- Я забираю затвор орошающего устройства, - Даркингтон услышал, как Сэм хихикнул. - Я в этом чертовом костюме такой потный, как будто сам только что попал под дождь.
Куроки начал осуществлять задуманное.
Даркингтон, не имея возможности помочь ему, страдая от стыда потому, что не мог сам ничего придумать, стал наблюдать за роботами. Они спаривались, не обращая внимания на людей. Фридерика задремала.
Как медленно тянулась ночь. Но старушка Земля вращалась так же устало, как… как устал он сам… Даркингтон заснул.
Он проснулся от удушья.
Великан навис над ним Высокий, огромный, выше неба, он стоял, расставив ноги, убеждаясь, что они проснулись, и смотрел на жалкую, едва начатую работу Куроки своими пустыми глазами. Одна его рука по-прежнему представляла горелку, другая же была новая. Робот был неумолимым и бездушным, как божество. На мгновение полупроснувшееся "я" Даркингтона почувствовало себя униженным перед гигантом.
Затем горелка выплюнула пламя, разрезала проволоку, и Куроки был освобожден.
Фридерика закричала:
- Сэм!
- Не так страстно… приятель, - пилот задыхался в руках робота, - Я рад, что понравился тебе, но… ой… осторожней!
Свободной рукой робот с любопытством стал выкручивать левую ногу Куроки. Скафандр разорвался по швам, Куроки заорал. Даркингтон подумал, что он слышал хруст ноги выдернутой из сустава.
- Нет! Ты, проклятая железка!
Даркингтон бросился вперед. Проволока вернула его на прежнее место.
Фридерика закрыла руками стекло шлема и молилась, чтобы Куроки был мертв.
Но он все еще был жив. Он даже не потерял сознания. Он продолжал кричать, когда робот воспользовался каким-то рычагом, чтобы высвободить его ногу из скафандра. Вещество, которое обеспечивало герметичность, порвалось между слоями ткани, и находящийся внутри воздух вырвался наружу из его скафандра.
Робот бросил Куроки и отпрыгнул, отчаянно обмахиваясь. "Струя кислорода", - подумал Даркингтон сквозь затуманенное сознание. Кислород был почти так же опасен, как флюорин, а на Земле не было свободного кислорода с тех пор, как… Агония Куроки затихала.
Робот приблизился снова с большой осторожностью, присел над пилотом, ткнул рукой в распростертое тело, оторвал кусок для того, чтобы рассмотреть поближе, и отбросил его прочь. Металлические соединения, казалось, больше пришлись ему по вкусу.
Даркингтон смутно понял, что Фридерика лежала на земле рядом с Куроки и плакала. Биолог и сам мог бы прикоснуться как к роботу, так и к трупу. Однако он отодвинулся, что-то бормоча и всхлипывая.
Робот получил хороший урок с газом, но все равно был намерен продолжать свои исследования. Он встал, отошел на безопасное расстояние, и из его руки с горелкой вырвался тонкий луч синего пламени. Тело Куроки было разделено надвое прямо посередине.
В душе Даркингтона закипела ярость. Он снова дернулся вперед. Проволока между ним и Фридерикой попала в зону действия луча. Проволоку разрезало совершенно без всяких усилий.
Робот двинулся к нему, попал в поток кислорода из скафандра Куроки и отшатнулся. Даркингтон схватился за конец проволоки, который был приварен к груде железа. На горелку смотреть было невозможно. Если он попадет в луч пламени, ему тоже придет конец. Но думать о такой ерунде было некогда. Ослепленный, действуя инстинктивно, он подставил свои путы под пламя горелки.
Он был свободен.
- Беги, Фредци! - прохрипел Даркингтон и побежал прямиком к роботу.
Бесполезно убегать от того, кто может поймать тебя в три шага. Горелка перестала плеваться огнем, но великан неуверенно двигался шатаясь, все еще под действием кислорода…
- Беги, Фредди!
Робот, пошатываясь, пустился за ним в погоню. Он обогнул второго робота, которого они сочли особью женского пола. Затем побежал к задней части пещеры.
Надо спасать Фредерику!
Еще одна опорная стойка валялась на полу. Это отличное оружие. Огромная, отравленная кислородом глыба надвигалась на него.
Даркингтон увернулся. Руки почти что сомкнулись на его шлеме. Он бросился на середину пещеры. Робот женского пола пятился в угол. Но медленно, неуклюже… Хью взобрался на него сверху.
К нему потянулась рука, чтобы схватить. Он размахнулся и изо всей мочи грохнул по ней опорной стойкой. Звук раздался по всей пещере. Рука робота бессильно опустилась, на ней остался след от удара. Эта восьминож-ка и в подметки не годилась двуногому чудовищу по силе. Ее щупальца с инструментами изогнулись и отпрянули.
Робот-мужчина приближался. Даркингтон разворотил своим орудием радиорешетку, которая была у него под ногами. Она от удара превратилась в лепешку. Он поднял стойку и бессмысленно заорал:
- Назад! Еще один шаг, и я ей задам! Я убью ее!
Робот остановился. Механизм, который может разорвать на части человека в скафандре, казался чудовищным. Он поднял свою руку с горелкой.
- О нет! - содрогнулся Даркингтон.
Он открыл выпускной клапан скафандра и опустился на колени так, чтобы кислород был направлен прямо в переднюю панель железяки, на которую он взобрался. Сенсоры, должно быть, более уязвимы, чем поверхность корпуса. Даркингтон не мог слышать, как женщина-робот кричала точно так же, как Куроки. Ее крик передавался на радиочастотах. Но когда он жестом показал роботу-мужчине отойти, тот повиновался.
- Понял, что от тебя требуется? - выдохнул Хью, задыхаясь от ненависти, - Ты можешь разрезать мой скафандр, но весь воздух выйдет на это хитроумное приспособление. Безусловно, ты сможешь сбить меня с ног, бросив что-то, но при первом признаке такого движения с твоей стороны, я снова открою выпускной клапан скафандра. По крайней мере, она получит немалую дозу кислорода. А я тем временем проткну острым концом этой штуки одну из линз. Понимаешь? Ну тогда, оставайся там, где стоишь, железяка!
Робот замер.
Фридерика подошла поближе. Она высвободилась от петли проволоки, которая присоединяла ее к тому, что осталось от трупа Куроки. Свет бросал блики на стекло ее шлема так, что Даркингтон не мог ничего увидеть сквозь него, но в голосе слышалась признательность:
- Хью, о Хью!
- Возвращайся назад к кораблю, - приказал он. Трезвый рассудок вернулся к нему.
- Без тебя? Нет.
- Послушай, тут неподходящее место для героических подвигов. Твой наипервейший долг - стать матерью. Но я надеюсь, что ты сумеешь вернуться к нашему кораблю и подобрать меня. Ты не пилот, но тебя могут проинструктировать по связи с "Травелера", если он все еще находится над горизонтом. Во всяком случае автопилот сделает за тебя большую часть работы. И ты приземлишься здесь, а я попробую вступить в переговоры и убежать.
- Но роботу потребовалось почти двадцать часов, чтобы привести нас сюда. А он знал дорогу лучше меня. Мне придется в основном ориентироваться по компасу и полагаться на свою смекалку. Конечно, я не буду так часто останавливаться, как он. Но все же мне потребуется, скажем, тоже двадцать часов - ты ведь не сможешь продержаться столько времени!
- Черт возьми, я могу попытаться, - сказал он. - У тебя есть другие предложения?
- Тогда хорошо. Прощай, Хью. Нет, я хотела сказать до свидания.
Он прорычал ей что-то в ответ, но не посмотрел, как она уходила. Ему нужно было не спускать глаз с робота.
VI
- Нуль! - только один раз позвала его женщина-робот, когда существо прыгнуло ей на спину.
Она протянула к нему руку. Опорная стойка сильно ударила ее по плечу.
Нуль своими сенсорами почувствовал в ее сенсорах боль, переданную через устройство коммуникации, как удар арбалета в его собственное тело. Обезумев, он бросился на врага. Сокрушительным ударом стойки смял решетку Единицы. Она пронзительно кричала от острой боли. Из-за неисправностей, возникших в ее радаре, тон ее сообщений неожиданно стал совершенно невозможным. Нуль резко остановился.
Ее рыдания, его имя, слепо повторяемое, пересилили даже боль от ожога в том месте, где на него попал газ, вызывающий коррозию. Нуль отрегулировал свою горелку и тщательно прицелился.
Существо встало на колени, что-то вертя свободной рукой. Единица опять закричала, на этот раз еще громче. Ее щупальца судорожно вздрагивали. Оцепенев, Нуль опустил свою руку с горелкой. Существо встало и направило оружие чуть выше ее линз. Единственный достаточно сильный удар, направленный вниз через стекло, может достичь ее мозга. Противник жестом показал Нулю, чтобы тот отошел назад. Он повиновался.
- На помощь! - кричала Единица.
Нуль не мог смотреть на месиво, в которое превратилось ее лицо. От ее омерзительного голоса не было спасения.
- Помоги мне, Нуль. Мне так больно.
- Держись, - крикнул он, не способный ни на какие действия. - Я ничего не могу сделать. Во всяком случае сейчас. Эта штука полна яда. И его-то ты и получила, - Он попробовал проверить свои сенсоры внутреннего восприятия. - Боль через минуту стихнет… при таком незначительном количестве. Но если ты получишь большую дозу - я не знаю. Возможно, это окажется смертельным. Или же это двуногое сумеет сделать такие сильные механические повреждения до того, как я смогу что-либо предпринять. Держись, моя Единственная! Пока я не придумаю что-нибудь.
- Я боюсь, - застрекотала она. - За нашего новенького.
- Держись, - заклинал он, - Если эта штука причинит тебе еще больший вред, я медленно ее разрушу. Я полагаю, что он это понимает.
Второе функциональное двуногое существо подошло ближе к первому. Они обменялись несколькими улюлюканьями, и подошедшее существо развернулось и быстро направилось из пещеры.
- Оно, должно быть, направляется к летающему монстру, - сказала Единица.
Слова с трудом исходили из нее, и время от времени она гудела, потому что нарушения в ее сенсорах усилились, но она все-таки могла еще соображать.
- Оно приведет чудовище сюда?
- Я не могу отправиться за ним в погоню, - заметил Нуль, - Но… Он собрал всю свою энергию. Из его переговорного устройства вырвался крик. - Тревога! Тревога! Все, кто на приеме, готовьтесь к трансляции. Тревога!
В его голове зазвучали голоса, далекие и близкие, это как будто придало ему новые силы. Он и Единица не были одни в ночной пещере. Боль и страх стали медленно исчезать. Все их сообщество было тут.
Он доложил о ситуации несколькими фразами.
- Ты поступил опрометчиво, - сказал потрясенный Сотый, - Может быть, больше не последует никакой ответной реакции на твои действия.
- А что же еще он мог сделать? - защищал его Седьмой, - Мы не можем действовать наобум с таким могущественным чудовищем. Нуль взял на себя опасное дело - собирать информацию. В этом деле он тоже преуспел.
- Доказав, что опасность гораздо больше, чем мы себе представляли, - содрогнулся Семнадцатый.
- Ну, это ценные данные.
- Все дело сейчас в том, что мы не знаем, что нам предпринять, - прервал его Сотый, - Хотя оно, как ты говоришь, действует медленно, я могу ожидать, что вспомогательный механизм, который удрал, может найти чудовище задолго до того, как мы сумеем собраться и подняться вверх по холмам.
- Но пока он этого не сделает, он не может ему ничего передать, - его радио выведено из строя, - сказал Нуль. - Следовательно, монстр предположительно останется там, где оно находится сейчас, несмотря на все происходящие события. Я предлагаю всем находящимся по соседству отправиться непосредственно на то место. Они могут попытаться выследить двуногое существо.
- Ты ведь мог поймать его в несколько минут, - упрекнул Сотый.
- Я не могу оставить это место.
- Нет, можешь. То существо, что захватило в плен твою жену, не может больше ничего сделать с ней, если его не провоцировать, иначе она потеряет свою ценность, как заложница.
- Откуда вам знать? - возразил Нуль, - На самом же деле я верю, что, если бы я поймал его товарища, это существо тотчас же напало бы на Единицу. На что он может надеяться? Ради чего ему стоит рисковать?
- Надеяться - смешное слово, когда говоришь о тщательно сконструированном механизме-разведчике, - сказал Седьмой.
- Если оно таковым является, - проговорил Нуль, но их действия говорят мне, что они нечто большее, чем прирученные, неразумные движущиеся устройства.
- Пускай, - согласился Сотый, - Нет ни миллисекунды времени. Мы не можем рисковать всем сообществом из-за одного члена. Ну, пойди и поймай опять это двуногое существо.
Последовал несмодулированный радиошум в ночи. Наконец Нуль произнес:
- Нет.
Одна из сохранившихся рук Единицы потянулась к нему, но они были слишком далеко друг от друга, чтобы почувствовать прикосновение. И радаром приласкать его она не могла.
- Скоро мы тебя соберем заново, - прошептал он невнятно.
Она не ответила, потому что все сообщество слушало.
Сотый сдался: он прожил на свете немало, чтобы понять, что эти переговоры ни к чему не приведут.
- Те, кто достаточно близко находятся к чудищу, пусть добираются до него к восходу и сообщат, что выяснят, - приказал он.
Когда почти тридцать роботов отрапортовало о своем прибытии к чудовищу он сказал:
- Хорошо. Оставайтесь там. Если возможно, держите курс на перехват по дороге беглеца. Если вы поймаете его, сейчас же сообщите нам. Оставшиеся соберутся, как и планировалось.
Один за другим голоса умирали в ночи, пока только Сотый, который нес ответственность, и Седьмой, который был другом, остались на связи с Нулем.
- Как ты сейчас, Единица? - спросил ласково Седьмой.
- Действую кое-как, - ответила она усталым, ничего не выражающим голосом, - Очень странное чувство слепоты без радара. Мне все время кажется, что на меня надвигаются какие-то огромные предметы. Но когда я поворачиваю в этом направлении свои оптические приборы, оказывается, что там ничего нет. - Она помолчала, - Новенький слегка зашевелился внутри прямо сейчас. Необходимо закончить дорожку импульсов от двигателя. Будь осторожен, Нуль, - умоляющим тоном проговорила она, - Ведь мы у него только сегодня уже отняли одну руку.
- Я никак не могу понять описание внутреннего строения этих двуногих? - вопросил практический Сотый, - Мягкий пористый материал, пропитанный липкой красной жидкостью, ядовитые испарения, - Как же они работают? Где же механизм-то?
- И тем не менее, они действуют разумно, - возразил Нуль, - Если чудовище - или хозяева - не держат их под своим непосредственным контролем, и, конечно, радио тут не может быть использовано…
- Могут быть другие средства, кроме радио, чтобы управлять вспомогательными механизмами, - сказал Седьмой. - Мы так мало знаем, мы - разумные существа.
- В этом случае, - отвечал Нуль, - чудовище знает о пещере и знало все время. Оно следит за мной в этот момент глазами того, кто находится сейчас на спине Единицы.
- Мы должны предполагать обратное, - произнес Сотый.
- Я так и делаю, - отвечал Нуль, - Я действую, полагаясь на то, что эти двуногие не имеют контакта с летающим объектом. Но если тем не менее они осуществляют свои действия, тогда, вероятно, они функционируют независимо, включая, по крайней мере, степень разумных действий. - Ему пришла в голову мысль настолько потрясающая, что он не мог ее высказать тут же. Но наконец он сказал: - Они могут быть хозяевами чудовища! Оно может быть их вспомогательным элементом, а они - разумными существами!
- Нет-нет, это невозможно, - простонал Сотый.
Временное восприятие Седьмого было быстрее, он всегда мог перекидываться с одной стороны на другую в дискуссиях. Он выпалил:
- Давайте предположим с большой натяжкой, что эти маленькие существа и в самом деле являются владельцами, а может быть, даже создателями этой летающей штуки. Не сможем ли мы переговорить с ними?
- Только не после того, что произошло, - проговорил уныло Нуль. Он, конечно, меньше всего думал о том, что сам натворил по отношению к ним.
Седьмой продолжал:
- Я и сам сильно сомневаюсь с философской точки зрения. Они слишком уж похожи. Их деятельность несет смерть: разрушения, которые произвел их летательный аппарат, яд под их кожей. Да, определенная степень взаимопонимания может быть достигнута. Но это будет медленный и болезненный процесс. Наша первейшая ответственность - долг перед нашей формой существования. Следовательно, нам нужно взять над ними верх, даже еще до того, как попытаемся переговорить с ними. - В возбуждении он добавил: - А я думаю, мы сможем.
Нуль и Сотый запутались в его рассуждениях. Выросла схема, как реакция преципитации в супернасыщенном водоеме. Медленные и слабые пришельцы были страшны достоинствами высокоразвитых артефактов (или же, возможно, прирученными двигающимися существами, радикально модифицированного типа): летающим устройством, трубкой, которая сожгла руку Нуля и другим гипотетическим оружием. Но вооружение, которым не воспользовались, не представляет собой никакой угрозы. Если бы летающее устройство можно было бы лишить движения…
Конечно, можно предположить, что внутри него находятся другие двуногие карлики. Вчера были слышны их голоса. Но поход Нуля сюда доказал, что у них нет адекватных сенсоров ночного видения. Ну, этого можно добиться с помощью радара, если он не сломан. Но радар тоже можно вывести из строя, знать бы только как.
Приказы Сотого разносились за мили для тех, кто взбирался на горы, собираясь у летательного аппарата:
- Вырубите самые тяжелые стебли аккумуляторов, какие только можно найти в лесу. Свейте их в кабели. Под покровом темноты, пользуясь радарным видением и прячась за разбросанные объекты, окружите чудовище. Мы теперь полагаем, что оно может быть не разумным, а всего лишь летающим аппаратом. Приварите свои кабели к стволам, которые глубоко пустили корни. И тогда быстренько перекиньте их вокруг тела чудовища. Свяжите его!
- Нет, - сказал Двадцать девятый ошеломленно. - Мы не можем приварить наши кабели к его шкуре. Он аннигилирует нас одним только выстрелом из своих форсунок. Нам нужно сначала сделать петли, а потом…
- Ну и делайте петли, - сказал Нуль. - Монстр - это всего лишь веретенообразная штука неправильной формы. Форсунки установлены посередине. Пропустите петли через тело, как раз над форсунками. Я думаю, он вряд ли сможет тогда подняться, не выдернув с корнем свой трубопровод.
- Тебе легко говорить, Нуль, когда ты сидишь в безопасности в своей пещере.
- Если бы ты только знал, что бы я отдал, лишь бы повернуть события по-другому…
В замешательстве охотники замолкли. На самом деле их миссия была не настолько уж опасной. Петли - достаточно и двух, если кабель прочный, - должны быть уложены вокруг того места, где форсунки произвели свою разрушительную работу и выжгли землю. Их нужно будет затянуть издалека, и они, безусловно, сами по себе поползут вверх, располагаясь прямо над трубопроводом, где тело летающего существа было самым узким. Если же кабель застрянет где-нибудь, кому-то придется подойти ближе и высвободить его. Если хоть раз форсунка фыркнет, они погибнут в течение нескольких секунд. Но вполне вероятно, что летающее существо или его хозяева могут и не заметить их.
- А когда мы свяжем чудовище, что тогда? - спросил Двадцать девятый.