- Результат нового счастливого воздействия, - защитила его мать, положив руку поверх его руки. Дэвид же принял еще более неловкую позу.
- Вот как! - Адам Брокуэй, казалось, был в восторге, но его острый взгляд подтверждал худшие опасения Клэр. Ничто не могло избавить его от подозрений в двуличии. Возникла маленькая неловкая пауза, ставшая прямо-таки физически ощутимой.
Надя качнула своей серебристо-черной головой:
- Я думаю, вам понравится. В первых набросках удивительное сходство. У Дэвида редкий дар схватить самую тонкую суть объекта.
- Пожалуйста, не говорите об этом больше! - Рука Дэвида взметнулась, закрыв лицо.
- Очень переживаешь, старина? - посочувствовал Адам.
- Нельзя даже представить! - раздался приглушенный голос.
Надя прищелкнула языком и передала сыну еще одну чашку черного кофе, которую тот принял словно чашу с ядом.
- Ты слишком перегружаешь себя, - впервые высказала она горечь. - Ты так темпераментен, мой дорогой, но это неудивительно.
Адам Брокуэй смотрел задумчиво-учтиво, но Клэр была уверена, что он извлекает из всего этого некое ироническое удовольствие.
За стеклянной стеной солярия был мощеный двор с беседкой, заросшей жимолостью. Издали доносилось жужжание пчел. Небольшой трехъярусный фонтан извергал серебряные струйки воды. Все выглядело так мирно снаружи. Клэр выпрямилась в инкрустированном кресле.
- Прогулка может освежить, Дэвид. - Ее сочувственный голос попытался разрядить атмосферу.
Дэвид вгляделся в ее дымчато-серые глаза и издал долгий сдержанный вздох. Его мать сделала протестующий жест:
- Дэвид должен отдохнуть после тяжелой ночи. - Она дала понять, что Клэр не улучшила ситуацию.
Адам Брокуэй повернулся к шурину:
- Да, Дэйв, пожалуй, отдохни. Мы отъедем на несколько часов.
- Вас ждать к ленчу, Брок? - осведомилась Надя с любезной улыбкой.
Красивое загорелое лицо сохраняло благодушие, хотя и саркастическое.
- Необязательно, дорогая. Я скажу Сэмми прихватить корзину.
Клэр едва не расхохоталась, услыхав "дорогая". Тина закруглилась с молоком, вскочила, опрокинув стул, который дядя успел подхватить.
- Дядя Брок, позволь мне пойти и сказать Сэмми! - взмолилась она.
- Ах ты, маленькая начальница! - притворно улыбнулась бабушка.
- И деловая! - усмехнулся дядя. - Ладно, беги!
Тина с восторгом бросилась в кухню с инструкциями для Сэмми, которые тот воспринял, как всегда, весьма скептически.
Надя Колбэн хмуро уставилась в пустую чашку, и Клэр подумалось, с чего это у нее такое деревянное лицо.
- Пошли, Клэр. Зададим всем жару!
Адам Брокуэй двинулся к ней и взялся за ее кресло. Она принужденно улыбалась.
- Осторожно! - прошептал Дэвид, угол его рта дернулся.
Клэр чуть помедлила, угадывая в этом подергивании крушение надежд. Адам Брокуэй, с невозмутимостью игрока в покер, никак не реагировал на все эти треволнения, заставив Клэр идти к дверям.
- Львица, отлученная от христианина, - шепнул он ей в ухо в прохладе холла.
- Я должна буду притвориться, что не слышала.
- Ну, так послушайте лучше другое! - Он прижал ее к себе. Она задрожала, но не вырвалась. - Никогда, никогда, никогда. Прежде, после, всегда спросите меня!
- Не думала, что вас это так озаботит! - лгала она.
- Господи, я чуть не заплакал он радости, когда Надя одобрила ваш маленький план!
Она едва перевела дух.
- О, как это зло! Дэвид был такой бледный… такой беззащитный!
- Зло? - Он глядел на нее с нескрываемым раздражением. - Моя дорогая девочка, никто не может сказать, что Дэвид был когда-нибудь на вершине блаженства. Я наблюдал это выражение потерянной души столько лет, что трудно сосчитать. Вам это показывали три недели по крайней мере. Почему бы вам не потратить вашу обильную нежность и на меня, к примеру?
Она поглядела с вызовом, не желая подчиняться.
- В том-то и дело, - произнесла она холодно.
- В чем?
- Вам это не нужно.
- Как женщины умудряются усложнять жизнь. Просто-таки рождены для этого.
- Некоторые рождаются, чтобы делать мужчин счастливыми, - возразила она, внутренне вскипая от его тупого высокомерия.
- Но вы, как я вижу, рождены интриганкой!
- Ну, довольно!
- Так оставайтесь дома. Составьте Дэвиду компанию, раз вы тут для этого. - Он сделал шаг к ней, и Клэр отпрянула.
- Да вы… вы грубиян! Я не тронусь с места, пока вы не извинитесь!
На какой-то миг ей показалось, что он испепелит ее взглядом, но вместо этого гнев пропал с его лица, он уклончиво заулыбался.
- Приношу свои извинения, мисс Кортни, но это ваш последний шанс отказаться.
- Я не отказываюсь. Тина расстроится.
- Тогда пошли. - Его глаза скользнули по ее стройным ногам. - Вы собираетесь идти с голыми ногами?
- Я что-то вас плохо понимаю. До сих пор вы вовсе не казались пуританином.
- Не в том дело, моя дорогая юная леди. Царапины от кораллов чертовски плохо заживают.
- Я знаю.
- Надеюсь. Пойдите возьмите пару носков.
- У меня нет. Я их обычно не ношу.
- Господи, Твоя воля! Ну, так возьмите пару моих. У вас должно было быть время почитать о жизни на коралловых рифах. Но вы, вероятно, читали другое!
Она попыталась проигнорировать его намеки.
- Я буду выглядеть ужасно, - прошептала она, вообразив себя в его носках.
- Точно так же хорошо! - отрубил он. Ей не нравился его тон, он пугал и настораживал.
- У меня такое чувство, что вы здесь за кем-то охотитесь.
- Вам бы не следовало этого говорить.
- Так за кем же?
- За вами! - Лицо его было бесстрастным.
Она застыла в замешательстве.
- Что за нелепость! - едва выговорила она.
Он усмехнулся:
- Да нет, просто неизбежность. Пойду за Тиной, а то Сэмми от нее на стенку полезет.
Клэр испытывала моральный шок. Жесткий и непредсказуемый Адам Брокуэй запугивал ее, она осознала это с первой же их встречи.
Еще не было девяти часов, как они вышли в море. Очертания материка прикрывались белыми облаками, которые, как объяснил Адам, были не более чем утренним туманом, испарившимся с влажного побережья в неподвижный воздух.
- Чудесное приключение, правда? - спросила Тина, держась за Клэр.
Клэр сжала маленькую руку.
- Романтическое приключение в поисках клада.
- Замечательно, когда дядя Брок приезжает, да? - продолжала восторгаться Тина. - Он такой красивый, в точности как я говорила. А "Карина" шикарная, а? Дядя Брок назвал ее по имени своей матери, моей бабушки. Она умерла до моего рождения.
- Да, я знаю, милая.
- Дядя Брок думает, я здорово придумала с Мелисандой, - продолжала болтать Тина. - Он даже еще посмотрел на мою картину. "Ну-ну", - сказал он и засмеялся.
Клэр молча проглотила эти новости. Надо подождать еще каких-нибудь. Но Тина уже сменила курс:
- Страшно, правда? Я еще Внешний риф никогда не видела. Дядя Брок сказал, даже рыбаки стараются держаться внутри пролива. Это очень опасно для сухопутных жителей.
Тина, разволновавшись, так тараторила, что и не слышала, что ей отвечают. Клэр искоса бросила взгляд на темный профиль Адама Брокуэя. Он был полон великолепия, почти ликовал, ведя судно через опасные подводные рифы, самым тихим ходом, в широком голубом канале среди медно-пурпурных и розовых пятен кораллов, переплетенных с полупрозрачной зеленью песчаных отмелей.
Клэр почуяла холодок в спине, увидав первую открывавшуюся часть рифа. Он тянулся на пять или шесть миль, футов двести в ширину, словно длинная платформа с маленькими водопадами морской воды, стекающей обратно в океан. Впереди них широкое белое облако поднялось и опустилось над горизонтом, расширяясь и сужаясь, постоянно меняя направление. От этого облака доносился мощный постоянный гул величайшего в мире прибоя, вызываемого на протяжении десяти тысяч миль в течение круглого года постоянным ветром, скорость которого редко падала ниже двадцати пяти миль - великого тихоокеанского юго-восточного пассата. "Карина" прошла около мили вдоль рифа перед тем, как бросить якорь в уединенном месте. Тина возбужденно хихикала, вцепившись пальцами в Клэр. Ее дядя спустил лодку и помог им взобраться в нее, с силой гребя в сторону мерцающей короны рифа. На Внешнем рифе не было хрупких прекрасных кораллов, а рокот прибоя, даже на расстоянии, делал разговор почти невозможным. А волнение было еще не самым сильным.
Они продолжали путь среди кристально чистых озерец на крепостном валу великого океана - Тина держала дядю за руку, а Клэр шла чуть позади. За несколько сотен ярдов от края Адам обернулся и, ухватив Клэр за плечо, увлек ее вперед, в то время как Тина укрылась у него сбоку.
Это было фантастически устрашающее зрелище! Огромные волны, чередуясь, как синие горы и долины, накатывались на риф, с грохотом разбиваясь о каменистый край. По мере приближения к рифу волны превращались в зеленые арочные соборы, вздымались все круче, круче к небесам.
Клэр инстинктивно содрогнулась и отпрянула в сторону сильного мужчины, поддерживающего ее. Неожиданно он привлек ее, как Тину, прятавшуюся со своей стороны. Казалось, ничто не может защитить их от этой пучины. Стеклянные зеленые горы подымались и падали с оглушающим грохотом, разбиваясь о скалу, оставляя стены радужных брызг восьми футов высотой, сверкающие на ярком солнце.
Они стояли там, завороженные величием могущественного океана.
Немного погодя Клэр поняла, что Адам Брокуэй говорит с ней. Она вытянула к нему голову, глядя на его рот, но слова заглушались шумом прибоя. Слегка раздражаясь, он взял ее за край подбородка; они стояли очень близко, она чувствовала его дыхание. Кожа у него была как полированное тиковое дерево, твердое под обманчивой мягкостью. Он наклонился к ее уху:
- Мы могли бы стоять здесь целый день, но имейте ввиду - идет прилив и вы промочите ноги.
Она кивнула и поморщилась, глядя со смущением на бежевые носки. Тина смеялась над Клэри Адамом, теребя свои кудряшки длинными загорелыми пальцами. Это грандиозное зрелище зачаровывало, но надо было возвращаться к лодке.
- Я бы не променяла этого ни на что на свете! - кричала Тина с упоением.
Стаи морских птиц метались, врезаясь в косяки рыб-барабулек. Птиц было изобилие - крачки, маленькие яростные буревестники, чайки, птицы-фрегаты, цапли. Адам стал их перечислять, а Тина опасливо выглядывала из-за него.
Внутри рифа море было совсем безмятежным, сверкающим, как сапфировое зеркало. В проливе Барьерного рифа были тысячи островков: один - из естественных кораллов со дна моря, другие - из остатков гранитного материка, подымавшихся на тысячи футов над уровнем моря, необыкновенно красивые, акры и акры дикой австралийской флоры и фауны, но труднодоступные и опасные для исследователей-любителей.
Прижимаясь к поручням, Клэр и Тина могли наблюдать за увитыми туманом горами, их дымчатыми сине-фиолетовыми изогнутыми отлогами, отражавшимися в мертвенно-спокойном море. Здесь было обиталище пионов и изобилие тропических орхидей.
Коралловый островок, где они остановились, отстоял на восемь миль от рифа. Живописные пальмы росли по его прибрежной полосе. Адам правил меж мерцающими кораллами, настороженно следя за неожиданными препятствиями. Они вытащили лодку с подветренной стороны маленького пляжа, наполненного чистыми белоснежными осколками кораллов. Этот крохотный островок, не более чем в несколько сотен ярдов шириной и полмили длиной, был святилищем первобытного одиночества. На миг у Клэр возникло чувство, что все это она когда-то видела.
Это был голубой мир. Море лениво плескалось на необозримом голубом пространстве, солнце таяло в безветренном воздухе. Они вдыхали полной грудью чистейший воздух. Ничего не было, кроме тишины, моря, аромата сосен и полудня в самом разгаре. Какие-то стишки вертелись в голове Клэр. Тина тоже была заворожена этим местом. Она носилась вокруг, крича восторженно:
- Я прямо как Робинзон Крузо!
Дядя повернул к ней иссиня-черную голову:
- Не уходи далеко, Тина!
Он повернулся к Клэр, и она заглянула в его синие глаза, полные глубокого чувства к ребенку. Это произвело на нее впечатление, ведь она думала о нем лишь как о безжалостном магнате, полном холодного высокомерия здорового человека. Его взгляд остановился на ней с некоторой иронией. Отгадывал ли он каждую ее мысль? Моментально враждебное чувство зародилось в ней.
- Что такое, крошка?
Совсем рядом зачирикала экзотическая птичка. Клэр откинула волосы, полузакрыв глаза.
- Ничего! - солгала она.
- Жаль, вы не можете заставить себя говорить правду!
- Правду? - Она отодвинулась немного, увидя его тяжелый, полный охотничьего азарта взгляд.
- Может, вы сожалеете о разочарованном Дэвиде, видя, как он возвращается к жизни, и весьма благодарный к тому же!
Она вся напряглась от его голоса.
- Вы удивительно прямодушны, мистер Брокуэй. Я совершенно не думала о Дэвиде, хотя мне интересно, отчего бы вам не быть к нему подобрее, зная всю глубину его горя.
Он вдруг схватил ее за руку, и она повалилась на песок, вскрикнув от боли:
- Адам, мне больно!
Он хмыкнул, глаза его возбужденно блестели.
- Никто никогда, кроме матери, не называл меня Адам. - Он поглядел на ее запястье. - Бедняжка, вам больно? Дайте мне исправиться. - Он нагнулся и провел губами по ее запястью, и она вздрогнула, почувствовав томительную слабость в ногах. Он был взъярен, хотя и сохранял одновременно какую-то удивительную деликатность.
- Не следовало так поступать, - выговорила она.
- Не следовало? - Голос его обрел насмешливость. - Почему бы и нет?
- Потому что мы совершенно посторонние друг другу, мистер Брокуэй, - сказала она в зловещей тишине, поглядывая на него искоса.
- Совсем не было времени, - настойчиво продолжал он. - Даже устрица может влюбиться, мисс Кортни. Не расскажете ли о своих опытах, что заставляет вас остерегаться мужчин?
- Опыте, - поправила она раздраженно.
- В единственном числе? Прелестно, но я что-то сомневаюсь! - Его искушенный, нетерпящий возражений голос звучал цинично, а красивое лицо не скрывало скептицизма.
- Это как вам угодно, - тихо произнесла она, стараясь сохранять небрежный тон.
Он оглянулся на Тину, собиравшую цветы.
- Какая элегия! Почему бы вам не раскрыть душу мне, Мелисанда? Я всего-то хочу знать, что вы из себя представляете на самом деле.
Пепельные волосы упали ей на лицо, и ей это было на руку.
- Полная правда обо мне? Зачем?
- Из-за ваших серых глаз, - поддразнил он ее, лениво развалясь на песке.
- А что для вас правда, интересно? Что вы хотите услышать?
Он развернулся с ловкостью пантеры, и она отпрянула от него инстинктивно, с облегчением заметя спускающуюся Тину.
- Ну, это выход из сложившейся ситуации, - высказался он угрюмо. - Вы что, собираетесь лезть на рожон? - Он ловко собрался, подхватил корзину с завтраком и пошел на пляж.
Они устроились на восточной оконечности пляжа, там, где море, как расплавленное синее стекло, было зажато между двумя мысами. Клэр распаковала корзину с ленчем, пока Тина крутилась поодаль. Ее дядя быстро двигался, беспрестанно показывая на что-то: вот он, источник Тининых детских познаний. Взрывы смеха долетели до Клэр, и сердце ее смягчилось от их беззаботного веселья. Все бы хорошо, если бы еще она поувереннее владела ситуацией. Адам Брокуэй ворвался в ее жизнь подобно бомбе с часовым механизмом, и, что того хуже, она все время боролась с переполнявшим ее желанием ударить его. Это был именно такого рода мужчина. И одновременно, что было довольно смешно, она до головокружения проголодалась.
Она раскинула коврик на песке и на расстеленную сверху скатерть выложила холодного цыпленка, омара, салат с острой приправой, еще теплые рогалики, масло, яйца, половину фруктового торта, лимонад, бутылку замороженного рейнвейна и… термос с кофе! Она отвинтила крышку, и упоительный аромат ударил ей в нос.
Тина подкралась к ней сзади и в припадке веселья набросила на голову веночек из лимонных цветов. Сегодня ее жизнь казалась вполне полноценной, хоть и без матери и при индифферентном, погруженном в себя отце. Они уселись в тени пальм и стали наслаждаться в этой зеленой дали приготовленным для них Сэмми завтраком.
Всесильное солнце стояло над ними и лило сверху свой медовый поток. Клэр потихоньку радовалась, глядя, что Тина ест гораздо больше обычного. Она допила лимонад и уставилась на них синими глазами:
- Потрясно! Вот это праздник! Когда я вырасту, я сюда вернусь и буду тут жить!
- Здесь нет воды, дорогуша, - лениво напомнил ей дядя.
Клэр обнаружила, что она прислушивается… нехотя.
- А, вот что они рассказали дедушке Чарли, - уточнила она.
На миг они показались очень похожими друг на друга. Адам наполнил стакан вином и протянул Клэр. Та приняла с насмешкой в глазах.
- За что же пьем? За то, что сделали, или за то, что собираетесь делать?
Он очень внимательно посмотрел на нее.
- Ни за что! Ваше здоровье, Мелисанда!
- Ваше здоровье! - отозвалась она машинально и выпила отважно, уверенная, что его тост подразумевал вовсе не ее здоровье.
После завтрака они прогулялись по берегу, описав почти круг по островку и собирая ракушки для Тины, завзятого коллекционера. Некоторые раковины были особенно хороши, с ярко-розовыми краями, огненно-оранжевыми или красными, раковины-пауки и раковины-каури с длинными изогнутыми гребешками и переливающимися живыми моллюсками. Опасных конических раковин они избегали. Адам нашел превосходную раковину-каури с тигровым ярко-коричневым рисунком на гладкой поверхности.
Клэр размышляла о том, что надолго запомнит каждое событие этого дня. Они любовались косяками рыбок в крошечных коралловых водоемах - стайки сине-зеленых рыбок-попугаев вперемешку с другими во всем спектре красок от оранжевого до пурпурного с узкими светлыми и темными полосками. Глаз было не оторвать от этих подводных царств, сверкающих драгоценными сокровищами.
Клэр чувствовала, как солнце жжет ей спину. Она оглянулась на две темные головы с приглаженными соленым воздухом волосами, как у греческих статуй.
- Думаю искупаться. Кто-нибудь еще хочет?
- Но мы не захватили одежду. А ваша где? - забросала Тина вопросами.
- На мне, - засмеялась Клэр. - У меня все готово. Здесь ведь безопасно? - Она взглянула на Адама.
- Если останетесь неподалеку. Акул довольно много в коралловых морях, но по каким-то непонятным причинам именно здесь они вроде не нападают.
- Еще слово, и вы меня отговорите, - протянула она разочарованно, глядя в кристально чистую воду.
Он ухмыльнулся:
- Вы в полной безопасности. Я буду поблизости. Держитесь только поближе к пляжу. Надеюсь, плавать вы умеете?
Она бросила сердитый взгляд, но не соизволила ответить.
- Просто если вы умеете, и хорошо, - продолжал он, - в следующий раз я бы дал вам понырять со скубой.
- Мне тоже? - спросила с надеждой Тина.