Пламя свечей пребывало в постоянном движении, словно на сквозняке. Понятно и это; хоть она и не замечала движения воздуха, но в Рино жаркое лето, и кондиционеры наверняка работали на полную катушку. Она всегда приходила в казино в одежде с длинными рукавами, в противном случае ей становилось холодно.
Тут она поняла, что смотрит на свечи не двигаясь и пропуская мимо ушей приглашение сесть. Она вздрогнула и снова повернулась к стоящему у окна мужчине, пытаясь вспомнить, как назвал его дуболом.
- Кто вы такой? - возмущенно произнесла она, снова попыталась вырвать руку, но дуболом просто вздохнул, ничуть не ослабив хватку. - Отпустите немедленно!
- Можешь ее отпустить, - сказал мужчина, и голос его прозвучал слегка насмешливо. - Спасибо, что доставил.
Дуболом моментально отпустил ее.
- Я буду в центре безопасности, - сказал он и тихо покинул офис.
Лорна сразу же стала оценивать свои шансы выбраться отсюда, однако сейчас она предпочитала не делать резких движений. Ей не хотелось бежать. У них были ее имя и ее описание. Если побежит, ее внесут в черный список - не только в "Инферно", но и во всех казино штата Невада.
- Я Дантэ Рэйнтри, - представился мужчина, затем сделал паузу, чтобы посмотреть, не будет ли реакции на его имя. Поскольку имя ничего для нее не значило, она лишь вопросительно приподняла брови. - Я владелец "Инферно".
Черт! Владелец не мог не иметь прочных связей с игровой комиссией. С ним ей нужно вести себя осторожней. И все же у нее преимущество. Он не мог доказать, что она шулер. По той простой причине, что это не так.
- Дантэ… "Инферно"… Ясно, - ответила она с легкой колкостью в голосе, словно говоря "ну и что?". Возможно, богатство заставляло его думать, что все окружающие должны трепетать в его присутствии. Если он хотел изумить ее, пусть придумает аргумент повесомее своего богатства. Она любила деньги, как и любой нормальный человек. Разумеется, они делали жизнь проще. Теперь, когда финансово ей жилось легче, она сама поражалась тому, насколько крепче стал ее сон. Каким облегчением было не задумываться о том, на что купить еду и когда удастся заработать! В то же время она презирала людей, воображавших, что богатство дает им право на особое отношение.
Более того, его имя казалось ей смехотворным. Возможно, его фамилия и была Рэйнтри, но имя он наверняка выбрал для пущего драматизма и чтобы лучше сочеталось с названием казино. В реальности его наверняка звали как-нибудь иначе - например, Мэлвин или Фрэд.
- Прошу вас, садитесь, - снова предложил он, указывая на диван кремового цвета справа от нее.
Нефритовый кофейный столик стоял между диваном и двумя с виду очень уютными, мягкими креслами. Она старалась не смотреть на столик, садясь в одно из кресел, действительно оказавшееся очень уютным. Конечно, столик был лишь нефритового цвета, а не сделан из настоящего камня, но выглядел как нефритовый, будто слегка прозрачный. Конечно, это просто стекло. Но если и так, работал мастер своего дела.
Лорна плохо разбиралась в предметах роскоши, но обладала своего рода шестым чувством в отношении всего, что ее окружало. Теперь же она чувствовала, как окружавшие вещи давят на нее. Нет, давят - не совсем верное определение. Она пыталась понять, что чувствует, но было нечто чуждое, непонятное в самой атмосфере комнаты, что описать она не могла. Нечто необычное и, несомненно, таившее опасность, которую она ощутила в самом начале.
Стоило Дантэ Рэйнтри начать приближаться к ней, и она поняла, что все ее ощущения концентрировались на нем. Она не ошиблась: опасность представлял он сам.
Двигался он изящно и будто нехотя, но в движениях отсутствовали медлительность или лень. Он был довольно высок, примерно на восемь или девять дюймов выше ее, и хотя идеально сидевший, сшитый на заказ костюм выдавал легкую сутулость, ни один портной не сумел бы скрыть под дорогой тканью мускулы. Перед ней был истинный тигр.
Лорна поняла вдруг, что избегает прямых взглядов в его лицо, словно могла обезопасить себя, не разглядывая его черты. Она сознавала, что это неправильно. Незнание - плохая защита, и Лорна давно научилась не прятать голову в песок, надеясь на лучшее.
Он сел напротив нее, и, мысленно собрав волю в кулак, она встретила его взгляд.
В животе словно что-то перевернулось.
Лорна ощутила слабость, головокружение, и у нее возникло чувство, будто она падает; с трудом она удержалась от того, чтобы схватиться за подлокотники.
У него были черные волосы и зеленые глаза. Обычные цвета, и все же ничто в нем не подходило под описание "обычное". Прямые блестящие волосы падали на плечи. Ей не нравились длинные волосы у мужчин, но его были чистыми и мягкими, и ей вдруг захотелось погрузить в них руки. Она прогнала ненужные мысли, но ее тут же приковал его взгляд. Его глаза были не просто зелеными, а зеленющими до такой степени, что первым делом она подумала о цветных контактных линзах. До такой степени темный, чистый, насыщенный оттенок не мог быть природным. Это просто контактные линзы с черным рисунком, как настоящие глаза. Она видела рекламу таких в журналах. Смущало ее вот что: когда свечи вспыхивали и зрачки его сокращались, радужная оболочка, похоже, расширялась. Могло ли так казаться из-за контактных линз?
Линз он не носил. Инстинкт подсказывал ей, что все, что она видит, - блеск черных волос, необычный оттенок глаз, - все это правда.
Он притягивал ее к себе. Непостижимая сила овладела ею почти на физическом уровне. Пламя свечей подрагивало, а свет от них казался ярче, ибо солнце уже скрылось за горизонтом и улица за окном погружалась в сумерки. Теперь лишь огонь свечей разгонял полумрак офиса, отбрасывая тени на жесткие черты его лица, в то время как глаза казались ярче, чем всего несколько секунд назад.
Никто из них не сказал ни слова с того момента, как он сел в кресло, и тем не менее ей казалось, что она уже сражается за свою силу воли, за власть над собой, за свою независимость. В душе она вдруг ощутила панику, трепет, подобный пламени этих свечей. "Он знает", - подумала она и напрягла всю волю, решив бежать. Забыть о казино, забыть хорошие деньги, которые они приносили ей, - забыть обо всем, кроме выживания. "Беги!"
Но тело ей не подчинялось. Она по-прежнему сидела на месте. Застывшая… Загипнотизированная.
- Как вы это делаете? - наконец спросил он спокойным и ровным голосом, будто вихри и волны энергии, атаковавшие ее, не имели к нему отношения.
И снова голос его будто прорвался сквозь ураган несобранных, овладевших ею эмоций, вернув ее к реальности. В изумлении она уставилась на него. Он думает, что она все это устроила?
- Это не я, - выпалила она. - Я думала, это вы.
Возможно, она ошиблась, потому что в призрачном, пляшущем свете горящих свечей прочесть выражение лица нелегко, но ей показалось, что ответ ее вызвал у него легкое изумление.
- Ваше жульничество, - пояснил он. - Как вам удается воровать мои деньги?
Глава 3
Быть может, он не знал.
Его невежество, как ни странно, вызвало у Лорны облегчение. Она сделала глубокий вдох. По крайней мере, теперь она имеет дело с тем, природа чего ей ясна. Игнорируя странную ауру, образовавшуюся в комнате, и почти физически ощущаемое ею… нечто… она вздернула подбородок, прищурилась и ответила ему прямым, невозмутимым взглядом:
- Я не жульничаю!
Она не лгала. Имея в виду общепринятый смысл понятия "жульничество".
- Конечно жульничаете. Никому не везет так, как вам, если он, простите, она не жульничает.
Глаза его блестели, но в ее книге блестящие глаза считались не таким ужасным понятием, как, например, глаза горящие. Как бы там ни было, гореть глаза не могли. Что с ней вообще творится? Неужели ей в напиток подсыпали наркотик, когда она отвернулась? Она никогда не пила алкоголь на территории казино, предпочитая кофе и прохладительные напитки. Но у последней порции кофе ей почудился горьковатый привкус. Тогда у нее мелькнула мысль, что ей повезло получить кофе со дна чайника, но теперь она подумала, не усилил ли горечь какой-нибудь лекарственный препарат.
- Повторяю. Я не жульничала, - жестко ответила Лорна, чеканя каждое слово.
- Вы приходите сюда не впервые. Каждую неделю уносите отсюда примерно пять тысяч. Это четверть миллиона в год, причем только с моего казино. Многих еще вы грабите?
Он холодно оглядывал ее с головы до ног, словно удивляясь, почему она одета не лучше, учитывая уровень ее заработка.
Лорна почувствовала, что краснеет, и это ее разозлило. Ее давно уже ничто не смущало, ибо смущение было роскошью, которую она себе позволить не могла. Но что-то в его оценке вызвало у нее желание съежиться. Ладно, может, она и не лучшая в мире модница, но она опрятна и чиста, и лишь это имеет значение. Ну и что, что ее брюки и блузка с короткими рукавами куплены в "Уолл-Марте"? Просто она не могла заставить себя потратить сотню долларов на пару ботинок, имея возможность купить не менее удобную за двенадцать. На оставшиеся восемьдесят восемь можно купить много еды. А шелк не только дорого стоит, но и ухода требует немалого. Она предпочитала вещи из хлопка и полиэстера, которые не нужно гладить, в отличие от шелковых, которые гладить необходимо каждый день.
- Я спросил: сколько еще казино вы грабите еженедельно?
- Что, где и как я делаю, вас абсолютно не касается. - Она решительно посмотрела на него, радуясь приливу злости. Чувствовать злость намного лучше, чем боль. Она не позволит этому мужчине уязвить ее, навязать свое мнение. Ее одежда, может, и дешевая, но не рваная; на ней чистые, опрятные вещи, которых нечего стыдиться.
- Ошибаетесь. Я вас поймал. Мне следует поручить Элу связаться со службами безопасности других казино.
- Вы не поймали меня ни на чем! - В этом она была абсолютно уверена, поскольку не сделала ничего, на чем ее можно было бы поймать.
- Вам повезло, что главный здесь я, - продолжал он, словно она не сказала ни слова. - В Рино есть люди, считающие, что жульничество заслуживает серьезного наказания.
Ее сердце замерло. Он говорил правду, и она это знала. По городу ходили слухи. Слухи о людях, пытавшихся обмануть казино и либо исчезнувших навсегда, либо достигших комнатной температуры к тому времени, как их находили. Она не была глупа и не воображала, будто он преувеличивает, ибо жила в этом мире и знала, что такое здесь происходит. Она знала этот мир и знала людей его населявших. Она старалась вести себя как можно более незаметно и никогда не использовала автоматы с компьютерными картами, позволявшие казино идентифицировать выигравших и проигравших. Но все же в чем-то она ошиблась. Сделала нечто, приковавшее к ней внимание. Ее виновность или невиновность не имела бы значения для некоторых людей; одно неверное слово, сказанное не тому человеку, - и она труп.
Намекал ли он ей, что не собирается выдавать ее? Что инцидент может быть исчерпан в пределах "Инферно"?
С чего ему так поступать? В голову приходили лишь два вывода. Первый - это старая игра "секс за услугу": будь со мной ласкова, детка, и я никому ничего не скажу. Второй вариант: он подозревал ее в жульничестве, но не имел доказательств, а потому хотел склонить к признанию или, по крайней мере, закрыть ей доступ в "Инферно". В первом случае он дешевка, а как управляться с дешевками она знает. Если же причина вторая, что ж… Тогда он хороший парень. И тогда ему, можно считать, повезло.
Он смотрел на нее. Действительно смотрел. Его абсолютное внимание было приковано к чтению каждой эмоции на ее лице. Лорна боролась с волнением, но столь пристальное внимание было ей крайне неприятно. Она предпочитала смешиваться с толпой, оставаться на заднем плане; анонимность означала безопасность.
- Не волнуйтесь. Я не намерен принуждать вас к сексу путем шантажа… Не то чтобы вы меня не интересовали, - пояснил он. - Просто для подобной цели мне не нужно никого принуждать.
Она чуть не подпрыгнула. Либо он читал ее мысли, либо она стала небрежной и не следит за выражением лица. Она знала, что небрежность не в ее духе; слишком долго ее жизнь зависела от самообладания. Слишком сильно укоренились в ней защитные инстинкты. Он читал ее мысли. Господи, он читает ее мысли!
Паника окутала ее разум густым туманом; затем он мгновенно рассеялся, и на смену ему пришло отчетливое видение, как они двое занимаются сексом. На какой-то миг ей почудилось, будто она вне своего тела и видит их вдвоем в постели, как их взмокшие от напряжения тела сливаются воедино. Его мускулистое тело возвышается над ней, он опускает ее на смятые простыни… Ее руки и ноги, обвивая его, бледнеют на фоне его смуглой, оливкового оттенка кожи. Она чувствовала аромат секса и кожи, чувствовала жар и его тяжесть на себе. Она почувствовала, как он входит в нее, услышала собственный вскрик в ответ на его медленное, уверенное вторжение. Она пребывала на пике, как и он сам. Его движения становились быстрее и жестче…
Лорна заставила себя вернуться к реальности, внезапно в ужасе поняв, что, продолжая в том же духе, она унизит себя, испытав оргазм по-настоящему, прямо перед ним. Ей с трудом удалось удержаться в реальности; даже воображаемое наслаждение казалось настолько манящим, что хотелось вернуться и утонуть в этом сне, галлюцинации или бог его знает, чем оно там являлось. Что-то было не так.
Она не контролировала ситуацию, а вместо этого очутилась в водовороте сторонней силы, присутствовавшей в этой комнате. Более того, ей не удавалось элементарно собраться с мыслями; стоило ей подумать, что наконец она прочно стоит на ногах, и ее снова начинало кидать из стороны в сторону - одна реакция сменяла другую.
Он снова заговорил, явно забыв обо всем, кроме собственных мыслей. Как он мог не чувствовать всего, что происходило? Неужели ей почудилось? Она схватилась за подлокотники, думая, не сошла ли она с ума.
- Вы владеете даром предвидения. - Он склонил голову, словно изучая интересный экспонат. Легкая улыбка играла на его губах. - Более того, вы экстрасенс и, возможно, немного владеете даром телекинеза. Интересно.
- Вы сумасшедший? - произнесла Лорна, в ужасе все еще пытаясь сконцентрироваться. "Интересно?" Либо он собирался уничтожить ее, либо она сходила с ума, а он считал это интересным?
- Я так не думаю. Уверен, я в здравом уме. - В глазах его мелькнули озорные огоньки, добавив взгляду теплоты. - Не стесняйтесь, Лорна, догадайтесь сами. Единственный для меня способ узнать, экстрасенс вы или нет, это?.. - Он оборвал фразу на вопросительной ноте, явно предлагая закончить ее за него.
Она сидела как вкопанная, глядя на него. Уж не хотел ли он сказать, что действительно читает мысли, или же просто ставит ей некую ловушку, которую она пока не разглядела?
Внезапно струя холода ворвалась в комнату. Холод был такой страшный, что мороз пробрал ее до костей, и тут же к ней вернулось чувство опасности, испытанное в самом начале, когда она вошла. Лорна обхватила себя руками, стиснув зубы, чтобы не застучать ими. Ей хотелось бежать, но она не могла: ее мускулы не подчинялись инстинкту.
Неужели он и есть причина образовавшейся в комнате… суматохи? Другое слово ей не приходило на ум, ибо так она никогда себя прежде не чувствовала. Будто реальность покрылась слоями галлюцинаций.
- Можете расслабиться. Все бездоказательно, и обвинить вас в жульничестве я не в силах. Но я понял, кто вы, как только вы сказали, что думаете, будто это я. Вы не пояснили, о чем говорите, но признание было интригующим, ибо оно означает, что вы ощутили все произошедшее сейчас в комнате. - Он сложил пальцы домиком и прислонил их к губам, глядя на нее. - Обычный человек ничего бы не почувствовал. Зачастую одна форма паранормальных способностей идет рука об руку с другой. Теперь ясно, что помогает вам выигрывать с таким постоянством. Вы заранее знаете, какая выпадет карта, не так ли? Знаете, какой из слотов выигрышный. Может, даже способны манипулировать компьютером, чтобы он выдал вам три нужные карты.
Холод покинул комнату так же быстро, как и появился. Все это время Лорна пыталась сопротивляться повысившемуся давлению, и его столь же резкое снижение чуть не заставило ее упасть с кресла. Лорна плотно стиснула зубы, боясь что-либо ответить. Она не могла позволить втянуть себя в дискуссию о паранормальных способностях. Прекрасно знала, что комната напичкана средствами аудио- и видеозаписи и он записывает каждое ее слово. Что, если ею снова овладеет одна из этих странных галлюцинаций? Она может сказать то, что нужно ему, повесив на себя вину за что угодно. Да и вообще все, что она видела, могло являться следствием каких-нибудь странных спецэффектов.
- Мне известно, что вы не Рэйнтри, - продолжил он мягким голосом. - Своих я знаю. Остается главный вопрос… Вы Анзара или же беспризорница?
Ее снова охватил шок.
- Беспризорница? - повторила она, рывком возвращаясь в реальный мир. Оставалось чувство некоторой дезориентации, но, по крайней мере, исчезла та безумная интимная сцена, исчезли холод и страх.
Она сделала глубокий вдох, борясь с охватившей ее волной гнева. Он только что сравнил ее с никому не нужной полукровкой. Под злостью же притаилось старое горькое и давно знакомое отчаяние. Никому не нужной. Такой она была всегда. Ненадолго, на короткий и сладкий миг, она решила, что все изменится, но потом даже последняя надежда исчезла, а пытаться снова она не хотела и не могла. Что-то внутри ее сдалось, вот только боль никак не утихала.
Он отмахнулся:
- Не в этом смысле. Мы говорим так о способных, но самостоятельных, независимых людях.
- Независимых от кого? О чем вы говорите? - Ее замешательство, по крайней мере теперь, было неподдельным.
- О тех, кто не Рэйнтри и не Анзара.
Его объяснения были весьма туманны, так же как и ее мысли. Расстроенная и напуганная, она взмахнула рукой и воскликнула:
- Кто такая эта Анна Зара, черт возьми?!
Он расхохотался, запрокинув голову. Лорна почувствовала трепет внизу живота. Видение, в котором они оба занимались сексом, ослабило ее защиту, планку которой она обычно не опускала, и отдаленное, слабое чувство влечения к нему приобрело четкие, не вызывающие сомнений формы. Невольно она обратила внимание на его мускулистую шею, на строгую линию его скул… Он был… Слово "красавец" казалось излишне женственным, чтобы дать определение его внешности. Он был ярок и неотразим - не просто красавец. И совсем не его глаза произвели на нее впечатление в первую очередь; первое впечатление произвели сила и власть.
- Не Анна Зара, - ответил он, все еще смеясь. - Анзара. А-Н-3-А-Р-А.
- Никогда о них не слышала, - осторожно ответила Лорна, думая, что говорит он, скорее всего, о некоей преступной группировке. Она прекрасно знала, что организованная преступность отнюдь не являлась прерогативой старых итальянских семей из Нью-Йорка и Чикаго.
- Не слышали? - повторил он мягким голосом, однако ее оголенные нервы улавливали в этом голосе сомнение (и скрытую угрозу) столь же явственно, как если бы он обвинил ее во лжи.