7
Маргарет постепенно пробуждалась и чувствовала непривычную тяжесть на талии, осознавала присутствие постороннего в своей постели. Она открыла глаза и в смущении уставилась на Джорджа.
Он еще спал, на его подбородке темнела однодневная щетина. Волосы были спутаны, из-под сползшей простыни выглядывало загорелое плечо. Маргарет вдыхала мускусный, очень мужской запах его кожи, и по ее спине от этого пробегали мурашки.
Она пребывала в такой истоме, в такой лени, что не могла пошевелиться, не могла… Маргарет насторожилась, неожиданно услышав звуки внизу.
Кто-то открыл кухонную дверь и легко взбежал по лестнице. Прежде чем Маргарет успела что-либо предпринять, дверь в спальню распахнулась и в нее влетела Оливия со словами:
- Ма, прости, что не предупредила тебя заранее. Но я…
Она осеклась. Ее глаза изумленно округлились, остановившись на темноволосой голове, покоящейся на подушке рядом с Маргарет. Слегка покраснев, Оливия рванулась было обратно к двери, но что-то ее остановило.
В это время Маргарет почувствовала, как Джордж рядом с ней зашевелился, потянулся и сел.
- Папа…
Оливия уставилась на этих двоих. Ее шок и смущение сменились широкой ухмылкой.
- Хороша пара темных лошадок! - насмешливо бросила она. - А я-то думала… беспокоилась, что… А вы все это время… - С сияющим от счастья лицом Оливия подскочила к кровати, склонилась и, обхватив обоих руками, воскликнула: - Ох, как это чудесно! Великолепно! Мне даже не верится. Вы - вместе!
Она уселась на кровать, не скрывая своей радости. Маргарет в ужасе уставилась на дочь, отчаянно пытаясь найти способ остановить ее возбужденное щебетание, рассеять чудовищное заблуждение.
Джордж у нее за спиной уже окончательно проснулся, но она не могла заставить себя посмотреть на него. Маргарет понимала, что он, должно быть, смущен и потрясен не меньше ее. Как же, в конце концов, объяснить их явно опьяневшей от счастья дочери, что то, что она видит, не имеет ничего общего с романтическим воссоединением родителей?
- Так, значит, ты одобряешь, да, Олли?
Смущенно-насмешливый вопрос Джорджа прорвался сквозь лихорадочные мысли Маргарет, заставив ее замереть в испуге.
- Ну, должна сказать, когда я вошла сюда и увидела, что в постели мамы посторонний, это несколько обескуражило меня, - с притворной строгостью начала Оливия. - Но когда я поняла, что это ты… О Господи, о чем я говорю! И давно это у вас продолжается? А я-то ничегошеньки не знаю! Это так чудесно - после стольких лет разлуки вы опять вместе! Когда свадьба? - Она рассмеялась. - Надеюсь, вы не заставите меня играть роль подружки невесты?
Маргарет была слишком потрясена, чтобы говорить. Она по очереди испытала сначала шок, затем смущение, недоверие и сейчас пребывала в состоянии, которое даже не могла определить. Но кто-то же должен что-то сказать… что-то предпринять, пока все окончательно не запуталось! И поскольку Джордж, похоже, этого делать не собирался, пришлось рискнуть ей.
Она набрала в грудь побольше воздуха.
- Оливия, это не…
Под покрывалом Джордж предостерегающе схватил ее за руку.
- Твоя мама хочет сказать, что у нас еще не настолько далеко все зашло, чтобы строить матримониальные планы.
- Но ведь вы определенно опять вместе. Нет, вы должны снова пожениться, - весело констатировала Оливия. - Я знаю маму. Она ни за что не лежала бы вот так с тобой в постели, если бы не…
- Послушай, почему бы тебе не сходить в кухню и не поставить чайник? Позволь нам с твоей мамой принять приличный вид, - прервав ее, предложил Джордж.
- Хорошо, даю вам десять минут. И если к этому времени вы не спуститесь вниз… - По пути к двери Оливия остановилась и оглянулась; в ее глазах блестели слезы. - Вы даже представить не можете, что это для меня значит. Вы - вместе! Это… это замечательно… просто замечательно! - И она выскочила из спальни.
Маргарет растерянно смотрела на Джорджа, ее лоб избороздили морщины тревоги и беспокойства. Собственные эмоции - смущение, чувство вины - померкли, когда она подумала о том, что будет с Оливией, когда дочь узнает правду.
Прежде чем она смогла вымолвить хоть слово, Джордж спокойно заговорил:
- Нравится нам это или нет, но, похоже, что, по крайней мере, в ближайшее время нам придется поддерживать веру Оливии в то, что мы воссоединились и страстно влюблены друг в друга.
- Нет, это невозможно, - покачала головой Маргарет.
- И что же ты предлагаешь? - Его губы цинично искривились. - Сообщить дочери, что, вопреки ее романтическим представлениям, мы оказались вдвоем в постели исключительно ради удовлетворения физиологических потребностей?
Маргарет стало тошно от жестокости такого заявления, оно вызвало в ней мучительное отвращение к себе. Все это время она, разумеется, отдавала себе отчет в том, что Джорджем движет лишь желание, похоть. Однако услышать это от него, в столь холодном, почти медицинском изложении… Да она готова была расплакаться от отчаяния и унижения!
- Ты этого хочешь? - не отступал Джордж.
Маргарет снова покачала головой, не в силах даже взглянуть на него.
- Послушай. - Его голос стал немного мягче. - Я знаю, это будет нелегко для нас обоих, но мы должны забыть на время о наших чувствах ради Оливии. Для нее очень важно, что мы, как она считает, преодолели разногласия и решили снова быть вместе. Что плохого в том, если мы пока позволим ей продолжать верить в желаемое? По меньшей мере, это даст нам время, чтобы придумать, как потактичнее сообщить ей, что у нас ничего не получилось. Конечно, если ты настаиваешь на том, чтобы сказать ей правду… немедленно…
Маргарет в третий раз покачала головой. Разве она может сделать это, после того как видела искреннюю радость Оливии, заставшей их вместе? Разве у нее повернется язык сказать дочери, что они всего лишь тешили себя холодным, бесчувственным сексом… Она проглотила застрявший в горле комок. Нет, Джордж прав: им нужно подождать.
- Может быть, я оденусь первым и спущусь вниз, чтобы поболтать с Олли? А ты тем временем решишь, как…
- Как лгать собственной дочери? - с горечью спросила Маргарет. - Как притворяться перед ней, что мы с тобой снова… - Она не смогла закончить, потому что горло перехватило от слез.
Во всем виновата я… я, и никто другой. Если бы я не дала так ясно понять Джорджу, что хочу его… нуждаюсь в нем, все было бы по-другому, корила себя Маргарет, едва не теряя сознание от стыда.
Джордж начал подниматься с постели. Она отвернулась.
- Что касается этой ночи… - начал он, но Маргарет яростно замотала головой.
- Нет, пожалуйста, Джордж, не продолжай! Я не могу говорить сейчас об этом. О Боже, надо же было Оливии застать нас вместе!
* * *
Эта мысль неустанно преследовала Маргарет все последующие дни.
То, что они позволяли дочери верить в их воссоединение, вместо того чтобы уменьшить уже причиненный вред, казалось, лишь приумножало его. Оливия не скрывала своего удовольствия.
Поначалу она намеревалась провести дома лишь пару дней - извиниться перед матерью за причиненное беспокойство и объяснить, почему встретилась с отцом, не посоветовавшись прежде с ней. Но теперь уезжать явно не спешила.
- Нет, это просто невероятно - вы вместе! - снова и снова повторяла Оливия.
К счастью, Джордж под предлогом того, что работа требует его постоянного внимания, сократил свое пребывание в доме Маргарет до минимума. Поэтому она избежала хотя бы одного испытания - необходимости делить с ним постель.
Правда, весь тот день Маргарет вынуждена была провести с ним и два последующих тоже. Он приезжал, чтобы побыть, как выразился, с двумя самыми главными женщинами в его жизни.
О прошлом они не говорили. О будущем восторженно щебетала лишь Оливия. И чем больше Маргарет слушала свою дочь, тем непростительнее казалась ей собственная вина. Рано или поздно дочери придется сказать правду.
Сначала, когда Джордж предложил ей постепенно подвести Оливию к пониманию того, что их отношения не сложились, это казалось наиболее простым выходом. Но сейчас, когда у Маргарет появилось время все обдумать, стало ясно, что за сутки проблему не разрешить. Она запаниковала, боясь чем-нибудь выдать напряжение, в котором постоянно пребывала, боль, которую испытывала, муку, которую приходилось терпеть. Ибо это была мука - видеть Джорджа, принимать мелкие интимные знаки его внимания, мимолетные поцелуи в лоб, легкие объятия. Словом, все то, что призвано было укрепить веру Оливии в их безумную любовь.
Безумная любовь. Ну что ж, это правда - по крайней мере, в отношении нее. И беда заключалась в том, что любовь эта с каждым часом становилась все сильнее и сильнее.
Как бы Маргарет ни пыталась заставить себя помнить о прошлом, она понимала, что с каждым днем все больше зависит от Джорджа, все теснее связывает себя с ним. Она разрывалась между мучительной ненавистью к себе за собственную слабость и неспособностью посмотреть в лицо действительности.
Хорошо еще, что Оливия могла провести дома лишь несколько дней.
К ужасу Маргарет, в последний день своего пребывания в Эверсли дочь предложила съездить всем вместе к Джорджу в Лондон.
- Ведь вы с мамой, наверное, будете жить там, когда окончательно назначите дату свадьбы, - рассудительно заметила она.
- Оливия, - запротестовала Маргарет, - я не думаю…
- Все в порядке, - прервал ее Джордж. - Олли права. Хотя должен предупредить, что мой дом мало напоминает… То есть его с меньшим основанием можно назвать домом, чем ваш. - Он произнес это почти зловеще, его лицо вдруг стало замкнутым.
Маргарет прикусила губу. Джордж никогда не упоминал ни о женщине, ради которой бросил ее, ни об их совместной жизни. Маргарет теперь знала, что они не были женаты. Но они, должно быть, жили вместе, у них был общий дом, они строили общие планы. У Маргарет все сжималось внутри при мысли, что придется посетить дом, который бывший муж делил с другой женщиной - женщиной, которую он любил больше, чем ее.
- Я купил его пять лет назад, - объяснял он Оливии. - Честно говоря, он велик для меня одного. Слишком велик. Я даже толком не понимаю, зачем приобрел его.
- Предвидение, - предположила Оливия с улыбкой.
- Возможно, - согласился Джордж. - Хотя тогда мне и в голову не приходило… что существуешь ты.
- Ничего, у вас еще все впереди, - мягко заметила Оливия. - Я наводню ваш дом внуками. Если мои анализы окажутся положительными, это не остановит меня. У меня все равно будут дети. Пусть не мальчики, я не могу пойти на такой риск, но девочки - обязательно!
Маргарет насторожилась, когда Джордж неожиданно шагнул к стеклянной двери и вышел через нее в сад. Его спина казалась каменной от напряжения.
- В чем дело? Я сказала что-то не то? - испуганно спросила у нее Оливия.
- Он тревожится за тебя, - ласково объяснила Маргарет. - Дай ему время, Олли. Он чувствует себя виноватым, ответственным за то, что ты, возможно, никогда не сможешь иметь сыновей…
- Но я, по крайней мере, могу выбирать, - перебила ее Оливия. - А как поступила бы ты, ма, если бы он сказал тебе… об этом риске после того, как ты узнала, что беременна мной?
- Не знаю, - честно ответила Маргарет. - Думаю, оставила бы все как есть.
- Папа, наверное, был бы против, да? Он бы постарался убедить тебя сделать аборт?
Маргарет прикусила губу и задумалась, прежде чем ответить.
- Не хочу утверждать, что согласилась бы с решением Джорджа. Однако я могу его понять.
- Да-да, знаю. Просто я вдруг подумала, что, если бы ты… Если бы он не развелся с тобой тогда, я бы могла никогда не появиться на свет.
- Но ведь ты появилась, - сказала ей Маргарет.
Оливия подошла к окну.
- Папа кажется таким одиноким! Я думаю, ему все эти годы ужасно не хватало тебя. Нет никаких сомнений в том, как он к тебе относится, и я знаю, что ты любишь его… всегда любила. Я так рада, что вы снова вместе!
- Олли, все не так просто. Возможно, ничего из этого не получится… - начала Маргарет.
Но Оливия ее не слушала.
- Мне не терпится взглянуть на папин дом, а тебе? Интересно, какой он?
Джордж уже шел по направлению к ним. Оливия выбежала ему навстречу и с любовью обняла его, вызвав слезы на глазах у Маргарет. Скоро ей придется сказать дочери правду. Скоро, но не сейчас. Пока еще отношения с Джорджем слишком новы для нее и воспринимаются очень остро!
* * *
Все дорогу до Лондона Маргарет чувствовала нарастающее напряжение и нервозность. Но Джордж не поехал через город напрямик, а свернул на север, и тогда, она вздохнула с облегчением. По крайней мере, не придется проезжать по тем местам, которые были памятны обоим.
Проезжая по деловому кварталу неподалеку от Хэмстеда, Джордж показал принадлежащий ему красивый трехэтажный особняк, в котором располагалась контора. Он объяснил, что, начав дело с небольшой фармацевтической фабрики, повел его довольно успешно и теперь владеет несколькими большими предприятиями.
- Слышишь, ма? Ты выходишь замуж за богача, так что держись за него покрепче, - поддразнила ее Оливия.
Дочь настояла на том, чтобы мать села рядом с Джорджем. И Маргарет краем глаза увидела, как он едва заметно вздрогнул, когда ему пришлось неожиданно затормозить перед внезапно возникшим пешеходом. После злополучного инцидента у бензоколонки у Джорджа помимо проявлявшейся время от времени хромоты остался небольшой шрам на колене.
Маргарет бросило в жар при воспоминании о том, как она гладила, целовала, ласкала эту маленькую отметину. Внутри у нее все затрепетало - и она в очередной раз возненавидела себя за слабость. Стоило Маргарет представить, как они занимаются любовью, как тело начинало гореть, а чувства выходили из-под контроля.
Джордж тем временем говорил о том, что уже скоро они будут на месте. Она посмотрела на него, задержав взгляд на губах, и сердце перевернулось при воспоминании об их нежных прикосновениях, к ее телу.
Они уже ехали мимо парков и красивых особняков Хэмстеда. Через некоторое время Джордж свернул на одну из подъездных дорог, обсаженную высокими деревьями. За поворотом Маргарет увидела дом, и у нее тут же перехватило дыхание.
Просторный двухэтажный особняк, скорее похожий на замок без башенок, с красной черепичной крышей и окнами со ставнями, был окружен огромным старым садом.
- Так это он?.. Великолепно! - воскликнула Оливия. - Ну, как тебе, ма?
Джордж остановил машину. Маргарет поняла, что и он, и дочь выжидающе смотрят на нее. Она неуверенно произнесла:
- Он… он очень красивый.
- Очень красивый! - передразнила ее Оливия. - Да уж, ма, могла бы подобрать более подходящие слова!
Маргарет растерянно улыбнулась.
Когда-то давным-давно, летним днем, лежа с Джорджем в постели, в их доме на придавленной жарой узкой улочке, она описывала ему дом своей мечты… Дом для большой семьи, которой она так страстно хотела.
Судя по внешнему виду, здание в точности соответствовало ее описанию. И Маргарет увидела жестокую иронию в том, что он принадлежит именно ее бывшему мужу.
Джордж сказал, что приобрел его пять лет назад - к тому времени он наверняка уже не помнил о ее "прожектах". Испытывая настоятельную потребность глотнуть свежего воздуха, Маргарет потянулась к ручке двери, забыв, что еще не отстегнула ремень безопасности.
Оливия уже успела выпрыгнуть из машины. И Маргарет с Джорджем остались наедине.
- Я купил его из-за тебя. Как-то проезжал мимо… и увидел.
- И так случилось, что он как раз продавался, и ты подумал: "Вот дом, о котором мечтала Маргарет"… - Ее голос прерывался от сдерживаемых слез, слова были полны горечи.
Джордж смотрел на нее. Но она не в силах была поднять на него взгляд… Он не должен был видеть ее страданий.
- Нет, на самом деле дом не продавался. Он принадлежал пожилой чете, которая подумывала о том, чтобы провести старость в более удобных условиях. Я сказал им, что, если они решат его продать, пусть свяжутся со мной.
- Зачем?
- Он был необходим мне. - сказал Джордж, наклоняясь, чтобы отстегнуть ее ремень.
Темноволосая голова была так близко, что, стоило Маргарет чуть шевельнуться, и она почувствовала бы тепло его дыхания на своей груди. Она непроизвольно вздрогнула.
- Маргарет, я…
Его рука лежала на ее плече, хриплый голос звучал настойчиво. У нее возникло ощушение, что если она посмотрит сейчас на Джорджа, то не удержится и попросит поцеловать ее.
- Пойдемте! - поторопила их Оливия. - Я хочу посмотреть, что внутри.