- Друга? - с пьяной разухабистостью повторил он. - Тебе не нужны никакие друзья, кроме меня. Я тебе уже говорил. Я дам тебе деньги, дом - все, что ты только пожелаешь. Одно твое слово - и дело сделано. Не веришь?
- Я верю, что твое предложение искренне, Грег. - Она не сводила глаз с его багрового лица, пытаясь скрыть свою неприязнь. - Я тебе говорила, что очень польщена, но я тебя просто не люблю. Что тебе еще от меня надо?
- Ну и дура ты, ну и дуреха. - Пошатываясь, он помахал у нее перед носом пальцем. - Ты же знаешь, я могу сделать так, что у тебя на работе будут большие неприятности. Я, Келси, не из тех, кого можно втаптывать в грязь.
- Никуда я тебя не втаптывала, Грег, - терпеливо объяснила она, стараясь держать себя в руках. - Мы с тобой съездили несколько раз поразвлечься, повеселились, и делу конец.
- Нет, не конец.
"Если он еще раз взмахнет у меня перед носом пальцем, я его просто укушу", - сердито подумала Келси. Кто-то позвал Грега по имени;
Келси узнала одну из секретарш, с которой дружила на работе.
- Я нравлюсь Дженис. Я бы мог ее поиметь вот так! - Он щелкнул пальцами и открыл было рот, желая что-то еще сказать, но тут же и закрыл: из-за его спины неожиданно раздался холодный низкий голос:
- В таком случае, я полагаю, вам следует немедленно отправиться к этой леди сомнительных умственных способностей и дать ей возможность сполна насладиться вашим редкостным умом и непревзойденным чувством юмора.
Келси не заметила, как подошел Маршалл. Когда Грег повернулся к нему, на его лице отразились смешанные чувства: изумление, недоумение и гнев, а у Келси от взгляда на лицо Маршалла кровь застыла в жилах. Видимо, то же самое ощутил и Грег: постояв некоторое время неподвижно, он пробормотал что-то себе под нос и не спеша побрел к девушке, которая его окликнула, чуть заметно встряхивая на ходу головой, будто боксер после боя.
- Это, видимо, и есть твой вундеркинд? - сухо полюбопытствовал Маршалл; он был весел, сдержан и так обворожительно красив, что ей вдруг безумно захотелось упасть в его объятия и попросить защиты. Эта мысль так ее потрясла, что она чуть побледнела и сделала шаг назад. Она что, совсем с ума сошла?
- Да, это Грег. Ума не приложу, как я могла с ним встречаться?
- Мои мысли, слово в слово. - В его насмешливом голосе слышалось осуждение, и все в ней тут же так и закипело.
- Кто бы говорил! Я, к сожалению, не могу сказать, что твое поведение в этих вопросах безупречно.
- Неужто? А я никогда не жаловался, - сухо ответил он. - Я всегда точно знал, с кем и на что иду.
- С чем тебя и поздравляю, - съязвила она в ответ, и его лицо медленно расплылось в загадочной улыбке.
- Может, сменим тему? Какая ты вся зажатая.., пойдем, потанцуем. - Когда он вывел ее из тени, заключенная в последней фразе ирония дошла до нее, и она про себя улыбнулась. Если она зажатая до того, как они пошли танцевать, можно дать голову на отсечение, что после танца лучше не станет. К ее огорчению, едва он ее обнял, оркестр вместо легкого рок-н-ролла заиграл медленную мечтательную мелодию. - Сожалею. - Он почувствовал, как она еще больше напряглась, и поглядел на нее сверху вниз с холодноватой улыбкой. - Все претензии к музыкантам, моей вины тут нет.
- Не знаю, о чем ты. - Подняв голову, она заметила, как в его глазах на мгновение мелькнуло горестное выражение, но в них тут же заиграли прежние цинично-насмешливые огоньки.
- Какая ты врунишка, Келси Хоуп, - спокойно произнес он. - Ты не веришь мне ни на грош, и не скрываешь этого. - (Она уставилась на него, открыв от изумления рот.) - С той самой минуты, когда мы снова встретились, ты ждешь, когда же я начну тебя соблазнять, - задумчиво продолжал он, - и старая поговорка "Дай мужчине свободу, и он свернет себе шею" оправдывается каждую секунду. Всякий раз, когда я тебя касаюсь хоть пальцем, меня так и подмывает выкинуть что-нибудь такое, чтобы ты в ужасе отшатнулась.
- Ты просто смешон, - только и нашлась Келси.
Он небрежно улыбнулся:
- Нет, просто честен. Ты же, кажется, любишь честность?
- Ты понятия не имеешь, что это такое! - огрызнулась она.
- Опять выпустила коготки? - Он взял маленькую руку, лежавшую у него на плече и, повернув, припал губами к ладони, не спуская с ее лица глаз. Дрожь, пробежавшая по ее телу, не ускользнула от его внимания и, удовлетворенно улыбнувшись, он положил руку на место. - Веди себя как следует, - умиротворенно сказал он, привлекая ее к себе и зарываясь подбородком в ее волосы, - а то мне придется наложить на тебя взыскание построже.
- Ты просто…
- ..невыносим. Знаю, знаю.
Прижавшись к нему, она замолчала: ей трудно было говорить, когда он был так близко.
Пробило уже полночь, когда то, чего она опасалась весь вечер, случилось. Она помогала матери выносить в сад еду, когда кто-то положил ей на плечо тяжелую руку. Интуиция подсказала ей, кто это, и она с неохотой обернулась.
- А, это ты, Грег.
- Ты что, избегаешь меня? - просипел он, уставившись на нее блуждающим взглядом, и она поспешила скользнуть в тень деревьев, так как несколько гостей с любопытством оглянулись в их сторону. Только сцен ей сейчас не хватало!
- Нет, конечно же, нет. - Она оглянулась через плечо, ища глазами Маршалла. Она чувствовала на себе пристальный взгляд его жгучих глаз весь вечер, даже когда находилась на другом конце сада, это так успокаивало, так ободряло, и вот теперь, когда он действительно понадобился, его нигде не было видно.
- Ищешь нового дружка? - все тем же омерзительным голосом продолжал Грег. - Он ушел в дом, ему позвонили - из Канады вроде бы. Очевидно, он дал твой телефон, чтобы с ним можно было связаться. Большая шишка. Кто он такой, кстати?
- Его зовут Маршалл Хендерсон, - спокойно ответила Келси. Ну, вот и все! Грег дождался своего часа и бросился в атаку; теперь он сел на своего конька.
- Маршалл Хендерсон? - Грег наморщил лоб, силясь заставить свой затуманенный алкоголем мозг что-нибудь вспомнить. - Это не тот ли самый Маршалл Хендерсон - владелец сети крупных фабрик и фешенебельных магазинов?
- Вероятно, да. - Хотя Грег недоверчиво хмыкнул, от пристального взгляда Келси не ускользнуло, что он весь побагровел.
- Вот теперь все понятно! Ничего удивительного, что ты дала мне по шапке, если подцепила его, - он стоит целого состояния! Полагаю, это он отвалил тебе эту побрякушку. - Грег развязным жестом ткнул пальцем в маленькую пчелку, и Колей усилием воли заставила себя сдержаться: ее горячая кровь уже закипала.
- Он просто мой старый друг, и ничего больше.
- Ну-ну, давай заливай! - Его голос дрожал от ненависти, глаза налились кровью.
- Я тебе ничего не даю, - холодно возразила она, и он злобно рассмеялся.
- Да уж, и теперь-то ясно, почему нет, а? Бережешься для большого босса? Только не рассказывай, что ему достаточно поцеловать да погладить.
- По-моему, тебе бы неплохо попридержать язык, - ледяным тоном произнесла Келси, хотя внутри у нее все так и задрожало. Ситуация на глазах выходила из-под контроля.
- Так ли он хорош в постели, как говорят? - спросил Грег притворно ласковым голосом. - Мне это всегда было любопытно.
- Ты мне противен! - бросила она в ответ, и ее презрение, видимо, оказалось последней каплей.
- Нечего задирать нос и играть со мной в недотрогу, если вовсю гуляешь с ним. - Он с силой схватил ее за руку и грубо дернул к себе. - Если ты - одна из его бабенок, то должна знать, что к чему.
- Убери от нее свои грязные лапы! - (Не выпуская руку Келси из своих клещей, Грег повернулся на голос, она крутанулась вслед за ним и увидела налитые кровью глаза Маршалла.) - Сейчас я пересчитаю тебе зубы.
Грег перевел взгляд с его лица на Келси и молча отпустил девушку. Она подбежала к Маршаллу и, схватив его за рубашку, преградила ему путь.
- Пожалуйста, Маршалл, не надо. Он этого не стоит.., оставь его в покое.
- В чем дело? - В голосе Грега звучало искреннее недоумение. - Тут нам обоим хватит.
Тихо выругавшись, Маршалл попытался оторвать от себя руки Келси:
- Уйди с дороги, Келси! Я не хочу, чтобы тебе досталось. - Его глаза, твердые как сталь, были устремлены на Грега, и впервые по лицу юноши пробежала тень сомнения.
- Ладно, порядок. - Он сделал шаг назад. - Она твоя. Я ведь тебе ничего не сделал, правда, Келси?
- Нет, нет, ничего, - запинаясь от испуга, подтвердила она. - Прошу тебя, Маршалл, это мой праздник. Не порти мне день рожденья. Грег уже уезжает.
- Это правда? - зловещим шепотом спросил Маршалл, и лицо Грега побагровело. Он не привык, чтобы ему приказывали; с детства избалованный богатым отцом, он впервые был вынужден кому-то подчиняться - и воспринимал это как страшное унижение.
- Пожалуй, да, - угрюмо проронил Грег, пятясь назад, и чем больше увеличивалось разделявшее их расстояние, тем больше у него прибавлялось храбрости. - Я-то могу и подождать.
Она будет рада-радешенька приползти ко мне на брюхе, когда ты с нею покончишь.
Келси услышала, как затрещала рубашка Маршалла; рванувшись вперед, он почти отбросил Келси в сторону. Грег, однако, предвидел, что соперник отреагирует на его слова таким образом. Он обратился в бегство, двумя прыжками пересек лужайку и скрылся за домом. Через несколько секунд до них донесся рев его спортивного автомобиля, промчавшегося по дороге, а потом шум двигателя заглушила музыка.
Келси, вся дрожа, не сводила глаз с угрюмого лица Маршалла. Все произошло слишком быстро, и безобразная грубость Грега расстроила ее так, как она и представить себе не могла.
- Ладно, пошли в дом. Я принесу тебе бренди.
Она послушно прошла за ним в дом, он быстрым шагом провел ее через комнаты, где толпились гости, и они оказались в маленькой пристройке, раньше служившей ее отцу местом уединения. Происшедшее совершенно ее обессилило.
- Посиди здесь, я сейчас вернусь. - Он усадил ее в старое кресло и вышел, захлопнув за собой дверь, но буквально через минуту вернулся с бокалом, почти на треть наполненным чистым бренди. - Пей.
Не в силах спорить, она повиновалась. Когда огненная жидкость обожгла ей горло, она от удивления поперхнулась и беспомощно закашлялась, но едва она перевела дыхание, как Маршалл снова поднес бокал к ее губам и не отнимал, пока она его почти не осушила.
- Извини за рубашку, Маршалл. - Нервная реакция и выпитое бренди настроили ее на легкомысленный лад, и она тупо уставилась на его обнаженную грудь, видневшуюся из распахнутой рубашки.
- Ничего страшного, всего несколько пуговиц, - ласково ответил он и осторожно приподнял пальцем ее подбородок. - Как ты?
- Ничего, - пробормотала она, с трудом шевеля побелевшими губами.
- Жаль, что ты не дала мне ему двинуть как следует. - Его голос вдруг переменился и стал угрюмым. - Ему очень требуется хорошая встряска. Ну, что ты теперь намерена предпринять?
- Что? - Она не могла думать; ее мозг, казалось, превратился в кусок льда.
- Я насчет Грега, Келси. Что ты собираешься предпринять? Он тебе теперь на работе проходу не даст, - терпеливо объяснял он.
- Да, пожалуй, ты прав. - Она посмотрела на него затуманенными глазами. - Я не могу туда вернуться. Чтобы я еще раз с ним встретилась.., да никогда в жизни! - Она вздрогнула, вспомнив озверевшее лицо Грега, извергающего на нее свои сальности. - Я могу найти другую работу; его отец не единственный на свете, кто занимается дизайном интерьеров.
- Нет, конечно, но надо подумать и о другом. - Он говорил спокойно и неторопливо.
- О чем? - Она подняла на него удивленный взгляд. - О чем еще нужно подумать?
- Стоит ему начать поливать тебя грязью в определенных кругах, и твоему доброму имени конец, - бесстрастным голосом объяснял он. - Он уж постарается сделать так, чтобы не осталось ни единого человека, сомневающегося в том, что ты моя любовница.
Маршалл был прав; когда это до нее дошло, она широко раскрыла глаза и залилась краской.
- Ну и что?
- А то! - Впервые с тех пор, как они вошли в эту комнату, он стал более или менее походить на себя. - Не говори чепухи.
- Что ж, даже если ты прав, тут уж ничего не попишешь, так ведь? - со злостью ответила она. - Мне остается только переждать эту бурю и верить, что людей, которые меня по-настоящему знают, не удастся сбить с толку какими-то сплетнями.
- Какой же ты все-таки иногда ребенок! - Он сердито посмотрел на нее. - Неужели ты всерьез думаешь, будто кто-нибудь хоть на секунду усомнится в услышанном? Так не, бывает, Келси, тем более что среди женщин обо мне уже сложилось вполне определенное мнение.
- И совершенно понапрасну, - кисло сыронизировала она, и он таинственно улыбнулся:
- Рад, что ты уже отходишь. Да, между прочим, именно так, совершенно понапрасну. Достаточно мне один раз появиться на людях с какой-нибудь женщиной, и все считают, что я уже полгода как с ней сплю. Обычно в тех кругах, где я вращаюсь, этому не придают значения, но я не хочу, чтобы предметом подобных сплетен оказалась ты.
- И с чего бы это тебе обо мне беспокоиться? Я что-то не припомню, чтобы ты в свое время так беспокоился об Анне или, если уж на то пошло, о Джейд. - Она сердито на него взглянула. Это он во всем виноват! Она не знала точно, как, но виноват во всем один только он, это уж точно.
- Ну, они - совсем другое дело. Женщины, подобные Анне и Джейд, отлично могут постоять за себя.
- А я, значит, по-твоему, не могу?! - огрызнулась разъяренная Келси.
- А что, разве можешь? - ласково спросил он, и спустя несколько долгих мгновений она подняла на него подозрительно заблестевшие глаза.
- Оставь меня в покое, Маршалл, вот и все.
Ты с этим все равно ничего не сможешь поделать. Я найду другую работу и начну все сначала. Пожалуйста, не беспокойся. - Единственное, чего она хотела, - это чтобы он ушел, а она могла заползти в свою спальню наверху и дать волю слезам, грозившим разорвать ей сердце. Нет сомнений, день ее совершеннолетия запомнится ей навсегда. Похоже, она одним махом теряет работу и двух поклонников. Ей понятно, к чему он клонит. Сейчас он скажет, что будет держаться от нее на почтительном расстоянии, пока все не утрясется. Ей не в чем его винить - это и впрямь разумное решение.
- Я могу сделать очень многое, но ты должна мне помочь, - ровным голосом произнес он, и в тоне, каким это было сказано, звучали такие нотки, что она вскинула голову и пристально вгляделась в его лицо. На сегодня с нее довольно!
- Да? - Она подняла на него огромные янтарные глаза, полные слез, и, когда он смерил ее взглядом с высоты своего роста, на его загорелой щеке на мгновение дернулся мускул. - И что же мне делать?
- Согласиться выйти за меня замуж. Это было сказано негромко, все тем же невозмутимым тоном, и сначала Келси показалось, что она ослышалась, но одного взгляда на его смуглое лицо было достаточно, чтобы убедиться: он говорит совершенно серьезно.
- Не понимаю. - Она не сводила с Маршалла потрясенных глаз. - О чем ты?
- Я не требую, чтобы ты шла до самого конца. - Увидев, как она потрясение побледнела, он улыбнулся, пряча в глубине глаз горькую самоиронию. - Мне понятно, это будет для тебя просто непосильная жертва. Но если мы объявим о нашей помолвке сегодня, сейчас же, пока Грег еще не успел напакостить, проблема решится сама собой. Пройдет каких-нибудь полгодика, ты публично заявишь, что решила со мной порвать - объяснение этому придумаем позже, - и в результате твоя репутация не пострадает и никто не подумает о тебе плохо. Честно говоря, по-моему, многие поздравят тебя с тем, что ты вовремя одумалась.
- Ты с ума сошел! - еле слышно пробормотала она.
- Ничуть, а пока мы не подберем что-нибудь здесь, у меня есть для тебя отличная выездная работа. Я только что купил в Португалии дом, который нужно полностью перестроить, от фундамента до крыши, и при этом необходимо индивидуально спроектировать все интерьеры комнат. Строительную часть, разумеется, я взял на себя, но дизайн интерьеров могла бы выполнить ты. Я тебе, конечно, заплачу - это будет настоящая работа, без дураков.
- Я не ослышалась? - От растерянности и недоверия она сбилась на фальцет. - Зачем это тебе, Маршалл, с какой стати? Ты не виноват, что Грег такой подлец. Если на то пошло, мне вообще не следовало с ним встречаться: у меня всегда были на его счет дурные предчувствия. И новую работу тебе для меня искать незачем. Я не останусь без куска хлеба.
- Мне это известно, - быстро парировал он. - А что касается моих мотивов… - В его глазах что-то сверкнуло, но он тут же отвернулся, подошел к большому старомодному письменному столу, за которым раньше работал отец Келси, и, усевшись на него, снова повернулся к ней. - Допустим, я просто в долгу перед Дэвидом.
- Перед папой? Ты делаешь это ради папы? - Внезапно она почувствовала, как что-то кольнуло ее в сердце, но не стала искать этому объяснение. - В чем дело, Маршалл?
- Впервые я столкнулся с твоим отцом, когда я.., позволил обстоятельствам взять над собой верх и не мог справиться с последствиями. - Его голос выдавал волнение. - Мне грозил полный крах, я принимал ошибочные решения, и, хотя я был ему, что называется, не сват и не брат, он пришел мне на выручку и фактически спас мой бизнес своей проницательностью в финансовых вопросах. Мало того, он протянул мне руку дружбы и поддерживал во всем. Можно сказать, это был переломный момент: не прошло и пяти лет, как я владел сетью фабрик и магазинов, и все, к чему бы я ни прикасался, будто по волшебству, обращалось в золото. - Он сдержанно улыбнулся. - Теперь понятно?
- Пока нет. - Она смерила его недоверчивым взглядом. - Мне-то ты чем обязан?
- Ты - дочь своего отца, - невозмутимо ответил Маршалл. - Кроме того, есть и другие причины, о которых я в данный момент предпочел бы умолчать. Достаточно сказать, что, по моему убеждению, этот шаг необходим и он убережет твою мать от лишних треволнений.
Келси тупо уставилась на него: его голос доносился до нее откуда-то издалека.
- Нет. - Она медленно покачала головой. - Спасибо, не надо. Я не могу…
- Можешь и сделаешь. - Это было сказано таким тоном, что она непроизвольно дернула головой и нервно облизала губы. - Я, Келси, не какой-нибудь прыщавый юнец, который имеет привычку распускать руки. Меня тебе незачем бояться. Это избавит тебя и Рут от множества неприятностей, и тебе придется делать вид, что ты от меня без ума, только на публике. В остальное время я ожидаю не более чем вежливого обращения.
- Но послушай…
Он сделал вид, что не слышит, и продолжил:
- Все это, разумеется, останется сугубо между нами. Информировать Рут об истинном положении вещей нет необходимости.
- Но погоди минуточку, я не…
- Я только принесу из машины пиджак, и мы объявим о помолвке. - Его глаза насмешливо поблескивали. - Полагаю, мою рубашку лучше не выставлять напоказ, а? Чего доброго, люди не так поймут и решат, что ты меня скомпрометировала.
Под его жестким взглядом гнев и смятение, бушевавшие в ее душе, сменились усталым безразличием. Судя по всему, он решил настоять на своем, а она так устала и растерянна, что не в силах сопротивляться. Должно быть, это какой-то чудовищный розыгрыш.