Петечка гордо выпрямился и решительно набрал следующий номер.
- Солнышко? Я знаю, что у тебя дела, я на одну секунду. Только сказать, что я тебя обожаю и с сегодняшнего дня принадлежу одной тебе. Все. Точка. Я был тверд, как скала, у нее не было шансов. Все-все, целую, до вечера. Блинчиков тебе нажарю.
Петечка добросовестно проверил воду и газ, подхватил свой элегантный портплед и навеки покинул квартиру Ольги Ланской.
Ольга возвращалась домой поздней ночью. В голове звенело, по всему телу разливалась приятная легкость. Она сегодня выиграла! Не отдала фирму. Правда, лучше бы Прохор сдался первым, он более опасный противник. Жаль, что Элеонора внезапно растеряла весь свой пыл. Давление ее, что ли, прихватило? Или дома что? Да, наверное, ведь она говорила по телефону… Так смешно - говорит, а сама Прохору кукиш показывает.
Конечно, обольщаться не стоит. Это была всего лишь первая схватка, потом будут другие, например, этот круиз, в который все друг друга зазывают. Ну, мужикам, понятно, радость - водки попить, рыбку половить, в речке с похмелья искупнуться… А ей это зачем? Она уже давно запланировала на это время отпуск и поездку в Италию, подарок Петечке, он так хотел увидеть фрески Равенны.
Ох, Петечка-то как сейчас, бедный? Они с Тиребековым два сапога пара, гаечный ключ от дверного не отличат. Завтра надо будет им позвонить, узнать…
Она раздевалась на ходу, оставляя одежду там, где снимала. Босые ступни ныли после целого дня на шпильках, легкий сквознячок приятно холодил кожу. Ольга прошла на кухню, села на кожаный табурет, крутанулась - и замерла, разглядывая свое отражение в зеркальной дверце роскошного холодильника.
Оказывается, довольно эротично выглядит обнаженная женщина, сидящая посреди всей этой бытовой техники, да еще верхом на кожаном табурете. Ольга медленно подняла руку.
Отражение коснулось своей обнаженной груди, погладило плечо, обхватило себя обеими руками, склонило голову, глядя немного исподлобья. Пепельные волосы растрепаны в художественном беспорядке. Если бы Ольга сама лично не вылила на этот беспорядок почти весь пузырек лака… Отражению проще, оно выглядит так, словно только что встало с кровати.
И на этой кровати развратное отражение явно занималось любовью!
Ольга расхохоталась, показала отражению язык и пошла в душ. Потом, по-прежнему голышом, завалилась поперек постели, с наслаждением задрала ноги на стенку, раскинула руки и расслабилась. Мысли текли медленные, спокойные, словно большая река по равнине…
Жаль. Именно сегодня эта авария. А у нее именно сегодня вполне хватило бы сил на недлинный, без романтического ужина, эротический массаж.
Когда же они с Петечкой последний раз занимались любовью? Батюшки… в марте, что ли? Нет, в марте она летала в Ниццу, а потом чинила машину - то есть чинил слесарь, а она была вынуждена стоять у него над душой, потому что иначе он никогда бы не поменял эти тросики…
Так что же выходит, в феврале? Была рекламная акция, потом участвовали в книжной ярмарке, потом она на неделю укатила учиться в Лондон…
Неужели с января она ни разу не:.. Ужас какой! Послать все к черту! Когда вернется Петечка, встретить его вот в этом виде, и чтоб прямо в прихожей, на мраморном полу, а потом в ванной, под горячими и тугими струями воды, и чтоб потом на руках принес её сюда я любил на ковре, на кресле, на постели, чтоб измучил любовью, чтобы даже кричать от удовольствия сил не было…
Ольга резко села. Грудь тяжело вздымалась, на висках выступил пот. Голубушка, да у вас нервишки-с! За неимением полноценного секса перебиваетесь эротическими фантазиями? Так и до порнушки по видео докатитесь.
Она поежилась, торопливо подтянула к себе халат, завернулась в него, пошла на кухню. Вынула из морозилки мясо, бросила на тарелку, засунула в микроволновку.
Из маленького бара-холодильника достала текилу, соль и половинку лимона, налила в маленький стаканчик, резко, по-мужски опрокинула в себя, зажмурилась.
По животу медленно расползалось тепло, но теперь заныл висок. Тренькнула микроволновка. Ольга достала мясо, выдавила на него лимонный сок, посмотрела -'и отвернулась с тоскливым отвращением.
Ее жизнь - как это мясо из микроволновки. Перемороженное, бледное, ничем не пахнущее, заботливо лишенное холестерина и лишнего белка. Готовится за три минуты, приправляется по вкусу, съедается без удовольствия.
И так - все. Всегда. Шикарная упаковка - с утра. Товарный вид. Подходящее освещение, выигрышный ракурс. Видели мясо в супермаркете? А розовые лампочки над ним?
О каком диком сексе с Петечкой она мечтает? Петечка на него не способен, но будем откровенны: не он один. Ты тоже не способна. Только на некий вид скучноватых физических упражнений, строго по графику, с соблюдением антуража - два раза охнуть, три раза прошептать его имя, один раз (несильно) впиться в спину ногтями, но осторожно, не повредив маникюр… В свободное время, не дольше десяти, ну ладно, пятнадцати минут. Потому что иначе - сбой, недосып, плохо соображаю, могу напутать с контрактами…
Вот что для тебя единственно важно и дорого! Контракты. Твоя работа. А что у тебя, в сущности, за работа?
Смысл моей жизни. То, чем я зарабатываю деньги. То, чему я училась…
Деточка, так лучше надо было учиться! Работа - это когда что-то производят, гонят продукт, материальный либо интеллектуальный. И тратят на это, соответственно, силы, средства и определенную часть души. А что тратишь ты?
Не так давно, в начале весны, отбили у Прохорова дружка, Бэзила Белорыбкина, выгоднейший заказ. "Концепция социального образа М-ского целлюлозного комбината" называется. Блок рекламных роликов, логотипы, слоганы, атрибутика… По-настоящему свежее решение предложил Саня из отдела печатной продукции. Сразу тебе и логотип, и слоган, и концепция.
Чего, говорит, больше всего из их продукции ценится? Правильно, туалетная бумага. Заполняем фон маленькими голыми задницами, можно разными, можно одной и той же, можно вообще крупным планом, по центру. И слоган: "Наше лицо - это ваша жопа".
Разумеется, это он рассказывал не при ней, она только в коридоре стояла, подслушивала. А ребята ржали, как кони. Потому что смешно. Не столько то, что Саня придумал, сколько то, чем они в принципе занимаются. Что такое "социальное лицо"? И как оно может выглядеть у комбината?
И какую часть души ты потратила на концепцию туалетной бумаги?
Деньги ты заработала, молодец. И не воровала, как многие в твоем бизнесе, и не уводила чужие фирмы, как Прохор с Элеонорой, просто пахала, как рабочая лошадь. И что? Мама с папой сидят в деревне, дышат свежим воздухом. Ты звонишь им в две недели раз. Приезжала с Петечкой на Новый год. Привезла маме новую шубу, а папе - электробритву. Они очень благодарили…
А потом, уже под утро, очумев от восьми одинаковых "Огоньков" по восьми разным каналам, Ольга пошла разбирать постель в гостевой комнате, случайно открыла шкаф и увидела: пять новых ненадеванных маминых шуб висят на вешалке рядышком.
Ее это взбесило, она слетела вниз и рявкнула на мать, потом повернулась к отцу, чтобы ехидно поинтересоваться, нет ли у него тоже склада для ненужных подарков… И увидела на его растерянном, виноватом лице не особенно длинную, но густую и окладистую бороду. Всю ночь просидела с ним за одним столом, а увидела только сейчас.
Мама подошла тихонько, проговорила быстро и тоже виновато:
- Ты не сердись, Олюшка… Куда мне тут в шубах-то? В магазин - неловко, люди-то вокруг небогатые…
Ольга вздрогнула, перевела непонимающий взгляд на мать, и тогда глухо, с тоской бросил отец:
- А кто же сейчас богатых любит, доча? Ведь все ж на виду, разве скроешь…
Не договорил, замолчал, и тогда Ольга вспыхнула, заговорила громко, звонко, с ужасом чувствуя набегающие на глаза слезы:
- Но почему я должна это скрывать? Я ведь не украла, не убила никого, я их заработала, понимаешь?! Заработала! Я пять лет вкалывала, чтобы все это у вас было, чтобы дом, чтобы шуба у мамы, чтобы не считать каждую копейку…
Горло перехватило, она замолчала, и отец вдруг выпрямился, произнес спокойно и тихо:
- Конечно, ты ни в чем не виновата. Ты работала. Пять лет, говоришь? А у меня - тридцать лет педагогического стажа. А мама на производстве проработала двадцать пять лет. Баба Зина - в жизни не имела даже трудовой книжки, но и отпуска у нее не было ни разу. За все ее восемьдесят восемь. А моя мама прекрасно пела, училась в Гнесинке, но чтобы меня выучить, пошла санитаркой в больницу. Понимаешь, Ольга, работать и трудиться - это не всегда одно и то же…
Ольга молча сунула тарелку с нетронутым мясом в холодильник. Настроение было испорчено безвозвратно. Она ушла в спальню, сердито бросилась на кровать и накрыла голову подушкой.
Наплевать! Завтра все будет иначе. Взойдет солнце, к вечеру Петечка вернется, а на выходные можно взять тайм-аут и поехать к родителям. Телефон мобильный выключить к чертям, или нет, оставить только голосовую почту… Да, и еще надо перестать валять дурака и сыграть нормальную свадьбу с Петечкой. Будет она тогда Ольга Александровна… Минуточку… Господи, как же его фамилия?
С этой мыслью Ольга заснула.
3
РАЗЛУКА. СЛЕЗЫ. ДАМА ПИК
Утром ее разбудил будильник, и она в темпе собралась на работу. В обед честно пыталась дозвониться Петечке, но "абонент временно не обслуживался", а телефон Тиребекова она наизусть не помнила. Вечером ее пригласили на банкет, на банкете она договорилась со строителями завтра с утра сгонять в Краснореченск, посмотреть площадки под новые объекты - областной проект, доблестно уведенный опять же из-под носа Прохора Петровича. Потом она немножко перебрала шампанского, и поздно вечером в квартиру ее практически внес водитель, дядя Миша, ласково гудя в ухо насчет рассольчика и аспирина.
Среду она провела в Краснореченске, невыразимо страдая от пошлого похмелья, вернулась опять в темноте и вместо того, чтобы мучиться угрызениями совести, разозлилась на легкомысленного Петечку. Что он, в самом деле, не может денег на телефон положить? А вот сейчас она возьмет - и позвонит Тиребекову! И устроит нормальный, дамский такой скандальчик - со слезами и криками.
В ящиках стола было непривычно пусто, но она не обратила на это внимания. Петечка не очень любил канцелярщину. Свою записную книжку Ольга нашла быстро, а в ней - размашистую запись, сделанную почему-то чужим почерком: Сарухан Тиребеков.
Набрала номер и мстительно улыбнулась часам над каминной полкой. Часы показывали половину третьего. Сейчас она устроит им побудку…
На пятнадцатом гудке в трубке раздался сонный и недовольный голос с сильным акцентом:
- Слюшай, настойчивый какой, да? Или палец тибе в дырка застрял? Купи кнопочный себе, недорого. Чего хочишь?
- Сарухан, доброй ночи, извините, что так поздно звоню. Мне срочно нужен Петеч… Петр.
Трубка издала изумленное кудахтанье, а потом Сарухан рассыпался в цветистых извинениях.
- Ай, Оля-джан, прости, пожалуйста, не узнал тибе. Зачем извиняешься - ты в этом дом хозяйка, када пожелаешь звони. Я и не спал совсем, мамой клянусь, книжку читал. Так, задремал немного. А что Петр Василич случилось, почему ищешь его?
Сердце Ольги тревожно стукнуло, но она заставила себя успокоиться. Она просто все не так поняла. Это из-за акцента. Сарухан просто не хочет зря будить Петечку…
- Сарухан, дорогой, я три дня работала, ни секунды покоя. Нужно было сразу вам позвонить, но я замоталась. Как ваша авария?
- Авария? Какой авария? Петр Василич авария? Где, какой клиника, сейчас бежим-едем…
- Нет, нет, вы не поняли, это не с ним авария, это у вас дома авария. Ну… как ее… протечка!
- Протечка? Ничего не понимаю. Какой протечка? У, злой баба, овчарка, наврала опять, злится на мине, денег мало ей. В жек пишет, в управа пишет, префектура-шмефектура, скоро совсем наверх напишет…
- Погодите! Тиребеков, замолкните! У вас трубу не прорывало три дня назад?!
- Что ты, Оля-джан! Сантехника совсем вся менял, трубы тоже все менял, клапана вставлял, краны вставлял - хороший, шаровые! Ни один маленький-маленький капля не капает, даже, извини меня, Оля-джан, за грубое слово, унитаз стал шепотом вода набирать!
Ольга медленно осела мимо стула на поя и жалобно пискнула:
- Так, значит… Петеч… Петр Василия… не был у вас в понедельник?
- Не, какой понедельник! Вторник был!
- Слава богу!
- Вторник, сразу после двадцать третий февраля. Тогда был, книжка брал, сказал пылесосить полки чаще. Я с тех пор через день делаю, честное слово…
Ольга медленно и осторожно опустила трубку на рычажки.
Через некоторое время она опомнилась, бросилась в комнату и стала лихорадочно рыться в ящиках стола, потом бросила, подбежала к шкафу…
Впереди всегда висели ее костюмы и платья. Петечка, как истинный интеллектуал, гордился небольшим количеством вещей - правда, фанатично любил хорошую обувь. Обувь! Восемнадцать пар, вечно вываливающихся из элегантной обувной сушилки! Ольга помчалась в коридор.
Сушилка была девственно чиста и пуста. Ольга села рядом на пуфик и призадумалась.
Через полчаса, сидя уже не в прихожей, а на кухне, Ольга Ланская пришла к окончательному выводу, что Петечка ее бросил. Это была настолько удивительная и дурацкая мысль, что она едва не расхохоталась, но вовремя одернула себя, решив, что это будет слишком похоже на истерику.
Она перебирала события их совместной жизни - и с удивлением понимала, что событий, как таковых, никогда и не было. Петечка просто таскался за ней хвостом, когда это было необходимо, а в остальное время был полностью предоставлен самому Себе. Ольга изо всех сил пыталась отыскать внутри себя хоть каплю отчаяния - но абсолютно ничего не находила. Утро застало ее на том же месте и в той же позе, только глаза были крепко закрыты.
В четверг и пятницу она красиво страдала на рабочем месте. Это выражалось в том, что она неожиданно замирала, вперившись взглядом в противоположную стенку, и по красивому лицу пробегала судорога боли…
К вечеру пятницы она настолько убедила себя в своих страданиях, что даже расплакалась по-настоящему. К этому времени вся контора стояла на ушах, передавая друг другу на ухо, что Железная Леди сломалась и рыдает взахлеб у себя в кабинете. С целью пресечения распространения слухов Ольга неожиданно вышла в люди и вынесла сотрудникам три предупреждения и два выговора.
В субботу она запретила себе страдать и просто улеглась на диван, носом к стенке. Сначала спала, потом молча ужасалась тому, что ей уже тридцать пять, потом уговаривала себя, что это не возраст, а чепуха, потом опять спала. В воскресенье вечером лежать стало невозможно уже ни на каком боку, Ольга встала, спрятала немытые волосы под элегантную, вязаную крючком шапочку и отправилась погулять по центру.
По дороге она привычно составила себе план на ближайшее время. Разумеется, родным ни слова - они расстроятся по-настоящему, и жалеть придется уже их. Подругам - тем более, потому что сочувствие одной женщины другой женщине - вещь, в природе практически не встречаемая…
Размеренные мысли прервал громкий и праздничный голос из динамика, висевшего над дверями большого фирменного магазина "Мир книги". Жизнерадостный женский голос прямо в лоб вопрошал прохожих:
- У вас неприятности на работе? Дети не слушаются? Начался климакс? Вас бросил муж? Поссорились с любовником? В химчистке испортили любимую кофточку? Жить надоело? В современном мире так много проблем, что бывает трудновато справиться с ними в одиночку. Но не волнуйтесь! Отныне у вас есть верный друг. Заходите к нам! Приобретайте новую книгу всемирно известного психолога, экстрасенса, магистра оккультных наук, любимой ученицы Далай-ламы и почетной папессы римской Марион Диксон! Марион Диксон - ваш свет в конце тоннеля!
Прохожие ошарашенно выслушивали эту галиматью и торопливо обходили магазин стороной, однако Ольга неожиданно заинтересовалась и смело направилась внутрь.
Книгу Марион Диксон презентовали в небольшом зале, выгороженном в отделе детской развивающей литературы. Стопки новеньких книжек в глянцевом переплете выстраивали затейливый аналог небольшой Снежной крепости, которую принято брать при помощи штурма и снежков. Внутри этой книжной крепости за небольшим столиком сидела энергичная особа невнятного возраста - от двадцати до сорока - и пронзительным взглядом огромных черных глаз гипнотизировала оробевшую покупательницу, робко сидящую перед столом на табуретке.
Ольга с интересом рассматривала эту сцену, когда над ухом у нее интимно и доверительно прошелестела невысокая продавщица в синей униформе:
- Это переводчик книги. Анфиса Бромберг. Профессиональный психолог. Звезда! Сегодня последний день её бесплатных консультаций. Рекомендую!
Ольга ахнула и схватила продавщицу за руку.
- Вы думаете…
- Не сомневайтесь! Психолог - тот же врач, только раздеваться не надо. Сейчас она мадаму окучит…
"Мадама", действительно, уже поднималась с табуретки, мелко кланяясь и беззвучно благодаря звезду отечественной психологии. Анфиса Бромберг величаво махнула рукой и отвела свой гипнотический взгляд, как бы отпуская клиента на волю. Зато теперь она смотрела на Ольгу - и у той против воли затряслись коленки. Она сама не поняла, как опустилась на неудобную табуретку и преданно уставилась на Анфису.
Та некоторое время молча рассматривала Ольгу в упор, поблескивая черными глазами, а потом рявкнула звучным контральто:
- Слушайте, девушка, вы же не производите впечатления хронической идиотки! Зачем вы сюда приперлись?
Ольга от неожиданности чуть не свалилась с табуретки и промямлила:
- Я… объявление на улице… Вот, зашла…Хотела просто посмотреть… Книга по психологии… За рубежом интересные разработки…
- За рубежом отлично налажен сервис, сфера обслуживания и вообще вся материальная база. Естественно, за счет духовной составляющей, потому как природа не терпит пустоты. С этим разобрались. Дальше?
- А эта Диксон, она…
- Это я. Дальше?
- Как?! Вы? Но ведь это же…
- Псевдоним. Рекламная акция. Вся контрабанда делается на Малой Арнаутской. Хитрый ход маркетинга.
- То есть… обман?
- О! Вот с этого места поподробнее. Где трудимся?
- Дизайн… и реклама…
- Тогда кому и знать об обмане, как не вам. Инженеры человеческих душ! Нуте-с, отведаем Тьфутис. Такой сла-а-адкий - аж ложка стоит! Тому, кто это придумал, надо было дать срок - за использование порнографии в средствах массовой информации.
- Почему?
- Понятно. Замужем?
- Н-нет, то есть…
- Бросил мужик. Дальше?
- Я, наверное, пойду…
- Сидеть! Чего вы ждете от этой книги?