- Но он сам не считает свое существование жизнью. Ты же знаешь, какой Адам амбициозный. Он всегда был таким энергичным и стремительным, не мог усидеть на месте, постоянно что-то придумывал, усовершенствовал.
- Но Кавано мог бы стать таким снова, - не согласилась с Тедом Лила. - Врачи говорили ему, что в его ситуации можно и нужно бороться.
- Но им не удалось убедить в этом Адама. А пока он сам в это не верит, слова врачей не имеют никакого значения. И переубедить Адама необходимо как можно быстрее. Один из докторов говорил мне, что, чем позже Адам начнет заниматься лечебной гимнастикой, тем меньше надежд на выздоровление.
- Совершенно верно.
Элизабет встала и подошла к сестре. Взяв ее руки в свои, она сказала:
- Пожалуйста, Лила. Я понимаю, что прошу о многом, но разве плохо поработать на Гавайях?
- Это нечестно, Лиззи. Кто же устоит перед перспективой побывать на Гавайях, да еще когда об этом просит беременная женщина, тем более сестра.
Элизабет улыбнулась, но ее глаза остались серьезными.
- Прошу тебя!
- Но мне придется на неопределенное время взять отпуск на работе. - Теперь уже Лила цеплялась за соломинку, сама понимала это и все равно чувствовала себя обязанной сопротивляться из последних сил. - Мне придется бросить моих пациентов в середине лечения.
- В вашей больнице много квалифицированных специалистов, они прекрасно о них позаботятся.
- Так вот и наймите кого-нибудь из них, чтобы возиться с вашим знаменитым магнатом.
- Никто не сравнится с тобой.
- Лесть чистой воды!
- Ты будешь получать втрое больше, чем сейчас.
- Подкуп!
- Ты вернешься с потрясающим загаром.
- Принуждение! - Оглядев сестру и зятя подозрительным взглядом, Лила попросила:
- Не обманывайте меня. Сколько методистов уже работали с Кавано и отказались от него?
- Я не уверена…
- Трое. - Тед не дал Элизабет солгать. Она обреченно взглянула на мужа. - Нет смысла врать, - он пожал плечами. - Лила все равно узнала бы, как только добралась бы до места.
- Но тогда между нами уже был бы Тихий океан.
Лила засмеялась:
- Значит, трое? Господи, он еще хуже, чем я думала. И почему они ему не понравились?
- Первым был мужчина, - объяснил Тед. - Адам заявил, что его руки как кувалды и вообще он как будто только что из военной казармы.
- Какой милый мальчик. - Лила состроила гримасу. - Продолжай.
- Вторая выбежала из его палаты в слезах. Мы точно не знаем, что он ей сказал.
- Так, женщина. Молодая? - Тед кивнул, подтверждая догадку Лилы. - Могу себе представить. Вы бы удивились, если бы узнали, насколько непристойные предложения делают паралитики. А что случилось с третьим?
Тед поморщился:
- Они снова попробовали пригласить мужчину, но Адам заявил, что он… гм…
- Гомосексуалист, - помогла зятю Лила.
- В общем, да.
Покачивая головой, Лила заметила:
- Это просто классический случай, поверьте мне. - Она встала, засунула руки в карманы и повернулась к Теду и Элизабет спиной. Лила подошла к окну и посмотрела на улицу. Третий день подряд моросил дождь, вокруг было по-осеннему серо. Гавайи стали бы отличной возможностью сменить климат и обстановку.
Неужели она серьезно обдумывает возможность работать с Адамом Кавано, человеком, при одном упоминании о котором она всегда морщилась?
Но ведь он стал жертвой несчастного случая, получил серьезную травму. Сможет он снова ходить или нет, это еще вопрос. Очень многое будет зависеть от степени и характера повреждений позвоночника и от лечебной физкультуры. А Лила настоящий мастер своего дела, это она и сама хорошо знала.
Она повернулась к Элизабет и Теду:
- Вы уже обсуждали этот вопрос с персоналом больницы в Гонолулу?
- Да, они дали нам разрешение.
- И только я одна буду заниматься с ним лечебной гимнастикой? Никто не станет задавать мне вопросов о моей методике, никто не будет за мной наблюдать, мешать мне, опекать меня?
- А что ты собираешься делать с несчастным парнем?
Лила улыбнулась настороженному вопросу Теда.
- Если врачи считают, что он может снова ходить, он меня возненавидит прежде, чем сможет самостоятельно передвигать ноги. Он будет ругаться, плакать и пройдет через настоящий ад. Но то же самое ожидает и меня.
Элизабет нервным жестом сложила руки на животе.
- Но ты же не станешь… Я хочу сказать, конечно, вы с Адамом не слишком любите друг друга, но ты же не будешь…
- Намеренно причинять ему боль? - сердито закончила за сестру Лила. - Не думай обо мне так плохо, Лиззи. Возможно, я не слишком мягкосердечна, но в работе меня не в чем упрекнуть.
- Разумеется, нет, прости меня. - Элизабет потерла виски. У нее разболелась голова от волнения. - Я знаю, что ты сделаешь для Адама все, что в твоих силах.
- Я еще не дала согласия.
- Но ты поедешь к нему?
- Кто мне платит? Он?
- Сейчас его финансовыми делами занимаются помощники, но деньги для тебя будут переводить с личного счета Адама, а не со счетов корпорации.
- Хорошо. Кавано сможет мне заплатить. Тысяча долларов в день. - Глядя на изумленные лица родственников, Лила быстро заговорила:
- Не думайте, что я их не отработаю. Мне следовало бы платить в два раза больше. Итак, тысяча долларов в день плюс оплата моего перелета и проживания на Гавайях.
- Я согласна, - ответила Элизабет, понимая, что на такие расходы легко согласятся преданные служащие Адама.
- И Кавано не будет иметь права меня уволить. Никто не сможет меня уволить, кроме тебя.
- Отлично. Значит, ты принимаешь предложение?
Лила посмотрела на потолок, произнесла нечто, заставившее Элизабет порадоваться, что дети остались дома, и на выдохе выпалила:
- Да, черт побери. Как я могу устоять перед таким искушением? Адам Кавано окажется в полной моей власти…
- Здесь наверняка какая-то ошибка. Кавано. К-а-в-а-н-о. Имя Адам.
- Мне отлично знакома эта фамилия, - снисходительно ответил дежурный. - Но, как я вам уже сказал, мистера Кавано выписали из нашей больницы.
Лила перевесила тяжеленную сумку с одного плеча на другое.
- Этот человек парализован. Вы же не собираетесь мне сказать, что он вот так запросто взял и ушел.
- Я не вправе обсуждать состояние здоровья наших пациентов.
- Тогда вызовите сюда кого-нибудь, кто может это сделать. И поживее.
Дежурный выполнил просьбу Лилы, но отнюдь не спешил. Прошло целых сорок пять минут, прежде чем к Лиле, сидевшей на диванчике в холле и кипевшей как вулкан, подошел врач:
- Мисс Мэйсон?
Лила отбросила в сторону иллюстрированный журнал, который за время ожидания успела выучить почти наизусть.
- Да, это я. А кто вы?
- Меня зовут Бо Арно.
- Вы шутите.
- Боюсь, что нет. Прошу прощения, что вам пришлось так долго ждать. - И он примирительно улыбнулся. Но Лила не ответила на его улыбку, и врач снова стал серьезным. - Мы не могли бы с вами побеседовать?
Он решил было помочь девушке с чемоданом, но Лила ему не позволила. Она сама втащила чемодан и сумку в лифт и хранила суровое молчание, пока они поднимались на шестой этаж. Усевшись в кресло в его кабинете, Лила все-таки согласилась выпить чего-нибудь холодного и кивком поблагодарила секретаршу, принесшую напиток. Сделав первый глоток, Лила поинтересовалась:
- Адам Кавано все еще в больнице?
- Нет, его здесь нет.
Лила выругалась сквозь зубы.
- Следовательно, кто-то все перепутал. Мне платят деньги, чтобы я занималась с ним лечебной физкультурой. Я только что преодолела несколько часовых поясов и целый океан, и все впустую.
- Мы не смогли вовремя до вас дозвониться, и за это я приношу свои извинения. Вчера утром мистер Кавано потребовал, чтобы его выписали. У нас не было оснований для отказа. - Арно развел руками, давая понять, что оказался бессилен в этой ситуации. - Он отправился в свой дом на Мауи.
- В каком состоянии был Адам Кавано, когда уезжал?
- В очень плохом. Он все еще парализован. Я умолял его подождать до тех пор, пока нам будет известно больше. Но Кавано ответил, что и так уже знает достаточно и смирился с тем, что до конца дней останется прикованным к постели паралитиком. Поэтому он настаивал на том, чтобы его перевезли домой. Честно говоря, мисс Мэйсон, меня куда больше беспокоит его психическое состояние, чем физическое, тем более что я уверен, что это состояние временное.
- Позвоночник не был сломан?
- Нет. Серьезно травмирован, да, но я не сомневаюсь, что, как только спадет опухоль и пациент начнет занятия лечебной физкультурой, все функции постепенно восстановятся.
- Ну, от восстановления функций до занятий альпинизмом слишком большое расстояние. Я полагаю, что именно так рассуждает и Кавано.
- Уверен, что вы правы, - согласился доктор. - Он требует от нас и от вызванных с материка специалистов стопроцентной гарантии того, что сможет вести прежнюю жизнь. Но никто из нас не может дать ему такой неквалифицированный ответ. Очень трудно предсказать, как именно будет восстанавливаться организм и что в результате ждет пациента в будущем.
- Что ж, неважно, почувствует он это или нет, я бы с удовольствием дала мистеру Кавано хорошего пинка за то, что мне пришлось впустую потратить время.
Бо Арно потер щеки.
- Я говорил с миссис Рэндольф. Ваша сестра предложила - и я с этим предложением согласен, - чтобы вы отправились следом за мистером Кавано на Мауи и там начали занятия лечебной физкультурой.
- Ах вот оно что! И это моя сестра! В следующий раз, когда будете с ней говорить, передайте ей, пожалуйста, от меня эти слова. - То, что последовало дальше, заставило доктора Арно покраснеть. - А теперь, если позволите, господин Арно, я отправлюсь на поиски отеля с самым горячим душем и самой жесткой постелью, какие только можно найти на островах, и воспользуюсь и тем, и другим. И не обязательно именно в таком порядке.
- Прошу вас, мисс Мэйсон. - Арно встал с кресла и умоляющим жестом попросил ее оставаться на месте. Больше от усталости, чем из смирения, Лила снова села. - Если вы, действительно, такой хороший специалист, то этот пациент отчаянно в вас нуждается.
- А акулы нуждаются в пище. Но это не значит, что я намереваюсь добровольно отправиться им в пасть.
- Все будет не настолько плохо. - Лила наградила Арно испепеляющим взглядом. Он первым отвел глаза. - Конечно, следует помнить, - врач заерзал под проницательным взглядом голубых глаз Лилы, - что мистер Кавано привык всегда поступать по-своему. С ним может быть трудно. Но я уверен, что вы сумеете с ним справиться.
Говоря это, он разглядывал белую кожаную куртку Лилы, украшенную серебряными клепками и шестидюймовой бахромой. Это одеяние было слишком теплым для местного климата, но Лиле не представилась возможность его снять, и потом, ходить в куртке было легче, чем тащить ее в руках.
- Прошу вас, измените свое решение, поезжайте на Мауи.
- Вам знакомо слово "нет"?
Теряя остатки терпения, Лила слушала, как доктор Арно перечислял те же самые причины, что и Элизабет с Тедом, когда уговаривали ее согласиться на эту работу.
- Ну, ладно, ладно! - воскликнула Лила так внезапно, что доктор подскочил в своем кресле. - Именно сейчас я готова продать душу дьяволу за возможность искупаться. Где находится Мауи и как я смогу туда добраться?
Не думая о расходах, Лила заказала все необходимое оборудование, которое она хотела взять с собой. Пока доктор договаривался об этом и о частном самолете, на котором Лила сможет добраться на другой остров, она вышла из больницы, взяла такси и отправилась на продуваемый всеми ветрами базарчик. Она воспользовалась имеющимися у нее деньгами и купила себе несколько вещей, более подходящих для Гавайских островов.
К тому времени, как она сошла с частного самолета на землю острова Мауи, Лила уже облачилась в яркий саронг и сменила свои невысокие ботинки на легкие сандалии. На голову она водрузила широкополую соломенную шляпу, чтобы спрятаться от солнца, и теперь высматривала свою машину. В фирме, сдающей в прокат автомобили, ей пообещали, что машина будет оставлена на стоянке "В-4" в аэропорту.
Усевшись за руль и вооружившись картой, Лила отправилась в тропическую резиденцию Адама Кавано. Великолепное шоссе сменилось дорогой похуже и поуже, а ей на смену пришла ухабистая проселочная дорога. Лила чертыхалась на каждом ухабе, подбрасывавшем ее кверху. Дорога вела в сторону гор, поросших такой густой зеленью, что даже раздражение Лилы не могло убавить ее восхищения богатством экзотической растительности.
Ее поразило и поместье, к которому привела ухабистая, извилистая дорога. Она предполагала, что дом Адама Кавано окажется симпатичным, но то, что она увидела, превзошло все ее ожидания. Особняк был великолепен и отлично вписывался в окружающий пейзаж.
Вымощенная естественной лавой дорожка бежала к величественной входной двери из узорчатого толстого стекла. Таща за собой багаж, Лила приблизилась к двери и нажала кнопку звонка. Спустя несколько мгновений дверь распахнулась. Сначала ей показалось, что она раскрылась сама собой. Но потом Лила опустила взгляд и увидела крошечного азиата, чье ссохшееся лицо оказалось на уровне ее груди.
- Ты кто?
- Крошка Бо-Пип. Помнишь такую песенку?
- Я потеряла моих овечек. И мозги тоже, иначе меня бы здесь не было.
Азиат решил, что это невероятно смешно, и закатился в приступе беззвучного хохота, хлопая себя ладонями по коленям.
- Ты Рира?
Теперь рассмеялась Лила.
- Это я. А как зовут тебя?
- Пит.
- Пит?! Я ожидала что-то более восточное.
- Доктор звонить. Говорить, что ты приезжать. Внутрь, внутрь. - С силой, удивительной для такого крошечного человека, он взял из рук у Лилы чемодан и жестом пригласил ее пройти в роскошную и огромную гостиную, пол которой был выложен квадратами из черного и белого мрамора.
Лила нагнулась и прошептала Питу на ухо:
- А пациент знает, что я должна приехать? - Широкая улыбка на лице слуги увяла. Лила все поняла без слов. - Ладно, все в порядке. Где он? - Черные глаза Пита метнулись на галерею у них над головами. - Там, наверху? - Он торжественно кивнул. - Что ж, ничего не поделаешь - вперед, - пробормотала Лила себе под нос.
Мысленно надевая доспехи, она поднялась по широкой лестнице. Подойдя к первой двери, Лила обернулась и вопросительно посмотрела на Пита. Тот отрицательно покачал головой и быстрым движением руки показал на следующую дверь. Лила подошла к ней, снова обернулась к Питу за подтверждением и получила утвердительный кивок его почти лысой головы. Он тут же развернулся и поспешно покинул гостиную.
- Трус, - презрительно прошептала Лила.
Она громко постучала в дверь. В ответ раздалось рычание:
- Убирайся!
Она постучала снова.
- Убирайся, черт побери, ты что, оглох? Не хочу я никакого сока. Не хочу я фруктового мороженого. Ничего я не хочу, просто оставь меня в покое.
Лила решительно распахнула дверь:
- Какой упрямый малыш!
Адам от удивления даже рот раскрыл. Как только он убедился, что Лила ему не приснилась, его голова упала на подушку, на лице появилось выражение отчаяния. Он безрадостно рассмеялся:
- Господи, я, видно, здорово согрешил, раз очутился в таком аду.
- Привет, Адам.
Ее сандалии гулко прошлепали по выложенному плиткой полу, Лила подошла к больничной кровати. Она остановилась в ногах и позволила Адаму окинуть ее воинственным взглядом.
Насмешливо хмыкнув, он заметил:
- У других женщин хватило бы вкуса не навешивать на уши эти фруктовые грозди.
Лила покачала головой, клипсы в виде фруктов, которые она купила в магазинчике в Гонолулу, чуть звякнули.
- А мне они показались забавными.
- А вот костюм отличный, только День всех святых уже прошел и маскарад закончился.
Усилием воли Лила заставила себя проглотить ядовитую реплику. Вместо этого она закрыла глаза, сосчитала до десяти и пробормотала еле слышно:
- Так я и думала. Это была никуда не годная идея.
Глава 2
- Какого черта тебе здесь нужно?
- Я всегда навещаю заболевших друзей. Это одна из моих добродетелей.
- Нет у тебя никаких добродетелей. И я сомневаюсь, чтобы у тебя нашелся хотя бы один друг. Но даже если я ошибаюсь, то не уверен, что ты настолько сознательна, что приезжаешь проведать заболевших.
Лила поцокала языком:
- Ай-ай-ай, что-то мы сегодня в плохом настроении.
Адам свирепо нахмурился, его черные брови сошлись на переносице.
- У меня есть полное право быть в плохом настроении, - прорычал он. - По сравнению с последними двумя неделями моей жизни Столетняя война покажется увеселительным мероприятием. Я попал в руки шарлатанов, которые на все мои вопросы отвечали только: "Мы должны подождать и посмотреть". Я оказался несчастной жертвой деспотичных сестер, которые просто получали наслаждение от того, что распоряжались моим телом как хотели, делали уколы, совали трубки в отверстия, о назначении которых у меня были совсем другие представления, и кормили меня черт знает чем. Те части моего тела, которые еще что-то чувствуют, все время болели. Мне кажется, что у меня на заднице пролежни. И я точно знаю, что у меня на языке волдырь. - Он замолчал, чтобы перевести дух. - И в довершение всего здесь появляешься ты. И это возвращает меня к моему первому вопросу - какого черта тебе здесь нужно?
- Мне нужно воспользоваться твоим душем, - нагло ответила Лила. - Прости, пожалуйста.
- Нет, только не это! Эй, ты! Ну-ка вернись, Мэйсон. Мэйсон!
Лила ушла, оставив Кавано без ответа. Она прислонилась к двери, плотно закрыв ее за собой. Когда о дверь разбился стакан, она спиной почувствовала удар. Лила присвистнула и спросила через дверь:
- Ты и вправду совсем свихнулся, да? Уймись, все равно я уже здесь.
Она спустилась вниз и нашла Пита на кухне. Из огромного окна величиной с экран в кинотеатре открывался великолепный вид на близкие горы и на Тихий океан, синеющий на горизонте.
- Ты мазохист или кто? - спросила она. Пит смущенно взглянул на нее, его рука с большим ножом, резавшая овощи быстрее, чем Лила могла уследить, застыла в воздухе. - Ладно, неважно. Куда ты отнес мой багаж?
Со счастливой улыбкой Пит оставил работу на кухне и снова отвел ее наверх.
- Соседняя дверь, - пояснил он, кивком указывая на дверь комнаты Адама.
- Ого!
- Тебе не нравится комната?
Заметив, что Пит совсем пал духом, Лила быстренько превратила полную сарказма ухмылку в широкую улыбку.
- Нет, комната просто замечательная. Правда.
Лила вошла в гостевую спальню, которая оказалась в два раза больше, чем вся ее квартирка в Чикаго. Да и мебель здесь была великолепная. В спальне нашлось место для маленького холодильника с установкой для приготовления льда, электрической плиты с двумя конфорками и полного разнообразных бутылок бара. Картину дополняла умопомрачительная ванная комната.