Они никогда так не любили друг друга, как в эту лунную ночь. Исчезли все преграды, разделявшие их. Они были просто мужчиной и женщиной, которые предавались любви на берегу океана, и лишь одной луне было известно об этом. Она освещала их переплетенные тела своим неярким сиянием.
– Как долго я ждал этого момента, дорогая. Как я хочу тебя! – простонал он.
Надин выгнулась под ним, и он мощным порывом соединился с ней.
Она задыхалась от переполнявшего ее блаженства и крепко прижимала Шона к себе в неистовом стремлении к единению.
Надин казалось, что жаркий огонь страсти вот-вот поглотит, расплавит их обоих. Пик наслаждения был так близок, так сладок... И вот она вскрикнула в экстазе, а вслед за ней и Шон.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Совсем рядом с собой Надин услышала тихий плеск воды, и ее длинные волосы поплыли в сторону. Сначала ступни, а затем и все тело ощутило приятную, освежающую прохладу – наступал прилив.
Она улыбнулась. Как романтично! Они будут лежать в полном умиротворении, омываемые волнами. Она приподняла голову, чтобы взглянуть на воду, и вдруг краем глаза заметила нечто, что заставило ее насторожиться. Она не сразу поняла, в чем дело, но потом...
– О нет! – Романтическое настроение вмиг испарилось. – Мое платье!
Надин приподнялась на локтях, и мокрые волосы облепили спину. Достаточно было еще раз посмотреть в сторону моря, чтобы окончательно убедиться, что ей не померещилось: по волнам медленно уплывало от берега ее шифоновое платье.
– Только этого не хватало! – в ужасе воскликнула Надин.
– Что случилось? – не поднимая головы, спросил Шон.
– Да вставай же ты! – воскликнула Надин, отталкивая его.
– В чем дело? Ты что? – раздраженно проговорил он.
Надин вскочила на ноги, не удостоив его ответом. Платье было уже достаточно далеко от берега. Надин вошла в воду и попыталась достать его, но едва она протянула руку, как большая волна унесла его еще дальше в море. Надин негромко выругалась и услышала смех Шона за спиной. Он стоял на берегу и наблюдал за ней. Обернувшись к нему, Надин выпалила:
– Отчего бы тебе... – но договорить фразу она не смогла, поскольку накатившая волна едва не накрыла ее с головой.
Сейчас не время пререкаться с Шоном, решила Надин. Нужно достать платье, пока оно не уплыло слишком далеко. Наконец она схватила его и повернула обратно к берегу.
Выйдя на песок, она растянула его на руках – бесформенное, мокрое – и всхлипнула.
– Я не смогу его надеть. Как же, ради всего святого, я попаду обратно в номер? – Надин услышала, что Шон смеется, и раздраженно бросила: – Ты, конечно, находишь это смешным!
– Произойди это с любым другим, ты бы тоже смеялась! – весело отозвался Шон.
– Вовсе нет, – слукавила Надин. – Но эта беда приключилась со мной, а не с другим. Это ты во всем виноват: из-за тебя я попала в такое глупое положение! Ты должен отдать мне свою одежду.
– Н-да, тогда видок у тебя будет весьма пикантный!
– Я не стану натягивать эту мокрую тряпку и голой не могу пойти!
– Пожалуй, я мог бы дать тебе свою рубашку, – с этими словами он огляделся по сторонам. – А где, кстати, моя одежда?
Надин с интересом посмотрела вокруг. Ни рубашки с короткими рукавами, ни белых брюк, что были на нем, нигде не было видно.
Шон был в ярости. Он всматривался в бурлящие волны. Надин проследила за его взглядом. Вот что-то мелькнуло, похожее на его брюки, и тут же пропало. Надин захохотала.
– Ничего смешного! – набросился на нее Шон, но от его слов смех ее стал еще громче.
– Если бы... Если бы это случилось с кем-то другим, – покатывалась Надин со смеху, – ты бы сам нашел это крайне забавным.
Секунду Шон ошарашенно смотрел на Надин, затем улыбнулся. Однако улыбка не долго украшала его лицо.
– Просто не представляю, как мы попадем обратно в отель. Мне не улыбается идти по вестибюлю нагишом.
Надин перестала смеяться и призадумалась.
В целях безопасности она всегда закрывала окна и балконную дверь номера. Шон поступал точно так же. Таким образом, попасть в свои номера они могли только через главный вход.
Надин взглянула на свое платье и принялась выжимать его.
– Боюсь, у меня нет выбора, – сказала она. – Придется все-таки надеть его.
– Хорошо смеется тот, кто смеется последний! Что верно, то верно! – усмехнулся Шон. – Послушай, а что, если полчаса подержать твое платье, растянув на руках? Оно бы немного подсохло.
Надин отрицательно покачала головой.
– Ждать полчаса? Нет уж, увольте. К тому же и сама я мокрая, так что никакой разницы нет.
Она, поморщившись, влезла в платье. Многослойная юбка облепила ноги. Надин поежилась.
– С тобой все в порядке? – обеспокоенно спросил Шон.
– Ничего, выживу. – Она чувствовала себя не слишком уютно. В любой момент могли появиться люди. – Поскорей бы добраться до номера и снять эти мокрые тряпки! – проговорила она.
Она собралась было уходить, но Шон схватил ее за руку. Он стоял перед ней в чем мать родила, и Надин смущенно опустила глаза.
– А как же я? – не отпускал он Надин. – Ты должна помочь мне пробраться в отель. Я спрячусь за деревьями, и как только ты откроешь балконную дверь... – Вдруг он замолчал, издал непонятный звук и возбужденно начал шарить по песку вокруг того места, где они лежали.
– Что теперь? – начала нервничать уже Надин.
– Ключ от номера был в кармане брюк. Она не могла сдержать смеха:
– Не валяй дурака!
– По-твоему, я могу дурачиться в такой ситуации! – с вызовом бросил он.
Надин прикусила язык.
– Ну а теперь что нам делать? – упавшим голосом спросила она.
Шон немного подумал и сказал:
– У гостиничного портье обязательно должен быть запасной. Ты попросишь дать тебе ключ от моего номера, когда будешь забирать свой.
Надин наотрез отказалась.
– Вот еще! А как я объясню им, зачем он мне нужен? Они начнут задавать массу вопросов. И я должна буду им сказать, что тебя в отеле нет, но я хочу попасть в твой номер. Представляешь, что они подумают?
Шон недобро глянул на Надин.
– В таком случае мне придется остаться на ночь в твоем номере.
Страсть, которую они испытывали друг к другу совсем недавно, как-то незаметно улетучилась, и они снова смотрели друг на друга как враги.
– Тоже мне выдумал! Ты не останешься со мной!
– А что, по-твоему, я должен делать? Провести ночь на берегу? Нагишом?
– Так тебе и надо!
– Очень любезно с твоей стороны.
– Сам во всем виноват. Глаза Шона сузились:
– Нас, если мне не изменяет память, было двое.
– Но ты же не слушал меня, когда я сказала "нет"! – парировала Надин и почувствовала, что в нем поднимается ярость, а она совсем не хотела сейчас ругаться с ним.
Надин знобило. Мокрое платье прилипло к телу, малейшее дуновение ветерка заставляло ее вздрагивать от холода. Да тут еще Шон, совершенно обнаженный, не давал ей забыть о том, что всего несколько минут назад они занимались любовью. Она хотела позабыть, как пылко отдавалась ему.
Все, что ей нужно сейчас, – это поскорее добраться до отеля, попасть в свой номер, переодеться во что-нибудь сухое и улечься спать.
Но Надин понимала, что ей не удастся заснуть, если Шон останется на берегу и проведет там всю ночь.
– Послушай, я открою окно и выброшу тебе купальный халат, – быстро сказала она Шону, только чтобы не спорить.
– Твой купальный халат?! – Шону это не слишком понравилось.
– Все купальные халаты практически одинаковы. Они подходят как женщинам, так и мужчинам. Ты можешь сделать вид, будто купался, когда войдешь в отель. Скажешь портье, что потерял ключ, и попросишь дать тебе дубликат.
– Бог с тобой, Надин, что ты! Ведь я на полфута выше тебя! Что за вид у меня будет, если я надену что-нибудь из твоих вещей?
Надин понимала, что Шон в чем-то прав.
– Ну хорошо, тогда ты войдешь в отель не через главный вход, а воспользуешься моим балконом. Переполох поднимется только в том случае, если кто-нибудь из постояльцев засечет тебя и вызовет охрану. Тогда, конечно, мы окажемся в неловкой ситуации.
– Хуже той ситуации, в которой мы оказались сейчас, уже быть не может. Ты выбросишь мне халат из окна, я проникну в отель через твой балкон, а если охранники начнут задавать вопросы, мы скажем, что изображали из себя Ромео и Джульетту... – Он рассмеялся, но Надин было не до смеха.
– Могу представить себе их лица. – Это все, что она могла сказать.
– Какая разница, что они подумают? – пожал плечами Шон.
Надин старалась не смотреть на него. Она больше не позволит себе потерять голову. Но разве можно оставаться спокойной, когда он расхаживает перед ней в таком виде!
– Ты меня слушаешь? – нетерпеливо проговорил Шон. Надин кивнула. Шон с недоверием посмотрел на нее и продолжил: – Когда я окажусь в твоей комнате, я вызову дежурного и попрошу открыть дверь, соединяющую наши номера.
Надин, конечно, не хотела, чтобы та дверь вообще открывалась, но предпочла сейчас не спорить, решив вернуться к этому вопросу позже.
– Хорошо, – поспешно согласилась она и бросилась к отелю.
Без приключений не обошлось. Надин повстречала группу людей. Девушки начали хихикать, а мужчины отпускать шуточки.
– Вы промокли насквозь, – сказал один из них.
Надин весело отозвалась:
– Несчастный случай. Упала в бассейн. Увидимся позже! – и как ни в чем не бывало побежала дальше.
Сзади слышались смех и голоса, обсуждавшие ее. Она дала им повод для сплетен. На следующее утро она закажет завтрак в номер, чтобы не объяснять всем и каждому, что с ней случилось, и не сносить любопытные взгляды. Она пробежала через сад, прилегавший к отелю, не останавливаясь, чтобы ответить на вопросы встречных, сопровождаемая их удивленными взглядами, а когда она влетела в вестибюль отеля, то столкнулась с Люком и его женой, которые беседовали с портье. Разговор тут же оборвался, и они с удивлением уставились на нее, не веря своим глазам.
– Что с вами произошло? – спросил Люк, изумленно глядя на Надин, не в силах скрыть улыбку.
Что и говорить, вид у нее был престранный – мокрые, растрепанные волосы все в песке, бесформенное платье.
– С вами все в порядке, Надин? – с тревогой в голосе спросила Клара.
Надин вымученно улыбнулась.
– Я прогуливалась вдоль бассейна, у самого края, и случайно упала в воду.
Люк зашелся от хохота.
– Это постоянно со всеми происходит! – уверил он ее. – Вы похожи на русалку.
– Вот только во что превратилось ваше платье! Какая жалость, – посочувствовала Клара.
– Боюсь, оно окончательно испорчено, – вздохнула Надин.
– О нет, мы можем быстро привести его в порядок, – заверила Клара. – Оставьте его завтра утром, а к вечеру оно будет как новенькое.
– Большое спасибо, – сказала Надин, не зная, как объяснить ей, что платье еще и порвано на спине. Она не могла признаться, что это сделал Шон. При одной мысли об этом она покраснела и поспешила обратиться к портье за ключом.
– А где Шон? – задавал некстати вопрос за вопросом Люк, пока портье искал ключ. – Надеюсь, это не он столкнул вас в бассейн?
Надин рассмеялась.
– Нет, не он. Но Шон все равно виноват.
– И почему у женщин всегда виноваты мужчины! – печально воскликнул Люк.
– Потому что именно мужчины обычно во всем и бывают виноваты, – поспешила отвлечь его жена. – Не задерживай больше бедную девочку. Ей надо скорее попасть в номер и переодеться!
Надин с благодарностью улыбнулась ей:
– Спокойной ночи. Увидимся завтра.
Через минуту она уже была в номере. Надежно заперев дверь своей комнаты, она сбросила с себя мокрое платье и натянула теплый белый свитер и джинсы. Надин направилась в ванную комнату за купальным халатом и, к своей радости, обнаружила на вешалке не один, а два халата – один побольше, другой поменьше. Отель заботился о своих постояльцах. Тот, что побольше, несомненно, предназначался для гостей мужского пола, догадалась Надин.
Взяв халат, Надин вышла на балкон, постояла немного, вглядываясь в освещенный лунным светом сад, и через минуту увидела за пальмовыми стволами фигуру Шона. Он поднял руку, подавая ей знак. И Надин, размахнувшись, бросила изо всех сил халат в его сторону.
Шон рванулся вперед по залитой серебряным светом тропинке. Едва он вышел из тени деревьев, послышались голоса и шаги – Надин услышала их очень отчетливо. Несколько человек выходили из сада, направляясь в сторону отеля.
Шон тоже слышал их. Надин видела, как он метнулся к лежавшему на земле халату и схватил его еще до того, как его заметили. Через секунду разговор прекратился и шаги смолкли. Люди стояли, широко раскрыв глаза и рты от изумления.
Шон накинул халат, делая вид, что никого не замечает.
Надин была не в силах сдерживать смех. Шон с невозмутимым видом прошествовал к ее балкону, театрально опустился на одно колено и начал громко декламировать из "Ромео и Джульетты":
...Что за свет блеснул в окне?
О, там восток!
Джульетта – это солнце.
Встань, солнце ясное, убей луну...
Раздался взрыв хохота и аплодисменты. Шон поднялся с колена и поклонился публике.
– Спасибо, друзья.
С Надин было достаточно, она вернулась в комнату, и через минуту к ней присоединился Шон.
– Я полагаю, что теперь ты доволен, – набросилась она на него. – Сделал из меня s посмешище.
– А им представление понравилось, – как ни в чем не бывало ответил Шон. – Подумай только, – продолжал он, – что они смогут рассказать, вернувшись домой, своим знакомым: они присутствовали при уникальном представлении одной из лучших пьес великого Шекспира в исполнении одного из известнейших артистов нашего времени!
– Что-то ты скромничаешь, – холодно проговорила Надин. – Скажи уж лучше – в исполнении величайшего актера всех времен!
– Возможно, и так, – согласился с ней Шон, готовый вот-вот рассмеяться.
– Не понимаю, почему ты променял сцену на кинематограф и стал продюсером, а не актером? – продолжала язвить Надин.
– Ну что же, должен признать, что из меня не вышел блестящий актер, – со вздохом проговорил Шон. – Вот я и стал продюсером. А может быть, пришло время мне заняться театром? Я мог бы ставить пьесы. Я довольно известен как продюсер, так что мое имя привлекало бы людей. К тому же постановка пьес обходится гораздо дешевле, чем фильмов.
– Но ведь ты не хочешь уходить в театр! – Надин всерьез забеспокоилась. Это было так не похоже на Шона. Он всегда был таким сильным и уверенным в себе человеком. Ей не нравилось то, как он настроен сейчас. – Ведь ты так любишь снимать фильмы!
– Все уже в прошлом, дорогая, – устало проговорил Шон. – Любил снимать. А теперь мне это не по карману.
– Ты сможешь продолжить свое дело, получив назад миллион.
– Я не возьму его.
– Когда ты только начинал, ты позволил мне помочь тебе и взял взаймы деньги. Почему бы не поступить так и сейчас?
– Тогда ты была моей женой.
Она пытливо посмотрела ему в глаза. Говорит ли он серьезно или играет – не понять.
– А теперь я твоя бывшая жена, и ты не колеблясь можешь использовать мои деньги.
Вы с Ларри всегда занимали деньги, где только удавалось.
– Это совсем другое дело, – возразил Шон.
– Да почему же, ради всего святого? – настаивала Надин.
– Потому что тогда это был чистый расчет – бизнес, и ничего другого. Те, кто давал нам в долг, рассчитывали вернуть свои деньги с лихвой.
– Ты и мне можешь выплачивать проценты, если это тебя так беспокоит!
– Нет, Надин. Я отношусь к тебе не как к банкиру из Сити. Между нами не может быть деловых отношений, только личные. Я уже сказал тебе, что приму деньги только с тобой вместе.
– Ну и не бери их в таком случае! – отрезала Надин. – Получи свой ключ у портье и выметайся из моего номера!
Шон, нахмурившись, отвернулся и поднял трубку телефона, чтобы позвонить портье.
Надин ушла в ванную комнату. Она чувствовала себя неважно. С угрюмым видом она посмотрела на себя в зеркало. "Не смей плакать! – сказала она своему отражению. – Он не стоит того".
Под глазами залегли тени. Возвращайся к нему, как будто говорили ей они.
– Не ваше дело! – сказала она.
– Но ведь ты не можешь жить без него, – убеждали глаза в зеркале.
– Вовсе нет! – упорствовала Надин.
– Да. Ты хочешь вернуться к нему, – печально говорили глаза в зеркале.
– Только дурак может связать свою жизнь с таким отчаянным безумцем, – твердила она своему отражению.
– Да, дурак, – соглашалось зеркало.
Надин наклонилась над раковиной, открыла кран с холодной водой и плеснула себе в лицо. Выпрямившись и взяв полотенце, она услышала голоса в комнате – гостиничный служащий принес ключ. Надин слышала, как мужчины заливисто смеются. Несомненно, Шон придумал какую-нибудь забавную историю о пропавшем ключе. Надин надеялась, что она в ней не фигурирует.
Она вышла из ванной только тогда, когда голоса стихли. Надин была готова снова схлестнуться с Шоном, но оказалось, что он ушел. Она огляделась вокруг и внезапно почувствовала, как ей тоскливо. Ей недоставало Шона. В сущности, она так и не привыкла жить без него. И теперь, прожив эти несколько дней в отеле, зная, что он рядом, Надин с ужасом поняла, что вернуться к прежнему одинокому существованию будет во сто крат тяжелее.
Он хотел, чтобы она вернулась к нему, размышляла Надин, закрывая окна и дверь на балкон, словно бы отгораживаясь от сказки последнего вечера. Должно быть, он предлагает вернуться вполне серьезно, иначе бы не отказался взять ее деньги, кроме как с ней вместе. Может быть, она так и поступит...
Нет! Как можно! О чем она только думает! Надин бросилась к двери, соединяющей их номера, и убедилась, что она заперта. После этого она заполнила карточку утреннего меню, повесила ее с обратной стороны двери и заперлась в своем номере. Она прошла в ванную комнату, чтобы принять душ. Взять хотя бы эту вспышку ревности, когда Шон расправился с безобидным Джони Крю, или то, как он принял в штыки ее новую работу на телевидении. Нет, ничего у них не выйдет. Он не изменился. Шон был все тем же собственником, ревнивцем, чересчур требовательным человеком, не готовым пойти на компррмисс.
Она смыла с себя песок и соль, тщательно промыла волосы, затем высушила их полотенцем, почистила зубы, надела желтую ночную рубашку и юркнула в постель.
Она так устала за этот наполненный событиями вечер, что сразу же заснула и крепко проспала до самого утра, до тех пор, пока гостиничный служащий не принес завтрак. Набросив на плечи желтую батистовую шаль, она открыла дверь и попросила служащего накрыть на балконе. Умывшись холодной водой, чтобы прогнать сон, и расчесав волосы, Надин вышла на балкон, где ее ждали булочки и фрукты.