Он брал меня со спокойной уверенностью тридцатипятилетнего мужчины, который давно и хорошо знает, как удовлетворить женщину. Я поддавалась ему. Впрочем, в моих движениях и ответных стонах была только благодарность. Да, это глупо, но тогда мне был всего двадцать один год и мне очень хотелось отблагодарить Макса, вот так, за то, что он добр со мной. Я думала, эта ночь будет последней, но наступило утро, и Макс снова был рядом. Я приходила к нему ещё три летних месяца. В какой-то момент, растворившись в его огромной, помпезной, но пустой и холодной студии, я, постеснявшись изменить её под свой вкус, приняла решение копить на собственную квартиру. Мне всегда хотелось иметь просторную белую кухню с видом на лес - и спальню, в которой никогда не появится телевизионная плазма. Чтобы мы двое оставались здесь один на один, без сводок бизнес-каналов, зубодробительных новостей от "Первого" и ночного веселья от "Comedy". Обдумав мой кредитный план, Макс предложил мне взаймы, но я отказалась. К тому времени у меня уже была другая договорённость. Так я и стала хозяйкой симпатичных шестидесяти трёх квадратных метров с кухней и лоджией с видом на лес. Макс в итоге сам перебрался ко мне, но навещал свою студию, когда ему требовались тишина, мольберт или зимние вещи. "Дань моде и отсутствие обязательств", - говорила про нас моя мама. Гражданский брак ей не нравился, а Максима она откровенно не одобряла: "Лена, он старше тебя, и он тобой пользуется".
Но мама ошибалась. Эти отношения были самыми честными из всех, что я только знала. Макс любил меня, он был нужен мне, и при этом ни один из нас не тащил в ЗАГС другого. Максу это было не надо ("детей же все равно нет? Ну и чего заморачиваться?"). А я… в общем, с одной стороны я точно знала, что отсутствие штампа в паспорте держит Максима в тонусе. С другой, я, говоря ему о любви, использовала кучу слов. Было здесь и "ты потрясающий", и искреннее "мне хорошо с тобой". Было и чуть более лживое "я хочу тебя". Не было только трёх простых слов: "я люблю тебя".
- Макс, а я в понедельник улетаю в Копенгаген, - похвасталась я. - Что тебе привезти из Дании? Высокохудожественные альбомы с архитектурой? Каталоги из музеев? А хочешь…
- Надолго?
- Что надолго?
- Ты надолго едешь? - спокойно переспросил Максим.
- На три дня.
- Отвезу тебя в аэропорт, - кивнул он.
- А ты скучать будешь?
- Буду. Конечно, буду, Лен. - Макс привлёк меня к себе и положил подбородок на мою макушку.
- А ты мясо на ужин пожаришь? У тебя хорошо получается, - немедленно подольстилась к нему я.
- Ага, но попозже. Мне надо кое-то доделать. - Максим неохотно выпустил меня из объятий. Провел широкой ладонью по своим светлым, удивительно красивым волнистым волосам. - Представляешь, заказчик опять не доволен, - с легкой обидой пожаловался Макс, - так что мне придётся пересчитывать нагрузочную мощность на арки.
- Твой заказчик инфернальный кретин, - молниеносно среагировала я. Макс поднял брови, фыркнул и покачал головой:
- Лен, вот скажи, ну откуда это в тебе?
- От папы. Иди работай, - смутилась я.
- Минут через пятнадцать закончу, - пообещал Макс, включая компьютер в нашем общем с ним кабинете.
- Тогда я тоже делами займусь. Посижу тут с тобой рядом, ладно?
Макс кивнул. Я бросила на стол папку. Переодевшись в джинсы и футболку с голубым Покемоном, с ногами забралась на диван и вытащила программу.
"Первый день суммита", - прочитала я очень пафосное начало, ошельмованное буквой "у", и, не сдержавшись, фыркнула.
- Лен, ты что? - недовольный Макс оторвал взгляд от компьютера.
- Опечатка смешная.
Вообще-то у Макса было хорошее чувство юмора, но, когда он работал, разговорам места не было. Так что я, на всякий случай сунула в рот ручку, и продолжила читать. Итак, "16:00 - открытие. Выступление Эрика Ричардссона, главы корпорации "Systems One". Итоги года и стратегические планы развития. 16:30 - Выступление Кристофа Кристенссена, главы представительства "Systems One", Россия. 17:00 - выступление Алексея Андреева, замглавы представительства "Systems One", Германия. 17:40 - выступление Элен Паркинссон, главы..." Так, стоп. Андреева? Алексея Андреева? Передо мной тут же возникли очень светлые глаза, и знающий взгляд, с которым этот жулик рассматривал выпавший из моей папки билет на самолёт в Данию.
Покачав головой, я прогнала видение с прозрачными глазами и принялась читать дальше. "Второй день саммита. Круглый стол представительств и партнерских компаний". Невнимательно пробегая название сессий, я наткнулась на фразу: "16:40 - Общий круглый стол России и Германии". А потом меня чуть удар не хватил: из программы следовало, что замдиректора по партнерам российского дистрибутора "Ибрис" - Елена Ларионова (ага, это я) выступает (!) с презентацией (??) по программе освоения (‼!) маркетинговых фондов (фак). А ведет этот "круглый стол" - угадайте, кто? Правильно: Алексей Андреев. Я дважды моргнула. Потом закашлялась.
Макс посмотрел на меня:
- Лен, ну что опять?
- Что-то в горле першит, - слабым голосом отозвалась я.
"Ага, у меня в голове запершило."
- Водички выпей, - стараясь быть вежливым, посоветовал Макс.
- Да, Макс.
"Да, мой хороший. Сейчас я выпью водички... Только сначала я кое-кому наберу. И такое устрою!"
Шагнула в коридор, плотно притворив за собой дверь кабинета. В сумке, оставленной в прихожей, нашла свой телефон и отправилась на балкон. Таня Сиротина взяла трубку только на пятом гудке.
- Да-а? - пропела она.
- Тань, - прошипела я, - какая ещё презентация? Мы так не договаривались.
- Какая еще презентация? - сходу не поняла Таня.
- Глаза разуй и папку открой.
- Какую ещё папку? - Таня явно была где-то далеко.
"Наверное, в Германии..."
- Папку с материалами вашего "суммита" открой. Что я вообще делаю в программе конференции?
- Подожди, Ленок. - Шелест бумаги, любимый Танин напев "maybe, maybe…", и - тишина.
- Твою мать, - задумчиво заключила Таня.
- Как исправлять будем? - поинтересовалась я.
- А никак, - мрачно отрезала Таня. - Кристоф программу уже утвердил. И твоя фотка в буклете есть. Ничего, кстати, выглядишь, - неохотно похвалила меня Таня. - Ты где фотографировалась?
"Где? Таня, не заставляй меня рифмовать!"
- Таня, опомнись. Откуда это всё вообще взялось? - Мне рвать и метать хотелось.
- От верблюда, - вздохнула Сиротина. - Я так полагаю, что, пока я была в отпуске, мои обалдевшие от Сыча упыри срочно верстали программу, и, очевидно, взяли шаблон из программы прошлого года. И вместо этой твоей начальницы Измайловой - вечной любительницы выступать на подобных мероприятиях, но подвернувшей ногу - всунули в программу тебя. А поскольку Измайлова уже тогда бюллетенила, мои упыри решили, что ты за неё выступишь. Вот. Как бы всё.
- Твои подчинённые меня могли спросить? - вскипела я.
- Могли, - справедливо согласилась Таня. - Но не спросили.
- Тогда они - уж прости меня за рифму! - не упыри, а дебилы.
- Конечно, дебилы, - с легкостью сдала "своих" "великодушная" Таня. - Но поскольку отвертеться без ущерба для меня у тебя не получится, то готовь презентацию.
- По освоению фондов? - желчно осведомилась я, прикуривая "ментолку".
- Угу. Но ты не расстраивайся. - У Тани, наконец, проснулась спящая совесть. - Круглый стол будет вести Лёша Андреев. Наш человек. Я его тыщу лет знаю, - похвасталась Таня. - И я тоже тебе помогу.
- Это как? Вместе со мной выступишь?
- Не ёрничай, - Таня строго одёрнула меня. - Вообще-то я имела в виду, что я могу попросить Лёшу, чтоб он тебя морально поддержал и к слайдам не докапывался.
Если что-то могло окончательно меня добить - то это понимание, как именно этот "Лёша" будет морально меня поддерживать после фразы "Гитлер капут".
- Тань, - слабым голосом отозвалась я. - Сделай мне только одно одолжение: забудь про своё желание звонить твоему драгоценному Лёше.
- Но...
- Или я тоже никуда не поеду. Вот возьму - и возьму больничный.
- Не получится. Я тебя сдам, - пригрозила Сиротина.
- Да? Ну, а я тогда скажу, что у меня диск из спины вылетел. И справку из Газпромовской поликлиники принесу. Ага?
- Только попробуй!.. Ой, у меня вторая линия. Всё, Ленок, потом-потом. - Таня ловко бросила трубку. Я вздохнула и медленно положила на подоконник iPhone - новогодний подарок Макса.
- Лен, пойдем ужинать? - постучал в дверь балкона Максим. - А потом, если хочешь, мы погулять сходим. Возьму тебя за руку, отведу в парк, куплю тебе мороженое...
Мороженое я любила.
- Нет, Макс, не получится, - я грустно затушила сигарету. - Мне, видишь ли, тоже "повезло": придётся презентацию делать.
- Жаль, - вздохнул Максим.
- А мне-то как жаль...
В час ночи адский труд всей моей жизни был почти готов. Оставалось только проверить цифры и отправить слайды на корпоративный адрес Сиротиной. На это ушёл ещё один час. Вздохнув и стягивая на ходу "Покемона", я отправилась в душ. Вообще-то очень хотелось налить ванну, взбить пену, забраться в тёмную глубину и тихо там забыться, отрешившись от всех приключений этого дня. Но сил на метания с ванной не было, и я просто скользнула к Максу в тёплую, нагретую им постель. Максим сонно посапывал. По потолку стайкой метнулись смешные серые тени, а я отчего-то вспомнила смеющиеся прозрачные глаза. "Это не моё шоу", - ещё раз повторила себе я. Не помогло. Вздохнув, я потянула на себя Макса.
- Ты что, Лен? - спросонья не понял он.
- Я тебя хочу.
- А-а. Ну, тогда иди ко мне. - Он поцеловал меня в плечо, привычно подмял под себя. Последнее, о чём я подумала перед тем, как закрыть глаза: "Я не хочу другого…"".
IV.
20 семь. Число женщин, с которыми я переспал за последние полгода - двадцать семь. Московская Юля двадцать пятая. Параллельно есть Света из Питера и Хелен из Германии. Особняком стоит Магда. А та, что я видел пару часов назад, возможно, моя двадцать восьмая. В ней что-то есть. Интересно, что? Смеющиеся карие глаза? Тёмные волосы, к которым я всегда был неравнодушен? Пикантная дерзость, приправленная смущением, что по-своему меня заводило? Или порода, которая чувствовалась в ней и которой не обладал сам я?.. Лена. Её зовут Елена Ларионова. Я это имя запомню. Потому что она и я послезавтра встретимся в Дании. Ну, а дальше, как говорится, c’est la vie, и это - уже моё шоу…
Я сижу в глубоком кресле, в огромном гостиничном номере, снятом для меня в "SAS Radisson". Закинув ноги на стол, одним глазом наблюдаю за клипом группы "OneRepublic". Другим обозреваю голую Юлю. Юлька, призывно раздвинув ноги, спит на моей постели. Сегодня у Юли последняя ночь со мной. А потом, как в том анекдоте: "Я тебя трахаю, милая, а утром ты исчезаешь". И не потому, что ты порядком мне надоела. И не потому, что ты вбила себе в голову, что я у тебя почти в кармане и представляю собой твой заветный билет из Бирюлёва в Германию. А потому что я перехожу к последней фазе операции под названием: "Алексей Андреев делает свой гешефт". К слову, последние десять лет я работаю в немецком офисе "Systems One". Эта, изначально датская, а теперь мультинациональная контора имеет порядка сорока представительств в Америке, Европе и на так называемых рынках challenge, к которым принадлежит и Россия. Российский офис возглавляет шестидесятитрехлетний датчанин Кристоф Кристенссен. В 2000-х московское представительство переродилось в "ООО", виртуально привозящее и складирующее на своей онлайн-территории системы управления предприятиями. С того времени прямыми продажами занимаются реселлеры, а продвижением - дистрибуторы. В России у "Systems One" их всего три, и все они находятся в относительно равных условиях. Дистрибутор первый - "Ирбис". Этой фирме дают в год на полмиллиона больше. После чего семьдесят процентов этой прекрасной суммы возвращается лично в карман к Кристенссену. Дистрибутор второй - "Корса". Так, не рыба, ни мясо, но "Корса" нужна, чтобы сохранять баланс сил в природе. И, наконец, самый сладкий кусок - "OilИнформ". "OilИнформ" работает по нефтегазу и принадлежит одному серьезному челу по фамилии Поручиков. Основной доход Григорию Поручикову приносит банк, занимающий десятое место в рейтинге стабильнейших российских финансовых институтов. В 2008-м, когда в России случился очередной кризис, Поручиков сделал только одну ошибку: пустил часть акций "OilИнформ" в свободную распродажу. Угадайте, и у кого теперь эти акции? Барабанная дробь: правильно, у старика Кристенссена. Акции, правда, куплены на другое лицо...
Итак, обеспечив себе кормушку для неголодной старости, полгода назад Кристоф решил валить из кресла главы представительства. Тогда-то он и сделал мне предложение практически руки и сердца. Цена нашей сделки: Кристоф на совете директоров "Systems One" рекомендует меня на своё место, а я взамен помогаю ему быстро аннулировать "Ирбис", чтобы никто не смог схватить Кристофа за задницу, за его прежние шахер-махеры. Оптимальный способ выбрасывания "Ирбис" на улицу - выявление фальшивой отчётности по спиз... энтшульдигэн зи и пардон, по украденным деньгам. В таких случаях - рассказываю, потому что сам знаю, как это происходит - итак, в этом случае некто независимый указывает "безопасникам" "Systems One" на двойную отчётность. После серии внутренних разборок и громких угроз подать в суд на ворюг из "Ирбис", датчане в головном офисе придут к общему и разумному знаменателю: проще расстаться с гринами, чем публично признаться, что они полные лохи в бухгалтерии. В итоге, на улицу с "волчьим билетом" вылетят двое менеджеров - тот, кто готовил "фальшак" в "Ирбис", и тот, кто принимал его в московском представительстве. Ну, а "Ирбис" через полгода откроется уже под другим именем и с другим генеральным директором. Всё. Гениально и просто.
И во всей этой истории на меня ложится парадная роль выявляющего. После чего Кристоф, как уже говорилось, валит в свой фатерлянд, а я пересаживаюсь в кресло главы московского представительства. Проработав в России два, максимум три года, я навсегда перебираюсь в головной датский офис, где и получаю свои датские бонусы, и, может, даже женюсь на Магде. И хотя Магда ничем не лучше Хелен, Юли, Светы, и всех других моих прочих, я готов на это пойти. И не потому, что подумали обо мне вы. А потому что я очень давно понял: я хочу будущее. И не такое, когда вся твоя квартира - это тридцать три квадратных метра, заставленные пустыми бутылками, а в нагрузку к ним - пьющая мать и дерущийся с ней отчим. И не такое, когда ты вынужден выживать в хрестоматийном Бирюлёве, откладывая в год по копейке на приличный мобильник, шмотки и дребезжащую "ладу". А такое, где нормальная, обеспеченная жизнь: яхты, лейблы, машины. Солидный банковский счёт. Хорошая кредитная история. Ежемесячные поездки в Лозанну, куда ты срываешься, не задумываясь, сколько денег на твоём счету. И за это я не то, что Юлю, Свету и Хелен продам - я заложу свою душу.
"Ну что, встать и взять Юльку напоследок? Больше ведь не увидимся."
Расстегнул пуговицы рубашки, начал вставать. И тут эта стерва всхрапнула. Представляете? Она всхрапнула! Желание тут же исчезло. Хмыкнув, снова сел в кресло. Перевёл взгляд на бокал, забытый Юлькой на подоконнике. Виски в стакане напоминал жжёный янтарь, что и вернуло меня мысленно к глазам точно такого же цвета… Лена. Елена Ларионова... Что-то есть в этой девочке. Вообще, её можно описать целой кучей слов, но мне проще закрыть глаза и представить её прозрачное лицо, сексуальную линию тела и откровенные глаза… Интересно, она какая? И - какого чёрта она вмешалась в это дело с крысятничеством?
О том, что Ларионова может иметь в этом деле свой интерес, мне походя рассказала Сиротина. Сдала так, мельком. Но сначала я проводил глазами уплывающую от меня Ларионову, зависая в коридоре с ВладимВадимычем. Слушал сплетни, прочий бред, понемногу поддакивал, и, вонзая ногти в ладонь, смотрел вслед уходящей от меня Ларионовой. Смотрел, смотрел, смотрел... Она меня сделала. Я ей понравился, но это абсолютно не помешало ей лихо отбрить меня и непринуждённо-стремительно свернуть всю нашу намечающуюся интимность к шапочному знакомству.
- Лёха, ты выглядишь, точно идёшь к зубному, - отметил выражение моего лица Спицын (кстати, довольно остроумно).
- Да ладно, - я рассмеялся. Подождал пять минут, потом сослался на занятость и отправился прямиком к Тане. Приоткрыл дверь: Сиротина фривольно раскинулась в кресле и фальшиво мурлыкая "maybe, maybe…" точила пилкой ногти. "Ты бы здесь ещё педикюр себе сделала", - невольно подумал я.
- Здравствуй, Таня, как поживаешь? - Я прошёл и сел на стул, стоявший напротив. Таня вскинула на меня свои голубые очи.
- Ой, Лёшенька, здравствуй! - пропела Сиротина. Заметив мой красноречивый взгляд, брошенный в сторону пилки, рывком выдвинула ящик стола. Запулила туда пилку, после чего уселась в кресле поглубже, поставила ноги поровней и с готовностью ("я вся ваша") воззрилась на меня. - Лёшенька, как поживаешь? Ты так долго меня не навещал. - ("Я тебя вообще никогда не навещал - ты сама приходила, чтобы под любым предлогом утащить меня в свой кабинет или в лажовую лаунж-зону.") - Может быть, хочешь чаю? А хочешь, в лаунж сходим и там кофе попьём? - Таня сладко прищурилась.
- Нет, Тань, спасибо, но в этот раз я к тебе ненадолго и исключительно по делам. - Таня всем телом изобразила обиду. - Расскажи мне, что ты знаешь про некую Ларионову?
- Э-э.... это которая из "Ирбис"?
- А что, у тебя ещё какая-то есть? - Я изогнул брови и взял в руки скрепку, бесхозно валявшуюся на Танином столе.
- Нет, другой нет, - раздражённо квакнула Таня.
- Вот и расскажи мне всё про эту твою, единственную.
- В смысле? - насторожилась Сиротина.
- В смысле, кто она. Какая она. Где живет. Чем занимается?
- А можно поинтересоваться, тебе это зачем? - нахохлилась Таня. - Вообще-то, мы с Ленкой дружим.
"Да кто бы сомневался, что ты именно так и скажешь."
- Можно…. Поинтересоваться, конечно, можно, Тань, но ты уж не обижайся, если я тебе пока не отвечу на твой вопрос. Ну, так что, есть у тебя информация для меня, твоего старого, доброго друга, или мне к Спицыну обратиться?
- Зачем к Сычу… э-э, то есть, зачем к Владимиру Вадимычу? - покраснев, очень быстро исправилась Таня.
- Подожди, как ты Спицына назвала? - расхохотался я. - Сыч? Тань, пять баллов.
- Это не я придумала, - моментально открестилась от выдумки Сиротина.
- А кто?
- Ну, предположим, Ленка…
"А я не ошибся в ней: восхитительная девочка. Интересно, а меня она как окрестила? Впрочем, какая разница, если мы это скоро узнаем. А если что - и подправим…"
Я усмехнулся. Отловив косой взгляд Тани, быстро исправил лицо:
- Ну, так что с Ларионовой?
- Ну, есть кое-какая информация... - неохотно начала Таня. Я сделал бровями знак, мол, не томи. - Ну, Ленке уже двадцать шесть, - подчеркнула Таня туповатое наречие "уже". - Ленка... она никогда не была замужем. Но у неё есть постоянный, симпатичный такой. Он архитектор. Довольно взрослый дядька. Работает на богатых людей. На очень богатых людей, - со значением добавила Таня.
- Ну, дальше, - не поверив в рассказ про архитектора, поощрил Сиротину я. - Не останавливайся на достигнутом.