Джоан сообщила, что они прекрасно справляются, дела идут как обычно и даже хозяйский сынок не слишком мешает. Он является к одиннадцати, потом уходит на обед, иногда возвращается после, а иногда и нет.
- Вы прикрывайте его, когда отец интересуется, - посоветовала я, потому что считала: чем дальше хозяйский сынок от мастерской, тем меньше от него вреда.
Покончив с кофе, я с трудом удержалась, чтобы не приложить руку к незаконченной флорентийской позолоченной рамке. Джоан убрала пустую чашку.
- Мы вам позвоним, если будет нужно, - сказала она. Я поняла намек. По-настоящему хороший менеджер умеет переложить свои обязанности на другого, у него на столе нет ничего, кроме телефонного аппарата и фотографии детей. Я передала свои функции и могла спокойно отправляться домой.
На автоответчике сообщений не оказалось, а вот на коврике под дверью… смотри-ка! Белый конверт отличного качества, адрес написан перьевой ручкой, штемпель почтового отделения в Суррее, внутри - приглашение. Приглашение было от Джулиуса и Линды. Они устраивали вечер в узком кругу "в память о моей покойной матери" и были бы "рады видеть Вас…".
Уж не знак ли это свыше? Может, миссис Мортимер даже с того света помогает мне устроить судьбу? Если не считать этого приглашения, светских мероприятий в моей жизни не было. А в их отсутствие практически негде знакомиться с новыми людьми, тем более с потенциальными любовниками. Я постоянно твердила себе, что должна быть осмотрительной, осторожной, благоразумной, не бросаться на первого встречного, но к концу первой недели охоты была готова очертя голову кинуться в пропасть за любым мужчиной в возрасте между двадцатью и шестьюдесятью пятью, не имеющим жены и пуделя.
Однажды, в момент слабости, я даже позвонила Колину, слава Богу, того не оказалось дома. Хотя меня это не только обрадовало, но и вызвало укол зависти: ведь он наверняка где-нибудь приятно проводил время с одной из своих не обремененных морщинами красоток.
- И откуда только берутся все эти куколки? - спросила я, обращаясь к обоям в прихожей, после того как, пожелав ему bon voyage, повесила трубку. Откуда?!
Глава 11
Его подруга Джудит - также и натурщица, но вместе они не живут. Мы легко находим общий язык. Он выделил мне уголок (совсем не маленький) в своей студии, и я сразу взялась за работу. Он чрезвычайно дисциплинирован (кое-кому - пример для подражания?) и рисует ее едва ли не с одержимостью - во всяком случае, с глубоким чувством.
Ты хорошо себя ведешь? Не срывайся там без меня с тормозов, ладно?
* * * * * * *
Вечеринка! Вот он, подходящий случай. Можно будет продемонстрировать коленки, новую юбку и глубокое декольте. Я мгновенно взбодрилась и в порыве энтузиазма решила немедленно приступить к реставрации внешности, потрепанной временем. Косметическая маска для лица, бальзам для волос, маникюрные ножницы, пилочка, прочие инструменты и весьма яркий лак, с золотыми блестками, - для ногтей. Так, теперь специальное предложение… "Нужна ли мне чистка лица?" - размышляла я, пристально изучая себя в зеркале. Решила, что нет. Ну а если потенциальный любовник, прежде чем принять решение, захочет направить на меня софит, значит, он для меня недостаточно храбрый. Еще я отважилась выщипать брови. Процесс сопровождался чиханием, слезами и повизгиванием, зато в результате я почувствовала, что заслуживаю награды. Никакая Венера не имеет права спокойно взирать на нечеловеческие страдания впервые производящей над собой подобную экзекуцию женщины, не испытывая желания облагодетельствовать ее.
Когда Саския позвонила и стала говорить со мной как с престарелой родственницей, мирно посапывающей у камина, укрывшись пледом, мне было особенно приятно сообщить ей, что я едва могу шевелить губами, потому что на лице у меня маска.
- Зачем?! - не веря своим ушам, воскликнула Сасси. - Тебе не нужна никакая маска…
Не знаю, имела ли она в виду "Тебе не нужна никакая маска, потому что ты и так потрясающе выглядишь" или "Тебе не нужна никакая маска, потому что твой поезд уже ушел". Я предпочла поверить в первую версию и сказала, что просто приятно себя иногда побаловать.
- Ты уже ходила в "Тейт" на выставку Джакометти? - спросила она.
- Н-нет… пока нет, - призналась я, невольно чувствуя себя пристыженной. По правде сказать, я просто забыла про выставку.
- Но собираешься? - забеспокоилась она.
- Конечно, собираюсь.
- Тогда возьми для меня, пожалуйста, каталог и пришли сюда. И еще напоминаю; что в Уайтчепеле - Бойс. Впрочем, там ты наверняка уже побывала…
- Могу сходить еще раз, - бодро заверила я, скрестив пальцы.
- Как здорово, что у тебя теперь столько свободного времени и ты можешь предаваться любимым занятиям, - искренне порадовалась Сасси.
Я мысленно хмыкнула: видно, племянница унаследовала от тетушки любовь к высокопарным выражениям.
- Я тут собираюсь на одно мероприятие, - мимоходом заметила я.
- Да? А что выставляют? - заинтересовалась она.
- Разве я сказала - в музей? Я иду на вечеринку, Сасси…
- А-а, - протянула она, тут же утратив всякий интерес.
- К Джулиусу с Линдой.
Она рассмеялась:
- Смотри, как бы они не попытались отобрать у тебя Пикассо!
Саския, совершенно очевидно, понятия не имела о том, что под старыми свитерами и леггинсами ее тетки таилась страстная и исполненная желаний женщина. А также ее обворожительные коленки. При этой мысли я самодовольно ухмыльнулась, отчего маска на лице треснула.
Как бы то ни было, если ищешь любовника, приходится заниматься куда менее приятными делами, чем погружаться в близкий тебе по духу мир искусства. Мужчина-художник - не то сырье, из которого делаются мужья и прочие надежные и значительные персонажи, хотя у творцов чаще бывает более горячая кровь и они охотнее большинства других и безо всяких опасений пускаются в длительные загулы.
Почтовое отделение, мини-маркет, библиотека - все это чепуха, если охотишься на Одинокого Мужчину. Он, скорее, может всплыть - или прорасти? - в каком-нибудь совершенно непредсказуемом месте. Почему бы и не на вечеринке у Джулиуса и Линды? Учитывая, что вечер устраивается в память о женщине, которая и вдохновила меня на демонстрацию коленок, вполне уместно настроить свою антенну. А если не там, то возможно, это случится на каком-нибудь вернисаже. Не на продуваемой же всеми ветрами платформе, где от пыли, которая летит в глаза, невозможно ничего разглядеть.
Джилл прислала мне открытку с двумя целующимися лебедями. "Они спариваются ради жизни, - написала она. - Прежде это казалось мне очень романтичным… С нетерпением жду тебя. Спасибо за анютины глазки. Они очаровательны". Чего не хватает этой женщине в ее нынешней жизни, так это чуть-чуть романтики, подумала я и улыбнулась. Если мне когда-нибудь удастся завести любовника, я повезу его к ней, мы проведем у нее все выходные, и, даст Бог, это пробудит кое-какие воспоминания в душе Дэвида. Да, но сначала… сначала требовалось обзавестись необходимым "атрибутом".
Примерно за неделю до вечеринки мне позвонил Джулиус. Звонок раздался днем, когда я только-только начала прибираться в стенных шкафах. В разговорах со знакомыми я радостно щебетала о предстоящем годе удовольствий, в течение которого только и буду постоянно баловать себя и потакать собственным капризам, и никому не призналась бы, чем занимаюсь в данный момент. Но дело в том, что наведение порядка в стенных шкафах было для меня самым что ни на есть приятным времяпрепровождением. Итак, беспечная, как ребенок, играющий в песочнице, в бодром состоянии духа, стоя на коленях в окружении старых журналов, батареи причудливой формы мисочек для хранения продуктов (пластмасса покоробилась в посудомоечной машине, но у меня рука не поднималась выбросить посуду), рассортированных попарно резиновых сапог, какой-то диковинной глиняной посуды и хозяйственных сумок, которые явно никогда не пригодятся, я сняла трубку.
Джулиус отметил, что, судя по голосу, настроение у меня приподнятое. Я подтвердила его догадку. Он выразил радость по поводу того, что я приняла его приглашение. Я сказала, что тоже буду рада прийти. Он спросил, не оторвал ли он меня от каких-нибудь важных дел. "Нет-нет", - любезно ответила я. Потом он вдруг замолчал. Я, чтобы прервать паузу, спросила, как он себя чувствует - ведь он потерял такую замечательную мать, - и высказала предположение, что ему, наверное, хочется с кем-нибудь поговорить о ней, то есть поговорить прямо сейчас, по телефону. Он сказал: "Да, очень хочется", - но, видимо, неправильно истолковав мои слова, предложил вместе пообедать. "Хорошо, - согласилась я, - когда?" "Почему бы не сегодня?" - моментально подхватил он. Я окинула взглядом свой милый кавардак и, вздохнув, приняла предложение. Выбор места оказался совсем не простым делом, поскольку ему предстояло ехать с Уайтхолла, а я находилась на Холланд-парк, поэтому я предложила все ту же "Кенсингтонскую площадь". Он, как выяснилось, никогда не слышал об этом заведении.
- Что ж, тогда позволь мне расширить твой светский кругозор, - напыщенно произнесла я, на что он ответил:
- Буду очень рад.
Я чуть было не добавила: "Выше голову, Золушка, ты едешь на бал!" - очень уж удрученный голос был у Джулиуса. Вот чем плохо парить в облаках подобно ангелу Тьеполо: хочется всех взять с собой, что само по себе очень мило, разумеется, но, когда снова спускаешься на землю, те, кого ты так высоко вознесла, как правило, чувствуют себя обманутыми. Увы, понимаешь это лишь задним числом.
Я отправилась в ресторан пешком, поскольку день был ясный и солнечный, порывистый ветерок подгонял меня в спину. На сей раз я не стала одеваться официально, а предпочла черный бархатный костюмчик Саскии, показавшийся мне весьма подходящим для такого случая. Я начинала привыкать к туши для ресниц и к тому, что мои ноги обдувает при ходьбе прохладный воздух. Правда, не могу сказать, что научилась правильно накладывать макияж. После крайне неудачного опыта посещения салона красоты, где я робко сидела перед тамошней богиней в облике куклы Барби, которая разрисовывала меня всевозможными цветами и без умолку при этом кудахтала, и откуда я вышла с красно-кирпичным лицом и губами такого пунцового цвета, какого в природе просто не существует, я благоразумно решила придерживаться минималистского стиля. И никакие нашептывания миссис Мортимер, увещевавшей меня быть смелее, не могли поколебать моего решения.
Когда я пришла, Джулиус уже сидел на высоком табурете за стойкой бара и, чувствуя себя в этой декорации крайне неловко из-за своего унылого темного костюма, не отрывал глаз от стакана с минеральной водой. Я чмокнула его в щеку и уселась рядом. Наши колени почти соприкасались, при этом мои весьма отчетливо вырисовывались под обтягивающей юбкой. Стоя, мы с Сасси были почти одной комплекции, но в сидячем положении я словно несколько увеличивалась в размерах.
- Чудесно выглядишь, - просиял Джулиус.
- Спасибо, - поблагодарила я с достойной сожаления самодовольной ухмылкой. Господи, эти предписанные ритуалы женского поведения въедаются нам под кожу! Чтобы сгладить неловкость, я кивнула бармену прежде, чем Джулиус успел, как подобает джентльмену, щелкнуть пальцами.
- Пожалуй, выпью бокал шампанского, - сказала я. - А ты? Присоединишься?
- Нет, - ответил он, и лицо его приобрело скорбный вид. - Мне ведь еще работать сегодня. Так что еще минеральной, пожалуйста.
- Ерунда! - воскликнула я. - По телефону никто не заметит, что ты позволил себе бокал шампанского. - И, не дожидаясь ответа, заказала два.
Рядом с женщиной, являющей собой живое воплощение петарды, мужчина воспаряет (не использовать ли это явление в качестве экономного подъемного устройства?). После того как мы совершили возлияние в баре и уселись за столик, Джулиус, похоже, полностью раскрепостился и стал пить гораздо больше меня. Поначалу мы ели и весьма непринужденно болтали - о его матери, о ее жизни, немного о коллекции, о мальчиках, о том, что делать с опустевшим домом. Но когда дело дошло до нарезанного ломтиками манго и абрикосового мусса, тон беседы начал меняться.
Заговорив о доме, Джулиус снова опечалился.
- Я хотел бы перебраться обратно в город, - сказал он, водя стаканом по столу. - Но Линда желает остаться в Кобхэме.
- Почему? - Никакой другой вопрос мне в голову не пришел.
- Вот именно - почему?
- Из-за школы?
- Да нет, мальчики учатся в Кенте… В Лондон им оттуда будет гораздо ближе ездить.
- Она любит природу? Прогулки? Лондон действительно несколько перенаселен. И небезопасен.
- Отношение Линды к природе состоит в том, чтобы держаться от нее подальше, она предпочитает отгородиться от нее частоколом таких же домов, как наш собственный. И повсюду ездит на своем "рейнджровере". "Повсюду" - это значит в "Гилдфорд" за покупками, в теннисный клуб покидать мяч, пообщаться и выпить с соседями, а летом еще в ближайший бассейн. - Он отхлебнул из своего бокала и в сердцах добавил: - У нас нет своего бассейна. Пока.
- Она, должно быть, довольна, - заметила я. - От такого образа жизни трудно отказаться. Приятно, безопасно…
Он невесело рассмеялся:
- Что касается лондонских опасностей, так в Кобхэме нас грабили столько раз, что я уже и счет потерял. Машины, припаркованные на улицах, варварски корежат, а прошлым летом у Саймона украли велосипед - он и глазом моргнуть не успел.
- И что ты собираешься делать? - Я чувствовала, что начинаю втягиваться в некий заговор, и это мне совсем не нравилось.
- Она хочет, чтобы я продал мамин дом и большую часть денег потратил на строительство бассейна. А я хочу дом сохранить и жить там в течение рабочей недели. Мальчики подрастают, им тоже скоро понадобится жилье в Лондоне. Мне кажется, это было бы очень разумно. - Вдруг Джулиус взял меня за руку, отчего я испытала шок, и проникновенно произнес: - Мне очень важно знать твое мнение.
Я выдернула руку, сделав вид, что хочу подлить ему вина, а потом похлопала его по ладони, так и оставшейся лежать на столе, жестом доброй старой тетушки - во всяком случае, мне хотелось, чтобы это выглядело именно так. К тому времени я уже сожалела о том, что накрасила ресницы и обнажила колени, - впрочем, сожалеть было поздно.
- Понятия не имею, сколько стоит бассейн, но думаю, чтобы его построить, достаточно продать несколько картин из твоего наследства. Таким образом, Линда получила бы свой бассейн, а ты сохранил бы дом.
- Я думал об этом. Но, послушав, как ты говорила на поминках о коллекции и о том, что она значила для моей матери, решил, что должен сохранить ее для мальчиков. Чтобы в нашем разлагающемся мире покуситься на такое культурное достояние, нужно впасть в крайнюю нужду.
- О Джулиус!.. - Я была искренне тронута. - Ты принял прекрасное решение…
Его глаза засияли, он снова схватил меня за руку и заискивающе посмотрел мне в лицо:
- Ты действительно так думаешь?
- Да, да! - В этот момент я поймала его взгляд и прочла в нем совершенно не то, что хотела. Но было уже слишком поздно. Кураж и непринужденность покинули меня и переметнулись на его сторону.
- Маргарет, - воскликнул Джулиус, - я говорю о свободном браке, таком, при котором Линда будет делать, что она хочет, а я - что хочу я! Вот как обстоит дело.
И крепче сжал мои пальцы. "Боже, хоть бы официант подошел!" - мысленно взмолилась я. Но когда официант действительно нужен, его нет - это уж как водится. Так что мы продолжали сидеть, глядя друг другу в глаза, он удерживал мою руку, а я изо всех сил старалась снова напустить на себя вид доброй тетушки.
- Когда-то я думал, что жизнь в Кобхэме - именно то, что мне нужно… - продолжал Джулиус. Меня начал разбирать смех - надо признаться, несколько истерический, - и я с трудом удержалась, чтобы не добавить: "Пока ты не искупался в "Бадедасе"". - Теперь понимаю, что это не так. Я чувствую себя там неприкаянным. Хочу вернуться в Лондон, окунуться в гущу жизни, развлечься, быть может, испытать любовь… - Опять это слово! - Маргарет? Можно я буду иногда куда-нибудь приглашать тебя? Давай получше узнаем друг друга. Ты мне всегда очень нравилась, а теперь, может быть, наши отношения могли бы…
Я внимательно посмотрела на Джулиуса. Взгляд его карих глаз был трогателен, особенно сейчас, когда в них светилась мольба. И несмотря на некоторую свою ограниченность, он явно сознавал это и был готов действовать. Неужели напротив меня сидело именно то, что мне нужно? Честно признаться, я чуть не согласилась. "Да" уже готово было сорваться с моих уст, но прежде с них слетело нечто иное.
- Джулиус, - рявкнула я, - а что ты скажешь Линде?
Его взгляд потух.
- Ничего. Она никогда не узнает. В Лондоне я буду проводить всю неделю, а на выходные уезжать домой. Что скажешь?
- Я скажу: давай закажем кофе и забудем об этом разговоре.
- Но почему? - Джулиус отпустил мою руку и откинулся на спинку стула. Он был немного пьян, и вид у него сделался, как у обиженного мальчика. - Я не кажусь тебе привлекательным?
- Не в этом дело, - холодно ответила я. - Просто меня не радует перспектива с вечера пятницы до утра понедельника оставаться одной.
- Иногда я смогу задерживаться и по пятницам.
- Джулиус, выпей эспрессо и успокойся.
- Я очень расстроен, - заявил он. - Очень.
- А я очень польщена твоим предложением. Но по-настоящему тебе нужна возлюбленная, а не любовница. - Я кивком подозвала официанта и, рассмеявшись, заметила: - Как все это забавно, Джулиус!
"И мило", - добавила про себя.