- И я хочу быть капитаном, - заспорила Мэри.
- Вы все можете быть капитанами. Чарли может быть капитаном Рубакой, Мэри - капитаном Упрямцем, а Джонни - капитаном Головорезом.
Джонни застенчиво улыбнулся, явно довольный своим именем.
- А как же ты, Джорджи? Ты кем будешь? - спросил Чарли.
- Я буду капитаном Плевакой.
Она плюнула на траву, и мальчики громко рассмеялись.
- Я пойду принесу мои кораблики, - предложил Чарли.
- А почему бы нам самим не сделать кораблики? Столько вокруг всего, что может плавать.
Джорджина вынула из кармана нож, и трое ребятишек побежали к деревьям. Они нашли полусгнившее бревно, и Чарли отломил от него кусок для своего кораблика.
- А мне бы хотелось сделать свой кораблик из куска коры, - сказал Джонни. - Из коры получается более легкий и быстрый кораблик.
Когда Джорджина отдала ему свой ножик, чтобы вырезать кораблик, он был в полном восторге.
Мэри нашла брошенное гнездо и настояла на том, что оно будет ее корабликом. Когда Джорджина предупредила ее, что гнездо не может плавать, она сказала:
- Я капитан Упрямец! Не спорьте со мной!
Для мачт они использовали тонкие веточки, для парусов - листья, а Мэри наполнила свое гнездо ягодами боярышника.
- Мне нужна сабля, - сообщил Чарли Джорджине.
- Как и капитану Головорезу.
Она срезала пару веток и оборвала с них листья.
- Ты должна плеваться всякий раз, когда что-то говоришь, капитан Плевака, - напомнила ей Мэри.
Они отнесли свои пиратские суда к карповому пруду, где собирались соревноваться. Мальчики устроили волны, чтобы их кораблики вынесло течением. Не прошло и получаса, как кораблик Мэри утонул, но когда маленькие красные ягодки всплыли на поверхность, ей это очень понравилось.
Мальчики удвоили свои усилия, чтобы выиграть, и ударяли саблями по воде, желая получить большие волны. Когда выяснилось, что сыграли вничью, гонки превратились в морской бой, и в результате оба капитана-мужчины вымокли до нитки. Мэри вместе с Джорджи призывала их к победе, то издавая радостные крики, то плюясь.
Когда игра кончилась и дети выжали из дня все, что могли, в смысле забав, Джорджина повела их домой. Обнаружив, в каком они виде, Шарлотта изумилась.
- Нам нужен огонь. Как насчет библиотеки? - спросила Джорджина.
- Непременно. Снимайте мокрые башмаки, а я пока принесу сухую одежду.
Все четверо сняли мокрые ботинки и отнесли их в библиотеку.
- Джон, что вы скажете, если вам предоставят честь развести огонь?
При одной мысли о том, что ему поручено такое взрослое дело, мальчик засиял от радости. Пришла Шарлотта с сухим платьем, сунула все в дверь и быстро ушла.
Джорджина сняла мокрые чулки, дети последовали ее примеру. Она пообещала, что не будет подсматривать, пока мальчики переодеваются в сухие рубашки и штаны. Когда все удобно расположились у огня, Джорджина сказала:
- Как насчет истории? На этих полках есть много хороших книг о приключениях.
Когда мужчины и старшие мальчики возвращались после прогулки верхом, вечерний свет уже угасал на небе. Френсис был вне себя от радости, что отец купил ему лошадку, а у Уильяма были серьезные надежды на то, что отец вскоре подумает о кобылке и для него.
* * *
Джон Расселл поблагодарил Шарлотту за прекрасный день.
- Вы были так великодушны - занимали все это время Джонни. Где мне его найти?
- Мы очень рады. Приезжайте еще, в любое время. - Она указала на коридор. - Джонни вы найдете в библиотеке.
Еще не подойдя к вери библиотеки, Джон услышал голос сына. Джонни читал вслух "Робинзона Крузо" Даниеля Дефо, а слушатели сидели перед огнем, зачарованные рассказом.
Взгляд Джона обратился к Джорджине. Она слушала его младшего сына, и выражение ее лица говорило о том, что ее очаровало то, как мальчик читает увлекательную историю.
Джорджина первая заметила Джона Расселла, тихо стоявшего в дверях.
- Джон, пришел ваш папа. Большое вам спасибо, что развлекли нас. Вы читаете лучше, чем большинство взрослых, которых я знаю.
Джонни неохотно закрыл книгу и отдал Джорджине. Та собрала его просохшую одежду и отдала ее отцу мальчика.
- Прошу прощения, милорд. Мы опять играли в воде, хотя я знаю, что вы совершенно не одобряете такие необузданные развлечения.
Джон понимал, что она говорит все это, чтобы спровоцировать его, поэтому, вместо того чтобы отреагировать на провокацию, всего лишь взял у нее одежду и учтиво кивнул.
По дороге домой Джон крепко держал поводья лошади младшего сына.
- Я замечательно провел время, папа. С Джорджи так интересно.
- Ты должен называть ее "леди Джорджина".
- Да, я знаю. Но она не похожа на еди.
- Воистину не похожа. Она озорница, каких свет не видывал.
Глава 5
Джон Расселл изо всех сил старался не дать волю своему возмущению.
- Как только я открыл дверь спальни, мне в лицо ударил запах опиума. Разве я не запретил вам строго-настрого, Гертруда, давать моей жене эту дрянь?
- Клянусь, милорд, я ничего ей не давала.
- Как просто заставить человека лжесвидетельствовать, - отрывисто сказал он. Судя по испуганному виду горничной, она боялась, что ее тут же уволят. - Хорошо, я сам об этом позабочусь.
Он вернулся наверх, в комнату жены, и занялся поисками. Открыл каждый ящик бюро и каждый шкафчик. Заглянул на полку ночного столика и умывального стола. Открыл ее гардероб и обыскал каждый карман в одежде. Найдя коричневую бутылочку в шляпной коробке, он выругался.
Потом подошел к кровати и уставился на спящую жену. Виду нее был бледный и бесплотный, как у святой; опущенные веки закрыты в спокойном сне. Врач подозревает у нее чахотку. Ему никогда и в голову не пришло бы, что такая респектабельная леди может быть опиоманкой. Джон шагал по комнате, решая, что делать.
Он подумал, не обратиться ли за советом к сестрам жены. Люси, баронессу Бедфорд, можно было бы уговорить немного пожить у них. Можно послать записку на Парк-лейн, но Люси скорее всего уехала на лето в Бредфорд-на-Эйвоне и ее нет в их лондонском особняке.
Другая сестра, Изабелла, маркиза Бат, скорее всего проводит лето в Лонглите. "Как можно доверить тайны моей жены ее сестре Изабелле? Эта пуританка предпочла бы, чтобы ее похоронили заживо, лишь бы не набросить хотя бы тень скандала на свою семью.
Единственный, кому я могу довериться, это мой брат Френсис. Его мало чем можно шокировать. Я возьму мальчиков в Уоберн - так они хотя бы несколько дней поживут без нее. Найму женщину, которая будет присматривать за Элизабет. Очевидно, что Гертруда не в состоянии ей прекословить".
* * *
- Господи, эта карета мчится с такой скоростью, будто участвует в соревнованиях колесниц. Кто бы это мог приехать так рано утром?
Шарлотта и Джорджина находились в кладовке рядом с оранжереей, где готовили духи из роз и жасмина.
Джорджина подошла к дверям, чтобы лучше видеть.
- Боюсь, это матушка. Соберись с духом - у нее такой вид, будто она вышла на тропу войны.
Сестры быстро прошли через оранжерею и направились в холл. Войдя в парадную дверь, Джейн Гордон отстранила лакея. Ей не требовалось, чтобы какие-то глупые слуги сообщали о ее прибытии. Она сбросила плащ, но осталась в шляпе, сидевшей в данный момент из-за спешки несколько на сторону.
- Я погибла! Я превращусь в посмешище! Надо мной будут смеяться эти выскочки как над главной хозяйкой политического салона тори!
- Что? Как? Кто?
Шарлотта пошла за матерью в гостиную, а Джорджина всячески старалась не рассмеяться, глядя на эту комическую сцену.
- Вот!
Мелодраматическим жестом герцогиня швырнула им книгу. Она задыхалась от возмущения, лицо у нее приобрело красноватый оттенок, тревожно перекликающийся с цветом пурпурных лент ее шляпы.
Джорджина взяла книгу. "Зима в Лондоне. Т.С. Серр".
- Я не устою перед этим! - воскликнула Джейн, и в речи ее послышался явственный шотландский акцент.
- Тогда сядьте, мама, - сухо сказала Шарлотта.
Джейн прошла по комнате, потом повернулась и двинулась обратно.
- Я никогда больше не сяду, пока этот негодяй не предстанет перед судом. Черт бы его побрал! Будь я мужчиной, вызвала бы его на дуэль.
Джорджина открыла книгу и начала читать вслух:
- "Когда герцогиня Водопийца появилась на лондонской сцене, это не обрадовало герцогиню Белгрейв".
Она сразу же поняла, что это сатирический роман. Мать узнала себя в герцогине Водопийце.
- Продолжай… читай же!
Шляпа Джейн сползла ей на один глаз.
- "Герцогиня Водопийца появилась на поле моды и бросила перчатку Белгрейв - событие, которое произвело в модном свете эффект в точности такой же, какой происходит в мире природы во время землетрясения…"
Джейн выхватила у дочери книгу и сдвинула шляпу с глаза.
- Между мной и герцогиней Девоншир нет и не было никакого соперничества. Мы ближайшие подруги! Как смеет этот негодяй писать такой клеветнический вздор?
- Не думаю, что кто-то узнает вас в этой герцогине, - сказала Шарлотта с весьма убедительным видом.
- Ты так считаешь? - спросила Джейн.
- Швырни это в огонь и выбрось из головы как неприличный вздор. А потом сходи в театр и высоко держи голову. А еще лучше - побывай на каком-нибудь приеме, - посоветовала Джорджина.
Тут Джейн действительно швырнула книгу в огонь, чем немало удивила Джорджину.
- Джорджи, укладывай вещи. Мы уезжаем.
- Но Сьюзен пригласила нас в Кимболтон, - возразила Шарлотта.
- Приемы, которые устраивают герцог и герцогиня Манчестер в Кимболтоне, слишком для тебя изысканны. Их гости пользуются неограниченной свободой высказываний и поступков, и там поощряются незаконные связи. Ты сможешь побывать там после того, как будешь представлена ко двору, но до этого пребывание в замке Кимболтон может просто испортить тебе репутацию.
Разочарованно вздохнув, Джорджина вынуждена была согласиться на требование матери.
- Я пойду наверх уложу вещи.
Герцогиня Гордон, одетая в модное платье из полосатого крепдешина, с волосами, украшенными драгоценными камнями и перьями, вышла из своей ареты в Хеймаркете. Следом за ней вышла Джорджина, одетая в простое платье в стиле ампир из белого газа поверх зеленого чехла и такого же цвета накидку. Ее темные локоны были высоко зачесаны и удерживались зеленой лентой.
Они вошли в Королевский театр. С высоко поднятой головой герцогиня Гордон прошла в свою личную ложу первого яруса, где и уселась вместе с дочерью.
- Вряд ли тебе понравится эта опера Моцарта, мама. "Милосердие Тита" - мрачный рассказ о женщине, которая замышляет убийство римского императора Тита.
- Я приехала сюда для того, чтобы меня видели, а не для того, чтобы наслаждаться оперой. Но все равно опера итальянская - я не пойму ни слова, как и большинство зрителей, поверь мне.
- Не думаю, что сегодня ты найдешь здесь много дам из общества. Чтобы выдержать это представление, нужно обладать стойкостью настоящих любителей оперы.
- Ну да, вон я вижу премьер-министра Питта. У него такой утонченный вкус.
Джейн подняла подбородок, лукаво улыбнулась и была крайне довольна, когда Уильям Питт любезно встал и поклонился ей.
Как только началась увертюра, в королевскую ложу вошли принц Уэльский и его верный друг Чарлз Джеймс Фокс. Их ложа находилась прямо напротив Гордонов.
- Ах как удачно, что я решила надеть сегодня перья цвета принца Уэльского. Ты не права, Джорджина. Мне необычайно нравится опера.
Глава 6
Через два дня Джон Расселл и трое его сыновей были готовы отправиться в Уоберн-Эбби в Бедфордшире.
Джон решил ехать в карете не потому, что жена патологически боялась, когда мальчики ездили верхом, но потому, что у брата на конюшне было много чистокровных лошадей.
Он услышал, как старшие мальчики спорят о том, кто сядет рядом с отцом, но когда Джонни просунул в руку отца свою ладошку и умоляюще посмотрел на него, Джон предоставил почетное место младшему сыну.
Когда они приехали в Уоберн, Джон направил лошадей на конюшню, и старшие сыновья помогли ему снять с кареты взятые с собой вещи.
Они не отошли еще и на дюжину ярдов от конюшни, когда во двор с грохотом въехала пара лошадей. Френсис Расселл и женщина, которая сопровождала его, натянули поводья, и лошади встали.
- Вот так сюрприз, Джон! А я только сегодня из Лондона.
Он спешился и бросил свои поводья спутнице.
Джон коротко кивнул ей:
- Миссис Хилл.
Это была одна из многочисленных любовниц брата, давно уже бывшая у него на содержании. Френсис не показывал ее обществу, но поселил ее в коттедже в Уоберн-парке. Это была страстная лошадница, с которой он не только с удовольствием проводил время в постели, но и охотился и ездил верхом по своим лесным угодьям.
Френсис поздоровался с племянниками и хлопнул по спине своего тезку.
- Ты недурно вырос с тех пор, как я видел тебя в последний раз. Пройдет немного времени, и ты уедешь в Кембридж, как полагается по традиции Расселлов, верно?
- Верно, сэр. Я в старшем классе в Вестминстер-скул.
- Ты, Уильям, тоже растешь как сорняк. - Он посмотрел на Джонни и хмуро сдвинул брови: - Сколько же тебе лет? Семь?
- Мне восемь лет, почти девять, сэр.
- Будем надеяться, что ты скоро тоже начнешь расти.
Джонни шагнул ближе к отцу.
- Зато он умен не по годам, - сказал Джон брату, - и просто рвется к учебе. Джонни очень любит читать.
Когда они вошли в Уоберн, их встретил мистер Берк, дворецкий, который велел прислуге взять вещи у гостей, приготовить для них комнаты и добавить еще блюд к обеду. Мистер Берк так хорошо прислуживал герцогу Бедфорду, что тому почти не приходилось отдавать приказания своей многочисленной прислуге.
Появился лакей, который принес закуски для вновь прибывших. Пирожки с мясом и фруктовые пирожные сопровождались элем для мужчин и цветочным чаем для мальчиков.
- Я думал, что найду тебя на Расселл-сквер. Что случилось?
- Лондон действует на Элизабет возбуждающе, поэтому я оставил ее в Дорсет-Филдс, как посоветовал врач.
- Это чему-нибудь помогло?
- На самом деле - нет. Врач подтвердил, что она страдает меланхолией, и сказал, что она склонна к чахотке.
- Вот оно что. Может быть, это и есть причина ее недомогания?
- С виду она просто ангел, но уверяю тебя, ангельского в ней нет ничего.
- Значит, ты не думаешь, что это чахотка? - спросил Френсис.
- Это опиум. Она пристрастилась к этой дряни!
- Значит, она страдает от уныния? Сожалею, Джон! Опиум съедает мозг.
- А что я могу сделать? Если я попрошу ее сестер приехать и провести с ней время, они узнают ее тайну. Ты единственный, с кем я могу быть откровенным. Мне пришлось нанять для нее сиделку на время, пока я буду в отъезде.
Френсис налил две рюмки бренди и протянул одну брату.
- Если дело зашло не очень далеко, единственное, что может помочь, - это воздержание. Ты сможешь следить за ней, пока находишься летом дома, но что будет, когда парламент начнет работу?
- Вот именно, - сказал Джон.
- Не давай ей пить опиум в течение месяца, а когда тебе придется вернуться в парламент, отошли ее в Бат на воды. Многие дамы ездят в Бат полечиться. У ее обеих сестер есть хорошие дома неподалеку от Бата. Элизабет следует поселиться в Лонглите; это может излечить ее от меланхолии. Пусть маркиза Бат возьмет на себя часть ответственности и снимет ее с твоих плеч. Что с того, что она будет шокирована? Какое тебе до этого дело?
- На самом деле - никакого. Будет просто чудо, если Изабелла сумеет справиться с ее глубокой депрессией и мрачными предчувствиями. Я сыт всем этим по горло.
Джон допил свое бренди.
- Бабка очень возражала против твоей женитьбы на ней.
- Да, я знаю, но в своем юном невежестве я решил, что влюблен до безумия. Семейная жизнь определенно излечила меня от веры в такую смешную вещь, как любовь. Если она вообще существует, в чем я сильно сомневаюсь, - она обманчиво мимолетна.
- Если бы ты не наградил Элизабет младенцем, - напомнил Френсис.
- Ну, я никогда не жалел о том, что у меня есть сыновья. Отцовство - это лучшее, что было в моей жизни. К несчастью, после рождения Джона Элизабет погрузилась в меланхолию. Иногда я боюсь, что она сходит с ума.
- Хотя твоя жена мне не нравится, я завидую тебе из-за сыновей.
- Хочешь сказать, что завидуешь мне из-за моих законных сыновей?
- Вот именно. Бастардов у меня достаточно, но прелесть побочных детей состоит в том, что ты не женат на их матерях.
- С такой логикой не поспоришь.
- Выпей еще бренди.
- Пожалуй, нам лучше сходить на конюшню и посмотреть, чем там заняты твои племянники. Если помнишь, мальчики способны на любые выходки.
К тому времени, когда они пришли на конюшню, и Френсис, и Уильям уже выбрали себе лошадей для прогулки, и им не терпелось проехаться на них по парку. Дядя велел грумам вывести лошадей из стойл, но братья сами их оседлали.
Джонни гладил кошку, живущую на конюшне.
- А пони у тебя нет, дядя Френсис?
- Увы, нет. Давай найдем для тебя подходящего жеребенка.
Джонни неуверенно посмотрел на отца. На мгновение Джон засомневался. "А как же мрачные предчувствия Элизабет? Отец действительно погибшего сбросила лошадь". Но Джон безжалостно отогнал страх за сына. В жизни ежедневно приходится рисковать.
- Я уверен, что у дяди Френсиса найдется подходящая для тебя лошадка. Как насчет Серой Леди? Вон она стоит.
- Очень воспитанное созданием давайте оседлаем ее, и можно будет проехаться по парку.
Как оказалось, Джонни сумел уверенно справиться с послушной Серой Леди, и отец очень гордился им.
Остаток дня трое братьев провели весело, возясь с животными на ферме. Там были коровы, быки, овцы, свиньи, козы, гуси, охотничьи птицы и стадо одомашненных оленей. На псарне жили гончие и борзые.
Вечером, когда мальчики ушли спать, Джон и Френсис уселись у камина в просторной удобной библиотеке.
- Хочу поблагодарить тебя за то, что устроил для мальчиков такой счастливый день. Из-за меланхолического состояния их матери каникулы у них получились не очень веселые.
- Мальчикам в их возрасте нужно больше смеяться, кричать, драться и ездить верхом, как было у нас с тобой.
- На прошлой неделе мы ездили на соревнования по крикету в Лорд. В них участвовал Чарлз Леннокс, и он пригласил нас провести день в Мэрилибоне с его семьей. Их старший сын - почти ровесник Джонни. Там-то я и купил лошадь для Френсиса.
- Леннокс женат на леди Шарлотте Гордон. Ей-богу, вот какая семья тебе нужна! Герцогиню Гордон прозвали Взбивалкой. Она совершенно бесстыдно гонялась за герцогами, чтобы женить их на своих дочерях. Она нацелилась и на меня, чтобы я женился на Луизе, но вместо этого зацапала Чарли Корнуоллиса. Я был недавно на их свадьбе.
- Тебе удалось избежать гордоновских уз.
- Заметь, что младшая дочь, леди Джорджина, жизнерадостная красавица. Я положил глаз на нее… соблазнительна как смертный грех!