Ну, все, кроме меня. Потому что мое сердце было переполнено радостью оттого, что мои друзья - мои НАСТОЯЩИЕ друзья - сделали для меня.
- Ребята, - сказала я, чувствуя, что в уголках глаз собираются слезы. - Ребята, это было так хорошо…
- Боже мой, - сказал Куанг, в ужасе глядя на меня. - Ты же не собираешься расплакаться, а?
- Конечно, не собирается, - сказала Джери Линн, передавая мне носовой платок. - И даже не вздумай плакать, Джен. Не то и я заплачу. А у меня сегодня тушь на ресницах неводостойкая.
И я рассмеялась. У меня глаза были полны слез, и я даже не могла рассмотреть свой сандвич с тунцом. Но я все равно смеялась.
- Зачем ты вообще пошла в этот дурацкий хор? - спросил меня Скотт в машине по дороге домой, после собрания в "Журнале". Меня не слишком удивило, что он предложил меня подвезти.
Напугало. Но не удивило.
Мне было страшно не по той причине, о которой вы подумали. Я вовсе не думала, что Скотт собирается объявить о любви ко мне или о чем-нибудь в этом роде здесь, в своем "ауди". То, что произошло сегодня за ланчем, было прекрасно с одной стороны, но не так прекрасно с другой. Ничего не было прекрасного в том, что Скотт так заступился за меня - или, на самом деле, за Кэйру.
Это означало, что он действительно рассматривает меня как друга.
В том-то и проблема.
Он, вероятно, не рассматривал меня как нечто большее.
Стоит задуматься. Я рассматриваю Люка как своего друга. И мне не нужны с ним свидания определенного свойства. С Люком, я хочу сказать.
Значит, Скотт думает обо мне как о друге? И в этом нет ничего хорошего.
Потому что у меня возникли всякие ощущения - начиная с потери аппетита за ланчем и кончая вспотевшими руками вчера, у него в машине - и это, быть может, означает, что он нравится мне больше, чем просто друг.
Я виню в этом Трину, так же, как виню ее и за этих "Трубадуров". Потому что если бы много месяцев назад она не внушила мне эту идею, то со мной ничего не произошло бы теперь, когда Скотт и Джери Линн расстались, и он стал доступен, так что я могу… что он может… что МЫ можем….
О господи! Надо просто об этом забыть. Потому что ничего не будет. Так зачем впустую об этом размышлять? Ведь даже если я начала думать о нем не только как о простом друге, то он, явно, думает обо мне всего лишь как о славной маленькой Дженни Гриинли, как о "Спросите Энни", как о всеобщем лучшем друге.
Ну и прекрасно. Правда, это хорошо. Мне просто нравится, что он отвозит меня домой после школы. Вот и славненько.
Так отчего же я испытывала страх, когда ехала с ним?
А вот отчего - я знала, что произойдет.
- Эй, послушай, - сказала я, увидев табличку с названием "Сикамор Хиллс", с названием улицы, где живет Курт Шрэдер - по крайней мере, согласно телефонному справочнику, - мы можем сделать небольшой крюк?
- Конечно, - ответил Скотт. - Куда едем?
- Сверни здесь, - ответила я, - у знака.
Скотт свернул, и мы поехали вдоль симпатичной улицы - недалеко от улицы, на которой живет Кэйра, - уставленной большими, с иголочки, домами.
- Ты намерена объяснить мне, что мы собираемся тут делать? - спросил Скотт.
- Мы изобразим здесь сцену спасения, - загадочно ответила я.
- Спасения? Какого спасения?
- Спасения Бетти Энн.
- А-а… - сказал Скотт. Мой ответ, явно, произвел на него впечатление. - Что ты хочешь сделать? Ворваться и схватить ее? Нам придется ждать до темноты? Так. По-моему, у Куанга есть очки ночного видения…
- Очень смешно. Но нам не нужен ни прибор ночного видения, ни темнота, - сказала я.
Дом Курта - номер 1532 по Сикамор Хиллс Стрит, был от нас справа. Большой дом внушительного вида, в стиле Тюдор. Я обрадовалась, увидев, что у дома нет машины Курта.
- Так, - сказал Скотт, подъехав ко входу и выключив зажигание. - Что теперь?
- Наблюдай и учись, мой друг, - сказала я, отстегнув ремень безопасности. - Наблюдай и учись.
Скотт проводил меня по лестнице до входной двери Шрэдеров. Я нажала на кнопку звонка.
Слушайте, я вас не обманываю. За чем наблюдать, чему учиться? Наблюдать за игрой, учиться действию. Подозреваю, что во мне гораздо больше актерских способностей, чем я думала.
А по правде говоря, я очень нервничала. У меня подкашивались ноги. Сердце мчалось со скоростью миля в минуту. Ладони вспотели - в этот раз не из-за Скотта, а потому, что мне самой было неясно, сработает ли мой план.
Но я знала одно: если не попытаться, то вообще ничего не получится.
Дверь открыла - как я и надеялась - маленькая сестра Курта. Ее звали, я прочла это на ее ожерелье, Вики. Я оперлась руками о колени (при этом вытерла о джинсы вспотевшие ладони) так, что мои глаза оказались на одном уровне с ее глазами, и сказала:
- Привет! Ты меня знаешь?
Вики вытащила кончик косички, который она сосала, изо рта и сказала, вытаращив от изумления глаза:
- О господи! Ты - Дженни Гриинли! Ты идешь на "Весенние танцы" с Люком Страйкером! Я видела тебя в новостях!
- Да, это я, - скромно сказала я. - Твой брат Курт дома?
Вики покачала головой, будто потеряла дар речи.
- Нет, он поехал на озеро. С Кортни.
- О нет, - сказала я, стараясь показаться расстроенной. Играть роль становилось все легче и легче. - А он не оставил кое-что для меня? Куклу?
Глаза Вики раскрылись еще шире,
- Ты имеешь в виду Бетти Энн?
- Да, - сказала я. - Бетти Энн. Слушай, сейчас моя очередь ее хранить. Думаю, Курт просто забыл. Сделаешь мне одолжение? Можешь сбегать к нему в комнату и принести мне куклу?
Кончик косы переместился обратно в рот.
- Мне не разрешается входить в комнату Курта, - сказала Вики и стала еще энергичнее сосать косу. - Он сказал, что если я это сделаю, то он пожалуется маме.
- О, Вики, в этот раз он не будет против, - сказала я. - В сущности, ты и ему окажешь огромную услугу. Потому что, видишь ли, если я не заберу Бетти Энн - и прямо сейчас - кто-нибудь пойдет к директору школы и скажет ему, что это Курт взял куклу, и тогда Курту, возможно, не дадут аттестат.
Косичка выпала из Викиного рта.
- Кто-то так сделает?
- О да, - сказала я, толкнув локтем Скотта, который начал хихикать. - Кто-то может это сделать. Так что, видишь, ты действительно поможешь Курту, если принесешь мне куклу.
- Хорошо, - сказал Вики. - Я сейчас вернусь. Она убежала. Я глянула на Скотта - он качал головой.
- Что с тобой случилось? - спросил Скотт.
- Что ты имеешь в виду? - немного встревожившись, спросила я.
- Ты никогда такой не была, - ответил Скотт. - Ты раньше… ну, не знаю. Тебе раньше хотелось все сгладить, а не взбаламутить.
Мне не верилось, что он это заметил. То есть, что он обратил на это внимание. На МЕНЯ.
- Не знаю, - сказала я, отвернувшись, чтобы Скотт не увидел, как я покраснела. - Подозреваю, что я решила все это остановить.
Мы услышали шаги бегущей Вики, и вот она появилась с Бетти Энн в руках.
Но Бетти Энн выглядела неважно. Волосы у нее сбились, а на ее комбинезончике были видны следы от соуса.
Но она была цела. Голова ее была на месте, а не в мусорном ведре. В ней все еще можно было узнать Бетти Энн Малвейни.
- Вот она, - сказала Вики. - Я нашла ее у Курта под кроватью.
- Спасибо, Вики, - сказала я, зажав Бетти Энн в руке. - Ты замечательная. И, слушай, когда Курт вернется домой, скажи ему, что приходила Дженни Гриинли, и она сказала, что если ты не отдашь ей куклу, то кто-то пойдет к директору и все ему расскажет.
- Приходила не только Дженни Гриинли, - сказал Скотт. - Скажи Курту, что приходил еще и Скотт Беннетт.
- Нет, Только Дженни Гриинли, - сказала я, быстро послав Скотту взгляд - ЧТО-ТЫ-ВСЕ-ПОРТИШЬ?
- Нет, - сказал Скотт, вернув мне такой же взгляд. - И Скотт Беннетт.
- Я скажу Курту, что вы оба приходили, - сказала Вики. - Если бы вы достали мне автограф Люка Страйкера! Дженни, ты сможешь это сделать? Пожа-а-алуйста!
- Да, конечно, смогу, - сказала я и помахала ей рукой, когда мы сбегали со ступенек лестницы к машине Скотта.
- Зачем ты это сделал? - спросила я его, как только мы оказались в машине. - Назвал ей свое имя?
- Потому что, когда Курт обнаружит, что ты натворила, - сказал Скотт, - он взорвется, как ракета. И если решит кому-то набить морду, то думаю, должен, по крайней мере, найтись хоть кто-то, кто ответит ему тем же.
Внезапно я снова заморгала от слез. Мне просто не верилось. Дважды за день он кидался меня спасать, будто…
Ну, будто Ланселот.
- Великолепно! - сказал Скотт. - Ты снова решила поплакать, а?
- Нет, - засопев, ответила я.
Я ничего не могла поделать. Он готов пожертвовать своим собственным лицом, чтобы сохранить мое… Это в самом деле очень приятно, к тому же еще никогда в жизни никто для меня такого не делал. И это должно было означать, что он думает обо мне не только как о друге, ведь так?
Так ведь?
Мы остановились. Внезапно Скотт снял руки с руля и наклонился ко мне…
Я позволю ему. У меня подпрыгнуло сердце. Пульс заколотился. Я думала, что он хочет меня поцеловать. Я думала, что он хочет придвинуться поближе, обнять меня, прошептать: "ПОЖАЛУЙСТА, ДЖЕННИ, НЕ ПЛАЧЬ", и поцеловать меня.
Я знала! Я не понимала, откуда это во мне возникло! Но внезапно эта мысль оказалось там, у меня в сознании.
Сердце в моей груди билось громче, чем барабан на репетиции "Трубадуров", дыхание перехватило…
Но вместо того чтобы обнять меня, Скотт потянулся и открыл ящик для перчаток. Он что-то оттуда достал и протянул мне.
Это был пакетик бумажных салфеток.
- Ты сейчас промочишь всю куклу, - сказал он.
Спросите Энни
Задайте Энни самый сложный вопрос, который касается сугубо личных отношений. Вперед, дерзайте!
В "Журнале" средней школы Клэйтона публикуются все письма. Тайна имени и адреса электронной почты корреспондента гарантируется.
Дорогая Энни!
Я скоро кончаю школу и хочу провести лето, как другие ребята, - ездить на озеро, бродить по торговому центру и, знаешь, просто прохлаждаться, Я чувствую, что после девяти месяцев учебы моя задница устала. Мне необходим отдых, отдых и отдых.
Но с моими родителями - проблема. Они настаивают на том, чтобы я пошел работать. Они говорят, что я должен начать зарабатывать на колледж. Но разве не они должны платить за колледж? Я прошу тебя напечатать это письмо, потому что знаю: мои родители сделают то, что ты скажешь, потому что они, как и я, думают, что ты - спец.
Лучи, лишенные свободы
Дорогие Лучи!
Я, может быть, и не спец, но я собираюсь выступить в этой роли. Твои родители правы. Никто не "заслуживает" трех месяцев отдыха. Разве твои родители, которые, вероятно, напряженно работают целый год, потом три месяца отдыхают? Нет.
Отдохни две недели. Затем начни работать. И езди на озеро или болтайся по торговому центру в уик-энд. Однажды обнаружишь, что и денежки появились. Вот что я тебе советую.
Энни
Пятнадцатая глава
На следующее утро Бетти Энн вернулась на свое место на столе миссис Малвейни.
Моя мама постаралась и вычистила ее. Она вывела с комбинезончика Бетти Энн следы соуса, и мы обе целый час пытались поправить прическу куклы. Наконец мы заплели ее волосы в две косы и завязали их ленточками, которые остались у мамы от оформления чьей-то кухни в деревенском стиле.
В результате, хотя Бетти Энн и не выглядела в точности так, как до тяжелого испытания, она, по крайней мере, выглядела… нормально.
И когда миссис Малвейни вошла и увидела ее…
Что ж, можно сказать, что она и не подумала, будто в Бетти Энн есть что-то неправильное.
- БЕТТИ ЭНН! - тяжело дыша, сказала миссис Малвейни. Не думаю, что миссис М, заметила, что я стою около куклы и оберегаю ее. После всех трудностей, с которыми я заполучила куклу, я не собиралась позволить Курту снова ее своровать.
Предположение Скотта о том, что нам грозит расправа, оказалось ошибочным. Похоже, что Вики донесла до Крута основную часть моего сообщения - ту часть, где говорилось об аттестате и о том, что будет, если кто-нибудь расскажет доктору Люису всю правду о похищении Бетти Энн.
Курт не промолвил ни слова, когда вошел утром в класс и рухнул на свое место. Он сверкнул на меня глазами, увидев, что я стою у стола миссис М. и поглядываю то на дверь, то на Бетти Энн, - это правда.
Но больше он ничего не сделал.
К концу урока, когда Курт просто прошел мимо и вышел из комнаты, даже не посмотрев на меня, я заключила, что Люк был прав на сто процентов.
Я и не представляла себе, что обладаю такой силой.
После четвертого урока я обнаружила в себе еще большую силу.
Но вернемся к миссис М. Переменилось ли что-нибудь в ее поведении, когда она увидела, что Бетти Энн в целости и сохранности - кроме косичек - вернулась к ней?
Можно держать пари - да, переменилось. Она просто порхала. Я понимаю, это звучит глупо - что кто-то может так сильно любить куклу - но миссис Малвейни превратилась в другого человека. Она не спросила, где была Бетти Энн. Она не поблагодарила нас за то, что куклу возвратили.
Вместо этого она стала нас развлекать с помощью текста, который больше пригодился бы для дружеской вечеринки - если бы вы там нашли кого-то, кто знал бы латынь. В нем были вот такие фразы:
Bibat ille, bibat illa,
Bibat servus et ancilla,
Bibat hera, bibat herus,
Ad bibendum nemo serus.
Что, в сущности, означало: "А теперь все выпьем".
Ужас!
Но это было не так ужасно, как то, что случилось через несколько уроков.
Это была пятница. Автобус, который наняли для того, чтобы отвезти "Трубадуров" на "Люерс", должен был отправиться в шесть часов утра и вернуться с наступлением темноты, если бы "Трубадуры" вышли в финал. Приятно ли было сознавать, что у меня есть один день, когда я могу не беспокоиться о том, что нарвусь на мистера Холла или Карен Сью? Да.
Огорчалась ли я, что мое время истекает, и рано или поздно меня накажут за прогулы четвертого урока?
Очень огорчалась. Мне не верилось, что меня вызовут к мисс Келлог. Мистер Холл должен был отметить мое вчерашнее отсутствие у него на уроке. Может, мисс К. подумала, что это какая-то ошибка? Ведь славная маленькая Дженни Гриинли НИКОГДА не пропускает уроки.
Что ж, полагаю, мисс К. довольно скоро поймет, что никакой ошибки нет.
Как бы то ни было, когда в этот день шел четвертый урок, я находилась в библиотеке - куда мне еще идти? - и тихонько делала домашнее задание. И тут неожиданно в научном отделе, где я сидела, кто-то возник и сказал:
- Привет.
Я повернула голову. Это была Трина.
- Что?.. - Я поморгала, наверное, тысячу раз, но образ перед моими глазами не изменился. Это все равно была Трина.
И она была здесь, а не на "Люерсе".
И она разговаривала со мной.
- Что ты здесь делаешь? - в конце концов смогла произнести я. - Ты опоздала на автобус?
- Нет, - сказала Трина, вынимая свою тетрадку. - Я тоже ушла.
- Ты ушла… - и я широко разинула рот. - Погоди. Ты ушла из "ТРУБАДУРОВ"?
Трина печально смотрела на меня.
- Ага, - сказала она. - Я ушла из "Трубадуров". Ладно, а как ты решила седьмой номер?
- Минутку. - Меня одолевали другие проблемы. Я хочу сказать, что Трина, единственный человек, на поддержку которого против мистера Холла, как я думала, можно было бы рассчитывать, мне не помогла. Она в тот день, когда я бросила шляпу в тубу Джейка Манкини, не произнесла ни слова.
И она ничего не сказала даже вчера, когда сопрано пытались наорать на меня во время ланча.
Но сейчас она сидит рядом со мной в то время, как должна была бы находиться на сцене и петь?
- Ты БРОСИЛА "Трубадуров"? - повторила я так громко и настойчиво, что библиотекарша, которая до сих пор и не думала спрашивать меня, почему я каждый день провожу четвертый урок в библиотеке, посмотрела на нас со своего места. Пришлось говорить потише. - Трина, а как же твое соло?
- Его исполнит Карен Сью, - пожав плечами, сказала Трина и вернулась к домашнему заданию.
- Но… - я дар речи потеряла, - ты же любила "Трубадуров".
- Больше не люблю, - ответила Трина. Затем, видя выражение моего лица, отложила ручку и сказала: - Хорошо. Слушай. Извини меня. Извини меня, ведь в тот день, у входа в твой дом, я вела себя как придурок. И прости меня за то, что не заступилась за тебя с этой шляпой. Мистер Холл - он вообще не должен был говорить того, что тогда тебе сказал. А я должна была уйти вместе с тобой, но… ладно, я тогда еще очень злилась на тебя. Но чем больше я об этом думаю, тем больше злюсь… на СЕБЯ, а не на тебя. Я хочу сказать, что шляпа полетела в тубу по моей вине, ты в этом не виновата. И это еще не все. - Трина глубоко вздохнула. - Насчет Стива ты тоже была права. Я захлопала глазами.
- Я была права? - Теперь я уж совсем не верила тому, что слышу. - Ты уверена?
- Ага, - ответила Трина. - Он прекрасный парень, но я никогда этого не осознавала, до тех пор, пока он… ну, пока он меня не бросил. - И она усмехнулась. - ОН бросил МЕНЯ. И МНЕ его не хватает! Почти так же, - добавила она, - как не хватало тебя. Ты, Джен, как друг, лучше, чем я. Ведь это я заставила тебя ходить в хор. Я должна была предупредить тебя о танцах. Или, по крайней мере, как-то помочь тебе.
- Трина, все в порядке, - все еще довольно холодно сказала я. Хотя внутри у меня все перевернулось. Моя подруга снова со мной! Она снова со мной! - Мне не помогла бы никакая тренировка.
- Что ж, возможно, - согласилась Трина. - Но все равно я должна была это предложить. Просто я так… ревновала. Понимаешь? Из-за всей этой истории с Люком Страйкером. Я знаю, что вы просто друзья. Поверь, я достаточно часто слышала это в новостях по ТВ. Но я не переставала удивляться… почему он не хочет дружить со МНОЙ?
Я пожала плечами. Я чувствовала, что не могу сказать ей всей правды… о том, что Люк не хочет с ней дружить, поскольку ему известно, что она такая настырная. А со мной он хочет дружить потому… ну… - до меня постепенно дошло - потому что он, подобно одержимому исследователю, проводил на мне интересный социальный эксперимент.
И вот что я ответила:
- Не знаю. Парни иногда бывают такими странными.
- Дело не в этом, - качая головой, сказала Трина. - Я имею в виду, что дело не ТОЛЬКО в этом. Дело в том, что ты - хороший человек.
- Трина, - расхохоталась я. - Я такая нехорошая! Ты же была ТАМ, когда я дерзила мистеру Холлу. Ты видела, чем это закончилось?