С другой стороны, мысль о том, что "Танцующий сатир" будет включен в ее коллекцию, была для Алексы непереносимой. Она вложила в нее столько сил и энергии. Коллекция была действительно превосходна, и она по праву считала ее своей.
- Я вас понимаю. - Она широко улыбнулась. - Но вы сами сказали, что на презентации будет присутствовать много экспертов. А если кто-то из них обнаружит, что "Танцующий сатир"- подделка?
Эдвард отрицательно покачал головой.
- Эта вещь настолько хороша, что ввела в заблуждение и меня, и Пакстона Форсайта, а чтобы среди присутствующих случайно оказался кто-нибудь, обладающий вашим чутьем, это уж, извините, настолько маловероятно, что такую возможность и принимать во внимание не стоит. По крайней мере я таких до сих пор не встречал.
Алексе ничего не оставалось, как пасть перед ним на колени.
- Пожалуйста, Эдвард. Я отдаю себя на вашу милость. Исключите эту вещь из коллекции. Ради меня.
Он вскинул страдальческий взгляд.
- Это бизнес. На "Танцующего сатира"я истратил довольно существенную часть выделенных денег. Траск может не понимать в искусстве, но в деньгах он прекрасно разбирается и рано или поздно захочет взглянуть на товарные накладные. И что же, черт возьми, мне тогда говорить? Извините, мистер Траск, я спустил ваши деньги в унитаз? Купил фальшивую скульптуру, которую пришлось выбросить?
- Но есть время, - неуверенно проговорила Алекса. - Сам Траск лично проверять товарные накладные вряд ли станет. Зачем ему это нужно? На это в фирме есть бухгалтеры, и вообще оформление всех бумаг займет несколько месяцев.
Эдвард колебался.
- Не знаю, Алекса. Насколько мне известно, Траск в своем бизнесе контролирует буквально все.
Она встрепенулась.
- Послушайте, давайте сделаем так: вы уберете "Танцующего сатира" из экспозиции только на день презентации.
- Алекса…
- Пусть искусствоведы и сонм галерейщиков увидят в этот вечер достойную экспозицию. Пусть. Дадим журналистам возможность собрать хороший материал для обзоров. Чтобы журнал "Памятники культуры двадцатого века" сообщил миру, что корпорация "СЕО Авалон резортс инк." владеет в Авалоне коллекцией ар-деко достойного масштаба. А потом вы засунете эту дурацкую статую обратно в коллекцию, если действительно считаете это нужным.
Обдумывая ее предложение, Эдвард снова начал качаться с пятки на носок. Алекса ждала с сильно бьющимся сердцем.
- Я подумаю, - наконец выговорил он. Алекса глубоко вздохнула и слегка расслабилась.
- Спасибо, - улыбнулась она. - Это же и в ваших интересах тоже - не включать в экспозицию сомнительный экспонат в день презентации. Как я уже говорила, зачем рисковать, если кто-то сможет распознать фальшивку?
- Скорее всего этим единственным кем-то можете оказаться только вы. Всем остальным даже в голову не придет, что это не подлинный Иве. - Чуть отодвинув рукав белого льняного пиджака, он взглянул на циферблат часов в корпусе из черненого серебра и преувеличенно ужаснулся. - Мне нужно срочно бежать. Презентация на носу, а у меня еще масса дел.
- Понимаю.
- Вы мне поможете с этим? - Эдвард наклонился, чтобы ухватиться за зад "Танцующего сатира".
- Конечно. - Алекса взялась за голову скульптуры. - Ничего себе. Не такая уж скажу вам, легкая вещица.
- Это точно. - Эдвард осторожно двигался по загроможденной комнате магазина Алексы по направлению к задней двери. - Кстати, сегодня утром из Харбина прибыли заварные чайники от Кларисы Клифф. Они будут очень хорошо смотреться на выставочном стенде в восточном крыле.
- Конечно. Я охотилась за этим комплектом несколько месяцев. А потом пришлось буквально вырывать его из рук коллекционеров.
- То есть переплачивать, хотите сказать.
- А хорошие вещи редко достаются дешево. - Крепко держа сатира за рогатую голову, она следовала за Эдвардом по лабиринту, образованному живописно разрушенными греческими колоннами, цоколями и пьедесталами, украшенными завитками, а также крылатыми львами, которые в беспорядке были наставлены в задней комнате магазина "Сувениры прошлого". - Эдвард, я опять насчет "Танцующего сатира"…
- Откройте, пожалуйста, дверь.
- Сейчас.
Она опустила на пол голову скульптуры и торопливо обошла Эдварда, чтобы открыть перед ним заднюю дверь. Затем выглянула на узкую улочку, где располагались разного рода магазинчики и бутики Торгового центра. В этот ранний час все остальные заведения были еще закрыты, но все равно следовало убедиться, что поблизости никого нет.
Не стоило афишировать факт выноса из магазина "Сувениры прошлого" большой скульптуры в стиле ар-деко.
То, что они знакомы, Алекса и Эдвард не скрывали, но о своем сотрудничестве в прошлом, и особенно сейчас, хранили абсолютное молчание.
- Горизонт чист.
Она возвратилась помочь Эдварду вытащить "Танцующего сатира".
Вместе они донесли ее к неприметному белому пикапу, который стоял в переулке. Эдвард поставил свой конец на землю и сдвинул в сторону дверь машины.
- Взяли?
- Взяли.
Как только они втащили "Сатира"в фургон, Эдвард быстро захлопнул дверь. Алекса отряхнула руки.
- Эдвард…
- Да. - Он достал ключи и направился к водительскому месту.
- Есть еще один вопрос.
Он медленно повернул голову.
- Какой именно?
- Я до сих пор не получила приглашения на презентацию. Оно должно было уже прийти.
- Да, - произнес он запинаясь, - полагаю, оно должно было бы… уже… прийти.
- Я бы могла воспользоваться приглашением, которое прислали моей матери и Ллойду, поскольку они оба уехали на месяц на Мауи . Но там ясно написано, что приглашаются мистер и миссис Кеньон.
- Я разберусь с этим.
- Вы обещали, Эдвард. - Вот сейчас следовало проявить твердость, потому что Вэйл был горазд делать финты. - Это было одним из пунктов нашего соглашения, помните?
Он вздохнул.
- Помню, помню. Но зачем рисковать, Алекса? А если Траск знает, что вы каким-то образом связаны с мошенничеством в "Галерее Макклелланд"?
- Я же вам говорила, Траск видел меня только один раз в течение нескольких минут. К тому же было это двенадцать лет назад. Я была угловатой и тощей, сами понимаете, - девочка-подросток, а он тогда был занят совсем другим. Не вспомнит он меня, даже если встретит на презентации. А уж чтобы как-то связать с "Макклелланд", об этом не может быть и речи. Если, конечно, кто-то специально не скажет ему об этом.
- Не знаю… - Эдвард сомневался. - Я слышал, этот парень, когда воюет, пленных не берет, и если кто-то пересечет ему дорогу или будет замечен, что ведет двойную игру…
- Никто ему дорогу не пересекал. Он получает все, за что заплатил.
- Да, это конечно, - быстро согласился Эдвард. - Но я слышал, он очень проницательный. И если заподозрит что-то неладное, мы обречены.
- Ну хорошо, пусть по какому-то страшному невезению Траск увидит меня на приеме, и даже узнает, и даже сумеет связать мое имя со скандалом "Макклелланд", что в высшей степени маловероятно, поскольку он не имеет отношения к миру искусства. Пусть. Но возможности узнать, что я была экспертом, который подбирал экспонаты для художественной коллекции его нового отеля, у него не будет никакой.
- Да, но…
- Я не проронила ни слова, что работаю с вами, и знаю, вы тоже об этом не распространялись. Как же может узнать про это Траск?
- Полагаю, никак.
Почувствовав слабину, Алекса надавила.
- Послушайте, Эдвард, даю вам слово, что оденусь во все черное и постараюсь держаться в тени. В этот вечер Траску будет не до меня, он пойдет нарасхват, - еще бы, столько народу, - значит, возможности встретиться у нас никакой.
Эдвард задумчиво рассматривал ее своими светло-серыми глазами.
- Вы действительно хотите там присутствовать?
- Вы что, смеетесь? - Алекса даже немного обиделась. - Я отдала созданию этой коллекции несколько литров своей крови и, конечно же, хочу присутствовать на ее презентации. То, что для меня это очень важно, я говорила вам много раз.
- Я подумал, что, может быть, вы изменили намерения, - промямлил Эдвард.
- Что же заставило вас так подумать?
Эдвард смущенно пожал плечами. v
- Просто я обратил внимание, что приезд Траска, даже на короткое время, здесь, в Авалоне, кажется, никого в восторг не привел.
- Ну и что?
Эдвард открыл дверь со стороны водителя и посмотрел ей в глаза.
- А то, что в соответствии с разговорами, какие я слышал, одним из тех, кто не очень хотел бы видеть Траска в городе, является ваш отчим.
- Во-первых, Ллойд мне не отчим, - быстро произнесла она. - Он мужчина, за которого мама вышла замуж после развода с моим отцом. Мне кажется, тут есть разница. А во-вторых, что вам известно об отношениях между Траском и Ллойдом?
- Очень мало, могу вас заверить. - Эдвард уселся за руль. - Вы же знаете мой принцип: никогда не проявлять излишнего любопытства.
- Эдвард, кто сказал вам о Ллойде и Траске? Он многозначительно мотнул головой в сторону одного из соседних магазинов.
- Я случайно услышал разговор Джоанны Белл с владельцем книжного магазина Диланом Фенном, так, кажется, его зовут. Они говорили об этом. Мне показалось, что Траск враждебно настроен по отношению к двум бывшим деловым партнерам своего отца. Это правда?
Алекса быстро глянула в переулок, на задние двери двух соседних магазинов. Одна вела в "Хрустальную радугу", весьма популярный в городе магазин бижутерии и ювелирных украшений. Он принадлежал Джоанне.
Алекса познакомилась с ней вскоре после открытия "Сувениров прошлого". Подругами они не стали, но водили довольно близкое знакомство. Джоанна была сестрой по матери знаменитого Уэбстера Белла, владельца и главного гуру ультрамодного эзотерического заведения, носящего название "Институт других измерений".
Магазином эзотерической литературы "Книги сфер" владел Дилан Фенн. Он же был там и единственным продавцом.
Алекса посмотрела на Эдварда.
- Что бы там они ни говорили, с тех пор прошло уже больше десяти лет. Забудьте об этом.
- Буду счастлив подчиниться. - Эдвард повернул ключ зажигания. - Как я сказал, моя политика - не проявлять любопытства.
- Эдвард, насчет моего приглашения…
- Хорошо, хорошо. - Он улыбнулся, показав великолепные зубы. - Золушка, если вы уверены, что действительно хотите пойти на этот бал, я это устрою. Только помните: не привлекать к себе внимания. Из достоверных источников известно, что Траск определенно не прекрасный принц.
- А я и не ищу никакого принца. Единственное, что мне нужно, это снова вернуться к своей работе.
Выражение лица Эдварда смягчилось. Он понимающе улыбнулся:
- Я знаю, Алекса. Держитесь изо всех сил. У вас получится, обязательно получится.
Она проводила взглядом отъезжающую машину, а затем вернулась в заставленную товаром заднюю комнату магазина.
Странно, но Алекса почему-то не сказала Эдварду, что "Танцующий сатир" не просто искусная подделка. Это была вещь из "Галереи Макклелланд".
Значит, Гарриет Макклелланд, которую все знакомые звали просто Мак, снова принялась за дело.
Глава 3
Вначале она увидела джип. Темно-зеленый и весь в пыли. Значит, прибыл издалека. Машина была поставлена у обочины, рядом с Авалонским обрывом.
Алекса остановилась. В том, что турист остановился у обрыва, не было ничего необычного. Солнце уже клонилось в закату, и ландшафт, который представлял собой нагромождение голых красных скал в виде башен с острыми шпилями и узких ущелий между ними, в это время суток был поистине великолепен.
Алекса осмотрелась в поисках водителя джипа.
Через секунду она его увидела.
В первый момент она просто удивилась, что он находится по другую сторону невысокого, по грудь, металлического заграждения, которое было построено несколько лет назад для безопасности экскурсантов. А уже в следующий Алекса встревожилась. Он стоял слишком близко к краю обрыва.
Казалось, он не замечал окружающих красот, а просто задумчиво вглядывался в глубину поросшего кустарником глубокого ущелья. И была в нем какая-то мрачная напряженность, как будто он что-то внимательно анализировал.
Может быть, этот турист собирается сделать какой-то особенно эффектный снимок и выбирает подходящий ракурс? Но это так рискованно.
- Извините, - сказала она громко, - но ограждение здесь поставлено не зря. На той стороне стоять опасно.
Стоявший в тени человек неторопливо повернулся, чтобы посмотреть на нее.
"Ну прямо персонаж с картины Тамары де Лемпика", - мысленно ахнула Алекса.
Лучшей портретистке стиля ар-деко этот типаж, наверное бы, понравился. Де Лемпика отличалась тем, что умела окружить свои персонажи сгустками зловещей нервной энергии. Она была способна наделить их взрывоопасной чувственностью и холодной загадочной аурой.
Но случись ей писать этого человека, - развивала Алекса ход своих мыслей, - де Лемпика не стала бы ничего изобретать. В данном случае единственной задачей художницы было бы уловить в нем и передать на полотне его тревожное беспокойство.
И тут ее как будто толкнула в грудь неведомая сила. Алекса замерла. Она узнала.
Траск.
На двенадцать лет старше и, наверное, еще более опасный, но, несомненно, Траск. Стройный и широкоплечий, он по-прежнему занимал много места. Удивительно, но свет закатного солнца его не огибал.
Траск созерцал ее несколько секунд.
- Спасибо за предупреждение.
Он не сделал движения возвратиться за ограждение. Этот человек привык стоять на краю утеса - так можно было бы сказать, поглядев на него.
Алекса осознала, что затаила дыхание, ожидая, что вдруг он ее узнает. Но он не узнал, видимо, давно забыв девочку, стоявшую в холле двенадцать лет назад. Она наконец перевела дух и напомнила себе, что, наверное, ей следует сейчас почувствовать огромное облегчение.
Порыв ветра вывел Алексу из странного транса: "Возьми себя в руки".
Она заставила себя вежливо улыбнуться и неожиданно услышала свои собственные слова, с которыми обратилась к туристу.
- Разве вы не видели предупреждающего знака?
- Видел.
Голос у него был низкий и резонирующий. Голос человека, который, чтобы привлечь к себе внимание, может его не повышать. Голос человека, который привык отдавать распоряжения, выполняемые беспрекословно.
"Довольно испытывать судьбу. Пора уходить, пока он не вспомнил мое лицо. Не нужно дразнить гусей", - она начала искать пути к отступлению.
- Вы заблудились? Вам показать дорогу?
- Спасибо, не нужно. Я знаю, где нахожусь.
- Ну, в таком случае, - сказала Алекса быстро, - я пойду. Уже поздно.
Он наблюдал, как ветер спутывает ее волосы.
- Может быть, вас подвезти?
- Что? Нет. - Хотя он не сделал никакого движения по направлению к ней, Алекса испуганно отпрянула. - Спасибо, но я живу здесь рядом. Обычно вечером прогуливаюсь по этой дорожке. - Боже, это был просто какой-то лепет.
Он вскинул брови:
- Не волнуйтесь. Я не серийный убийца.
Она продолжала улыбаться.
- Конечно. Но именно так они все и говорят.
- Значит, вы из тех девушек, которые не садятся в машину к незнакомым мужчинам, верно?
- В наши времена ни один умный человек не станет садиться в машину к незнакомцу.
- Тогда, может быть, мне следует представиться. Моя фамилия Траск. Здесь в Авалоне моя фирма открывает новый курортный отель.
"Сохраняй спокойствие, Алекса", - заклинала она себя.
- Приятно познакомиться с вами, мистер Траск.
- Просто Траск.
- Да… Хм… успехов вам с новым отелем. - Она отступила еще на шаг. - Все в городе от него в восторге.
- Неужели?
- Да.
- Рад это слышать.
Алекса не доверяла холодному веселью, которое светилось в его глазах. Она в последний раз посмотрела на него.
- Добро пожаловать в Аватон, мистер Траск.
А затем быстро повернулась и зашагала прочь.
- Вам следует поторопиться, - проговорил он ей в спину очень мягко. - Я слышал, ночь в Аризоне наступает быстро. Скоро совсем стемнеет.
Она боролась с внезапно возникшим желанием пуститься бежать и с угрюмой решимостью продолжала двигаться, внимательно прислушиваясь к звукам сзади.
Наконец-то джип завелся с хриплым гортанным рычанием. Она не оглянулась, но и глубоко вздохнуть тоже себе не позволила до тех пор, пока звуки не растаяли вдали.
Только тогда она позволила себе ускорить шаг.
В руках и ногах покалывало. Это от возбуждения. Ей одновременно было и жарко, и холодно. Странное состояние: как будто она только что была на волосок от гибели.
Вспомнила анекдот про ботинок. Про то, как один чудак на втором этаже каждый вечер перед сном с шумом ронял ботинки и будил соседа снизу. А однажды он бросил один ботинок и вдруг, подумав про того, кто внизу, второй ботинок медленно поставил на пол. А сосед все ждал, когда упадет второй ботинок, и не мог заснуть.
Так вот, второй ботинок у того парня наверху наконец упал.
Траск приехал в Авалон.
Глава 4
Спустя час Алекса, одетая в черный атласный халат с причудливым орнаментом в стиле деко, вытянулась в кресле. Оно было одной из ее самых ценных вещей. Очень стильное кресло двадцатых годов, выполненное из кованого железа, покрытое черной кожей, а ножки и подлокотники сделаны в форме пальмовых листьев.
Кресло ей подарила бывшая патронесса, женщина, которую она когда-то считала своей ближайшей подругой и наставницей и которая в конце концов ее предала.
Алекса, нахмурившись, потянулась к телефону. Весь день она не переставала думать о Гарриет Макклелланд. И все из-за Эдварда. Снимая трубку, она снова представила "Танцующего сатира".
"Нет, я не ошибалась. Мак определенно имеет к этой вещи самое непосредственное отношение".
Как это на нее похоже - забросить вещицу (одному Богу известно, как ей это удалось!) в "Галерею Пакстона Форсайта", в самый неприступный бастион искусства и антиквариата двадцатого века. Несомненно, это была проверка. Мак хотела посмотреть, пройдет ли бронзовая скульптура через самого Форсайта. Прошла.
- Алло. - В трубке отчетливо зазвучал теплый голос Вивьен Кеньон.
- Мама, это я. - Алекса глотнула вина.
- Алекса, дорогая, что-то случилось?
- Конечно, нет. У меня здесь все в полном порядке. - Алекса поудобнее устроилась в кресле. - Просто решила позвонить, узнать, как у вас там дела.
- Мауи великолепен, как всегда. - В голосе Вивьен чувствовалась улыбка! - В данный момент Ллойд играет в гольф. Скоро вернется. А у тебя действительно все в порядке? Я не ожидала твоего звонка.
Алекса сделала еще глоток белого совиньона и принялась созерцать геометрический узор на ковре, лежавшем на полу. Узор был выполнен в черных, коричневых и желтых тонах, и его автор, несомненно, вдохновлялся идеями кубизма.
- Сегодня я случайно встретилась с владельцем нового курортного отеля, - сказала она.
На другом конце возникла короткая напряженная пауза.
- Ты имеешь в виду молодого Траска?