Толпа могла бы обеспечить некоторое укрытие, но этого было не достаточно. Неон пробегал по стеклу, странно проносясь, потому что я так быстро двигалась, шарф трепетал и оттягивал меня назад, я сильно затянула его вокруг горла. Эта часть города была живой и громадной, другие ночные клубы были переполнены, и повсюду слонялись люди. Есть необычное умение бегать через толпу, но когда вы проноситесь мимо людей, то не используете его так, как используют его дампиры. Вместо этого, вам приходится избегать столкновения друг с другом.
Вы действительно можете ударить кого-то или вытолкнуть на дорогу. Но есть другая причина, по которой вы пытаетесь избегать столкновения, - это замедляет вас. А вы не можете позволить себе замедлиться, когда вас преследует кучка вампиров. Жвачка во рту превратилась в тяжелый кусок безвкусного клея. Зубы покалывали, когда трансформация нарастала, проходя по мне и стимулируя меня. Медальон мамы подпрыгнул, прохладный металл целовал грудь.
По крайней мере, в юбке я могла двигаться. Иногда джинсы слишком обтягивают ноги. Но мне было настолько трудно заказывать вещи, что я была рада любому свободному дюйму, который предоставляло мне платье. Я завернула за угол, перешла пешеходный переход и прыгнула. Серебряный БМВ резко затормозил: для них горел зеленый свет, мои ботинки стукнулись о капот, и я использовала его как трамплин, отталкиваясь от куска металла. Позади себя я услышала визжащий крик. Он прошел стеклянными шипами через мозг и попытался вонзиться в него, крутя и разрывая, но я не замедлилась.
В этом и есть польза обучения. "Когда что-то случается, - всегда говорил папа, - и ты не на высоте от подобного положения - ты погружаешься в обучение".
Я действительно откинула голову, свободно выплюнула жвачку и пожалела об этом, потому что во рту сразу же пересохло, и вкус восковых цитрусов был хуже, чем когда-либо.
"Направляйся к Парку, ты сможешь потерять их в Парке. И он находится ближе к Школе, плюс другие дампиры могут быть на ночной охоте". Это замечательный план, действительно замечательный, теперь посмотрим, будет ли он работать. Мир заикнулся и скользнул вокруг меня, как будто я была на тарелке, смазанной жиром. Снова послышался охотничий крик, свистя, как чайник со сломанной створкой. Должно быть, две группы на вечеринки были охотниками, а остальные рыскали в ночи. Они звали подкрепление. Два боевых подразделения дампиров и тыловая команда не способны справиться с ними, а теперь, когда носферату знают, что гоняются за светочей, они не остановятся.
Поэтому "убраться отсюда" - стало отличной идеей. Но это также значило направиться в Челси Парк, что было плохой идеей - недостаточно укрытия. Мне пришлось быстро думать, но больше некуда было идти, кроме как на север, и надеяться на лучшее.
Бежать. Воздух был наполнен запахом горелого дизеля, боль в боку вырвалась и зависла возле ребер, готовая снова охватить меня, как только чистая, вяжущая масса отступит, и я останусь с простой человеческой скоростью.
Это плохо, плохо, плохо...
Но я продолжала идти. У меня не было выбора.
Мир звенел, как влажный бокал, который натирают до блеска, и я услышала совиное мягкое, бесстрастное уханье. Полоса белого сомкнулась над головой, перья стали как будто заштрихованными, как в быстрой перемотке работы художника с углем. Совиные желтые глаза загорелись, и она описывала сложные круги над головой. Затем она выстрелила, как ракета, и я удержала неизбежную хватку мира, возвращающегося в свою обычную медленную скорость с рвущимся, мысленным усилием.
Это как быть с оборотнями на одном из дневных забегов, которые начинаются на зеленом пяточке Центрального Парка. Смазанные вспышки: старая леди с открытым от удивления ртом, группа детей из колледжа, китайский ресторанчик со знаком пиратского корабля - все превращалось в сжатую пулю размытой информации. Сова - бабушкина сова, хотя это была животная форма моей трансформации - энергично свернула направо и исчезла в открытой пасти входа в метро.
Плохая идея, Дрю.
Но раньше я никогда не сомневалась в бабушкиной сове. Я пошла по тротуару, каждый шаг издавал странный, шлепающий звук, и увидела, почему сова повела меня сюда.
Потому что там были бумажные очертания черных теней носферату, прыгающих вверх и вниз по улице, и я бы была поймана, как крыса в клетке, между ними и теми, кто находился позади меня, если бы быстренько не придумала что-нибудь.
Я опустила голову и пронеслась ко входу в метро. Прямо перед тем как я поднялась наверх лестницы, ночь пронзило еще одно завывание. На этот раз оно было чистым и холодным, прорываясь сквозь слои человечества и щекоча пушистого, четвероногого зверя, который скрывался в вас, во мне - во всех под тонким слоем цивилизации.
Оборотни были в городе и услышали, что носферату шумят. Спасибо, Господи!
Это не значило, что я выживу, но мои шансы возросли!
Моя сумочка отскакивала, кулаки пульсировали. Шарф соскользнул, жемчужины царапали горло. Я с грохотом спустилась по лестнице, ноги касались каждой пятой или шестой ступеньки. Там был поворот, я почти врезалась в стену, прыгнула на железные перила в центре, миновала турникет, где вы, как предполагается, вставляете карту, и с толчком приземлилась на платформу. Я почти потеряла равновесие и вполне уверена, что трем людям на платформе показался отличный вид на мое нижнее белье, потому что юбка развевалась, как флаг в сильный ветер.
Поезд только что остановился - полоса желтого, как масло, света и кричащего, грязного серебра. Я энергично нырнула в двери, поскольку они закрывались, и оказалась в пустом, воняющем мочей вагоне метро. Оранжевые пластиковые сидения располагались аккуратными рядами, а стены испещряли граффити.
Боль в боку усилилась, пот выступил на коже большими прозрачными каплями. По крайне мере, волосы все еще были прибраны. Завиток упал мне на лицо, переливаясь золотом, когда трансформация гладила меня теплыми, любящими руками. Ребра дрожали, как у колибри, когда она дышала, в то время как я чувствовала, что сердце скоро вырвется из груди и станцует прямо здесь канкан.
Поезд сдвинулся в тот момент, когда я уловила около турникета проблеск неясного движения. Вспышка зубов цвета слоновой кости и широких, черных, блестяще-желатиновых глаз, когда носферату зарычал, потом поезд погрузился в туннель, и единственная вещь, которую я смогла увидеть, - это отражение в окне. Я выглядела испуганной до смерти, на щеках появился лихорадочный цвет, и из-за подводки - Наталья уговорила меня нанести ее - я стала похожа на енота. Мамин медальон мерцал, превращаясь в кусок льда на моей потной коже. Боль в боку немного ослабла, но я не перестала задыхаться.
Я попыталась сразу все осмотреть. Коснулась уха, но мои кончики пальцев встретили только острые края алмазного гвоздика. Черт возьми! Теперь я вспомнила, что наушник далеко отлетел.
Я одернула юбку, попыталась контролировать дыхание. Дернула шарф, чтобы немного ослабить его. Я не была такой уж идиоткой, чтобы думать, что опасность осталась позади. Если бы они хотели сделать мне больно, то могли бы, конечно же, последовать за поездом. Я издала нервный смешок, хватаясь за шест, когда поезд бросился вниз по дуге.
План С оказался не таким уж и плохим. Я все еще дышала!
Стук из вагона заставил меня поднять голову. Был ли это просто шум метро или...
Я подумала было снова сплюнуть, вкус сладкой опасности был таким густым! Все же опасность не осталась позади.
В каком случае мои шансы были высоки: оставаясь здесь или двигаясь вперед? Ну, конечно же, двигаясь вперед! Я направилась к передней части вагона, ноги стали похожими на лапшу. Как будто я выпила слишком много папиного Джим Бима, мир становился размытым, как когда катаешься на каруселях. Позади меня послышался еще один стук, и я все еще не могла сказать, был ли это шум вагона или носферату очень старались, чтобы заполучить мою голову.
Ха! Можно ли заполучить чью-то голову, не прилагая усилий? Это один из тех вопросов без ответа, как, например, почему хот-доги обертывают в восемь упаковок, а булочки в десять. Кто-то уже спрашивал меня об этом: можно ли заполучить?
Сердце сильно сжалось. Я отбросила это чувство. Я не могла позволить себе думать о нем. Мне нужно прямо сейчас собраться с мыслям!
Я следила за дверью. Там была защелка, и если бы я потянула ее, то вполне уверена, что она бы повредилась, а потом я бы затерялась в туннелях. В темноте или близко к полной темноте, неважно.
Какой выбор! Носферату в движущемся вагоне метро или спасение и, возможно, перелом чего-нибудь, потом в темном туннеле придется иметь дело с носферату и поездами.
- Придерживайся плана, - пробормотала я, копаясь в своей крошечной сумочке. - Придерживайся чертово плана! Да!
Хиро не просто разозлится. Он сойдет с ума. И Брюс будет выглядеть разочарованным. А Кристоф...
Он уже в пути. Ты же знаешь, что это так! Тебе просто надо постараться сохранить голову в целости и сохранности, пока он не придет.
Легче сказать, чем сделать! Завизжали тормоза; я качнулась вбок, когда поезд замедлился, приближаясь к следующей остановке. Пальцы сомкнулись на крохотном телефоне, когда послышался третий удар, на этот раз он сопровождался скрежетом металла, исходящим от вагона позади меня. Я бросила телефон, оглянулась и увидела когти, торчащие в задней стене. Они исчезли, потом белые, как личинки, пальцы протиснулись и начали прорываться через заднюю стенку вагона, как будто она была фольгой.
Сперва беги, позвонишь позже!
Внезапно я очень обрадовалась тому, что в вагоне не было людей. Поезд тряхнуло, он замедлился, и я схватилась за открывающуюся дверь.
"Не высовывайте ноги и руки во время поездки", конечно. Это хорошее предупреждение для парка развлечений. И не очень хорошее прямо сейчас.
Трансформация с любовью разлилось по мне. Когда я дернула дверь, послышался металлический визг и резкое торможение. Станция, освещенная флуоресцентным светом, распахнулась, как цветок, длинный лестничный пролет вел вверх. Я дважды пнула дверь; на второй раз толчок выломал ее, и я схватилась за отверстие, которое она образовала позади. Дверь влетела в плиточную стену, ударившись мегатонной силой. В воздух взлетели пыль и острые осколки от плитки. Я прыгнула в тот момент, когда носферату ворвались в вагон.
Первыми приземлились ноги, а тренировки научили меня сворачиваться в комок. Я откатилась, теряя энергию и стирая кожу на коленках и правой руке, поднялась и побежала. Шарф разорвался, его жемчужины, натирающие кожу, оторвались. Я добежала до лестницы со сверхъестественной скоростью, ботинки издавали странный, глухой звук, когда касались бетона. Звуки шагов позади меня были слишком тяжелыми и быстрыми, чтобы принадлежать человеку.
В кино преследуемая девушка оглядывается назад, пока какое-то существо догоняет ее. Желание оглянуться никогда не приходило мне в голову. С одной стороны, это очень сильно замедлило бы меня.
С другой - если бы меня догоняли, я бы не хотела знать об этом. Я бы хотела бежать изо всех сил и не спотыкаться из-за того, что оглядывалась назад, как идиотка.
Мир снова замедлился, но в этот раз неохотно. Я слишком устала, я была напугана, но лезвие эмоций, которое позволяло мне использовать сверхчеловеческую силу, смягчалось. Только благодаря адреналину можно зайти так далеко.
Я вскочила на турникет, который находился наверху лестницы. В поле зрения не было бабушкиной совы. Здесь я была сама по себе, а носферату - прямо позади меня, звук шагов отдавался эхом, а рычание отскакивало от плиточных стен. Поворот и еще один пролет, и ночь, полная выхлопных газов и запаха опасности, уже дышала мне в волосы. Вкус восковых апельсинов заполнил рот, я снова сглотнула и пожалела об этом; дар пылал внутри головы.
Мои ноги запутались.
Если бы этого не произошло, то носферату сбил бы меня. Но поскольку это произошло, он кувыркнулся, когда я упала; его когти слегка коснулись моих волос и состригли несколько завитков, когда он закрутился, как кошка, в середине прыжка. Я откатилась, сдирая еще больше кожи на ноге, ноги конвульсивно пошатывались, и я споткнулась. Улица была темной, жилой, но я слышала потрескивание неона и колотящийся недалеко от этого места грозовым пульсом клуб.
Носферату аккуратно приземлился на колени, опираясь рукой о влажный тротуар. Была изморось, и его черные глаза мерцали в неясном свете уличного фонаря. Он был блондином, капельки воды свисали с модной, подстриженной слоями прически. Его одежда стоила больше, чем месячная зарплата, Армани, если я не ошибаюсь, а туфли были сделаны из крокодильей кожи.
Ублюдок! Даже крокодилы не заслуживают этого. Особенно, когда большая часть их мяса, вероятно, отправляется гнить в болота, после того как тупицы сдирали с них шкуру.
Я вдохнула, руки поднялись и все сузилось до единственной точки возле меня. Вот оно. То, для чего я тренировалась - встретить носферату на темной улице.
Надрать ему задницу - это месть!
Если бы сегодня я не играла роль приманки, то у меня было бы оружие или пара малаек. Даже мой покрытый серебром складной нож был бы отличным вариантом! Но нет, я была один на один с этой проблемой.
Замечательно!
Губы носферату снова искривились, зубы цвета слоновой кости светились. Те зубы поглощали весь свет, вбирая его из темной улицы и обвивая им губы. Рычание превратило его привлекательное, подростковое лицо в карикатуру ненависти. Мои колени ослабли.
Если у тебя есть План D, Дрю, самое время воспользоваться им!
Но у меня не было плана. Через несколько секунд он прыгнет, а я попытаюсь убраться с его пути, и я или отпрыгну, чтобы оставаться впереди него, или стану очень мертвой.
Еще один рык, этот был низким и невероятно громким. Он пришел ко мне горячим порывом, пробирая до костей, как удары басов из динамиков. Никогда не думала, что буду счастлива услышать этот звук.
Или чувствовать, как оборотень дышит мне в волосы.
Конечно, Кристоф выпустил бы Пепла. В этом весь он - всегда на два шага впереди. Пока он заботился обо всем, мне не нужно было беспокоиться.
Сильно беспокоиться.
Сломленный оборотень сделал два шага в сторону. Его узкая голова опустилась, серебряная полоса пылала точно так же, как зубы носферату. Даже когда он стоял на четвереньках, его плечи достигали моих нижних ребер. Его рычание не изменилось, но, казалось, разрасталось. Как его грудь. Он становился даже больше.
Грейвс начал бы бормотать об отношениях массового преобразования и иррациональности.
Лучше не думать об этом. Поскольку в меня хлынуло больное, разъяренное тепло. Руки, свободные и готовые, сжались в кулаки. Проснулась жажда крови, поглаживая заднюю часть горла. А вот еще один способ заставить ожить трансформацию - гнев.
Нет, не просто гнев.
Ярость.
Тонкая нить тепла поцеловала меня в плечо. Я сильно поцарапалась о тротуар и истекала кровью. Еще один способ подпитывать трансформацию.
Жажда крови. Почему они называют это жаждой, когда технически это тяга?
Я подняла кулак, облизало мясо на ладони, вспышка отвращения быстро прошла. Красная жидкость покрыла язык, поражая заднюю часть горла, и носферату дернулся вперед. Он размылся в движении, и Пепел ухватился за тротуар и тоже бросился вперед.
Пепел двигался быстро, я - еще быстрее. Трансформация потрескивала, жажда крови стимулировала меня. Я прыгнула и повисла в воздухе в течение длительной, тянущейся секунды, ночь стала тихой. Я поджала ноги и выбросила вперед левую руку, кончики пальцев покалывали, поскольку ногти заострялись. Запястье болело сладкой, острой болью.
Когда я пройду становление, у меня появятся когти.
Кто-то врезался в меня со стороны. Я пролетела в воздухе, странно невесомая, и приземлилась на что-то мягкое. Мы покатились, и я дважды ударила его, прежде чем поняла, что это был друг.
Я подобрала ноги судорожным рывком, ботинки царапали мокрый бетон. Возле меня сжался оборотень, мех отступал, Спиннинг выругался и схватил меня за руку. Его глаза - оранжевые лампочки. Он отбросил назад голову и взвыл, когда превращение снова прокатилось по нему, мех плавно скользил по его коже, а кости затрещали, когда он увеличился.
Я оторвалась от него. На улице, как если бы они были на сцене, Пепел и светлый носферату ходили по кругу. Сломленный оборотень двигался с гибкой плавностью, носферату - с судорожным изяществом марионетки. Когда один из них делал секундные паузы или дергался вперед, то другой отвечал быстрым движением.
Снова послышался крик оборотня; на этот раз он исходил откуда-то сверху и очень близко. Вероятно, с крыши; оборотням нравится находиться на высоте, когда они охотятся. Это означало, что подходила кавалерия.
Спасибо Господи! В конце концов, у меня есть шанс выжить!
Спиннинг с грохотом бросил две острые деревяшки. Он нес малайки! Длинные, немного изогнутые, деревянные мечи из боярышника. Мечи, которые могли убить дерзкого кровососа.
Не может быть! Мне не могло так повезти!
Видимо, могло. Потому что оборотни присматривали за мной.
Я поцелую Спиннинга - в щеку - как только выберусь отсюда! Руки сомкнулись вокруг рукояти; я подняла мечи и издала короткий, острый крик. Он настроился на высокую ноту сопрано, тревожную, как крик носферату, и если бы у меня было время, чтобы обдумать это, то, возможно, меня бы это расстроило.
Пепел опустил плечи и приготовился к убийству, как если бы прочел мои мысли. Носферату, как будто ощущая что-то неправильное, отпрыгнул назад, как лягушка. Малайки вращались, острый, маслянистый воздух раскололся приятным звуком, и прямо перед тем, как я приземлилась, левое лезвие срезало плоть нежити.
Ну, технически не нежити, потому что они могут производить потомство. Но звучало неплохо.
Ноги ударились о тротуар, и я развернулась, правое лезвие исчезло, как язык змеи. Он был быстрым - изогнулся назад, как гимнаст без костей. Я снова слышала голос Кристофа.
"Быстро, но точно. Точность - это все, пташка".
Чтобы использовать малайку, вы должны думать о кругах. Более правильно, вы должны думать о дисках, которые создают малайки, когда вы вращаете их. Каждое лезвие немного изогнуто - кромсающее оружие - и, предполагается, что они служат и щитом, и оружием.
Традиционно, это оружие светочи.
Носферату бросился, его когти выбили мой правый клинок. Левый клинок скользнул вниз, рукоять вертелась в руках. Нужно качаться от бедра, как в бейсболе. Не то, чтобы я хорошо обращалась с битой, за исключением освященного веками спорта гражданской обороны. В то время, с зомби, я использовала бейсбольную биту, прежде чем папа добрался до боеприпасов...
Клинок скользнул глубже. Древесина боярышника ядовита для носферату и так же смертельна, как веселая фигня в крови светочи. Вероятно, я смогу убить этого кровососа, лишь выдохнув в его присутствии, после того как пройду становление. Но прямо сейчас я застряла с ненадежной трансформацией, а моя скорость начинала уменьшаться, несмотря на стимул жажды крови.
Пепел бросился вперед, и его когти замерцали, когда вспороли живот носферату.
Он закричал - это был высокий, тоненький крик ненависти, и я опустила вниз свои скрещенные малайки. Это было опасное движение, Кристоф волновался бы, потому что я никогда не справлялась с ним на практике.