В милиции Ольге сказали, чтобы она привела маму, так как от несовершеннолетней такое заявление принять не могут. Выяснилось, что общая сумма украденных Верой денег составляет двадцать тысяч долларов, это если не считать ювелирных украшений, которые по большей части были очень дорогими. К счастью, мама по случаю субботы оказалась дома. Не прошло и сорока минут, как она подъехала к районному отделению милиции. Наталья Александровна предусмотрительно не стала отпускать такси, и минут через двадцать, написав заявление и ответив на все вопросы участкового, мать и дочь катили по оживленному шоссе.
– Что ж ты у меня такая невезучая? – после долгого молчания тихо произнесла женщина.
Вопрос был скорее риторическим, он не был адресован Ольге. Казалось, что женщина просто размышляет вслух.
– Прости меня, – прошептала Ольга и уткнулась носом в мамино плечо.
– Да за что же мне тебя прощать? – удивилась Наталья Александровна. – На твоем месте я, скорее всего, поступила бы точно так же, хоть и не верю во всех этих магов и экстрасенсов. Да что там поступила бы, – покачала головой женщина. – Я вам с папой не говорила… А теперь-то уж чего… В общем, когда папа болел, я пять тысяч долларов заплатила одному целителю, и он клялся, что вылечит отца… И не верила, а все равно пошла… Так что ты и не думай себя винить. Вот только кулон жалко.
– Ужасно жалко, – грустно кивнула Ольга. – А ты думаешь, что Веру не поймают? – Девушка подняла на мать полные слез глаза.
– Будем надеяться, – ответила та. – А там посмотрим. В милиции есть опись всех украденных ею украшений, этот список они наверняка уже разослали по всем ювелирным магазинам и скупкам, так что если Вера надумает сбыть кое-что из награбленного добра…
– Мне почему-то кажется, что ее поймают, – перебила Незнакомка. – Должны поймать, – упрямо добавила она.
– Куда едем? – сменила тему Наталья Александровна. – Домой?
– Я в больницу, – сказала Ольга и добавила тихо: – Ужасно по Сергею соскучилась.
18
Познакомившись с Анной Викторовной, новым лечащим врачом Сергея, Ольга отправилась в палату. Сердце ее билось учащенно и гулко. Незнакомка давно уже решила, что должна рассказать Сергею обо всем: и о Германе, и о ссоре с Каркушей, а теперь вот еще придется рассказывать, кем на самом деле оказалась Вера…
Тихонько приоткрыв дверь и заглянув в палату, Незнакомка тут же отпрянула и захлопнула дверь.
"Ошиблась, – подумала она. – Не в ту палату зашла".
Девушка подняла голову, всмотрелась в цифры.
"Да нет, – мысленно удивилась она. – Все правильно, восьмая палата…"
В нерешительности она стояла возле закрытой двери, боясь вновь заглянуть внутрь. Спустя несколько секунд явилась догадка: наверное, Сергея перевели в другую палату, а Анна Викторовна просто забыла ее об этом предупредить. Подумав так, Ольга, вместо того чтобы открыть дверь и убедиться, что в палате Сергея теперь лежит другой человек, со всех ног помчалась в ординаторскую. К счастью, врач оказалась на месте.
– Что случилось? – встревоженно спросила Анна Викторовна, взглянув на девушку.
– А Сергей теперь в другой палате лежит, да? – дрожащим от волнения голосом спросила Незнакомка.
– С чего вы взяли? – поднялась со стула врач. – Я таких распоряжений не давала…
– Но тот человек, который там… – От волнения девушке не хватало воздуха. – Он не лежит, понимаете?
– Нет, пока еще ничего не понимаю, – строго сдвинула брови Анна Викторовна.
– Я заглянула в палату и увидела… В общем, он сидит… Сидит на кровати…
– Что? – подлетела к двери врач. – Вы не ошиблись? Может, не ту дверь открыли?
– Я и сама так вначале подумала, но потом…
Но Анна Викторовна больше не слушала объяснений девушки, она уже неслась по длинному коридору. На ходу она заглянула к медсестрам и отрывисто крикнула:
– Лиза, Катя, срочно в восьмую… Подготовить капельницу, кислород, носилки! А вы… – Она обернулась на бегущую следом Незнакомку. – Вы подождите меня здесь. Вам туда пока нельзя…
– Но почему? – возмутилась было Ольга. – Я же первая…
Но Анна Юрьевна уже скрылась в восьмой палате. А когда туда побежали медсестры, Незнакомка все-таки попыталась заглянуть внутрь, но врач, увидев ее, выкрикнула:
– Я, кажется, ясно сказала: ждите меня там!
К сожалению, столпившиеся возле кровати люди не позволили Незнакомке увидеть самого Сергея.
Начались минуты томительного ожидания. Сердце так бешено колотилось в груди, что Ольге пришлось обратиться к медсестре с просьбой дать ей что-нибудь успокоительное. И как ни пыталась девушка подслушать, что происходит в палате, как ни приникала она ухом к дверному косяку, ничего, кроме отрывистых приказаний Анны Викторовны, услышать ей так и не удалось. Между тем там явно творилось что-то экстраординарное: то и дело из палаты выбегали медсестры и через какое-то время возвращались туда с металлическими лотками, в которых лежали ампулы. Несколько раз Ольга пробовала заговорить с ними, узнать, что происходит с ее любимым, но в ответ неизменно раздавалось:
– Вы мешаете, отойдите!
И ни слова о состоянии Сергея.
И когда вконец измученная ожиданием Незнакомка опустилась на скамейку, стоявшую в самом конце коридора, из палаты выплыл знакомый силуэт. Это была Анна Викторовна. Со всех ног девушка кинулась к доктору:
– Анна Викторовна! Подождите!
Врач остановилась.
– Что с ним, скажите! Что с Сергеем? – набросилась Незнакомка на хрупкую, невысокого роста женщину.
– Пойдемте со мной, – коротко велела врач.
Ольга кивнула и послушно отправилась за ней следом по длинному коридору.
– Поздравляю, – сказала Анна Викторовна, едва они переступили порог ординаторской. – Сергей пришел в себя…
– Так я побегу к нему! – перебила Незнакомка, хватаясь за дверную ручку, но врач, одернув ее руку, строго приказала:
– Сядьте и выслушайте меня!
И когда Ольга покорно опустилась на стул, начала монотонным, тихим голосом:
– Больной еще очень слаб. Пребывание в коме – это огромный стресс для всего организма. И чего ему сейчас категорически нельзя, так это волноваться. На свой страх и риск, – спокойно продолжала Анна Викторовна, – я всю неделю колола Сергею новейший препарат… И, как видите, результат не замедлил сказаться. Лекарство очень дорогое, мне пришлось выписывать его из-за границы… Но главное, оно пока не утверждено Минздравом. Так что риск, безусловно, был… Но будем надеяться…
– Спасибо вам, – перебила Незнакомка. – Сколько я вам должна за лекарство?
– Ничего вы мне не должны, – устало махнула рукой Анна Викторовна. – Курс лечения я проводила с согласия вашей мамы, она же и платила за лекарство.
– Вот как… – только и сказала Незнакомка.
– Так что вы, Оля, идите домой, а завтра…
– Нет! – вскочила на ноги девушка. – Я никуда отсюда не уйду, пока не увижу Сергея.
– Сегодня вы его не увидите, – отрезала Анна Викторовна. – Во-первых, Сергей сейчас спит, и тревожить его…
– Как? Опять спит? – не смогла сдержать беспокойства Ольга.
– Успокойтесь, – вздохнула врач. – Сейчас он просто спит. Так надо. Кстати, в реабилитационный период большую часть суток Сергей будет спать, но это уже совсем другой сон, во время которого его организм будет набирать силы. А во-вторых, я сказала Сергею, что вы уехали домой.
– Значит, он меня помнит? – с надеждой в голосе спросила Незнакомка.
– А почему он должен был вас забыть? – На губах Анны Викторовны появилась слабая улыбка. – К счастью, сознание и память Сергея не пострадали, единственное, чего он не помнит, – это как оказался в больнице и что этому предшествовало. Однако хорошо помнит, как выходил из дома, и даже помнит, что направлялся в магазин за покупками. Теперь нам предстоит провести углубленное обследование всех функций организма. Если все будет нормально, на это уйдет недели две, не больше.
– Как, еще две недели?! – не удержала разочарованного возгласа Незнакомка.
– Милая моя, – подняла на нее усталый взгляд Анна Викторовна, – вы должны поставить свечку, что Сергей вышел из комы и сохранил ясное сознание. А уж сколько времени потребуется на восстановление организма…
– Спасибо вам, – устыдилась своих слов Ольга. – Я поставлю свечку, обязательно поставлю…
– Ну вот и отправляйтесь с Богом, а завтра с утра можете приходить. Да, и учтите, – уже у дверей окликнула девушку врач, – ничего, кроме пюре из вареной моркови и натуральных соков, ему пока нельзя. Да и то по ложке, – на прощанье улыбнулась Анна Викторовна.
19
– Катька! – радостно выкрикнула Ольга, услышав в трубке знакомый голос. – Привет!
– Ну, здравствуй, – подчеркнуто вежливо и отстраненно протянула Каркуша.
– Сергей… Короче, он очнулся! – выпалила Незнакомка.
– Да ты что! – в тон ей отозвалась Катя. – Поздравляю!
– Спасибо. Кать, нам надо поговорить… Приходи ко мне. Ладно?
Каркуша не стала ломаться. Не прошло и часа, как она изо всей силы давила на кнопку дверного звонка.
– Ты чего так звонишь-то? – с порога накинулась на подругу Ольга. – Соседей напугаешь.
– Да брось ты, – отмахнулась Каркуша. – Ну рассказывай, как он?
Поделившись радостными новостями, Незнакомка перешла к грустным.
– В общем, Вера оказалась аферисткой, – сказала Ольга и в подробностях рассказала подруге о своих утренних приключениях.
– Ну и дела! – только и выдохнула Каркуша. – Жалко медальончик… Ну ничего, может, все-таки поймают? Знаешь, я недавно смотрела по телику репортаж…
– А Герман больше не работает в больнице, – невпопад сказала Незнакомка.
Каркуша так и застыла с открытым ртом.
– Ты накатала на него жалобу? – вытаращив глаза, спросила наконец она.
– Еще чего! – засмеялась Незнакомка. – Сам ушел! Я об этом от мамы узнала. Она же, пока я тут с температурой валялась, всю неделю Сергея навещала.
– Так вы, значит, с ним с тех пор так и не виделись? – недоверчиво покосилась на подругу Каркуша.
– Не виделись, – подтвердила Ольга. – И я, признаться, этому очень рада.
– Вот и замечательно! – выдохнула Каркуша. – Скатертью дорога! Знаешь, я в нем совершенно разочаровалась, – убежденно проговорила девушка. – Только ты не думай, что это из-за того случая. Вовсе нет. Знаешь, я просто тебе не рассказала, но, когда мы с ним танцевали, он мне такой пошлый анекдот рассказал! И у меня сразу, поверишь, как отрезало. Ладно бы просто пошлый, а то ведь ни капельки не смешной! А для меня человек, у которого отсутствует чувство юмора, не существует. И потом, это его лицо… Ну никакой мужественности, и даже усы с бородой не спасают!
Девушки звонко и счастливо рассмеялись.
* * *
Они сидели в кафе. Два дня назад Сергея выписали из больницы. И хотя Незнакомка всячески упиралась, убеждая парня в том, что выходить на улицу, а тем более идти в многолюдное кафе ему ни в коем случае нельзя, Сергей настоял на своем.
– Знаешь, мне почему-то кажется, что это испытание выпало на нашу долю не случайно, – серьезно сдвинув на переносице брови, сказал Сергей. – В последнее время мы с тобой как-то чересчур успокоились, что ли… Не знаю, как это сказать… – запнулся он. – Но теперь, когда я словно заново родился на свет, я как-то острее начал воспринимать жизнь. И сейчас как никогда понимаю, что любовь нужно ценить, каждую минуту помнить о ней. Понимаешь?
Никогда прежде Сергей не разговаривал с ней в таком тоне, и содержание его речей тоже казалось девушке удивительным. Раньше он вообще избегал таких слов, как "любовь", "испытание", "ценности", считая их выспренними и книжными. Да и вообще, чем больше Незнакомка приглядывалась к Сергею, тем сильнее крепло в ней чувство, что он изменился. В лучшую, как казалось девушке, сторону.
– Я тоже так думаю, – в тон ему отозвалась Незнакомка. – Но мне еще так много нужно тебе рассказать, – густо покраснев, добавила она.
– А стоит ли? – покачав головой, спросил Сергей.
– Скажи, а ты слышал меня? Я же все время с тобой разговаривала. Ты меня слышал?
Сергей ничего не успел ответить, потому что зазвонил телефон.
– Это мой, – сказала Незнакомка и полезла за трубкой.
– Алло! – С минуту девушка молча и внимательно слушала, а потом вдруг радостно выкрикнула: – Это правда? Неужели ее поймали? А когда нам отдадут медальон и деньги?
Опять наступила пауза. Сергей не сводил взгляда со своей спутницы. Наконец Ольга заговорила снова. Теперь в ее голосе уже не слышалось прежней радости:
– Ну что ж теперь делать? Главное, медальон вернули. Ты же знаешь, как он мне дорог.
Вскоре разговор закончился.
– Это мама, – сказала Ольга, виновато взглянув на Сергея. – Ты, наверное, не помнишь… Когда ты… В общем, я обратилась к одной целительнице, а она оказалась…
– Ты отнесла ей папин медальон с надписью "Любовь побеждает все"? – наморщил лоб Сергей. – Я вспомнил! Только прежде я думал, что это был сон, а оказывается… И еще ты говорила про деньги…
– Да, пятьсот долларов, – грустно кивнула Незнакомка. – Только целительница оказалась простой аферисткой, а сейчас мне звонила мама из милиции. Медальон ей вернули, а вот деньги при обыске не обнаружили. Может, она их успела потратить?
– Эти пятьсот долларов я обязательно верну твоей маме, и деньги, которые она заплатила за массаж и лекарства, тоже, – сказал Сергей.
– Но это очень много, – запротестовала Ольга. – И потом, мама не возьмет.
– Возьмет, – отрезал Сергей. – Знаешь, я ведь собирал на поездку, хотел сделать тебе сюрприз. В Париж на две недели… Ты ведь мечтала о Париже…
– Ну да, – улыбнулась Ольга. Ей было приятно услышать это признание, хотя она и понимала, что именно из-за этой поездки Сергей и подорвал свое здоровье. – Только как бы мы поехали, у меня ведь школа.
– Это в августе, – махнул рукой Сергей. – Да теперь уже все равно. Эти деньги я отдам твоей маме, – тоном, не терпящим возражений, повторил он и добавил с едва уловимой грустью: – Ничего, съездим еще. У нас ведь с тобой вся жизнь впереди.
В ответ Незнакомка только улыбнулась. Она понимала, что спорить с Сергеем бесполезно – накопленные ценой собственного здоровья деньги он непременно вернет Наталье Александровне, хотя та вовсе и не ждет от него этого.
– Знаешь, чего мне сейчас хочется больше всего? – перегнувшись через стол, шепотом спросил Сергей.
– Думаю, того же, что и мне, – так же шепотом ответила Незнакомка. – А ты знаешь, что за поцелуи в общественных местах теперь будут жестоко штрафовать? – лукаво улыбнувшись, поинтересовалась девушка.
– Так ведь, насколько мне известно, этот законопроект не прошел! – возмутился Сергей. – Или за то время, пока я валялся в коме, успели все переиграть? Ну вот, выходит, что нормальному человеку уже и отдохнуть нельзя! И проспал-то всего ничего – пару недель…
– Да ладно тебе, я пошутила, – счастливо рассмеялась Незнакомка.
И тут, подобно наваждению, на девушку накатила волна воспоминаний: вот она плачет, закрыв руками лицо, сидя на стуле в кабинете Германа, потом вскакивает, бежит к окну, и вот уже врач крепко сжимает ее в своих объятиях, и их губы соприкасаются…
"Нет, – подумала девушка. – Все-таки я должна все рассказать Сергею. Ведь скрывать правду – это все равно что соврать, а ложь, как известно, убивает все, даже любовь".
Поднявшись на пятый этаж, Галя почувствовала, как сбилось ее дыхание.
"Что это со мной? – удивилась девушка. – Сколько себя помню, одышкой вроде не страдала… Да и рановато еще".
В следующую секунду горячая волна крови ударила ей в лицо. Снегирева прижала к щекам холодные ладони.
"Да ведь я теперь… А может, все-таки нет? Нечего тянуть, – мысленно разозлилась на себя девушка. – Завтра же пойду в поликлинику… В поликлинику? Нет, в поликлинику ни в коем случае нельзя, ведь тогда…"
О том, что может случиться, узнай о ее тайне родители и учителя, и думать было страшно.
Как это произошло? Как она могла позволить Игорю… Впрочем, его Галя не винила. Во всем, что случилось, девушка видела лишь свою вину: ведь Игорь хотел, чтобы она уехала…
В тот день они возвращались домой после вечернего киносеанса. Фильм Гале не понравился, да и Игорю, казалось, тоже. Средней руки боевик со всеми вытекающими последствиями – бесконечными взрывами, стрельбой и реками крови. А из-за суперсовременной аппаратуры, делающей все звуки объемными и невероятно отчетливыми, у Гали просто голова на части раскалывалась так, что каждый шаг и слово отдавались в висках резкой, колющей болью.
– Какая-то ты сегодня грустная, – заметил Игорь, когда они почти поравнялись с его домом. Гале же предстояло еще ехать на метро, а потом на троллейбусе две остановки. Кинотеатр располагался в нескольких кварталах от дома Игоря.
– Просто голова очень сильно болит… – пожаловалась Галина. – Ты не провожай меня, сама доберусь.
– Ну уж нет, – замотал головой Игорь. – И говорить на эту тему не буду. Впрочем, у меня возникло встречное предложение.
– Какое же? – слабо улыбнулась девушка.
– Можем зайти ко мне выпить по чашке кофе, а потом, когда твоя голова…
– Предложение принимается, – не дослушав, согласилась Галина. Сейчас ей страшно было подумать о том, чтобы спуститься в душную подземку. – Только можно мне вместо кофе таблетку шипучего аспирина?
– Легко, – согласился Игорь.
Родители Игоря оказались на даче и должны были вернуться лишь к вечеру следующего дня. Это-то обстоятельство и решило все дело. Хотя, возможно, роковую роль сыграла бутылка шампанского, которую Игорь будто бы совершенно случайно обнаружил в холодильнике.
Разноцветные свечи, горящие в резных хрустальных подсвечниках, издавали пьянящий, немного сладковатый аромат.
– Папа привез их из Непала, – сказал Игорь, кивнув на маленькие, трепещущие огоньки. – Это особые свечи. Говорят, они способствуют вдохновению. Я проверял.
– Ну и как? – склонила голову набок девушка.
– Сейчас продемонстрирую, – пообещал Игорь. Он встал, медленно подошел к стене, щелкнул выключателем.
В установившемся полумраке он бесшумно приблизился к креслу, в котором расположилась Галя, опустился на корточки и тихо объявил:
– Экспромт.
Твое лицо, как семь свечей,
А руки, как лесной ручей,
А волосы подобны птицам.
Я на тебе хочу жениться…
Галя засмеялась, Игорь приложил к ее губам палец, медленно приблизил свое лицо, и девушка почувствовала, как замерло в груди сердце, а потом ухнуло куда-то вниз. Голова ее закружилась, глаза закрылись сами собой. Внезапно Игорь вскочил на ноги.
– Поехали, тебе пора, – сказал он прерывающимся голосом.
– Хочешь, я позвоню домой и скажу, что останусь ночевать у Люси Черепахиной? – спросила Галина.
Игорь молчал.
И это, как вы понимаете, уже совсем другая история…