Я помнила, где находится проспект Летчиков, и даже смутно припоминала дом, в котором бывала. Слишком далеко, чтобы идти пешком. Я вызвала по мобильнику радиотакси и через двадцать минут и две сигареты под домом моим остановилась белая "волга".
Дороги уже почти опустели, потому доехали мы довольно быстро. Таксист сам нашел нужный адрес. Когда машина уехала, я осмотрелась, стараясь вспомнить знакомые окрестности. Да, я определенно здесь бывала. Сейчас было очень тихо, на улице ни души. Почти все окна темные. Интересно, а какая квартира мне нужна? Об этом Ярик скромно умолчал. Ну что ж, если я вспомнила дом, то наверняка узнаю знакомую дверь. Ведь я все помнила вполне прилично, кроме личности самого Максима. Когда я его увижу, наверное, меня посетит озарение, и я тут же его узнаю. Да ладно, шучу. Вряд ли.
Я достала сигарету и закурила. Сейчас, только соберусь немножко силами и пойду. Максим… кажется, это было центральное звено моих неприятностей. Что-то подсказывало мне это. Как он встретит меня? Что скажет? Возможно, просто захлопнет у меня перед носом дверь… Какой он? Если бы я помнила, то могла бы предугадать его реакцию. А так… Слишком много стрессов за сегодняшний день. Быть может, стоило бы отложить этот эксперимент на завтра? Но нет. После всего пережитого, мне хотелось надеяться, что… Максим станет не очередной мучительной болью, а наградой. Я готова была все простить ему, что бы он ни сделал со мной. Лишь бы… Какая малодушность! Ну что же, я не сильная личность, вытерла сопли и вперед. Я отбросила сигарету и решительно вошла в подъезд.
Нужно было узнать квартиру, сосредоточиться… но не пришлось этого делать. Я и так помнила. Третий этаж, железная дверь справа. Железная дверь справа действительно оказалась на третьем этаже. Звонок в виде колибри. Давить на глаз. Моя рука на секунду нерешительно замерла, замерло и сердце, потом я нажала… ну все, мосты сожжены. Если только он дома.
Я давила на звонок вечность, но ничего не происходило. Что, звонок не работает?! Тарабанить в железную дверь посреди ночи мне представлялось диким. Я отпустила звонок и разочарованно, впрочем, и облегченно, сделала шаг назад. За дверью - тишина. Даже глазка не было, в который он мог бы, например, посмотреть и не открывать. Ну да, глупо было надеяться, что он будет дома. Его не было в "Променаде", его нет дома. Ничего удивительного, что…
Грохот открываемого замка был наверняка не так громок, как показалось мне. Моим первым порывом было бежать сломя голову отсюда, но ноги стали непослушными, я просто стояла и расширенными от ужаса глазами смотрела, как дверь медленно открывается.
Это был он. Я не узнала его, не было никакого озарения, я просто поняла, что это он.
- Сашка… - пробормотал Максим и отступил, приглашая войти. Я зашла в прихожую. Он закрыл дверь и, не глядя на меня, побрел в комнату. Квартира была мне знакома. Правда, я не помнила, чтобы здесь был когда-то такой жуткий беспорядок. Я решила не разуваться, пошла вслед за Максом.
Он сел в кресло и без интереса стал следить за мной. Признаться, внутри у меня все дрожало. Я потерялась совершенно. Уселась на краешек захламленного дивана, робко подняла на него глаза. Выглядел он ничуть не лучше меня. Бледное лицо, темные круги под глазами, взъерошенные волосы…
- Ты уже спал? - Спросила я, лишь бы что-то сказать. - Извини, что разбудила.
Он пренебрежительно махнул рукой.
Я разглядывала его во все глаза. Когда он открыл дверь, я увидела, что он высокий, как я себе его и представляла. Правда, не поняла, почему я говорила Анжелке, что он толстый. Ничуть не бывало. Вполне возможно, раньше он был покрупней. Не исключено, что он подсел на наркотики, уж слишком красноречиво выглядело его жилище и он сам. Евроремонтовские заморочки и дорогая мебель ничуть не спасали положение. Из-за перепланировки комната была совмещена с кухней, и я видела горы грязной посуды, выглядывавшие из раковины. На барной стойке стояла пепельница полная окурков и несколько пустых бутылок из-под джина. Может, он не наркоман, а пьяница?
Я перевела взгляд на Максима. Несмотря на его растрепанный нездоровый вид, я вполне могла поверить, что была им безумно увлечена. В нем было что-то… магнетическое. Рядом с ним я действительно немного терялась, как и говорила когда-то Анжи. К нему тянуло… Даже сейчас. Сейчас я сидела и с удивлением ловила себя на мысли, что я не нравлюсь ему с моей новой прической и в моей одежде… Надо же, как будто мне больше не о чем было думать.
- Хочешь выпить? - Спросил он, наверное, устав меня гипнотизировать волшебными своими глазами. Я не помнила этих глаз… но готова была снова любить их.
Он вымыл на кухне два стакана, в одном смешал джин с тоником, а в другой налил чистого джина. Мне дал тот, что без тоника.
Я удивленно подняла на него глаза.
- Что? - Спросил он. - Ты же ненавидишь тоник.
Я не помнила этой мелочи, но взяла стакан и сразу осушила половину. Мне нравился еловый вкус джина. Да, это я помнила.
Макс со своей выпивкой вернулся на свое место. Судя по его поведению, мы действительно расстались. У меня внутри что-то больно кольнуло. Захотелось плакать. Захотелось кинуться к нему и, схватив за руку, жалобно вопрошать: "Ты же не оставил меня? Скажи, ты же не оставил? Мы же все равно вместе? Ты меня все еще любишь?" Я понимала, что ничего глупее я сделать не смогла бы. На самом деле, ведь для меня он незнакомец сейчас. Но надо же, в какое смятение я пришла, лишь предположив, что потеряла его.
Я не знала что говорить. Как вообще начать разговор. Сказать - "Максим, я готова тебя простить, только не бросай меня". Да, дурацкая идея. Но сейчас у меня были только дурацкие идеи. Потому я молчала. Он тоже. Я боялась, что он спросит - "Так зачем ты пришла?".
- Что с тобой? Ты болен? Я искала тебя в "Променаде" сегодня. - Равнодушно спросила я, вдыхая аромат джина.
Он пожал плечами.
- Я туда сто лет не хожу.
У меня в голове мелькнуло - "сто лет или месяц?!" Ну вот, если я становилась немного злой, это к лучшему. Главное не начать ныть о любви. Я же сильная, сильная девочка!
- Может ты… подсел на иглу? - Решилась спросить я.
Он ухмыльнулся, но не ответил.
Разговор зашел в тупик. О чем, черт возьми, я могла говорить, если ничего не помнила о нем?! Кроме того, что он был близок мне… ближе всех на свете. Сердце помнило об этом. Даже сейчас он был мне близок.
- Максим… - прошептала я. Так, как может когда-то шептала ему. Он слегка поднял брови.
- Я не помню тебя. - Выдохнула я. В глаза начали набираться слезы, и я с силой надавила на веки пальцами, чтобы остановить это безобразие. - Совсем не помню тебя. Даже не помнила, как ты выглядишь. Не помню, что между нами было. Подруга сказала, что я встречалась с тобой, поэтому я пришла. И я тебя все равно не узнала.
Он молчал. Смотрел на меня и молчал. Его рука со стаканом замерла на полпути ко рту.
- Ты серьезно? - Спросил он.
- Да…
Он осторожно поставил стакан на остатки пиццы на журнальном столике, вскочил и стал нервно ходить по комнате.
- Ты знаешь, что со мной произошло? - Тихо спросила я. - Меня нашли за городом, с разбитой головой.
- Да, я слышал, - небрежно бросил он. Он остановился у окна и так остался стоять, отвернувшись от меня.
- После этого я потеряла память. Частично. Не помню, что было в апреле, не помню тебя…
Он молчал.
- Максим, я подумала… что ты знаешь из-за чего все случилось. Мне хотелось бы вспомнить это… так, для общего развития, так сказать. Даже если ты… участвовал в этом, я… это не важно, понимаешь? Просто расскажи мне, и мы забудем… Даже если это сделал ты, - упавшим голосом закончила я и выпила остатки джина.
- Что сделал? - Враждебно отозвался он.
- Ударил меня. Или выкинул в канаву, - немного вызывающе произнесла я.
- Нет, я не делал ни того, ни другого. - Бросил он через плечо.
- Но ты знаешь что произошло? - Не унималась я. Он что-то определенно знал, я это чувствовала. Хотя весь этот разговор для меня был скорее формальностью. С того момента как я увидела Максима, меня стало интересовать другое.
- Скорее нет, чем да, - каким-то странным тоном пробормотал он. - Я не знаю даже, что происходит сейчас.
Я поднялась и подошла к нему. Стала возле его плеча. Он не шелохнулся. Мне хотелось дотронутся до него, но я не решалась.
- Скажи, - прошептала я. - Мы расстались? Мы уже не вместе? Я не помню этого тоже.
Именно это было для меня сейчас важно. Важнее всего.
Он повернул ко мне голову. У меня закружилась голова.
- Это не имеет значения, - прошептал он. Если бы я сделала одно небольшое движение, я бы приникла к его губам. Мне так хотелось этого…
- Значит все-таки…
- Нет, не расстались. - Ответил он.
Я обвила его шею руками и прижалась к нему.
- Саш-Саш, не надо, - он попытался осторожно отстраниться, но, в конце концов, сдался и обнял меня.
- Прости, - прошептал он так тихо, что я скорее почувствовала, как он сказал это, чем услышала.
- Хорошо, - просто согласилась я. В его объятиях я чувствовала себя счастливой. В первый раз за все эти дни мне стало хорошо и спокойно.
- Ты же не знаешь за что.
- Не важно.
Он отстранился и посмотрел на меня ищущим взглядом.
- Теперь ты меня вспомнила?
- Нет.
Он усмехнулся.
- Выходит, ты воспринимаешь меня как парня, которого увидела в первый раз?
- Ну да. То есть, нет… Я не знаю, Макс. Я любила тебя раньше, да?
- Скажи сама.
- Я же не помню! - Я шутливо толкнула его. - Я говорила тебе это?
- Постоянно, - засмеялся он. Мне кажется, он давно не смеялся.
- Нет, правда!
- Саш, правда!
- Какая я была дура, этого нельзя говорить, это отпугивает.
- Серьезно?
- А ты?
- Что - я?
- Ты меня любил?
- Что за детсадовские разговоры, - он щелкнул меня по носу.
- Скажи.
- Зачем?
- Мне нужно знать.
- Честно сказать? Ты не обидишься?
- Нет.
- Я не говорил тебе этого.
Он отстранился и ушел на кухню, стал разливать очередную порцию джина. Я удивленно хлопала глазами и не могла понять, что произошло. Его настроение резко изменилось. Казалось, он расслабился на минутку, а потом снова вернулся в свое странное отрешенное состояние.
Я решительно зашла на кухню.
- Что с тобой? У тебя на лице написано, что с тобой что-то происходит! И этот бардак, который ты развел… я не помню тебя, но помню эту квартиру. Здесь никогда так не было! Расскажи мне, в чем дело.
Он устало вздохнул и молча дал мне стакан с выпивкой.
- У тебя проблемы с наркотиками? - Тихо спросила я.
- Да, у меня с ними проблемы. Меня тошнит, когда в радиусе метра я вижу от себя любые таблетки. Впрочем, разве это проблема? Иглоукалыванием мы никогда не баловались, если помнишь. - Он криво улыбнулся мне и поднял стакан с джином. - Но я могу пить! От выпивки меня не воротит. Твой любимый джин. Пью и вспоминаю о тебе.
- Если тебе так нравится вспоминать обо мне, тогда почему ты ни разу не позвонил мне? Не пришел? - Стараясь не казаться разобиженной, спросила я.
- Все так сложно, Сашка, - с какой-то скрытой болью пробормотал он. - Я не расскажу тебе ничего, потому что это… пусть будет плохо мне одному. Буду тащить это в одиночку, никуда не денешься.
- Скажи! Это касается меня?
- Даже не пытайся. - Он лег на диван и поставил себе стакан на грудь. Закурил.
- Как бы я себя ни сдерживал, я рад, что ты пришла. - Сказал он. - Я знал, что ты за дверью, не хотел открывать. Но мне трудно без тебя. Видишь, я слабый. Я подумал - увижу еще раз ее. Еще один раз. Боже мой, неужели это так много?!
- Я не понимаю тебя. Почему ты так говоришь?
Он посмотрел на меня тяжелым болезненным взглядом. И мне вдруг захотелось закричать, как тогда в клубе, я кричала его сестре - "ЗАМОЛЧИ!"
- Что-то очень плохое, Саша. Я не знаю, что со всем этим делать. Я просто НЕ ПОНИМАЮ, что ТЕПЕРЬ я могу сделать. Тогда, в первый раз, тоже не было никакого смысла том кошмаре. Я ничего не мог сделать, МЫ ничего не могли сделать - ситуация от нас не зависела вообще! Но ЭТО происходило. Все это безумные страшные вещи. И нам нужно было зачем-то находиться внутри ЭТОГО. Мучиться. Зачем?.. Я не понимаю. И зачем это снова повторяется… какой еще кошмар будет?! Что-то страшное будет снова, я уверен. И снова от нас ничего не будет зависеть. Но тогда почему ЭТО происходит?! - Его глаза стали бешеными. Я по-настоящему испугалась. Он швырнул стакан в стену и тот разлетелся на мелкие стекляшки. Какой-то порыв заставил меня кинуться к Максиму. Я зажала ему рот руками и прошептала: "Молчи!" Он тут же расслабился и обмяк. Глаза потухли. Он осторожно убрал мои руки от своего рта.
- Все, я не буду. Я просто так устал тебя мучить… я этого не хочу. Саш, понимаешь, мне казалось, что если мы с тобой не увидимся, все может само собой рассосется. Мне кажется, все плохое исходит от меня. Но ты вот сама пришла…
Почему-то я не хотела знать, о чем он говорит. Какой-то предохранитель срабатывал во мне. И в то же время узнать было нужно. Нет, пока я не готова. Пусть не сейчас.
Я обняла его, крепко прижалась к его груди.
- Я люблю тебя. Не помню тебя, но заново люблю.
- Черт, не говори так! - С надрывом произнес он. - Ты же не знаешь даже… Саш, ты меня просто убиваешь этими словами. Не говори…
- Почему не говорить? - Я зарылась ладонью в его волосы и поцеловала в висок. - Я хочу это говорить. Я люблю тебя. Мне нравится все в тебе, каждый твой жест, каждая твоя черточка. Мне нравится, что ты не зовешь меня Лекси. Мне нравится твой голос. Я вижу тебя впервые, будто бы впервые, но я готова это говорить. Это переполняет меня… какая-то нежность. Мое сердце помнит тебя из каких-то давних времен, намного раньше, чем апрель, намного раньше, чем я родилась.
- Раньше ты была более сдержанной, - прошептал он, стараясь отстраниться от меня. - Я не могу тебя слушать, уходи.
- Хорошо.
- Я этого не хочу, но просто… надо, понимаешь? Я боюсь, когда мы вместе. Боюсь, что снова начнется какой-нибудь бред, и я не смогу тебе помочь.
- Еще немного, ладно? Еще час хотя бы… и я уйду.
- Час… да, хорошо.
Я легла рядом с ним на диван, он обнял меня, и некоторое время мы лежали, просто наслаждаясь близостью друг друга. Как же он мне нравился! Я готова была стать его собакой, чтобы иметь право всегда находиться возле его ног! Наверное, в древности, в другой жизни, он был охотником, а я его собакой. Вот черт, что я несу, бывает же такое…
Максим хлопнул в ладоши у меня за спиной и свет в комнате погас. Легонько поцеловал меня в уголки губ и снова прижал к себе.
- Расскажи, как мы познакомились, - попросила я. Мне нравился его голос. Хотелось слышать его голос, пусть говорит что угодно.
- Познакомились? - Расслабленно спросил он, - ну… это было весной.
- Я догадалась.
- Мы ездили на озеро. С Пашкой Силаевым, ты его помнишь?
Выдалась теплая неделя, удивительно было для марта, и мы с Пашкой решили, что хватит таскаться по злачным заведениям, пора сделать вылазку на природу. Купили мяса для шашлыка, дровишек, загрузили это мне в машину, осталось только найти мяса для нас. Так Пашка называл девчонок. У нас, конечно, было полно подружек разных, но Пашка же женат, хотелось кого-то незнакомого взять, чтобы наверняка не была подружка его жены. Ты может помнишь ее, Лариса, ты потом с ней познакомилась, когда мы у них в гостях были… Пашка на Мельникова живет, так что мы решили, что нужно девочек искать в другом конце города, так забрели в "Променад". Там моя сестра все время тусовалась, сам я не особенно любитель этого клубаря. Мы приехали, я подошел к Ленке и сказал, что нам нужно парочку симпатичных девок. Она сразу показала на тебя и твою подругу. Брюнетка и блондинка. Идеально. Ленка не очень хорошо вас знала, но часто видела. Сказала, что вы вполне подойдете для нашего турпохода. Симпатичные, глупые и легкие на предмет секса. Так что, Саша, будешь знать, какая у вас репутация в "Променаде". Вообще рано еще было, народу было в клубе мало, так что перебирать харчами не приходилось. Ну мы вас и взяли. Я был на отцовском "Лексусе". Помнишь, серебристый? Тебе очень нравился, ты говорила, что он твой тезка. Вы когда увидели машину, то все вопросы и сомнения, если они у вас и были, сразу отпали. Итак, мы вас погрузили и поехали. Честно, мы были вполне довольны уловом. Обе девочки хорошенькие, веселые - самое то. Мне было все равно, какая мне достанется. Пашка сразу запал на твою подружку беленькую. Уже в машине стал ей давать понять, что она с ним, но та явно решила, что будет со мной, и отбивала все Пашкины атаки. Болтала со мной, кокетничала, трогала за плечо. Она рассказала, что собирается через месяц в Прагу, я имел неосторожность признаться, что уже два раза там был, поэтому у нас вроде как общая тема для разговора возникла. Твоя подружка совсем уже не слезала с меня. Все расспрашивала про то, куда там можно пойти потусить и так далее. Я про себя смеялся и прикидывал, какие Пашка предпримет меры, чтобы перетянуть, так сказать, одеяло. Мы приехали к озеру, у нас там с Пашкой было свое место, ты не помнишь? Возле трех старых ив. Мне там очень нравилось. Я иногда один туда приезжал, посмотреть закат, или с какой-нибудь девочкой. Там приятно было поворковать, а потом прям в машине… ну не важно. Мы туда приехали, быстренько костер разложили. Твоя подружка просто вилась вокруг меня. Пашка бесился. Подошел ко мне, спросил - она тебе нужна? Нравится? Я видел, что он на взводе. Сказал - ты же знаешь, мне все равно. Если тебе нужна, забирай. Но не могу ж я ее отпихнуть жестко. Пашка предложил мне увести тебя куда-нибудь, а их оставить. Я согласился. Позвал тебя прогуляться, ты пошла со мной. Мы побрели вдоль озера, потом ты остановилась, обхватила себя за плечи и стала смотреть на закат. Солнце почти уже село, только полоска красная на горизонте осталась. Ты смотрела на эту полоску и молчала. Я смотрел на тебя. Знаешь, из-за твоей буйной подружки я не успел и рассмотреть тебя толком когда мы познакомились. А теперь мы были одни… и я видел, что ты смотришь на закат так же, как и я иногда на него смотрел. Я спросил - тебе нравится? Ты повернула ко мне голову. Улыбнулась и не ответила. Я поймал себя на том, что ни за что не решился бы сейчас по закону жанра обнять тебя и повалить куда-нибудь в кусты. Это было удивительно. Меня охватила какая-то робость что ли. И озарение. Знаешь, я слышал, как моя сестра рассказывала, что однажды на какой-то мрачной распродаже купила ворох тряпок за бесценок, а потом оказалось, что среди этого хлама ей попались настоящие версачевские джинсы. Ну, если описывать примитивно, я испытал нечто похожее на ее чувства, когда посмотрел в твои глаза. Не обижайся, я просто не знаю, как еще объяснить. Знаешь, я действительно любил это место на озере, любил такие вечера. И меня немного коробило, если честно, когда мы приезжали туда с какими-нибудь визгливыми курицами. Это было… немного как кощунство что ли. Святотатство. Но ты… ты показалась мне такой органичной частью этого места, что я потерял дар речи. Ты была та единственная девушка, с которой я счастлив был оказаться здесь. Я стоял и не знал, что тебе сказать. Как дурак, стоял и молчал. А потом разродился самой тупой фразой, на которую был способен: