…Тот Новый год она встретила в трамвае. Ехала и смотрела на тихо падающие снежинки, на совершенно безлюдные, как во сне, улицы, и думала: что бы такое загадать, когда часы на Спасской башне станут бить полночь, чтоб у судьбы был хоть какой-то шанс исполнить ее желание. Не загадывать же, чтобы Комаров к ней вернулся…
Она бы сама вернулась в то время, когда он был рядом, она - глупа и счастлива, а на стене у нее еще не висела картина, на которой изображена повозка, а в ней - женщина. Повозка никуда не едет, потому что лошадь стоит на крыше повозки и вместе с женщиной смотрит назад. В ту сторону, откуда они когда-то приехали…
Это было очень давно, в другой жизни. И если бы не имя, которое осталось от той жизни - волшебной, сумасшедшей и звенящей, - то она бы не поверила, что это все когда-то с ней было…
Содержание:
НОТА ЛЯ - (Цикл рассказов) 1
Именем Адоная 1
Джампер 3
Аквамарин 6
Ураган 8
Я тоже была замужем 12
Бабушка 13
Лошадь на крыше 15
Руны Желтого Кота 17
НОВЕЛЛЫ 21
Коррекция 21
Здравствуй, Таня… 26
Фокус 27
Формула К. 31
Примечания 38
Наталия ТЕРЕНТЬЕВА
ЛОШАДЬ НА КРЫШЕ
НОТА ЛЯ
(Цикл рассказов)
Все, что я должен был сделать, это открыть окно и взмыть в синеву небес вместе с цветами, своей любовью и с Нею.
Марк Шагал "Моя жизнь"
Именем Адоная
Я ехала на репетицию к Одуванчику. Режиссера на самом деле звали Валера, и на одуванчик он совсем не был похож, скорее - на веселого породистого пса, недавно сбежавшего из дома. Но так назвал его Комаров. А это святое. По крайней мере - было, в те чудесные времена.
Итак, я ехала на репетицию, опаздывала и поймала машину.
Одуванчик репетировал на "Беговой", близко от моего дома, и поэтому я ловила машину по всякому поводу. Если, к примеру, шел дождь или жали туфли, была духота, дурное настроение, болел живот или мешали линзы. Или же просто, идя к троллейбусной остановке, я вдруг решала:
- Да не хочу я трястись в троллейбусе, а потом бежать, как савраска. За тридцать пять рублей - полторы пары дешевых колготок - комфорт и положительные эмоции.
Тридцать пять - это была моя такса. Полтинника мне было жалко, сорок без сдачи не найдешь, просто тридцать - очень уж мало… К тому же, слыша такую странную сумму, водители обычно не торговались, а начинали смеяться и выяснять - почему же именно тридцать пять.
Комфорт и эмоции были в том случае, если общение заканчивалось на обсуждении таксы и нестабильной московской погоды, и дальше водители не начинали приставать к пассажирке. Однако через какое-то время я сообразила, как на этом маршруте отваживать приставучих. Одуванчик снимал зал для репетиций в закрытом институте прямо напротив крематория при Боткинской больнице…
- Наверно, на свидание, такая красивая, - начинал разговор человек за рулем, косясь на мои черные гамаши и чудовищные каблуки.
- На работу, - мрачно отвечала я, подтягивая юбку к коленкам, а гамаши - к юбке.
- Где же вы работаете, если не секрет?
- Не секрет. Здесь прямо и налево. В морге.
- Простите? - вытаращивал глаза мой собеседник.
- В морге. А что тут такого?
- Гм… И вы там… значит…
И дальше было два варианта. Первый. Я отвечала сдержанно:
- Уборщица.
Если этого было достаточно, чтобы водитель прикусывал губу или доставал сигарету и с преувеличенным вниманием начинал смотреть на дорогу, больше не пытаясь ничего выяснить, я не продолжала. Но если вызывало облегченный вздох: "А-а-а, а я-то уж подумал…", то я небрежно объясняла:
- Правильно подумали. Потому что на самом деле я - патологоанатом. Вскрываю трупы.
После этого я окончательно теряла всякую привлекательность в глазах только что отчаянно кокетничавшего водителя.
Бывало, конечно, и это срывалось. Однажды молодой смуглолицый водитель и его приятель, сидевший впереди, наоборот, оживились и стали интересоваться подробностями.
- А можно нам посмотреть? - спросили они с таким жадным любопытством, что я услышала другое: "А можно мы тоже… поучаствуем?"
- М-м-можно, - ответила я, думая, под каким предлогом или вовсе без него мне бы поскорее выйти из машины, в которую я так опрометчиво вскочила, опаздывая на полчаса на репетицию.
- А как это сделать? - продолжали настаивать ребята.
- Позвоните мне, мы договоримся. Вот здесь, я приехала…
- А что сказать, если спросят, чего мы хотим?
В моем доме некому было спрашивать, чего от меня хотят разудалые глазастые мачо из близлежащих теплых стран, а также бесприютные иногородние студенты, строители-турки, не говорящие по-русски, или просто женатые москвичи.
- Скажите, что вы хотите посмотреть… э-э-э… эксгумацию трупа. Сдачи не надо!
Стойкие приставучие вместо денег просили телефон. Как-то раз, выслушав байку про патологоанатома, человек за рулем, как и положено, успокоился, а беря тридцать пять рублей, вдруг спросил:
- А телефончик?
- Так телефончик или деньги? - я впервые внимательно посмотрела на того, кто был за рулем. Надо же… Как приятно - и подработал, и с девушкой познакомился, не прогадав, в случае чего. Если девушка телефончик назовет ненастоящий…
- И то, и то, - спокойно кивнул он.
Я разозлилась. Хорошо. Дам ему настоящий телефон. Позвонит - ему же хуже.
Есть мужчины, которым нравится бег с препятствиями. Этот выждал паузу и позвонил. Говорить я с ним ни о чем не собиралась и так ему и сказала. Он позвонил снова. И снова.
- Вы, простите, случайно не Весы? - с ходу начал он в третий раз.
- Весы, - от неожиданности ответила я. - А собственно, вам-то что?
- А ваш любимый человек постарше вас, женат, брюнет с карими глазами и выше ростом…
- С темно-серыми, - не удержалась я, - и роста мы одинакового.
- Да-да, именно… Хотя, странно - у меня тут в компьютере…
- В компьютере? - У меня еще не было тогда компьютера, я о нем только мечтала, и все, связанное с ним, казалось мне почти чудом.
- Да, я на вас схемку сделал… Вы ведь вечером наверняка родились. Не знаете, случайно?
- Знаю. Полдвенадцатого…
- Да-да-да. Точно-точно… Все сходится… А он, ваш возлюбленный, вас мучает - и не отпускает, и жить с вами не хочет?
- Он… - Я вздохнула. - Ну, в общем, да.
- Да-а-а… А вы, простите, на себя в зеркало давно смотрели?
- Знаю. Я страшная.
- М-м-м… Это как сказать… Хотите, помогу вам?
- Еще скажите, что вы колдун.
Нет, я научный сотрудник. В прошлом. Сейчас действительно занимаюсь вопросами магии и древних знаний. Это такая неизведанная область… Столько шарлатанов и обманщиков… А я так - больше для себя. Мне очень интересно знать - кто мы, что мы, откуда взялись и вообще… Но по мелочи я могу попробовать, если надо… вмешаться в ход событий… Вы что хотите - ему приворот или себе отворот? Я растерялась.
- Наверно… ему приворот, а себе отворот.
- Отлично! Это даже еще проще! Знаете что… Приезжайте-ка вы завтра ко мне на работу… Пишите адрес… Вторая Тверская-Ямская… Или нет! Знаете, дело такое тонкое, сегодня как раз Марс в зените, хорошо бы не откладывать… Хотите, я сейчас к вам подъеду?
- Н-нет. Не хочу.
- А когда, завтра?
- Послезавтра. Только на работу.
- Разумеется… Хотя нет… Я же с завтрашнего дня в отпуске… Можем на нейтральной территории, если вы боитесь…
Как же это бывает трудно - просто и честно кому-то сказать: "У меня нет денег", или, например: "Я этого не знаю", или: "Конечно, я боюсь, если незнакомый и странный человек приедет ко мне домой"… И я ответила:
- Я не боюсь!
- Вот и отлично. Меня, кстати, зовут Валентин.
* * *
Послезавтра черный маг Валентин сидел у меня на диване и сосредоточенно жег фотографии Комарова. Он сжег уже штук восемь, после чего попросил:
- Дайте мне фотографию, чтобы было видно… Ну, в общем, где он в трусах.
- У меня есть только в плавках, на пляже…
- Пойдет! - обрадовался маг. Но, взглянув на карточку, вздохнул: - Не-а. Ничего не получится. Неудачный ракурс.
- Есть еще вот такая. - Я дала ему фотографию, где Комаров показывал, какие у него стали рельефные мышцы после того, как он купил домашний велосипед.
Маг внимательно рассмотрел не очень спортивную фигуру моего ненаглядного друга и опять покачал головой:
- Трусы тут какие-то… семейные… Ладно! Рисуйте вот тут, на животе у него вот такую штуку…
- Что это? - Я попробовала повторить сложную фигуру, похожую ни перекрученную спираль.
- Это самый важный магический знак. Ыл.
- Ыл?..
Да. Знак Ыл. Он закрутит торсионные поля в энергетической оболочке нашего объекта. Так… теперь… еще такую стрелочку… - Маг прочертил стрелку от правой ступни до макушки Комарова и сделал несколько витков вокруг головы. Сама стрелка вошла ему в ухо. - Обведите все своей рукой. Это магическая стрела Зи-У. Сейчас он должен почувствовать легкий озноб и волнение. Через несколько часов стрела начнет действовать сильнее, и… Иголочку дайте. Обычную. Лучше две или… пять. Да, пять. В вашем случае - именно пять. И еще одну, мы ее пока оставим…
Маг аккуратно отложил одну иголку в сторонку, а остальные пять воткнул в обои, расположив их ровно по кругу.
- Иголки не убирайте одиннадцать дней. Считая сегодняшний. Так… Теперь разберемся с пеплом…
Он взял щепотку из кучки пепла, в которую превратились самые лучшие фотографии моего любимого Комарова, бросил ее в пустой стакан, остатки стряхнул мне на голову.
- Пальчик давайте! - Проколов мне иголкой подушечку пальца, маг накапал моей крови в тот же стакан. - Налейте сюда кипяченой воды приблизительно треть стакана.
Я принесла воды, а он спросил:
- Ванная где у вас?
Я удивилась, но показала. Маг взял стакан с водой, кровью и пеплом и зачем-то закрылся в ванной. Я прислушалась. В ванной было тихо, но потом я различила тихое бормотание. Я вздохнула. Наверно, заговор на воду, ничего особенного, я читала об этом в ежедневном календаре. Зачем только закрываться? Через несколько минут Валентин вернулся, неся перед собой стакан на вытянутой руке. Я протянула руку, чтобы взять воду, но маг молча отстранил мою руку и, плавным движением описав круг, поставил стакан на стол. Присев рядом со мной на диван, он стряхнул невидимые капли с кончиков пальцев, затем неожиданно протянул руку к моей голове и вырвал у меня волос. Я только ойкнула, а он вставил мой волос в оставшуюся иголку и протянул мне:
- Надо вышить шестиконечную звезду вот, скажем, на этой фотографии… Чтобы верхний луч обязательно упирался в голову, а нижний - в детородные органы. Получится линия Кетцалькоатль…
- Кетцалькоатль? - удивилась я. - А это, случайно, не ацтекский бог? Крылатый, кажется…
Маг кивнул.
- Так, конечно! Это же все древняя магия! Древнейшая! Из глубины, так сказать, веков… Так, ну вы шейте, шейте…
- А в сердце иголку втыкать?
- В сердце само собой… Боковой луч - прямо ему в сердце. Вот так. Теперь берем стакан…
Маг осторожно, как будто в стакане был кипяток, взял стакан с заколдованной водой и накрыл его правой ладонью.
- Повторяйте за мной! - Он начал делать правой рукой круговые движения над поверхностью стакана. - "Стану не благословясь, пойду не перекрестясь… Сидишь ты, чертите…"
- КТО СИДИТ?
- Чертище! Не отвлекайтесь! - И он еще быстрее забормотал, так, что я с трудом успевала за ним: - "Сидишь ты, чертище, прочь лицом от своей чертищи… Не походя, не подступя, разлилась бы его ненависть по всему сердцу, а у ней по телу…"
- А почему ненависть-то? - Я остановилась.
Маг скороговоркой договорил до конца:
- "…чтоб не могли ее ни рыбы съесть, ни злой колдун отколдовать. И вместо рукописи кровной отдаю тебе я слюну". - Маг сплюнул в стакан и протянул его мне. - Теперь пей.
Я взяла у него стакан и с сомнением понюхала.
- И что, это поможет?
- Поможет-поможет. Пей и давай мне гвоздь. Любой, подлиннее.
Я пошла со стаканом в прихожую, все не решаясь выпить.
- А шуруп можно?
Можно! Даже лучше! Главное, чтоб не болт! Болтом дырку в энергетической оболочке не сделать. Ввернем сейчас этот болтик ему прямо в торсионный пучок, вот так… - Маг проковырял большую дырку в левом глазу у Комарова и протянул мне фотографию. - Теперь своим волосом зашивай дырку. А вода где? - Он огляделся в поисках стакана. - Не всю выпила?
- Нет еще…
- Отлично! Давай сюда стакан и свечу.
Я отметила про себя, что Валентин ненароком перешел со мной на "ты", и отнесла это на счет его волнения. Маг зажег свечу и, прихватив шуруп салфеткой, стал накаливать его в огне.
- Смотри на огонь и повторяй за мной: "Да остынет в рабе божьей Наталье страсть к рабу божьему…" Как зовут красавца?
- Владислав… - проговорила я, глядя, как краснеет и будто расширяется в огне длинный металлический стержень.
- "К рабу божьему Владиславу, как остынет в воде железо… Остуда-остуда, велика остуда, чтоб не думалось, не гляделось, чтоб вместе не дышалось… остуда, остуда, велика остуда…" - Он быстро сунул в воду раскаленный шуруп. Тот зашипел, и маг подставил мне стакан ко рту. - Пей!!!
Я залпом выпила странно пахнущую воду и отдышалась.
- Левой рукой крестись! Крестись быстрее! Слева направо! И повторяй: "Чтобы ни днем, ни ночью, ни в солнце, ни в дождь…"
- Извините, а на любовь будете заговаривать?
Маг остановился.
- На какую любовь?
- Ну как же… Мне отворот, а ему приворот…
- А-а-а… Так мы же ему мощнейший приворот сейчас сделали, вторглись в его энергетическое поле. Стоп! - Маг Валентин почесал лысоватую бровь. - Соль забыли. Соль принесите, лучше крупную, э-эх!.. И перчику черного, если есть…
- Горошком?
- Можно и горошком… Вообще-то надо было в стакан… Ладно, даже лучше. Руку протяните… Да не так, ладонью кверху. - Он насыпал мне крупных кристалликов соли в ладонь и перемешал их с черными горошками перца. - Медленно рассосите и прожуйте горошки, представляя при этом, как вы целуете своего… раба божьего Вячеслава.
- Владислава.
- Вот именно. Не торопитесь, не торопитесь… - Маг, очевидно совершив главные магические действия, опять стал подчеркнуто корректен. - Так, отлично!
Он аккуратно стряхнул оставшиеся крупинки с моей руки на пол. Я увидела, как две маленькие горошинки покатились и замерли рядом, у выемки в паркетной доске, на самом краешке.
- Теперь поднимите, пожалуйста, свитер.
- Зачем?
- Я должен понять расположение родинок у вас на груди. Это нам поможет.
Я помедлила и чуть приподняла свитер.
- Еще, еще… Та-ак… одна родинка вот здесь, и еще, кажется… - Валентин протянул руку с намерением копнуть ею в моем лифчике. - Неудобно, бюстгальтер ваш мешает…
Я внимательно посмотрела на мага и поняла наконец, какая я дура. Отступив назад, я опустила свитер, а ничуть не растерявшийся маг почесал ухо и сказал:
- Да! Еще одно. Помните, я спросил вас вначале, на все ли вы готовы, чтобы вернуть любимого?
- Помню.
- Вы когда-нибудь за деньги отдавались?
Я отошла еще подальше, пытаясь понять, что же сейчас будет.
- Разумеется. Регулярно отдаюсь. Иначе как же прожить бедной девушке… Вы хотите меня купить?
Валентин улыбнулся:
- За какую сумму вы отдавались?
- Сеанс закончен. Спасибо.
Маг покачал головой и не двинулся с места.
- Вы не хотите помочь самой себе! Вы же сказали, что готовы на все. Так за какую сумму вы… гм?..
Я прикинула.
- За пятьсот долларов и тридцать пять пенсов. Пенсы можно заменить копейками. Сеанс закончен.
- Так, очень хорошо. - Маг неторопливо достал из кармана кошелек. - Сумма вашего числа жизни минус восемь… плюс число жизни нашего клиента, поделить на три, в остатке три, плюс… Где он живет?.. Напрасно вы, напрасно… Ну, неважно. Плюс, скажем, тринадцать, умножаем на сорок один и делим… так… Получается… - Маг достал из кошелька один доллар. - Получается - один! Вы должны, если хотите вернуть себе этого человека, сделать все, что я вам сейчас скажу, и… Послушайте меня внимательно! И получить за это один доллар. Что потом делать с этим долларом, я объясню. Подойдите ко мне…
Невышитый глаз любимого Комарова смотрел на меня с изуродованной фотографии ласково и печально.
Я взяла синюю корзиночку, в которой у меня лежали диски Тани Булановой, Аллы Пугачевой и Шарля Азнавура, подошла к дивану и дала этой корзиночкой по блестящей башке черного мага.
Маг перехватил мою руку. Но драться не стал, а быстро и молча растворился.