- О, я уже давным-давно избавилась от Роджера. - Полли небрежно взмахнула пухлой белой ручкой с длинными пальцами, на которых сверкнули алым лаком ухоженные ногти. - Собственно, теперь меня следует называть Полли Михаэлис. У Эдварда фабрика по производству труб: выхлопных, сливных и прочих.
- А что ты делаешь здесь? - из чистой вежливости продолжала расспросы Броуди. Она вспомнила, что, когда они жили по соседству, Полли ей очень нравилась, зато сейчас Броуди испытывала к ней совершенно противоположные чувства.
- Я приезжаю сюда раз в неделю навестить отца Роджера, - ответила Полли. - Его новая супружница - настоящая корова, и бедный Альберт чувствует себя всеми забытым и одиноким. На самом деле он душка, и я очень люблю его.
"Пожалуй, она мне все-таки нравится", - решила Броуди. Они обменялись телефонными номерами и обещаниями как-нибудь встретиться за чашечкой кофе. Броуди была рада, что Полли не поинтересовалась у нее, что она здесь делает, поскольку не была уверена, что призналась бы в том, что работает уборщицей в доме престарелых, пусть даже ничего постыдного в этом занятии не было.
Направляясь обратно в Бланделлсэндз, Броуди размышляла о том, действительно ли Натали работает в крупном рекламном агентстве; не исключено, что Дилан не пожелал учиться в университете просто потому, что не смог туда поступить. Впрочем, правды ей не узнать никогда, как и Полли не узнает о том, что на самом деле сталось с детьми Броуди.
Следует признать, однако, что неожиданная встреча все-таки изрядно потрясла и встряхнула Броуди. Она никогда не ставила перед собой задачу "быть не хуже других". Когда пятнадцать лет назад Бэйкеры, жившие с ними по соседству, переехали в намного более роскошный дом, Броуди не испытала ни малейшего чувства зависти, а вот сейчас она остро позавидовала жизнерадостности бывшей подружки. Сама она не могла вспомнить, когда в последний раз чувствовала прилив сил и жизнелюбия, если не считать эпизодов вроде просмотра "Унесенных ветром", из которого они устроили целое представление. На прошлой неделе они повторили прежний опыт, на этот раз с фильмом "Вперед, путешественник" с Бетт Дэвис и Полем Хенридом в главных ролях. "Зачем просить луну с неба, когда мы можем заполучить с него все звезды?" - спрашивала после просмотра Диана голосом Бетт Дэвис, делая вид, что курит сигарету.
Броуди улыбнулась. Пожалуй, только Диане удавалось развеять ее меланхолию.
Добравшись до дому, она обнаружила в саду свою свекровь, Эйлин. Та качала на руках Поппи, и малышка сладко посапывала. Броуди не видела Эйлин с прошлой осени, когда та собиралась покинуть страну, чтобы провести зиму на Гоа, и приехала в Ливерпуль из Лондона попрощаться с ней. А теперь бывшая свекровь появилась, чтобы сообщить о своем возвращении.
- Я уговорила ее мамочку принять ванну и хоть немного расслабиться, - сообщила Эйлин, целуя Поппи в носик. - Поначалу Рэйчел ни в какую не желала соглашаться, но мне удалось убедить ее в том, что я прихожусь тебе родственницей, что у меня четверо своих детей, нет приводов в полицию и что я достойна всяческого доверия. Славная малышка. Сколько ей лет?
- Кому, Рэйчел или девочке?
- Рэйчел.
- Пятнадцать. - Собственно, Броуди даже не удивилась, когда Ванесса рассказала ей о том, что к ним приезжала мать Рэйчел. - Выглядите вы просто потрясающе, Эйлин, - заметила она. - Невероятно элегантно, прямо-таки само олицетворение здоровья и благополучия. - Бывшей свекрови скоро должно было исполниться семьдесят, но ей с легкостью можно было дать лет на десять, даже на пятнадцать меньше. Она до сих пор, как и в юности, носила одежду двенадцатого размера, чем очень гордилась, и всегда использовала самый минимум косметики, только чтобы подчеркнуть свои черты, посему никогда не выглядела бабушкой, нарядившейся в платье внучки. В ее густых волосах сверкали серебряные нити. Как и Полли Бэйкер несколько часов тому назад, Эйлин щеголяла в ослепительно-белых брюках, белых сандалиях и прозрачной розовой блузке. Свекровь была здравомыслящей и практичной старушкой, речь которой отличалась необычайной глубиной и богатством. Ее практически невозможно было увидеть без сигареты в зубах, хотя как раз сейчас, баюкая малышку, она не курила.
- Я и чувствую себя прекрасно, - искренне призналась ей Эйлин, - особенно когда встретила Джорджа и поняла, как мудро поступила, уйдя от этого ничтожества. Но что это за история вышла у тебя с Колином? - Свекровь выглядела искренне расстроенной. - Послушай, Броуди, милочка, вы же всегда производили впечатление такой счастливой пары! Мне казалось, что у вас прочный и надежный брак. Я даже представить себе не могу, что там у вас произошло. И что, кстати, говорят по этому поводу Джош и Мэйзи, и почему мне никто не сказал ни слова?
- Я с самого начала понимала, что вы обо всем узнаете, когда вернетесь домой, - устало призналась Броуди. - И мне показалось большой глупостью расстраивать вас заранее. - Очевидно, Колин не счел нужным написать матери о том, что их брак трещит по швам. Значит, они действительно близки к разводу? Или же нынешняя ситуация - всего лишь так называемый кризис среднего возраста? Ответа на этот вопрос у Броуди не было. Интересно, что обо всем этом думает Колин?
- Я имею право знать, почему вы расстались? - спросила Эйлин. - Или это ваше личное дело? - Поппи вздохнула и пошевелилась во сне. Эйлин ласково погладила ее по пухленькой розовой щечке. - Бедная малышка! Она вздыхает так, словно держит на плечах весь мир. Впрочем, не исключено, что когда-нибудь это действительно случится. Знаешь, я даже рада, что уже немолода.
- Я удивлена, что Колин не сказал вам о том, почему мы расстались, - заметила Броуди.
- Колина я еще не видела, зато имела счастье встретиться с Джорджем. Он был у тебя дома и ковырялся в какой-то старой машине, когда я заглянула к вам, надеясь застать тебя. Его Величество не пожелал сообщить мне никаких подробностей, только буркнул, что ты там больше не живешь. - Эйлин презрительно фыркнула. - Но все-таки он оказался настолько любезен, что дал мне твой новый адрес. Неужели мне пришлось уехать на край света только для того, чтобы сбежать от этого мерзавца, а все закончилось тем, что он свалился тебе на голову? Он что, торчит у вас все время, с утра до вечера?
- Нет, не все время, но бывает у нас достаточно часто, - призналась Броуди. - Иногда я страшно жалела о том, что вас нет поблизости и вы не можете удержать его подальше от нашего дома.
- Да уж, не повезло тебе. Похоже, пока я расслаблялась на Гоа, тебе здесь довелось хлебнуть лиха. - Эйлин с беспокойством окинула Броуди с головы до ног внимательным взглядом. - Нет, серьезно, это из-за Джорджа ты рассталась с Колином?
- Как-нибудь я вам все расскажу. - Вскоре должна вернуться Рэйчел, чтобы забрать малышку, да и Диана вот-вот будет дома. - Вы уже знакомы с Ванессой? - поинтересовалась Броуди. - Она рисует. Во всяком случае, последние несколько недель она только этим и занимается.
Лицо Эйлин просветлело.
- Да, я уже видела ее. Она была здесь, в саду, когда я приехала, и как раз рисовала одну из своих восхитительных картин. Не знаю, что именно это было, но цвета она подобрала просто потрясающие. Она собирается отдать свой рисунок мне, когда краски высохнут.
- Вам понравилась ее картина?
- Говорю тебе, она просто замечательная.
- А мне ее рисунки кажутся бессмысленной мазней. Пожалуй, если дать Поппи кисть, у нее получится ничуть не хуже. - Мимо них важно прошествовал рыжий котище, глядя сквозь женщин с великолепным пренебрежением. - Даже у Кеннета и то вышло бы лучше.
- Броуди, ты начисто лишена воображения. И кстати, кто такой Кеннет?
Эйлин оставалась с ней до самого вечера. Они пообедали - Эйлин, Броуди и Диана - в старой столовой, в которой всегда ела Броуди, когда была маленькой. Но сестры Слэттери почти не пользовались этой комнатой, предпочитая обитать в четырех огромных помещениях, превратив их в студии.
Идею устроить общую столовую высказала, как и следовало ожидать, Диана.
- В дружеской атмосфере нам будет веселее, - заявила она. Ей не нравилось то, что четыре женщины, как затворницы, по очереди готовят себе еду, а потом уносят приготовленное в свои комнаты. И еще она решила, что общую столовую следует величать не иначе как "гнездышко". - Однажды я прочла книгу, и вот там в доме была комната, которую называли "укромный уголок". А у нас пусть будет "гнездышко".
- Но ведь мы же не можем готовить каждая себе одновременно, чтобы потом обедать или ужинать вместе, - запротестовала Броуди. Идея о том, что они с Дианой отныне смогут завтракать вместе, показалась ей замечательной, хотя и неосуществимой.
- В таком случае мы вчетвером можем есть одно и то же. Я имею в виду, что мы станем готовить по очереди, - предложила Диана. - Я, например, умею готовить замечательное матросское рагу - по крайней мере, мои мальчишки уверяли меня в этом.
- Хорошо, но куда же Рэйчел денет Поппи? - возразила Броуди, взывая к здравому смыслу Дианы. Стремление девушки превратить их жилище в некое подобие коммуны временами переходило все границы. - Она ни за что не оставит малышку одну наверху; значит, нам придется приобрести высокий детский стульчик. Что же касается Ванессы, то она на диете. Ты же наверняка заметила ингредиенты для салатов, которые она хранит в холодильнике. Или ты думаешь, что она согласится сидеть с нами за одним столом и жевать листочек латука, заедая его долькой помидора, пока мы будем уплетать твое матросское рагу? Кроме того, ее никак нельзя назвать дружелюбной особой. Или хотя бы разговорчивой. Я уверена, что она и дальше будет ужинать в одиночестве.
- Пожалуй, вы правы. - Диана выглядела не на шутку расстроенной. - К тому же, - она немного повеселела, - там, где появляется Ванесса, сразу же начинает пахнуть красками. Это испортило бы нам все удовольствие от еды.
- Вот именно, - подхватила Броуди с облегчением, радуясь тому, что Диана, похоже, вняла-таки голосу рассудка. - Но ведь никто не мешает нам обедать вдвоем в столовой, то есть я хотела сказать в "гнездышке". Мы будем готовить по очереди, а если и остальные пожелают к нам присоединиться, то так тому и быть.
Диана с восторгом согласилась и расцвела в улыбке.
Обедать вместе действительно оказалось здорово. Они разогрели пирог из курицы, который Броуди купила в универсаме "Маркс и Спенсер" еще на прошлые выходные, поджарив к нему картошку с зеленым горошком. На десерт у них были печеные яблоки с заварным кремом, приготовленные Дианой. Эйлин заявила, что уже не помнит, когда в последний раз ела заварной крем, который, кстати говоря, получился просто потрясающим - пальчики оближешь.
- Я добавила коричневый сахар, - честно призналась Диана, - поэтому и яблоки слегка подрумянились. Для домашней выпечки такой сахар намного лучше белого.
- Да, я тоже об этом слышала.
После обеда Броуди и Эйлин вышли в сад, а Диана понесла белье в прачечную.
- Вы хотели знать, почему мы с Колином больше не живем вместе, - начала Броуди. - Но для этого я должна рассказать вам о том, что случилось с Мэйзи…
- Святая Дева Мария, Матерь Божья! - ахнула Эйлин десять минут спустя, прижав обе руки ко рту, когда Броуди завершила рассказ не только о том отчаянном положении, в котором оказалась ее дочь, но и о том, как Колин отреагировал на случившееся. - Броуди, бедная моя, как же тебе пришлось тяжело! Что же до Колина, то он заслуживает того, чтобы его высекли по бессовестной заднице, и меня так и подмывает немедленно взяться за розги. И что же, ты до сих пор понятия не имеешь, где находится Мэйзи?
- Мне известно только то, что ее видели в Лондоне. - Кстати, Карен звонила еще раз. Ей все еще не удалось установить местонахождение Мэйзи, но она пообещала не сдаваться и не прекращать поиски.
- Лондон - чертовски большой город, - пробормотала Эйлин. - Если бы ты хотя бы подозревала, в каком районе может проживать Мэйзи, я бы поискала ее сама. - Она собиралась вскоре вернуться в столицу к своей сестре Мэри.
В коридоре зазвонил телефон, и Броуди услышала, как Диана сняла трубку. Через несколько минут девушка вышла в сад и объявила, что сейчас за ней заедет ее брат Дамиан и что ей срочно нужно отлучиться по делам.
Броуди поняла, что Диана чего-то недоговаривает.
- У тебя все в порядке? - спросила она.
- Не совсем. - Девушка недовольно поморщилась. - Я все расскажу вам позже.
- Тогда я не буду ложиться и подожду тебя, - решила Броуди.
- Спасибо.
- Ты что, удочерила ее? - поинтересовалась Эйлин, когда Диана ушла.
- Мне нужна была дочь, а ей - мать. Так что мы в некотором роде удочерили друг друга, - с вымученной улыбкой пояснила Броуди.
- Мам, - воскликнула Диана, входя в дом на Корал-стрит, - у тебя все в порядке?!
- Не совсем, Ди, - всхлипнула та и, заливаясь слезами, бросилась на шею дочери. В гостиной кроме них находились Дамиан, Джейсон и Гарт, и хмурые скептические гримасы на лицах братьев выдавали обуревавшие их чувства, догадаться о которых было совсем нетрудно. Они не питали ровным счетом никакой любви к матери, бросившей их семь лет назад. Эммы же нигде не было видно. - Я оставила Уоррена, милая, - давясь слезами, сообщила Диане мать. - У него появилась другая женщина. Она почти на двадцати лет моложе меня.
- А где Шоу и Джуд? - Ее сводным братьям исполнилось всего три и пять лет соответственно, и Диана обожала этих маленьких карапузов.
- Я оставила их с Уорреном, милая. Он любит малышей и не позволит и волосу упасть с их головы. - Мишель уткнулась в плечо Дианы. - Ох, милая, а я так надеялась, что мы с тобой сможем переночевать вдвоем на двуспальной кровати. Меня никто не предупредил о том, что ты ушла из дому, а твое место заняла Эмма. Мне просто больше негде приклонить голову. Дамиан говорит, что ты теперь живешь в очаровательном большом доме, в котором и для меня найдется местечко.
- Я не говорил ничего подобного, мама, - вмешался в разговор Дамиан. - Я сказал, что ты можешь переночевать здесь, в каморке на втором этаже, где спала наша Ди до того, как уйти. Там стоит односпальная кровать. А Ди я привез сюда лишь потому, что ты настаивала на этом.
- Боже, что же я сделала, чтобы заслужить такое? За что мне такие напасти? - в голос зарыдала Мишель. - Выходит, у меня больше нет дома, в который я могла бы вернуться.
Диана и Дамиан обменялись понимающими взглядами: мать была права. Дом на Корал-стрит купил их отец, и Диана считала, что по закону он принадлежит матери. С другой стороны, последние семь лет взносы по закладной выплачивали именно мальчики. Словом, ситуация складывалась весьма и весьма запутанная.
Дамиан нарушил затянувшееся молчание.
- Если Уоррен изменил тебе, тогда ты должна потребовать, чтобы он освободил дом в Ноттингеме. Если хочешь, на выходные я съезжу к нему и поговорю об этом, мама.
Мишель безутешно и некрасиво шмыгнула носом.
- Мне не хочется оставаться в Ноттингеме совершенно одной.
- С тобой будут Шоу и Джуд, - возразил Гарт. - Или ты намерена бросить и их, как поступила когда-то с нами?
- Говорю вам, Уоррен любит своих сыновей.
- Но будет ли любить их его новая подружка? - продолжал упорствовать Гарт.
Все посмотрели друг на друга, но ответ на этот вопрос могла дать только новая пассия Уоррена.
- Мне так жаль ее, - в тот же вечер, но уже гораздо позже с трагическим надрывом в голосе сообщила Диана Броуди. Та приготовила ей какао, чтобы девушка немного успокоилась и привела в порядок растрепанные нервы. - Понимаете, мальчишки были ужасно неприветливы и даже грубы с ней, но ведь мать не виновата в том, что она такая, верно? - Они говорили о Мишель, которая в это самое время благополучно спала в каморке на втором этаже в доме на Корал-стрит.
- Послушай, если довести твои мысли до логического завершения, то ты готова пожалеть и Гитлера. - Подобную казуистику всегда обожал Колин.
Диана же, похоже, пропустила ее слова мимо ушей.
- Знаете, что я сделала? Перед тем как поехать домой, я сняла с пальца обручальное кольцо, потому что не хотела, чтобы мама начала просить меня познакомить ее с отцом и матерью Лео. Разве это не ужасно? Она выглядела такой печальной, бедняжка, как будто обо всем догадалась. Вот вы на моем месте вернулись бы домой и остались бы жить там?
- Нет, ни за что, - решительно заявила Броуди. Ей очень не хотелось расставаться с Дианой. Кроме того, в ней говорил не просто эгоизм; она думала еще и о девушке. В конце концов, кто-то же должен был это сделать? - Где бы ты спала? - продолжала гнуть свою линию Броуди. - Ведь каморку заняла твоя мать.
- Да, вы правы, - откликнулась Диана таким тоном, словно эта мысль даже не пришла ей в голову. А ведь и впрямь дела с ночлегом обстояли крайне неудовлетворительно, что отчасти и побудило ее саму уйти, а теперь, когда в доме появился лишний человек, они стали еще хуже. - Она спросила меня, можно ли ей пожить здесь.
- Надеюсь, ты ответила, что нельзя. - Если мать Дианы поселится здесь, причем она наверняка рассчитывает, что Диана станет за ней ухаживать, то на личной жизни девушки можно будет поставить крест. - Послушай, Диана, ведь твоя мать - еще не старая женщина. Сколько ей, кстати говоря?
- Сорок пять.
- Видишь, она всего на два года старше меня. - Броуди с превеликой радостью потолковала бы с Мишель по душам и высказала все, что о ней думает. - Она достаточно взрослая, чтобы самостоятельно позаботиться о себе. Кроме того, у нее хватило наглости явиться и потребовать, чтобы дети приняли ее обратно. - Колин, между прочим, сказал бы то же самое. - Помнишь тот день, когда мы встретились? Ты была тогда очень несчастна. Но с тех пор, как ты сюда переехала, мне кажется, ты вновь научилась радоваться жизни, причем своей собственной, а не чужой.
- Вы действительно так думаете?
- Да. - Броуди кивнула в знак согласия. - А теперь твоя мать заявляет, что с легкостью готова пожертвовать еще двумя детьми, причем они еще меньше, чем были твои братья, когда она бросила их. Как их зовут, кстати?
- Шоу и Джуд. Понимаете, - продолжала Диана, - иногда я мечтаю о том, что мама приведет своих малышей в наш дом после того, как мои мальчишки покинут его, чтобы я воспитывала их до тех пор, пока и они не начнут жить самостоятельно.
- Но к тому времени тебе самой будет уже сорок пять! Нет, Диана. - Броуди столь энергично затрясла головой, что испытала приступ тошноты. - Пришло время тебе занять твердую позицию и заявить своей матери, что ей уже давно пора повзрослеть.