Миг, до того как он прикоснулся к ее губам, показался целой жизнью. Ее сердце словно остановилось, дыхание перехватило, и она подумала, что несколько секунд никогда не казались настолько долгими и невыносимыми.
Казалось, что все замедлило темп.
Он наконец поцеловал ее. Ее чувства вспыхнули, унося прочь все мысли. Она испытывала неистовое, медленное рождение желания, распространяющегося по телу как пожар, которому невозможно было противостоять.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Это было повторение ночи в Лондоне.
Только сейчас Мерседес ожидала ее, предвкушала, жаждала, была уверена.
Она не боялась, как в тот раз, потому что знала, что ее ждет, и страстно хотела этого. Она ожидала удара молнии, иссушающего жара, который опалял каждый нерв, и испытала это.
Ее чувства были даже необузданнее, чем раньше. Единственный наплыв чувственности - и ее телом овладело слепое, примитивное, страстное желание. Она дрожала, ноги ослабли и стали ватными.
- Д-джейк…
Его имя она произнесла дрожащим голосом.
Протянула трясущиеся руки, обняла его за шею и прижалась к нему, только так умудряясь удерживаться на ногах. Теперь она могла поцеловать его как следует, как мечтала.
Его поцелуй был подобен вину, запах его тела свежий, мускусный - прибавил огня ее чувствам.
Она настолько долго держала его на расстоянии, что теперь сама потеряла голову.
Ее руки принялись исследовать его мощную спину, напряженные мускулы, линии ребер, изгиб его поясницы, крепкую линию позвоночника. Ее пальцы прикасались к сильным плечам, темной щетине на его щеках и подбородке.
И все это время Джейк просто крепко ее обнимал.
Поцелуи, которые вначале были требовательными и страстными, теперь стали более глубокими, дразнящими, мучительными. Джейк познавал вкус ее губ, кожи, целовал ее шею, слегка покусывал мягкую мочку ее уха, пока она громко не застонала, желая большего.
Когда его провоцирующие губы исследовали ее рот, опытные руки, приподнимая свободную ярко-розовую футболку, медленно и осторожно передвигались вверх.
У Мерседес перехватило дыхание, ее тело замерло, ожидая момента, когда эти руки-мучительницы прикоснутся к ее груди. И она не смогла сдержать протест, когда неожиданно движение его рук замедлилось и остановилось.
- Нет! - простонала она у его губ. - О, нет!
Джейк тихо рассмеялся.
- Потерпите, сеньорита, - упрекнул он тихо. Потерпите. Мы же не хотим торопиться.
- Нет… да… нет!
Мерседес могла только покачать головой в смущении, не зная, что сказать, как ответить ему.
Она хотела этого - жаждала узнать, испытать все это медленно и в то же время быстро и сразу.
- Прикоснись ко мне, Джейк, - пробормотала она у его губ, потершись щекой о его подбородок, как котенок. - Дорогой, прикоснись ко мне, пожалуйста.
Джейк взволнованно, тихо рассмеялся.
- Так теперь ты просишь…
Мерседес не успела вздохнуть, как он подхватил ее на руки. Толкнув плечом дверь кухни, быстро пронес через коридор и вверх по лестнице.
Дверь в спальню уже была открыта, и он опустил ее на кровать. Резко стянул с нее футболку.
- Ты просишь прикоснуться к тебе, - пробормотал он, ложась рядом с ней. - О да, дорогая, я прикоснусь к тебе. Но сначала ты должна избавиться от этого…
Сильные решительные пальцы умело расстегнули застежку лифчика впереди, отбрасывая белый шелк в сторону и освобождая ее грудь. При виде его затуманенных глаз у Мерседес перехватило дыхание, и она словно вся сжалась в ожидании чудесного.
Рука, которая расстегнула ее лифчик, поднялась, приблизилась к правой груди и остановилась, зависнув в дюйме от нее. Настолько близко, что она могла почувствовать тепло, исходящее от нее.
- Джейк! - слабо запротестовала она и увидела его дьявольскую широкую улыбку.
- Что нужно сказать?
- Пожалуйста… - прошептала она. - Джейк, пожалуйста.
У нее снова перехватило дыхание, когда с непонятной улыбкой триумфа он медленно опустил свою руку на ее жаждущую плоть.
Когда его пальцы прикоснулись к ее груди, Мерседес вздрогнула и затрепетала под умелой, ласкающей рукой. Его имя, как стон, слетало с ее пересохших губ. Джейк лишь тихо рассмеялся.
Целуя ее грудь, он начал расстегивать ей джинсы. Мерседес испытала массу невероятных ощущений, когда он слегка покусывал ее нежную кожу. Когда горячие губы схватили ее сосок, она судорожно выгнулась и громко вскрикнула от наслаждения.
Наконец две пары джинсов были сняты и брошены на пол. Джейк ничего не носил под ними, на теле Мерседес осталась только крошечная полоска шелка, но она не остановила бы его сильные решительные руки, исследующие каждый дюйм ее тела.
Мерседес так желала узнать Джейка, почувствовать его, прикоснуться к нему, что ее движения стали неконтролируемыми, резкими, почти исступленными.
- Мерседес…
Джейк произнес ее имя с протестом и открытым поощрением, но когда она продолжила ласкать его, он дернулся в сторону.
- Нет… достаточно… я не смогу контролировать себя.
- Не нужно контролировать, - пробормотала Мерседес.
- Нет? Ну, что ты хочешь, дорогая? Этого?
Он прикоснулся языком к напряженному соску.
- Что еще? Ты можешь захотеть и этого…
Сильные пальцы медленно и обольстительно скользнули вдоль мягкой кожи внутренней части ее бедер.
Умелым прикосновением он довел ее до состояния, когда она лишилась дара речи, ослепленная восторгом, и могла только выгнуться и отдаться наслаждению.
- Джейк… Джейк…
Его имя было вздохом удовлетворения на ее пересохших губах, и она протянула к нему руки, обнимая, желая прижать его ближе.
- Джейк…
Он слегка сопротивлялся, осторожно, но достаточно, чтобы вынудить ее остановиться, открыть на миг глаза, понять сквозь туман окутавшей ее чувственности, что он делал.
В этот раз презервативы были слишком близко в выдвижном ящике тумбочки, - прерываться не требовалось.
И Мерседес была рада этому.
Она не хотела думать, сомневаться и бояться, как в прошлый раз. Она жаждала почувствовать, испытать и узнать Джейка как можно полнее, узнать его страсть.
- Моя красавица, - пробормотал он. - В этот раз ты не убежишь от меня. В этот раз ты останешься и испытаешь все до конца, моя дорогая. В этот раз ты получишь то, что просила.
Каким-то образом слова проникли в ее мозг через горящий туман, который наполнил его, стирая мысли, отнимая способность говорить. Неужели он думает, что она снова хочет убежать? Неужели думает, что она только дразнила… обманывала…
Только не это!
Она не могла говорить, не могла найти слова, но могла показать ему. Ее тело говорило за нее.
Закрыв глаза, хватаясь за его плечи, притягивая его к себе со всей силой, она дернулась и выгнулась, молча приглашая его.
С пронзительным победным восклицанием он снова опустился на нее, приподнял руками ее ягодицы, резко вошел в нее и замер, когда услышал быстрый, отчетливый вздох боли и увидел шок в ее взгляде.
- Проклятье!
Джейк замер, его глаза, затуманенные от потрясения, пристально посмотрели на ее удивленное лицо, в широко раскрытые глаза.
- Мерседес… - заскрежетал он зубами, не переводя дыхания. - Дорогая… красавица… ты?..
Нетерпеливо она покачала головой, разметав вокруг лица черные волосы. Она не хотела говорить.
Жалящая боль уходила, исчезала, и новое пульсирующее желание зародилось в ней - другое, неизвестное, потрясающее ощущение.
Она почувствовала напряжение Джейка, то, как он отстранился от нее, но не хотела этого и была готова умереть от желания и мучительного горького разочарования, если он остановится.
- Нет, - пробормотала она хрипло и быстро. Джейк… Нет, нет!
В такт своих слов она начала двигаться - женский инстинкт учил ее тому, что делать, как увлечь Джейка с собой.
- Мерседес, - попытался он возразить.
Очередной провоцирующий легкий изгиб ее тела, прикосновение ее рук - и он запрокинул голову, зажмурил глаза и стиснул зубы. На его щеках пылал румянец, и он с глубоким стоном поддался желанию своего тела.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
С этим похмельем было бы легче справиться, если бы оно являлось последствием обычного опьянения, подумал Джейк, резко проведя рукой по волосам и глядя вверх на белый потолок, подыскивая способ озвучить серию вопросов, которые омрачали его мысли.
Если бы сейчас, когда он и эта женщина занимались диким, безудержным сексом, была ночь, тогда они оба устали бы и неизбежно проспали до утра. Потом наступил бы рассвет, а у них было бы время привыкнуть друг к другу и осознать то, что произошло.
Они могли бы проснуться вместе, посмотреть на все произошедшее при холодном свете утра и решить, что делать далее.
Но это не тот случай.
Женщина, с которой он занимался любовью, оказалась неопытным созданием - не из тех, с которыми он встречался прежде. Она - Мерседес Алколар - драгоценная, избалованная, обожаемая, единственная дочь Хуана Алколара.
И, кроме того, она была невинной.
Его беспокойное, инстинктивное движение при этой мысли потревожило женщину рядом с ним. Голова Мерседес лежала на его руке, и когда он невольно вздрогнул, она зашевелилась, пробормотала что-то, потом глубоко вздохнула и снова погрузилась в сновидения.
Джейк криво усмехнулся. Он посмотрел на ее безмятежное выражение лица. Очевидно, ничто ее не тревожит, она видит счастливые и спокойные сны. Выражение ее лица - расслабленное и мирное, на полных сексуальных губах, которые он целовал час назад и которые так охотно и заманчиво отзывались на его поцелуи, играет едва заметная улыбка.
Но будет ли она улыбаться, проснувшись и вспомнив произошедшее?
- Мерседес?
Он не был уверен, что в самом деле хочет будить ее. Они должны поговорить, но не сейчас, когда он не знает, что делать дальше.
- Мерседес…
- Ммм…
Она глубоко вздохнула сквозь сон, и ничего более.
Может быть, хорошо, что он не разбудил ее.
Джейк не был уверен в себе, не знал, что скажет ей.
Кто она, эта Мерседес Алколар? Кокетка, которая увлекла его, довела до отчаяния, свела с ума и бросила? Или она убежала только оттого, что была девственницей?
Но тогда на свадьбе Рамона он встретил другую Мерседес, которая заявляла, что незнакома с ним. Настоящая Алколар - от черноволосой головки до изящных розовых пальцев ног - ледяная, равнодушная к чувствам других людей и дьявольски надменная. Именно эта Мерседес передала через подругу, что более не желает тратить на него время.
Но если она не хотела тратить на него время, тогда что сейчас делает в его постели?
Одно Джейк знал точно - время, которое он провел с ней, не было потерянным. С ней он познал самый лучший, страстный, удовлетворяющий секс, который хотелось повторять снова и снова.
- Мерседес…
Было уже поздно - солнце стояло в зените. Она приехала сюда настолько рано, что у нее наверняка не было возможности предупредить отца о том, куда идет. Ей придется как-то объяснять, где она была.
- Мерседес… пора просыпаться, детка.
- Ммм…
На этот раз в сонном бормотании слышался вопрос, и она неохотно пошевелилась, нахмурилась и попыталась спрятать лицо в мягких подушках.
- О нет, не надо…
Джейк вытащил руку у нее из-под головы, продолжая будить.
- Давай, соня… день давно начался.
- Не хочу… - пробормотала Мерседес в подушку, пряча лицо в тонком египетском хлопке наволочки.
Но Джейк не отступал.
- Мерседес… Сеньорита Алколар…
Он наклонился к ее лицу, почти прикасаясь щекой к ее мягким волосам, его рот находился в дюйме от ее розовых губ.
- Пора просыпаться.
Он увидел, как длинные густые ресницы дрогнули, слегка разомкнулись, темно-карие глаза посмотрели на него на миг.
- Джейк, - выдохнула она протяжно.
- Да…
Ну, это слишком долго… Он быстро терял терпение, жаждая знать, что она затевает. Отчего она здесь? Что за план разрабатывается в этом изощренном мозгу?
- По крайней мере ты помнишь, кто я.
Услышав это. Мерседес широко раскрыла глаза на мгновение, но тут же веки опустились снова, скрывая выражение ее глаз.
- Конечно, я помню, - мягко пробормотала она низким голосом. - Как я могла забыть?
Зашевелившись, она протянула руку, медленно и легко прикоснулась указательным пальцем к его щеке, его губам.
- Ты мужчина, которого я…
Ее палец замер, и он мог почувствовать ее потрясение.
- Ты мужчина, который…
С чувственным легким движением она потянулась к нему, приподняла смятую простыню, и он ощутил запах ее тела, отчего его сердце учащенно забилось.
- Мерседес…
Ее глаза были все еще закрыты, она протянула руки, обняла его. Ее голова легла на его обнаженную грудь.
- Ты мужчина, которого…
Она пробормотала это хриплым голосом, от ее дыхания он вздрогнул и вернулся в реальный мир.
- Мы должны поговорить!
- Позже…
Ее руки осторожно исследовали его тело, соблазняя, возбуждая, дразня, лишая самообладания и рассудка.
Он пытался понять, какова настоящая Мерседес Алколар, и теперь, казалось, встретился с совсем другой женщиной, чьи обольщающие ласки и страстные поцелуи вмиг нарушили его мыслительный процесс, лишая способности думать рационально.
Джейк почувствовал страстное прикосновение к своей спине, отчего судорожно сжался. И все это время она прижималась к нему - он ощущал давление ее груди, мягкий живот прижимался к его туловищу, ее бедра мучительно волновали, лишая способности хоть как-то контролировать себя. И когда ее руки, нарочно провоцирующие его, передвинулись к его бедрам, он не сдержался.
- Чертовка…
Резко повернувшись, он опрокинул ее на спину.
Она раскрылась ему навстречу, будто созданная для него, - приподняла свои бедра, приглашая, поощряя его в момент поцелуя языком, дразня, подражая его интимному вторжению, что чуть не свело его с ума.
Любовная близость была пронзительной, страстной, стремительной, исступленной в своем устрашающем томлении, в желании утолить пульсирующий накал чувств. Мерседес прошла с ним каждый дюйм этого пути, изгибаясь, обнимая, царапая ногтями его напряженную спину.
Они достигли развязки вместе, дыша друг другу в рот, когда экстаз волна за волной пронесся по их телам, превращая обоих в дрожащих, измученных и в то же время самых счастливых существ.
Полностью истощенный, удовлетворенный, Джейк опустился на нее, тяжело дыша, его тело обмякло, способность думать ушла.
Ты мужчина, которого я люблю. Мужчина, которого я обожаю.
Эти слова, которые крутились у нее в мозгу с пробуждением, вернулись теперь, когда она была слишком слаба, чтобы произнести их.
Джейк Тавернер, ты моя любовь, моя жизнь, мое сердце, моя душа, ты все, что я хочу, и все, о чем я мечтала.
Ее решение не было рациональным, просчитанным. Оно возникло как удар, в то мгновение, когда, едва проснувшись, она открыла глаза и посмотрела в голубую бездну глаз Джейка Тавернера.
- По крайней мере ты помнишь, кто я, - сказал он, представая перед ней резким, чужим и совсем не влюбленным - совсем не тем мужчиной, который так замечательно занимался с ней любовью.
- Конечно, я помню, - ответила она. - Как я могла забыть?
И в это мгновение она поняла, что произошло, зачем она находится здесь, отчего не смогла противиться Джейку, почему ему удалось околдовать ее и не дать возможности говорить о соглашении.
Она влюбилась в него, не понимая, как, отчего и когда.
И она почти выдала себя - чуть не призналась ему в любви, но все-таки вовремя сдержала предательские слова. А потом прибегла к хитрости, отвлекая его, соблазняя, заставляя не думать ни о чем.
Это была не единственная причина ее желания заняться с ним любовью. Просыпаясь медленно, неохотно, она не хотела открывать глаза, возвращаться в холодную реальность.
Она видела сон о Джейке - его сильное, теплое тело рядом, сильные руки, обнимающие ее, ощущала запах его кожи, вкус его губ. Грезила о его поцелуях, нежности, исступленном, страстном сексе и высотах чувственности, к которым он вел ее и которых она не знала ранее. И Мерседес не хотела оставлять этот удивительный, роскошный, фантазийный мир.
Но потом она проснулась и обнаружила, что это не фантазия. Джейк был рядом, обнажен, как и она, его губы рядом. И желание охватило ее в мгновение, сильнее, яростнее, чем ранее, потому что теперь она знала, что хотела Джейка и глубокого, потрясающего удовлетворения, которое он ей принес.
Глубоко вздохнув, Джейк отодвинулся от нее и лег на спину, закрыл глаза рукой. Меня нет, говорила его поза, не говори со мной, потому что я не хочу. Мог бы еще выставить знак "Не входить!
Нарушители будут преследоваться!".
А у нее не хватило мужества, чтобы бросить вызов этому молчаливому барьеру. Она подозревала, что это произойдет в любом случае - Джейк получил от нее то, что хотел, а теперь желает избавиться. К слову, он предпочел бы, чтобы она поднялась и ушла - так же стремительно, как стремительно погружал ее в чувственные волны…
Нет!
Джейк не занимался с ней любовью. Любовь здесь ни при чем. Если она позволит себе хотя бы надеяться на это, тогда заранее обречет себя на страдания потом, когда он скажет ей правду.
Вспомнить, к примеру, как он провел ее отца с помолвкой. Нужно быть дурой, чтобы считать иначе. При этой мысли у нее перехватило дыхание, от воспоминаний пришла боль, напоминая некстати о совсем забытой красивой блондинке, которую она видела входящей в дом Джейка ночью в Лондоне.
Образ был так ярок и мучителен!.. Может быть, если она оденется, то будет чувствовать себя менее страдающей, менее уязвимой.
Вынуждая себя выпрямиться. Мерседес попыталась скользнуть к краю кровати как можно неприметнее. Потревожить Джейка означало бы вызвать воспоминания, к которым она в самом деле не готова.
Она уже была готова подняться на ноги, когда он внезапно зашевелился, открыл глаза и пристально посмотрел в потолок. Мерседес замерла.
- Ну, моя дорогая Мерседес, - медленно сказал он, даже не повернув к ней головы. - Может быть, нам лучше поговорить теперь?
Он знал, как ранило ее подобное обращение.
Поэтому он произнес свои слова циничным, притворным голосом - намеренно! - подразумевая совсем другое.
- О чем?
- Ты же сама хотела, - проговорил Джейк, растягивая слова, лениво развалившись на тонких белых простынях. - Ты же сказала, что пришла за этим.
Его, казалось, совсем не беспокоила собственная нагота, он был раскован и спокоен, отчего Мерседес стиснула зубы.
Она отчаянно желала что-нибудь надеть на себя, но одежда была разбросана на темно-голубом ковре слишком далеко, не дотянуться.
- Именно за этим! - резко выдохнула она.
- Неужели правда?
- Да!