так крепко друг с другом. Сила ее в его чувств не вызывала сомнений, их союз в перспективе выглядел вполне основательным. Как же могла она решить, что способна избавиться от любимого, как от засохшей ветки на дереве? Это просто смешно, она сумасшедшая. Разве может быть что-нибудь хуже, чем нынешние страдания. Целый ворох ее опасений за безопасность Джо в последующие годы не сравнится с переживаниями за любимого в течение одного матча.
Былая решимость пошатнулась, Сеси начала мечтать о возвращении к Джонни Кью..
Сомнения… Почему она считает, что может, когда ей вздумается, вернуться и Джон раскроет перед ней свои жаркие объятия. Законный вопрос!
При расставании, в матине, он держался холодно, твердо и зло. Обвинив ее в том, что она не понимает ни настоящей любви, ни призвания женщины, Джонни говорил так, словно ненавидел ее. Возможно, у нее нет никаких шансов надеяться, что теперь он поведет себя по-другому.
Сесиль подумала, что погубила себя в его глазах, испугавшись принять его сторону, связать с Джо свою жизнь. В таком случае возвращаться было нельзя. Она ему не нужна, с горечью решила женщина, тем более со своей точкой зрения на жизнь и желанием отстаивать ее. Сомнения, сомнения, сомнения…
Временами Джонни ненавидел Сесиль. Почему она так поступила с ним? - задавал он неразрешимый вопрос. Сначала приблизила к себе - потом оставила. Может быть, она все еще любит своего бывшего мужа? Не может забыть его?!
Джон чувствовал себя отвергнутым, униженным, оскорбленным. Выходит, завоевать ее любовь невозможно?
В таком возбужденном, гневном состоянии он пребывал последнее время и выходил на футбольное поле, а это вредило игре. Гнев придавал ему настойчивости и энергии, но из-за излишней эмоциональности страдала точность действий на стадионе.
Передачи, которые он делал, зачастую уходили за партнера или получались слишком сильными, и принимающий не мог взять мяч. Джон выступал неровно, хотя прежде этот недостаток за ним не замечался.
Сейчас гнев поутих, оставив Джонни опустошенным, наедине со своей болью. Злиться на Сеси было бесполезно, да и не за что. Ведь она предупреждала, пыталась предотвратить некоторые опасные для него события, как только осознала, насколько глубоки были его чувства. А он тогда безмятежно твердил, что ему все по плечу. Каким он был наивным!
Джонни считал, будто уже прошел все испытания любви. И тут же обнаружил, что ему предстояло нечто пострашнее, чем его прежняя, тайная, неразделенная любовь к этой женщине. Джонни никогда даже не представлял себе, что боль бывает такой мучительной, что можно так тосковать без любимой, испытывать такое томление тела. Сеси ему не хватало не только физически, но и духовно. Джон потерял сон, стал нервным, раздражительным.
Один образ, одна мысль о Сесиль вытеснили из головы все остальные. Жизнь без нее казалась несчастьем…
Глава 1
Сесиль устроилась поудобнее в глубоком кресле, чтобы насладиться утренним кофе. Несмотря на ранний час, знойное марево уже висело в предгорье Кэмелбэка, наиболее примечательной горы в цепи безжизненных высот, что окружают город Финикс и земли по берегам реки Солт Флэт. "Долина солнца" - такое название придумали для этих мест туристические агентства.
Сесиль считала, что название "Долина солнца" очень подходит этим местам, каковы бы ни были коммерческие расчеты людей, его придумавших: летом ртутный столбик здесь почти каждый день переваливает за сто градусов по Фаренгейту. Сейчас стоял июнь - в иных местах нежаркое начало лета - в Финиксе же все уже пылало жаром. Вот почему она назначила сегодняшнюю встречу с Томасом Мэлдоном на половину десятого утра. Она решила, что лучше не выезжать из дома после полудня.
Размышляя о Мэлдоне, она вздохнула. В сотый раз она задала себе один и тот же вопрос: о чем он собирается с ней говорить. О ненадежно организованной в команде системе страхования игроков или о назначении пенсии за Роби? О документе, освобождающем руководство команды от ответственности за его смерть? В изощренном мозгу Мэлдона судебный иск мог превратиться в угрозу. Она подумала, что в таком случае он постарается создать круговую оборону. Как говаривал Роби, имея дело с Томасом Мэлдоном, никогда нельзя забывать основное правило: нельзя доверять этому человеку.
Томас и Роби были совершенно разными людьми. Мэлдон - сама деловитость, практичен до мозга костей. Роби, или Рори - так его звали в команде, - горячий, как огонь, был олицетворением таланта и вдохновения. Люди с такими качествами обычно не сходятся друг с другом.
Сесиль покачала головой, отгоняя мысли о предстоящем визите. Она не была намерена позволить этим мыслям омрачить последние драгоценные минуты утренней тишины, которые проводила в своем саду.
Она посмотрела на высокую живую изгородь из олеандра, которая, давая тень, отделяла задний двор от соседей. В саду цвели несколько ирисов лиловыми, розовыми и белыми цветами. На фоне зеленой стены они создавали своими головками изящный узор. Этот оазис был результатом тщательного ухода и обильного полива.
От микроскопического, в форме прямоугольника бассейна, отделанного голубым кафелем, исходила приятная прохлада; благоухали деревца лимонов и лаймов, резко выделявшиеся своей глянцевитой зеленью на фоне белой стены офиса Сесиль. Ее офис - это, понятно, было шуткой. Это был крохотный флигель, где она писала свои книги. Уже несколько недель она не ударила палец о палец.
Сесиль спустила ноги с кресла и встала. Если уж в голову лезут невеселые мысли, мешая утреннему созерцанию, то лучше сразу ехать к Томасу.
Дом Сесиль, расположенный в привилегированном квартале, был старинным и уютным, хотя и небольшим, особенно в сравнении с сооружением из дерева и стекла, в котором она жила вместе с Роби: после его смерти то жилище ее больше не устраивало. Оставаться одной в доме Роби ей было невмоготу. Сесиль манил устоявшийся комфорт квартала, где были расположены старинные дома. Было что-то успокаивающее в строениях с белыми оштукатуренными стенами под красной черепицей в окружении лимонных деревьев и лаймов.
До того как Сесиль переехала сюда, в этом небольшом ухоженном доме в течение двадцати лет обитала семейная пара пенсионного возраста и атмосфера любви прочно здесь обосновалась. А Сесиль после смерти мужа нужно было именно такое место, где можно свернуться клубочком и затихнуть. Нет даже если бы ее душа оставалась безучастной к уюту дома, красота ворот, облицованных мексиканской плиткой, флигель для гостей в глубине двора с одной-единственной комнатой - идеальным кабинетом для литератора - заставили бы Сесиль сделать именно этот выбор. Потом она ни капли не жалела, что переехала сюда из дома Рори, который центральный защитник команды - Сэм Ньюман - окрестил Замком.
В уютной спальне молодая женщина сбросила тонкий халатик и быстро оделась. Она решила остановиться на светло-голубой льняной юбке и блузке без рукавов ей под цвет; сверху она накинула легкий жакет, элегантный воротники борта которого были отделаны толстым белым кантом. В результате она была одета проще, оригинальнее и наряднее, чем обычно. Сесиль дополнила туалет серебряными, геометрической формы подвесками, а на ноги надела белые туфли на низком каблуке.
В маленькой ванной она быстро сделала почти незаметный макияж, слегка подкрасив губы. Теперь осталось зачесать назад длинные прямые каштаново-рыжие волосы, сколоть их у висков заколками, чтобы они не растрепались и не спадали на лицо в самую жару, и она была готова. Очень возможно, что в течение целого дня она больше не будет заниматься своей внешностью, и в этом пренебрежении к условностям таился один из секретов ее обаяния.
Сесиль не особенно гонялась за модой, но обладала врожденным хорошим вкусом, поэтому даже самые обычные ее одежда и прическа обращали на себя всеобщее внимание. У Сеси было приятное лицо, нос - правильной формы. Лицо достаточно привлекательное, хотя и не поражающее сразу своей красотой. Но что придавало ей особое очарование, что составляло ее изюминку, так это глаза, красоту которых подчеркивали прямые темные брови. Серо-голубые глаза, широко расставленные, живые и теплые, выдавали ее эмоциональную натуру. Сесиль смотрела на мир с любопытством. Когда она сердилась, радовалась или бывала удивлена, ее глаза сверкали гневом, сияли счастьем или выражали недоумение, не скупясь на чувства.
Она оправила юбку, осмотрела себя со всех сторон в зеркале, решив, что выглядит подобающим образом для визита в деловой центр футбольной команды "Аризонские мустанги", где всегда гордились, что к профессиональному спорту относятся как к бизнесу. Затем Сесиль взяла сумочку и пошла в гараж.
Стадион находился южнее Темпе у шоссе № 10, что связывало между собой соседние штаты. Выбор места определялся также стремлением привлечь болельщиков и из близлежащего города Таксона. Но сама административная служба "Аризонских мустангов", как и тренировочное поле, располагалась в северной части Финикса, куда и отправилась Сесиль. Чем ближе подъезжала она к четырехэтажному зданию, тем сильнее все сжималось у нее внутри. Она не заглядывала сюда с тех пор, как умер муж. Оказаться вновь там, где Рори чувствовал себя как дома, было для нее сильной встряской.
Сесиль подвела машину к зданию, золотистые стекла которого с ослепительный блеском отражали солнце. Охранник, вышедший ей навстречу нашел ее имя в списке приглашенных и поднял стальной шлагбаум. Припарковав машину, она вышла из нее, пригладив юбку и гордо вздернув подбородок, направилась к главному входу.
В убранстве этого здания господствовал улътрамодерн: в холлах лежали ковровые покрытия цвета темного золота, стены были украшены смелой абстрактной росписью, выдержанной в белых, золотистых и оранжевых тонах, преобладающих в пустыне. Это были цвета футбольной команды "Аризонские мустанги", которая принадлежала одной семье. На осуществление своей заветной мечты братья Расби не пожалели денег. Капитал, нажитый ими на медных рудниках, был вложен в головокружительный проект создания многомиллионного предприятия, занимающегося туризмом. Земли, приобретенные путем спекуляций, курортные отели, сеть ресторанов и гигантский парк развлечений в долине реки Солт Флэт образовали костяк империи Расби. Эмблему с их инициалом "Р" теперь можно было увидеть не только в Аризоне, но и в Нью-Мексико, Колорадо и Техасе. В конце концов братья сколотили достаточный капитал, чтобы завести любимую игрушку - профессиональную футбольную команду. Со свойственной им настойчивостью и энергией они решили сделать свое детище командой, способной не только выдерживать конкуренцию, но и приносить прибыли, и они добились своего. Братья наняли талантливого тренера и генерального директора, разбирающегося в бизнесе, дали им полную свободу, в результате возникла команда, которая через четыре года стала чемпионом своей лиги, а спустя еще год завоевала суперкубок.
Сесиль хорошо знала это здание и направилась прямо к лифтам, не удостоив вниманием служащего, отвечающего за прием гостей в бюро информации, который было направился к ней. Она поднялась на последний этаж, где находились кабинеты администрации. В приемной вышколенная секретарша записала ее имя и минуту спустя проводила в роскошный кабинет Томаса Мэлдона.
Томас поднялся, приветствуя гостью с отточенной годами улыбкой. Он был человеком среднего роста с совершенно ординарной внешностью, за которой скрывались острый, как нож, ум и стальные нервы.
- Сеси, дорогая, я рад вас видеть. Надеюсь, у вас все хорошо.
- Да, хорошо. А как вы?
- Отлично, просто отлично. Глория и дети эту неделю проводят в гостях у ее родителей на севере, спасаются от жары.
Усаживаясь в кресло, Сеснль постаралась изобразить живой интерес к поездке супруги Мэлдона и его детей:
- Замечательно. Уверена, им там понравится.
- Позвольте мне перейти непосредственно к делу. - Томас откинулся на спинку кресла, положив кисти рук на стол, причем точно соединенные кончики пальцев образовали аккуратный треугольник. Внимательно поглядев на эту конструкцию, он перевел взгляд на женщину. - Есть у нас одно дело, которое, как мне кажется, может серьезно заинтересовать вас.
- Меня? - в растерянности переспросила Сесиль.
- Да. Ассоциация жен наших спортсменов в течение года собирала средства, чтобы учредить фонд памяти Рори By.
- Памяти мужа? - улыбнулась она. - Какие они молодцы.
Значит, ради этого Томас пригласил ее, подумала она. С трудом, правда, верится, что этот делец стал бы заниматься благотворительными деяниями Ассоциации жен "Мустангов".
- Они собрали приличную сумму. Синди Фенн возглавила дело, а вы знаете, какая она пробивная. Они распродали тираж новой поваренной книги, устроили бал и что-то там еще. Во всяком случае, выручили семьдесят тысяч долларов, которые Чак Расби и его брат Гэрри удвоили. Получилось сто сорок тысяч долларов - довольно солидная сумма для создания Фонда борьбы против рака имени Робина By.
Сесиль была потрясена.
- Но это же огромные деньги! Я никогда не думала… То есть Уитни - Уитни Хэнк - как-то упоминала, что они собирают деньги для фонда имени Роби, но я и не думала, что получится так много.
Томас сиял елейной улыбкой.
- Братья Расби всегда щедры, когда дело касается игроков их команды. Они очень любили Робина и были опечалены его смертью.
С языка Сесиль готово было сорваться замечание о том, что братья сожалели, в первую очередь, о потере талантливого игрока, но она смолчала. Никаких иллюзий относительно подобного добросердечия у нее не было, но, скажи она об этом в данный момент, ее слова прозвучали бы как выражение неблагодарности и злобы.
- Жены наших спортсменов передают деньги фонда больнице Святого Мартина. Нам показалось, что хорошо бы было организовать церемонию с вручением чека руководству госпиталя. Мы устроили бы это в перерыве между таймами первого товарищеского матча в первый августовский уик-энд. Теперь то, что касается непосредственно вас… Представляется целесообразным, поскольку мероприятие связано с именем Робина By, вручить вам мемориальную медаль по случаю учреждения фонда. На металлической пластине будет выгравирован его профиль, а внизу надпись: "Фонд борьбы против рака имени Робина By" и дата.
- Ясно, - незамедлительно отозвалась Сесиль.
Она представила себе Томаса Мэлдона, не желающего упустить пусть даже небольшую возможность сделать рекламу.
- Мэри-Браун отвечает за церемонию. Ее подчиненные свяжутся с вами поближе к событию. Я хотел лишь…
- Минуточку. Я еще не дала согласия на нем присутствовать. Томас заморгал.
- Простите, не понял?
- Я сказала, что не дала согласия присутствовать. Честно говоря, я считаю, что вы спекулируете на безвременной смерти Рори с более чем неподобающим цинизмом.
- Сесиль! С чего вы взяли, что мы "спекулируем" на смерти вашего мужа? Мы просто…
- Вы просто используете этот фонд, чтобы еще больше разрекламировать "Мустангов", - выпалила женщина.
- Дорогая! - Томас сделал вид, что шокирован. - Я… я никогда не думал, что вы будете выступать против фонда памяти вашего мужа.