- Совершенно точно. Теперь она может остаться в усадьбе, ее долги будут уплачены, и все прекрасно. Она понимает, ее положение было бы совсем другим, если бы я - и ты, моя дорогая Сара - сделались новыми владельцами.
- Никто не знает обо мне, - поспешно вставила Сара.
Она с состраданием смотрела на бледное сердитое лицо Амброса. Нельзя отрицать, что наряду с желанием выйти за Амброса ей втайне хотелось стать хозяйкой усадьбы Маллоу. И почему только все так скверно обернулось?
- Ты не обязан считаться со мной, - продолжала Сара, заставляя себя произнести эти мучительные слова. - Об этом мы еще раньше договорились. Если хочешь, я предоставлю тебе полную свободу.
- Но, любовь моя, я этого вовсе не желаю.
- Фу ты! - перебила тетя Аделаида. - Сара и так вела себя довольно неблагоразумно. А теперь выскочила с новым нелепым предложением.
- Ты должен жениться на богатой, - заявила Сара настойчиво, обращаясь к Амбросу.
- Если бы твой отец, Сара, не оказался столь безответственным человеком, - опять вмешалась тетя Аделаида, - ты бы тоже была богатой, как и твои бестолковые сестры, которые, признаться, нуждаются в приданом сильнее, чем ты, дорогая.
Сара была слишком честной, чтобы стараться что-то приукрасить или чего-то стыдиться.
- Я тебе рассказывала, что мой отец был завзятым игроком, - напомнила она Амбросу. - Он спустил свое и мамино состояние. Вот почему меня приютила милая тетушка Аделаида. Но пришла пора, когда я сама должна позаботиться о своем будущем.
- Вместе со мной, - заявил Амброс решительно.
Лицо Сары засветилось. Потом с грустным видом она отвернулась.
- Нет, невозможно. Ничего не выйдет.
- Да, из этого ничего не выйдет, - подтвердила тетя Аделаида. - Если, конечно, вы не согласитесь довольствоваться весьма скромными жизненными благами. А такое положение, поверьте мне, никого из вас не устроит. Последние двадцать лет Амброс жил с уверенностью, что однажды он унаследует огромное богатство. А Сару, с позволения сказать, я знаю лучше, чем она себя. Она не смирится и не откажется от личного счастья. Для этого она слишком волевая и настойчивая. И я предупреждаю вас, Амброс, даже с состоянием Сара не будет покладистой женой. А как довольная домашняя хозяйка в бедности - тысячу раз нет.
Сара вздернула подбородок.
- Тетя, помолчите, пожалуйста. Она, Амброс, хочет лишь сказать, что у меня, как и у моего отца - азартная натура. Я очень люблю тебя, но что я могу тебе дать? Кроме того, ты заслуживаешь лучшей участи, чем повседневная борьба за существование и нужда.
Амброс, по-видимому, вовсе не слушал своих собеседниц. Задумчиво смотрел он прищуренными глазами в пространство. "Какой он красивый, - подумала Сара, почувствовав, как кольнуло в сердце. - Возможно, немного суров на вид, но какие благородные черты. Никакого сравнения с разбойничьей внешностью этого самозванца".
- Вы обе неправы, - проговорил он сухим холодным тоном. - Способ выйти из этого затруднения, безусловно, есть. Но ты, Сара… - он неожиданно для девушки взметнул на нее пронизывающий взгляд, - должна мне помочь.
- Что я могу сделать?
- Ты поможешь разоблачить самозванца.
- Охотно, Амброс. Ничто не доставит мне большего удовольствия. Но судья и присяжные вынесли решение. И кто поверит, что британские присяжные могут ошибиться?
- Они вынесли решение на основании имеющихся доказательств, которые этот негодяй готовил многие месяцы, может быть годы.
- Но у него есть известное сходство с твоим кузеном Блейном, не правда ли?
- Очень отдаленное, насколько можно сейчас об этом судить. Вместе с тем налицо слишком много противоречий, слишком много вещей, которые он не помнит, якобы из-за провалов в памяти в связи с контузией. Моя тетушка Мальвина - какие бы у нее ни были скрытые личные мотивы - очень помогла ему преодолеть самые крутые повороты. То же самое сделал старший конюх Соумс. Я никогда ему не доверял, и он прекрасно знает, где он окажется, как только я стану хозяином усадьбы Маллоу. Как мог, например, Блейн забыть тот день, когда я запер его в мансарде? Я продержал его там до глубокой ночи, и он вышел оттуда бледный как полотно. Тогда я впервые видел его ужасно испуганным.
- Отчего он так испугался? - спросила Сара.
- Там, в мансарде, когда-то повесилась служанка. Очень давно, еще при жизни моего дедушки. Однако ходили разговоры, что с тех пор там бродит привидение.
В памяти Сары на мгновение возник образ высокого черноволосого мужчины, стоявшего в зале суда подчеркнуто прямо с высоко поднятой головой. Мог ли страх затуманить эти черные выразительные глаза? Такое представлялось абсолютно невозможным.
Не касаясь прямо сути рассказа Амброса, она с некоторым удивлением спросила:
- Почему ты так поступил с твоим кузеном?
В голосе молодого человека прозвучала неприкрытая горечь и неприязнь.
- Потому что он заслужил. Постоянно крутил любовь со служанками.
- Но ему было всего шестнадцать лет, - невольно вырвалось у Сары.
- Он был уже достаточно взрослый.
- Фу ты! - вмешалась тетя Аделаида. - Вопрос, мне кажется, вовсе не в том, почему Амброс запер кузена, а как он умудрился забыть этот эпизод. Он что, категорически его отрицал?
- Нет. Он действовал умнее - заявил, что, возможно, подобный случай и имел место, но что с тех пор он, мол, пережил так много поистине чрезвычайных событий, в сравнении с которыми несколько часов в комнате с предполагаемыми призраками - сущие пустяки. В свойственном ему ироническом тоне он добавил: "Кто в наше просвещенное время еще верит в привидения?"
- И тем самым ловко ушел от щекотливого вопроса.
- Именно. Но я ясно видел: он не знал, о чем идет речь. Какой-то момент он выглядел озадаченным… Потом, он не мог вспомнить имена слуг, школьных друзей, учителя, обучавшего его латинскому…
- Но с другой стороны, - вставила тетя Аделаида, - он сумел до мельчайших деталей описать усадьбу Маллоу.
- Тетушка Мальвина вполне могла натаскать его. Кроме нее, у него должны быть другие сообщники. Наша задача, Сара, - разоблачить этих людей.
- Разве это не входит в обязанности прокурора?
- Нет, никоим образом, поскольку выходит за рамки непосредственного судебного разбирательства. Это в состоянии сделать только тот, кто живет среди этих людей, день за днем наблюдает за ними и ловит их на мелочах. Только таким путем можно собрать достаточно улик.
- И кто же должен выполнить столь непростую задачу? - поинтересовалась тетя. - Вы собираетесь подкупить дворецкого или одну из служанок?
- Одну из служанок, совершенно верно. Другими словами, тебя, моя дорогая Сара.
- Меня? - воскликнула изумленная девушка.
- Да, тебя. Ведь ты же сама заявила, что не выйдешь замуж за меня - нищего.
- Ты, Амброс, вовсе не нищий. Но я действительно не соглашусь своим замужеством лишить тебя из-за нехватки денег достойного будущего. Здесь мое решение твердо.
- Тогда ты можешь сделать для меня - для нас обоих - то, о чем я только что говорил.
- Шпионить! - прошептала Сара.
- Не составит особого труда. Мне известно, что им нужен человек, который заботился бы о маленьком мальчике. Блейн - я имею в виду самозванца - имел нахальство после оглашения решения суда пригласить меня с ним выпить. За его удачу. Как вам это нравится?
- И ты принял приглашение?
- Проиграв, нужно не терять присутствия духа, - заметил Амброс с кислой миной. - Все время я испытывал страстное желание свернуть ему шею. Мы выпили пинту эля в таверне "Три короны". Мне пришлось выслушать разглагольствования относительно его дерзновенных планов на будущее. Семья намеревается почти сразу же переехать в усадьбу. Они, видите ли, полагают, что деревенский воздух окажет благотворное влияние на ребенка, который слаб здоровьем. В школу ему еще рано, а потому они наймут для него гувернантку. Именно тогда меня и осенило.
- Что на эту должность следует поступить мне? - воскликнула Сара. - Но даже если исходить из того, что мне в самом деле необходимо начинать зарабатывать себе на жизнь, каким образом я смогу что-либо обнаружить, когда им будет известно о моих связях с тобой?
- Но они не будут знать. Кто им скажет? К счастью мы сохранили наши взаимоотношения в тайне. О них знают только ты, я и тетя Аделаида.
- Сара ежедневно посещала зал суда, - вставила тетя. - Если ее там видели, разве ее вновь не признают?
- Сара, как неразумно ты поступила! - воскликнул Амброс.
Покраснев, девушка стала горячо оправдываться:
- Но меня никогда не узнают. Я обыкновенно сидела в самом последнем ряду среди простых зевак и всегда закрывала лицо широким воротником
- Но что - ради всего святого! - заставило тебя пойти туда?
- Решалась ведь судьба твоего и моего будущего.
- Да, разумеется, - согласился Амброс, уже значительно мягче. - Хотя я и сам мог информировать тебя о ходе судебного разбирательства.
- Мне хотелось понаблюдать за теми людьми. Они разжигали мое любопытство.
- Разжигали любопытство? - быстро переспросил Амброс, в голосе которого промелькнула настороженность.
- В отрицательном смысле. Они так гладко лгали, что их показания походили на правду.
- Значит, ты им поверила?
- Конечно, нет. Даже леди Мальвине. Хотя она твоя тетя, Амброс, я не верю ей вот ни столечко.
- Она предпочла отдать усадьбу Маллоу совершенно постороннему человеку, - проговорил Амброс с горечью. - Всегда не любила меня. Не удивился бы, если бы весь этот заговор придумала она. Только для этого она недостаточно умна.
- Леди Мальвина охотно и много болтает, - заметила Сара, размышляя. - Если почаще беседовать с ней, то она рано или поздно скажет что-нибудь для нас существенное.
- Именно это я имею в виду. Находясь ежедневно в доме, ты обязательно что-то обнаружишь.
- Подслушивать у замочных скважин? - проговорила Сара с возмущением.
- Но ради благого дела, милая. Разве ты недостаточно сильно любишь меня и не желаешь исправить несправедливость?
- Ты прекрасно знаешь, что из любви к тебе я готова на все.
- Прилично ли воспитанным людям плести подобные интриги? - спросила тетя Аделаида с явным неодобрением.
- Ах, тетя, не говорите так. Амброс, мне думается, прав. Ничего другого нам не остается.
Сара испытывала растущее возбуждение и энтузиазм. После смерти отца и в условиях наступившей бедности ее жизнь сделалась однообразной, унылой и, казалось, не сулила больше никаких радостей. Затем она встретила и полюбила Амброса, но ожидавшую ее блестящую будущность у нее теперь отнимали. Если дело будет окончательно проиграно, то ей придется пойти по стопам своих сестер и искать место в качестве компаньонки какой-нибудь эксцентричной и капризной пожилой дамы - исключительно мрачная перспектива. Но роль, которую предлагает сыграть Амброс, и интересна и, может быть, немножко опасна. Ей предстоит померяться сообразительностью и находчивостью с бесстыдным чернобровым самозванцем, с его желтолицей женой и словоохотливой леди Мальвиной. Тетка Амброса станет жить в доме, который должен был бы принадлежать ей, Саре, и который будет ей принадлежать, если она поведет себя достаточно умело. Да, Амбросу пришла в голову блестящая идея. Она буквально захватила молодую девушку, хотя мысль о предстоящей борьбе заставила беспокойно забиться сердце. Правда, Сара еще не имела возможности испробовать свой актерский талант, но она унаследовала от отца склонность к риску, и ее было не так-то просто запугать.
- Значит, ты рекомендовал меня новому лорду Маллоу? - спросила Сара.
- О нет. Я предпочел действовать не столь прямолинейно. Ты должна появиться там как совершенно посторонний человек. О семье ты якобы узнала, читая публикации, посвященные нашумевшему процессу. Ты с нетерпением ждала окончательного результата и от души поздравляешь их с успехом. Кроме того, ты предположила, что пятилетнему мальчику может понадобиться гувернантка. Как поступать дальше, решай сама. С твоим умом и обаянием ты, я уверен, преуспеешь.
Тетя Аделаида отнеслась к затее с крайним неодобрением.
- А чем, позвольте вас спросить, займетесь вы, Амброс, в то время когда моя племянница будет унижать свое достоинство?
- А я, дорогая леди Аделаида, - слегка улыбнулся он, - отправлюсь в Вест-Индию. Закажу билет прямо сейчас.
- В Вест-Индию! - воскликнула Сара. - Ты хочешь поискать там кое-какие факты? Но туда уже выезжали следователи.
- Это мне известно. И я вовсе не утверждаю, что они плохо поработали, но они обнаружили только свидетельства, лежавшие на самой поверхности, причем, возможно, специально подстроенные. Но чтобы разобраться в этой путанице, требуется нечто большее - требуется личная заинтересованность. Следователям было абсолютно все равно кому, в конце концов, достанется усадьба Маллоу: мне или этому проходимцу.
- Но перекрестный допрос не смог поколебать показания Томаса Уайтхауса, - напомнила Сара.
- Именно. Но тот же самый Томас Уайтхаус упорно избегал встречи со мной. Всякий раз, как только мне удавалось установить место его пребывания, он куда-нибудь переезжал. А сегодня, когда я уже подумал, что наконец-то поймал его, выяснилось, что совсем недавно он отбыл в Тринидад.
- Не дождавшись решения присяжных?
- Он свое дело сделал, и было желательно поскорее от него избавиться, сунув ему, естественно, в карман приличный гонорар.
- Ты полагаешь, он лгал? В действительности он не знал Блейна в течение двадцати лет с момента прибытия того подростком в Вест-Индию? Но помнится, следователи, побывавшие в Тринидаде, полностью подтвердили этот факт.
- Тогда почему мистер Уайтхаус так неуловим? Почему мне до сих пор не удалось с ним потолковать? Быть может, потому, что он не очень хороший лжец? Я непременно разыщу его в Тринидаде. И не только это. Постараюсь раскопать и другие нужные нам улики. Необходимо кое-что прояснить, отыскать надгробный памятник Блейна Маллоу.
- О Господи! - изумилась тетя Аделаида. - Вы полагаете, что он мертв?
- Возможно. Наверняка не знаю.
- Если это так, то негодяя и его жену следует разоблачить.
- Мальчика зовут Тайтус, - неожиданно сказала Сара без всякой связи с обсуждаемым вопросом.
Амброс сердито прищурился:
- Так звали моего дедушку. Интересно: получил ли ребенок это имя при крещении или лишь недавно.
- Но его необыкновенное сходство с портретом. Никто не мог этого отрицать.
Впервые Амброс слегка заколебался.
- Согласен. Это самое веское доказательство, которым они располагают. Трудно объяснить, но разумное объяснение должно существовать, - добавил он решительно, - и я собираюсь его найти. С твоей помощью, Сара. Ведь ты не откажешься помочь?
- Шпионить! - пробормотала тетя Аделаида с возмущением.
- Но у меня нет рекомендательных писем, - заметила Сара. - В порядочных семьях не принимают на службу без рекомендаций.
- Не стану спорить по поводу эпитета "порядочный", - проговорил Амброс с сарказмом, - но должен признать, что эти люди будут стараться во всем соблюдать этикет. А потому я не сомневаюсь, что твоя тетя, Сара, с удовольствием даст тебе требуемую рекомендацию.
- Вы хотите, чтобы я совершила подлог! - воскликнула шокированная тетя Аделаида.
- Разве это подлог - написать, что мисс Милдмей прожила у вас последние восемнадцать месяцев и показала себя весьма достойным и приятным человеком? Отнюдь. Давай, Сара, поцелуй меня и скажи, что ты меня поддержишь. В конце концов, ты собираешься стать моей женой или нет?
Сара колебалась лишь какую-то долю секунды. Потом она подошла к Амбросу, и тот нежно коснулся губами ее щеки. Это был почти неосязаемый поцелуй. Пройдут многие месяцы, и немало воды утечет в Карибское море, прежде чем он сможет по-настоящему, как муж свою жену, поцеловать ее.
Но Сару сильно приободрила решимость Амброса и его планы; будущее сулило немало волнений и тревог. Преисполненная, как и Амброс, энергии и надежды, она уже не обращала внимания на критику тети Аделаиды.
ГЛАВА 3
Возле дома на Кенсингтон-стрит, возведенном в фешенебельном районе, остановился экипаж. Уже стемнело, и леди Мальвина, всматриваясь через щель между тяжелыми гардинами, никак не могла разглядеть, кто подъехал. Не иначе как Блейн. В самом деле Блейн? Леди Мальвина медленно кивнула головой, на лице появилось лукавое и довольное выражение. Как он великолепен: высокий, красивый, немного бесшабашный. Словом, тип мужчины, который она всегда втайне обожала. И как он непохож на одностороннего, до отвращения благовоспитанного Амброса.
Ей никогда не забыть тот потрясающий момент, когда Полли доложила, что ее давно пропавший сын Блейн находится в гостиной и жаждет увидеться с нею. В сильнейшем волнении пожилая леди поспешила вниз. Ведь до сих пор леди Мальвина упорно не желала никому - даже напыщенному старому Джорджу Третьюи, адвокату покойного мужа, - признаться в том, что уже постарела и почти совершенно забыла, как ее беспутный дорогой сыночек выглядел двадцать лет тому назад, и слабо представляла, как он мог выглядеть теперь.
Леди Мальвина была в таком возбуждении от неожиданного появления сына, что вряд ли нашла бы в себе силы отвергнуть его, даже если бы он оказался чернокожим! Но стоило ей только взглянуть на стоявших в комнате людей, и все стало ясно.
Старуха увидела мальчика.
Безмозглая служанка Полли в спешке не сообщила, что помимо мужчины, который якобы является ее сыном, внизу находятся также его жена и ребенок.
Леди Мальвина лишь бегло посмотрела на смуглую, стройную молодую женщину в слишком легком дорожном плаще и довольно поношенной шляпке, мельком взглянула на стоявшего рядом с ней высокого мужчину. Зато она не спускала глаз с маленького мальчика, черноволосого, бледного и притихшего, который судорожно сжимал руку своей матери и смотрел на леди Мальвину усталыми глазами. Перед ней был снова ее ребенок. Никаких сомнений. Словно по волшебству время побежало вспять, и она вновь сделалась молодой и беспечной, как прежде, и матерью капризного, резвого, трудного, но очаровательного мальчика.
- О моя прелесть! Иди ко мне! - воскликнула леди Мальвина, протягивая руки.
Ребенок в испуге отшатнулся. Старуха не представляла себе, какое впечатление производила, скатившись по лестнице в своем широком темно-лиловом халате и кружевном чепце, косо сидящем на замысловатой башне из жестких седых волос. Ее выпуклые бледно-голубые глаза, тонкий высокомерный нос и широкий рот, который, растянутый в радушной улыбке, казалось, был битком набит крупными пожелтевшими зубами, не подействовали успокаивающе на нервного ребенка.
- Его зовут Тайтус, - проговорил высокий мужчина. - Разве вам нечего сказать мне, мама?
- Тайтус! - воскликнула леди Мальвина радостно. - Вы назвали его в честь дедушки?
Мальчик коротко, с недовольным видом взглянул на свою мать и как будто собрался что-то сказать, но молодая женщина быстро притянула его к себе, и он спрятал лицо в складках ее юбки.
- Так решил его назвать мой муж, мадам, - ответила она с напускной важностью. - Мне, признаюсь, это имя показалось несколько необычным для нашего ребенка. Но муж беспрестанно расхваливал все английское.