И Совади ушла, а я сбавила темп и уже не так прытко поднялась по лестнице. Не рискнув стучать, сразу зашла в комнату. Лерон лежал на кровати с книгой. На нем не было рубашки, накачанная грудь медленно вздымалась, он был расслаблен и спокоен как никогда:
- Ты опоздала на десять минут, – вдруг он отложил книгу, активно втянул носом воздух, и посмотрел на меня широко раскрытыми глазами.
Пока Бонно находился под впечатлением, я просеменила к столу, поставила обед и поспешила к выходу, к счастью Лерон так и остался на кровати. Закрыв за собой дверь, выдохнула и попыталась справиться с неожиданным порывом, почему-то его полуобнаженная фигура произвела на меня не меньшее впечатление. Черт! Что со мной происходит?
Внизу снова встретила Совади:
- Все в порядке? – спросила кухарка.
- Да, у вашего хозяина с самообладанием все в порядке, а вот у меня, похоже, проблемы.
- В каком смысле? Хотя, - она обошла меня, посмотрела на шею и расплылась в улыбке. – Твоя вена пульсирует, ты явно испытываешь желание.
- О чем вы?
- Меня не обманешь, я многое знаю о мужчинах и женщинах. Как давно у тебя не было близости с мужчиной?
Я, честно говоря, покраснела от такого вопроса, но разве еще оставались причины стесняться? Совади мудрая камбоджийка:
- Около полугода, - тот случай с Олегом не приняла в расчет, так как все произошло практически без моего участия и, тем более, желания.
- Это долго, – задумчиво протянула кухарка. – Хотя, воздержание есть путь к исцелению, мы часто лечим различные недуги и нервные расстройства именно таким образом.
- Обнадеживает. Жара явно плохо на меня влияет, – затем пристально посмотрела на нее. – Как ты думаешь? Лерон это почувствовал?
- Я уверена, что он уже давно знает, ведь для него весь дом наполнен твоими феромонами. Это все равно, что находиться в закрытой оранжерее с цветами, чей аромат очень яркий и насыщенный.
- Наверно тяжело…
После чего побрела в свою комнату. Как только вошла в спальню, сразу отправилась в душ, хотелось избавиться от этих фривольных мыслей. К вечеру и вовсе осталась у себя, притворившись, что плохо себя чувствую.
Ночью просыпалась через каждые полчаса, ведь в каждом сне видела его, как он касается меня своими руками и прижимает к себе. А после очередной попытки развратить Бонно во сне, встала с кровати и подошла к окну, чтобы немного освежиться. На мое удивление, Лерону тоже не спалось, он активно плавал в бассейне, рассекая воду как торпеда. Не замечая того, коснулась пальцем губ и закусила ноготь. Теперь сновидения перешли в реальность, более не выдержала, отчего захлопнула окно, завесила шторой и вернулась в кровать.
На следующее утро проснулась такой счастливой, даже не знаю от чего, но на душе стало легко, а в голове и следа не осталось от вчерашних страстей. То было явно какое-то наваждение, зато сегодня все отлично. Лерон уже не казался таким соблазнительным, моя вена на шее пульсировала в штатном режиме, на улице было всего-то около тридцати градусов, тем более на небе собрались облака, а значит, скоро пойдет дождь. Очевидно, Совади права, воздержание очень эффективно и если перебороть желание, организм успокаивается.
Буквально паря в воздухе, вышла на улицу, взяла в сарае Тяна корзину и отправилась собирать с деревьев манго, надо было успеть до дождя. Срывала самые спелые плоды и аккуратно складывала, ибо от малейшего нажатия сразу же трескалась кожура. Заполнив корзину до половины, заприметила на самом верху несколько особенно крупных манго и, по-детски наивно, захотела их сорвать. Я поставила урожай на землю, подобрала юбку и заправила один ее конец за пояс, после чего забралась на дерево, но роста все равно не хватало, как бы ни тянулась. И тут пошел дождь, причем очень резко, практически стеной, пришлось оставить эту идею и спуститься. Только когда хотела наступить на нижнюю ветку, конечно же, поскользнулась и шлепнулась прямо в корзину с фруктами. Как же мне тогда захотелось кого-нибудь ударить! В итоге, поднялась, убрала с зада все кусочки манго, превратившихся в пюре, и побрела в дом, а про корзину и вовсе забыла. Было так стыдно.
У порога столкнулась с Лероном, чего раньше не случалось. Он вскинул брови, и на его губах прочиталась еле заметная улыбка:
- Ты очень неуклюжая, и залила мне все полы дождевой водой.
- Извините, пожалуйста, Господин! Забыла себя отжать, прежде чем войти в ваше святилище, – произнесла с укором и раздражением в голосе, после чего удалилась к себе. Вот, вечно он видит во всем одни недостатки.
Сменив одежду и высушив волосы, спустилась к обеду, в этот момент ко мне подошла кухарка:
- Валери? Зачем же ты оставила корзину с манго в дверях? Занеси ее скорее.
Я с минуту постояла с недоумением в глазах, потом все же прошла к дверям и обнаружила свою корзину до верха наполненную плодами, а на самом верху лежали три тех самых крупных манго, до которых я так и не добралась. Еле дотащив корзину до столовой, спросила у сидящего за столом Клавье:
- Кто принес ее сюда? Тян или Сози?
- Нет. Они с самого утра на рынке. Закупают рис. А что?
- Ничего, просто начался дождь, и я побежала в дом... – но договаривать не стала.
После чего села на свое место. Передо мной стояла тарелка, на которой горкой лежал рис, говядина и овощи. Но приступать к трапезе не торопилась, в голове завертелись мысли. Получается, корзину принес Лерон, ведь только он мог знать, что я хотела достать те самые манго. Значит, он умеет не только критиковать и злорадствовать.
С наступлением вечера, когда пришло время отнести месье Бонно ужин, решила отблагодарить его. Я порезала два заветных манго, уложила на тарелку и прикрыла салфеткой. Зайдя в комнату, поставила перед ним поднос:
- Спасибо.
- За что? – он сидел, откинувшись на спинку кресла.
- За это, - и я убрала салфетку.
- С чего ты взяла, что их собрал я?
- Ну, кроме вас этого сделать никто не мог.
- Ты положила самые крупные, я думал, они твои.
- Да, я тоже так думала, - после этого подошла ближе и взяла одну дольку. – Надеюсь, вы не против.
- Нет, ведь ты первая их увидела. И как? Вкусно?
Тогда я поднесла дольку к губам и откусила кусочек, отчего несколько капель сока скатились по руке и упали на поднос.
- Да. Очень.
Я в очередной раз почувствовала дикое смущение, ведь он так пристально следил за мной.
- Тогда можешь взять еще, – он взял в руку тарелку и протянул мне.
Однако я отказалась:
- Это моя благодарность, поэтому не смею взять больше, - при этом не сводила с него глаз. - Все остальное только для вас.
На этот раз ушла из его комнаты с улыбкой на лице, а оставшийся вечер провела в гостиной с книгой в руках, только я не читала ее, голова была занята другим.
Сегодня Лерон проявил заботу, он будто бы доверился мне, но беспокоило то, что я продолжаю воспринимать его как зверя, который по шагу выбирается из своей норы. И почему-то вспомнился Олег, точнее наши первые дни знакомства, он тогда тоже проявлял заботу и был таким загадочным. И в сердце возникла боль, а на открытые страницы упали несколько слез. Почему до сих пор не могу выбросить его из головы, почему до сих пор с такой нежностью вспоминаю наше с ним прошлое? Хотя, что за глупые вопросы! Я же любила его и никого не замечала вокруг.
Вскоре в гостиную зашел Клавье и устроился напротив:
- Чем ты так опечалена, Валери? На тебе лица нет.
- Просто воспоминания из прошлого.
- Расскажи мне о них. Как ты жила до того, как попала к нам, – затем Клавье попросил Совади вынести чая.
- Моя жизнь, как казалось, была очень яркой и насыщенной. Работала в крупной компании, весело проводила свободное время с друзьями, а еще отчаянно любила.
- И именно здесь чувствуется особенная печаль. Из-за нас ты рассталась со своим женихом?
- Нет. Я специально убежала и прилетела сюда, чтобы расстаться с ним.
- Вы поссорились?
- Если бы! Он превратил мою жизнь в Ад. Кстати, мы познакомились именно здесь, в Камбодже, и тогда он казался необыкновенным человеком, в которого я всецело и безнадежно влюбилась.
- Но что случилось потом?
- Он лгал, изменял, а потом начал бить.
- Что? – Клавье нахмурил седые брови. – Как посмел этот негодяй поднять руку на такого ангела?
На его восклицание я лишь пожала плечами и грустно улыбнулась.
- Знаете, Клавье. Меня преследует злой рок. Сначала встретила одного монстра, который решил завладеть мной, а сейчас встретила другого, который так же лишил меня воли.
- Валери, Лерон никогда бы не причинил тебе боли или страданий. Он кажется грозным, пытается быть грубым, но я знаю его с самого рождения, в его сердце много добра. Конечно, с годами полного одиночества он черствеет, а звериная натура делает свое дело, однако присутствие рядом такого человека как ты может все изменить.
- Мой дорогой Клавье, здесь я вам не помощница, ведь недавно сама обожглась и не в состоянии сейчас помогать другим. Мое сердце еще болит, оно наполнено злостью к тому человеку. Если буду лезть в жизнь Лерона, сделаю только хуже.
- Тебе так кажется. Как раз, помогая другим, ты избавишься от своей боли.
- Да, я уже слышала эти слова, – мне вспомнился монах из Ангкора.
- Это не просто слова, Валери, это одна из истин нашей жизни. Здешняя религия строится на этих истинах, Буддизм не просто религия, Буддизм - наука о человеколюбии, о добре не в словах, а в делах. Поверь, у меня было достаточно времени, чтобы понять это.
- Как долго вы живете здесь?
- Долго, очень долго. Дольше, чем ты можешь себе представить, милая Валери. – Клавье усмехнулся и допил свой чай.
- И вам не надоело здесь?
- Как может надоесть свобода? Как могут надоесть добрые и отзывчивые люди? Или как может надоесть эта природа вокруг?
- Вы правы, здесь все иначе, только вот у меня свободы нет, в отличие от вас.
И, поставив чашку на кофейный столик, направилась в свою спальню. Сегодня был день воспоминаний, где-то приятных, где-то не очень, но они напомнили мне о тех днях, когда я могла спокойно выйти из дома и пойти туда, куда захочу, а сейчас я имела возможность бродить только по этим нескольким акрам земли.
Глава 6
И дрогнуло сердце.
Смотрю на часы – пять утра, а затем на календарь. И еще две недели жизни в закрытом Раю прошли. Чтобы быстрее проснуться, вставила в уши наушники, включила музыку погромче и направилась в столовую. Там, захватив все необходимое, танцующей походкой пошла к Лерону. Его не было на месте, так что воспользовалась случаем, закрыла глаза и, как говорится, пустилась в пляс. Музыка спасение для души, так считаю. Что как ни она способна влиять на настроение, мелодия может заставить грустить, радоваться, даже плакать, а еще она отлично отвлекает от дурных мыслей.
Когда же открыла глаза, резко остановилась, Лерон сидел на подоконнике и смотрел:
- Теперь так танцуют?
- Да. Можно подумать ты из другого века, – по телу в этот момент дрожью пробежало легкое чувство неловкости.
- Скажем так, мне не часто приходится это делать.
- Практика, лишь практика и дело в шляпе!
После чего включила плеер на полную громкость и подошла к нему:
- Давай, вставай! Посмотрим, насколько плохи твои дела.
- Нет! – он сразу же отстранился.
- Я все равно не отойду, так что либо давай руки, либо выпадешь из окна.
Но Лерон застыл как статуя, в итоге пришлось схватить его и вытянуть к себе. Конечно же, танцевала только я, он просто стоял и крутил головой, а когда ритмичная мелодия закончилась и зазвучала медленная, спросила:
- Хотя бы медленный танец осилишь?
- Возможно.
И он положил руки мне на талию, единственно, тут же наступил на ногу, тем более длинная юбка мешалась. Поэтому я остановилась, заправила один конец за пояс, как в прошлый раз, и снова встала в позицию. Удивительно, но Лерон не просто обнял, он прижал к себе, причем весьма крепко, даже позвоночник хрустнул:
- Какой у тебя рост? – спросила его, ведь сама была довольно-таки высокой девушкой, около ста семидесяти восьми сантиметров, но все равно дышала ему в шею.
- Сто девяносто пять.
- Ого!
- Зачем ты это делаешь? – он приостановился и вопросительно посмотрел на меня. – Клавье попросил? Только он один мечтает видеть меня таким, как вы все.
- Почему ты во всем ищешь двойной смысл? – мои руки лежали на его плечах, и я чувствовала, как начинают потеть ладони. – Неужели не может быть просто порыва, желания поделиться с кем-то своим настроением.
- А разве я не враг тебе? И разве ты не боишься меня? Вот, например, Совади постоянно прячет Теу в определенные дни месяца, уводит ее в деревню. Они продолжают опасаться.
- Но страха без причины не бывает, ведь так?
- Да. Когда я был моложе, точнее еще не умел контролировать себя, то мог наделать глупостей.
- А теперь все иначе?
- Иначе, однако, нельзя быть уверенным на все сто процентов. Инстинкты порою диктуют свое. Подавлять их не всегда получается.
- Как же тогда ты с ними справляешься?
- Охота. Она помогает снизить желание убивать и всего остального.
- Так вот где ты пропадаешь.
Я отошла от него и села на край кофейного столика, а он в кресло.
- Расскажи о себе. Я хочу знать.
- Снова любопытство? – его взгляд был таким спокойным, а тело расслабленным.
- Нет, это желание понять тебя.
Тогда он наклонился ко мне, взял за руку и тихо прошептал:
- Поверь, ты не захочешь знать такое, а если и узнаешь, то никогда не сможешь понять.
Я же встала, подошла к нему и прошептала на ухо:
- Ты ошибаешься.
Затем покинула комнату.
В моем сердце все время что-то взрывается, когда остаюсь наедине с ним, словно он кипящая магма, а я земная кора, которая от напора дает трещину. Безусловно, страх присутствовал, но страх не от того, что Лерон выглядит иначе, а от того, что жизнь постоянно сталкивает с жестокостью, грубостью и ложью. Я устала от рабства. Раньше меня тянуло к таким дерзким и отчаянным парням, которые все могут, ничего не боятся, готовы совершить глупость ради тебя, но сейчас, столкнувшись с последствиями, больше не хочу. Отчаянными людьми движет страсть, безрассудство, поначалу они покоряют своей харизматичностью, а потом настает время встретиться с обратной стороной их личности. Олег творил беспредел осознанно, а Лерон может сделать что-то ужасное не желая того, но вот последствия будут плачевными в обоих случаях.
И больше всего я боялась, что из-за всей этой жизни в неволе, могу сорваться и посмотреть на Лерона как на мужчину, ведь в нем есть все: сила, стать, определенная красота, ум, воспитанность, а особенно – страсть. Рядом с ним невозможно оставаться равнодушной или холодной, в голове начинает все переворачиваться, а взор устремлен в его глаза, которые просто пылают зеленым огнем. Такая же история случилась и с Олегом, только Гордеев сейчас очень проигрывал Бонно по всем пунктам.
Чем чаще думала обо всем этом, тем тоскливее становилось на душе. После того разговора старалась не сближаться с Лероном, просто выполняла свою работу и молча уходила, а он ждал, ждал, что останусь, буду надоедать ему вопросами. Клавье наблюдал за происходящим и явно все понимал, он лишь с грустью в глазах смотрел то на меня, то на него. Тем временем шли дни, я же подобно тени бродила по саду поместья, уже не хотелось ни есть, ни пить, было только одно желание – выйти к людям.
Лерон постоянно наблюдал за мной из окна. И в один прекрасный день, когда на улице очередной раз шел проливной дождь, в мою дверь постучали, я думала, что это Клавье или Совади, Теу, но нет, на пороге стоял Лерон, а с него стекала вода. Он долго собирался с мыслями, я же не стала ждать и пригласила его войти, затем достала из шкафа полотенце, протянула ему, а после села на подоконник:
- Ты впервые зашел ко мне. Чем обязана столь неожиданному визиту? – я смотрела на дождь.
- Тебе здесь плохо? Ты всю неделю сама на себя не похожа.
- Не только тебе бывает одиноко и пусто на душе, – у меня в глазах начали собираться слезы, а когда повернулась к нему, они медленно покатились по щекам. – Я не могу жить как ты, в полной изоляции от людей, это сводит с ума.
- Но ты же не одна здесь, есть и Клавье, и….
- Да, они есть, и они мне очень дороги. Но, осознание того, что ты бесправная пленница, заложница – это убивает.
- Я понимаю. И именно поэтому пришел. – Лерон подошел ко мне, сел рядом, я тут же почувствовала аромат его одежды, от воды тот стал особенно ярким. – Завтра Сози поедет на местный рынок, чтобы закупить все необходимое, ты можешь отправиться с ним, но ты должна вернуться. Если же…
- Только не говори мне о том, что будет, если я не вернусь. Пойми, мой дорогой Лерон, - я дотронулась до его лица, отчего он закрыл глаза. – Для того, чтобы удержать рядом с собой кого-то, необязательно угрожать. Ты не хочешь рассказывать мне о своей жизни, потому что в ней много печальных событий, так ты поверь, что и моя жизнь полнится не только счастливыми моментами. Я сбежала из дома, чтобы прекратить террор над собой.
- Кто посмел? – его глаза вновь вспыхнули.
- Какая разница, главное, что теперь я далеко от него и потеряна навсегда. Ты себе не представляешь, каково чувствовать постоянную боль, и моральную, и физическую, каково это, когда тебя хотят сломать, подчинить.
- Прости, если сможешь, – и в этот момент он так же коснулся меня. – Я хочу, чтобы ты вернулась не из-за страха разоблачения, а потому что я не могу, больше не могу просыпаться и не видеть твоих глаз.
Я уже была готова обнять его, как он резко встал:
- Что с тобой? – руки так и зависли в воздухе.
- Прости Валери, но я должен уйти. Мне сейчас очень сложно сдерживать себя.
И он ушел, оставив меня в полнейшем замешательстве. Лерон признался в своей симпатии, а я же просто жалела себя. В таком странном и подавленном настроении просидела до самого вечера.
Прежде чем уснуть, долго представляла, как завтра покину это место, пусть на какие-то пару часов, но все же покину. Мы поедем на рынок, где Сози обычно закупает рис, муку, в общем, всяческий провиант, хотя нет, еще и уголь.
Глава 7
Мы боимся и любим
День икс настал, Сози укладывал пустые мешки в свой тук-тук, я же быстрее него прибежала и уже давно сидела на пассажирском месте. Спустя полчаса мы выехали, до рынка путь лежал неблизкий, но главное, я ехала по трассе, а мимо нас пролетали авто, иногда местные перебегали дорогу, затем начались бесконечные рисовые поля, где люди бродили по колено в воде, очищая посадки от сорняков. А ведь на все это хотела посмотреть, но почти на три месяца выпала из жизни.
Через два часа пути прибыли на место. На рынке толпилось большое количество торговцев и покупателей, там были и кхмеры, и вьетнамцы, и бирманцы, все громко разговаривали, торговались и наперебой предлагали свои товары прибывающим. Здесь было все, от изделий из шелка до удобрений из птичьего помета.