Горький шоколад - Кейт Ринка 19 стр.


Наступил конец недели, а вместе с ним и долгожданный финал чемпионата "MissPoleDanceMoscow". Он проходил в московском дворце культуры "МАИ". Это значимое событие в мире пол-дэнсадаже освещалось прессой и телевидением, правда едва ли известных каналов. Одна сцена, два шеста, двадцать две участницы из ведущих столичных школ, шесть судей с мировыми именами - это был праздник души и тела, а само участие уже достижением. Все конкурсантки с различным опытом, но хорошо подготовлены. Ева же числилась как новичок и потому не рассчитывала на победу. Главным для нее было участие, эта возможность побывать в гуще событий.

Вместе с Евой приехала Инесса, ее тренер, ну и конечно же, не обошлось дело без Фирса. Этот парень решил, что просто обязан быть в группе ее поддержки. Также хотела присутствовать и Кира, но ей оказалось не с кем оставить маленького ребенка. А вот Алан поехать не смог. У него накопилось слишком много неотложных дел, а на вечер был запланирован ужин с дядей и семьей Веры. Он извинился, пожелал удачи и попросил держать его в курсе. Отсутствие любимого рядом в такой момент, да еще и вечерняя причина - это все расстраивало Еву, но недостаточно для того, чтобы поддаваться эмоциям. К тому же, в сознании теплилась надежда, что подобный семейный ужин может быть для Алана последним. Лучшего момента, чтобы расторгнуть помолвку, было не найти, да и времени это оттягивать дальше уже не оставалось - до свадьбы было чуть больше недели.

Ева выступала седьмой. Она сильно волновалась, но смогла справиться с нервами перед самым выходом. Ее короткий номер был воодушевленно принят публикой и положительно освистан. Под конец среди аплодисментов она даже расслышала выкрик Фирса: "Ты лучшая, детка!", за что парень был удостоен поцелуя. Ева же едва не упала в обморок, когда ей присвоили третье место в категории "Artistic соло". Это был наглядный показатель уровня ее подготовки, который показывал ей самой, на что она способна, и к чему еще нужно и можно стремиться. Эта маленькая победа открывала перед ней новые перспективы и двери в другие, более крупные чемпионаты.

- Ева? Я правильно запомнил имя? - привлек ее внимание незнакомый и глубокий голос на фуршете, который проходил после соревнований.

Ева обернулась на голос и обомлела, едва не поперхнувшись шампанским. Перед ней стоял высокий и смуглый мужчина с пронзительным взглядом и шрамом на левой щеке. Говорят, шрамы украшают мужчину, и это был именно тот случай. Но первое, что поражало - это его природное обаяние. На нее словно лавиной обрушилась вся харизма этого человека. У него были длинные по мужским меркам волосы, собранные в короткий хвост, и это невероятно ему шло, придавая внешности еще одну изюминку.

Ева сглотнула, когда осознала, что впервые в жизни так растерялась при виде незнакомого мужчины и открыто пялится на него. Но и впервые в жизни она видела такого привлекательного представителя этого пола, и это с учетом ее профессии и образа жизни, где каждый день подразумевались новые люди.

Незнакомец сдержанно усмехнулся:

- Могу повторить вопрос.

- Да нет, не нужно, - наконец вышла Ева из ступора. - Прости, наверное еще не отошла после итогов соревнований.

Он улыбнулся.

- Ничего, я привык, - ответил мужчина, давая понять, что от него ничего не утаилось, и он прекрасно осведомлен о том, как действует на женщин его внешность. - Кстати, поздравляю, выступление было поразительным.

- Спасибо. А теперь, наверное, будет честным, если незнакомец назовет мне свое имя, раз уж он знает мое.

- Марк, - коротко ответил тот. - Очень рад знакомству.

- Взаимно, - ответила она, чокаясь с его стаканом.

Оказалось, Марк подошел не из простого любопытства или и того хуже. Этот мужчина был владельцем и руководителем танцевальной школы в Петербурге. Эта школа специализировалась на различных современных танцевальных стилях, но на данный момент его самого интересовал пол-дэнс. Он собирал труппу для создания танцевального коллектива, который бы мог выступать в различных городах с шоу-программой, подразумевающей пилон, эротику, магию танца и возможности человеческого тела. Для этого нужны были молодые и перспективные танцоры, и Еве было предложено место в этой труппе. Она едва не запрыгала от восторга, ведь ей хотелось заниматься именно чем-то подобным. Но, была вынуждена отказать, потому что для тренировок пришлось бы на какое-то время переехать в Петербург, и потом еще неизвестно в какой уголок света могло все это забросить. А сейчас она никак не могла уехать, не могла бросить Алана в тот момент, когда у них стало что-то налаживаться. Марк не скрыл своего огорчения таким поспешным отказом, но на случай, если передумает, оставил ей свою визитку.

Узнав о таком предложении и ответе Евы, Инесса ее чуть не съела живьем.

- Где мои шестнадцать лет? Боже мой, Ева, я не знаю, какой нужно быть дурой, чтобы отказать Марку. Он, между прочим, чемпион мира по бальным танцам, не говоря уже о других его достоинствах.

Но пусть она упускала, возможно, самое лучшее предложение в своей жизни, и тем не менее - Ева была счастлива!

***

Как Алан и ожидал, этот вечер выдался утомительным. Сегодня вместе с дядей он ужинал у родителей Веры, где основными темами для разговоров была предстоящая свадьба и бизнес. За столом кипели обсуждения и споры, а также оговаривались заключительные детали перед столь важным мероприятием. К своим новым временным родственникам Алан относился положительно и даже почти привык к мысли, что у него скоро появятся тесть и теща. Так называемый будущий тесть, Николай Арнольдович, был крупным бизнесменом, который (если не брать в счет поддержку сторонников) добился всего самостоятельно. Человек он был умный, проницательный и хитрый, что читалось в самом взгляде мужчины. Теща, Анфиса Федоровна, была домохозяйкой с непростым характером. Эта женщина словно все обо всем знала лучше других и редко стеснялась в высказывании своего мнения. Утешало только то, что она прислушивалась к словам мужа, который тактично затыкал ей рот и умело выводил всех на компромисс.

В итоге, собираясь жениться, Алан был даже счастлив, но только тем, что семья эта будет не настоящей. Он понял для себя одну вещь - брак с такой девушкой, как Вера, точно не для него, пусть даже у ног будут лежать все золото мира. Хотя, Николай Арнольдович неоднократно давал понять, что считает Алана перспективным молодым человеком, а также не был бы против него и в будущем, если у них с Верой действительно появятся серьезные отношения. Анфиса Федоровна здесь пыталась воздерживаться от комментариев: то ли из-за мужа, то ли еще не определилась с этим сама.

После затяжного ужина вечер Алана только начинался, и скрасить его могла лишь одна девушка. Договорившись с Евой, что заберет ее после фуршета, он подъехал к дворцу культуры "МАИ" без опозданий. Она уже ждала его на улице, держа в руках букеты цветов. Рыжие подкрученные локоны, стройное тело в облегающем коротком платье из серебристой ткани, длинные ножки в изящных туфельках с высоким каблуком - и для Алана этого в ней было уже достаточно, чтобы потерять голову. Но проявлять свои эмоции он не спешил в целях конспирации, потому как вместе с ней маячил и Фирс, который держал сумки.

- Опять ты здесь, - поприветствовал Алан друга.

Левая бровь Фирса взлетела вверх.

- У меня есть два ответа, на выбор: "кто, если не я?" и "взаимно".

- Не умничай, - предупредил он, открывая багажник.

- Мальчики, не ссорьтесь, - вставила свое слово Ева.

Подходя к багажнику, она начала укладывать в него цветы.

- Ревнуешь? - с хитринкой спросил Фирс.

Ева вымученно простонала. Но Алан вполне ожидал подобного. Об их отношениях он не рассказывал даже друзьям, даже тем, кто прекрасно все видел и понимал, хотя оба на публике старались вести себя друг с другом как обычно и все отрицали при личных допросах. Кто-то верил, а вот Фирс раскусил их сразу же и оттого злился, что они ему врут. И эта злость находила выход в подобных провокациях.

- Фирс, ты достал уже. С чего мне ревновать?

Парень ухмыльнулся еще хитрее:

- Например, что именно я был свидетелем ее триумфа.

Алан даже глазом не моргнул. Но Фирс не унимался:

- И все сливки от счастья достались мне. У Евы очень сладкий ротик, правда?

- Фирс! - воскликнула Ева, так резко выпрямляясь, что ударилась затылком о крышку багажника. - Ау!

От подобных слов фантазия быстро додумывала все сама. Алан напрягся, ощутив, как его накрывает то самое неприятное чувство, которое зовется ревностью.

- Знаешь, Фирсов, лучше думай, прежде чем что-то говорить, - предупредил он друга.

- Гадский багажник, - ругалась рядом Ева, потирая ушибленное место. - Фирс, лучше, правда, помолчи и давай сюда сумки.

Непринужденным жестом парень опустил поклажу в багажник, и добавил:

- А язычок какой виртуозный...

На этот раз Ева не успела даже выкрикнуть, как Алан сорвался. Схватив приятеля за воротник куртки, он хорошенького того встряхнул, хотя за такие провокации хотелось дать в морду.

- Не выводи меня Фирс, - процедил он сквозь зубы.

- Хэй, дружище, полегче, - только ответил ему друг с улыбкой, явно не ожидая именно такой реакции. - Я же в шутку.

- Прекратите, - шипела на них Ева. - Как дети малые, ей Богу.

- Я тебе скорее тумаков навешаю за такие шутки. Я сказал, что не ревную - значит, не ревную, ясно?

Фирс демонстративно посмотрел на кулаки, которые продолжали сжимать его кожаный воротник на уровне носа. Потом ухмыльнулся:

- Мне уже давно все ясно. Только зачем продолжать делать из этого тайну? Как не родные, блин. Я ж никому не скажу.

Одарив друга долгим взглядом, а заодно и успокоившись, Алан разжал пальцы. Он заботливо поправил на нем куртку, закрыл багажник и, как ни в чем не бывало, направился к водительскому месту, на прощанье с силой похлопав наглеца по спине.

- Спасибо Фирс, что составил Еве компанию. Еще поговорим.

Друг в ответ только фыркнул, обиженно махнул на них рукой и поплелся к своему одиноко стоящему байку.

- Не злись на него, - попросила Ева, когда села в машину. - Это же Фирс.

Алан не ответил. Он достал сигареты и закурил.

Не нравилось ему все это. Очень не нравилось. Он и сам не ожидал от себя такой реакции на слова Фирса, а ведь из-за какой-то мелочи. Его встряхнуло из-за простых слов! Так чего же от себя ждать еще? Он никогда не ревновал Еву, как женщину. Да он даже когда-то сам лично знакомил ее со своими друзьями в надежде, что кто-нибудь ей приглянется, лишь бы она забыла о своей безответной к нему любви. А сейчас готов сорваться на любого, кто хотя бы попытается на нее посягнуть. Он запретил ей танцевать приватные танцы и убеждал себя, что все это только в целях безопасности. Но нет, дело было не только в этом - он не хотел, чтобы Ева к кому-то прикасалась, чтобы так интимно танцевала для кого-то другого. Он банально ревновал.

Но он не готов был сейчас испытывать подобные чувства. В этот раз они подкрались к нему как-то незаметно, а это настораживало и заставляло задуматься.

- Алан, ну хватит уже. Нашел из-за кого злиться, - произнесла Ева, придвигаясь к нему.

- Я спокоен.

Мимо них, взревев мотором байка, промчался Фирс. Опустив ручник, Алан надавил на газ, и они покатились к выезду со стоянки.

- Ты это кому рассказываешь? Я тебя насквозь вижу, и ты злишься.

Грудь Евы уперлась в его плечо, теплые губы коснулись уха, и его мысли уже желали перетечь в другое русло. Только сначала все-таки хотелось кое-что прояснить.

- Надеюсь, в словах Фирса нет правды?

От удивления Ева выпрямилась, насколько позволяла поза и салон автомобиля:

- Ты серьезно?

Остановившись на первом светофоре, Алан посмотрел на Еву. Она раскусила его без лишних слов.

- Ты, правда, меня ревнуешь? - спросила она со счастливой улыбкой на губах, и ее вопрос не требовал ответа.

"Черт!"

Алану вдруг стало не по себе. Вроде бы он не собирался признаваться ей в этой своей маленькой слабости, которую и сам недавно обнаружил. Но это признание оказалось щедро вознаграждено, когда Ева обхватила ладонями его лицо и страстно поцеловала. Ее мягкие напористые губы словно говорили "спасибо", когда его властные отвечали "не стоит". Запустив пальцы в копну рыжих волос и сжав затылок, Алан поцеловал Еву так, словно попытался оставить на ее губах долгий след. И хоть чувство ревности поутихло, но в душе все так и оставалось неприятно тревожно, и он не мог понять, отчего именно...

Поцелуй пришлось прервать, когда позади них начали гудеть клаксоны.

- У меня для тебя кое-что есть. В честь твоей маленькой победы, - произнес Алан спустя минуту. - Открой бардачок.

- Ох, как ты подготовился, - произнесла заинтригованная Ева, уже открывая крышку бардачка. - Вау!

Внутри лежала бархатная коробочка - квадратная, красного цвета. И когда Ева ее открыла, взору предстал браслет из черного жемчуга в три ряда со вставками белого золота.

- Какая красота! - восторженно пропела она. - Обожаю черный жемчуг.

- Я знаю.

- Спасибо тебе, оно очень красивое.

На радостях она кинулась ему на шею, начиная целовать лицо, и каждый поцелуй озвучивать словами благодарности. Браслет оказался ей впору и идеально лег на запястье. Примерка украшения, конечно же, не обошлась без подробного рассказа, как сегодня прошел ее день и вечер. Она восторженно обо всем говорила, часто смеялась, а в глазах стоял блеск. Она выглядела такой счастливой, какой он никогда еще ее не видел. И Алану было чертовски приятно знать, что в этом счастье есть значительная доля его участия.

Казалось, что все так и должно быть. Он, Ева, и впереди долгий приятный вечер... Пока Ева не спросила:

- Как прошел ужин, расскажи?

Алан пожал плечами.

- Как обычно, - коротко ответил он, не желая об этом говорить.

- Что значит "как обычно"?

В голосе Евы послышались нотки удивления, будто бы она ожидала другой ответ. Она словно насторожилась.

- Ты действительно хочешь об этом сейчас поговорить? Не думаю, что идея удачная.

Ева хохотнула, только смех показался ему слегка нервным.

- Так, подожди, - твердо произнесла девушка, усаживаясь на сиденье ровнее и поправляя подол юбки.

И тут Алан понял - что-то не так.

- Ева, в чем дело?

- Подожди, Алан. Мы с тобой за все это время ни разу не заводили разговор о твоей свадьбе, и мы замечательно проводили время. Я молчала, я ждала, я терпела. А сейчас честно, скажи мне только одно - ты действительно женишься на этой Вере?

Теперь удивляться настал его черед:

- А как, по-твоему, это еще называется? И, черт подери, когда в твоей головке возникли в этом сомнения?

Ева не ответила. В ужасе зажав ладонью рот, она отвернулась к окну. Алан начал злиться, с трудом понимая, что происходит. Ева вела себя так, словно узнала обо всем только что.

"Здорово просто! Приехали..."

- Ева, - окликнул он девушку, но та даже не обернулась.

На очередной остановке под светофором Алан протянул к ней руку и попытался повернуть к себе лицо.

- Посмотри на меня.

Она психанула, отталкивая от себя его руки:

- Не надо меня трогать!

Но это хотя бы заставило ее к нему повернуться, и он увидел в глазах слезы. Опять. Из-за него.

- Господи, какая же я дура, - сказала она сама себе, после чего подхватила сумочку и открыла дверцу машины, намереваясь выскочить на улицу.

- Стой!

Алан схватил ее за руку, но Ева упорно пыталась сбежать, начиная царапаться и со злостью выдергивать руку. Одна ее ножка уже упиралась каблуком в асфальт.

- Пусти, сказала!

На светофоре загорелся зеленый. Снова загудели клаксоны.

- Ева, залезь обратно!

Включив аварийку, он вцепился в Еву второй рукой и затащил в салон. Захлопнув дверь, Алан поспешил заблокировать все четыре дверцы, чтобы строптивица не повторила попытку побега, и отъехал к обочине. Но Ева уже не пыталась куда-то убежать. Ее колотила нервная дрожь. Обняв себя руками, она уставилась куда-то вдаль. По щекам катились слезы, растекалась тушь. Алан потянул Еву за руку, чтобы прижать к себе, но она снова оттолкнула и шикнула:

- Не трогай меня.

Крепко про себя проматерившись, он достал сигареты. Вечер так хорошо начался, и так плохо закончился. Ночь обещала быть нелегкой.

В салоне повисла напряженная тишина. Магнитола и та находилась на нуле громкости. И даже дорожный шум за приоткрытым окном, в которое Алан высунул руку с сигаретой, не нарушал их тишину.

- Перестань плакать, - попросил он, хоть и прекрасно понимал - это бесполезно.

- Я не могу.

Теперь стало ясно, что же его так тревожило - его тревожило спокойствие Евы.

- Почему ты решила, что свадьбы не будет?

- А как еще, Алан? Я даже знать не хочу, что ты чувствуешь к Вере. Но я не понимаю тогда, что для тебя значим "мы". И если ли вообще эти "мы"? И как ты себе все это представлял в дальнейшем? Тебе не много две женщины сразу?

Алан почувствовал себя идиотом. Он, конечно, знал, что у слабого пола своя логика, но сейчас Ева блистала ею как никто другой.

- Я что-то не пойму, почему проблема в этом обнаружилась только сейчас? Ты прекрасно знала о моих планах на будущее, когда упорно соблазняла. А я не железный, моя дорогая. Это первое. И второе... черт.

Алан запнулся, не зная, как объяснить то, что Вера ему уж точно не важна. А если так, то Ева просто не поймет, почему ему все равно нужно на ней жениться, либо узнает все то, что знать не следует. Он достал новую сигарету.

И когда только все успело так усложниться? Он бы проще выдержал пару-тройку деловых встреч со сложными вопросами, чем этот разговор.

- Послушай, "мы" для меня очень важны, и, думаю, это должно быть по мне заметно, а тем более тебе. Поэтому, я предлагаю все оставить как есть...

- Ты хоть понимаешь, о чем говоришь?! - возмутилась она, перебивая.

- Я не закончил...

- Ты предлагаешь мне стать твоей любовницей?

Последнее слово она почти выплюнула. Алан выдохнул в сторону дым. Черт бы все это побрал, но, по сути, Ева была права.

- Как ты можешь? Ты! Тебе ведь хорошо известно, что я к тебе чувствую! Я же с ума сойду от ревности! - Замахнувшись, она ударила его по плечу сумкой-клатч. - А-а-а... Так, а это что, такой тонкий намек? Подобные подарки часто дарят именно любовницам, а не женам, - произнесла она, поднимая руку с браслетом. - Да о чем речь? Я ведь УЖЕ твоя любовница.

После этих слов Ева неожиданно рассмеялась. Алан расценил это как тревожный сигнал - все было похоже на первые признаки истерики. Алан решил пока помолчать.

- Как это подло! А я-то, дура, размечталась, нафантазировала себе. Боже! Меня сейчас стошнит...

Снова смех в сложенные у лица ладони, но следом резкая перемена настроения. Ева снова злилась.

- А знаешь что? - Она сняла браслет. - Мне от тебя ничего не нужно, понял? Подавись.

Браслет полетел в ближний к нему угол приборной панели. Алан стерпел молча и это.

- Вере своей подари этот браслет. - Она дернула за ручку двери. - Дай мне выйти.

Назад Дальше