Джулия вздохнула с облегчением, но удивилась, как он смог ее узнать.
- А вы - мистер Кордэ?
- Lui-même. Это ваш багаж? Простите за опоздание, я перепутал время вашего прибытия. Мы, художники, как вы, вероятно, знаете, довольно небрежные люди. - Он не стал вдаваться в рассуждения о своей профессии, которую, несомненно, считал романтичной, и сразу же подхватил чемоданы Джулии в обе руки. - Будьте добры следовать за мной к машине… Только осторожно, не потеряйте меня в толпе.
"Для этого придется постараться", - подумала она, проталкиваясь вслед за ним на улицу к солнцу и свежему воздуху сквозь тараторившую и спешащую куда-то толпу.
Машина, к которой он подвел ее, оказалась новым легковым автомобилем с кузовом "универсал", сверкающим хромом и яркой краской. Месье Кордэ опустил чемоданы на землю и любовно погладил капот.
- Правда, красивая? И совершенно новая. Старая была вдребезги разбита в аварии, которая, увы, так потрясла моего дядюшку. Мне не часто позволяют ею пользоваться. Дядя мне не совсем доверяет.
- Ваш дядя - месье Боссэ? - Джулия удивленно подняла брови.
- Он не упоминал о нашем родстве? - Кордэ усмехнулся, сверкнув ослепительно белыми зубами. - Боюсь, дядя Жиль не очень мной гордится. Я и моя сестра Дениза - ваши кузены. Мы каждое лето гостим в Mac, а наш замечательный дядюшка Жиль терпит нас, пока мы держимся от него подальше.
Он бросил чемоданы на заднее сиденье машины и открыл для девушки переднюю дверцу. Джулия в это время размышляла о том, что месье Боссэ вовсе не нуждался в ее присутствии - общество племянников, живущих с ним под одной крышей, вполне могло скрасить его одиночество. "Кажется, - подумала она, - меня заманили сюда обманным путем".
- Я… я считала себя единственной оставшейся в живых родственницей Жиля Боссэ, - призналась она, устраиваясь на роскошном сиденье машины.
- Единственная, которая принимается в расчет. Мы с Денизой художники, и он испытывает к нам только презрение, поскольку и я и она можем отличить один конец быка от другого только по рогам.
- Знание анатомии крупного рогатого скота так важно, чтобы получить его расположение? - немного озабоченно спросила Джулия, думая, что со своими представлениями о ферме непременно потерпит неудачу.
- Eh bien, по крайней мере, это даст вам преимущество. - Он обошел машину и сел на свое место рядом с девушкой. - Вы понимаете французский?
- Oui, monsieur, parfaitement.
- Bon, уже лучше, - сказал Кордэ и повторил это еще раз на своем родном языке. - Но вам нечего бояться, - подавленно вздохнул он, - дядя Жиль и так сделает для вас все, что захотите, - вы так похожи на свою мать.
- Но откуда вы это знаете? - воскликнула Джулия. Кордэ был слишком молод и не мог видеть Жюльетту.
- Скоро вы сами поймете. - Он озорно на нее взглянул. - А я узнал вас сразу, - продолжал он, небрежно лавируя в потоке машин. - Думаю, вы не занимаетесь живописью?
- Нет, - покачала она головой, - но живопись я люблю.
- Сомневаюсь, что так же сильно, как я. А что вы собираетесь делать в Мас?
Джулия уже не раз задавала себе этот вопрос.
- Надеюсь, для меня там найдется какое-нибудь занятие, - уныло ответила она, но внимание месье Кордэ в этот момент переключилось на ехавшую впереди машину. Яростно жестикулируя, он пытался объяснить ее водителю, что идет на обгон.
- Раз уж мы за городом, надо продвигаться быстрее, - раздраженно пробормотал он. - Я люблю скорость, а эта машина просто пожирает километры. Надеюсь, вам тоже нравится быстрая езда?
- Во всяком случае, я не против, - ответила она, поколебавшись, поскольку его манера вождения заставляла сомневаться в том, что он хороший шофер.
- Я очень осторожен, - заверил он свою пассажирку и чуть не врезался в автобус.
- Уверена, что так и есть, месье Кордэ, - сдержанно ответила она.
- Пожалуйста, зовите меня просто Ги и на "ты", я ведь твой кузен. А ты для меня, конечно, будешь Жюльеттой.
- Джулия, - настойчиво поправила она.
- Ты предпочитаешь это имя? Тогда пусть будет Джулия.
Они уже выехали за черту города и теперь мчались по плоской равнине с едва различимыми очертаниями гор вдали. Солнце скрылось за облаками, и виноградники, мимо которых они проезжали, казались увядшими и пыльными. Из-за группы деревьев в отдалении выглядывали серо-коричневые постройки фермы. Сердце Джулии упало.
- Не очень веселое место, - заметил Ги.
- Да, действительно, - согласилась девушка и грустно вздохнула о пляжах Майорки, так живописно представленных в рекламных буклетах - с белыми балконами отелей и тростниковыми навесами над столиками кафе рядом с бирюзовым морем. То место, куда она сейчас приехала, было лишь жалкой пародией на все это великолепие. Она со вздохом перевела взгляд с унылого ландшафта на своего спутника, размышляя, не предложит ли он каких-либо развлечений, чтобы скрасить ее пребывание в этой глуши. Ги снял шляпу и надел солнечные очки, когда садился в машину, и Джулия удивилась тому, что его черные вьющиеся волосы коротко подстрижены - это было не характерно для людей его профессии, Он был не намного выше Джулии, как она успела заметить, и дочерна загорел под южным солнцем. Черты его лица были довольно привлекательными, только рот и подбородок выдавали слабость характера. Приятная белозубая улыбка, руки с короткими пальцами и квадратной формы ногтями. В свои двадцать лет Джулия уже имела некоторый опыт общения с сильным полом и решила, что у этого представителя мужского племени огромное тщеславие, обостренное его чувствительностью художника, и он нуждается в бережном обращении. Но в целом он казался довольно милым и дружелюбным, несмотря на необычную одежду, и вполне мог бы оказаться приятным кавалером.
Ги указал на видневшуюся вдали полоску воды и сказал, что это озеро Вакарес, сердце Камарга. Местность стала почти приятной: длинные стрелы дикой травы и тростниковые заросли окружали пруды с неподвижной водой и тихо ползущие речушки.
- Места, внушающие страх, - весело сказал Ги и добавил, что здесь нечего делать, кроме как совершать прогулки верхом. - Джулия, ты умеешь ездить на лошади? Нет? Ну что ж, это плохо, зато у тебя есть возможность научиться. Здесь, кстати, великолепные закаты, но если ты не рисуешь… - Он пожал плечами. - Тогда и в этом нет никакой пользы.
Настроение Джулии окончательно испортилось.
- Здесь нет каких-нибудь городов поблизости? - нерешительно спросила она.
Ги опять пожал плечами:
- Ним, Арль, Монпелье - все они в пределах досягаемости, если, конечно, дядя Жиль разрешит… А он должен разрешить: не думает же он, что его внучка проведет весь свой отпуск, как заключенная, на ранчо. А у меня будет предлог воспользоваться машиной. Глаза Кордэ засверкали. Похоже, ему нравилось гонять по дорогам, наводя страх на своих пассажиров.
Здесь и там были видны побеленные фермерские домики, приютившиеся за сломанными мистралем кипарисами, и низкие крыши маленьких хижин, которые, как сказал Ги, были традиционным жилищем gardiens, но в настоящее время представляли интерес разве что для туристов и давно перестали быть местом жительства. Под серым небом все это выглядело заброшенным и мрачным, и Джулия вновь с тоской подумала о Майорке. Ги обратил ее внимание на огромных, устрашающего вида животных, стоявших по колено в воде среди тростника. Это было стадо быков Камарга.
- Здесь повсюду вода, - весело заметил он, - но купаться не рекомендую - это болота. Сплошные топи и плавуны.
Джулия содрогнулась.
- Я уже начинаю жалеть, что приехала, - откровенно призналась она.
Он отвел взгляд от дороги и как-то странно посмотрел на девушку.
- Нет, - сказал он, как показалось Джулии, с некоторой долей удовлетворения, - ты не должна была сюда приезжать. Не думаю, что тебе здесь понравится, и едва ли ты приспособишься к такой жизни. Дядя Жиль слишком оптимистичен.
- Что ты хочешь этим сказать? - подозрительно спросила она.
- То, что сказал. - Он пожал плечами. Типично французский жест. - Между прочим, он не любит женщин в брюках. - Ги многозначительно покосился на ее костюм.
Джулия поняла, что ей необходимо еще о многом спросить.
- Я должна одеваться так, чтобы соответствовать его старомодным вкусам? - вызывающе поинтересовалась она. - Ему неплохо было бы посмотреть, что сейчас носят современные девушки. Я останусь в этом костюме.
- Ну и правильно, - поддержал ее Ги. - Я только хотел предупредить. К сожалению, сам я не могу позволить себе быть слишком независимым. Ты уже, вероятно, заметила, что я чисто выбрит и коротко подстрижен. В Париже я совершенно по-другому выгляжу, могу тебя заверить, но, когда приезжаю сюда, дядя говорит, что я похож на орангутанга, и отказывается принимать меня до тех пор, пока я не расстанусь со своими прекрасными локонами и бакенбардами. Я пытаюсь протестовать, но Дениза мне внушает, что я должен вести себя дипломатично и подчиняться капризам старца. Она всегда видит главную цель впереди.
Из этой речи Джулия сделала вывод, что брат и сестра Кордэ, не питая интереса к крупному рогатому скоту, стремились снискать расположение своего престарелого родственника другими способами. Вероятно, у них были виды на наследство. Но Джулия поклялась себе, что сама она не станет раболепствовать перед старым деспотом.
Впереди показалась узкая мощеная дорога через дамбу, и они промчались по ней с такой скоростью, что сердце девушки чуть не выпрыгнуло из груди. Ги свернул на проселочную дорогу и сообщил:
- Мас-Боссэ прямо по курсу.
Джулия с любопытством уставилась на длинное белое здание, стоявшее на небольшом возвышении и окруженное соснами и кипарисами. Оно было значительно больше тех, что попадались им по дороге, и выглядело внушительнее и импозантнее. Вокруг теснились надворные постройки. Спускались сумерки, и свет, лившийся из окон, освещал дорожку из гравия перед входом и стволы деревьев. Машина, взвизгнув покрышками, остановилась прямо у массивных дверей, Ги быстро вышел и обежал ее кругом, чтобы помочь Джулии.
- Добро пожаловать домой, - сказал он, протягивая ей руку.
Она едва прикоснулась к его пальцам, когда выходила из машины, и больше всего желала сейчас, чтобы ранчо действительно стало ее домом на три недели. На пороге появился мужчина в надвинутой на глаза широкополой шляпе. Он был одет почти как ковбой и был довольно высок по сравнению с остальными южанами, которые не отличались большим ростом. Джулия видела только его загорелые до черноты подбородок и шею, верхняя же часть лица была полностью скрыта шляпой.
- Привет, Ги, уже вернулся? - сказал он.
- Эта машина как ветер, - с удовлетворением отозвался тот, - a voici леди. - Он торжественно указал на Джулию.
Мужчина немного сдвинул шляпу. Оставшиеся в тени глаза пробежали по элегантному костюму девушки, и большой тонкогубый рот скривился в презрительной усмешке.
- Bon soir, mademoiselle. - Голос был глубокий, даже немного грубый. - Поздравляю вас с благополучным прибытием. Надеюсь, вы не очень испугались? Ги водит машину как ненормальный и понятия не имеет о правилах дорожного движения.
- Я не испугалась, - заявила Джулия. Его почти неприкрытое презрение к ее городскому виду вызвало у нее ответное враждебное чувство. - Мне нравится скорость.
- Что касается меня, то в машинах я разбираюсь больше, чем некоторые в лошадях, - фыркнул Ги.
- Автомобиль можно так же загнать, как и лошадь, - сухо заметил незнакомец. - Au revoir, mademoiselle.
Он немного приподнял свою шляпу, и Джулия успела заметить завиток иссиня-черных волос. Мужчина повернулся и быстро пошел в сторону какой-то хозяйственной постройки недалеко от дома.
- Кто это? - спросила девушка возмущенно.
- Арман Боссэ, - ответил Ги и, поскольку она удивленно подняла брови, добавил: - О нет, он не родственник, это все знают. У него не было семьи, и дядя Жиль дал ему свое имя. Глупый образец донкихотства, по-моему. С тех пор наш Арман возомнил себя важной персоной.
Он вытащил чемоданы из машины, и Джулия направилась вслед за ним к открытой двери. В это время из дома им навстречу вышла седая женщина.
- Это Марта, - пояснил Ги, - она присматривает за нами.
Домоправительница, именно так называлась ее должность, была худощавой женщиной, одетой во все черное. На ее смуглом лице оставили глубокие следы прожитые годы и тяжелая работа. Она доброжелательно поздоровалась с девушкой, но говорила с таким сильным провансальским акцентом, что Джулия с трудом понимала ее. Когда девушка остановилась в холле и свет упал на ее лицо, она увидела, что Марта уставилась на нее, широко раскрыв свои маленькие, как бусинки, глаза.
- Monsieur, c'est incroyable! - воскликнула она, повернувшись к Ги. - Да это же мадемуазель Жюльетта вернулась!
- Вы знали мою маму? - быстро спросила Джулия.
- Ну да, мадемуазель. Мы тогда обе были молоды, и она и я. - Глаза женщины подернулись дымкой воспоминаний. - Она была такой жизнерадостной, такой веселой, как солнечный свет. Месье будет рад увидеть вас.
- Не сомневаюсь, - резко сказал Ги. - Где mon oncle?
- Где же еще, как не в своей комнате, которую, как вы знаете, он редко покидает. - Марта повернулась к Джулии: - Он увидится с вами после ужина, мадемуазель, перед тем, как вы отправитесь спать. В данный момент месье отдыхает - он слишком волновался в ожидании вашего приезда. Понимаете, он очень болен.
Эти новости Джулия сочла плохим предзнаменованием. Неужели дед вызвал ее, чтобы превратить в сиделку? Но конечно, не мог же он знать, что она закончила курсы медицинских сестер при госпитале и умеет ухаживать за больными.
- Пойдемте, я покажу вам вашу комнату, - вывела ее из задумчивости Марта.
Маленькая процессия направилась вверх по отполированной временем деревянной лестнице, которая находилась прямо напротив входной двери. Комната Джулии оказалась длинной и простой, с черными балками, бегущими по потолку, и светлыми, побеленными известкой стенами. Деревянный пол выстелен цветными коврами, мебель - ее было не так много - из грубоотесанного дерева. Яркие ситцевые занавески и покрывало на кровати, открытое окно защищено москитной сеткой. Создавалось впечатление суровости и простоты, но везде чисто, и кровать казалась довольно удобной и упругой. Настоящим подарком был современный умывальник с проточной водой, чего Джулия даже не ожидала здесь увидеть.
- Вам тут будет удобно, правда? - спросила Марта, оглядывая комнату. - Если что-нибудь понадобится, только позвоните. - Она указала на старинный шнурок от звонка. - Ужин будет готов через полчаса, но спускайтесь пораньше, как только будете готовы. Ваши кузены уже ждут в гостиной.
Джулия поспешно смыла дорожную пыль и переоделась в шелковое платье. Ей очень хотелось показать себя в выгодном свете и немного порисоваться в праздничном наряде. Она долго расчесывала свои короткие волосы, пока они не заблестели, и немного подкрасила лицо. В завершение надев легкие белые босоножки с золотыми ремешками, девушка решила, что теперь вполне готова встретиться с кем угодно и с чем угодно, и, весело выскользнув из комнаты, быстро сбежала по лестнице.
Заслышав стук ее каблучков по ступенькам, в холл вышел из гостиной Ги и остановился внизу, наблюдая за ней с одобрением.
- Ты надела платье для встречи? - спросил он с намеком, и Джулия пожалела, что переоделась. Но она сменила наряд не для того, чтобы угодить своему деду, а просто ей так захотелось в этот вечер, и она совершенно забыла при этом о разговоре в машине. - Ты как солнечный луч в темном доме, - продолжал Ги с сияющими глазами. Девушка и впрямь выглядела очень привлекательной. - С твоим приездом даже Мас-Боссэ похорошел.
Джулия немного покраснела от такого пылкого комплимента. Когда она ступила на нижнюю ступеньку, Ги подал ей руку.
- Пол довольно скользкий, - предупредил он, - Пойдем, я познакомлю тебя с моей сестрой.
Девушка вложила свои пальцы в его, хотя подумала, что такое внимание излишне, и он повел ее в ту комнату, которую Марта называла гостиной. Это был просторный зал с прямоугольными окнами, выходящими на две стороны, с красным кафельным полом и деревянной мебелью. За маленьким столиком у окна сидела миниатюрная девушка и что-то быстро рисовала в альбоме.
- Дениза, это Джулия, - представил Ги.
Девушка вскочила и подвергла гостью пытливому изучению любопытными карими глазами, которые, казалось, занимали большую часть ее плутоватого лица. Она была одета в рабочую блузу художника и голубые полотняные брюки. Очевидно, ее не касался ожидавший Джулию вечерний прием у старика.
- Она и не могла выглядеть по-другому! - воскликнула Дениза, протягивая Джулии обе руки, - Как приятно вновь увидеть человека в первоклассной городской одежде. Ты похожа на модель с обложки модного журнала, Жюльетта.
Джулия пожала протянутые Денизой руки, но не обратила внимания на слова девушки. Ее глаза были прикованы к картине, висевшей на стене между двумя окнами напротив нее. Это был портрет в полный рост девушки в длинном бледно-зеленом платье, с золотистыми, как солнечный луч, волосами. Ги проследил направление ее взгляда.
- Теперь поняла, как мы все тебя узнали? - спросил он. - Увидев тебя в аэропорту, я подумал, что передо мной привидение. Это Жюльетта Боссэ. Тогда она была чуть помоложе тебя.
Ее мать! Все эти годы отчуждения дед хранил здесь ее портрет, как постоянное напоминание о той, которую он потерял. Джулия огляделась и только сейчас осознала, что находится в доме своей матери. Эти полы еще хранили ее следы, от побеленных стен эхом отдавался ее смех.
- Какой хорошенькой она была! - непроизвольно воскликнула Джулия, встретившись взглядом с нарисованными глазами, и заметила, что разница между ними все-таки была: мать смотрела на нее темными глазами, тогда как у нее самой они были зеленые, отцовские.
- И ты такая же, - галантно заметил Ги. Резко прозвенел звонок, и кузен предложил ей свою руку: - Позволь сопроводить тебя на ужин.
Дениза тихо захихикала и, семеня короткими ножками, последовала за ними. Странное маленькое создание, подумала Джулия, надеясь, что у них все-таки найдется что-нибудь общее и они подружатся.