– Хорошо. – Адам не задавал больше вопросов. Охранный бизнес – дитя Тайлера, именно он развивал его и разбирался со счетами. – Ты оказался прав насчет корпоративной безопасности. Нам нужно гораздо больше средств.
– Может быть, позже, – ответил Тайлер без всякого интереса.
– У меня другая идея. Мы могли бы попробовать прямо сейчас.
– Ладно, выкладывай.
– После одиннадцатого сентября защита зданий и офисов превратилась в огромный бизнес, так ведь? Я не имею в виду безопасность персонала. Я говорю о создании целой системы охранительных преград. Бетонные ограждения, к примеру.
– Понял. Мы узнаем, есть ли у кого–нибудь на складе нечто подобное. – Тайлер медленно кивнул. – Мы могли бы двигаться в этом направлении.
– Я нашел компанию на севере, производящую шлагбаумы. Примерно такие мы используем для охраны летних кинотеатров и автостоянок, но только у нас они из легковесных материалов, а эти ребята используют арматурную сталь. Они могут остановить пятитонный грузовик, двигающийся со скоростью семьдесят миль в час. Никто не сможет просто влететь на полной скорости и взорвать здание.
– Это и правда впечатляет, – задумался Тайлер. – Но если шлагбаумы настолько тяжелые, то и мотор, который их поднимает, должен быть мощнее. Значит, нужно менять имеющиеся двигатели и покупать новые. Я не уверен, что ассоциации домовладельцев…
– Я думал о местных предприятиях и военных объектах, а не о частных домах.
– Разве у военных нет своих подрядчиков?
– Да, но многие переключились на Ирак. Здесь теперь серьезная нехватка, – ответил Адам. – Думаю, нужно начать с преграждающих столбов.
– Что это?
– Цементные столбы до колена, мешающие автомобилям или грузовикам подъехать слишком близко к зданию. Как раз недавно разработали столбы нового типа, которые можно убирать, если кому–то необходимо получить доступ к зданию, чтобы въехать, выехать или перенести крупные предметы мебели или техники.
– Ясно. Теперь понятно, что ты имеешь в виду.
– Я прямо сейчас приступлю к тому, чтобы оформить разрешения, и займусь учетом слабых мест в системе безопасности. Может, твой отец нас проконсультирует?
Тайлер откашлялся и ответил:
– Уверен, он согласится. Мы сегодня завтракали вместе, и он упомянул твоего дядю. Кажется, они в прошлом году встречались в Стамбуле. Компьютер у отца не работал, и он сохранил кое–какие деловые материалы на ноутбуке твоего дяди, поэтому хотел бы получить их, но я сказал, что компьютер украли. Есть ли шанс, что где–нибудь лежит резервный диск?
– Вряд ли. Я проверил весь софт, который грабители не забрали. А забрали они почти все. Остались, кажется, только установочные диски, Квикбукс да Эксель.
– Ты можешь еще раз поискать?
В голосе Тайлера звучала еле заметная тревога. Адам знал, что у друга с отцом не самые лучшие отношения. По–видимому, факт кражи огорчил Куинтена Фоли, и он давит на сына.
– Без проблем. Я проверю его кабинет сегодня вечером… – Адам подумал об Уитни, – …или завтра. И дам знать.
– Хорошо. Я…
Их прервал звонок на мобильный Адама. Тот взял трубку.
– Вас хочет видеть Макс Дивер, – сказала Шерри. – Говорит, это важно.
– Спасибо. Пригласи его в мой кабинет. – Адам повесил трубку: – Мне надо переговорить с этим парнем. Отложим наш разговор на завтра.
Тайлер кивнул и молча покинул кабинет. В комнату вошел судебный бухгалтер, нанятый адвокатом, который отвечал за имущество Кэлвина Хантера.
– Надеюсь, вы не против, что я зашел без приглашения. У меня клиент в соседнем "Хэлстром Билдинг".
– Ни в коем случае. – Адам указал Диверу на только что освободившееся место. – Что случилось?
Дивер сел в кресло с каменным выражением лица:
– Я все еще гоняюсь за оффшорными счетами вашего дяди по всему свету. Это первоклассное мошенничество. Лучшее, что я видел за всю свою карьеру. Наверное, ему помогал профессионал.
– Правда?
– Вполне возможно. Большинство людей, возящих собак по выставкам, не…
– Помните, мой дядя до выхода в отставку служил в разведке. Он мог узнать об этих маневрах на службе.
– Возможно. – Дивер заерзал на кресле. – Меня беспокоит кое–что другое. Вчера некое лицо сняло двадцать пять тысяч долларов с одного из оффшорных счетов, которые мне удалось найти на Каймановых островах.
– Как такое могло произойти? Я думал, что для этого нужно знать номер счета и пароль.
– Вы правы. Без этого никак. Кто–то знает номер счета. И его специальный пароль. – Дивер слегка наклонился вперед и заговорил еще серьезнее: – Насколько я могу судить, счет на Кайманах – последний в обманной цепи. Его сложнее найти, чем иголку в стоге сена. Ваш дядя сознательно переводил все свои деньги по кругу, чтобы стало почти невозможным обнаружить их местоположение.
– Тем не менее кто–то нашел их.
Адам посмотрел в окно на океан в отдалении. Вечерний свет отражался от водной глади точно в зеркале с милю длиной.
– Я не могу найти ни один из номеров счетов. Кажется, их нет. Конечно же, грабители их вынесли. Номера счетов и пароли могли находиться в украденном компьютере.
– Возможно, но это не очень разумный шаг для бывшего разведчика. Люди, как правило, записывают пароли и прячут где–нибудь. С такой огромной и разнообразной собственностью номера доступа могут быть записаны в шифре или чем–то подобным.
– Снявший деньги точно знал, где находится пароль.
– Это единственное разумное объяснение, и если это была проверка, как я подозреваю, то теперь он знает, что пароль верен.
– Я могу что–нибудь сделать, чтобы этот человек не смог снять еще больше денег?
– Вы могли бы обратиться в банк. Вы наследник дяди, и служащие банка могли бы заморозить счет, но это маловероятно. Секретными счетами часто пользуются бизнесмены, пожелавшие остаться неизвестными. Банковские учреждения уважают их волю.
Адам задумался.
– Кажется, я где–то читал, что тайными партнерами, владеющими швейцарскими счетами, часто являются террористические группы.
– Совершенно верно. Законные организациям или физические лица вносят деньги на швейцарские счета, а потом эти средства снимает бог знает кто. Вот почему швейцарцы попали под такой контроль. Учитывая это, я сомневаюсь, что деньги вашего дяди окажутся в Швейцарии. Слишком много посторонних глаз. Он перевел свою наличность оттуда в несколько других банков на Мальдивских островах и в Панаме. За этими странами федералы, разыскивающие источники финансирования террористов, следят не так пристально.
Адам поблагодарил Дивера за потраченное время, и судебный бухгалтер покинул офис. Дядя Кэлвин был скрытным человеком. Адам не мог себе представить, чтобы дядя мог доверить кому–либо такую важную информацию. Код, должно быть, в украденном компьютере. Вор или группа воров залезли в дом ради кода. Это как раз объясняет, почему вынесли только компьютер.
Адам решил поговорить с Куинтеном Фоли. Он может знать что–нибудь полезное. Если нет, то держатель кода может очистить оставшиеся дядины активы. Тогда у Адама останутся лишь счета покойного и немного наличности на их оплату. Еще чуть–чуть и он, Адам, останется на мели.
Глава 15
Уитни проверила сотовый, потом положила его в карман.
– Сроду раньше не пыталась звонить заранее, – заявила она Адаму.
– Уж поверь мне. Так и надо. Я всегда так делаю.
Они наблюдали заход солнца с патио у дома Адама. Он позвонил по дороге домой, когда ехал с работы, предупредил, что купил стейки, чтобы пожарить на гриле, и все что надо для салата.
– Будущая клиентка позвонила, чтобы убедиться, что я сегодня вечером буду дома и смогу обсудить с ней, как ухаживать за ее собакой. Это будет моя первая клиентка, с которой договариваюсь лично я.
Адам закончил разжигать мангал и повернулся к Уитни:
– А что за собака?
– Пудель. Думаю, что владелица иностранка. Она зовет Фиону пу–делл.
– Большой или карликовый?
Адам налил себе и Уитни по бокалу пино нуар.
– Я не спросила. Полагаю, карликовый, потому что их вокруг так много развелось, но, может, и обычный пудель. Должно быть, она узнала мое имя от какого–то клиента, но не сказала от кого.
– Ты виделась с адвокатом?
Тон Адама звучал несколько покровительственно. Она подумала, не давит ли он на нее волей–неволей.
– Да. Бродерик Бэбкок просматривает бумаги.
– Вы встретились с самим Бэбкоком? А как же свадебное путешествие?
– Никакой свадьбы нет. Миранда соврала, – вздохнула Уитни.
Его глаза недоверчиво распахнулись, потом сузились после того, как она подробно объяснила, что случилось в офисе адвоката.
– Бэбкок даже не знаком с твоей кузиной?
– Полагаю, Миранда прочла о нем или увидела его по телевизору. Он же местная знаменитость, – помотала головой Уитни.
– Да, наверно, – откликнулся Адам, но по голосу было ясно, что он не так уж и убежден.
– Интересно, куда она делась? Может, что–то с ней случилось? Возможно, Миранда в опасности…
– Когда люди вот так исчезают, то обычно они бегут от кого–то или от чего–то.
– У меня нет никакой зацепки, что с ней произошло. Я здесь только несколько дней. Когда я появилась, и мне нужно было где–то остановиться, Миранда спросила, не хочу ли я взять на себя ее бизнес. И объявила, что уезжает, потому что выходит замуж.
– А как насчет других ее родственников? Может, она у них?
– Нет. Я единственная ее родственница, не считая нескольких далеких кузин. Ее родители погибли в автокатастрофе. Если бы мама не забрала Миранду к нам, то ее отправили бы под чужую опеку.
Адам тронул Уитни за плечо. Она почувствовала эту теплую и вселяющую надежду ладонь.
– Чертовски трудно исчезнуть без следа. Я подозреваю, что твою кузину легко отследить. – Он поднялся. – Пока разогревается гриль, поднимусь–ка в кабинет. У меня там компьютер, посмотрю, может, смогу что–то найти.
Уитни проследовала за ним вверх по широкой витой лестнице. Рядом с ними быстро–быстро взбегал Джаспер. После прошлой ночи она не спускала Лекси, Мэдди и Да Винчи с поводков. Ей приходилось ждать на каждой ступеньке, пока маленькие собаки карабкались вверх, не успевая за Лекси.
В обшитом деревянными панелями кабинете Адам подошел к лэптопу, стоявшему открытым на столе. На экране светился скринсейвер с разбивающимися волнами. Джаспер тут же запрыгнул к Адаму на колени. Уитни устроилась в кресле рядом с письменным столом, а собаки сгрудились у ее ног.
– В работе мы используем "Тотальную слежку". Это служба, которая собирает персональную информацию вроде истории использования кредитных карт, банковских счетов, судебных записей и регистрации в отделе транспортных средств. Давай посмотрим, что имеется на Миранду Маршалл. У нее есть второе имя?
– Лейтон. – Уитни вспомнила девичью фамилию матери Миранды, которую той дали. – Разве эта информация не является частной?
– Ей полагается быть таковой, но в наш компьютерный век, по сути, нет ничего полностью конфиденциального. Парни из "Тотальной слежки" занялись этим бизнесом, мотаясь каждый день по залам заседаний суда и записывая информацию, которая является публичным достоянием. В компьютеры не вводятся каждый день судебные приговоры по делам о вождении в нетрезвом виде и даже решения о тюремном заключении. Повсюду неукомплектованность кадрами, и пройдут недели, прежде чем сотрудники введут такую информацию. "Тотальная слежка" собирает такого рода записи и продает свои услуги. Это дорого, но стало сейчас очень популярным. Большое число некрупных полицейских департаментов пользуются услугами фирмы, потому что у полиции нет рабочей силы отслеживать всю поступающую информацию.
– Поняла.
Уитни стало любопытно, а какую информацию эти люди имеют на нее?
– Ладно. Вот на экране отсортированная информация на твою кузину. – Он взглянул на Уитни. – У нее две кредитные карты и обе погашены. В течение трех недель никакой активности. – Он коснулся еще клавиши и нахмурился.
– Что такое?
– Она закрыла неделю назад текущий счет в "Уэллс–Фарго энд Ко" (Финансово–банковская компания и один из крупнейших в США коммерческих банков – Прим.пер.) и изъяла триста двадцать семь долларов. Оплатила взносы за машину и закрыла два кредитных счета в супермаркетах "Нордстом" и "Мейси".
– Итак, у Миранды осталось немного наличных и две кредитные карты.
– Похоже на то. Но картами она не пользуется. Просуществовать какое–то время на три сотни долларов где угодно затруднительно.
– У нее, возможно, с собой больше денег. – Уитни пыталась вспомнить, что точно говорила ей Миранда. – Некоторые клиенты платили ей наличными. Она дала мне совет предлагать новым клиентам скидку за расплату наличными.
– Если вы получаете деньги на руки и не заявляете о них, то утаиваете прибыль от налоговой, а это незаконно, – заметил Адам.
– Знаю, но это значит, что она могла иметь больше наличных, чем сняла со счета в банке, – ответила Уитни, покачав головой. Кузина всегда знала все трюки. – Вопрос в том, где Миранда? И почему она так исчезла?
– Из того, что ты мне рассказала, подозреваю, что она это планировала заранее. Твоя кузина достаточно умелая, знает, что нельзя пользоваться кредитными карточками.
– Думаю, об этом знают все. Просто посмотри телевизор. Как только кто–то исчезает, полиция смотрит, не пользовались ли кредитками эти люди.
– Верно. Наверно, лучше всего отследить твою кузину, если сосредоточить поиски на машине. Ты удивишься, узнав, сколько штрафных квитанций получают беглецы за парковку в неположенном месте. Или их останавливают за невключенные габаритные огни или за мелкие нарушения ПДД. Информация попадает в систему и опа! – мы уже знаем, где они.
– Если ничего не случилось, мы никогда ее не найдем.
– Наверно, но лично я сомневаюсь, – покачал головой Адам. – Исчезнуть труднее, чем ты думаешь. – Он нажал несколько клавиш. – Проверю базу дорожного патруля. Там собирают всю информацию от местных властей для Министерства национальной безопасности. После одиннадцатого сентября правоохранительные органы стали очень интересоваться всеми видами транспорта, которые могут использовать террористы, особенно в Сан–Диего, поскольку город в приграничной зоне. – Адам присвистнул: – Будь я проклят! Прямо в точку!
Уитни вскочила и посмотрела на экран поверх его плеча. И увидела номер машины, а рядом надпись: "местоположение – автостоянка с паркоматом в Линдбер–Фильд".
– Машина Миранды на стоянке в аэропорту. Она оставила ее у счетчика, а платеж истек. У нее есть друзья, к которым она могла бы улететь?
Уитни медленно покачала головой:
– Друзья? Не знаю. Она жила здесь безвыездно с пятнадцати лет, можно предположить, что друзья у нее все местные.
Адам взял телефон, набрал номер и обратился после нескольких гудков:
– Гас? Это Адам Хантер.
Уитни подождала, пока он выслушал, что говорил Гас. Потом Адам сказал:
– Сделай одолжение. Можешь проверить списки охраны в Линдбере и посмотреть, не садилась ли в самолет Миранда Лейтон Маршалл? Если найдешь ее имя, дай знать, куда она улетела.
Голос Адама приобрел хриплую нотку, которая для Уитни прозвучала весьма интригующе. Несмотря на всю серьезность ситуации, она не могла не вспомнить прошлую ночь. Ей снова хотелось оказаться в его объятиях. "Не торопи события, – напомнила она себе. – Притормози". Ее жизнь и так усложнилась с пропажей Миранды.
Адам послушал секунду, потом сказал:
– Нет. Я не потерял подружку. – Он подмигнул Уитни, и она не смогла удержаться от ответной улыбки. – Семья Миранды беспокоится о ней. Я обещал им проверить. – Он снова выслушал. – Спасибо, Гас. – Адам продиктовал свой телефонный номер и повесил трубку.
– Как думаешь, она покинула страну? – спросила Уитни.
– Есть вероятность, раз уж у нее нет друзей или родственников, к которым она могла уехать. – Он выключил компьютер, спустил Джаспера на пол и встал. – Если она покупала билет, то ей пришлось показывать водительские права или паспорт. Отметка будет. Гас ее найдет. Он полицейский, который работает с органами национальной безопасности.
– Не могу представить, куда она могла деться, – расстроено поделилась Уитни.
Адам обнял ее за плечи и повел из комнаты:
– Мангал разогрелся. Стейки ждут. Все равно, пока Гас проверяет, мы ничего не можем сделать. Он нам перезвонит.
Уитни старалась не запутаться ногами в поводках, на которых вела трех собак.
– Сколько это займет времени, как ты думаешь?
– Гас сказал, вечером у него найдется время. Он проверяет информацию, которая приходит с мексиканской границы о всех пересечениях. Сегодня информация поступает медленно, потому что на юге Тихуаны дождь.
Уитни крошила в кухне салат. Нехитрое дело. Адам купил латук, помидоры и огурцы. А также кусок сыра с голубой плесенью. Жирноватая пища, но, видимо, после Ирака калорий он не считал.
Она вспомнила, как он упорно смотрел на нее, когда сидел за компьютером или разговаривал с другом. Когда она впервые увидела Адама, он казался таким… мужественным, стоиком. И таким неприступным, словно никому не позволил бы до себя дотронуться. Ему не хотелось утруждать себя мыслями или чувствами. Сейчас, мало–помалу, он возвращался к нормальной жизни.
Так что с ним случилось?
Уитни вдруг захотелось узнать о нем все. Ее чувства еще не отошли от раны, нанесенной Райаном. Тому она не задавала лишний раз вопросы. Просто влюбилась и поверила, что любовь сможет преодолеть причуды натуры бывшего мужа.
В постели Райан был хорош, но эмоционально отстранен, словно каких–то чувств ему недоставало. Нарезая огурцы, Уитни про себя улыбалась: "эмоционально отстранен" – это она услышала в каком–то ток–шоу и сразу поняла, что характеристика как нельзя лучше подходит ее мужу.
Он никогда с ней не делился своими мыслями и переживаниями. Кроме жалоб на трудности в учебе или нытья, как его изматывали дежурства в больнице, Райан о себе мало рассказывал. И был ли он другим с Эшли, Уитни даже не интересовало.
Ей больше нет дела до Райана Фордема.
Было бы облегчением вычеркнуть его из своей жизни, решила она. Как только Род Бэбкок даст добро, она тут же подпишет документы и закроет эту несчастливую главу в своей жизни. Она улыбнулась в душе и покрошила в салат сыр.
Потом вывела собак и привязала их к столбику ворот. Так они будут поблизости, пока Адам с Уитни будут трапезничать.
– Не думаю, что тебе нужно держать их на привязи, – сказал Адам, стоя у мангала и следя за стейками . – Мы можем и так за ними присматривать.
Она направилась обратно в кухню, чтобы принести салат.
– Я слишком нервничаю, чтобы испытывать судьбу, – бросила Уитни через плечо.
Из кухни она вернулась с салатом и тарелками. Расставила их и разложила салат. Типичная мужская кормежка: огромный кусок мяса и сбоку горстка салата. Уитни могла биться об заклад, что не будь ее здесь, Адам бы о салате даже не подумал.
Он принес обжигающие стейки. От аромата у нее заурчало в животе, а все собаки выстроились в ожидании, стуча хвостами.
– Думаю, получился средне прожаренный. Попробуй и скажи, готово ли, пока я не затушил огонь.
Уитни попробовала свой кусок мяса. Немного сыроват, но она заявила:
– Идеально. Давай есть.