Прогуливаясь с ним, я решила поинтересоваться:
– Лорд Весский…
– Можно просто Андриан.
– Андриан, – не стала спорить я, – скажите, оборотни не пьют? Я заметила у вас отсутствие вина и крепких напитков.
– Восхищен вашей наблюдательностью. Спиртное туманит разум и плохо влияет на контроль над зверем. Не то чтобы мы совсем не пьем, но на приемах пить не принято.
Представив, как перепивший лорд теряет над собой контроль и оборачивается в волка, я поддержала такие традиции.
– Попробуйте ликер, – предложил он, останавливая слугу и предлагая мне бокал. – Это только для женщин.
Что ж, я не стала отказываться, так как после долгих разговоров в горле пересохло. Взяв бокал, пригубила тягучий напиток. Боковым зрением отметила, что Владыка с блондинкой выходят на балкон.
– Не знал, что вы в разводе. Считал вдовой, – неожиданно заметил Андриан.
– А почему сразу вдовой? Я могла быть и замужем.
– На вас отсутствовал запах мужчины.
О как! Такой ответ заставил меня еще раз пригубить из бокала. Все время забываю, что хоть они и выглядят как люди, но их обоняние ближе к животным.
– Как давно вы развелись?
– Около полугода назад.
– Должен заметить, что он глупец, раз позволил себе потерять такую женщину, как вы.
Я натянуто улыбнулась, даже не делая попытки поблагодарить за комплимент. Данная тема была еще болезненна.
– Андриан… – Я хотела задать ему вопрос, но, увидев, как он расплывается в довольной улыбке, посмотрела с недоумением.
– Мне просто нравится, как вы произносите мое имя, – произнес он с мальчишеской улыбкой, смотря на меня щенячьим взглядом. Так и захотелось по голове потрепать… или еще раз коньками огреть, чтобы вразумить.
– Лорд Весский! – попыталась я призвать к порядку.
– Не будьте так жестоки. Андриан.
Вот как с ним быть?! Я уже подумывала найти другой объект для расспросов, но решила спросить:
– Если вас не затруднит, можете объяснить подробнее про избранных?
– Что именно вас интересует?
– Вы определяете свою пару по запаху, будь она волчица или человек?
– Все верно. Наш зверь выбирает ее.
– А как же любовь?
Он на миг задумался, а потом совершенно серьезно посмотрел мне в глаза и ответил:
– Мы можем иметь детей лишь с парой. При встрече с ней обостряются все наши инстинкты: желание сделать своей, защищать, оберегать. Мы верны своим парам. Так что это еще, как не любовь?
– Не верю, что все именно так. Всегда есть исключения, – с сомнением произнесла я.
– Есть. Когда пара человек. Потому что наши женщины сразу чувствуют своего мужчину, а вот человеческие… Оборотню приходится постараться, чтобы завоевать ее и убедить. Но мы очень настойчивые, ведь чего не сделаешь, когда лишь одна женщина способна подарить ребенка и лишь она в силах утихомирить внутреннего зверя.
– О чем вы?
– О наших ипостасях.
– Каких ипостасях? Я думала, вы оборачиваетесь в волков, и все.
– Не совсем. Мы способны принимать боевую трансформацию, которая совмещает человеческую форму и звериную. В таком виде мы обладаем силой зверя, но сохраняем рассудок человека. Если же переходим полностью в животную форму, то над разумом преобладают инстинкты зверя. Лишь наша пара способна усмирить зверя, он никогда не причинит ей вреда, для остальных же… Только сила вожака может остановить оборотня, перешедшего в звериную форму. Поэтому для нас так важен самоконтроль.
– Это отличается от рассказов об оборотнях в нашем мире, – призналась я. – И все же что делать, если человеческая женщина не полюбит?
– Пока оборотень жив, он никогда ее не отпустит, но будет страдать, чувствуя, что его пара несчастна.
Однако. Именно этого я и боялась. Хуже всего, когда тебе не оставляют выбора.
– А что случится, когда к Владыке вернется обоняние? Ведь Катя еще мала. Он начнет домогаться ребенка?
Взгляд Андриана был смесью возмущения и осуждения.
– Не ожидал, что вы даже подумать такое можете.
– Я мать и не могла не спросить, – постаралась не покраснеть я, настолько искренним было возмущение Андриана.
– В первую очередь мы заботимся о своей паре. Не беспокойтесь, до ее взросления ей внимание Кристиана не грозит. Могу пообещать, что все эти годы у нее будет самый преданный друг.
"Который за все это время не пропустит ни одной юбки", – закончила про себя я, завидев вернувшегося Владыку с блондинкой, которая томно прижималась к нему. Губы ее немного припухли, и не составляло труда догадаться, чем они там занимались.
– Вы говорили, что оборотни верны своей паре. Как быть, если избранная еще ребенок? Мужчина хранит верность?
– Это было бы жестоко, – усмехнулся он. – Пока мы не пометим свою пару, у нас еще есть шанс наслаждаться… радостями жизни.
– А как обстоят дела с вашими женщинами? Они тоже иногда образовывают пары с людьми? – спросила я, избегая смотреть на сладкую парочку.
– Мы живем дольше людей, и детей они могут зачать лишь со своей парой. Иногда встречи с ней приходится ждать долгие годы, а так хочется любви и нежности. – Андриан прекрасно понял, почему я заговорила об их женщинах. – Хорошо, если парой оказывается оборотень, такой союз крепок. Если же человек, то не все так гладко.
– Почему?
– Мужчины приобретают верную спутницу, но не всегда способны сами хранить верность, – кратко ответил он.
Теперь мне стало понятно, почему среди женщин-оборотней царила свобода нравов и они себя с таким пылом предлагали Владыке. Зачем хранить невинность? Если они встретят свою пару, то мужчина не будет смотреть на ее прошлое и по-любому возьмет замуж. Неплохо устроились.
Увлекшись разговором, я и не заметила, как к нам подошли Владыка с блондинкой. Та смотрела на меня с вызовом, как кошка, ластясь к нему.
– Андриан, нельзя так узурпировать внимание л… – Владыка проглотил слово "леди" и тут же исправился: – Ольги. Многие гости еще хотят пообщаться с ней, – пожурил он того.
Блондинке не понравилось, что он назвал меня по имени, и она ехидно произнесла:
– Вы должны радоваться, что находитесь при нашем дворе. Насколько я слышала, у людей не принято приглашать в приличное общество разведенных женщин.
Я задохнулась от такой наглости. Да что она о себе возомнила?!
– А вы должны радоваться, что не находитесь в моем мире. Такую вульгарную особу не пригласили бы ни в один приличный дом. Ваше место было бы под забором.
Та покраснела и внаглую перевернула свой бокал, облив мою юбку. Вот же курица! Такими фокусами пусть школьниц из себя выводит. Чего она ожидала? Что я с плачем убегу?
– Деточка, позвольте вам дать совет – если делаете что-то, то делайте основательно. – Я сделала шаг к ней и вылила свой бокал ей на голову. Липкая смесь растеклась по волосам и начала стекать на лицо. – Ой, какая я неловкая. Радуйтесь, что это не средство для удаления волос, – сладко произнесла я, а потом совершенно другим тоном, жестко закончила фразу: – В следующий раз будет именно оно!
Блондинка стала выглядеть как облезлая кошка и потрясенно ахнула, посмотрев на Владыку.
– Это возмутительно! – рыкнул он.
– Вы совершенно правы, Владыка! – к нам стремительно подошла леди Паттерсон. – Да как она посмела оскорбить мать вашей невесты?! В мое время девушки были скромнее и не вели себя так развязно с мужчинами, которые имели счастье обрести пару.
Владыка посмотрел на меня тяжелым взглядом, не став говорить того, что собирался. Вовремя Клотильда вмешалась. Вместо этого он произнес:
– Мадам, следуйте за мной.
О, я тут же оценила это "мадам" и с вызовом посмотрела на него:
– Как скажете, сын мой. – Нашему перемирию пришел конец.
Владыка заскрежетал зубами, приходя в еще большую ярость. Резко развернувшись, он забыл на мгновение о грузе, что прилип к его руке. Переведя взгляд на рукав, испачканный накапавшим с блондинки ликером, брезгливо стряхнул с себя ее руку.
– Леди, чего вы застыли? Идите и приведите себя в порядок! – зарычал он на блондинку. Какая прелесть, и она под раздачу попала.
Та всхлипнула, но он уже потерял к ней интерес и зашагал на выход. Андриан не оставил меня, хотя речь шла лишь обо мне, и с беспечным видом, как будто мы просто прогуливаемся, повел меня за быстро удаляющимся Владыкой. Я только и успела, что послать теплый взгляд леди Паттерсон.
Сверля взглядом спину шагающего впереди Владыки, я не чувствовала за собой никакой вины в устроенном скандале. Эта курица сама виновата. Нечего было цепляться ко мне. Если он думал, что я буду молча сносить оскорбления, то он совсем идиот.
И вообще, поведение Владыки вызывало раздражение. Взять хотя бы то, что он сейчас разгневанно летел в свой кабинет, абсолютно уверенный, что мы торопимся за ним следом. Да если бы не Андриан, я бы из вредности направилась в противоположную сторону. Я что, собачка, которая должна бежать за ним? Пусть своим подданным приказывает, а я его беспрекословно слушаться не обязана. И это я здесь пострадавшая сторона, так как его вобла белобрысая на меня первая напала. Так что я даже чуть замедлила шаг, не собираясь спешить.
Восприняв это как мой страх перед предстоящим разговором, Андриан ободряюще сжал мне руку:
– Не беспокойтесь, она первая перешла грань, и я укажу на это Кристиану.
– Вы что, всерьез решили, что я боюсь его гнева? – хмыкнула я. – Пусть его курица радуется, что еще легко отделалась. Я не собираюсь терпеть оскорбления от безмозглых дур. У вас все вечера так интересно проходят? – полюбопытствовала я.
– С вашим появлением они стали гораздо интереснее, – галантно ответил Андриан с плутоватой улыбкой.
Мы не спеша дошли до кабинета Владыки. При нашем появлении он перестал расхаживать от нетерпения и наградил нас раздраженным взглядом. Заждался небось.
Глава 5
– Андриан, я тебя не приглашал, – неодобрительно посмотрел он на своего кузена.
– И ты думаешь, я пропущу такой разговор? – ничуть не смутился тот. – К тому же всегда мечтал примерить на себя роль спасителя прекрасных дам от разгневанных драконов.
Даже у меня волоски встали на коже от волны силы, что последовала от Владыки.
– Кристиан, ты можешь заставить меня выйти, но я далеко не уйду и все равно услышу весь разговор. Так что не лишай меня зрелища, – поморщился Андриан. Отпустив мою руку, он прошел в глубь кабинета и уселся в кресло, подняв ладони вверх. – Можешь представить, что меня здесь нет. Я не буду мешать.
Воздействие спало. Владыка еще немного посверлил его взглядом и обратил свое внимание на меня.
– Потрудитесь объяснить свое поведение, – ледяным тоном приказал он.
– Я? А может, это вы объясните, почему ваши придворные забыли правила поведения в приличном обществе? Или у вас принято напитками обливаться? Если так, то я лишь показала, как это надо делать, – не скрывая издевки, произнесла я.
Со стороны кресла раздался смешок. Владыка гневно посмотрел на кузена, но тот опять поднял руки вверх, давая понять, чтобы на него не обращали внимания. Переведя взгляд на меня, он постарался взять себя в руки.
– Согласен, леди Ариса немного перегнула, но и вы ее спровоцировали.
– Неужели? А может, это она испытывала мое терпение, довольно прозрачно намекая, что я недостойна находиться в данном обществе? Но заметьте, мы к вам в гости не рвались и будем лишь счастливы, если вы нас вернете домой.
– Клянусь, я готов отдать любые деньги, чтобы отправить вас обратно, – рыкнул Владыка.
– Ребенка я не оставлю. Так что даже не мечтайте! – ядовито ответила я. – Может, вы пересмотрите свое решение и согласитесь подождать, пока дочь повзрослеет в нашем мире?
– Это не обсуждается! – отрезал он.
– Но почему?! Насколько я поняла, с появлением невесты вы не собираетесь никак себя ограничивать в связях. Сегодня ваши любовницы оскорбляют меня, а завтра будут смеяться в лицо моей дочери.
– Не говорите чушь. Никто не посмеет оскорбить мою невесту!
– Ну-ну, – скептически посмотрела я на него. Он совсем идиот или притворяется? – Демонстрируя двору своих фавориток, вы уже проявляете к своей невесте неуважение. Всем остается лишь последовать вашему примеру.
– Надеюсь, вы не ожидаете, что я буду хранить ей верность все годы до ее взросления.
– Я ожидаю и даже требую, чтобы вы не выставляли их напоказ! – твердо произнесла я.
– Требуете?! – обманчиво-мягким тоном переспросил он.
Ну да, требовать чего-то от Владыки глупо. Я постаралась воззвать к его благоразумию:
– Подумайте сами, чего вы добьетесь, демонстрируя двору своих фавориток? Хотите, чтобы моя дочь росла, наблюдая за чередой ваших любовниц? О какой тогда любви может идти речь?
– При чем здесь любовь? Она станет моей женой, и точка!
– Если моя дочь не полюбит вас, то я костьми лягу, но сделаю все, чтобы она вышла замуж за того, кому отдаст свое сердце.
– А вы выходили замуж по любви? – неожиданно спросил он.
– Да, я любила своего мужа, – призналась я и внутренне сжалась, понимая, к чему он ведет.
– И куда же делась ваша так называемая любовь? – не скрывая ехидства, спросил он. – Вы, люди, слишком ветрены. Оборотень никогда не оставит свою пару и ребенка, чего не скажешь о вашем муже, – хлестко произнес он.
Получив сокрушительный удар, я отвернулась, стараясь сдержать слезы. Слишком болезненным был для меня развод, и его слова задели меня за живое. Мне оказалось тяжело пережить предательство любимого человека, а еще больнее было за дочь. Я же видела, как она тянется к отцу и как мало ей тот уделяет внимания.
– Мы ценим свою семью! – высокомерно добавил Владыка, наслаждаясь собой и желая меня добить.
– Я вижу, как вы ее цените, – тихо произнесла я. – Узнаете личные подробности лишь для того, чтобы больнее ударить. Вы обещали мне вашу защиту, а ваши же любовницы смеют меня оскорблять, и вы им это спускаете с рук. Защита?! Да подавитесь вы ею! – бросила я и стремительно вышла из кабинета.
* * *
– Молодец, Кристиан! – поднялся с кресла Андриан. – Ты был на высоте. И знаешь, что я тебе скажу? Она совершенно права. За каким дьяволом ты приблизил к себе Арису? Всегда говорил, что она глупая стерва, а сегодня спокойно смотрел, как она старается укусить Ольгу. Чего хотел этим добиться? Проявляя к ней открытое неуважение, ты провоцируешь других на такое же поведение. Хорошо, что у Ольги сильный характер и она способна за себя постоять. В свете этого чего стоят твои слова о защите?
Обогнув его, он вышел из кабинета.
Кристиан молча проводил его взглядом. Секунду поколебавшись, он прошел и сел за стол, а потом в раздражении все смел с него. Бумаги рассыпались веером по полу.
Как же так? Еще минуту назад он чувствовал себя победителем. Наконец-то поставил на место эту зарвавшуюся выскочку! А после ее слов ощутил себя полным ничтожеством. Даже зверь внутри метался, не одобряя его поведения и стараясь вырваться на волю. После потери нюха волк был беспокойным, и Кристиану требовался весь его самоконтроль, чтобы держать того в узде.
Мать невесты постоянно выводила его из себя и раздражала, что не добавляло покоя. Ее вызывающее поведение без капли покорности будило его инстинкты вожака, вызывая желание показать зарвавшейся самке, кому она обязана подчиняться. Будь та волчицей, то его сила уже бы давно пригнула ее к полу в позе покорности, но она человек.
Да, он обещал ей защиту, но в ответ ожидал от нее подчинения. Все ее поведение: слова, жесты, гордо приподнятый подбородок – бросало ему вызов. Он не мог спокойно наблюдать за ней, испытывая желание приструнить. Решил поучить манерам и вызвал леди Паттерсон, чтобы та показала ей, как должна вести себя женщина, но той непостижимым образом удалось перетянуть ее на свою сторону.
Когда она явилась на обед, при виде ее он испытал непонятное раздражение. Да и сама Ольга хороша, использовала любую возможность, чтобы довести его. Было неприятно наблюдать, как кузен вьется вокруг нее. Что он вообще в ней находит?
Разозленный до крайности ее насмешками за обедом, он хотел отыграться и показать ей, что она глупа и не способна даже выбрать слуг. Было огромное желание продемонстрировать ей, кто здесь хозяин, и отменить ее распоряжения, но Ольга убедила его, что решения в назначении слуг были продиктованы заботой о дочери, и ему не к чему было придраться.
Кристиан старался обуздать себя и наладить с ней отношения. Казалось, после совместной прогулки ему удалось это, но вечером опять не справился с собой. При виде ее в открытом вечернем платье все внутри взбунтовалось. Как она могла так оголиться?! Дамочка не осознает, что она полная и давно не молодая? Разве можно так выставляться? Почему леди Паттерсон не проследила за ее нарядом? Он зачем ее пригласил? И ему было плевать, что остальные одеты так же. Она мать его невесты и должна вести себя с достоинством!
После ужина раздражение его усилилось. Видеть, что она собрала вокруг себя практически всех мужчин, было выше его сил. Да кому интересны рассказы об ее мире? Можно подумать, они когда-то увидят все эти чудеса. Почему она умалчивает о том, что там ужасно смрадный воздух? Андриан жаловался на это и говорил Кристиану, что тому повезло, что он ничего не чувствует.
А ее заявление, что мечтает о муже-оборотне? Совсем о приличиях не думает. Да кому она нужна такая? Она в зеркале себя видела? Тем сильнее разозлили его мужские взгляды, в которых загорелся интерес. Да что с его людьми?! Она их что, околдовала?
Кристиан был рад, что Андриан додумался увести ее. Он даже решил выйти на балкон проветриться. Флирт с Арисой немного отвлек его, но, бросив взгляд через стеклянные двери и увидев, что кузен до сих пор увлеченно разговаривает с Ольгой, он испытал глухое раздражение. Будет ужасно, если она заманит его в свои сети. Вот он и поспешил спасать родственника, если у того мозги отказали, и совсем не ожидал, в какой скандал это выльется.
Андриан спрашивал, почему он приблизил к себе Арису? Так ее восхищенные взгляды из-под ресниц, мягкость, покорность явились бальзамом для его расшатанных нервов. Вот какой должна быть женщина! Волчица никогда не будет ничего требовать, и она не оспаривает власть мужчины. Умеет нежно просить и не забывает благодарить, когда ее просьба удовлетворена. Их женщины признают авторитет мужчин и не спорят с ними, демонстрируя свою самодостаточность.
И сейчас, в тот момент, когда он наконец почувствовал, что одержал верх в их споре, она своими словами заставила ощутить всю недостойность его поведения. Да что он такого сказал? Можно подумать, это он ее с ребенком бросил и ушел. Наглядный пример того, как непостоянны люди. О какой любви она говорит? Он будет заботиться и удовлетворять все нужды своей жены. Никогда не уйдет и не бросит. Будет верным… после свадьбы. Разве этого мало?
Кристиан не ожидал, что она так остро отреагирует, когда он напомнит о ее бывшем муже. Он не виноват, что они разошлись. Хотя видят Боги, он сочувствовал тому мужчине, пусть и не одобрял того, что тот бросил семью. Чтобы выдержать эту особу, нужны железные нервы, а тот столько лет продержался.