– Да, – согласился Сэбин, – он никогда раньше не слышал моего голоса и подумал, что вы с Мэлори… – Он умолк и поднялся на ноги. – Вставай. Поехали к Мэлори. Она…
Кери отбросил в сторону блокнот, соскочил с кровати и прыгнул в кресло-каталку.
– Думаешь, ей грозит опасность?
– Делаж уже убил ради нее одного человека и пытался убить второго, – мрачно сказал Сэбин, толкая кресло по направлению к двери. – Как, по-твоему, он отреагирует, когда раскроет перед ней свои чувства, а она его отвергнет?
* * *
– Потрясающе! – Мэлори перегнулась через край балкона, нависавшего над обрывом, у подножия которого бились волны. Из спальни позади ее спины лился свет, но раскинувшийся внизу океан был темен, и ей с трудом удавалось различать даже белые буруны прибоя. – И ты называешь это коттеджем? Все это напоминает мне особняк и его окрестности из фильма "Ребекка". Так и кажется, что вот-вот откуда-то появится отягощенная многочисленным семейством миссис Девинтер. Как тебе удалось снять такой дом?
– Просто повезло. У того, кто снимал его раньше, в семье кто-то умер, и ему пришлось срочно съехать.
– Кстати, я не заметила у входа машины Герды. Где она?
– Возможно, пытается слиться с природой где-нибудь на пляже, – улыбнулся Джеймс. – Вернется вся в песке, с растрепанными от ветра волосами и ругая меня на чем свет стоит за то, что я не предупредил ее о нашем приезде.
– Да, это на нее похоже. – Мэлори глянула на черную пустыню океана, и ее сердце пронзила тоска одиночества. Что-то делает сейчас Сэбин, находясь за тридевять земель отсюда, в Седихане?
Нет, о нем нельзя думать! Слишком сильную боль причиняют такие мысли. Она повернулась к морю спиной и облокотилась о балюстраду балкона, глядя на Джеймса.
– Я хочу поблагодарить тебя еще раз за то, что мне не пришлось лететь одной. Но я, наверное, была не самым веселым попутчиком?
– Рядом с тобой мне всегда хорошо. И тебе вовсе необязательно развлекать меня, Мэлори. Я прекрасно понимаю тебя. Я единственный человек, который тебя понимает. – Он отвернулся и добавил:
– Отдохни и забудь про этого Литцке, а я пока принесу твой багаж. В шкафу висит платье. Надеюсь, оно тебе понравится.
– Я лучше дождусь своих чемоданов.
– Нет! – отрывисто прозвучал его голос, и глаза женщины изумленно расширились. – Надень это платье, Мэлори. Иначе ты все испортишь.
– Что ты имеешь в виду? – ошеломленно спросила она, но дверь уже захлопнулась за его спиной.
Она недоуменно смотрела на дверь. Это выражение на лице Джеймса… Оно было таким странным. Мэлори медленно пересекла комнату и открыла дверцу шкафа.
Там висело одно-единственное платье – необычайно элегантное, из прозрачного белого шелка. Оно было совсем новым, на нем до сих пор сохранился ярлык с именем модельера.
– Нравится?
Мэлори порывисто обернулась и встретилась взглядом с Джеймсом, который снова стоял на пороге комнаты.
– Ты забыл постучать.
– Я не мог больше ждать. Я знал, что ты не удержишься от соблазна и захочешь полюбопытствовать. – С улыбкой на губах он облокотился о притолоку. – Мне хотелось видеть твое лицо, когда ты будешь рассматривать мой первый подарок тебе.
– Подарок? Но, Джеймс, это платье стоит огромных денег. Вы с Гердой не можете позволить себе…
– Хватит про Герду, – скривившись, сказал он. – Герда не имеет к этому ни малейшего отношения.
Ужас схватил Мэлори за горло. Она начинала понимать… Господи, вот это поворот! И кто – Джеймс?
– Где Герда, Джеймс? – спросила она.
– Дома. Здесь нам никто не помешает. Не беспокойся, я обо всем позаботился. – Он умолк и горестно покачал головой. – Я пытался объясниться с ней, но она так ничего и не поняла.
– Я тоже. – Мэлори закрыла дверцу шкафа. – Но сейчас, кажется, кое-что начинает проясняться. Я заплатила положенный тебе гонорар за мою защиту в суде и не собираюсь добавлять к этому чаевые в виде проведенной с тобой ночи.
– О нет, – мягко сказал он, – это не одна ночь. Это вечность, Мэлори. Я простил тебя и Бена, и Литцке, но больше неверности не потерплю.
– Литцке? – Мэлори ощутила, как по ее спине побежал отвратительный холодок. Он уже второй раз упомянул имя Кери, и в ее душу закралось ужасное подозрение, о котором ей не хотелось даже думать. – При чем тут Кери?
– Я был обязан наказать его, Мэлори. – Джеймс улыбнулся. – Теперь ты больше не будешь принадлежать никому, кроме меня. В первый же день, когда Герда привела тебя в наш дом, я сразу понял, что нам суждено быть вместе.
– Нет!
– Да. – Джеймс сделал шаг вперед. Глаза на его худом лице лихорадочно горели. – Я давно мечтаю о тебе. Ты сама пробудила во мне эти мечты, а теперь делаешь вид, будто ни о чем не догадывалась. С этим пора кончать.
– Я никогда и не собиралась… – Женщина умолкла и в страхе уставилась на него. – Это ты сбил Кери. Ведь ты же мог его убить!
– Ты сама своей неверностью заставила меня это сделать. Так же, как заставила меня убить Бена.
Она закрыла глаза:
– Господи, и Бена тоже?
– Я видел, что ты несчастна. Кроме того, Бен мешал тому, чтобы мы с тобой были вместе.
– Джеймс. – Мэлори открыла глаза и попыталась говорить медленно и отчетливо. – Между нами ничего нет. Я всегда видела в тебе только друга.
– Я был твоим любовником. Об этом я мечтал каждую ночь. Зачем ты продолжаешь твердить, что…
– Нет! – Она бросилась мимо мужчины, увернулась от его вытянутой руки, вихрем пролетела по коридору и сбежала по ступеням крыльца.
– Мэлори! – В крике Джеймса звенела ярость. – Остановись! Вернись ко мне!
Она слышала грохот его ног, когда он бежал по ступеням лестницы, ведущей на первый этаж.
– Я накажу тебя, Мэлори! – кричал он. – Я не позволю тебе покинуть меня! Мы должны быть вместе! Ты не можешь меня бросить!
Дыхание вырывалось из ее груди резкими болезненными толчками. Она побежала по дорожке, что вилась вдоль края утеса. В ночном небе не светила ни луна, ни звезды, поэтому она не видела почти ничего впереди себя.
– Мэлори!
Крики Джеймса раздавались все ближе. Она сбросила туфли на высоком каблуке и метнулась к краю утеса. Может, там будет тропинка или…
Внезапно она на всем бегу врезалась в чье-то большое тело. Сильные руки обхватили ее, не давая двигаться.
Она закричала.
– Ш-ш-ш, все хорошо.
Мэлори отчаянно сопротивлялась, дралась, как дикая кошка, лягая незнакомца ногами и изо всех сил пытаясь вырваться.
– Мэлори, да это же я, черт побери.
Сэбин!
Ноги ее подкосились, и она безвольно повисла на его руках.
– Беги! Я уже не могу… Сэбин… – Она судорожно цеплялась за его руки. – Джеймс. Он убил Бена. Он не…
Сэбин откинул с ее лица растрепавшиеся от бега волосы.
– Полиция уже взяла Делажа.
– Нет, он гонится за мной.
– Если ты обернешься назад, то увидишь, что полицейские ведут его к машине.
– Я не хочу оборачиваться. – Мэлори вспомнила горящие, безумные глаза Джеймса и, вздрогнув, еще крепче прижалась к Сэбину. – Я не хочу больше видеть его.
– Мэлори! – снова прорезал ночь вопль Джеймса. Теперь в нем звучало отчаяние. – Ты не можешь бросить меня! Мы принадлежим друг другу!
Мэлори уткнулась лицом в плечо Сэбина.
– Я убью тебя! Я не позволю тебе уйти!
– Держите его!
Мэлори обернулась и увидела, что адвокат вырвался из рук полицейского и бежит к ней. Застыв от ужаса, она наблюдала за тем, как он приближается.
– Не стреляйте! – закричал Сэбин полицейскому. – Вы попадете в Мэлори! – Выругавшись вполголоса, он оттолкнул женщину назад, а сам встретился лицом к лицу с Делажем. – Ты ведь не хочешь убивать Мэлори. Я – вот кто тебе нужен. Ты ошибся. Кери был ни при чем. Именно я взял трубку той ночью, когда ты звонил.
– Мэлори!
Сэбин сделал шаг вперед и, когда Делаж уже был готов врезаться в него всей своей массой, рубанул адвоката, словно топором, ребром ладони по шее. Удар был настолько мощным, что сшиб нападавшего с ног, и тот, не удержав равновесия, полетел с края утеса в бездонную пропасть. Он страшно закричал, беспомощно размахивая руками, будто пытался уцепиться за воздух.
Не в состоянии пошевелиться, Мэлори провожала его ошеломленным взглядом до тех пор, пока он не скрылся из вида.
Крики, люди в форме, бегущие к краю обрыва, – все это она воспринимала, как в тумане.
– Он погиб.
В ушах женщины все еще звучало ее имя, когда он прокричал его на бегу.
– Пойдем, Мэлори. – Сэбин заботливо взял ее под руку. – Что толку стоять здесь. Пойдем к машине.
– Он мертв, да? – выдавила она, глядя слепым взглядом в ночное пространство.
– Вероятно, да. Тут высоковато.
– Он сказал, что виновата я. Что во всем виновата я.
Сэбин тихонько выругался и потащил ее за руку к полицейской машине, стоявшей у крыльца дома.
– Он убил Бена.
– Я знаю.
– Он сказал, что сделать это его заставила я.
– Забудь. Как выяснилось, он был психом. Ты сейчас в шоке, иначе сразу бы поняла, что у него не все дома. Обсудим все это после того, как ты перестанешь дрожать.
Мэлори только сейчас поняла, что всю ее сотрясает дрожь.
– Нужно выяснить, не причинил ли он вреда Герде. Он сказал, что она ничего не поняла…
– Мы попросим, чтобы полицейские связались по радио с какой-нибудь патрульной машиной и попросили послать к ней наряд, чтобы убедиться, все ли с ней в порядке.
– Она моя подруга. Как я ей объясню?
– Не переживай из-за этого. – Сэбин распахнул заднюю дверцу машины и помог женщине сесть на сиденье. Затем он устроился рядом и обнял ее за плечи. Он крепко прижимал ее к себе, и Мэлори положила голову ему на плечо. – Ну хватит, перестань плакать.
– Хорошо, – прошептала она.
В объятиях Сэбина, под его защитой, можно было не сомневаться, что с ней все будет хорошо.
Мэлори закрыла глаза и прильнула к нему, изо всех сил стараясь не вспоминать безумные завывания Джеймса, когда он выкрикивал ее имя, преследуя ее на краю высокого утеса.
Глава 10
– Нынче утром ты выглядишь куда лучше. – Кери оторвался от газеты и оценивающим взглядом осмотрел вошедшую в столовую Мэлори. – Немного бледна, но, по крайней мере, уже не напоминаешь мраморную статую с кладбища. Когда Сэбин привез тебя вчера, я не на шутку перепугался.
Мэлори села за стол и потянулась к кофейнику.
– Откровенно говоря, я помню не все из того, что происходило вчера вечером. Это был словно кошмарный сон. – Мэлори передернула плечами и налила себе в чашку кофе. – А может, оно и к лучшему. О таком и вспоминать не хочется. Джеймс…
– Сэбин велел мне следить, чтобы ты больше не расстраивалась, – перебил ее Кери. – Так что давай-ка не будем возвращаться к Делажу. Ты что-нибудь поешь?
– Нет, только кофе. Кстати, где Сэбин?
– Поехал на Лонг-Айленд повидать супругу Делажа.
– Герду? – Пальцы Мэлори сжались на ручке чашки. – Он сказал, что, по словам полицейских, Джеймс не причинил ей вреда.
– Да, с ней все в порядке, – быстро сказал Кери. – Сэбин только хотел поговорить с ней.
Мэлори поставила чашку на стол. Губы ее дрожали.
– Обо мне? Что он может ей сказать? "Мне жаль, миссис Делаж, но ваш муж погиб, поскольку домогался вашей лучшей подруги", – так, что ли?
– Нет. – Кери протянул руку через стол и накрыл ею ладонь Мэлори. – Он скажет, что Делаж обладал неуравновешенной психикой, но ты, разумеется, к этому не имела ни малейшего отношения.
– Нет, – мотнула головой Мэлори, – это не поможет. Она любила его, Кери, и, конечно, станет во всем обвинять меня.
– А может, и нет. – Он указал на газеты, которые только что читал, и добавил:
– По крайней мере, весь остальной мир ни в чем тебя не винит.
– Значит, с роковой женщиной покончено?
– Ты теперь – романтическая и даже трагическая героиня. – Он улыбнулся. – Для газетчиков сегодня счастливый день. В прессе не было такого шума с тех пор, когда после убийства Кеннеди газеты попытались сделать святую из Жаклин. Мэлори поежилась.
– Если бы не Сэбин, вчера вечером я могла бы погибнуть. – Она перевернула руку ладонью вверх и ответила Кери теплым пожатием. – И, конечно, ты очень помог. Сэбин сказал, ты первый догадался, что Джеймс – убийца.
– Да, благодаря моему пытливому уму. Я не могу жить спокойно, если что-то не сходится в моей голове. Когда Делаж увидел меня в твоей комнате, у него перекосилось лицо, и я должен был выяснить, почему. – Он пристально посмотрел в глаза Мэлори. – Ты могла бы облегчить нашу задачу, если бы не уехала тайком. Сэбин чуть с ума не сошел, когда узнал от агента службы безопасности, которого приставил к тебе, что ты уже летишь в Нью-Йорк, да еще вместе с Делажем. У нас тогда еще не было неопровержимых доказательств, поэтому мы не могли связаться с полицией и попросить, чтобы вас встретили в аэропорту. Единственное, что смог сделать Сэбин, это позвонить в детективное агентство Рэндольфа и приказать им следить за вами от трапа самолета.
– Хорошо, что вы это сделали.
– Наш "Лэйр джет" приземлился в Нью-Йорке через полчаса после вашего отъезда из аэропорта. Сэбину пришлось нажать на все рычаги, чтобы полицейские пустились за вами в логоню, а люди Рэндольфа тем временем находились на связи по рации и объясняли, где вас искать.
Мэлори склонила голову. Глаза ее застилали слезы.
– Прямо кошмар наяву. Джеймс был моим другом, Кери, и я никогда не рассматривала его в каком-то ином качестве.
– Я знаю. – Он еще раз ободряюще сжал ладонь Мэлори и затем отпустил ее. – Он был больным человеком.
– А может, тут все-таки есть моя вина? Может, я, сама того не желая, дала ему какой-то повод?
– Не говори глупости!
– А Бен? Он бы остался в живых, если бы не… – Она отставила от себя чашку, оттолкнула стул и поднялась. – Пойду к себе, закончу собирать чемоданы.
– Собирать чемоданы? – ошеломленно переспросил Кери.
– Не могу же я оставаться здесь вечно! – Мэлори направилась к двери. – Сэбин был очень добр, привезя меня сюда вчера ночью, но мне неловко и дальше доставлять ему такие неудобства.
– Побойся Бога! Ты называешь свое присутствие здесь "неудобством" для Сэбина? – Кери рассмеялся. – Если он вернется и не застанет тебя здесь, то сломает мне вторую руку за то, что я позволил тебе уйти.
– Он не станет на тебя сердиться. – Мэлори обернулась и смотрела на Кери блестящими от слез глазами. – Он тебя любит. Ты – одна из немногих констант в его жизни.
– А ты, стало быть, нет?
Она отрицательно покачала головой:
– Ты же сам говорил: у Сэбина не бывает долгих романов.
– Я вообще слишком много говорю. Тебе это кто угодно подтвердит. – Кери встал из-за стола. – Дождись его возвращения и поговори с ним сама, Мэлори.
– Я не могу остаться. Как, по-твоему, почему я убежала от него в Нью-Йорк? В свое время он сказал мне, что я сделана из воска. – Она болезненно улыбнулась. – Тогда я начала с ним спорить. Сейчас я бы этого делать уже не стала.
– И куда же ты собралась?
– Я не могу тебе сказать. – Она подняла руку, словно останавливая его. – Ведь ты обязательно скажешь об этом Сэбину.
– Конечно, скажу, – неохотно кивнул Кери.
– Так что будет лучше, если я просто растворюсь в утренней мгле. – Она повернулась и приготовилась выйти. – Прощай, Кери. Мне будет недоставать тебя. И спасибо за все.
* * *
– А вот это черта с два! – рявкнул Сэбин, вырывая у таксиста чемодан, который тот уже собирался уложить в багажник, и ставя его на мостовую. – На сей раз ты от меня не сбежишь, Мэлори. Ни сегодня, ни завтра и вообще никогда.
Мэлори вздрогнула, обхватила себя руками и только после этого решилась повернуться и встретиться взглядом с Сэбином.
– Я уезжаю, Сэбин. Прошу тебя, положи чемодан в багажник.
– Черта с два! – Сэбин сунул в ладонь таксиста смятую банкноту. – Отнеси вещи обратно и скажи консьержу, чтобы отправил их в апартаменты Уайта. – Затем, не дожидаясь ответа, он схватил Мэлори за руку и потащил к стоявшему поодаль лимузину. – Не говори ни слова, – приказал он, открывая заднюю дверцу автомобиля. – Ни единого звука. – Заставив женщину забраться в машину, он устроился рядом с ней на мягком сиденье. – Дай мне время, чтобы успокоиться и подавить желание придушить тебя. – Сэбин подал знак шоферу трогаться и назвал место назначения:
– Центральный парк. – Затем он обернулся к ней. – Я не поверил ушам, когда Кери сказал мне, что ты повернулась и ушла.
– Кери сказал тебе? – недоуменно переспросила Мэлори, но затем поняла:
– Ах да, в машине есть телефон. Я и не подумала, что он может тебе позвонить.
Губы Сэбина упрямо сжались:
– Нет, ты подумала. Подумала о том, что тебе будет удобнее сбежать от меня, даже не попрощавшись.
Мэлори смотрела прямо перед собой, гордо подняв голову:
– Я знала, что мне будет трудно говорить с тобой.
– Вот здесь ты права. Еще как трудно, черт побери! Даже невозможно! Я поперея на Лонг-Айленд, чтобы спасти твою дружбу с Гердой, а ты…
– Ты мог бы спросить меня, и я сразу сказала бы тебе, что это безнадежно. – Она посмотрела на Сэбина. – Герда ведь даже не стала тебя слушать, разве не так?
– Еще как стала. Я заставил ее. – Сэбин помолчал. – Она, правда, не захотела сразу поверить мне. Придется предпринять еще одну попытку.
– Вряд ли у тебя что-нибудь получится. Она любила Джеймса. Ей проще думать, что во всем виновата я, нежели осуждать его.
– Судя по тому, что поведал мне Кери, тебе так тоже проще. – Он взял ее за плечи и потряс. – Пойми одно. Ты ни в чем не виновата. Ты не давала Делажу никаких поводов.
– Откуда тебе знать! – В ее голосе звучала мука. – Откуда мне самой знать!
– Это я тебе говорю. Я знаю тебя. В тебе много тепла и любви, но только безумец, подобный Делажу, мог истолковать проявления дружбы как нечто большее. – Сэбин горько улыбнулся. – У меня для этого было гораздо больше оснований, и то…
Мэлори смотрела поверх его плеча в тонированное стекло, за которым нескончаемой разноцветной лентой проносились улицы города.
– Ты как-то раз сказал, что женщины, подобные мне, пробуждают в мужчинах одержимость.
– Так и есть. – Сэбин отпустил плечо Мэлори и взял ее лицо в свои ладони. – Хватит смотреть в это дурацкое окно. Лучше послушай меня. – Взгляд его был пристальным и не отрывался от ее лица. – Ты настолько прекрасна, что я начинаю дрожать от одного только взгляда на тебя. Я как-то сказал Кери, что ты – возродившаяся Елена Прекрасная. Из-за таких женщин, как ты, мужчины начинают войны, пишут великие книги, но… – Он прервался, чтобы сделать глубокий вдох. – Но красота – не единственное, что в тебе есть, и даже не главное. Помимо этого, ты еще глубокий и умный человек, и ты имеешь право выбора. Ты не можешь судить себя за то, что Делаж полюбил тебя. – Он помолчал. – И не можешь винить себя за то, что тебя полюбил я.
Мэлори замерла, не в силах отвести глаз от его лица:
– Что?