Она знала, что он беспокоится о дедушке. Вито оказался прав: в тот первый день после их возвращения в Венецию Джованни вскоре слег с сильной легочной инфекцией. Но, судя по тем скудным сведениям, что Лили удалось собрать, сейчас он уже шел на поправку.
Внезапно какое-то движение у двери привлекло ее внимание.
-Вито, - удивленно произнесла она. Было только десять утра, а он никогда не приходил домой с работы в течение дня. - Все в порядке? Твой дедушка?..
-Да, - отозвался Вито. - В сущности, поэтому я здесь. Дедушке гораздо лучше. Сейчас вполне подходящее время навестить его.
Дорога до "Каза Сальваторе" не заняла много времени, и когда они пришли в палаццо, Вито взял ее за руку. Лили, ощутив дрожь, осознала, что это их первый физический контакт с той ночи, когда они чуть не занялись любовью.
Момент, когда он взял ее за руку, был выбран намеренно: Вито хотел показать всем в палаццо, что она принадлежит ему. Для него было крайне важно, чтобы дедушка увидел в них счастливую пару.
Он привел ее на второй этаж, в ту самую спальню, где находился Джованни и куда Лили так и не попала в прошлый раз.
-Дедушка, я хочу тебя кое с кем познакомить.
Он прошел через комнату и поцеловал старика в щеку. Затем, обхватив его за плечи, помог ему сесть.
-Мы говорим по-английски? - спросил Джованни, близоруко прищурившись. - Весьма интригующе. Мне лучше надеть очки.
Лили улыбнулась. Несмотря на нервозность, она испытывала симпатию к старику. Тело его, быть может, и немощно, но голова работает четко.
-Вот они, с вашей газетой. - Она подошла с другой стороны кровати и подала ему очки.
-Спасибо, моя дорогая. Нет, останься поближе, - добавил Джованни, схватив ее за руку, - чтобы я мог хорошенько разглядеть тебя.
-Дедушка! - мягко пожурил Вито. - Отпусти Лили, и я представлю вас должным образом.
-Формальности! - фыркнул Джованни, но отпустил ее. - Какой от них толк в моем возрасте? Быстро скажи мне - кто эта прекрасная англичанка? И почему ты привел ее познакомить со мной?
-Это Лили, - сказал Вито. - И я очень рад сообщить, что она моя жена.
-Жена? - переспросил Джованни. - Почему я не знал об этом?
-Ты болел, дедушка. Мне казалось, что будет лучше подождать, когда ты поправишься, а потом сказать тебе.
-Ты женился без меня? - спросил Джованни с легкой обидой в голосе, метнув взгляд сначала на Вито, потом на Лили. - Значит, ты наконец решил образумиться и остепениться?
-Да, дедушка, - отозвался Вито, обнимая Лили и всячески демонстрируя нежные чувств.
Она прислонилась к нему, наслаждаясь ощущением его сильных рук, обнимающих ее, хотя и знала, что это только напоказ.
-Свадьба была очень скромной.
Насколько желание Джованни увидеть внука женатым повлияло на внезапное предложение Вито? Все произошло так быстро, что за прошедшее время Лили не смогла это выяснить. У нее была причина выйти за него замуж, но ради чего женился Вито? Особенно если учесть, что он, похоже, избегает ее.
-Значит, ты в конце концов нашел подходящую женщину? - спросил Джованни, наклоняясь ближе и пристально вглядываясь в Лили. - Английская роза - или лучше сказать: английская Лилия? Это имя определенно ей подходит.
Вито запечатлел короткий поцелуй на щеке Лили.
-Да, дедушка. Ты всегда говорил мне, что пора найти подходящую женщину.
Старик фыркнул, озорные искорки оживили его глаза.
-Я всегда говорил, чтобы ты поспешил и подарил мне наследника. Это так?
Лили с трудом удалось скрыть свое потрясение. Сердце болезненно дрогнуло в груди, и она с трудом втянула воздух в легкие. Затем почувствовала, как Вито буквально одеревенел. Ужасное подозрение пронзило ее.
-Ты ездил по делам в Лондон, - продолжал Джованни. - Что ты сделал? Предложил руку и сердце первой хорошенькой девушке, которую встретил?
-Нет, дедушка, все было не так... - Вито взглянул в лицо деда и внезапно растерялся, не зная, что сказать.
Все пошло не так, как должно было. Если он немедленно не убедит дедушку, что его отношения с Лили искренние, старик может не принять ребенка как своего наследника. Его это не убедит.
А ведь именно ради исполнения желания умирающего Джованни, который хочет видеть, что их род продолжится, это и было затеяно. Какой же он внук, если не осчастливит любимого дедушку в его последние дни?
Стыд за свою несостоятельность сверлил его, прожигая грудь, мешая думать и говорить.
-Мы и вправду приехали из Лондона за день до того, как вы заболели, - внезапно заговорила Лили спокойным, ясным голосом. - Но познакомились еще раньше.
-Расскажи мне. - Джованни подался вперед, словно не желая пропустить ни единого слова.
-Это произошло около года назад, - начала Лили, шагнув ближе к кровати. - Через несколько месяцев между Лондоном и Венецией, прошедших в поездах, Вито попросил меня переехать к нему. После этого мы жили с ним в Венеции с ноября...
Вито вскинул на нее глаза. Удивление смешалось в нем с большим облегчением, когда Лили заговорила. Но теперь она смутилась и покраснела.
-Что такое? - вскинулся Джованни. - Почему ты замолчала?
-Я... мне просто пришло в голову, что вы, наверное, католик. - Лили подняла глаза и неуверенно продолжила: - Вы можете не одобрить то, что мы жили вместе до свадьбы. Извините... Наверное, поэтому Вито ни разу не приводил меня к вам раньше.
Громкий смех Джованни рассеял напряжение в комнате.
-Теперь понятно, - проговорил он, отсмеявшись. - Ты не спешил, желая сперва убедиться, что это настоящее. После Каприции я могу понять твою осторожность.
-Это казалось разумным, - согласился Вито, повернувшись к Лили. Он не знал, как отнестись к тому, что она сказала, - защищает его или просто играет свою роль? Или, быть может, просто наивно проговорила то, что думала.
Как бы то ни было, он испытывал огромное облегчение и заключил ее в объятия, которые были вполне искренними. Ее непосредственность совершенно покорила дедушку, и за это Вито был благодарен ей.
Неожиданно он поймал себя на том, что сравнивает, насколько разительно отличается Лили от его бывшей жены Каприции. В сущности, она отличается от всех других женщин, с которыми он когда-либо имел отношения.
Сердце Каприции было холодным и твердым, как алмаз. Он никогда не обращался с ней так грубо, как с Лили. Отчего-то эта мысль неприятно кольнула его, но он тут же безжалостно отбросил ее. Лили предала его и заслужила то, что имеет.
-Но теперь кое-что произошло, - Вито вновь повернулся к дедушке. - То, что заставляет нас с радостью смотреть в будущее. - По выражению лица Джованни он понял, что тот уже догадался. - Лили ждет ребенка. Ты первый, с кем мы поделились этой чудесной новостью.
Какое-то мгновение Джованни выглядел ошеломленным. Но потом широкая улыбка засияла на его морщинистом лице.
Лили заметила, как заблестели его глаза от подступивших слез, и поняла, насколько важно это для Джованни. В порыве благодарности она наклонилась над кроватью и поцеловала старика в щеку.
-Вы сделали меня очень счастливым. Наш род продолжится.
Джованни откинулся на подушки. Тело его выглядело немощным, но поблекшие голубые глаза светились радостью.
-Ты утомился, дедушка, - заметил Вито. - Мы пойдем, а ты отдохни.
-Нет, погодите, - внезапно сказал Джованни. - Посмотри в верхнем ящике - деревянная шкатулка.
-Вот эта? - спросил Вито, достав полированную деревянную шкатулку из верхнего ящика комода.
-Передай ее Лили, - велел Джованни.
Вито нахмурился, но выполнил дедушкину просьбу. Лили неуверенно взяла шкатулку, колеблясь из-за неудовольствия на лице Вито.
-О! - воскликнула она, открыв крышку и обнаружив там потрясающе красивое ожерелье. - Оно изумительно!
-Античное венецианское стекло, - произнес Джованни. - Это украшение принадлежало моей прабабушке. До сих пор мне некому было его передать. Оно твое, дорогая. Добро пожаловать в семью.
Лили в благоговении воззрилась на старинное колье. Она еще никогда не видела ничего великолепнее. А то, что сокровище передавалось из поколения в поколение сотни лет, делало его еще более необыкновенным.
-Мы не можем это принять, дедушка, - отрицательно качнул головой Вито.
-Я дарю его не тебе. - Джованни осадил внука строгим взглядом, затем его затуманенный взор обратился на Лили. - Твоей жене оно нравится. По выражению ее лица я вижу, что эта женщина понимает истинную ценность ожерелья.
-Вито прав, - проговорила Лили, неохотно закрывая крышку шкатулки. - Это чересчур дорогой подарок. Мы же с вами только познакомились.
-Это неважно. Ты теперь моя внучка, - возразил Джованни. Он откинул голову на подушки и закрыл глаза. - А теперь можете идти. Я устал.
Лили крепко сжимала шкатулку, пока они с Вито покидали палаццо. Это утро было полно сюрпризов.
Они медленно шли домой. Лили было о чем подумать. Оставалось еще много вопросов, но по крайней мере кое-что начинало проясняться. Без сомнения, дедушка Джованни - прекрасный человек. Понятно, почему Вито так стремится доставить радость в последние отведенные ему дни. Но он ни с кем не был честен.
-Ты должен был сказать мне, - без долгих предисловий заговорила Лили, когда они пришли в свою комнату, - ты решил жениться на мне ради счастья твоего дедушки?
-Незачем все усложнять, - коротко отозвался Вито, не потрудившись отвергнуть ее обвинение. - Это тебя не касается.
-Разумеется, касается, - возмутилась Лили. - Я участвую в этом, потому что ношу твоего ребенка, правнука Джованни. И буду проводить с ним время в течение его последних месяцев.
-Прибереги свои пустые слова для других, - огрызнулся Вито. - Можешь твердить свои жалкие оправдания бесконечно, но от этого они не станут правдивее. Так что прекрати убеждать меня в своей грязной лжи.
-Но это не ложь, - запротестовала Лили. - Что бы ты ни говорил, я не перестану твердить об этом, потому что это правда.
-И незачем понапрасну беспокоить старика. Чего ты этим хочешь добиться? Дедушка стар и болен. Не сегодня-завтра он отправится в мир иной. Ему нужны душевный покой и уверенность, что его род продолжится, а не общение с тобой.
Лили с горечью смотрела на него. Несмотря на обстоятельства, знакомство с Джованни стало еще одним приятным событием в ее жизни. Он чудесный старик, и Лили была уверена, что общение с ним будет для нее настоящим подарком в жизни.
-О, боже! - внезапно ахнула она, присев на край кровати, потому что ноги отказывались держать ее. - Так значит, для тебя это всего лишь временный контракт! Как только Джованни уйдет, ты собираешься избавиться от нас!
Она воззрилась на Вито в безмолвной отчаянной мольбе, желая услышать его возражения. Но он продолжал смотреть на нее с жестким, бесстрастным выражением.
-Твой дедушка уйдет в мир иной счастливым, - продолжала Лили, бледнея от этой жуткой правды, - и ни я, ни дитя тебе больше будем не нужны. Неудивительно, что ты так настойчиво предлагал пожениться, при этом подозревая меня бог знает в чем!
-Это было практичное решение, - холодно заявил Вито. - И теперь ты наконец понимаешь, что бессмысленно продолжать убеждать меня в своей невинности. Или строить отношения с моим дедушкой. Или пускать корни в Венеции. Как только придет его время, ты станешь историей.
Лили в немом ужасе уставилась на него, когда до нее в полной мере дошла холодная жестокость его слов.
-Ты негодяй! - Она вскочила на ноги. - И не заслуживаешь дедушки, который так сильно тебя любит!
-Я не заслуживаю любовницы, которая обманула меня. - Голубой огонь гнева, сверкающий в глазах, был единственным признаком эмоций на его лице.
Лили сверлила его взглядом, силясь подобрать слова. Она не могла поверить, что Вито на самом деле так поступит.
В сотый раз она спрашивала себя: где тот щедрый, великодушный, благородный человек, которому она отдала сердце? Как он превратился в циничного негодяя, для которого нет ничего святого? Даже собственный ребенок стал ему врагом, не успев появиться на свет.
-Дай это мне, - сказал он, забирая шкатулку из ее рук. - Ты не можешь это носить.
-Не бойся, - с горечью проговорила Лили. - Я не собираюсь украсть у тебя бесценную семейную реликвию.
-Ожерелье очень старое и хрупкое, - отрывисто проговорил Вито. - От здешней высокой влажности вещи быстро разрушаются. Его проверит и укрепит ювелир, чтобы оно не распалось на части, когда ты наденешь его.
-Ничего я не надену, - оскорбленная до глубины души, проговорила Лили. - Это был чудесный подарок, но ты запятнал его.
Она взглянула на Вито и заметила, как напряжены его плечи, а щека дергается. Возможно, их спор не оставляет этого человека таким равнодушным, каким он хочет казаться. Но разве готов он изменить свои грязные намерения?
-Пора раз и навсегда все прояснить между нами. - Голос его резал по нервам, как нож. - Ничто из того, что ты узнала, не меняет нашей сделки. Ты прекрасно справилась сегодня утром и будешь продолжать играть роль любящей жены. До тех пор, пока я не закончу с тобой.
Лили бессильно сверлила его гневным взглядом, не в состоянии подобрать слова, чтобы выразить кипевшее в ней негодование. Неужели она должна мириться с его несправедливыми обвинениями и враждебностью? На каком основании ей ничего нельзя сказать в свою защиту?
-Ты солгал мне, - почти выкрикнула она, гневно сверкая глазами. - На самом деле тебе плевать, какое будущее ждет твоего ребенка! Уж лучше растить его в правдивой честной нужде, чем в роскоши рядом с таким лжецом, как его отец!
-Нет, дорогая, ты первая солгала мне, - парировал Вито, - когда пыталась выдать этого ребенка за моего.
-Ты еще горько пожалеешь о том, как поступаешь с нами, - глухо произнесла Лили. - Я доверилась тебе, а ты заранее спланировал выбросить нас, как какой-то мусор.
- Сейчас я не лгу, - заявил Вито. - И не потерплю твоего неповиновения или этой навязшей в зубах лжи по поводу твоей беременности. Не на того напала, моя красавица.
Он развернулся и вышел из спальни, забрав с собой ожерелье.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Лили потрясенно смотрела ему вслед. Как глупо было поверить Вито! Тем более, что подобное происходит уже не в первый раз.
Лили тяжело вздохнула и решительно покачала головой. С нее хватит. Он не имеет права удерживать ее против воли. Она уедет от него. Вернется в свою жизнь. Разрушит его планы.
Выхватив чемодан из шкафа, Лили стала бросать в него вещи, но через минуту остановилась. Если вот так все бросить и уехать сейчас, ее дитя не получит ничего. И дело не в деньгах. Дело в признании.
Снова в памяти всплыли унылые, удручающие картины детства. На глаза навернулись слезы, а по спине пробежал неприятный озноб. Отравленная чужим эгоизмом жизнь маленького существа, потерянность, одиночество, сиротливо выпрошенная толика материнской любви... Это причиняло Лили такую глубокую боль, что она даже вышла за человека, который не любит ее, чтобы избавить своего малыша от подобной судьбы. Остаться с Вито - лучший путь попробовать достучаться до него. Должен же быть какой-то способ открыть ему глаза на истину.
Вито закончил разговор со своей секретаршей и сунул мобильный телефон в карман.
Его беспокоило известие, что Лили снова отправилась в "Каза Сальваторе". В последнее время она навещает его дедушку каждый день. Джованни радуется ее визитам, поэтому Вито не пресекает их. Но его не устраивает, что он не знает, какую игру ведет Лили.
После их ссоры он почти ожидал, что она попытается уехать. Но, напротив, Лили стала устраивать свою жизнь в Венеции с еще большим рвением. Он не знает, чего она хочет добиться, подружившись со стариком. Но никакой пользы это ей точно не принесет. Последнее слово по-прежнему за Вито.
* * *
-А, моя прекрасная английская Лилия! - приветствовал ее Джованни, приподнимаясь от резного изголовья.
-Надеюсь, вы не очень ждали. - Лили поспешила помочь ему с подушками.
-Я всегда жду тебя.
Джованни улыбнулся, и Лили поняла, что это не упрек. В последние недели ее визиты в "Каза Сальваторе" стали ежедневными и доставляли удовольствие им обоим.
-Как мой внук? Надеюсь, вы с ним проводите достаточно времени вместе?
Лили заморгала и не сразу нашлась, что сказать.
-Вито очень занят, - осторожно заметила она, скользнув взглядом по сказочной фреске, украшающей стену. - Работа, дела...
-Вижу, что ты любишь его, и он тебя любит, - уверенно проговорил Джованни. - Но между вами какое-то напряжение.
- Ну…
Лили понятия не имела, что ответить. Джованни увидел любовь там, где ее просто не существует. Вито дал понять это вполне ясно. Когда-то Лили наивно считала, что любит его. Но после того, как он наговорил кучу ужасных вещей и так унижал ее, было безумием снова открыть ему свое сердце.
-Ты должна это исправить, - Джованни проницательно посмотрел на нее. - Мой внук хороший человек. Но он гордый. Он не сделает первый шаг.
-Я поговорю с ним, - пообещала Лили, потому что больше нечего было сказать.
Тем вечером Вито поздно вернулся из конторы. Он тихонько открыл дверь спальни, ожидая увидеть Лили, лежащую в кровати тихо, как мышка, и притворяющуюся спящей. Однако он был удивлен, обнаружив, что она сидит в удобном кресле и читает. Лили тут же отложила книгу и встала, разгладив руками свое легкое платье.
- Нам нужно поговорить. - Ее голос звучал ровно, плечи были расправлены.
-О чем? - Вито прошел через комнату и бросил пиджак на стул.
-О нас, - ответила Лили. - О нашем браке.
-"Нас" нет, - отрезал он. - Я думал, ты это поняла. - Вито рывком стащил галстук, чувствуя, как гнев снова закипает в нем. - И повторять не буду.
-Почему ты отказываешься дать мне шанс? - Голос Лили звучал спокойно, но Вито видел, как краска ударила ей в лицо.
-Потому что ты уже сделала свой выбор.
-Когда ты завел разговор о женитьбе, то мастерски сумел опутать меня словами. Твои доводы убедили бы даже мадонну, - не отступала Лили. - Но это была ложь. Тебе прекрасно известно, как ужасно для меня было осознавать, что я не нужна своему отцу. И ты способен поступать так же со своим ребенком? Да есть ли у тебя вообще сердце? Как еще убедить тебя!
Вито стиснул зубы и гневно ударил кулаком по стене, зарычав от душившей его ярости. Негодование и горечь в ее голосе царапали по нервам, как ногти по доске. Это она совершила подлость! Все сделанное им было ради семьи, ради дедушки.
Лили испуганно смотрела на него, остро ощущая свою беспомощность. Если она не докажет свою невиновность, какой смысл оставаться в Венеции?
Следует ли отказаться от бесплодных попыток наладить отношения с Вито и вернуться в Лондон? Может быть, ее прежний босс Майк снова возьмет ее на работу?
-Не говори ничего, - бросил Вито, который, в свою очередь, тоже вглядывался в нее. И по его лицу было видно, что он борется с собой. Однако вслух он произнес: - Я уже устал повторять тебе это.
-Если б я только знала, почему ты уверен...
Он насупил брови, пряча глаза, но Лили успела заметить в них внезапную вспышку какой-то эмоции. В ней было столько смертельной горечи и острой душевной боли, что она была почти осязаема.