- Что ты, милая, у меня и в мыслях не было. Просто мне показалось забавным, что ты считала такой секс чем-то особенным. А еще говоришь, что рассудительна до умопомрачения! И такую вот чепуху я слышу от женщины, которая заявляет, что у нее больше здравого смысла, чем у кого бы то ни было, а уж у мужчин и подавно?
- Джонас, я тебя предупреждала!
- Да, мэм, - произнес он, усмехаясь. - Я слышу. В последнее время ты прямо-таки засыпала меня предупреждениями и угрозами. Не сердись, но я вряд ли принимаю их всерьез.
- По-моему, ты не слишком огорчен. - Верити подняла голову, несколько озадаченная его радостным тоном. - Я думала, что здорово тебя ошарашу.
- Да, твое сообщение подкосило меня, но, к счастью, я быстро оправился.
У Верити словно гора свалилась с плеч. Впервые за все это время девушка почувствовала огромное облегчение. Она даже не подозревала, в каком напряжении жила до сегодняшнего дня.
- Значит, ты согласен стать отцом?
- Если бы я был против, - мягко возразил он, - я бы никогда не забывал о контрацепции. Я часто ошибаюсь, любовь моя, но здесь бы я ошибки не допустил.
Верити улыбнулась дрожащими губами, слизнула невесть откуда взявшиеся слезы.
- Жизнь теперь круто изменится, Джонас. Я боюсь. Я никогда раньше не думала о детях. По-моему, мне совершенно не подходит такая ответственная роль.
- Чтобы Верити Эймс сомневалась в себе?! Неужели? - удивился Джонас.
- Тебе-то хорошо, а мне все еще не по себе. Правда, все гак странно и неожиданно.
- Предоставьте это дело мне, босс. Я обо всем позабочусь. Вам останется только сидеть дома и потихоньку толстеть.
- Ничуть не смешно, Джонас.
- Я уже давно толкую, что не мешало бы тебе поправиться.
- Беременность - слишком радикальное средство, - пробормотала она.
Джонас негромко рассмеялся, подхватил ее на руки и понес к постели.
- Теперь наконец-то ты узнаешь кое-что о жизни.
- И что именно?
- А то, что есть вещи, которые не в силах предотвратить даже такая независимая, самоуверенная и властная женщина, как ты. Я прямо жду не дождусь, когда ты станешь кругленькой и хорошенькой.
Час спустя Джонас неподвижно лежал в постели, уставившись в потолок. Верити спала в его объятиях; ее роскошное, соблазнительное тело было расслабленным и покорным и излучало горячее тепло. Слабый дразнящий запах перемешался с его собственным, более терпким. Эти ароматы, витавшие в воздухе после их любовных утех, всегда затрагивали в Джонасе какие-то первобытные струны, лишь подтверждая то, что он недавно обладал ею.
Ему было очень приятно думать о том, что он может сделать для Верити. Он может воспламенить ее одним прикосновением, и она превратится в жаркое пламя. Она пьянила Джонаса - он дарил и от этого сам получал наслаждение. Он и думать не хотел о том, как будет жить без нее в этом жестоком, враждебном мире. Верити впервые в жизни внесла спокойствие в его мятежную душу.
И теперь она ждет ребенка от него.
Эта мысль наполнила его сердце радостью. Скоро их будет трое - целая семья. И ему придется выполнять отцовские обязанности.
Он впервые выступал в такой роли и почти ничего не знал об этом. Отец бросил их с матерью еще до рождения Джонаса. Но паренек подрос и понял, чего ему так не хватало в детстве. Он не знал отцовской любви, твердой мужской руки, ему не с кем было поговорить по душам. Ему не у кого было спросить совета, никто не готовил его к взрослой жизни.
Значит, Джонас знал, что значит быть отцом - он должен дать своему ребенку то, чего сам был лишен в детстве. Что ж, он справится - не так уж это сложно.
Но сперва надо позаботился о Верити.
Он был слеп и глух - как мог он не понимать, насколько их отношения казались ей зыбкими и непрочными? Он был так доволен своим положением, что даже не потрудился узнать, довольна ли она.
И то, что Верити так долго не решалась сказать ему о ребенке, только доказывает, каким непростительно нечутким он был. Эмерсон Эймс очень любил свою дочь. Он научил ее надеяться только на самое себя и позаботился о превосходном, хотя и несколько нестандартном, образовании девочки. Эмерсон многое дал своей дочери - не смог дать ей только домашнего уюта.
Джонас ругал себя на чем свет стоит за свою невнимательность. Нетрудно было догадаться: Верити выросла без дома и без корней и потому захочет для своего ребенка более спокойной жизни. Неудивительно, что она так отдалилась от него в последнее время, ушла в себя. Она была взволнована и, может быть, даже напугана.
Джонас вторгся в упорядоченный домашний маленький мирок Верити, и не успела она привыкнуть к нему, как пришлось свыкаться с мыслью еще и о будущем ребенке.
В жизни женщины, которая намеревалась быть одинокой и независимой, внезапно, за какие-то несколько месяцев, все пошло кувырком. Джонас перечислил для себя, что теперь Верити нужно: уверенность в завтрашнем дне; стабильность; ей надо знать, что она может на него рассчитывать; ребенок должен носить его фамилию; ей нужен муж.
Джонас повернулся на бок и легонько потряс Верити за плечо. Она нехотя открыла глаза, и из-под ресниц блеснула глубокая синева.
- Что такое? - спросила Верити, зевая. Затем лениво потянулась, и ее груди слегка всколыхнулись. - Что случилось?
- Ничего не случилось. Просто нам надо пожениться, - заявил Джонас. - Как только вернемся в Секуенс-Спрингс, сразу же и поженимся.
Верити только раскрыла рот от изумления да так и застыла, уставившись на Джонаса.
- Пожениться?! Но зачем? Джонас не ожидал такой реакции. Прищурившись, переспросил:
- Зачем?! Она кивнула:
- Да, зачем?
- Да затем, что так надо! - взорвался он. - Мы живем вместе, и ты ждешь ребенка. Что тебе еще нужно, чтобы выйти за меня замуж?
Верити села и потянулась за халатом.
- Так эта идея только сейчас пришла тебе в голову? - вежливо осведомилась она, влезая в рукава.
- Я думал о нашем ребенке, и о будущем, и о том, что ты выросла без домашнего уюта. Я решил, что тебе стало бы куда спокойнее, если бы ты обрела свой дом. Поэтому я женюсь на тебе. - Джонас чувствовал, что все это прозвучало несколько напыщенно и патриархально, но поделать ничего не мог. Он-то ждал, что она запрыгает от радости, а получилось так, что она как будто вовсе и не рада, и это совсем сбило его с толку.
- Что ж, очень мило с твоей стороны предложить мне руку и сердце, Джонас, я тебе благодарна, но вряд ли это так уж необходимо.
Джонас совсем растерялся. Он не верил своим ушам. Когда наконец к нему вернулся дар речи, ему потребовалось все его самообладание, чтобы не заорать так, что постояльцы гостиницы повскакивают с постелей.
- Что, черт возьми, это значит - "я тебе благодарна, но вряд ли это так уж необходимо"? - процедил он сквозь зубы. - Мы должны пожениться!
Она села на постели, обхватив колени руками. Волосы ее беспорядочно рассыпались по плечам, вся она так и дышала невиданным доселе упрямством.
- А я так не считаю. Ничего не изменилось, Джонас. Если мы не поженились раньше, незачем делать" это сейчас.
- Но ты же беременна!
- Ну и что?
Джонас тщетно пытался найти убедительный довод.
- Ты хочешь, чтобы ребенок был внебрачным?
- В Калифорнии нет внебрачных детей. Официально все они считаются законными. Твое имя будет занесено в свидетельство о рождении.
- Ну, спасибо. Век этого не забуду! - Он быстро переменил тактику. - Я-то думал, что тебе нужна семья, что так тебе будет спокойнее. Считал, что тебе хочется определенности в наших отношениях. Верити, послушай, это же просто глупо. Ты сама знаешь, что так будет лучше и тебе, и малышу.
- А я не хочу выходить замуж только потому, что беременна.
Джонас недоуменно уставился на нее, и по мере того как до него доходил смысл сказанных ею слов, у него постепенно отвисала челюсть.
- Боже правый, - вымолвил он. - Только не говори, что…
- Если бы ты и впрямь хотел на мне жениться, то предложил бы руку и сердце раньше. А ты даже не намекнул ни разу.
- Верити, слушай…
- Интересно, когда позвонит Кейтлин? - Верити бросила взгляд на телефон, потом на часы. - Только десять часов. Она поздно ложится. Наверное, просматривает сейчас архивы.
- Верити, черт тебя дери, замолчи и слушай внимательно. Ты все не правильно поняла, - хрипло выдохнул Джонас. - Я не просил тебя об этом раньше только потому… потому, что… - "Ради Бога, придумай же что-нибудь, идиот несчастный". Но как объяснить ей, что эта мысль ему и в голову не приходила до сегодняшнего дня? Все было так спокойно и удобно. Такая жизнь вполне его устраивала. - Потому что в этом не было нужды. То есть можно было и подождать. Все шло своим чередом, мы потихоньку привыкали друг к другу. Наши отношения становились все прочнее. Да, все это время мы укрепляли наши отношения.
- "Отношения", Джонас?
Жаль, что он никогда не читал популярных брошюрок по психологии отношений. Вся беда в том, что ими интересуются только женщины, и потому только они владеют терминологией и правильно употребляют нужные слова; только женщины могут выбраться из такого словесного тупика. А мужчины в подобной ситуации бессильны и беспомощны.
- Я бы и так на тебе женился. Я уже подумывал об этом. Ребенок только ускорил событие, вот и все. Верити насмешливо улыбнулась:
- Успокойся, Джонас. Не стоит извиняться. Меня тронуло твое благородство, но уверяю тебя, заводить семью нам вовсе не обязательно. Я не вижу достаточно веских причин для такого ответственного шага.
- Черт возьми, я не ищу оправданий, и это не просто жест с моей стороны! Ты хочешь, чтобы я просил прощения? Хорошо, прости меня за то, что не сделал тебе предложения раньше. Я допустил оплошность, это моя вина.
- Перестань извиняться. Незачем. И мне не нравится, что ты называешь то, что случилось, оплошностью. - На мгновение она потеряла самообладание. В глубине ее глаз разгорелся опасный огонек раздражения, но она тут же взяла себя в руки. - До сих пор ты был честен со мной, Джонас, и не стоит портить создавшегося впечатления. Повторяю, мне чрезвычайно приятно услышать от тебя предложение руки и сердца, но это лишнее. Нам незачем менять статус наших отношений, раз уж мы не сделали этого за последние несколько месяцев.
- А как же твой отец? Думаешь, Эмерсону это понравится? - Джонас понимал, что хватается за соломинку.
Верити негромко рассмеялась:
- Ты хорошо знаешь моего отца. Не мне тебе объяснять, что если он до сих пор не пристрелил тебя, то вряд ли сделает это теперь. Ты ему нравишься, и он наверняка обрадуется, узнав, что у него будет внук. Но Эмерсон всегда внушал мне, что я сама должна выбирать судьбу. Если он станет тебя упрекать, скажи ему, что сделал мне предложение. Когда он узнает, что я отказала, он от тебя отстанет. Он прекрасно знает меня.
- Я тебя тоже знаю. Верити, и знаю достаточно хорошо, чтобы сказать, что ты совершаешь ошибку. Замужем тебе было бы гораздо спокойнее, ты была бы счастлива, уж поверь мне.
- Мы с тобой связаны прочными узами, Джонас, но и только. Вряд ли ты вправе утверждать, что хорошо знаешь меня и потому поступаешь так из лучших побуждений. А теперь, с твоего позволения, я пойду в ванную. - Она подхватила трость и выскользнула из постели.
- Возможно, ты тоже меня не понимаешь, - выпалил он, вконец расстроившись. - Возможно, леди, ваши предположения еще ошибочнее, чем мои.
Она не ответила и сунула ноги в шлепанцы.
Джонас задумчиво смотрел на нее, сжимая кулаки. Несколько минут назад все казалось ему таким простым и понятным! Они с Верити живут вместе, любят друг друга. Она ждет от него ребенка. Значит, им пора пожениться. Все логично - проще не придумаешь.
Ему и в голову не приходило, что она может отклонить его предложение. "И жаль, что не приходило", - сердито подумал он, глядя, как она, прихрамывая, направляется к двери. Она же ужасно упряма, непредсказуема и независима. Он не раз обращал внимание Эмерсона на эти жуткие качества, которые тот привил своей дочери.
Но на этот раз Джонас задел ее гордость и не знал теперь, что и делать. Ясно лишь одно: рыжая смутьянка слишком горда, чтобы выйти за него замуж только ради ребенка.
Ей нужно было, чтобы он сделал предложение по всем правилам, а не в связи с определенными обстоятельствами.
Но ведь он хотел жениться на ней не только поэтому! И ему все равно, поняла она или нет.
"Ну почему, черт побери, я не сделал этого раньше?"- подумал Джонас, проклиная самого себя и все на свете. Ответ лежал на поверхности: все, что давала ему любовь Верити, он принимал как должное. У него не возникало желания узаконить их отношения, поскольку жилось и так замечательно. Пока Верити не стала отдаляться, он полагал, что счастлива и она.
Теперь Джонасу оставалось только гадать, простит ли она его когда-нибудь.
Верити уже взялась за ручку двери, как вдруг зазвонил телефон. Она обернулась.
Джонас схватил трубку:
- Куаррел слушает.
- Я не вовремя? - вежливо осведомилась Кейтлин Эванджер. - Ты чем-то огорчен, я перезвоню.
Джонас схватил бумагу и ручку и встретился глазами с Верити.
- Нет, все в порядке. Что тебе удалось найти?
- Мы с Тави отыскали в картотеке архива только одно из тех имен, что ты продиктовал, - сказала Кейтлин. - Это Престон Ярвуд.
Глава 10
Верити прошлась по комнате. По сосредоточенному лицу Джонаса она догадалась, что Кейтлин кого-то отыскала. Перегнувшись через кровать, девушка увидела, как Джонас выводит на листке имя Престона Ярвуда.
- Значит, Ярвуд? - деловито проговорил Джонас. - А как давно? Кто проводил обследование? Что за тесты? Ты уверена? Тестировали по полной программе или выборочно? Хорошо, хорошо, говори.
Джонас замолчал, и Верити услышала, как Кейтлин защебетала в трубке, но слов разобрать она не могла. Прошло несколько минут, прежде чем Джонас повесил трубку, коротко обронив напоследок: "Спасибо".
Верити выжидающе подняла глаза:
- Ну что?
Джонас присел на край кровати и что-то быстро дописал на листке.
- Они нашли в старых списках архива только Ярвуда. Он проходил тесты в лаборатории в одно время со мной, хотя я ни разу с ним не сталкивался.
- У Ярвуда и правда есть дар ясновидения? - удивленно спросила Верити.
Джонас покачал головой:
- Нет. Но он убежден в обратном и время от времени требует, чтобы его протестировали на наличие этой самой эзотерической энергии. Кейтлин сообщила, что сотрудники лаборатории отказались тестировать его в дальнейшем, сколько бы он ни заплатил. Ярвуд же утверждает, что результаты тестов ошибочны, и твердо верит в собственную одаренность и исключительность.
- Как и все так называемые экстрасенсы. - задумчиво промолвила Верити. - Несколько совпадений, парочка вещих снов, которые можно интерпретировать как угодно, и - хоп! - они уже считают себя ясновидцами.
- Ярвуд относится к той же категории, если верить документам, которые разыскала Кейтлин. У него бывали кое-какие удачные догадки, хорошо развита интуиция; он достаточно умен, чтобы собрать все факты воедино и вывести заключение. Окружающим остается только гадать, как ему это удалось. Но его самый выдающийся талант - способность убедить всех и каждого в своей исключительности. Правда, приборы в Винсент-колледже не одурачить. Ярвуд - ловкий прохвост, но вовсе не эктрасенс. Впрочем, дело не в этом.
- А в чем же?
Джонас оторвался от исписанного листка, задумчиво посмотрел в пространство.
- Кейтлин говорила про один из отчетов. Там упоминается о том, что Ярвуд опасен при определенных обстоятельствах.
- Опасен? Никогда бы не поверила. По нему не скажешь.
- К тестированию в Винсенте привлекались и психологи, - заметил Джонас. - Я многих помню.
Они всегда искали отклонения в психике тестируемых, пытаясь объяснить таким образом их необычные способности. У них была теория, что положительный результат тестов на экстрасенсорику есть непременное свидетельство ненормальности тестируемого. И я был живое тому подтверждение.
- Чепуха! Ты совершенно нормальный человек, - тут же возразила Верити.
Губы Джонаса тронула загадочная улыбка.
- Мне нравится, как ты бросаешься на мою защиту, несмотря на очевидные факты.
- Какие факты? - спросила она.
- Я ведь чуть не убил ни в чем не повинного.
- Это случилось не потому, что у тебя нелады с психикой, - уверенно заявила она. - Просто ты не знал, как управлять сокрытой в тебе силой.
- Не думаю, что им удалось разгадать мою тайну. Тем не менее спасибо за доверие. И если ты так уж уверена во мне, то почему отказываешься выйти замуж?
Верити на секунду опешила.
- Мы говорим сейчас про Престона Ярвуда, - откликнулись она наконец. Ох уж этот Джонас! Если он что-нибудь вбил себе в голову, это надолго. А ей совершенно не хотелось больше обсуждать вопросы женитьбы. Лучше уж говорить про Ярвуда. - Почему эксперты из лаборатории решили, что он опасен?
- Все дело в его - цитирую - "неспособности отказаться от своей навязчивой идеи".
- Другими словами, он искренне уверен, что обладает ярким дарованием. Не думаю, что поэтому надо держаться от него подальше.
- Может быть, ты и права. А может, и нет. - Джонас швырнул записную книжку на прикроватный столик. - Хорошо бы, Кейтлин просмотрела архивы повнимательнее - вдруг ей удастся отыскать информацию о ком-нибудь еще.
- Зачем? На что ты надеешься?
- Трудно сказать. Просто хочется побольше разузнать обо всех этих людях. - Он немного помолчал, потом добавил:
- Помнишь, Уорвики как-то обмолвились, что именно Ярвуду редактор исторического журнала сообщил мое имя. Но если Ярвуд проходил тесты в Винсент-колледже одновременно со мной, он мог обо мне слышать. Почему он не сказал об этом?
- Возможно, потому, что на самом деле ничего о тебе не слышал. - Верити слегка улыбнулась. - Наверное, он был там задолго до того, как ты приобрел широкую известность.
- Что ж, не исключаю.
- Это все, что удалось узнать Кейтлин?
- Да, все.
- Ну, - тогда, - продолжала Верити, - я пойду в ванную. Если к утру не вернусь, можешь высылать за мной поисковую партию.
- Верити!
- Да, Джонас? - Она обернулась уже у двери.
- Подумай о том, что я тебе сказал. - Это прозвучало как вежливый приказ.
Верити не собиралась ничего уточнять, она открыла дверь и вышла в коридор.
Света в холле не было. Это сразу напомнило ей тот вечер в Секуенс-Спрингс, когда она возвращалась домой, в свой коттедж в кромешной темноте. Воспоминание не из приятных. Свет не пробивался даже из-под дверей соседних номеров. Значит, они с Джонасом либо одни на этаже, либо остальные постояльцы уже давно спят. Что ж, по крайней мере ванная свободна.
Верити поплотнее запахнула халат и, опираясь на трость, двинулась в конец коридора. Трость, похоже, уже была ей не нужна - лодыжка почти не болела. Она с благодарностью вспомнила Оливера Крампа и его целительные припарки и кристаллы. Впрочем, подвернутая нога и гак бы скоро выздоровела, не стоит сильно обольщаться.