- Ты права - об этом должен был подумать я. - Он помог Кире натянуть джинсы и сапоги. - Но я в ту минуту тоже потерял способность мыслить. Зато чувства мои были обострены до предела. И думать я мог лишь о том, как прогнать эту невыносимую муку… - голос Зака сорвался, он растерянно посмотрел на принцессу. - Мне так жаль. Ты простишь меня Кира?
- За что? - спросила она тихо. - Ты прав я могла бы сказать "нет", и, думаю, ты бы остановился. - Кира помолчала. - Но ведь я не сказала.
- Да разве я дал тебе такую возможность? Я же просто уволок тебя из фургона, затащил сюда и потребовал…
Кира прижала ладонь к его губам.
- Почему ты считаешь меня жертвой? Это оскорбительно, в конце концов! Не сомневайся - ты взял лишь то, что я захотела тебе отдать. - Кира улыбнулась. - Кстати, почему бы тебе не одеться? По-моему, простудишься из нас двоих скорее ты.
- Я не чувствую холода, - сказал Зак, не сводя с нее глаз. - И все же ты вправе на меня сердиться. Я должен был дождаться сегодняшней церемонии. Я обманул тебя.
- Ничего подобного! Эта церемония нужна Марне, а не мне. То, что случилось здесь, касается только нас двоих. Ни мондава, ни другие мистические обряды здесь ни при чем.
- Ты не права, Кира. Мондава была здесь, с нами. Мы просто предвосхитили события.
Он говорит о физической близости. При мысли об этом у Киры вдруг защемило сердце. Теперь, овладев ее телом, Зак скорее всего не будет участвовать в церемонии Марны.
- Кстати, я хотела поговорить с тобой об этом. - Кира упорно смотрела прямо перед собой, на ствол дерева. - Вчера вечером Марна объяснила мне смысл предстоящей церемонии. Возможно, нам не стоит…
- Что еще придумаешь? - спросил Зак так, что Кира очнулась от оцепенения и посмотрела ему в глаза. Лицо его было таким же жестоким, как и голос. - Ты не можешь отказаться! Мы ведь заключили сделку, черт побери! Конечно, только что я вел себя, точно необузданный дикарь, но я не всегда буду таким грубым. Тебе не обязательно выходить за меня замуж, но цыганская церемония не запятнает королевского герба. Она даже не имеет законной силы ни в какой другой стране, кроме Тамровии. Ты можешь подарить мне хотя бы это, хотя бы мондаву? - Он встал и начал быстро одеваться. - Церемония состоится, как и было намечено. Советую тебе привыкну к этой мысли.
Кира смотрела на него, ничего не понимая.
- Зак, ты неверно понял меня. Я дум это ты…
Он вдруг рубанул воздух ребром ладони, как делают индейцы. Впервые в нем стало заметно его происхождение.
- Все решено! Разговор окончен.
Он развернулся и пошел прочь, а принцесса ошеломленно смотрела ему вслед.
Она и не подозревала, что слова ее могут вызвать такой взрыв. Оказывается, Заку известно, что нынешняя церемония подразумевает взаимные обязательства, и он вовсе не против взять их на себя. Кира вдруг ощутили себя такой счастливой, что у нее закружилась голова. Стало быть, Зак питает к ней не только вожделение!
Вскочив, она подхватила с земли куртки, свою и Зака. Замерев на миг, она вдохнула с наслаждением аромат земли, сосновых иголок - и еще десятки тончайших запахов, которые слиты в свежесть осеннего леса. Небо все еще розовело, но скоро оно станет синим - взойдет солнце, и наступит утро. Перед мысленным взором принцессы возник нагой силуэт на фоне предрассветного неба, и ее охватила радость. Вместе. Вместе навсегда.
Она быстро спустилась с холма в цыганский табор. Кире всегда нравилось гостить у родичей Марны. Попадая сюда, она словно переносилась назад во времени, глядя на ярко раскрашенные фургоны и ухоженных лошадей. Племя Марны отказалось пользоваться достижениями технического прогресса и бродило по стране в конных фургонах, как веками делали их предки. До чего приятно покинуть суетной современный мир и оказаться там, где традиции и дружба значат куда больше, чем богатство и голубая кровь!
Когда Кира вошла в табор, его обитатели просыпались и готовились к новому дню. Марна стояла возле фургона и разговаривала с Поло. Она осеклась на полуслове, увидев Киру. Поло улыбнулся, помахал рукой девушке, затем повернулся и пошел прочь.
Марна внимательно вгляделась в лицо Киры - и тут заметила, что девушка несет куртку Зака.
- Значит, это произошло, - тихо сказала она.
Кира кивнула и невольно обхватила руками плечи, как делала в детстве, ожидая, что ее будут ругать.
- Это случилось по твоей воле?
Кира снова кивнула и стойко выдержала пристальный взгляд Марны.
- Да. И ничего на свете мне никогда не хотелось так сильно. Мне жаль, что я разочаровала тебя, но…
Марна сделала ей знак молчать.
- Это не имеет значения. Главное теперь мондава существует, - она печально улыбнулась. - Я ведь возражала против этого не только из-за церемонии. Мне хотелось испробовать на Заке силу своих чар. Уж я-то должна была знать, что Зак Деймон не станет покорно подчиняться чужой воле! Дизеки устанавливают свои правила и обычаи, - Марна снова улыбнулась, и в глазах ее мелькнуло почтительное уважение. - Вот только я не ожидала, что Зак прокрадется в фургон и похитит тебя прямо у меня из-под носа. Для этого нужна цыганская смелость. Стало быть, мы когда-то хорошо учили его.
- Зак вовсе не похитил меня, - тихо сказала Кира. - Он позвал - и я пошла. Думаю, что всю жизнь буду идти за ним, стоит ему только позвать.
- Значит, это так сильно? Что ж, ничего другого я и не ожидала. Пойдем позавтракаем, а потом надо подготовить тебя к сегодняшнему вечеру. Наверное, хорошо, что Зак не послушался меня. Теперь ты сможешь забыть на время о зове своего тела и подумать о душе.
Кира почему-то сомневалась в этом. Тело ее было по-прежнему исполнено сладкой истомы, и у нее перехватывало дыхание, когда принцесса вспоминала, как ласкали ее руки Зака…
- Знаешь, Марна, не могу обещать тебе этого.
Глаза цыганки задорно сверкнули.
- Наверное, мне стоило сказать иначе: постарайся думать не только о теле, но и о душе. Что до меня, сегодня я собираюсь повеселиться на славу. Я буду болтать с подругами, сплетничать, смеяться - словом, опять стану цыганкой.
Кира подумала, что среди своих соплеменников Марна выглядит лет на десять моложе, чем в столице. Она сменила строгое черное платье, которое всегда носила в Белахо, на яркие цыганские одежды. В широкой синей юбке и желтой кофте Марна казалась совсем другой женщиной. Кира никогда не задумывалась всерьез о возрасте своей няни. Марна не имел возраста, она была рядом всегда и казалась такой же вечной, как окружавшие их сейчас холмы. Теперь Кира вдруг поняла, что Mapне едва ли больше сорока.
- Ты и вправду скучаешь по цыганской жизни, да, Марна? Ты многим пожертвовала, когда оставила свой народ, чтобы заботиться обо мне.
- Я многое приобрела, - возразила Марна. - Но я рада, что мое племя здесь и ждет меня.
Кира вспомнила, что вскоре Марне предстоит снова отправиться в изгнание. И все это по ее вине. Из чувства долга и из-за любви к своей воспитаннице Марна оказалась вовлеченной в ее проблемы - и теперь должна была пострадать за это.
- О, Марна, как бы мне хотелось…
Цыганка ласково потрепала ее по щеке.
- Сколько раз я говорила тебе, что глупо желать невозможного? Надо либо добиваться своего, либо принимать жизнь такой, какая она есть. Не беспокойся обо мне. Я буду рада всему, что подарит мне жизнь, что бы это ни было. Такова цыганская философия. Моя философия.
Кира не могла скрыть тревоги и подавленности.
- Но этого ведь недостаточно! Такая жизнь не для тебя, Марна!
- Мне придется привыкнуть, - пожала плечами цыганка.
- Что ж, посмотрим, - неожиданно улыбнувшись, Кира взяла ее под руку. - А сейчас мы предадимся цыганской философии. И отправимся веселиться. Как давно уже я как следует не веселилась! Ведь никто не знает толк в веселье лучше, чем твои соплеменники.
Глава 7
Кира покачала головой, глядя в зеркало, которое держала перед ней Марна.
- Тебе не кажется, что это слишком? Я видела как-то, учась в колледже, старую картину с Марией Монтес, так вот - даже она не выглядела так театрально. Семь нижних юбок, ради бога, Марна!
- Семь - счастливое число, - улыбнулась цыганка. - Ты выглядишь великолепно.
Кира завертелась перед зеркалом, стараясь разглядеть себя со всех сторон.
Что отрицать - цыганский наряд ей к лицу. Широкая розовая юбка с ярким рисунком, кожаный пояс с кружевными завязками спереди, вроде тех, что носили крестьянки в семнадцатом веке. Белая, отделанная кружевом блузка с огромным вырезом, обнажала плечи, и грудь казалась еще пышнее. Коричневые замшевые сапожки Киры прекрасно подходили к этому наряду.
Принцесса с хитрой улыбкой повернулась к Марне.
- По-моему, я больше похожа на Эсмеральду из "Собора Парижской богоматери". Ты уверена, что в одном из этих фургонов не прячется Квазимодо?
- Не думаю, что Заку понравится подобное сравнение, - довольно сухо отозвалась Марна. - И не советую тебе повторять это при нем. Поло говорит, что Зак сегодня встал не с той ноги. - Она с любопытством глянула на глянула на свою воспитанницу. - Что ты такого наговорила ему утром?
- Мы просто немного не поняли друг друга. Я постараюсь исправить это, когда увижу его.
- Очень мудро с твоей стороны. Не хотела бы я оказаться тем, которого "не понял" Зак Деймон… а ты после сегодняшнего обряда окажешься целиком в его власти.
Да, она уже сейчас в его власти! С каждой минутой Кира понимала это все отчетливей. Мысли Зака, чувства Зака, поступки Зака как-то незаметно вышли в ее жизни на первый план. Порой это пугало ее - ведь только однажды она ощутила, что и Зак чувствует то же самое - сегодня утром, когда отдала ему всю себя. И теперь ей недостаточно одной лишь плотской связи с этим человеком. Однако, напомнила себе Кира, это ведь только начало. Она еще увидит, как чувства Зака расцветут и засияют во всей красе… и, может быть, со временем он узнает ту любовь, которая живет теперь в сердце Киры. Любовь… Ей по-прежнему было немного страшно даже в мыслях произносить это слово.
- Расскажи-ка лучше, что будет во время церемонии, - попросила она Марну. Скрипки? Пение? Танцы?
Цыганка покачала головой.
- Это мондава. Это очень личное. В салдане будем, кроме вас с Заком, только Поло и я, а потом мы уйдем, и вы останетесь вдвоем. - Марна прислонила зеркало к колесу фургона. - Нам пора. Ты готова?
Кира глубоко вздохнула, стараясь успокоиться. Она и не гадала, что так разволнуется.
- Да.
То, что происходило потом, принцесса воспринимала как-то отстраненно, словно сквозь грани магического кристалла, который то мутнел, то становился прозрачным. Они с Марной молча прошли через осенний лес, и Кира увидела окруженный соснами фургон пурпурного цвета, перед которым горел костер.
Зак с угрюмым лицом стоял перед фургоном. На нем были те же серые брюки, что и утром, но Поло дал ему другую рубашку и длинные сапоги из черной кожи. Рубашка была густо-бордового цвета, очень подходившего к темным волосам Зака. Верхние пуговицы были расстегнуты, и в вырезе рубашки виднелась мускулистая грудь. Прохладный ветерок трепал его волосы, и непокорные пряди падали на лоб. Сейчас он был похож на лорда Байрона. Как же он красив! Принцесса поймала себя на том, что смотрит на него с восторгом влюбленной школьницы. Зак внезапно нахмурился:
Почему ты смотришь на меня так? У меня что - выросла вторая голова?
- Нет, ты определенно не Квазимодо, - загадочно улыбнулась Кира.
- Что?!
- Ничего, ничего, - поспешно шагнула вперед Марна. - Просто Кира сегодня немного не в себе. А где же Поло?
- Здесь. - Пожилой цыган появился из-за фургона. - Мы можем начинать?
- Да, - кивнула Марна.
Магический кристалл снова помутнел. Кира и Зак опустились на колени на лежавшую перед огнем белую овечью шкуру. Как прекрасен мир, подумала Кира, когда видишь его так отчетливо и в то же время сквозь чудесный разрисованный занавес…
Церемония оказалась недолгой. Они пригубили из одного бокала терпкое красное вино, затем Марна произнесла цыганское благословение и встала прямо над ними, достав от куда-то две половинки древней монеты, ни висящие на золотых цепочках. Один талисман одели на шею Заку, второй - Кире. Затем цыганка отошла на несколько шагов, и вокруг воцарилась тишина.
Кира вопросительно посмотрела на Марну. Неужели это все?
Цыганка покачала головой.
- Повернитесь лицом друг к другу и поднимите левую руку ладонь к ладони, - велела она.
Нежная ладонь Киры выглядела хрупкой и беззащитной, касаясь огромной ладони Зака. Сейчас они сольются, станут единым целым, соединятся навсегда. Кира подняла на Зака встревоженный взгляд.
- Да, я тоже чувствую это, - прошептал он. - Вот она - мондава. Теперь ты моя, - и пальцы их переплелись.
- А ты мой, - тихо сказала Кира. Теперь они вместе, и то, что связало их, было неизменным много веков назад и останется навеки. Сколько раз шептали под этим небом те же клятвы? Сколько разлученных душ соединялось у цыганского костра? Сколько влюбленных прошло до них через обряд мондавы? Это не имело сейчас никакого значения. Для Киры существовал только этот прекрасный миг, только Зак, глядевший на нее.
Она и не заметила, как Марна медленно отошла от костра, оставляя их вдвоем.
- Поло, - тихонько позвала она.
Огромный цыган подошел и встал с ней рядом. Кира чувствовала взгляд Марны, в котором слились любовь и одиночество, грусть и тихая отрешенность. Принцессу словно омывал поток чувств, которых она никогда не испытывала.
- Радуйтесь жизни, - прошептала Марна.
Они с Поло удалились почти незаметно, и лишь шелест листьев под ногами стал их прощальным приветом.
Кира не могла отвести взгляд от Зака.
- И что мы должны теперь делать? - Почти неслышно спросила она.
- Думаю, это решим мы сами, - Зак нежно улыбнулся. - Лично я знаю, чем мне хотелось бы сейчас заняться.
- Чем же?
- Я хотел бы лечь у костра и сжать тебя в своих объятиях.
- Звучит заманчиво. - Каждая клеточка тела наполнялась теплом, устремляясь на встречу Заку, и в этом не было ничего удивительного, ведь они стали теперь частью единого целого. Зак заключил ее в объятия и нежно положил голову Киры себе на плечо. При этим он не отпускал ее руки - пальцы их по-прежнему нему были переплетены.
- Я так хотел тебя с тех пор, как мы расстались сегодня утром, - задумчиво проговорил Зак. - Я думал, что не смогу вот так просто обнимать тебя, вместо того чтобы наброситься на тебя, как дикарь.
Кира не сводила глаз с оранжевых языков пламени.
- Но ведь так, просто обнявшись, мы близки, как никогда, - тихо сказала она.
Помолчав немного, Зак поцеловал ее и висок.
- Да, ты права. Как тонко ты чувствуешь. - Они сидели рядом в тишине, полной взаимного понимания и радостного сознания близости, которая была в этот миг куда сильнее и куда важнее страсти. И оба понимали: когда они станут старше и страсть их не будет уже так неистова, минуты близости останутся не менее прекрасными.
- Ты больше не сердишься на меня? - спросила Кира.
- А я и не сердился. Я… - голос его сорвался. - Впрочем, теперь это уже неважно, верно?
Конечно же, неважно. Кира потерлась щекой о его мускулистое плечо. Наслаждение наполняло ее, отзываясь внутри звоном золотого колокольчика. Кира жадно вбирала в себя все, что их окружало, - запах горящего дерева, шорох осенних листьев и тепло, исходившее от Зака. Она словно спала и в то же время видела все удивительно отчетливо. Меньше всего ей хотелось сейчас заснуть по-настоящему и упустить хоть одно мгновение этого чудесного вечера. Нет, она будет сидеть вот так и наслаждаться теплом потрескивающего пламени и удивительным спокойствием, которое подарил ей Зак.
- Зачем ты приехал в Тамровию? - тихо спросила Кира. - Не в этот раз, а тогда, давно, когда был мальчиком.
Костер догорал, но ни один из них не хотел пошевелиться, чтобы подбросить дров, боясь нарушить очарование тишины.
- Мне нужно было убежать куда-то. В ту зиму умер мой дед, и мне надо было смириться со своей потерей. - Губы его скривились Я ведь был полукровкой в стране, где многие считают индейцев вечно пьяными дикарями. Это больно ранило меня в тот год, и мне надо было снова обрести самого себя. Или хотя бы свое чувство собственного достоинства. Сначала я путешествовал по Италии и Швейцарии, затем пересек границу Тамровии. - Зак отрешенно смотрел на костер. - В одной горной деревушке я встретил Поло, и мы подружились. Он взял меня с собой в табор.
- И остаток лета ты путешествовал с цыганами, - закончила за него Кира. - Ты нашел тогда то, что искал?
- Да, - губы Зака нежно щекотали ее ухо. - Чем-то это напоминало мне жизнь с дедушкой. Он тоже не сидел подолгу на одном месте и больше всего на свете любил бродить по холмам.
- Он был охотником, как вы с Поло?
- Нет. Мой дед предпочитал чувствовать себя частью природы. Он был очень добрым и мудрым человеком. - Зак долго молчал. - Я очень любил его. Но не смог стать таким, как он. Во мне было слишком много гордыни. И жажды жизни. Я стал с возрастом куда более жестким и властным… но ребенком мечтал лишь о том, чтобы вырасти таким же добрым и искринним, как дедушка. Он был очень счастливым, гармоничным человеком.
А Зак не был счастлив. Кира вдруг ясно поняла это, хотя он и не произнес этих слов вслух. Слишком много трудностей выпало на долю ребенка, принадлежавшего двум мирам, цивилизациям. Кира невольно сжала его руку.
- Жаль, что я не могу познакомиться с твоим дедушкой.
- Ты бы понравилась ему, - глаза Зака задиристо сверкнули. - Ему понравилось бы, что ты фотографируешь животных вместо того, чтобы убивать их.
- Жаль, что у меня нет сейчас камеры, - с сожалением произнесла Кира. - Я могла бы снять Марну и ее людей прямо в таборе. Эти фотографии стали бы ей утешением в изгнании.
- Да, об этом я не подумал, - он обнял Киру за талию. - И не только для Марны. Ты ведь тоже часто бывала в детстве в цыганском таборе?
Кира покачала головой.
- Не так часто, как хотелось. Я была бы рада переселиться сюда насовсем, но мои родители и Стефан не одобряли этого. Нам с Марной лишь иногда удавалось вырваться из замка на целый день. Представляю себе, как она будет скучать на чужбине! Как ты думаешь, нам нельзя остаться еще на денек? Нас ищут?
- Не думаю, - тихо сказал Зак. - Все это как-то странно. Я связался со своими людьми в Белахо, и они сказали, что вообще ничего не слышали ни о каких поисках. Словно и не было никакого побега. Удивительней всего то, что они никак не могут связаться со своими агентами во дворце.
- Странно, не правда ли?
Зак кивнул.
- Я велел им не оставлять попыток и связаться с нами, как только что-нибудь узнают.
- Так ты думаешь, нам не опасно остаться здесь еще на день?
- Во всяком случае, можно отложить отъезд на завтрашний вечер, вместо того чтобы вылетать с утра.
- Вот здорово! Это очень обрадует Марну.