Глаза его заискрились от восторга, когда он начал двигаться, сначала медленно, затем все быстрее и все сильнее. Он был сейчас не мужчина, а сам дух природы. Это была жизнь в своей самой чистой, первозданной форме. Он был ветер, парящий орел, солнце! Она была жирная, плодородная земля, долго стоявшая под паром и принимающая сейчас его свет, его силу, его семя.
Его толчки становились все сильнее, все чаще. Кэт видела по его лицу, что буря вот-вот разразится. Она так слилась с ним, что ее собственная страсть оставалась где-то на втором плане. Она была очарована, загипнотизирована тем, что с ним происходило, и забыла про себя, ожидая его освобождения больше, чем своего.
Его низкие, утробные постанывания становились все громче, напоминая порывы усиливающегося ветра. Она видела, что возбуждение полностью овладело им. Они оба, и он, и она, были захвачены ожиданием взрыва.
Толчки его стали все требовательнее, и вот он вздрогнул, напрягся, замер и застонал громко, почти закричал. Пять лет воздержания выливались потоком. Мышцы на плечах дрожали от напряжения, когда сила его выходила из него. Затем он лег на нее, полностью расслабленный, не в силах пошевелиться.
Кэт обняла его. Беспредельная нежность охватила их обоих. Обняв его за шею, она целовала его в щеку.
- Мне очень жаль, что… - прошептал он.
- А я не жалею. Даже нисколько. - Она отбросила его волосы назад. - И ты не жалей ни о чем.
Он поднял голову и посмотрел ей в глаза, вглядываясь в них, ища в глубине их что-то нужное ему, пытаясь понять. Возможно, он силился понять, что произошло только что с ними обоими, а она поняла. Как будто надо было оставить какой-то груз позади, и она помогла ему в этом. Она пожертвовала собой, помогла ему и… себе, как ни иронично это звучит.
- Ты… не успела? - шепотом спросил он, целуя краешки ее губ.
Как она могла объяснить ему, что это вообще не… секс, а нечто большее, более важное? Она даже сама еще не могла охватить это разумом. Она чувствовала только, что это нечто очень значительное, большое.
- Это все совсем не важно.
Он недоверчиво заморгал, удивленный. Она осторожно надавила ему на плечо, и он откатился на бок. Он любовался ею, подперев подбородок ладонью.
- Считай, что это… подарок, - сказала она просто. - От меня. Я, правда, сама не знаю, по какому поводу…
Итану эти слова явно не понравились.
- Кэт, если ты думаешь, что ты была просто… женщина, то это не так. Напрасно ты думаешь, что ты просто… женщина после долгого перерыва.
- Тебе было нужно. И… мне тоже было нужно. Может быть, это не совсем одно и то же - у тебя и у меня, но когда…
- Нет.
Она повернула голову, посмотрела ему в глаза, снисходительно-иронично улыбнулась.
- Удивительно. Мужчины могут быть такими грозными, такими сильными, а через несколько мгновений - такими невинными младенцами.
От ее насмешливого тона ему стало легче.
- Сила есть и у тебя, и у меня. Только разная, - проговорил он, целуя ее в плечо, затем легким движением провел рукой по ее груди и остановился на животе. - Ты очень красивая женщина. Мне стоило большого труда сдерживать себя, когда мы разговаривали во время обеда. Я жевал печенье, а думал…
- Это было заметно. Чуть-чуть.
- Это был не просто секс.
- Итан, у тебя доброе сердце, ты очень внимательный, заботливый, не говоря о том, что просто замечательный, но давай все-таки не будем фантазировать. Мы знаем друг друга меньше суток.
Выражение его лица говорило, что он недоволен и эти слова раздражают его.
- Я понимаю, что тебе неприятно, наверное, ты укоряешь себя, - сказал он, - и я сожалею, действительно сожалею о том, что случилось, но давай не будем отбрасывать этого. Дай мне возможность пересмотреть все это, обдумать, разобраться.
Его искренность тронула ее. Кэт приблизилась к Итану и потерлась щекой о его щеку.
- Хороший ты парень. Ты и сам, наверное, знаешь это. Но… случилось то, что должно было случиться. Ты отомстил, я сделала кое-какие поправки.
- Это все не так, - настаивал он. - Я не хочу, чтобы ты так думала.
- Ты ошибаешься, - сказала она, опершись подбородком на сложенные кулачки. Она смотрела ему прямо в глаза. - Ошибаешься. Я сейчас одеваюсь и возвращаюсь домой. Ты можешь использовать то, что случилось, против меня или же, как джентльмен, забыть. Как будто этого не было вообще.
Он примирительным жестом коснулся ее руки.
- Я сделаю все, что ты хочешь, только не уходи с такими мыслями в голове.
- Ну и что же ты собираешься делать? Держать меня здесь взаперти, как заключенную? Он поцеловал ее в плечо.
- Ну что ж, может быть, и придется. От прикосновений, от этих слов ее охватила легкая дрожь. Она сделала над собой усилие, чтоб не поддаться чарам.
- Я пришла, чтобы поговорить о Дэнни, выяснить твои намерения, и - вот чем все кончилось.
Итан осторожно повернул ее к себе. Они лежали сейчас лицом к лицу.
- Ты, конечно, права, только не время сейчас обсуждать это. - Он провел рукой по изгибу ее бедра. Затем, обхватив ее за ягодицы, придвинул вплотную к себе. - Я хочу еще, - прошептал он.
Всего несколько секунд назад она была твердо намерена уходить, но сейчас заколебалась. Вернувшееся к нему сильное, зовущее желание увлекло и ее. Она положила голову ему на плечо. Легкими поцелуями он касался ее шеи. Невероятно, но она снова была побеждена, очарована.
Итан, обуреваемый страстью, положил Кэт на спину и принялся целовать ее упругие груди, облизывать соски. Рука его скользнула меж ее ног; время от времени он ощущал дрожь. Теперь ее желание звало его.
Вскоре от жгучего желания она стала царапать его тело - и сама поразилась этому, потому что раньше с ней такого никогда не было. На этот раз она, а не он, не владела собой - это было совершенно новое, не испытанное чувство. Она пыталась бороться с этой лавиной, взять себя в руки, но вскоре поняла, что это намного больше и сильнее ее. Она отдалась этому новому, сильному, всепоглощающему чувству. Его взрыв совпал с ее взрывом, это произошло одновременно.
Потом она лежала - так неподвижно, будто это было не ее, а совершенно чужое тело, - закрыв глаза, ничего не помня, ни о чем не думая, погруженная в блаженство и счастье, с трудом веря во все происшедшее. Опять Итан взял верх. Они были там же, что и в самом начале, все было так же. Только теперь они любили друг друга.
Глава 8
Темнело. Ветер усилился, и негромкое завывание превратилось в сплошной вой. Опять повалил густой снег. Итан, сидя в кресле, наблюдал, как Кэт, глядя в окно, как в зеркало, натягивает свою вязаную шапочку. Даже сейчас, в мешковатой зимней одежде, она была красива. Была в ней какая-то утонченность, изысканность, что-то свое, близкое, родное, и на мгновение что-то сжалось и защемило у Итана в груди, и волна нежности и жалости к этому беззащитному существу охватила его. Он, конечно, понимал, что все это ерунда, не имеет смысла, потому что общего у них в действительности было очень немного, а разделяла целая пропасть. Но надо было признать, что их души сейчас были одно целое. Кэт чувствовала то же, но была более осторожна.
- Давай-ка, я провожу тебя, - сказал Итан.
- Не говори глупостей. Дом совсем рядом. Да и не стоит рисковать - отец может тебя увидеть.
Он встал с кресла, подошел к ней. Щеки ее еще горели ярким румянцем. Она опустила глаза, но он, взяв ее за подбородок, заставил посмотреть на себя.
- Это был самый лучший день в моей жизни, - сказал он.
- В целой жизни?.
- Да.
- Я думаю, ты просто соскучился по женщине, Итан, после долгого воздержания в тюрьме.
Он расхохотался, запрокинув голову. Видно было, что эти слова действительно рассмешили его.
- Перестань смеяться, Итан. "Ха-ха-ха", - передразнила Кэт.
Вместо ответа он поцеловал ее в губы.
- Нет, Кэт, тюрьма тут ни при чем. Это все ты.
- То, что произошло… Мы просто немного… пошли на поводу у своих желаний. Я надеюсь, ты тоже не заблуждаешься на этот счет.
- Я с тобой просто познакомился поближе. Это кое-что значит.
Заправляя волосы под шапочку, она испытующе посмотрела на него.
- Между прочим, мы в разговоре стали обходить стороной Дэниела. Обрати внимание. Это как-то нехорошо.
- Да, действительно. Давай поговорим.
- Когда? Когда будем праздновать годовщину твоего пребывания здесь?
Он коротко хохотнул в ответ на ее шутку.
- Надеюсь, ты придешь еще? Она посмотрела на часы.
- Я думаю, часа через два. Я принесу тебе ужин. Он не удержался и опять поцеловал ее.
- Два часа - как вечность. Она глубоко вздохнула, с укоризненным видом покачала головой.
- О, Итан… Теперь я понимаю, как ты вскружил голову Бекки. Тебе невозможно сопротивляться.
- А тебе так уж хочется сопротивляться? Она застегнула молнию на куртке.
- Конечно!
- Почему?
- Из чувства самосохранения. Все это, - обвела она пальцем вокруг, - просто ожившая фантазия.
Это к нам не имеет никакого отношения - ни к тому, кто мы есть на самом деле, ни к тому, что нам в действительности нужно.
- Я с этим не согласен.
Она еще раз пристально на него посмотрела.
- Это плохая примета. Мы не сходимся во взглядах даже на то, что случилось.
- Ну… не будем впадать в пессимизм. Когда стакан наполовину наполнен водой, можно сказать, что он наполовину пуст, а можно - наполовину полон. Я принадлежу к тем, кто говорит, что стакан наполовину полон.
Она достала перчатки.
- Ты, может быть, считаешь, что это я просидела пять лет в камере?
- Вообще-то… было похоже.
- С тобой невозможно разговаривать, - сказала она, натягивая одну перчатку.
- Да нет. У меня просто очень, очень хорошее настроение.
- Я хотела сказать, что ты, наверное, собирался наверстать упущенное за пять лет в один день.
- Мне показалось, что и тебе хотелось ухватить побольше, как ты считаешь?
Кэти натянула вторую перчатку, но не поднимала глаз, упорно избегая его взгляда. Итан понял, что задел больное место. Он помолчал, ожидая ответа. Потом Кэт твердо, с вызовом посмотрела ему в глаза.
- Это не твое дело, Итан. Порядочные люди не задают таких вопросов.
- Мне казалось, что между нами все в открытую…
- Да, у нас это произошло. Это было, - она взмахнула рукой, подыскивая подходящее слово, - прекрасно. Но между нами ничего нет. Нас ничто не связывает. Как я уже сказала, это была просто фантазия.
- Что ты говоришь? Женщина, с которой я был близок, - это вовсе не ты? А та женщина, которая действительно ты, хочет, чтобы я не слишком задавался и важничал?
- Может быть.
- Не пойдет. Я не подписываюсь.
- Никого не волнует, подписываешься ты или нет. Дело в том, что есть реальность, которую надо трезво воспринимать.
- Ну, хорошо, я постараюсь все трезво воспринимать.
Она долгим взглядом посмотрела ему в глаза и, тяжело вздохнув, взяла корзинку и направилась к выходу. Коснувшись дверной ручки, она помедлила. Итан подошел.
- До свиданья, Кэти, - сказал он, слегка дотронувшись до ее щеки.
- До свиданья, - пробормотала она. Кэт сначала нерешительно, потом энергичным жестом потянула дверь. Но Итан толкнул дверь, и та захлопнулась. Повернув ее лицо, он прильнул к ее чувственным губам. Она взглянула Итану в глаза. Ресницы ее дрожали; она с трудом удерживала слезы. Но она опять открыла дверь, переступила порог и погрузилась в завывающую круговерть снега. Итан, закрыв за ней дверь, выглянул в окно. Она медленно поднималась по склону, с трудом вытаскивая ноги из снега, которого стало заметно больше, и наклонив голову навстречу ветру. Он с болью в сердце следил за ней взглядом. Ему хотелось проводить ее, помочь, но она права: надо считаться с реальностью. Какая она сильная женщина! И какая сострадательная. Но силуэт хрупкой фигурки на склоне вызвал прилив жалости. Доктор. Взрослый, образованный, ответственный человек, а ему хотелось защитить ее, быть рядом, так же как он защищал Бекки и был с ней рядом. И Кэти была права, когда говорила, что все сходится на мальчике. Да, главное - поставить Дэнни на ноги. Но его тревожило другое чувство. Он начинал понимать, что они - он и Кэти - стали заложниками.
Итан подошел к очагу и подбросил в огонь полено. Два часа. Не так уж долго, особенно по сравнению с бесчисленными днями, неделями, месяцами, которые он провел в тюрьме. Итан уже знал, что эти два часа он проведет в таком же нетерпеливом, томительном ожидании, как и там, в клетке. Он страстно желал ее, но знал, что, когда она вернется, не найдет нужных слов. Он опять вспомнил совет отца: "Загляни в свое сердце. Сердце не умеет лгать".
Кэти нежилась в ванной, в горячей, пенистой воде, и лопающиеся пузырьки приятно покалывали ее кожу. Кто поверит сейчас в то, что произошло с ней? Она сама верила с трудом.
Когда она вернулась в дом, Силия пылесосила переднюю.
- С тобой все в порядке, Кэти? - спросила она, оторвавшись на минуту от работы.
- Нормально, - ответила она и прошла прямо наверх. Лучше не распространяться, а то еще догадается. Начнет расспрашивать, почему она задержалась там на четыре часа. Впрочем, Кэт не очень-то это и волновало - догадается она или не догадается. Силия - умная женщина, она не будет ее судить. Что будет дальше - вот что ее беспокоило.
Интимная связь с Итаном могла иметь самые неожиданные последствия. Это могло коснуться Дэниела - и именно это тревожило ее сейчас больше всего. Но каковы, если отбросить все постороннее, мотивы действий Итана? Неужели он склонил се к интимной связи, чтобы добиться какой-то выгоды? Неужели он расчетлив? Кэт не хотелось так думать. Если это так, то… нет, в это трудно поверить. Он был настолько привлекателен… и - это было настоящее, неподдельное. Конечно, любая женщина покажется желанной после пяти лет тюрьмы. С этой позиции его мотивы понятны. "А твои мотивы, Кэт?" - спросила она себя. Ее мотивы были непонятны.
Она так легко уступила ему. Это не в ее характере. Как бы то ни было, она всегда была излишне скромной и стыдливой, правильной, но не до педантизма… Если уж быть до конца откровенной, то… как бы немного сомневалась в себе. Она не совсем была уверена в своей сексуальности. Но - были сомнения и исчезли. Итан изменил все. Он вызвал в ней такие чувства и желания, о существовании которых она и не подозревала.
Как же она допустила, чтобы это все произошло? Кэт хотелось думать, что это была досадная ошибка, заблуждение. Но каждый раз, когда она думала об Итане, она испытывала какое-то новое, теплое чувство, как будто он мог вызвать к жизни что-то очень важное, значительное внутри ее, что-то скрытое, дремлющее, ждущее пробуждения. Это кружило голову, но это и пугало. Если он может сделать это, значит, возможно, он способен и на большее?
Мысли Кэт прервал плач Дэнни внизу, на первом этаже. Она, опомнившись, поняла, что забыла о своих обязанностях, оставив ребенка на попечение Силии. Она быстро встала, вытерлась полотенцем, оделась и, застегиваясь на ходу, быстрым шагом направилась в гостиную. Ветер с громким свистом сдувал снег с крыши. Метель разбушевалась. Нести ужин Итану было сейчас рискованно. Если так и будет мести, придется отложить до утра.
Дэнни, рыдая, сидел в гостиной и сжимал в руках книгу с индейскими легендами. Увидев Кэт, он надул губы, всем видом давая понять, что обиделся.
- Дэнни, что случилось?
- Мама… Я обиделся на Силию. Я хотел показать дедушке мою книгу, а она мне не разрешила. Она заставила меня сидеть на этом стуле.
Вообще и Кэти, и Силии нравилось, когда Джейк возился с Дэнни: ребенок был под присмотром и можно было чем-нибудь заняться. Но сейчас она понимала, почему Силия не хотела, чтобы мальчик показывал книгу деду: разговор зашел бы об Итане.
- Дедушка плохо себя чувствует, дорогой мой. Силия опасается, что ты тоже можешь заболеть. Когда он поправится, ты покажешь ему свою книжку.
- Но я хочу сейчас.
- Я понимаю, что тебе не терпится, но лучше подождать, чем болеть. Может быть, пойдешь в свою комнату?
Дэнни кивнул.
- Ну, хорошо, иди к себе, поиграй там. Скоро будем ужинать. Я тебя позову. Может быть, мы почитаем перед обедом твои любимые легенды.
Дэнни подбежал к ней, быстро обнял и побежал к лестнице. Кэт, умиротворенно улыбаясь, проводила его взглядом, потом пошла навестить отца.
Джейк сидел в своем кресле в купальном халате, с хмурым видом наблюдая, как Силия меняет ему постельное белье. Увидев Кэт, он не улыбнулся, как обычно.
- Что произошло? - спросила Кэт.
- Мы немного поспорили, - сообщила Силия.
- Старость - поганая штука, Кэт, - пробурчал отец. - Это уж точно, поверь мне. Если сможешь не стареть, то лучше не старей.
- Ну, если и есть альтернатива, то она совсем не привлекает, папа, - Да… поживешь с мое…
- Когда плохо со здоровьем, положение всегда кажется хуже, чем оно на самом деле, - сказала Кэт, приподнимая его веко. - Температура есть?
- Чуть выше нормы, - сказала Силия, натягивая наволочку на подушку. - Я поставила градусник десять минут назад.
- Да я здоров, черт побери! - отозвался Джейк. - Мочевой пузырь вот только слабоват, да ходить не могу, а так - все в порядке!
- Я думаю, самое страшное уже позади. Если бы ты чувствовал себя действительно плохо, ты бы не был таким раздражительным.
- То, что мне нужно, - это порция хорошего виски, - с нескрываемой надеждой в глазах сказал Джейк.
- Алкоголь не дружит с лекарствами, - отреагировала Кэт.
- Тогда к чертям все лекарства!
- Тебе бы хорошо пообедать, а затем хорошо поспать. И завтра будешь как огурчик.
- Если доживу.
Кэт, улыбнувшись, поцеловала его в лоб.
На кухне зазвонил телефон.
- Скажите пожалуйста, - заметила Силия. - Телефон-то, оказывается, работает!
- Отлично! - сказала Кэт, быстрым шагом направляясь к двери. - Мне надо позвонить, как там мои пациенты.
- Кэт? Это ты? - услышала она в трубке. Это был голос Майка Колдуэлла. - Как я рад тебя слышать! В вашем районе не работал телефон, и я беспокоился, добралась ли ты до дома.
- Тяжеловато было, надо сказать, но я все-таки добралась.
- Ребята из дорожного отдела говорят, что тебе крупно повезло, если сумела добраться. Они еще сказали, что, скорее всего, тебе придется пережидать пургу в машине.
- Не пришлось.
- Я их предупредил, чтобы они там посмотрели, не стоит ли машина на обочине.
- Это очень предусмотрительно, Майк. Спасибо.
- Ты для меня очень дорога, сладкая моя, нравится это тебе или нет. Впрочем, я позвонил не только для того, чтобы это тебе сказать. Дело в том, что Миллз сейчас находится в ваших краях, и не исключено, что он направляется в сторону вашего дома. Его там видели. Водитель грузовика подвез его до Бентона, но вряд ли он задержался там надолго. Кто-то видел, как он голосовал на 93 - м шоссе. Не надо быть слишком умным, чтобы догадаться, куда он направляется.
- Это меня не очень-то беспокоит.
- Ты Джейку сказала о нем?
- Нет. Зачем? Папа лежит с температурой, и меня сейчас больше занимает, как привести в норму его давление.