Он миновал пару трофеев, обрамлявших теперь вход на лестницу. Они были добыты еще прошлым поколением воинов в битвах с Вайомингом. Макензи шагнул вверх по ступеням. Все отдельные части этой цитадели казались разделенными уж слишком большими расстояниями для его немолодых ног. Но замок был древним, его достраивали десятилетиями. Не удивительно, что он был огромен и неприступен, сложенный из блоков, высеченных из гранита Сьерры, рассчитанный на века, - ведь он охранял основные рубежи нации. Не одна армия сломала себе зубы о его стены, прежде чем был положен конец вылазкам Невады. И куда больше молодых защитников с этой базы, чем хотелось бы вспоминать Макензи, ушли отсюда в свое время, чтобы найти гибель в битве с очередным неприятелем.
"Но никогда еще замок не подвергался атакам с запада. Боже, или кто уж ты там наверху, избави нас хотя бы от этой участи, или ты не в силах?" - подумал Макензи.
Помещения командного пункта были в этот час безлюдны. В приемной, где стоял стол сержанта Ирвина, царило безмолвие. Не было никаких суетливых писарей, заправлявших свои ручки, или многочисленных посыльных, снующих туда-сюда. Никаких офицерских жен с их вечными проблемами, выделявшихся из общей очереди дожидавшихся приема у полковника цветастостью своих нарядов. Как только Макензи шагнул в дверь из приемной во внутреннее помещение, он услышал злобное завывание ветра за стеной. Дождь барабанил по темному прогалу окна, стекая дорожками по стеклу, казавшимися струйками расплавленного металла в свете факелов.
- Я привел полковника, сэр, - нервно доложил сержант. Сглотнув, он исчез за дверью.
Спайер стоял рядом со столом командира. Стол был побитым временем предметом старины с минимумом помещенных на нем вещей: чернильницей, лотком для входящих и исходящих бумаг, селектором внутренней связи и фотографией Норы, изрядно поблекшей за те двенадцать лет, что уже минуло со дня ее смерти. Майор был высоким, тощим, лысеющим мужчиной с длинным крючковатым носом. Каким-то образом его мундир всегда оставлял впечатление неглаженого. "Однако у этого парня самая золотая голова из всех "рысей", да и кто еще в состоянии был бы прочесть столько книг, сколько прочитал Фил?!" - подумал Макензи. Официально он числился при полковнике адъютантом, наделе же являлся главным советником по всем вопросам.
- Ну? - буркнул Макензи.
Алкоголь, казалось, не только не притупил его мировосприятия, но, напротив, обострил все его ощущения. Он отчетливо сознавал, как пахнут гарью факелы ("Когда же наконец они обзаведутся достаточно большим генератором, чтобы провести электрическое освещение?"), и чувствовал каменную твердость пола под ногами, и видел трещину, бегущую по северной стене, и понимал, что растопленная печь не в состоянии прогнать холод. С видом вымученной бравады он сунул большие пальцы рук за пояс и покачался на каблуках.
- Ну, что там стряслось на этот раз, Фил?
- Телеграмма из Сан-Франциско, - сказал Спайер, складывая и расправляя лист бумаги. Наконец, он вручил его полковнику.
- Ну да? Почему не связались по радио?
- С телеграммой меньше вероятность перехвата. Эта была зашифрована. Ирвин расшифровал ее для меня.
- Это что еще за ерунда, черт побери?
- Гляньте и поймете все сами. Кроме того, она все равно адресована ва,м. Прямо из генштаба.
Макензи с трудом сфокусировал взгляд на каракулях Ирвина. После обычных для приказа формальностей следовало:
"Настоящим вы извещаетесь, что сенатом Тихоокеанских Штатов вынесен импичмент Оуэну Бродскому, бывшему верховному арбитру Тихоокеанских Штатов Америки, и таким образом он освобождается с этого поста. С 20.00 часов сего дня верховным арбитром, в согласии с Законом о власти, становится бывший вицеарбитр Хамфри Фэллон. Существование диссидентствующих элементов, представляющих общественную угрозу, вынудило арбитра Фэллона ввести на всей территории ТША законы военного времени с 21.00 сего дня. Вам даются следующие приказания:
1. Данная информация является строго секретной до момента всеобщего оповещения. Сведения, полученные при передаче этого сообщения по каналам связи, не могут быть переданы другим лицам. Нарушители данного пункта постановления, а также лица, получившие через них доступ к закрытой информации, должны быть немедленно подвергнуты одиночному заключению с содержанием в тюрьме, вплоть до момента рассмотрения их дел военно-полевыми трибуналами.
2. Вам надлежит реквизировать девяносто процентов имеющегося на руках у военнослужащих в вашем подчинении оружия и амуниции, установив усиленную охрану в месте их складирования до получения дальнейших указаний.
3. Все военнослужащие форта Накамура остаются в вашем подчинении, вплоть до прибытия вашего преемника. Вашим преемником назначается полковник Саймон Холлис, отбывающий в ваш район завтра утром в сопровождении армейского батальона из Сан-Франциско. Время их ожидаемого прибытия в форт Накамура - через пять дней. По их прибытии вам надлежит передать полковнику Холлису все полномочия по командованию вашими людьми. Полковник Холлис также освободит от занимаемых должностей некоторых офицеров и солдат, по своему усмотрению заменив их людьми из своего батальона. Во главе группы отстраненных служащих из состава вашего полка, вы отправитесь в Сан-Франциско, где доложитесь в штабе бригадного генерала Мендозы в Нью-Форт-Бэйкер. Во избежание провокаций вашим людям, отстраненным по соображениям лояльности, надлежит быть разооруженными, исключая личное наградное оружие офицеров.
4. Для вашего личного сведения сообщаем, что капитан Томас Дэниэлис назначается старшим помощником полковника Холлиса.
5. Напоминаем вам еще раз, что Тихоокеанские Штаты Америки в настоящее время руководствуются законами военного времени, в связи с чрезвычайным положением национального масштаба. От вас требуется абсолютная лояльность к законному правительству. Любого рода подстрекательство к неповиновению законной власти должно пресекаться незамедлительно. Всякий, оказывающий поддержку фракции Бродского, объявляется виновным в государственной измене и будет преследоваться по закону.
Где-то в горах прогремели раскаты грома, подобно артиллерийской канонаде. Лишь через какое-то время Макензи шевельнулся, и то лишь для того, чтобы положить документ на стол. Ему не удавалось полностью собраться с мыслями, он ощущал лишь внутреннюю пустоту.
- Они все-таки осмелились, - произнес Спайер без всякого выражения. - Да, они точно пошли на это.
- Что? - Макензи повернулся, пытаясь заглянуть в глаза майору.
Спайер не встречался с ним взглядом. Его взгляд был направлен на собственные руки, скручивающие сигарету. Но слова, которыми он разразился были резкими и горькими:
- Мне несложно догадаться, что именно произошло. Воинствующая клика "ястребов" требовала импичмента еще с тех пор, как Бродский пошел на компромисс в спорах о границе с Западной Канадой. Ну, а Фэллон, что ж, у него немало собственных амбиций. Правда, его партизаны в меньшинстве, и он прекрасно об этом знает. Избрание его на пост вице-арбитра помогло утихомирить "ястребов", но уж арбитром-то ему было не стать никаким обычным способом. Бродский явно не собирается умирать от старости раньше самого Фэллона, да и потом более половины сената - трезвые, миролюбивые боссмены, не считающие, что ТША - единственный мессия, которому предначертано воссоединить континент. Я просто не представляю, как мог пройти импичмент на заседании честно собранного сената. Они скорее всего прокатили бы Фэллона.
- Но сенат в самом деле был созван, - возразил Макензи. Ему казалось, будто эти слова произносит кто-то совсем другой. - Мы же слышали об этом в выпуске новостей.
- Разумеется. Созван вчера "для дебатов о ратификации договора с Западной Канадой". Именно это и передавали в новостях. Однако, боссмены рассеяны по всей стране, каждый в своем собственном округе. Им еще нужно как-то попасть в Сан-Франциско. Всего лишь парочка устроенных "непредвиденных" задержек - черт, если, к примеру, по какой-то неведомой случайности оказался взорван мост на железной дороге из Бойзе, то целая дюжина самых непоколебимых сторонников Бродского попросту не смогла бы прибыть вовремя, ну так и что мы имеем? В сенате, само собой, имеется кворум. Полный порядок, вот только все до единого приверженцы Фэллона - налицо, а оппонентов отсутствует ровно столько, сколько требуется для того, чтобы "ястребы" оказались в большинстве. Кроме того, заседание почему-то совпадает с праздничным днем, когда ни один горожанин не следит с особым вниманием за ходом событий. Опля! Импичмент и новый арбитр рождаются в единочасье!
Спайер кончил крутить сигарету и, сунув ее в рот, принялся шарить в карманах в поисках спичек. У него нервно ходили желваки.
- Ты уверен? - пробормотал Макензи.
Ему пришла смутная мысль о том, что этот момент точь-в-точь напоминает ему его давнее посещение Пьюджет-Сити. В тот раз его еще пригласили на морскую прогулку на яхте попечителя, и вдруг неожиданно все закрыло туманом. Все тогда казалось холодным, тревожным и неосязаемым.
- Ну конечно же, я не уверен! - огрызнулся Спайер. - И никто не будет ни в чем уверен, пока не окажется слишком поздно! - Спичечный коробок прыгал у него в руке.
- У них, гм-м… Похоже, у них появился еще и новый главнокомандующий, насколько я заметил.
- Ага. Они теперь захотят поставить своего человека на место всякого, кому не могут доверять, и чем быстрее, тем лучше. А Де Баррос был ставленником Бродского, - Спичка наконец с треском зажглась и Спайер, прикуривая, затянулся так, что у него совсем ввалились щеки, - Разумеется, то же самое относится и ко мне с вами. Полк будет практически разоружен так, чтобы ни у кого даже не возникло никаких задних мыслей в отношении сопротивления к тому времени, когда прибудет новый полковник. Если вы обратили внимание, он все равно на всякий случай прибывает в сопровождении целого батальона. Если бы не это, он мог бы запросто воспользоваться самолетом и быть здесь уже завтра.
- Почему бы ему не воспользоваться поездом? - До Макензи долетело колечко табачного дыма от сигареты Спайера, и он полез за своей трубкой. Он нащупал ее в нагрудном кармане - она даже не успела остыть.
- Возможно, все составы теперь должны будут отправляться на север. Им нужно будет рассредоточить войска на землях боссменов, чтобы предотварить восстания. А в долинах сейчас довольно безопасно - мирные ранчеро да колонии эсперов. Ни те, ни другие не станут палить по солдатам Фэллона, марширующим мимо них, чтобы занять заставы Эхо и Доннер.
В словах Спайера сквозило нескрываемое презрение.
- И что же нам делать?
- Предположительно, переворот Фэллона носил вид легальной акции, то есть кворум все-таки был, - задумчиво сказал Спайер. - Естественно, никто никогда не согласится с тем, что он действительно конституционен… Я уже тысячу раз перечитал эту телеграмму с тех пор, как Ирвин расшифровал ее. Там многое написано между строк. Мне кажется, Бродский еще на свободе, например. Они не преминули бы сообщить о его аресте, будь он схвачен, кроме того, они не так бы беспокоились по поводу возможного восстания. Вероятно, какому-то из преданных ему воинских подразделений удалось вовремя вытащить его оттуда. Нечего и говорить, что на него будет вестись охота, как на кролика.
Макензи забыл про вытащенную им трубку.
- Том прибывает вместе с нашей заменой, - сказал он напряженно.
- Точно. Твой собственный зять. Неглупый ход, правда? С одной стороны, он вроде бы заложник. Хотя с другой - это также завуалированный намек на то, что твоя семья не пострадает, если ты будешь вести себя, как полагается. Том неплохой парень. Он будет оставаться сам по себе.
- Но ведь это и его полк также, - сказал Макензи. Он расправил плечи, - Конечно, он не преминул бы повоевать с Западной Канадой. Молодо-зелено!.. Да и, что ни говори, действительно слишком много тихоокеанцев полегло в Айдахо в пограничных конфликтах. Да и немало среди них женщин и детей…
- Что ж, - сказал Спайер, - ты полковник, Джимбо, тебе и решать. Что нам следует делать?
- О Боже, я понятия не имею. Я просто солдат и ничего больше! - Чубук его трубки сломался у него в кулаке. - Но мы же не какая-то персональная милиция какого-нибудь босса. Мы присягали стоять на страже Конституции!
- Я не вижу, каким образом кое-какие уступки, сделанные Бродским Айдахо, могли послужить основанием для импичмента. Мне кажется, что он был абсолютно прав.
- Ну…
- Путчистский переворот под любым другим предлогом вонял бы не менее отвратительно. Ты можешь не так внимательно следить за ходом сегодняшних событий, Джимбо, но ты не хуже меня знаешь, что означает правление Фэллона. Война с Западной Канадой это только вершина айсберга. Фэллон также ратует за сильную централизованную власть. Он найдет способ извести древние семьи боссменов. Многие главы и потомки этих старинных родов сложат свои головы на полях сражений, - этот прием восходит еще к библейским притчам. Других обвинят в сотрудничестве с людьми Бродского или в симпатиях к нему - кстати, не всегда обязательно беспочвенно - и разорят штрафами и налогами. Коммуны эсперов отхватят неплохие земельные наделы с тем, чтобы получить возможность разорить еще больше соседей-боссов в результате экономической конкуренции. Последующие войны будут удерживать участвующих в них боссменов вдали от их земель и, соответственно, лишать их возможности управления своими наделами, которые без хозяйского присмотра превратятся со временем в черт-те что. Таким образом мы и достигнем великой поставленной цели - Воссоединения.
- Но если Централ эсперов благоволит к нему, что мы-то можем сделать? Я достаточно наслышан о пси-ударах… Я не могу просить моих людей противостоять им.
- Ты мог бы попросить своих людей противостоять самой Адской Бомбе, Джимбо, и они бы так и сделали без единого звука. Потомки рода Макензи командуют полком "Роллинг стоунз" вот уже более полувека!
- Да. Мне казалось, что Том когда-нибудь…
- Мы же давно видели, как все это назревает. Вспомни наш разговор об этом на прошлой неделе!
- Хм, да.
- Позволь также напомнить тебе, что Конституция принималась исключительно "для утверждения отдельных регионов в их исконных правах".
- Оставь меня в покое! - закричал Макензи. - Я не знаю больше, что правильно, а что - нет. Я говорю тебе! Оставь меня в покое!
Спайер умолк, наблюдая за ним из-за завесы зловонного табачного дыма. Макензи долгое время вышагивал из угла в угол, громко стуча каблуками по каменному полу. В конце концов он запустил сломанной трубкой через всю комнату так, что она разлетелась вдребезги.
- О’кей! - нервное напряжение свело мышцы его глотки, и он буквально вынужден был выплевывать слова. - Ирвин неплохой парень и умеет держать рот на замке. Пошли его перерезать телеграфные провода в нескольких милях ниже по склону. Пускай это выглядит так, будто их повредил шторм. Черт возьми, эти провода рвутся, когда нужно и не нужно, разве не так? В общем, мы официально не получали из генштаба никаких сообщений. Это даст нам несколько дней на то, чтобы связаться со штабом дивизии в Сьерре. Против генерала Круйкшэнка я не пойду… хотя я абсолютно спокойно могу предсказать, на чью сторону встанет он при малейшей возможности. Завтра мы начинаем готовиться к действию. Отбросить батальон Холлиса нам будет раз плюнуть, и им потребуется некоторое время на то, чтобы выставить против нас действительно достойного противника. К тому времени уже придет первый снег, и мы будем отрезаны на всю зиму. Правда, мы-то как раз можем воспользоваться лыжами и снегоступами для того, чтобы связаться с другими подразделениями и что-нибудь организовать. Так что до самой весны - порядок, а там и поглядим…
- Спасибо, Джимбо! - слова Спайера почти утонули в шуме ветра.
- Я… Мне бы, пожалуй, следовало пойти сказать Лоре.
- Верно, - Спайер сжал плечо Макензи. В глазах майора поблескивали слезы.
Макензи вышел, твердо печатая шаг, словно на плацу, и, не обращая внимания на Ирвина, отправился вниз по лестнице в противоположном конце галереи, мимо дверей, где он отдал честь козырнувшим охранникам, даже не замечая их, и наконец подошел к своим апартаментам в южном крыле замка.
Его дочь уже легла спать. Он взял масляную лампу в своем маленьком неуютном кабинете и вошел в ее покои. Он провел рукой по своей короткой прическе, словно пытаясь прогнать что-то из своих мыслей… Ну конечно же, организация доставки новых комплектов обмундирования была лишь жалким предлогом - на самом деле он хотел услать парня подальше от греха, пока не закончится политический кризис. Том был уж слишком честен для того, чтобы не вредить себе самому. Искренний горячий поклонник Фэллона и движения эсперов. Его прямолинейность приводила к трениям с другими офицерами полка. Все они в большинстве принадлежали к боссменским родам или происходили из благополучных семей, находящихся под покровительством боссменов. Их вполне устраивал существующий общественный строй. Но Том Дэниэлис родился в бедной рыбацкой деревушке на побережье Мендочино. В свободное время он обучился грамоте у местного эспера, и пойдя в армию заслужил офицерский чин только благодаря собственным мозгам и упорству. Он никогда не забывал, что эсперы помогали бедным, и что Фэллон обещал поддерживать эсперов… Да и потом битвы, слава, Воссоединение, федеральная Демократия… Это ли недостойные идеалы, особенно, когда ты молод и отважен?!
Комната Лоры мало изменилась с тех пор, как год назад она уехала отсюда, чтобы выйти замуж. И тогда ей было всего семнадцать. Здесь по-прежнему обитали предметы, принадлежащие маленькой девочке с косичками и в накрахмаленном платьице: плюшевый мишка, любовно затисканный до полной бесформенности, кукольный домик, смастеренный ее отцом, портрет матери, нарисованный капралом, который потом угодил под пулю на озере Солт. Боже, до чего же она стала походить на свою мать!
Темные волосы, разметавшиеся на подушке, отливали золотом в свете лампы. Макензи тронул ее за плечо так осторожно, как только мог. Она мгновенно проснулась, и он увидел ужас в ее взгляде.
- Папа! Что-нибудь с Томом?
- С ним все в порядке, - Макензи поставил лампу на пол и присел на край постели.
Она ухватилась за его руку похолодевшими пальцами.
- Это не так, - сказала она. - Уж я-то достаточно хорошо тебя знаю.
- Пока что никакой беды с ним не приключилось. Надеюсь, что и не приключится.
Макензи собрался с духом. Она была дочерью солдата, поэтому он сказал ей всю правду в нескольких словах, но, говоря это, он так и не нашел в себе достаточно сил, чтобы смотреть на нее. Когда он закончил, то просто продолжал сидеть, тупо вслушиваясь в шум дождя за окном.
- Ты собираешься поднять мятеж, - прошептала она.
- Я собираюсь связаться со штабом Сьерры и следовать приказам моего командира, - сказал Макензи.
- Ты прекрасно знаешь, какими будут его приказы… как только он поймет, что ты его поддержишь.