Окружённый толпой, Графов понимает, что деваться некуда, и снимает свои широкие рэперские джинсы. При этом из кармана у него вываливается чёрный маркер.
- А теперь футболку.
Графов стаскивает с себя чёрную футболку и кидает её рядом.
- Ложись на землю!
Графов не двигается. Муромский заряжает ему ногой в спину, и тот, как подкошенный, ничком падает на землю. Злой подходит ближе и начинает трясти над ним баллон.
- Мало того, что эти гады изгадили своими графитями весь город, - приговаривает он.
- Ну да, - поддакивает кто-то, - всю набережную испоганили, все дома, все подъезды.
- Это точно, - соглашается с ним другой, - они уже даже в деревнях уже все дома изрисовали.
- Скоро они уже до наших квартир доберутся! - заводится третий. - Испишут все наши спальни и ванные своими тэгами сраными.
- Снимайте с него трусы! - заключает Злой, заканчивая взбалтывать краску в баллоне.
С граффитчика снимают трусы, двое держат его за руки за ноги, и Злой приступает к работе. Нажав на кеп, он оставляет вначале на спине Графов свой автограф "здесь был Злой" и, наконец, задумавшись на секунду, проставляет дату "30.04.11."
Затем остальные по очереди берут баллон с чёрной краской и оставляют на нём свои автографы.
После трёхминутного живописания всё тело Графова остаётся исписанным. Даже худые руки и ноги его изрисованы маркером. После чего графитчика пинают в зад и под улюлюканье выдворяют с поляны.
Злой кричит ему на прощание:
- Только смотри не стирай! Как только смоешь, мы снова тебя разрисуем. Так что милости просим на Девичью!
Если не мы, то кто?
Находясь под дубом и улюлюкая вслед расписанному с ног до головы граффитчику, убегающему во вторую потерну, бритоголовые даже и не подозревают, что рядом над их головами скрываются среди ветвей две девичьи фигуры.
Эмма и Мара-Мария сидят на самом верху раскидистого дуба, по обе стороны от ствола, похожие издали на ворон. Неожиданно они замечают внизу проезжающий по Бастионному шляху оранжевый мусоровоз.
Свернув на поляну, машина останавливается неподалёку от дуба. Из кабины выскакивает бригадир.
- Все собрались? - спрашивает он.
- Все, - отвечает за всех Муромский.
Кожемякин поднимает голову и обводит взглядом небольшую горстку собравшихся.
- Вот, что я вам скажу, хлопцы, - обращается он к ним точно так же, как если бы Тарас Бульба обращался к своим товарищам. - Нас немного. Остались только вы да я. И вот спрашиваю я, а кому ещё, как не вам и мне, трезвым и видящим правду воевать с поганым Змеем-дурманом? И отвечаю. Больше не кому. Если не мы, то кто? - взмахивает он кулаком.
- Верно! - ответствуют ему многие из собравшихся.
- Вы видите, какой сегодня на Девичьей невиданный слёт нечистой силы. Но знайте, что сегодня последний день, когда эта нечисть торжествует. Торжествует перед тем, как уйти под землю и затаиться там, чтобы переждать летнее время. Наше солнце всё выше, а лето всё ближе. Сегодня ночью мы должны спалить всю эту нечисть на Майском костре.
- Твоя правда, бригадир, - кивает Злой.
- Сейчас же приступайте к работе. Костёр поставим там, на Ведьмином лугу, - показывает Кожемякин рукой, - и такой высокий, чтобы видно его было всем и отовсюду. За работу!
Страж горы
Убедившись, что поляна опустела, девушки решают спуститься вниз. Но, оказывается, спуститься с дуба - это совсем не то же самое, что подняться на него. От одного взгляда вниз у Эммы начинает кружиться голова.
- Мамочки, как же я теперь слезу?
- Но ты же как-то залезла сюда? - усмехается Мара.
- Это я от страха сюда залезла. И тем более, я вниз тогда не смотрела.
- А ты и сейчас вниз не смотри.
- Как же я тогда слезу, если не буду смотреть. Нет, ни за что, - мотает головой Эмма. - Теперь меня только пожарные снимут отсюда.
- Ну, тогда оставайся здесь и жди пожарных. А я полезла.
Без особых усилий Мара умудряется спуститься с одной боковой ветки на другую.
- Видишь, у меня получилось. Хватайся руками там и спускайся.
- Я боюсь.
Эмма судорожно хватается руками за ветку и вслепую, не глядя вниз, съезжает ногами по стволу.
- Ниже! - командует Мара.
Скользя по стволу, ноги Эммы пропускают ветку.
- Всё! - вскрикивает она, повисая на руках, - мне пипец!
Мара, находясь ниже, заводит её болтающиеся в воздухе ноги на расположенную рядом другую боковую ветку.
Почувствовав опору, Эмма открывает глаза.
- Блин, чуть не грохнулась, - смотрит она вниз.
Вскоре они вновь оказываются на том самом нижнем суку, с которого начался их подъём. Эмма первой загадывает своё желание.
- Девичья гора! Избавь меня от нежити! Да будет так.
То же самое собирается повторить и Мара. Но неожиданно она замечает, что, напротив, на валу появляются двое бритоголовых. Обнаружив в кустах брошенное пальто и две сумки, они замечают на дубу и их хозяек.
- Вон они! - кричит один из них.
Не раздумывая, девушки одновременно прыгают с нижнего сука на землю и бегут прочь с поляны. Чистильщики бросаются вслед за ними в погоню.
Перескочив Бастионный шлях, девушки мчатся по тропинке вниз. За поворотом они резко кидаются в сторону и бегом поднимаются вверх по склону. Спрятавшись за ближайшим, метровым в диаметре, грабом, они видят, что скины пробегают внизу, не заметив их.
Девушки поднимаются ещё выше и неожиданно выходят на небольшую полянку, освещённую солнцем. Прямо перед ними чернеет вдалеке вход в ещё одну потерну. Только в отличие от других, вход в неё очень узкий и выглядит как-то странно. Приглядевшись, Эмма замечает, что арка имеет перевёрнутый вид - овал её расположен внизу, на земле, а вверху она представляет обычный прямоугольный дверной проём.
- А это что ещё за потерна?
- Это первые врата, - объясняет Мара.
Приближаясь к перевёрнутой арке, девушки замечают на самом верху крепостного вала какую-то странную фигуру. Странность её заключается не в том, что она обращена к ним спиной, и не в том, что она одета в чёрный фрак, а в том, что голова её скрыта чёрным колпаком, и фигура эта не стоит, а движется. Фрак с длинными фалдами пятится к ним, спускаясь по склону, словно рак.
Девушки в растерянности останавливаются. Вместе с ними останавливается и странная фигура.
- Кто это? - пугается Эмма.
- Откуда я знаю? - отвечает Мара.
Она делает шаг вперёд, фрак также приходит в движение, но задом наперёд.
- Бежим туда! - кивает она Эмме.
Они забегают в потерну, которая под крутым наклоном спускается вниз.
- Бррр! Как тут хол-л-лодно, - дрожащим голосом произносит на бегу Мара.
- Да ну тебя! - прикрикивает на неё Эмма.
Пробежав метров пять, она оглядывается: в проёме стоит тёмный силуэт.
- Осторожно! - запоздало кричит ей Мара. - Тут ступени.
Ступеней, составленных из бетонных плит, в полумраке совсем не видно, поэтому Эмма спотыкается и падает. Мара подаёт ей руку.
- Ты в порядке?
- Да.
- Давай скорее!
Добежав до середины тоннеля, они оглядываются и видят, что чёрного силуэта на входе уже нет. Девушки облегчённо вздыхают, и вдруг с ужасом замечают, что он, оказывается, поджидает их уже на выходе.
Эмма и Мара застывают в растерянности, не понимая, как могла эта странная особа перенестись так быстро на противоположный конец потерны.
- Эй! - кричит Мара, - ты кто?
Особа почему-то не утруждает себя ответом.
- Чего тебе нужно от нас? - истерично кричит Эмма.
Чёрный силуэт безмолвствует.
- Ты кто? - вновь кричит Мара.
И неожиданно приходит ответ:
- О-о-о…
Девушки испуганно озираются: стон исходит не от фигуры, он идёт откуда-то сзади. Через секунду стон повторяется. Девушки вертят головой: на этот раз он идёт сверху.
- У-у-у…
На второй стон накладывается третий, идущий теперь уже из-под земли:
- И-и-и…
И вот уже жалостные стоны несутся к ним со всех сторон: а-а-а, о-о-о, у-у-у, и-и-и…Девушкам кажется, что они слышат сотни голосов. Вопли раздаются со всех сторон, накладываясь друг на друга и создавая невообразимую какофонию ужаса.
Они не знают, что первая потерна - это единственная потерна, в которой можно услышать вой Горы. Правда, немногие выдерживают его дольше минуты. Потусторонние голоса свели тут с ума ни одного стоящего на вахте часового.
Девушки понимают: чтобы не сойти с ума, им самим необходимо вопить, что есть мочи. И они голосят так, как только могут голосить перепуганные до смерти девушки. Закрыв глаза, они орут, словно их режут. От такого крика оживают покойники. Выдержать такие вопли не сможет никто. Закончив кричать и открыв глаза, они видят, что на входе и на выходе никого нет.
Эмма и Мара бегут к выходу. Выбежав из потерны на дно широкого охранного рва, они с облегчением переводят дух. Человек во фраке с колпаком на голове исчез.
На широкой лужайке они замечают пепелище и два бревна рядом. Видно кто-то недавно устраивал тут посиделки возле костра.
На противоположной стороне рва расположен крутой склон так называемого контрэскарпа, подняться на который проблематично, настолько тот крутой. Но неподалёку девушки замечают боковую дорожку, так называемую аппарель по которой защитники крепости спускали в ров орудия и сами сбегали вниз, чтобы спрятаться за защитным валом.
К этой аппарели девушки и направляются. Солнце светит им в спину. Неожиданно они замечают, что к их двум теням присоединяется ещё одна, довольно длинная. Они оглядываются и столбенеют. Позади них на валу вновь стоит та самая фигура во фраке.
Только на этот раз она стоит к ним лицом. Видна белая сорочка между лацканами пиджака, а вот само лицо скрыто чёрным колпаком.
- Мамочки, опять, - едва слышно шепчет Эмма.
Девушки, как по команде, стремглав бросаются к аппарели. Человек с колпаком на голове, стремительно спустившись с вала, кидается вслед за ними.
Неожиданно Эмма вновь спотыкается и падает. Помогая ей подняться, Мара боковым зрением замечает, что странная фигура также почему-то останавливается. Человек с колпаком на голове не приближается к ним, словно сохраняя дистанцию. Он стоит совсем рядом, в пяти метрах от них, готовый в любой момент начать движение.
Приглядевшись к нему, Мара замирает в испуге. Увидев испуг на лице Мары, Эмма оглядывается и с ужасом замечает, что чёрный колпак у человека во фраке перехвачен на шее толстой верёвкой. Обрывок верёвки свисает перед сорочкой, как галстук.
- Кто это? - отчаянным шёпотом спрашивает она. - Страж горы?
Мара согласно кивает.
- Или Богров? - неожиданно догадывается Эмма.
Мара подтверждает её догадку, шепча в ответ:
- Богров и есть страж горы..
Эмма в страхе пятится к совсем уже близкой аппарели.
Страж горы также делает шаг вперёд по направлению к ней.
- Стой, не двигайся! - приказывает ей Мара. - Я поняла. Он двигается лишь тогда, когда мы двигаемся.
- Так что, мы так и будем стоять?
- Так и будем.
- Я не могу уже смотреть на него.
Она вновь отступает на шаг. Человек в колпаке на шаг к ней приближается.
- Я боюсь, - вся дрожит она.
- Не бойся. Страж горы это - страх. Страх идёт за тобой. От него никуда не денешься. Куда ты, туда и он. Стой, и он тебя не тронет.
- Я не могу, - вновь отступает назад Эмма.
Наступая, человек с петлёй на шее приближается к стоящей на месте Маре. Вот он уже совсем близко. Мара от ужаса закрывает глаза и даже задерживает дыхание. Потеряв к ней интерес, Богров направляется к отступающей Эмме.
Когда Мара открывает глаза, то видит, что Эмма бежит вверх по аппарели, а страж летит вслед за ней.
- Стой, - кричит Мара.
Но кричать бесполезно. Вне себя от ужаса, Эмма бежит прочь отсюда. Мара бросается вслед за ними вдогонку.
Стой! Там обрыв!
Эмма оглядывается и краем глаза замечает у себя за спиной призрак убийцы Столыпина. Страж горы всё так же неотступно преследует её.
Страх преследования гонит Эмму вперёд. Она спускается к перелеску, за которым встаёт тёмная гряда векового леса. Ноги сами собой несут её в Мертвецкую рощу. Маре ничего не остаётся, как только следовать за ними.
Бегущих девушек случайно замечает стоящий на опушке Злой. Заподозрив неладное, он бросает засохшее дерево и устремляется вслед за ними, в результате чего бегущих становится четверо.
Всё быстрее мелькают деревья у Эммы перед глазами, всё ближе становится прерывистое дыхание безликого стража у неё за спиной, и всё меньше остаётся у неё сил.
Вот уже отчётливо слышен гул от пролегающей где-то рядом автотрассы. По-видимому, край Горы совсем близко. Тропинка, огибающая окопы, оставшиеся ещё с войны, приводит Эмму на маленькую полянку, с которой открывается живописный вид.
Внизу видна трасса, по которой с шумом несутся машины, а слева два дома-башни, словно парящие над лесом. Засмотревшись на них, Эмма совсем не смотрит под ноги. Ей почему-то кажется, что за краем лужайки последует пологий спуск.
- Стой! - кричит ей вдогонку Мара.
Гонимая стражем, Эмма ничего не слышит и продолжает бежать, не замечая, что в двух метрах от неё трава на поляне заканчивается и начинается отвесный, почти вертикальный обрыв.
- Стой! Там обрыв!
От открывшейся перед глазами пропасти ноги у Эммы подкашиваются, и, заваливаясь на бок, она едва успевает схватиться руками за траву.
Страж горы исчезает так же внезапно, как и появился. Как будто его и не было. Со своей задачей пугать до смерти каждого, кто ступит на гору, он справился.
Трава с корнем остаётся у Эммы в руках, она скользит вниз, ноги её повисают над обрывом. Красная нежить, не удержавшись, соскальзывает с её плеч, но в последнюю секунду успевает схватиться за её левую туфельку. Мара хватает Эмму за руку и из последних сил буквально вытягивает её из пропасти. Туфелька, не удержавшись, слетает с ноги вместе с повисшей на ней нежитью. Через несколько секунд изнизу доносится глухой стук от упавшей туфельки.
Давай сделаем это вместе
Придя в себя, Эмма и Мара подползают к самому краю обрыва и заглядывают вниз. С высоты семидесяти метров открывается внизу хозяйственный двор с постройками, с игрушечными трейлерами на стоянке и с крошечными собачками возле забора. Почуяв посторонних, они с лаем бросаются к тому месту, где лежит туфелька.
- Тот самый обрыв? - спрашивает Эмма.
- Ага, - кивает Мара.
- Не очень-то тут и романтично, - замечает Эмма.
- Зато все проблемы решаются здесь мгновенно и практично, - каламбурит Мара. - Если упадёшь - костей уж точно не соберёшь.
- Это точно, - кивает Эмма.
- Ещё чуть-чуть, и ты бы грохнулась вслед за своей туфлёй.
- Зря ты меня спасла, - вздыхает Эмма.
- Почему зря?
- Потому что я никогда не смогу бросить курить. А он… никогда уже ко мне не вернётся. Он поставил на мне крест. Всё кончено.
Эмма снимает с ноги вторую туфельки и кидает её вниз. Собаки разбегаются внизу, а потом опять сбегаются.
- Дура ты. Он к тебе вернётся, вот увидишь.
Мара вздыхает и поднимается на ноги.
- А вот меня на этой земле уж точно ничего не держит.
Стоя на краю пропасти, она вновь заглядывает вниз и как бы, между прочим, замечает:
- Одна секунда и всё.
- Ты чё, сдурела? - вскакивает на ноги Эмма и хватает её за руку. - Что за шутки!
Ещё секунду назад Мара даже не думала об этом. Будучи максималисткой, она лишь рефлексировала, как обычно рефлексируют девушки в её возрасте, играя словами и не задумываясь над последствиями. Но слово за слово, и ответная реакция подруги вынуждает её действовать так, будто она настроена всерьёз.
- Это не шутки. Шутки уже закончились.
- Я тебя не отпущу! - ещё крепче сжимает её руку Эмма.
- И что дальше? - Мара даже не пытается вырваться. - Это ж ничего не решит. Ты ж не будешь всё время держать меня за руку?
- Буду.
- Всё время?
- Да. Пока ты не передумаешь.
- Я не передумаю.
- Ну, тогда, - вздыхает Эмма, словно принимая важное решение, - даай сделаем это вместе.
- Как это вместе? - недоумевает Мара.
Приходит и ей черёд удивляться. Решение Эммы совершенно не вписывается в её планы.
- А вот так, как сейчас, взявшись за руки.
- С ума сошла! - отбрасывает Мара назад её руку.
- Нет, я серьёзно.
- Дура, что ли?
- Мне одной будет стрёмно. А за компанию…
- Нет! - вновь обрывает её Мара. - Я не могу взять тебя за компанию. Я не могу взять на себя такую ответственность. Ещё подумают, что я подстрекала тебя. Что я убийца.
- Я и сама могу вслед за тобой. И тогда ты уже точно меня не остановишь.
Мара внимательно смотрит на неё и протягивает ей руку.
- Ладно. Давай.
Эмма берёт её за руку.
- А если кто-то из нас в последний момент испугается? - спрашивает она.
- Я не испугаюсь, - уверенно отвечает Мара.
- Давай лучше свяжем их, - предлагает Эмма.
- Чем?
- Да хотя бы этим проводком.
Отсоединив от мобильного телефона чёрный проводок с наушниками, Эмма плотно обматывает им прижатое к её левому запястью правое запястье Мары, а затем с большим трудом завязывает концы его на узел.
- Ну вот, так будет надёжнее.
- Давай отойдём немного… для разбега, - предлагает Мара.
- Давай.
Они отходят назад на пять метров.
- Ты готова? - спрашивает Мара.
- Готова.
- Уверена?
- Да.
- На счёт два - бежим, - Мара начинает отсчёт. - Раз. Два.
- Подожди, - останавливает её Эмма.
- Что ещё?
- Я не могу с открытыми глазами. Мне надо чем-то их закрыть.
Чтобы не бояться, надо просто ничего не видеть.
- Чем ты их закроешь? - теряет терпение Мара.
- У меня есть кулёк, - вспоминает Эмма.
Левой рукой она вытаскивает из заднего кармана джинсов смятый кулёк для мусора, который в гимназии вручил ей Злой. Встряхнув его, она надевает кулёк себе на голову.
- Теперь готова? - усмехается Мара.
- Готова, - кивает Эмма.
- Уверена? - улыбается Мара.
- Да, - подтверждает Эмма.
- Тогда, полетели? - глаза Мары сияют.
- Полетели! - радостно соглашается с ней Эмма.
- Готс андед! - восклицает вдруг Мара.
- Что? - не понимает Эмма.
- Готы бессмертны!
- Я - тоже, - добавляет Эмма.
Мара закрывает глаза, и они разбегаются. Она, как ведущая, тянет Эмму за собой, но ноги у той почему-то вдруг начинают заплетаться и сами собой уводят в сторону от обрыва.
Эмма чувствует, как на неё внезапно наваливаются тысячи бесплотных духов. Они, как грозди повисают у неё на руках и ногах, не давая шагу ступить. Потеряв ощущение пространства, Эмма спотыкается и падает, увлекая за собой Мару.
- Блин, что ж ты делаешь! - разъярённо кричит на неё Мара, пробуя подняться. - Вставай!