Я вывалила вещи из сумки на диван. Сначала чай, а уж потом - монотонное раскладывание по шкафам. Шапка мне еще долго не понадобится - наверх ее. Поближе стоит разместить только пару кофт и ветровку - утром уже довольно прохладно. Я вспомнила об уже почти стертом из памяти событии, только когда ветровка тяжело стукнула меня карманом по руке.
Вытащила телефон. Я действительно о нем совершенно забыла. Возможно, если кто-то бы спрашивал о его мобильнике, то я бы вспомнила, но всем было не до того. Да и потом мысли к тому страшному моменту не возвращались - наверное, берегли меня. В итоге, теперь я в руке держала сломанный телефон своего погибшего три месяца назад одногруппника.
Что полагается делать в таких случаях? Отдать родным? Вот, мол, держите, прикарманила, а теперь совесть заела. Как-то глупо звучит. Возможно, что аппарат можно починить - с виду только задней панели не хватает, но все равно слишком нелепо. Может, отдать Артему - тоже глупо, но хоть не так стыдно. Ага, и снова увидеть в его глазах ту темноту, от которой он только-только начал избавляться? Я решила, что никто из близких Сережи не нуждается в лишнем напоминании, и даже дорогая модель сотового не оправдывает очередной укол болью. Может, я и ошибалась, но проверять это желания в себе пока не обнаружила. Так и не придя к какому-то однозначному решению, просто отложила телефон на полку и занялась другими делами.
Через несколько дней, когда я за столом готовилась к семинару, снова уловила странный звук. Прислушалась, но как и в предыдущих случаях, источник не определила. Но в этот раз то ли я была слишком уставшей, что меня от занятий отвлекало уже все подряд, то ли шумело громче, но я решила отдохнуть от учебника и в процессе поискать, откуда раздается этот тихий скрежет. Снова прошлась по всем батареям - вода шумит иначе, да и слышно только в моей комнате. И еще до того, как посмотреть на полку, я поняла. Нет, не оформленной мыслью, а рывками нарастающим ужасом. Осознанно остановила себя от паники - это было в моем характере. О, я никогда не была кисейной барышней - да я вперед всех мальчишек залезала на забор, я быстрее всех гоняла на велике, я не терялась в любых ситуациях… Поэтому после недолгой заминки заставила себя протянуть руку и взять телефон, о котором снова позабыла - словно он усердно пытался выскользнуть из моего внимания.
Уже по вибрации я поняла, что не ошиблась. Ужас теперь осел комком в горле, но я посмотрела на выключенный дисплей, а затем поднесла сотовый к уху. Наверное, до последнего надеялась, что шум раздается не оттуда. И убедившись, выронила аппарат из руки, которая затряслась так сильно, что от нее начало содрогаться все тело. Даже вспомнила где-то услышанное словосочетание, которое моему спокойствию уж точно не помогло.
Белый шум.
В этих двух словах было что-то жуткое, хотя я и не могла вспомнить точное значение этого термина. Какой-то математически равномерно распределенный звук, в котором можно услышать… Мне показалось, что я услышала… Что-то похожее на "ш-ш-ш". В почти бесколебательном скрежете я, вполне возможно, расслышала "ш-ш-ш". Наверное, если бы я могла быть с собой в тот момент достаточно откровенной, то я бы уловила "аш-ш-ш-ш-ш" или даже "маш-ш-ш-ш". Но это было бы слишком. А тогда я просто старалась дышать. Вдох-выдох. Вдох-выдох. Всему есть объяснение. Всегда. Вдох. Выдох.
Я схватила телефон и просто вышвырнула его в распахнутую форточку, даже услышала, как он ударился об асфальт - на этот раз, скорее всего, разбившись окончательно. Снова вдох. Всему есть объяснение. Просто я испугалась, и поэтому мне сложно это объяснение вспомнить.
После двух чашек чая на кухне страх сам собой отступал - медленно, но с очевидной капитуляцией. Скорее всего, сотовый не был окончательно сломан. Вполне возможно, что когда я его достала из ветровки и положила на полку - случайно поставила аккумулятор на место. Какие-то соединения сошлись, и он включился. Дисплей признаков жизни не подавал, но это же не значит, что в самом девайсе не могли функционировать еще какие-то процессы. Просто обесточенные до сих пор контакты сцепились и запустили, например, какое-то приложение. До чего же просто! Я даже облегченно рассмеялась и налила себе третью чашку. Хорошо хоть, в лоб какому-нибудь прохожему не попала, истеричка!
Теперь уже почти спокойно осмотрелась вокруг, упрекая себя в трусости и разрешая себе немножко над этим похохотать.
И подавилась собственным смехом, когда на моих глазах дверца навесного шкафа отворилась, издав при этом мучительный скрип. Я вскочила на ноги, опрокинув кружку. С усилием оторвала взгляд от дверцы и теперь смотрела на то, как чай разливается по столешнице, приближается к краю и начинает пробивать себе путь вниз, на пол. Кап. Кап. Взять тряпку и вытереть. Всему есть объяснение! Всегда! Я решительно захлопнула зачем-то открывшийся шкаф, взяла тряпку и шагнула к столу. И теперь уже закричала. Видя, как равномерно медленно выдвигается ящик, я просто закричала. Вылетая из кухни, я заметила, что дверца навесного шкафа снова открывается.
В комнате я прижалась спиной к двери, будто боялась, что следом за мной кто-то бежит и зажала рот двумя руками. Всему есть объяснение, если только начать думать и перестать кричать! Успокоиться и думать! Сквозняк. Старые шарниры. Как давно меняли фурнитуру на кухонной мебели хозяева квартиры? Любое объяснение подходит! Любое! На кухне форточка открыта, так что сквозняк - вполне себе…
На моем рабочем столе лежал сотовый телефон.
Глава 2. ПолтергейстГлава
Я опомнилась только когда начала задыхаться от рвущихся наружу легких. Редкие прохожие озирались на меня, наверное, соображая, от кого я с таким усердием убегаю. Остановившись, попыталась восстановить дыхание.
Я могла придумать какое угодно объяснение открывающимся дверцам и даже медленно выдвигающимся ящикам - любое, но только не такое, которое заодно бы и пролило свет на вопрос, каким образом выкинутый в окно телефон снова оказался на моем столе. К этому моменту и спустя пару километров я готова была признаться себе в том, что произошло нечто, что я объяснить не могу. Надо просто продолжить жить, а там как-нибудь само собой все устаканится. Верно! Сейчас нужно сосредоточиться на собственных действиях - раз я физически не могу вернуться в ту квартиру, значит, иду ночевать к родителям. Ничего, что заявлюсь поздно, ничего, что одета в домашнее - скажу, что случайно захлопнула дверь, когда выносила мусор. У родителей как раз есть дубликат ключей. Дверь я, скорее всего, не захлопнула - и это ничего. Если туда заберутся воры, то их же беда. Ни ноутбук, да никакая личная вещь меня не заставила бы сейчас вернуться, чтобы проверить.
Конечно, пока я медленно плелась по темным улицам, голову посетила и мысль честно обо всем рассказать родителям - хотя бы маме. Но идея эта отчего-то не прижилась. Кто в здравом уме поверит в такую историю? Да еще и остается насущный вопрос - а я сама насколько в здравом уме? На моих глазах погиб человек - разве такое проходит для кого-то бесследно? Все произошедшее могло быть галлюцинацией пострадавшей от шока психики. К такому выводу и придет каждый здравомыслящий слушатель. Я бы именно к нему и пришла. А раз так, то меня попросту сочтут сумасшедшей, что, вполне возможно, и соответствует истине. Перед глазами мелькнули обшарпанные серые стены и окна с решетками - психушка, как я себе ее представляла. Психушка для меня виделась местом, пострашнее тюрьмы. Поэтому когда мне удалось немного успокоиться, я твердо решила, что пока сохраню свое заболевание в тайне - возможно, и само рассосется. Или под каким-нибудь выдуманным предлогом выпрошу у родителей денег и запишусь к психологу. Последняя мысль показалась настолько разумной, что я даже немного воспряла духом. Ну конечно, специалист мне поможет разобраться! И пока я не опасна для людей, то он вряд ли меня сразу же сдаст санитарам. А пока переночую у родителей, окончательно успокоюсь - а там уже решу, возвращаться ли мне в квартиру или соврать, что там какие-нибудь пьяные соседи на меня напали или еще какую-нибудь чепуху, объяснившую бы мой страх и желание снова жить в родном доме.
Дверь мне открыл Пашка, заставив отчетливо припомнить причину, по которой я так стремилась отсюда уехать.
- Ма-а-ам! Машка пришла. Вроде бы снова бухая… - равнодушно крикнул в сторону братец и пошлепал в свою комнату.
- Гандон, - тихо отозвалась я ему в спину.
Он постоянно сочинял про меня какие-то небылицы, даже предлагал родителям сделать мне тест на наркотики, рвал мои конспекты, оттаптывал только что начищенную обувь. Они все это воспринимали, как проделки подростковых гормонов, но я понимала, что все гораздо хуже: мы все были подростками, но мало кто из нас был таким мудаком. Это сорт людей особенный - мерзейшее отродье. Им хорошо только когда плохо другим. Я даже не помню, любила ли его в детстве - кажется, он с тех пор, как говорить начал, все время изливал только говно. Пыталась ненавязчиво воспитывать - не лупить со всей дури, а так, хотя бы подзатыльник дать, когда уж совсем наглеет - так я же и осталась виноватой! Удел старших детей - всегда терпеть необоснованное понимание со стороны родителей к младшим. Терпеть, терпеть, терпеть - будто своих проблем мало. Сейчас этот идиотина учился в девятом классе, так что вынужденного общения с ним у меня впереди еще года да лета.
- Машуль, ты чего так поздно?
Мама вытерла руки о фартук, чуть прищурилась, оценив мой растрепанный внешний вид, но комментировать не стала. Я выдала свою историю о захлопнувшейся двери, за что была утешена, заботливо обругана, накормлена, напоена, опрошена об учебе и уложена спать. Благо, мою комнату еще не успели переоборудовать под какие-нибудь тупые нужды Пашки.
Как ни странно, но мне удалось и отвлечься, и даже уснуть. Утром мама разбудила, так как я по глупости ляпнула, что мне к первой паре. Даже отец спозаранку подскочил, чтоб взять машину и отвезти меня. Теперь не отмажешься - надо или признаваться, или ехать с ним в квартиру - ведь учебники и одежда для института там. Я, наверное, очень хорошо выспалась, раз решилась на второй вариант.
К сожалению, папа даже не предложил составить мне компанию в переодевании и собирании учебников. Просто шлепнул чмоком в щечку на прощание и укатил по своим делам. Дверь все же оказалось запертой - то ли я вчера, выбегая, захлопнула, то ли мой очаровательный выдвигатель ящичков позаботился об этом сам. При дневном свете даже не было так страшно - я очень быстро схватила сумку, отметив, что телефон так и лежит на краю стола, еще быстрее переоделась и вылетела в подъезд, только там начав дышать. Лучше посижу лишних сорок минут в институте - мне не помешает дополнительное время, чтобы настроиться.
Настраивалась я на протяжении всего учебного дня, впервые в жизни пожалев, что сегодня у нас не шесть пар. Но все же какая-то внутренняя сила во мне проснулась. Я даже возгордилась собой, когда почти уверенно открыла дверь и зашла в квартиру. Просто орден заслужила "За храбрость"! И именно самоуважение от того, что я все-таки не оказалась конченой трусихой, мне еще больше прибавляло смелости. Включила свет везде - это ничего. Ничего даже, что еще день. Не все же сразу. Вытерла со стола и пола вчерашний чай. Сцепила кулаки и зашла в комнату, подошла к столу. Я - смелая! Я не какая-нибудь там… леди или фифа, падающая в обморок! Я - Мария Потапова, девчонка, которая с детства не давала спуска ни одному пацану во дворе! И если я просто спятила, то признаю это со всей присущей мне смелостью, а не стану прятаться от себя самой. Телефон не вибрировал и не издавал ни малейшего звука, и я почувствовала некоторое облегчение, когда положила его обратно на стол. Снова выкинуть его в окно я не решилась - во-первых, там еще полно народу, и кто-нибудь может начать скандально возмущаться, а во-вторых, я не была уверена, что он не вернется обратно - а это уже реально пугающе.
Сварганила себе легкий ужин и уселась перед телевизором. Честно высмотрела целую комедию - правда, не смеялась, но зато и перестала постоянно озираться по сторонам. Возвела собственный боевой настрой в режим "максимум" и решилась - сегодня я с этим и разберусь. Если галлюцинаций больше не будет - отлично. Если они повторятся, то я не стану убегать. Напевая под нос неуместную "На границе тучи ходят хмуро" я снова прошлась по всему помещению, чтобы на этот раз свет выключить. За окном стемнело - самое время для галлюцинаций. Для паранормальщины - тем более. И к столу во второй раз подошла уже куда уверенней. Мне даже не стоило брать телефон в руки, чтобы убедиться, что он не шумит. Но я это сделала - чтобы в очередной раз самой себе доказать, что могу.
- Ладно, - громко, уверенно и отчетливо произнесла я, обращаясь к сотовому. - Говори, что ты там хотел мне сказать? Давай еще раз поиграем в эти игры разума!
Телефон, к моему облегчению, не ответил. Я даже усмехнулась.
- Ну же, давай покончим с этим здесь и сейчас! Я больше не убегу! - мне нужно было это произнести самой себе - поставить точку для собственного мозга, если он решится на очередные свистопляски.
- Правда?
Раздалось тихо, едва слышно со спины. Я вскрикнула и подскочила на месте, оборачиваясь. В комнате была не кромешная тьма, и сквозь открытый проем я видела часть зала. Никого. Естественно, первым порывом было тут же сорваться с места, но я нашла в себе силы остановиться. Если я снова сбегу, то это будет просто очередной бессмысленный круг - а я не на это настраивалась. Только вот голос мой заметно поутих и дрожал:
- Д-да.
И он ответил почти сразу же - голосом, который я, конечно, не могла не узнать.
- Ты только не бойся, Маш. Я не причиню вреда, - темнота ответила теперь чуть громче.
Если это и подстава моего сознания, то оно явно мне хочет этим что-то сказать. Значит, нужно продолжать. Тем более, что пережив запредельный шок, волнение почему-то начало спадать - психика высвобождалась от излишка переживаний, абстрагировалась, успокаивалась.
- Сережа… ты?
- Ты видишь меня?! - на этот раз совсем рядом, но я почти даже не вздрогнула. И снова, уже почти в полный голос: - Ну славтехоспади! Это ж пиздец какой-то - быть невидимкой! Юху-у! Как я выгляжу?
Мне захотелось истерично хихикнуть, но голосовые связки пока к этому не были готовы.
- Я… не вижу тебя. Слышу.
- У-у-у-у, - протянул он. - Ну че за хрень, а, Потапова?! Я три дня учился хлопать дверцей, думал, что стану прям полноценным… Это ж скукота, когда тебя вообще никто всерьез не воспринимает!
- Ты… призрак?
- Дак вроде того… Хотя нет! Я - полтергейст, раз дверцей хлопать научился! Шикарно, да?
И он рассмеялся. Я теперь отчетливо понимала, откуда точно раздается его голос, даже нашла в себе силы ступить ближе и сосредоточиться. И теперь мне казалось, что воздух в том месте чуть плотнее… или чуть светлее. Я не выдержала и шагнула к выключателю, зажигая свет. Тут же осмотрелась. Все произошедшее снова стало казаться нереальным.
- Ты еще тут?
- Тут-тут… - ответил он, и я снова повернулась к тому месту, где он должен был находиться, но ничего не увидела. - Ты чего, Маш? До сих пор боишься? - это прозвучало даже несколько обиженно.
И вдруг я перестала чувствовать этот ужас - вот так просто, словно оторвала от себя пульсирующий страх и отбросила подальше. Мне стало даже немного стыдно, поэтому и сказала:
- Нет! Но я хочу разобраться, так что просто… дай мне время.
- В чем разобраться? - судя по удалению звука, он направился в зал, а я последовала за ним, удивившись тому, что колени мои уже почти не дрожат. - Сама ж все равно не разберешься. Давай меня спрашивай! А то я намолчался на всю оставшуюся… смерть.
Я села на диван и попыталась расслабиться:
- Где ты был все это время? Ну… после…
- После того, как вывалился из окна? - голос его был бодрым - совсем неподобающе для трупа. - Сначала вообще в каком-то тумане блуждал. Я сразу понял, что умер, вот и искал, согласно сериальной традиции, какой-нить свет в тоннеле или дверь там… Нету ничего! Точнее, я не нашел. И нескоро в этом тумане я наткнулся на собственный телефон - и потом выяснил, что могу на него влиять как-то…
Теперь его голос стал настолько отчетливым, что если бы я закрыла глаза, то вполне могла бы представить, что говорю с человеком. И, кажется, в воздухе я теперь видела почти прозрачную белую тень - но настолько прозрачную, что уверенности в этом не было. Возможно, я просто захотела ее увидеть. Вздрогнула - нет, точно! Белое пятно!
- Сереж, я… кажется, вижу тебя…
- Вау! - пятно подскочило, а потом снова застыло в воздухе. - У меня такая теория возникла: мои силы прибавляются потому, что ты веришь! Понимаешь? Когда ты впервые услышала мой телефон, твой мозг уже приготовился верить, потому-то я и смог потом научиться хлопать дверцей! А вчера ты окончательно поверила, поэтому наконец-то услышала и мой голос… а теперь…
Я, не сводя глаз с белого пятна, которое будто вытягивалось по вертикали, покачала головой:
- Я не верю.
- В смысле? - пятно явно озадачилось.
- Я не верю в то, что ты - призрак. Я верю в то, что сошла с ума.
Теперь в белой тени можно было четко увидеть, где ноги, а где голова, которая теперь склонилась.
- Ну ёхарный бабай… Маш, чего мне только стоило притащить назад свой телефон! А ты вот так, да? Такой банальной херней все себе и объяснишь? И как же мне тебя убедить? А мне очень важно убедить… потому что я не хочу обратно… в туман.
Возможно, я даже могла разглядеть, как тень недовольно сводит брови. Но это уж точно игры воображения!
- Я не знаю, как. А ты… ты собираешься теперь быть тут?
Белесая голова вскинулась:
- Прости, но за это время я многое успел обдумать. Я не встретил никого из своих сотоварищей по кончине, а значит, что, скорее всего, они куда-то уходят. Но я остался - не знаю, зачем и почему. И я буду тут, пока не отвечу на этот вопрос. Или всегда. Но я больше не могу быть совсем один.
Я молчала, не зная, что ответить. Какие слова подобрать в утешение парню, который уже три месяца лежит под землей? Он продолжил сам:
- Возможно, с тобой я научусь быть… более отчетливым. И тогда другие люди… Артем… Артем уж точно от меня не отвернется!
Артем для начала обосрется - может, и в переносном смысле - как я вчера, а потом примет - как я сегодня. При условии, что призраки все-таки существуют!
- А может, я этот… гребаный медиум? - предположила я. - И никто больше не сможет тебя увидеть?
Он ответил задумчиво - профиль теперь был очерчен так ясно, хоть рисуй. Возможно, что он и прав - чем больше я верю, тем больше в нем силы.
- Может, и гребаный медиум… Но хлопал я не тобой, а дверцей от шкафа… В любом случае, мы сможем это проверить только потом.
Я смирилась со всем, что в мою голову просто не помещалась. Смирилась и кивнула.
- Но почему ты… не можешь уйти? Какие-то незаконченные дела? - меня озарила догадка, что я аж вскочила на ноги. - Тебя убили?!
- Не-е-ет! - он отмахнулся теперь уже почти настоящей рукой. - Я жил, как идиот, и умер, как идиот.
Наверное, я пришла в полный порядок, раз смогла неловко улыбнуться.
- Арендную плату делим пополам? - ого, у меня даже получилось произнести это с издевкой!
- Ага, щас, - он ответил тем же тоном. - В общем, пока сожительствуем, а как только что-то изменится - я свалю и сможешь вздохнуть спокойно!