Эрика послушно встала и прошла.
Теперь она была больше похожа на королеву Великобритании Елизавету. Она глупо улыбалась, тыкала указкой в слова и ждала от нас ответа.
Анька села за свой стол и первой решила ответить на все ее вопросы:
– Комон! Ай – эм, ю – ар, ши, хи – из.
Эрика, довольная, качала головой и улыбалась Аньке.
Контакт между учителем и учениками был установлен.
В два часа, когда наши уроки закончились и мы направлялись к парковке, нас догнала Линда и предложила:
– Девочки, а как вы смотреть на то, чтобы вечером куда-нибудь поехать?
– Куда? – спросила Анька.
– На дискотеку, – предложила Линда.
– Я не против, – сказала я тихо.
– Да, я тоже не против. Давай ты приедешь к нам, и мы все решим. А сейчас я очень хочу есть.
Мы показали Линде по карте, где мы живем, а сами отправились в ближайший ресторан перекусить.
Мы присели за столик в первом попавшемся ресторане. Нам выдали меню.
– Какая прелесть, – воскликнула Анька, – у них меню в картинках! – Она пальцем подозвала официанта и указала сначала на одно блюдо, потом на другое, затем на третье.
– This, this and this? – спросил официант и округлил глаза.
– Е-е-ес, вис, вис анд вис. Андестенд? – спросила у него Анька.
Слово "андестенд" она взяла из нового лексикона Эрики. Старым его синонимом было "Are you stupid"?
– Understand, – ответил официант и покосился на меня.
– Вис, – указала я только на одно блюдо и улыбнулась ему.
Официант очень обрадовался и, веселый, направился на кухню.
– Ты решила стать такой, как Эрика? – спросила я у Аньки.
– Я просто есть хочу, – был мне ответ.
– Да, я так и поняла, что ты просто голодна, – согласилась я с ней.
Мои кальмары мне принес официант, который брал у нас заказ.
Анькин заказ принесли три других официанта.
Один поставил перед Анькой огромное блюдо, на котором было запеченное мясо с грибами, сыром, овощами и картошкой во фритюре. Второй рядом поставил блюдо чуть поменьше, где было штук десять-двенадцать свиных ребер, опять же с какими-то овощами, картошкой во фритюре и шпинатом. Третий официант глупо улыбался и искал место, куда бы пристроить третье блюдо, на котором были креветки, овощи, шпинат и отварной рис.
Анька спокойно составила рядом две тарелки, освобождая место для третьей, и произнесла свою коронную фразу: "Комон". Третий член делегации опустил на стол тарелку с креветками и с ужасом заглянул Аньке в глаза.
После этого официанты удалились, периодически оборачиваясь и с интересом глядя на Аньку.
Я делала вид, что ничего необычного не происходит, а наоборот, несколько раз одобрила Анькин выбор и даже попросила у нее попробовать шпинат.
– Дули тебе, а не шпинат! – заявила она мне и начала жадно есть из первого блюда.
Тут мое терпение стало выливаться наружу, как кипяченое молоко из кастрюли.
– Дура! Ты самая настоящая дура! Поправиться можно за пару дней, а скидывать ты будешь годами, как я. Да и ладно, был бы он хоть мужик какой-то достойный, а так… А с кем он общается? С Эрикой? Ее, по-твоему, можно называть женщиной? И ты хочешь быть на нее похожей?
Анька молчала как партизан и набивала щеки едой.
– Давай, давай, будем вместе носить чехлы для танков! – подбадривала я ее.
Она мне кивнула и начала пробовать еду со второго блюда.
– Да! – Тут я сделала небольшую паузу, прищурилась и продолжила: – Ты просто молодец!
Анька продолжала, не обращая на меня внимания.
– Если ты поправишься и понравишься этому Дугласу… вы поженитесь… у вас родятся маленькие Портосики… то я, – тут я опять сделала паузу, во время которой заметила, что Анька перестала жевать и повернулась ко мне, – то я… с чистой совестью уведу у тебя Альберта. Кстати, я тебе не говорила, что он мне очень нравится?
Моя лучшая подруга поперхнулась и стала кашлять.
Один из официантов тут же пришел на помощь.
Он открыл бутылку кока-колы и протянул Аньке.
Кашель моментально прошел, Анька отстранила от себя бутылку, как будто это был яд, и замотала головой.
И потом, показав мне дулю, встала и пошла в туалет.
Что она там делала, я прекрасно знала.
Вернулась она красная.
Я как раз доедала свои кальмары и пила апельсиновый сок.
– Какая я все-таки дура! – сказала она и уставилась на тарелки с едой.
– Точно! – согласилась я с ней.
– Что с этим всем делать?
– Как что? Взять домой, конечно!
Официанты внимательно следили за нами, и, как только я подняла руку, один из них метнулся к нашему столику и вопросительно посмотрел на меня.
Я обвела рукой все тарелки и приказала:
– Хоум!
Он кивнул, взял со стола сначала два блюда, отнес их на кухню, потом прибежал еще за одним и через некоторое время принес нам белый пакетик, в котором были три небольшие коробочки.
Анька заплатила за обед и, указав на пакетик, сказала:
– Это нам на неделю.
В машине, когда мы ехали домой, Анька спросила:
– Тебе правда нравится Альберт?
– Только как муж моей лучшей подруги, – ответила я и улыбнулась.
Анька засмеялась и набрала номер Альберта.
– Привет. Да, уже освободились. Сегодня? Да, давай, во сколько? Хорошо, буду ждать.
Она, довольная, бросила мобильник в сумочку и доложила мне:
– Он пригласил меня в ресторан.
Часов в шесть за Анькой заехал Альберт, а я осталась дома ждать Линду. Она приехала вовремя, на последней модели "мерседеса".
– Неплохо тебе платят за секретарскую работу! – воскликнула я.
– Что ты! Там я получаю очень мало!
– Ты еще где-то работаешь?
Линда засмущалась, покраснела, но все-таки ответила на мой вопрос:
– У меня есть несколько любовников.
– Круто! – сказала я. – И ты довольна жизнью или хочешь что-то поменять?
– Что ты! Я так довольна! Я просто счастлива!
Через полчаса мы с Линдой были в арабском ресторане, и Линда пыталась изложить мне свою политику в отношении мужчин:
– Я понять еще очень давно, что самые лучшие мужчины на свете – это арабы.
– А я не люблю арабов. Они все… камикадзе.
Линда с удивлением посмотрела на меня.
– Что есть камикадзе?
– Да так, не обращай внимания, я пошутила. У меня на самом деле никогда не было араба, и я не знаю, какие они.
– Они очень щедрые.
– Только по отношению к любовницам, – поправила я Линду, – женам они спуску не дают.
– Чего они не дают? – опять переспросила Линда.
– Ну, в смысле, не балуют их.
– Да. Правильно. Но мы же не есть жены. Яне хочу замуж. Ни один, даже самый красивый и богатый мужчина не заставить меня стать его женой.
– Почему? – удивилась я.
– Это такой… шит, – ответила Линда.
– Шит? Что такое шит? – не поняла я.
– Ну это когда… – Линда задумалась. – Сейчас вспомню, как нас учил Мистер Сватковский. Это… полные валенки. Вот!
Я засмеялась.
За соседним столиком сидели двое мужчин-арабов и пристально смотрели на нас.
– Вот там сидят и на нас смотреть, видишь? – Линда осторожно указала рукой на незнакомцев.
– Вижу. Они сверлят меня взглядами.
– Они бедные.
– Откуда ты знаешь?
– Я чувствую. По взгляду мужчины, по запаху. Не могу объяснить, но точно тебе сказать, что они бедные.
– Да мне какое дело до них! Я же тебе сказала – я не люблю арабов.
– Попробуй! – мягко предложила Линда. – Я могу тебе сейчас найти классного, и ты будешь мне потом еще спасибо говорить.
– Прямо сейчас я точно не могу.
– У тебя… как это… менсервация? – поинтересовалась Линда.
– Нет. То есть да, и она у меня будет целый месяц.
– Не может быть! – воскликнула Линда.
Я пожала плечами: мол, вот такой у меня странный организм.
– Тебе надо к врачу пойти, – начала обо мне беспокоиться Линда.
– Я была. Сказали месяц потерпеть, и потом все будет хорошо.
– Ну тогда ладно.
– А я очень хочу замуж, – вдруг ни с того ни с сего сказала я.
Линда на меня посмотрела как на сумасшедшую.
– Ты серьезно?
– Да.
– А зачем тебе это?
– Хочу иметь детей, хочу, чтобы в моей жизни был человек, который поможет мне в трудную минуту, который будет рядом и подскажет, как мне поступить, – объяснила я.
– У меня есть два таких мужчинов. И помогать, и подсказывать, но жить с ними я не хочу. Я люблю сама. Все сама.
– Это называется эмансипация. Я не из этого теста. Мне нужен покой, любовь.
– Покой? С мужем? Это только в сказках есть. У меня было два мужа. Один араб – Заир, другой местный – Лорент. С Заиром мы расстались, и он оставил мне дом, машину и драгоценности. Лорент… тоже мы развелись, но мы… дружим. Он полгода назад женился, но раз в неделю все равно приходить ко мне.
– Зачем?
– Мы с ним спим. Ему нравится я.
– А зачем тогда вы расстались?
– Он был очень… – Линда пыталась подобрать нужное слово, – ревновать меня, постоянно контролировать.
– А сейчас?
– А сейчас он контролировать свою жену. А меня просто любить.
– И тебя это устраивает? – спросила я.
– Да.
– И тебе не хочется проснуться на его плече, а когда тебе плохо, уткнуться носом в его жилетку и поплакаться?
– Нет.
– А мне хочется, – призналась я.
– Ты – другая, значит. Так что, – Линда посмотрела на меня вопросительно, – давай я познакомлю тебя с моим Заиром?
– С твоим бывшим мужем?
– Да. Если ты будешь выходить за него замуж, то он будет дарить тебе много. И дом купить, и машину.
– Мне не нужен дом. Мне брат купит дом. А машина у меня есть. Тоже брат купил.
– Машина? Это твоя красная "Пежо"? Это машина? – с ужасом спросила Линда.
Я неуверенно кивнула.
– Это не есть машина. – Линда попыталась подобрать нужные слова, но ничего не вспомнила и опять повторила: – Это… не есть машина. "Мерседес". Только.
– Кому что. Я не помешана на машинах.
– Ты какая-то не такая, – вдруг забеспокоилась Линда, – ты точно русская?
– Я плохо говорю по-русски?
– У нас были две русские. Учили английский. Они были нормальные. А ты какая-то не такая.
– Ну спасибо, – поблагодарила я.
– Не обижайся. Просто мы разные, – объяснила Линда.
– Да, мне нужна любовь. Тебе – деньги.
Линда кивнула.
– Но мы будем дружить. Ты – добрая. И если ты захочешь богатого – я тебе помочь. Хорошо? – спросила Линда.
– Договорились, – ответила я, и мы с Линдой пожали друг другу руки.
К нашему столику подошел очень интересный мужчина арабской внешности.
– Заир! – воскликнула Линда.
Заир очень серьезно посмотрел на нее, потом на меня. Я немного испугалась его серьезного взгляда и опустила глаза. Он что-то сказал на английском Линде, она ему что-то ответила, и потом, уже обратившись ко мне, Линда сказала:
– Он приглашать тебя к себе домой.
– Ты что, с ума сошла? – шепотом спросила я.
– Не бойся. Я сказать ему, что у тебя менстрекция, но он сказать, что просто поговорить с тобой.
– Просто поговорить? На каком языке? Яне знаю ни арабского, ни английского. Знаешь, скажи ему, что, как только я выучу английский, мы с ним обязательно поговорим. И про политику, и… обо всем!
Линда начала что-то объяснять Заиру. Он слушал ее очень внимательно, потом присел рядом со мной на стул, взял мою руку, нежно погладил, встал и ушел восвояси.
– Сейчас он будет покупить тебе кольцо.
– Откуда ты знаешь?
– Он был смотреть твою руку, твои пальцы. Он будет тебя завоевывать. Это так красиво!
– Этого мне только не хватало!
– Сначала он купить тебе кольцо, потом такое на шею, потом машину, потом дом, потом поездку в Париж…
– В Париж? О!!! Это моя мечта! – томно прошептала я.
– Он знать все женские тайны. Он очень коварный. У него три жены есть. Ты будешь четвертым.
– Я не буду!
– Будешь, – спокойно возразила Линда.
– Не буду.
– Спорить? – спросила Линда.
– Не буду я с тобой спорить. Я никогда не буду делить мужчину с кем-то. Или я… или не я. Все!
Линда засмеялась.
Тут вернулся Заир с красивой коробочкой, которую он открыл и протянул мне.
– Ноу! – сказала я и отодвинула от себя коробочку с колечком.
– Ты дура? – спросила у меня Линда. – Просто взять и все. Он ничего от тебя не просить. Это презент.
– Не нужны мне презенты. Я большая девочка и знаю, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке.
– Если ты не возьмешь кольцо – он сделать себе харакири.
– Что ты такое говоришь? Он же не японец, – возмутилась я. – Так, давай быстро вставай – поехали домой.
Линда что-то сказала Заиру, тот взял коробочку с кольцом и вышел из ресторана.
– Хорошо, поехали домой, – согласилась Линда.
– А что ты ему сказала? – поинтересовалась я.
– Я сказала, что он тебе не нравится. Он обидеться и уйти.
– Правильно. Молодец. Быстренько поехали. Ты настоящая подруга.
Я взяла Линду под руку, и мы направились к ее "мерседесу".
В машине мне стало легче. Я немного расслабилась. Линда развлекала меня разговорами, я совершенно не следила за дорогой и очнулась только тогда, когда мы въезжали через открытые ворота во двор чужого огромного дома. Я сразу поняла, вернее почувствовала, что этот дом принадлежит не Линде, а скорей всего Заиру. Пока Линда припарковывала машину, я тихонько опустила руку в сумочку, нащупала мобильник, нажала на кнопочку и, когда услышала Анькин голос, громко крикнула:
– Аня, меня похитила Линда, отвезла к какому-то муслиму. Сейчас меня будут пытать. Спасай.
Потом я попробовала открыть дверь, но Линда только зло улыбнулась и сказала:
– Не пытайся даже.
– Хорошо. Но знай. Я позвонила Аньке, и она в курсе, что ты меня похитила. Она сейчас позвонить моему брату, и тот просто вас всех убить! – от страха я начала говорить с акцентом.
– Я не буду тебе делать плохо. С тобой просто поговорить Заир.
– Просто поговорить? Это пожалуйста. – Я старалась держаться невозмутимо, к тому же я успела предупредить Аньку, а она уж точно не оставит меня в беде. Это я знала. Поэтому все, что мне было нужно, – это спокойно объяснить Заиру, что мне не нравятся женатые мужчины.
Но как только я открыла дверь машины и почувствовала почву под ногами, я, забыв обо всех своих доводах, бросилась к воротам.
Вдруг я увидела двух арабов, которые направлялись ко мне. Они были похожи на тех муслимов, что кричат "Аллах акбар" и взрывают себя на площади. Я видела таких по телевизору.
Они спокойно подошли ко мне, взяли меня под руки и повели в дом. В эту же секунду у меня зазвонил телефон. Они отобрали у меня сумочку, вытащили оттуда телефон, отключили его и вернули сумочку.
У меня задрожали коленки.
Снаружи дом был похож на замок.
Когда я вошла внутрь, то поняла, что в таком доме вряд ли будут пытать и расчленять. Слишком все чисто и красиво.
Я постаралась взять себя в руки и решила начать переговоры с похитителями.
На диване в гостиной сидели Линда и Заир.
На маленьком столике рядом с диваном стоял кальян, какие-то восточные угощения и графин с темно-красной жидкостью, видимо, с вином, но, так как у страха глаза велики, сначала мне показалось, что в графине кровь. Я даже представила Заира и Линду в роли вампиров и даже почувствовала у себя на шее укус от их клыков.
Заир указал на место возле себя, и я послушно села рядом с ним. Он придвинул ко мне кальян и предложил покурить.
Я замотала головой.
Заир что-то сказал Линде. Та перевела мне:
– Не веди себя как дура. Возьми кальян и угостись.
– Иди к черту, – ответила я ей.
По моей интонации Заир догадался, что я ей ответила грубо, и улыбнулся.
Потом он достал из кармана ту злосчастную коробочку с колечком и опять протянул мне.
– Ноу! – сказала я, уселась поудобнее на диван и закинула ногу на ногу.
– Why? – спросил Заир.
Если бы не мой первый урок английского, на котором мы кроме глагола "быть" изучали еще и вопросительные слова, я бы подумала, что "вай" – это выражение удивления (как говорят грузины – "вай-вай"), дескать, "Как же можно так! Ты разбила мне сердце, сейчас я буду тебя медленно убивать!". Но я изо всех сил попыталась вспомнить, что же означает "вай", и через секунду меня осенило: это значит "почему?".
Потом я постаралась припомнить какой-нибудь фильм о любви и сказать на английском "Я тебя не люблю". Сначала я вспомнила, что "Я тебя люблю" будет "Ай лав ю". Осталось только добавить отрицание, только вот как это сделать, я не знала. Поэтому я посмотрела в глаза Заиру и сказала:
– Ай ноу лав ю.
Линда вздохнула и начала что-то объяснять Заиру. Он вздыхал и смотрел на меня.
Я делала вид, что я тут вообще ни при чем, и начала рассматривать пол, потом потолок, затем стены, которые были разрисованы в египетском стиле. Я уже успела осмотреть весь интерьер, а Линда все еще продолжала что-то объяснять Заиру.
Когда я начала изучать свои туфли, Заир опять протянул мне дурацкую коробочку с кольцом, а Линда сказала:
– Он ничего не просить взамен. Он понял, что он тебе не нужен, и обещать больше никогда тебя не тревожить. Просто бери это кольцо и поехать домой.
– Да не нужно мне его кольцо! – возмутилась я. Мне очень хотелось выкрикнуть: "Свободу Анджеле Дэвис!"
Но Линда кашлянула и сказала:
– Если его не возьмешь ты – его возьму я. А там пять карат как минимум.
– Да подавись! – обрадовалась я, взяла кольцо у Заира и протянула Линде.
Заир очень удивился моему поступку, но ничего не сказал.
Вскоре мы уже сидели в машине Линды и направлялись к моему дому.
Самое время было сообщить Аньке, что меня не пытали и не убили, и, включив мобильник, я набрала ее номер.
– Я жива. Еду домой, – сообщила я ей.
– Дура, я тебя убью, мы полицию на уши подняли и ищем тебя по всему городу! – кричала Анька. – Где ты сейчас?
– Я еду в машине с Линдой. Минут через двадцать буду дома и все тебе расскажу.
– Хорошо. Мы тоже едем домой. До встречи.
Когда мы подъехали к дому, Анька с Альбертом уже ждали нас у гаража.
Всю дорогу мы с Линдой молчали. Я не хотела с ней разговаривать. Она оказалась предательницей. Но было заметно, что она тоже немного переживает, поэтому я не стала ее обвинять. Линда остановила машину возле ворот, высадила меня и быстро уехала.
Я открыла ворота и увидела Аньку. Мы обнялись, и я разревелась.
– Пойдем, все расскажешь, – сказала Анька.
Мы зашли в дом и сели в гостиной.
Альберт увидел на стене мою изрезанную пижаму, рассмеялся и сказал:
– Видать, она сильно отличилась, если так сейчас выглядит.