"Это не может быть правдой. Это не может быть правдой". Анна отказывалась поверить в то, что Артур предатель. И все же не могла отделаться от сомнения, точившего ее и не дававшего ей покоя. То, что она сказалась больной, не было притворством.
Весь день она искала предлога уединиться в тишине своей спальни и пыталась убедить себя, что это невозможно. Артур не мог обманывать ее. Но у нее возникло слишком много вопросов. И вопросы эти не могли подождать до утра. Завтра могло уже быть слишком поздно.
Анна поспешила выйти во двор замка. Холодный ночной ветерок овеял ее лицо и принес некоторое облегчение. Она глубоко вдохнула воздух, наполняя им легкие, и попыталась умерить учащенное сердцебиение.
На нее уставились несколько мужчин, расположившихся на стене и патрулировавших двор замка. Однако Анна была слишком расстроена и не обратила на это внимания.
Она была раздавлена. Объята ужасом.
Г олова ее кружилась, она не хотела верить.
Ей нужно было пройти через двор, постучать в дверь казармы и потребовать, чтобы позвали Артура. К черту условности…
Когда она приблизилась к казарме, из нее вышли несколько воинов в полном обмундировании и в кольчугах. Анна заметила в числе их Артура, и сердце ее упало.
Они направлялись к конюшням, К конюшням! Он собирался уехать. Уехать!
Анна не сводила с него глаз, а грудь ее жгла боль: она пока еще отказывалась верить, но все подозрения подтверждались.
Будто почувствовав жар ее взгляда, Артур поднял голову и замер. Их глаза встретились.
Он что-то сказал одному из мужчин и пошел к Анне.
Тяжело и неровно дыша, Анна поспешила вниз по ступенькам и встретила Артура у подножия лестницы.
"Это не может быть правдой", - снова подумала она. Как он может смотреть на нее с такой заботой и беспокойством, в то время как собирается ее предать?
- В чем дело? - спросил Артур. - Я не видел тебя сегодня целый день.
Он потянулся к ней, но она увернулась. Она не могла позволить ему дотронуться до нее. Это привело бы ее в еще большее смятение.
- Мне надо поговорить с тобой.
Его встревожило то, что она говорила так скованно. Его взгляд скользнул к конюшне, где исчезли остальные мужчины.
- У меня нет времени, меня ждут.
- Ты уезжаешь… не попрощавшись?
- Я всего лишь выхожу в ночной патруль. Я вернусь через пару часов.
- Ты уверен? Помню, ты как-то предупредил меня, что однажды можешь не вернуться.
Артур всматривался в ее лицо. Кажется, он начал понимать, что происходит что-то, чего он боялся.
Артур повел ее в сад, туда, где их не могли подслушать.
Укрывшись под тенью деревьев, Артур повернул девушку к себе лицом и спросил:
- В чем дело, Анна?
Она вскинула подбородок, ненавидя себя за то, что ведет себя как капризный ребенок.
- Я знаю.
- Что ты знаешь?
К горлу ее поднялось рыдание, но она смогла его подавить.
- Я знаю правду. Знаю, зачем ты здесь. Знаю, что ты тот, кто спас меня в Эйре. Но ты на стороне врагов.
Последние слова Анна скорее выплюнула, чем произнесла.
Лицо Артура оставалось спокойным, слишком спокойным. Черты застыли в полной неподвижности.
Сердце Анны упало. Отсутствие реакции было хуже отрицания.
- Ты слишком взволнована, - сказал Артур спокойно. - Ты перевозбуждена. Не знаешь, о чем говоришь.
- Как ты смеешь?! - Ее голос дрогнул. Чувства, сжигавшие грудь, выплеснулись вспышкой гнева. - Не смей мне лгать! Я видела, как ты поймал на лету копье нынче утром и переломил его через колено. Я видела это раньше. Конечно же, ты помнишь, как спас меня той ночью? Мятежник и шпион, притворившийся рыцарем? Ты получил тогда удар стрелы в плечо. - Ей хотелось сорвать с него кольчугу и показать отметину. - Именно на этом месте у тебя шрам.
Она помолчала, ожидая, что он будет отрицать и оправдываться, почти надеясь получить объяснение, но его молчание создавало между ними мертвую зону.
Она посмотрела на него вызывающе.
- Может, мне следует позвать отца и позволить ему принять решение?
Рот Артура сжался в тонкую линию.
- Говори тише, - наконец сказал он. - Достаточно одного голословного обвинения, чтобы мне вынесли смертный приговор.
Это отрезвило Анну, гнев ее поубавился. Она понимала, что Артур говорит правду.
Он повел ее к каменной скамье и усадил.
- Не двигайся.
При этом приказании она вся ощетинилась:
- Куда ты идешь?
Он посмотрел на нее сурово, без улыбки:
- Сказать, что задержусь.
Глава 22
"Думай! Думай, черт возьми!"
Артур медлил в конюшне, сообщая своим товарищам о том, что задерживается, и пытаясь в то же время унять волнение. Все его инстинкты самосохранения проснулись в ответ на опасность.
Случилось худшее. Он был раскрыт. Анна узнала правду.
Он проклинал своего болвана-брата за то, что тот бросил ему копье, чуть не пронзившее ему голову, и самого себя за то, что проявил беспечность с картой.
Его миссии грозит провал, если он не сможет придумать достойного объяснения.
Он не мог даже думать, во что обойдется Брюсу его провал. Если он не предупредит его, Брюс и его люди угодят прямо в ловушку. А победа Макдугалла изменит ход войны.
Хотя Артур ничего не чувствовал, его руки сжимали оружие, когда он выходил из конюшен, почти уверенный, что солдаты Лорна будут его поджидать. Но Анна не пошла к отцу. Пока не пошла. Она ждала его на скамье, где он ее оставил.
Он вздохнул с некоторым облегчением, когда увидел ее, однако он еще не придумал, что скажет ей.
На карту были поставлены его миссия и его жизнь. Если для них с Анной и есть надежда на будущее, то он должен попытаться ей все объяснить.
Она не смотрела на него, пока он приближался к ней, а молча уставилась в темноту, и лицо ее представляло собой бледную маску страдания.
Артур сел рядом с ней, чувствуя себя беспомощным, как никогда прежде. Ему хотелось заключить ее в объятия и сказать, что все будет хорошо, но он знал, что этого не будет. Он предал ее. И не важно, что он не мог поступить иначе.
- Это не то, что ты думаешь, - сказал Артур тихо.
Ее голос был глухим от наплыва чувств:
- Ты и представления не имеешь, о чем я думаю.
Она повернулась лицом к нему: ее огромные синие глаза заполнили слезы, и Артур ощутил боль в сердце, такую острую, что содрогнулся.
- Скажи мне, что это неправда, Артур. Скажи, что я ошиблась. Скажи мне, что ты не тот, кем я тебя считаю.
Он должен это сказать. Что значит еще одна ложь по сравнению с тем нагромождением лжи, в которой он уже повинен? Он мог попытаться отрицать свою вину. Возможно, даже сумел бы убедить Анну. Но сам так не считал. Она знала правду. Он читал это знание в ее глазах. И если бы солгал сейчас, то навсегда потерял бы ее доверие.
Он заглянул ей в глаза.
- Я никогда не хотел причинять тебе боль.
Из груди Анны вырвался жалобный стон, полный боли. Она была как раненое животное: как маленький пушистый котенок, попавший в лапы к медведю.
Артур не мог этого вынести. Он потянулся, чтобы дотронуться до нее, но она отшатнулась от него.
- Как ты можешь так говорить? Ты использовал меня. Ты лгал мне в главном, в том, что важно. По ее щекам покатились слезы. - Было хоть что-нибудь настоящим? Или то, что ты заставил меня полюбить тебя, - тоже часть плана?
- То, что произошло между нами, Анна, настоящее. И ты никогда не была частью моего плана. Я вообще не рассчитывал втягивать тебя в эту историю. Она тебя не касается.
- В таком случае кого она касается? Роберта Брюса? Вражды между кланами? Твоего отца?
Артур стиснул зубы.
- Это касается твоего отца. Он повинен в смерти моего.
Анна отпрянула:
- Это ужасная, изощренная месть. Но почему?! Твой отец погиб в бою, его никто не предавал. Почему ты хочешь уничтожить мою семью? И что ты собираешься сделать: убить моего отца, чтобы отомстить за смерть своего? - Она в ужасе отшатнулась. - Господи! Это так!
Артур заскрежетал зубами. В устах Анны все это звучало мелочно. И слишком упрощенно. Ему было ненавистно то, что приходилось открывать ей глаза на правду, но выбора не было.
- Именно твой отец пытается разрушить ваш клан, Анна, а не я. Роберт Брюс совершил то, что никто не считал возможным. Он олицетворяет подлинную и единственную надежду на освобождение Шотландии от англичан. Он завоевал сердце народа. Но ненависть и гордость твоего отца не позволяют ему это видеть. Он предпочитает видеть на троне английскую марионетку. Но Макдугаллы оказались в одиночестве, Анна. Даже Росс готов смириться…
Анна выпрямилась, и спина ее обрела каменную неподвижность.
- Мой отец делает то, что считает правильным.
- Нет, твой отец делает то, что может. Но он проиграет. Не заблуждайся на этот счет, Анна. Твой отец предпочитает увидеть, как погибнет его семья. Но лучше ему принять поражение.
Он увидел, как щеки Анны вспыхнули от возмущения.
- Ты ничего не знаешь о моем отце!
Она попыталась встать, однако Артур схватил ее за запястье и удержал.
- Я многое знаю о твоем отце. И точно знаю, что он готов сделать, чтобы выиграть.
Она попыталась вырвать руку.
- Пусти меня!
- Ты должна услышать все.
Он чертовски не хотел быть причиной ее разочарования, но знал, что не может больше защищать ее от правды.
- Я не сказал тебе всего: я видел, как был убит мой отец.
- Я не хочу…
- Тебе придется, - перебил он. - Даже если ты и не хочешь этого слышать. Я стоял на холме и все видел. Мой отец держал острие меча у горла твоего отца. Он мог его убить, но пощадил. Твой отец принял условия капитуляции, согласился сдаться, но как только мой отец повернулся к нему спиной, он убил его.
Анна замерла, и глаза ее расширились от недоверия и ужаса.
- Это неправда. Мой отец никогда бы не совершил бесчестного поступка.
Артур привлек ее к себе и заставил посмотреть себе в глаза.
- Я там был, Анна. Я видел и слышал все, но ничего не мог сделать. Я пытался предупредить отца, но опоздал. Лорн услышал мой крик и послал людей за мной, однако я скрывался в лесах целую неделю. К тому времени, когда я оттуда вышел, было поздно менять историю. Мне бы не поверили.
Артур видел ее ужас, чувствовал, как бешено бьется сердце. Анна старалась сохранить свои иллюзии относительно отца.
- Должно быть, ты неправильно истолковал случившееся. Ты был далеко.
- Я истолковал все верно, Анна. Ничего не исказил. Я слышал каждое слово.
Артур ошибался. Или нет? У отца был бурный нрав, скверный характер, но Анна знала, какой он человек.
Она резко рванулась от Артура.
- Я тебе не верю!
Жалость в его глазах резала глубже, чем стекло.
- Спроси его сама.
Она ничего не ответила и не хотела больше ничего слушать.
- Твой отец ни перед чем не остановится ради победы, Анна, ни перед чем. Черт возьми, он даже использовал собственную дочь.
Она замерла, потому что это обвинение больно задело ее.
- Я уже говорила тебе, что мысль об альянсе с Россом пришла в голову мне.
- Я говорю не об этом. Я говорю о том, что он использовал тебя как гонца.
Она шумно вздохнула. Артур знал об этом? О Господи! А она бездумно предоставляла ему сведения?
- Когда? - выдохнула Анна. - Когда ты это узнал?
- К сожалению, всего несколько недель назад.
Его лицо приобрело свирепое выражение.
- Черт возьми! Ты понимаешь, Анна, какой опасности подвергалась?
- Да, но я никогда не думала, что источник опасности - это ты.
Он был врагом, шпионил за ней и делал все возможное, чтобы…
Она уставилась на него, как если бы ей в голову пришла ужасная мысль.
Внезапно она с ужасом отшатнулась. Нет, только не это!
- Почему ты решил сопровождать меня на север, Артур?
- Чтобы охранять.
- А не для того, чтобы предотвратить наш альянс с Россом?
Он смело встретил ее взгляд.
- Да, и для этого тоже.
Боль с такой силой пронзила ее сердце, что она захлебнулась рыданием.
- Это не то, что ты думаешь. Я вовсе не планировал того, что случилось.
Боль не отпускала Анну, она чувствовала, что внутри у нее все сочится кровью.
- Думаешь, я тебе поверю?
Он стиснул зубы.
- Но это правда. То, что случилось в маленькой комнате, произошло, потому что я обезумел от ревности и почти лишился рассудка из страха тебя потерять. Я не горжусь собой, но клянусь, что это не входило в мой план.
- Это просто случилось? Не так ли? А как насчет прошлой ночи? Это тоже просто случилось? - Ее голос дрогнул и пресекся. - Как ты мог, Артур? Ты знал, что в конце концов произойдет, и все же продолжал убеждать меня, что любишь и что собираешься жениться на мне. Все это было ложью!
Как она могла быть такой дурой, что отдалась человеку, собиравшемуся ее предать? Предать всех?
- Нет! - ответил он грубо, заставляя ее смотреть прямо себе в лицо. - Это не было ложью. Ничто не было ложью. Я… - Он поколебался, будто слова не шли у него с языка. - Я люблю тебя, Анна. Ничто не сделает меня счастливее, чем брак с тобой.
На одно глупое мимолетное мгновение сердце ее сделало скачок, потому что она услышала слова, которые мечтала услышать. Слова, которые все сделали бы прекрасным, но на самом деле все стало еще хуже.
Он был жесток, говоря ей то, чему она отчаянно желала поверить. Вероятно, он пытался манипулировать ею, чтобы она не могла его выдать.
О Господи, что же ей делать?!
Ее долг рассказать отцу обо всем, что она узнала. Но если она это сделает, Артура убьют. А если не сделает, он воспользуется полученными сведениями и предаст их.
Выбор был ужасен, но даже после всего, что Артур сделал, она не могла набросить ему петлю на шею и затянуть ее. Один человек не может победить армию.
- Ты в самом деле хочешь, чтобы я поверила в то, что ты меня любишь?
Он сжался, но выдержал ее испытующий взгляд.
- Да. Может быть, у меня нет права на это, но это так. Я никогда никому не говорил таких слов и не думал что скажу. Но с первой минуты, как мы встретились, я почувствовал, что это что-то особенное. Знаю, что и ты это почувствовала.
- То, что почувствовал ты, называется похотью, - сказала она, презрительно бросая его слова ему в лицо.
Его губы сжались. Она понимала, что провоцирует его, но была слишком уязвлена и разгневана, чтобы это имело значение.
- Как я могу поверить в то, что ты меня любишь, когда ты с первой нашей встречи лгал мне?
- А что я, по-твоему, должен был делать? Не мог же я сказать тебе правду. Думаешь, я хотел, чтобы это случилось? Дьявол и вся преисподняя! Да ты была последней, кого я хотел полюбить! Я пытался держаться в стороне, - заметил он, и в голосе его прозвучала безнадежность. - Но ты мне этого не позволила.
- Так, значит, это моя вина?
Он вздохнул и снова провел рукой по волосам.
- Нет, конечно, нет. Даже если бы ты избегала меня, я все равно полюбил бы тебя. В первый же раз, как я тебя увидел, меня потянуло к тебе. Твоя теплота, твоя живость, твоя доброта. В тебе есть все, чего недоставало мне в моей жизни и что мне казалось невозможным и недостижимым. Я никогда не желал такой близости ни с кем, пока не встретил тебя. - Он приподнял ее лицо за подбородок и привлек к себе. - Знаю, вряд ли ты мне поверишь, но я делал все возможное в сложившихся обстоятельствах. Я был обречен предать тебя еще до того, как мы встретились.
Она вглядывалась в его лицо, пытаясь увидеть признаки лукавства и обмана, но видела только искренность. Ей хотелось верить ему, но как она могла верить, если знала, что он собирается сделать? Даже если его чувства были искренними, он все равно собирался предать ее. Он был в одном лагере, она в другом. Он хотел убить ее отца.
Она рванулась от него, опасаясь собственной слабости. Когда он смотрел на нее так, все, о чем она могла думать, - это о том, что хотела бы поцеловать его, и о том, как хорошо было бы, если бы его руки обвились вокруг ее талии и они бы притворились, что все в порядке.
- Как я могу поверить в твою любовь, когда ты шпионишь за нами и хочешь уничтожить мою семью, чтобы свершить месть над моим отцом? Если бы ты в самом деле любил меня, ты бы не делал этого.
Его глаза блеснули в темноте, будто он собирался возразить, но понял тщетность этой попытки.
- А что бы сделала ты на моем месте?
- Я бы отказалось от мести. - Она заглянула в его глаза, понимая, что просит о невозможном. - Я бы на твоем месте выбрала человека, которого люблю.
Артур замер.
Она просила его о том единственном, чего он не мог сделать. Он не мог поступиться своей честью и преданностью даже ради нее.
Его лицо обрело твердость гранита.
- Я дал клятву, Анна, и мой долг - служить Брюсу. И Хайлендской гвардии. Идти против него означало бы идти против своей совести и всего, во что я верю. Несмотря на все то, что ты обо мне думаешь, я человек чести. Долг, верность и честь - вот что привело меня сюда.
- Но ведь речь идет не только о чести, - сказала Анна с вызовом. - Речь идет о мести. Ты хочешь погубить моего отца.
Артур сжал зубы.
- Я хочу справедливости.
Она смотрела на него своими огромными глазами, сияющими и умоляющими, и ее взгляд будто проникал в его совесть. Она положила руку ему на плечо, но ему показалось, что эта рука сжала его сердце.
- Он мой отец, Артур.
Артур почувствовал, как внутри у него все сжалось. Ее нежная мольба оказалась более проникновенной, чем могло бы быть. Как она могла творить с ним такое? Вить из него веревки одной только просьбой сделать для нее то, чего она хотела.
Но он не мог. Только не это.
- Думаешь, я не знаю, что он твой отец? Думаешь, последние два месяца я не пытался заставить себя желать, чтобы все было иначе? Черт возьми, я не хотел этого! Но я должен добиться справедливости. Я слишком долго этого ждал.
Ее глаза засверкали слезами.
- Думаю, ты все объяснил. Твои чувства ко мне неубедительны.
Он сжал кулаки.
- Я имел в виду вовсе не это.
- Не стоит ничего объяснять. Можешь мне поверить: я поняла.
Горечь ее тона ясно показывала, что она чувствует. Анна встала со скамьи и сделала несколько шагов по двору, бесцельно глядя в темноту.
- Ступай, - сказала она безжизненным тоном. - Оставь меня, пока я не передумала.
Он не мог этому поверить: она собиралась позволить ему уйти. На мгновение в нем шевельнулся проблеск надежды. Это означало, что она все еще любит его. Он был для нее важнее семьи. И должен был уйти. Ему не хотелось покидать ее так, но его долгом было передать новости королю.
Он подошел к Анне, взял ее за локоть и нежно повернул лицом к себе. Она выглядела такой юной и хрупкой в лунном свете. Лицо ее казалось бледным овалом из алебастра.
- Клянусь, я вернусь к тебе, как только смогу.
Она покачала головой, и взгляд ее оставался таким, будто она все еще была в трансе.