Свидетели проследовали за женихом и невестой к алтарю, где их ожидал пожилой священник в торжественном облачении. Талия несла малышку, которая до сих пор вела себя хорошо и выглядела прелестно в белом кружевном платьице и белых сандаликах с розовыми цветочками.
Священник взял Беллу за обе руки и с улыбкой пожал их.
– Княжна Арабелла?
Она едва не упала в обморок от такого обращения.
– Вы выглядите точь-в-точь как ваша матушка, когда я венчал ее с графом, – произнес он по-английски с сильным акцентом. – Леонардо посоветовал провести церемонию на английском. Вы готовы?
– Да, – ответил за двоих Леон своим глубоким голосом.
– Прошу свидетелей встать по обе стороны.
Талия и Симона встали справа от Леона. Он поцеловал дочку, которая издавала забавные звуки. Клара встала слева от Беллы.
– Арабелла и Леонардо, вы пришли в эту церковь, дабы Господь мог укрепить и узаконить вашу любовь в присутствии служителя церкви и этих людей. Христос да благословит вашу любовь. Перед священным алтарем подтвердите ваши намерения. Пришли ли вы сюда по доброй воле, дабы безоговорочно принадлежать друг другу?
Безоговорочно? Белла замерла, но вслед за Леоном ответила на вопрос утвердительно.
– Обещаете ли вы любить и уважать друг друга, как муж и жена, до конца своих дней?
На это ответить было легче. Белла уже уважала Леона. Именно благодаря ему она нашла мать. Ей нравилось множество его качеств. А его любовь к дочери была способна растопить самое холодное сердце.
– Обещаете ли с любовью принять детей, посланных вам Богом, и воспитать их в лоне христианской церкви?
Этого вопроса Белла не ждала. Но как могла она сказать "нет", если только что признала, что пришла сюда по доброй воле? Она тихо проговорила "да", но не была уверена, что священник ее услышал.
– Возьмите ее за руку.
Теплая рука Леона сжала ее заледеневшие пальцы. Он потер большим пальцем ее ладонь, чтобы разогнать кровь.
– Повторяйте за мной. Я, Леонардо Ровере ди Малатеста, беру тебя, Арабеллу Донателло Слоун, в жены. Клянусь хранить тебе верность в богатстве и бедности, в здравии и болезни, любить и почитать тебя до конца своих дней.
Последующие несколько минут Белла словно издалека слышала слова, произносимые священником, и свои с Леоном ответы. Фоном церемонии служил лепет Кончитты.
– Вы объявили о своих намерениях перед лицом церкви, – продолжал священник. – Да укрепит Господь вашу волю и осенит своею благодатью. Что Господь соединил, человек да не разделит. Леонардо? Вы приготовили кольца?
Ох, Белла-то никакого кольца не приготовила. – Да.
– Пусть эти кольца будут символом верности друг другу и всегда напоминают о вашей любви во Христе, Господе нашем. Леонардо?
Белла увидела, как он достает из кармана золотое украшение.
– Наденьте его ей на палец и повторяйте за мной. Прими это кольцо, как знак моей любви и верности. Во имя Отца и Сына и Святого Духа.
Это свершилось на самом деле!
Леон снова опустил руку в карман и, достав свой перстень с печаткой, вручил Белле.
Священник сказал:
– Арабелла? Повторяйте за мной. Прими это кольцо, как знак моей любви и верности. Во имя Отца и Сына и Святого Духа.
Повторив слова, Белла неловко надела кольцо на безымянный палец левой руки Леона. Прежнее обручальное кольцо он успел снять. Как, наверное, это было тяжело ему, после того как он так сильно любил Бенедетту.
Она все еще продолжала, не веря своим глазам, смотреть на его руку, когда Леон приподнял ее подбородок, чтобы скрепить церемонию поцелуем.
– Мы сделали это, Белла. Теперь ты моя жена, – прошептал он. – Спасибо тебе за этот подарок, на который способна одна только ты. Ты поможешь мне вырастить Кончитту. За это я вечно буду тебе признателен.
Когда его губы слились с ее губами, это едва ли походило на супружеский поцелуй. Белла сама не знала, чего ждала, но это скорее напоминало почтительное благодарение. Быстро оправившись от удивления, она прошептала в ответ:
– Значит, мы в расчете, потому что ты подарил мне маму и твою дорогую доченьку.
Кончитта успела устать и начала ерзать на руках у Талии. Леон взял дочь на руки и с торжествующим возгласом прижал к себе. Его домочадцы окружили Беллу, чтобы пожелать счастья. Их поздравления звучали так искренне и тепло, что глубоко растрогали Беллу. Она взглянула на Кончитту. Леон перехватил ее взгляд и подошел, чтобы Белла взяла ее.
Белла крепко обняла дочь Леона и зажмурилась. Теперь это сокровище – ее доченька! Просто невероятно!
Священник с улыбкой стоял рядом и гладил Кончитту по голове.
– Теперь у bambina есть красивая новая mamma. – Он осенил их обеих крестом.
– Спасибо, святой отец, – произнес Леон.
Все вышли в вестибюль, где священник попросил молодоженов и свидетелей расписаться в документах, чтобы соблюсти формальности. Леон взял Кончитту у Беллы, но когда она наклонилась над столом, чтобы в свою очередь поставить подпись, на бумагу упали два лепестка с ее цветка. Она оглянулась и увидела еще один лепесток в ручке Кончитты.
– Ловкостью она пошла в своего papa. Надо присматривать за ней, – пробормотала Белла.
Глаза Леона блестели расплавленным серебром. Мужчина не должен быть настолько красив. Дрожащей рукой Белла вывела свою подпись. А когда выпрямилась, увидела, что остальные уже ушли, остался только Леон. Он скатал в трубочку свидетельство о браке и положил в карман.
– Талия понесла малышку в машину. Пойдем и мы, синьора Малатеста?
Белле казалось, что она никогда не привыкнет к новому имени. Леон повел ее к парковке перед церковью.
Я в первый же день посмотрела в библиотеке, что означает твоя фамилия, Леон. Я и раньше знала, что mal означает "плохой", a testa, оказывается, это "голова".
Они подошли к седану, где Кончитта уже сидела на заднем сиденье в своем креслице, а Талия ждала их рядом.
– Если это означало, что во главе твоей семьи были плохие люди, то это имело место в очень далеком прошлом, потому что от тебя и твоего отца я видела только добро. Хочу, чтобы ты знал – я буду носить твое имя с гордостью.
Его глаза потемнели от какого-то невысказанного чувства.
– Я очень буду дорожить этими словами. Спасибо. – Леон помог ей сесть назад рядом с Кончиттой, которая мусолила пластмассовую игрушку.
Руфо лежал на полу и охранял ее. Леон нагнулся и, быстро поцеловав Беллу в губы, захлопнул дверцу. Пока он провожал Талию ко второй машине, Белла провела рукой по губам. Леон стал ее мужем.
Через минуту он вернулся и сел за руль. Следующим пунктом их маршрута было палаццо, и Белла подумала о семье Леона. Интересно, как они отреагируют?
Ее сердце тревожно билось. Оба надеялись, что, объявив о своем бракосочетании, помогут разрядить ситуацию с Дантом.
– Леон? – окликнула она, поддавшись порыву.
Он посмотрел на нее в зеркало заднего вида:
– Все в порядке? Ты выглядишь очень взволнованной.
– Так и есть, потому что мне пришла в голову мысль, но я не знаю, как ты к ней отнесешься.
– Для этого прежде всего надо, чтобы я узнал, что за мысль.
Ох, он, кажется, на взводе.
– Вчера мама сказала, что Дант и его жена пользуются отдельным входом в палаццо.
– Да, они живут в боковом крыле.
– Как ты думаешь, что, если мы подъедем сначала к нему и войдем без предупреждения? В обычных обстоятельствах ты сначала сообщил бы новости Данту. Почему бы и сейчас так не сделать, прежде чем мы пойдем к нашим родителям? Сюрприз захватит его врасплох, и ему, может, будет приятно, что родители еще ничего не знают. Стоит попробовать – если, конечно, он окажется дома.
Леон долго молчал.
– Понятия не имею, что они обычно делают в субботу, – пробормотал он.
Белла обрадовалась:
– Так давай узнаем. Ну, что он сделает в худшем случае? Захлопнет перед нами и Кончиттой дверь? Я вот решилась на разговор с Клиффом, и смотри, что вышло!
– У тебя сердце бойца! – воскликнул Леон. – Если желаешь знать, твоя идея, по-моему, замечательная.
– Grazie, – выговорила она на плохом итальянском.
– Первое, что мы сделаем, – наймем тебе учителя.
Белла громко засмеялась. И он засмеялся следом за ней! Им как раз очень нужна была разрядка. Въехав на территорию палаццо, Леон миновал двор и обогнул здание. Белла увидела у входа припаркованный красный спортивный автомобиль.
Машины Пиа не было, значит, Дант был дома один. Даже лучше, что Пиа куда-то уехала. Белла отстегнула Кончитту и выбралась наружу. Она была настроена очень решительно. Они направились к двери, Руфо, обогнав их, первым взбежал на крыльцо.
Леон не стал звонить, а постучал, как делал когда-то в детстве, и замер в ожидании. Белла взглянула на него:
– Постучи еще.
Дант, одетый в майку, старые тренировочные штаны, с растрепанными волосами, был потрясен, увидев Леона и Беллу.
– Извини, что так к тебе врываемся, но я хотел, чтобы ты узнал первый.
Дант прищурил свои угольно-серые глаза.
– О чем ты?
– Мы с Беллой только что поженились. Приехали сюда прямо из церкви.
– Это что, шутка такая?
– Я серьезен, как никогда в жизни.
Его лицо выразило крайнее изумление.
– Я полагал, ты все еще в трауре по Бенедетте.
Леон кивнул:
– Ее я никогда не забуду, но когда я встретил Беллу, произошло нечто удивительное. Папа будет в шоке, когда узнает. Мы с тобой в курсе, что у него на примете несколько женщин, и он ждет, чтобы я женился на одной из них. Но я никогда бы не смог заставить себя это сделать. Не верю во все эти титулы.
Прошла, наверное, минута, прежде чем Дант снова заговорил:
– Он заставит тебя аннулировать брак.
– Не заставит, когда узнает, что мы полюбили друг друга с первой встречи и с тех пор уже не расставались. Я не мог позволить ей улететь завтра в Нью-Йорк.
Дант взял из рук брата свидетельство и внимательно изучил его.
– Но жениться на дочери Люсианы… – Он перевел глаза на Беллу, которая веселила Кончитту.
– Мы не обсуждали это раньше, но я уверен – именно что-то подобное случилось с отцом, когда он встретил Люсиану.
Дант с трудом сглотнул:
– Я это понял, когда немного подрос. Папа никогда не любил маму по-настоящему.
– Да, – прошептал Леон, удовлетворенный, что и брат его пришел к тому же выводу. – Вот почему нас настолько травмировало, что он женился так быстро.
– Да уж, тут ничего не скажешь.
Леон кашлянул:
– Я уже давно хотел сказать кое-что. Я подвел тебя, когда уехал учиться в Рим. Не нужно было бросать тебя, но я так горевал, что думал тогда только о себе. Надеюсь, ты когда-нибудь сможешь меня простить.
Дант посмотрел на брата с прежним мягким выражением, которого Леон не видел у него с давних пор, но он явно не находил слов. У Леона защемило сердце.
Он взял из рук брата свидетельство:
– Мы сейчас пойдем к родителям, и было бы здорово, если бы ты пошел с нами для поддержки. Ты отлично знаешь, как реагирует отец, если мы позволяем чувствам брать верх над долгом, как он его понимает. Если он не сможет с этим примириться, мы с Беллой и Кончиттой переберемся в Нью-Йорк.
– Ты даже на это готов пойти? – удивленно спросил Дант.
– Да, ради жены и дочери. – Он положил руку брату на плечо. – Спасибо, что открыл мне. – Он повернулся к Белле и взял у нее ребенка. – Пойдем, моя маленькая красавица. Мы сейчас войдем в палаццо с главного входа и порадуемся этому прекрасному дню.
Глава 8
– Минутку Леон, я только захвачу из машины пакет с подгузниками, – Белла догнала его, когда они отошли подальше от крыльца. – Что бы ни случилось дальше, ты высказал, что у тебя на сердце, и твой брат знает, что ты его любишь. Следующий шаг за ним.
Леон взял ее за руку:
– Он меня тревожит. Не забывай, он Малатеста.
– И я горжусь тем, что вышла замуж за одного из них. И потом… Дант же не захлопнул дверь у тебя перед носом, а это уже кое-что.
– Ты готова предстать перед родителями?
Белла кивнула:
– Скажи честно: тебя все-таки волнует их реакция?
– Нет, Белла.
– Тогда в чем дело?
– Вся твоя прежняя жизнь была не такой, как у многих, даже день свадьбы проходит необычно. Я…
– Вот вы где! – воскликнула Люсиана, прервав Леона. – Я видела, как машина проехала по дороге, но потом вас так долго не было, что я пошла посмотреть, в чем дело.
Белла побежала к матери навстречу, и они обнялись.
– Леон зашел на минутку поговорить с Дантом.
– Это была очень длинная минутка, когда ждешь с таким нетерпением. Саллисто с утра пошел в банк, но вернется с минуты на минуту. – Люсиана потянулась к девочке. – Какая нарядная! Где это вы были?
– В церкви, – ответила Белла по своей привычке говорить правду. – Мы довольно долго там пробыли, так что ей надо переодеться и подкрепиться.
Леон понес дочку в дом, решив, что возня с Кончиттой будет хорошей прелюдией к тому, что затем последует. Он передал малышку Белле, и женщины удалились в гостевую комнату, а он тем временем прошелся по гостиной, поглядывая на знакомые с детства семейные фотографии. Одну он особенно любил: на ней мама в саду в широкополой шляпе, присев на корточки, сажала розовый куст. Она страстно любила цветы. И своих сыновей.
Он взял фотографию:
– Мама, если бы ты была сегодня здесь! Ты полюбила бы Беллу так же сильно, как любила Бенедетту.
Услышав голоса, Леон поставил фотографию на место и, обернувшись, увидел, что женщины уселись на диване, и Белла кормит Кончитту из бутылочки.
– Я знаю, она обычно спокойная, но все-таки удивительно, как вы решились взять ее с собой на мессу, – сказала Люсиана.
Белла выразительно взглянула на Леона. Он подошел и сел рядом на стул.
– Не на мессу. Мы встречались с отцом Люком частным образом.
– Зачем?
– Сегодня утром твоя дочь оказала мне честь, став моей женой. – Леон достал свидетельство и протянул его Люсиане. – Прошлой ночью мы все обговорили. Я попросил Беллу выйти за меня замуж, чтобы, вернувшись в Нью-Йорк, она не встретила какого-нибудь другого мужчину. Ты сама видишь, что Кончитта уже от нее без ума.
Люсиана перевела на Беллу глаза, в которых стояли слезы.
– Я хочу узнать только одно. Ты любишь его? Потому что если нет, дорогая, то…
Леон хорошо понимал, почему она спрашивает об этом.
– Все в порядке, мама, – мягко засмеялась Белла. – Когда я в первый раз увидела Леона, подумала, что он похож на принца Римини. Он даже немного меня напугал, но и очень взволновал.
– Вполне понимаю тебя, – проговорила Люсиана. – В Леоне много необычного.
– Я боролась с собой, но все благие намерения вылетели в окошко. Вышло так, что мы стали много времени проводить вместе. А потом я познакомилась с Кончиттой. Мы втроем так славно повеселились в дельфинарии, что уже больше не захотели расставаться, правда? – И Белла поцеловала малышку в голову. – Мы видели там очень много папочек, но ни один из них не мог сравниться с твоим.
– Леон исключительный отец. – Эти слова Люсианы заставили его снова испытать стыд за свое давнее поведение.
– Но я все равно еще не догадывалась, насколько глубоко его полюбила до того момента, как он сделал мне предложение, – произнесла Белла. – Мысль о том, чтобы отказать ему и вернуться в Нью-Йорк, показалась слишком ужасной.
Люсиана сорвалась с места, обняла Беллу, потом Леона:
– Я так рада этой новости, что не могу сдержаться!
Леон поймал взгляд жены. Если Белла и сомневалась насчет того, правильно ли поступает, выходя за него замуж, счастье ее матери наверняка рассеяло все сомнения.
И зачем только Саллисто ушел! Лучше бы оставался дома.
У Леона было подозрение, что отец отправился на встречу с юристом по поводу удочерения Беллы. Пока он думал об этом, в комнате появился Дант. Он переоделся в джинсы и спортивную рубашку и причесался.
– Я только что говорил с ним по телефону. Отец будет здесь через минуту. – Брат взглянул на Леона. – Не бойся, я не испортил твой сюрприз. – Он подошел к Белле и присел перед ней на корточки. Малышка уснула у нее на руках. – Прими мои запоздалые поздравления. Я должен был пригласить вас зайти, но был не в форме.
– Если хочешь знать, дома в Нью-Йорке я всегда ходила в майке.
Дант усмехнулся:
– Ты бегаешь?
– Перед работой, если успеваю.
Это было для Леона неожиданностью.
– Так мы, значит, единомышленники? Я тоже стараюсь регулярно бегать, но только после работы, – ответил Дант.
– А твоя жена бегает с тобой?
– Изредка.
– Вот хорошо бы вам бегать вместе с Леоном.
– Боюсь, мой брат предпочитает плавание.
Белла кивнула:
– Я заметила. Он плавает, как рыба. Но может, ему понравится и бег, тем более если сможет катить перед собой коляску.
Дант расхохотался.
– А кстати, где же Пиа? – поинтересовалась Белла.
– Она пошла к матери, но я уже ей позвонил. Она скоро вернется.
– Ее семья живет далеко отсюда?
– Нет, в миле.
– Как им повезло, – улыбнулась Белла Люсиане.
– Только они об этом никогда не узнают, дорогая, – ответила та.
– Да.
Дант посмотрел на них:
– Наверное, увидеть друг друга было для вас потрясением.
– В приюте я любила представлять, как выглядит мама, – произнесла Белла.
Леон встал, чтобы взять у нее Кончитту.
– Ты и не подозревала, что видишь ее всякий раз, глядя в зеркало. – Он поцеловал дочку. – Я пойду положу ее в кроватку.
После рождения Кончитты Люсиана купила детскую кроватку и в одной из комнат палаццо устроила детскую. Вот только Леон нечасто привозил девочку с собой.
Я с тобой. Но мы скоро вернемся.
Белла вышла из гостиной следом за Леоном и прошла по коридору в одну из спален. Он положил дочку в кроватку и накрыл легким одеялом. Белла молча смотрела, стоя рядом.
Выпрямившись, Леон взял ее за руку, переполнявшие его чувства мешали говорить.
– Все хорошо, – прошептала она.
– Сегодня случилось настоящее чудо. И это благодаря тебе.
– Боюсь, пока не все закончилось. Еще предстоит рассказать твоему отцу. – Белла отняла свою руку. – Извини, я отлучусь на минутку, надо освежиться, а потом сразу вернусь в гостиную.
Как ни хотелось Леону остаться с ней наедине, но время еще не пришло. Бросив последний взгляд на мирно спящую дочку, он вышел из комнаты и в коридоре столкнулся с отцом. Тот держал в руке брачное свидетельство. Леон забыл его на кофейном столике.
– Кажется, все в этом доме, кроме меня, уже знают о том, что ты сделал! – воскликнул Саллисто без предисловий. – У тебя просто феноменальный дар убеждения, раз ты уговорил ее выйти за тебя, хотя не любишь ее. Ты даже Люсиану убедил в своей искренности.
Леон испытал теплое чувство признательности к мачехе.