- Первый раз, когда мне было четыре года, а потом наведывался, когда я была уже подростком. Мама носилась по квартире, как ветер, наводя чистоту и порядок. Примеряла нам обеим платья, выдумывала прически. И я была очень мила. Он поцеловал меня, а потом качал на коленях. Но конфеты, которые он мне дал, оказали непредвиденное действие на мой организм, меня стошнило прямо на его белоснежные брюки!
Норман сочувственно потрепал Дженни по плечу.
- Он был в ярости?
- Просто взбесился. Стряхнул меня с колен, как котенка. Но хуже всего то, что я испортила маме праздник. Отец умудрялся сделать так, что мы все время чувствовали себя виноватыми. Как хорошо, что у нас все по-другому! - Дженнифер признательно посмотрела на Нормана. - Благодаря тебе. Мы с тобой счастливы. У нас есть то, чего нет у многих людей. Мы можем быть великодушными. Не надо больше преследовать его, ладно?
- Обещаю тебе, - пробормотал Норман, водя подбородком по ее волосам, - если он останется с твоей матерью и будет относиться к ней с должным уважением, я не буду требовать возвращения займа и не нашлю на него таможенников. Но он висит на волоске. Однако я не буду его трогать. Довольна?
- Да, - с чувством сказала Дженни, - спасибо тебе, Норман.
Он тихо вздохнул и поцеловал ее в лоб.
- Вон ловится наш ужин, - сказал он, вглядываясь в далекий силуэт маленькой лодки на ослепительно сверкающей водной глади. - Я думаю, не пора ли нам уже переодеваться к столу? - закончил он странно дрогнувшим голосом.
- Но… у нас еще целых три часа… - удивилась Дженни и зажмурилась от удовольствия, когда он, запрокинув ей голову, проложил нежную дорожку поцелуев от ямки на шее до подбородка. - Да, - прошептала она еле слышно, поняв теперь, что он имеет в виду. - Трех часов нам будет достаточно…
Не дожидаясь, пока она скажет еще что-нибудь, Норман подхватил ее на руки и понес в большую спальню, которую они еще ни разу не делили вместе.
- Не бойся, - нежно сказал он ей на ухо.
- Я не боюсь, - пробормотала Дженни. - Я люблю тебя.
Она полностью доверилась его мягким движениям, испытывая, в свою очередь, огромное наслаждение от прикосновений к совершенному мужскому телу. Терпеливо и бережно, преодолевая ее скованность и застенчивость, Норман вел ее по пути чувственных открытий, пока Дженни по страстности и силе желания не сравнялась с ним. Вся она целиком, ее сердце, ее душа принадлежали ему. Его любовь, весь его внутренний мир принадлежали ей. Каким бы необыкновенно острым ни было впечатление от физической близости, оно не могло сравниться по полноте ощущений с этим наполнившим все ее существо сознанием духовного обладания.
Потом Они лежали, прижавшись друг к другу, на необъятной старинной кровати, сохранившейся, наверное, еще с колониальных времен, и лениво наблюдали, как шевелится от теплого ветра край белой занавески. Им не нужны были слова. Дженни и так знала, что они будут счастливы.
Снаружи донеслись голоса. Рыбаки вернулись с лагуны и перебрасывались шутками с Норой, женщиной, которая приходила готовить им замечательную еду с местными экзотическими приправами. Дженнифер высвободила ладонь из пальцев Нормана и закинула руку за голову.
- Осталась только одна ночь, - задумчиво проговорила она.
- Мы можем приехать сюда еще раз. Я буду изображать Робинзона, а ты - Пятницу. Или сразу все дни недели. Это мой остров. Можем привезти сюда твою мать, - сонно пробормотал он, поворачиваясь к ней и прижимая к себе желанное тело.
- Целый остров? - Дженни чуть не подскочила. - Нет, - она в изнеможении откинулась на подушки, - ты положительно решил добить меня.
- Все, больше не буду.
Дженнифер насторожилась. В его тоне была сухость, не располагающая к откровенности. Она собралась расспросить его поподробнее, но не успела. Норман рывком поднялся с кровати и стал торопливо одеваться. Дженни почувствовала себя неуютно, глядя на его напряженную спину.
- Норман! - позвала она.
Он повернулся и внимательно посмотрел на нее своими черными загадочными глазами.
- Нужно переодеться к ужину, - сказал он ровным голосом. - Я попросил Нору накрыть на берегу. Это наш последний вечер. Я заказал рыбу эль фреско. Будем есть, смотреть на звезды и на ночное море.
Дженни не хотелось портить очарование этого дня. Не хочет, пусть не говорит. Значит, у него есть причина умалчивать о чем-то. Потом расскажет, может быть, по дороге в Эдинбург. Между ними не должно быть секретов. Внезапно лицо ее потускнело. Дженни вспомнила, как Арабелла расписывала романтический обед с Норманом.
- Что-то не так? - спросил Норман, внимательно наблюдавший за ней.
- Мне почему-то пришло на память… - Она растерянно подняла на него зеленые, как море, глаза. - Обед при свечах. С серебряными приборами, хрустальными бокалами на столе красного дерева.
- А, это Арабелла устроила как-то такой обед. Чтобы поразить мое воображение, - сказал Норман, смущенно хихикнув. - А я, увидев все это, не смог удержаться от смеха. Арабелла обиделась. У нее осело суфле из сыра, и с досады то ли на него, то ли на меня она выбросила его в окно.
Дженни скупо улыбнулась.
- А мы можем зажечь свечи? - спросила она, предпочитая не продолжать дальше тему Арабеллы.
- Свечи? - произнес Норман с видимым облегчением. - Слепые музыканты были бы еще лучше.
Они занимались любовью прямо на берегу, под звездами, неистово, жадно. Дженни долго лежала потом на песке, раскинув руки, не в силах пошевелиться, утомленная бешеным любовным шквалом. И в самолете, по дороге в Эдинбург, они все никак не могли насладиться друг другом. Открыв для себя мир чувственных ощущений, Дженни удивлялась, насколько физическая близость делает любовь более насыщенной. Она лежала рядом, поглаживая его руку. Никогда она не думала, что возможно такое полное слияние одного человека с другим.
Норман сладко потянулся.
- Пойду переговорю с пилотом. Нужно уточнить программу полета.
- Не ходи, - лениво попросила Дженни.
- Я не задержусь.
Он чмокнул ее в нос и выскользнул из-под одеяла. Дженни уснула и проснулась от того, что он, сидя на кровати, яростно сбрасывал с себя одежду, нетерпеливо стремясь снова обладать ею. Она расслабленно следила за его движениями. Ее тело еще горело от предыдущих поцелуев. И вновь наступили минуты неизъяснимого блаженства.
- Норман, - сказала Дженнифер слабым голосом. - По-моему, ты сексуальный маньяк.
- Что, я был груб, дорогая? - тревожно спросил он. - Но я все время так хочу тебя.
- Я заметила, - смущенно улыбнулась она и нежно поцеловала золотистую кожу его груди. Однако Норман продолжал лежать, по-прежнему напряженно вытянувшись, и никак не ответил на ее ласку. Озадаченная, Дженни подняла голову и посмотрела ему в лицо. - Все в порядке? - спросила она. - Ты похож сейчас на тигра, изготовившегося к прыжку.
- Никогда в жизни мне не было так хорошо, - воскликнул Норман, все так же не шевелясь. Дженни рассмеялась. - Да, наш маршрут изменился, - продолжил он небрежным тоном. - Мы направляемся в Арран. Есть одно дело, которое я должен закончить там, прежде чем мы отправимся в Эдинбург. Хорошо?
- А, так вот что возбудило тебя? Вот что заставило сверкать твои глаза? Значит дело, а? - поддразнила его Дженни.
Он сгреб ее в охапку и прижался лицом к волосам.
- Это не займет много времени. После этого я весь твой.
В аэропорту на Арране она сошла по трапу за руку с Норманом со счастливой улыбкой на лице, не замечая ничего вокруг. Пока не поняла, что ладонь Нормана пытается высвободиться из ее руки. Он обогнал ее на шаг, оставил позади, почти побежал…
Около здания вокзала их ждала выглядевшая как всегда потрясающе Арабелла.
10
Дженни остановилась в замешательстве. Ее не удивило появление Арабеллы. Ее смутила та радость, с которой Норман рванулся навстречу Бел. Память услужливо подсунула Дженни еще одну деталь. Она вспомнила, каким возбужденным Норман вернулся после переговоров с пилотом об изменении маршрута. Так вот что взбудоражило его. Он знал, что увидит Арабеллу. Именно предстоящая встреча воспламенила его чувства.
Дальше - больше. Когда Дженнифер обрела наконец способность воспринимать какие-либо звуки, первое, что донеслось до нее, было восклицание Арабеллы:
- Скажи ей! Мы должны сказать!
- Нет, - резко оборвал ее Норман.
- Что вы должны мне сказать? - Дженни почувствовала, что кровь отхлынула от лица, и бледность, наверное, видна даже сквозь загар. Она поняла это по встревоженному лицу Нормана.
Он попытался сказать что-то, но закашлялся.
- Дорогая, - начал Норман чуть охрипшим голосом.
Она стряхнула с плеча его заботливую руку.
- Что вы должны сказать мне?
- Черт, но не здесь же!
- Здесь! Сейчас! - потребовала Дженнифер. Сердце ее стучало так громко, что, казалось, она оглохнет. - Если есть какие-то проблемы, если я должна лететь домой…
- Дорогая! Ты вовсе не должна лететь домой! - успокаивающе сказал Норман, одарив ее нежным взглядом. - Если ты снова подозреваешь меня и Беллу…
- Начинается! - Арабелла картинно закатила глаза.
- Я все объясню по дороге, - заверил Норман. - Только сделаю пару звонков, и мы поедем. Я провожу вас обеих к машине, и вы там подождете. А пока, Бел, расскажи, какие новости здесь, в Шотландии.
Арабелла начала с истории об одном эдинбургском банкире, которую прочла в утренней газете.
- Представляешь, - щебетала она, - шестнадцать лет он содержал любовницу, и только недавно его жена и пятеро детей с удивлением узнали об этом!
Сердце Дженни сжалось. Жены так легко обманываются насчет своих мужей.
Они подошли к машине, женщины уселись на заднее сиденье, и Норман, закрыв за ними дверь, энергично зашагал в сторону аэровокзала.
- Я так рада видеть его, - вздохнула Белла, пожирая глазами удаляющуюся фигуру. Она потянулась, изогнув красивое тело, устроилась поудобнее и расправила кремовую юбку элегантного костюма. - И он тоже. Мы соскучились друг по другу.
- Да, конечно, - чуть слышно пролепетала Дженни. - Ведь вы старые друзья.
- Друзья! Не только! Ты должна наконец узнать. - Арабелла нарочито громко рассмеялась, взглянув на окаменевшее лицо Дженни. - Могла бы догадаться, милочка. Каждый раз, когда вы занимались любовью, он думал обо мне. Норману ты нужна лишь для того, чтобы удовлетворить похоть. А любит он меня! Мы любим друг друга Долгие годы.
- Я так не думаю, - потрясенно пробормотала Дженни. Она дружески положила руку на ладонь Беллы. - Я понимаю, что ты испытываешь к нему…
- Нет, не понимаешь! - зло выкрикнула Арабелла, сбрасывая руку Дженни. - Мы любим друг друга. Какая же ты дуреха! Когда ты поймешь наконец, что попалась на удочку…
- Когда же ты поймешь, что мы только что вернулись из чудесного романтического путешествия, и мы…
- Простушка! - с презрением и жалостью крикнула Белла, перекрывая возмущенный голос Дженни. - Он занимается этим направо и налево. Все только для того, чтобы позлить меня. Ему нравится щекотать мне нервы. По отношению к женщинам он просто негодяй! Ему нужны перемены. Но он всегда возвращается ко мне.
- Замолчи! Не хочу тебя слушать! - пронзительно закричала Дженни. - Я знаю, что он любит меня.
Арабелла схватила Дженни за запястье и больно сжала его.
- Он ничего тебе не сказал? Нет? - Белла тяжело дышала. - Я знаю его тело лучше, чем ты! Я разбираюсь в сексе. Кого из нас, ты думаешь, предпочтет такой искушенный в любовных делах мужчина, как он? Наивную скромницу, имеющую смутное представление о том, где что расположено, или опытную женщину, знающую сотни способов, как доставить мужчине удовольствие и довести его до экстаза!
- Ты дьявол! - в ужасе прошептала Дженни.
- Потому-то мы и подходим друг другу, - торжествующе провозгласила Арабелла. - Я не знаю, почему он женился на тебе. Не из-за любви, нет! У него была совсем другая причина.
- Так скажи мне, - холодно предложила Дженнифер.
- Месть!
- Ему не за что мстить мне! - Дженни была в недоумении.
- Тебе - нет. Он мстит твоему отцу, - победоносно посмотрела на нее Арабелла. - Бедняжка! Конечно, разве твой бедный провинциальный ум мог додуматься до этого! Его зовут Поль! Он сын Памелы и Мориса Хоксфилдов! Поль Хоксфилд. - Алый рот Беллы кривился в злой ухмылке перед затуманенным взором Джейн. - Твой отец сделал несчастной его мать.
У Дженнифер перехватило дыхание. Арабелла злорадно посмотрела на соперницу. Конечно, вспомнила Дженни, Норман рассказывал о трагедии своей матери, правда, не называя имен.
- И это еще не все! - прошипела Белла. - Фрэнк Бримсли лишил Нормана наследства. Норман был тогда еще зеленым юнцом и поклялся отомстить ему. Теперь ты мне веришь?
Дженнифер почувствовала слабость, голова ее словно налилась свинцом. Норман. Поль Хоксфилд. Самая уважаемая фамилия на Арране. Старинный почтенный род. Он сказал, что есть еще одно дело, которое ему нужно закончить.
Месть семье Бримсли.
- Выходи из машины! Быстрее! - Арабелла буквально выталкивала Дженни холодной ладонью. - Беги от него, пока он не завершил своего жестокого плана. У него накопилось столько ненависти к Бримсли, что он не пощадит и тебя. Беги! - настойчиво твердила она. - Да, вот, возьми это. - Джейн тупо уставилась на деньги, которые протягивала ей Арабелла. - Следующим же самолетом улетай домой, в Уиклоу. Сидите там с матерью тихо, как мышки. Забудьте о нем. Даст бог, и он, возможно, забудет о вас, выместив свою злобу на Фрэнке.
Одно слово проникло в сознание Дженни.
- С матерью? Но моя мама здесь, на Арране.
- Нет! - Белла звонко хлопнула рукой по сиденью. - Твой отец уже успел вышвырнуть ее вон.
- Мама, бедная.
- Ей повезло, я считаю. Избежит новых скандалов с Бримсли. И ты беги. Уезжай домой! - Арабелла перегнулась через Дженни и распахнула дверцу автомобиля.
Первым побуждением Дженни было скрыться отсюда как можно скорее. От Беллы, Нормана и всего, что связано с ними. Приехать к маме, уткнуться в ее теплое плечо и забыть как страшный сон свое неудавшееся замужество. Она уже опустила ногу на тротуар, но тут мысль ее заработала в обратном порядке. Дженни заставила себя успокоиться, и все обдуманно взвесить. После небольшого раздумья она решительно вернула Бел деньги.
- Торопись! - взвизгнула Белла. - Он может возвратиться с минуты на минуту. О боже!
- Замолчи! - выкрикнула Дженнифер нервно. - Не мешай. Я должна понять…
- Нет времени!
К своему удивлению, Дженни повернулась к Белле, взяла ее за плечи и встряхнула с силой, которую не подозревала в себе.
- Послушай меня, - угрожающе проговорила она. - Закрой свой рот на некоторое время, или я окончательно потеряю терпение, приму грех на душу и просто придушу тебя.
Она с отвращением оттолкнула от себя Беллу и перестала обращать на нее внимания. Ее волновали вещи гораздо более серьезные, чем жалобные всхлипывания испуганной Арабеллы. Дженни постаралась вызвать в памяти образ Нормана. Не того Нормана, о котором рассказывала Белла, а которого она знала сама. Как звучал его голос. Как он держал себя. Как смотрел на Дженни, что говорил, как дотрагивался до нее.
Неужели все это было ложью? Кто из них ошибался - она или Арабелла? Из всего, что сказала Бел, только один факт можно считать достоверным. Норман скрыл от Дженнифер свое происхождение. Но на это у него могли существовать веские причины. Зачем ей слушать Арабеллу? Пусть Норман сам все объяснит. Ведь многое из того, что сообщила о нем Бел, абсолютно бездоказательно. Нет, будет разумнее выслушать самого Нормана. Раз существуют сомнения, разрешить их может лишь правдивое объяснение. Она предоставит ему шанс.
Гордо выпрямившись, Дженни произнесла спокойно и твердо:
- Он любит меня, и я люблю его. Не знаю, почему ты так жестока ко мне, хотя я не сделала тебе ничего плохого.
- Значит, война? - прорычала Арабелла.
- Война, - кивнула Дженни.
- Еще ни одной из женщин не удавалось отнять его у меня.
- Потому что ты пичкала их ложью, - презрительно сказала Дженни, и Арабелла вздрогнула. Эта женщина очень опасна, сделала окончательный вывод Дженнифер. Она с огорчением подумала, что бесполезно ожидать объективности от Нормана. Он слеп в своем безоговорочном обожании подруги детства и не видит, что за существо находится рядом с ним. Он может не поверить ничему, что скажет о ней Дженни. Но она не намерена сдаваться. А вот и он, спешит к ним с того конца площади.
- Все улажено. Передай ключи, Бел. - Норман улыбнулся им обеим и уселся на водительское место. - Ты даже не предполагаешь, Дженни, куда мы сейчас направимся. Дорогая, пересядь ко мне. - Когда обе они - и Дженнифер, и Арабелла - открыли свои дверцы, чтобы перейти к нему, Норман рассмеялся. - Придется мне придумать для тебя какое-нибудь другое слово, Бел. "Дорогая" принадлежит теперь Джейн. Как тебе понравится "крошка"? - снисходительно спросил он.
- Никак не понравится. - Глядя на мило улыбающуюся Беллу, трудно было предположить какая сцена разыгралась здесь несколько минут назад. - Уверена, - сказала она, когда Дженни, поцеловав Нормана, уселась с ним рядом, - когда ты узнаешь об одном дельце, которое я провернула, мы с Дженни поменяемся местами.
Норман был занят сложным маневрированием при выезде со стоянки и слушал Арабеллу не слишком внимательно.
- Что? - рассеянно спросил он.
- Узнаешь, когда доберемся до места.
Чувство тревоги охватило Дженни. Однако она старалась не выдать беспокойства и продолжала беззаботно болтать с Норманом, восхищаться чудесными окрестностями. А мозг сверлила одна и та же мысль: что-то снова угрожает ее счастью.
Только она не позволит разрушить его. Дженни будет отстаивать свое право на Нормана. И любой, любой, кто встанет на ее пути, узнает, как она умеет сражаться за свою любовь.
Глаза Дженнифер блестели, как изумрудная трава Аррана. Она даст бой. Она и Арабелла будут сражаться, и Норман даже не догадается об этом. Она уверена, что победит.
Норман рассказывал ей об истории острова. Пожалуй, с большим пафосом, чем предполагали обстоятельства. Дженни не часто видела его таким возбужденным. Она не сбивала его вопросами. Ее любопытство подождет. Скоро она поймет, почему он так взволнован.
- Видишь, здесь совсем другой берег, - сказал Норман, одной рукой держа руль, а другой показывая на бескрайний золотой пляж. - Как прекрасно!
- Да, - согласилась Дженни, поглаживая его руку, которая опустилась на ее бедро. - Как вы думаете, может быть, мы сможем погулять, прежде чем настанет время… переодеваться к ужину? - с невинным видом спросила она.
Норман вздрогнул. Дженни заметила, что он попался на ее провокацию и наверняка подумал о том же, о чем и она. Как они в последний раз "переодевались к ужину".
- Х-мм, - прорычал Норман, свирепо взглянув на нее. - Я не могу ни о чем думать. Могу только действовать.
- Ты можешь сообщить, куда мы направляемся? - поинтересовалась Дженнифер.
Он поднес ее ладонь к губам и поцеловал.
- Да, дорогая. Теперь могу. Мы приближаемся к дому, который я любил всю жизнь. Дому, о котором я мечтал больше, чем о чем бы то ни было, к которому стремился всем существом.
- К дому? - разочарованно переспросила Дженни. Она с удивлением увидела, как восторженно блестят его глаза.