Тори протянула было руку, чтобы дотронуться до него, но передумала и опустила ее.
- Надеюсь, ты объяснил ему, что в этом нет твоей вины.
Митчелл тяжело вздохнул:
- Он не поверил мне. Весь остров Сторм считает -меня виноватым в том, что ты уезжаешь.
Они подошли к окружавшему замок саду.
- А кто сказал, что я уезжаю? Он изогнул бровь:
- Мы, шотландцы, - наблюдательные люди, Тори.
- В том, что я уезжаю, нет твоей вины, Митчелл. Ты должен объяснить это всем. Просто мне незачем тут оставаться, вот и все. Когда приходит время уезжать, надо уезжать.
Ее слова эхом отозвались у него в голове: "Просто мне незачем здесь оставаться".
Неужели он так ошибался? В ней? В себе? Зачем он пытается обмануть себя? Митчелл пожал плечами:
- Я как-то забыл объяснить всем, что мы объявили опомолвке только для того, чтобы заставить уехать Сильвию Форбс.
- По-моему, это дело касается только нас двоих.
- Я пытался объяснить людям, что в Америке у тебя
- Это правда.
- Я сказал, что ты городская девушка… - он остановился и кашлянул, - …что ты городская женщина и что жить большую часть года на далеком острове тебе будет скучно.
"Скучно", - повторила она про себя. Черт. Так они ни к чему не придут. В конце концов надо что-нибудь сказать, что-нибудь сделать. Митчелл сделал еще одну попытку:
- Ты знаешь, я не говорил тебе этого, но сейчас хочу сказать.
Они остановились под кружевной аркой, заросшей душистыми белыми цветами.
- Что ты хочешь мне сказать? - спросила Тори.
- Спасибо тебе.
- Спасибо?
- Спасибо за все, что ты сделала для меня и для всех жителей Сторма. Теперь остров расцветет: здесь будет хорошо жить, работать, растить детей.
- Я думаю, большинство тех, кто здесь живет, и раньше думали так же, - заметила она.
Они переходили от одной цветочной арки к другой, потом встретили садовника - он обрабатывал поздние летние розы.
Садовник приподнял шляпу.
- Леди Виктория. Милорд.
- Здравствуйте, у вас чудесные цветы, - улыбнулась ему Тори. - Только я не леди Виктория. Я просто Виктория, - сказала она Митчеллу, когда они отошли на достаточное расстояние.
- Для него ты леди, и, уж поверь мне, тебя можно назвать как угодно, но только не просто Викторией.
"Ну же, говори, Сторм", - подбадривал он себя.
- Прошлой ночью я не мог уснуть, - признался он наконец.
- Бессонница?
- Не думаю.
Это вызвало у нее смех.
- Если ты не мог уснуть, Митчелл, значит, у тебя была бессонница.
Иногда он становился упрямым как бык. И даже еще упрямее.
- Я не страдаю бессонницей.
- Тогда почему ты не мог уснуть прошлой ночью? - задала она вопрос, которого он так упорно добивался.
- Потому что мне не нравится спать одному.
- А разве большую часть своей жизни ты спал не один? - спросила она. И тут же спохватилась: - Можешь не отвечать. Это не мое дело.
Он продолжал, будто не слыша ее:
- Когда рядом с тобой нет нужного человека, тогда, конечно, лучше спать одному.
- Согласна, - кивнула Тори.
- Вот видишь, - быстро отреагировал он.
- Что вижу?
- Мы во многом с тобой согласны. Я бы даже сказал: почти во всем.
Тори искоса взглянула на него:
- Пожалуй.
Митчелл глубоко вздохнул. Он боялся, что не выдержит, схватит ее в объятия и будет целовать до тех пор, пока она не начнет соглашаться со всем, что он сделает или скажет.
Засунув руки в карманы, Митчелл начал опять:
- А что, если этот нужный человек…
- Нужный человек? - перебила она.
- Ну да, тот, без которого лучше спать одному.
- Ах, вот ты о чем.
- А что делать, если нужный тебе человек не считает, что ты ему нужен? - продолжал он.
Тори нахмурила лоб.
Черт, сколько можно ходить вокруг да около.
- Я думаю, у этого человека будут проблемы.
- Этот человек - я. У меня есть проблемы, - с отчаянием произнес Митчелл.
- У тебя проблемы? - Тори удивленно взглянула на него.
Он кивнул:
- Я люблю женщину, которая хочет меня бросить.
Она побледнела и застыла как вкопанная.
- Может быть, ты выразишься яснее, - сказала она, глядя прямо ему в лицо.
Сначала она ожидала услышать от него три коротких слова: "Я люблю тебя".
Но вместо этого он начал нести какую-то чушь и благодарить ее за помощь.
Потом, когда они шли по саду, самому прекрасному саду на земле, она пыталась убедить себя, что Митчелл любит ее, но жениться не собирается.
Ведь любовь не всегда заканчивается браком.
И вдруг он сказал, что его хочет покинуть женщина, в которую он влюблен.
После этих слов Тори оставила всякую надежду.
Больше она не позволит себе надеяться, что он любит ее, до тех пор пока не услышит от него настоящего признания в любви.
На меньшее она уже была не согласна.
- Ты считаешь меня смешным? - спросил Митчелл.
- Смешным?
- Ну, забавным.
- Я считаю тебя шутником, - сухо ответила она.
- Нет, серьезно. Ты считаешь меня остроумным?
- Ну, предположим.
- Я могу тебя рассмешить?
Тори рассмеялась:
- Конечно, ты все время смешишь меня.
- Ну, вот видишь, уже одно очко в мою пользу и в твою тоже, потому что ты тоже очень остроумная.
- Спасибо. Я знаю.
- А тебе нравится мой голос?
- Да. - Это был простой хороший вопрос, на который она могла дать простой хороший ответ.
Он улыбнулся:
- А мне нравится твой. Я люблю, когда из холла доносится твой смех. Он у тебя такой чистый и звонкий, как колокольчик.
Тори взяла его за руку. "Господи, кажется, он все-таки любит меня".
Митчелл посмотрел на их сплетенные руки и сказал:
- Я люблю, когда твоя рука лежит в моей. Мне нравится прикасаться к тебе и нравится, когда ты прикасаешься ко мне. - Последние слова он произнес, глядя ей в глаза.
- Я счастлива слышать это, - призналась она.
- У нас много общего.
- Например?
Он несколько секунд подумал.
- Мы оба не любим обманывать.
Тори кивнула.
- Мы оба любим собак, фейерверки и прогулки под дождем.
Насчет прогулок под дождем она не была уверена на сто процентов. Это зависело от того, насколько сильным был дождь. Насколько холодной была погода. И от того, гуляла она одна или с любимым человеком.
- Я люблю гулять под дождем вместе с тобой, - уточнила Тори.
- У нас одинаковые фамилии.
- Верно.
- Если бы мы поженились, тебе даже не пришлось бы менять фамилию. Только подумай, какое удобство.
- Я не думаю, что это может быть основанием для того, чтобы пожениться.
Митчелл усадил ее на каменную скамью, потом опустился на одно колено и посмотрел ей прямо в глаза:
- А мы поженимся?
У нее закружилась голова.
- Кто "мы"?
- Я и ты.
У нее так сильно заколотилось сердце, что стало больно в груди.
- Я… не знаю.
- Мы стали очень хорошими друзьями, - заметил он.
- Да, мы стали очень хорошими друзьями. - Она вдруг осознала, что это действительно так.
- Я понимаю тебя, - продолжал он. - Как правило, понимаю.
- А я понимаю тебя. Как правило.
- Нам хорошо вместе в постели.
- Вы говорите о сексе, лорд Сторм?
- И да, и нет. Я предпочел бы выразиться так: мне нравится заниматься с тобой любовью.
- Мне тоже нравится заниматься с тобой любовью. - Она решила, что пора говорить напрямик.
Теперь Тори уже не сомневалась в том, что Митчелл стоит перед ней на коленях. Он взял ее за руку.
- Так случилось, Виктория Сторм, - я до сих пор не понимаю, как это произошло, - что ты стала нужна мне как воздух… - Тори затаила дыхание. - Без тебя я буду самым несчастным человеком на свете, и никакое золото не сможет меня утешить.
Она почувствовала, что вот-вот расплачется. Именно этих слов она ждала, именно эти слова хотела услышать.
- Если ты уедешь, я никогда не буду счастливым и мне нигде не будет покоя.
Глаза ее наполнились слезами.
- Любимая, почему ты плачешь?
- Потому что мы будем так счастливы вместе, - сказала она.
Митчелл приблизил лицо к ней вплотную и долго смотрел ей в глаза.
- Я люблю тебя, Виктория Сторм. Я боготворю тебя и преклоняюсь перед тобой. Я хочу каждый день своей жизни быть рядом с тобой. Ты останешься? Ты будешь моей женой?
- Буду, - прошептала она, и он припал к ее губам долгим поцелуем.
Ему казалось, что он может завоевать весь мир… что вся вселенная в его власти.
Так казалось Митчеллу Сторму, графу Сторму, главе клана Стормов, просто Сторму, когда он шел обратно в замок, обнимая женщину, которую любил и которую вскоре должен был назвать своей женой.
Он обещал сделать ее счастливой.
И он сделает это.
Он обещал любить ее.
И он будет любить ее.
Он обещал заботиться о ней, лелеять, чтить и уважать.
И он будет это делать до конца своей жизни.
В главном его дед оказался прав. Он велел Митчеллу плыть в Америку и разыскать Викторию. И действительно, если бы не Виктория, он никогда не сумел бы отыскать сокровища.
Теперь уже Митчелл не был уверен, что дед, говоря о сокровищах, имел в виду золото.
Солнце клонилось к закату, когда они забрались на самую высокую вершину острова, откуда было далеко видно море. Небо светилось, как расплавленное золото, и вода отражала его. И даже зеленый остров в лучах заходящего солнца казался золотым.
Они молча стояли рядом и смотрели на золотое солнце. А потом со стороны замка послышались звуки шотландской волынки. Митчеллу почему-то подумалось, что это Маккламфа.
Музыкант выводил знакомую мелодию: "Храбрая Шотландия, родина моя".
"Вот моя родина", - внезапно осознал Митчелл Сторм с чувством удовлетворения, знакомым только очень немногим людям, только очень удачливым людям.
Шотландия - его родина, и рядом с ним стоит любимая женщина.
Что еще нужно человеку?
Эпилог
Пробило уже десять часов утра, но разбудить в это время Беатрис Ван Аллен было почти невозможно. Осенью она жила в Нью-Йорке и никогда не вставала раньше полудня.
Когда горничная постучала в дверь ее будуара и сообщила, что мисс Олбрайт настаивает на немедленной встрече с хозяйкой дома, Беатрис сразу поняла, что произошло нечто из ряда вон выходящее.
Она села, подложив под спину подушки, и поставила себе на колени серебряное блюдо с горячими бисквитами, щедро намазанными нежным сливочным маслом и ее любимым прозрачным медом. Рядом на столике стоял дымящийся чайник с чаем, который горничная каждые десять минут подогревала на плитке.
Беатрис поднесла ко рту бисквит, когда в спальню влетела Лола Олбрайт.
По массивному подбородку Беатрис Ван Аллен потекла капелька меда, которую та быстро стерла тонкой льняной салфеткой, обшитой по краю старинным бельгийским кружевом.
Размахивая зажатой в правой руке газетой, Лола воскликнула дрожащим от волнения голосом:
- Есть новость, Беатрис! Ты только послушай!
- Сядь, Лола, и отдышись, - велела Беатрис, демонстрируя спокойствие, которого в действительности не ощущала. По правде сказать, она утратила спокойствие с того самого момента, когда горничная доложила о неожиданном визите Лолы Олбрайт.
Лола села.
- Может быть, выпьешь со мной чаю, дорогая? - предложила хозяйка. Однако любезность ее не простиралась до такой степени, чтобы предложить гостье отведать бисквита.
Бледное существо с горящими щеками покачало головой и взволнованно произнесло:
- Нет-нет! Я слишком возбуждена. Ты должна услышать это от меня первой.
Беатрис не любила долгих предисловий.
- Так что это за новость, которая заставила тебя ворваться ко мне в спальню в столь ранний для меня час?
Предвкушая реакцию Беатрис, Лола: облизнула губы.
- Здесь все написано, в утреннем выпуске "Тайме". Брови Беатрис взлетели вверх.
- Я не знала, что ты читаешь "Тайме". Выписывать "Тайме" считалось хорошим тоном, но
Беатрис не предполагала, что кто-то может еще и читать ее.
- Как правило, не читаю. Это Генри рассказал мне об объявлении в утреннем выпуске.
- Генри?
- Да, наш привратник, - объяснила Лола. - Он сказал мне об этом, когда я выводила гулять Спайка.
- Понятно. - Беатрис отставила блюдо с бисквитами. У нее вдруг напрочь пропал аппетит. - Продолжай, Лола.
- Обычно я вывожу Спайка гулять ровно в восемь тридцать, а в этот раз опоздала. Он даже обиделся на меня.
Беатрис терпеть не могла собак.
- Я думаю, Спайк пережил бы один день без утренней прогулки.
- Я обещала ему, что завтра погуляю с ним вдвое больше за сегодняшний день, - сказала Лола.
- Лола, рассказывай новость, - скомандовала Беатрис.
- Ты ни за что не догадаешься.
- Я и не собираюсь угадывать. Ты мне расскажешь.
Лола села на стуле прямо, поправила очки, постоянно сползавшие у нее с переносицы, и приготовилась говорить. Но в последний момент вдруг подняла на Беатрис глаза и спросила:
- Ты хочешь, чтобы я прочитала тебе заметку в газете или пересказала своими словами?
- Рассказывай, Лола.
Лола Олбрайт собралась с духом и объявила:
- Виктория Сторм вышла замуж. Беатрис ахнула:
- Не может быть!
- Может. Во всяком случае, так пишут в "Тайме". Церемония была очень скромной, венчались они в часовне святой Виктории на острове Сторм. Обряд венчания совершал епископ… епископ Кентерберийский. - Лола остановилась на мгновение и издала вздох сожаления. - Как это мило, что Виктория венчалась в часовне, которая носит ее имя!
- Продолжай, - нетерпеливо перебила ее Беатрис, желая знать как можно больше деталей.
Лола зачитала выдержку из газеты:
- "Свидетелями со стороны жениха и невесты были мистер Йен Маккламфа со своей невестой мисс Элис Фрэйзер, а также мистер и миссис Джон Спенсер Холлистер Третий". В скобках здесь написано, что последний не кто иной, как известный филантроп Джейк Холлистер, а его жена - бывшая Корделия Джейн Беннет из города Буффало штата Нью-Йорк.
- Беннеты - известная семья, - прокомментировала Беатрис. - И состоятельная. Конечно, они не ровня Виктории, однако занимают достойное положение в обществе.
- Статья заканчивается описанием грандиозного празднества, устроенного новобрачными… - Лола вдруг замолкла, наморщила лоб, размышляя, и потом спросила подругу: - А это не тот ли красивый темноволосый мужчина, с которым Виктория танцевала на летнем костюмированном балу?
- Тот, Лола.
- Здесь пишут, что на свадебный прием были приглашены все восемьсот жителей острова Сторм.
- Так-так-так, - как бы про себя сказала Беатрис. - Вот уж действительно, новость так новость.
- Я же говорила! - радостно воскликнула Лола. - А учитывая последние сведения, которые мы узнали на этой неделе, эта выглядит еще забавнее.
- Я полагаю, ты имеешь в виду слух о том, что Питер Николсон еще прошлым летом тайно женился на девушке-ковбое.
- Она не просто девушка-ковбой, Беатрис. Она королева родео.
Беатрис передернулась:
- Его родители, должно быть, в шоке, бедняги.
Лола опять стала размахивать газетой:
- Нет, ну скажи, разве не замечательная новость о нашей дорогой Виктории и этом шотландском пэре?
Беатрис Ван Аллен села повыше и объявила подруге:
- Замечательная новость, Лола. Я с самого начала предсказывала это. Помнишь, я говорила тебе, что они созданы друг для друга.
И, вздохнув, взяла последний бисквит с медом.
Примечания
1
Традиционный шотландский клетчатый рисунок, каждый клан имеет свой тартан. - Здесь и далее примеч. пер.
2
Имеется в виду стихотворение Р. Бернса "Полевой мыши, гнездо которой разорено моим плугом".
3
Имеется в виду якобинское восстание в Шотландии в 1746 году.
4
Сокращенно от victory - победа.
5
Кельтское королевство в Ирландии и Шотландии в V-IX вв.
6
Слова "пэр" и "груша" имеют в английском языке схожее звучание.
7
Сторм (storm) в переводе с английского означает: гроза, буря, шторм.
8
Каус - курортный город на острове Уайт.
9
Шотландское блюдо: бараний рубец, начиненный потрохами со специями.