- Ну, пусть внезапно случилось, пусть по "пьяне", но нам ведь было хорошо?
- Ты думаешь? - зыркнула она на меня своими радужными хамелеонами, и во мне сразу всё куда-то опустилось.
- Так я её потеряю, - тревожно забилось в голове, - надо найти аргументы. Я взял её руки в свои, они были податливо нежными.
- Лариса, то, что происходит сейчас со мной, никогда раньше не было. Даже ничего похожего не было, и мне неизвестно, бывает ли это, вообще, у других людей.
Хамелеоны изменили цвет, и в них вспыхнул интерес.
- Что же происходит?
Я понял, что в искренности моё спасение и откровенно воспроизвёл картинки моих ночных иллюзий. Видно было, что юная красавица тронута таким сильным, произведённым ей впечатлением на взрослого мужчину, хотя, я не сомневался, что внимания к ней мужского пола не занимать.
- Знаешь, ты мне тоже снился.
- Также?
- Также! - засмеялась она и с размаху "влепила" мне в щёку поцелуй.
Похорошело.
- Мы встретимся с тобой? - еле удержался я от того, чтобы в ответ не зажать, не раздавить, не съесть благоухающее эротическое чудо.
- Я сама позвоню тебе.
- Дать тебе телефон?
- Да я взяла его у Марины.
- Вот как!
Лариса хотела что-то сказать, но, дважды, приоткрыв маленький ротик, замолкала.
- Слушай девочка, я с тобой так откровенен - в чём дело?
- Вот ты взрослый мужик, с большим опытом с женщинами. Можешь ответить на вопрос?
- Конечно!
- Как ты думаешь - я кончала с тобой?
При всей интимности нашего разговора и отношений откровенный вопрос застал меня врасплох и смутил. До него я не сомневался, что девочка кончала, теперь до меня дошло, что явных "вещдоков" этому нет.
- Тебе было приятно со мной? - осторожно спросил я.
- Клёво! - она плотоядно потянулась - руки вверх, с выворотом плеч, смешливо корча губки. Хотела что-то сказать, но замолкла.
Я не вмешивался в её признания, только цепко поймал её взгляд и ласково и ободряюще закреплял ниточку связи и доверия между нами.
- Несколько раз я почти кончила с тобой, но … не вышло.
- Спасибо за искренность, - сказал я, - но в наших силах всё исправить.
- Ладно! - засмеялась она, - я всё равно не всё тебе сказала, позвоню! - шлёпнула меня Лариса пониже спины, поднялась со скамейки и, сделав рукой прощальный знак, удалилась быстрой походкой "от бедра".
Я опять мог, воочию, созерцать сексуальные колыхания её выдающейся задницы, полупрозрачное платье не скрывало, а, наоборот, подчёркивало просвечивающие прелести.
Загадка, подброшенная красавицей, не давала мне покоя.
- О чём же она умолчала? - терзался я и попытался решить в уме сложную нелинейную задачу со многими неизвестными.
- Первый вариант - юная леди ни разу не кончала ещё в своей жизни.
Я лихорадочно вспоминал все свои знания по сексуальной чувствительности женщин.
- Так, чувствительность бывает клиторальная и вагинальная, причём последняя только у тридцати процентов женщин, да и то развивается со временем.
Но как я сосал и кусал её клитор! она же бежала, тряслась, но … не кончила. Значит я не нашёл подходящий ритм возбуждения? Или слишком был увлечён наступлением собственного оргазма? Или всё дело в приличном количестве принятого алкоголя?
- Ладно. Вариант номер два. Она постоянно мастурбирует и не может поэтому кончить естественным путём с мужчиной.
То что у Ларисы, при её вопиющей сексапильности нет при желании недостатка в самцах не вызывало сомнения. Но был вопрос - имеет ли она сама такое желание? По физиологическому развитию, конечно, имеет - трудно и не за чем противиться игре гормонов рано, но полно созревшей юниорке. Но есть ещё ведь психологические тормоза. Она далеко не дура, прекрасно понимает, что трахнуть её готов каждый, замуж выходить ещё рано, а в нашем маленьком городе легко прослыть девицей лёгкого поведения, а там… пошло, поехало: отдельная собственная квартира, сменяющиеся кобеля или, наоборот, приставучие; постоянные пьянки, потом "Прощай колледж!", потом…
В общем, в конечном счёте, зависимость хуже наркотической, и мне было известно много подобных случаев с красотками.
Склонившись ко второму мнению, я с удовольствием вообразил, как мы с Ларисой займёмся совместной мастурбацией.
VI
Она позвонила вечером на выходной.
- Как здоровье? Много пил на неделе?
- Совсем не пью без тебя.
- Правильно, прикупи на вечер бутылочку коньяка и шампанское.
- Ноу проблем, леди.
- Буду в десять вечера.
Лариса засияла на пороге моей квартиры ровно в десять. В её естественной улыбке кинозвезды было столько энергии, что она разом разожгла во мне неукротимое желание немедленного обладания огнедышащей кобылицей.
Этот порыв был настолько очевидным, еле сдерживаемым мной, что вечерняя гостья, бросив на тахту сумочку, опустилась передо мной на колени и, расстегнув замочек джинсов, всосала давно изнывающий член, крепко сжимая мои ягодицы. Вид сверху разгоревшегося лица юной развратницы, чьи губки, выдвинутые вперёд, с ритмичной чёткостью массажировали напряжённые кольца моего вздутого органа, заставили меня уже через минуту выстрелить в рот красавице мощную струю многодневного запаса спермы, она чуть не захлебнулась, но справилась, сделав несколько судорожных глотков.
- Чуть не пробил мне горло! - наконец, отдышалась она, впрочем, с милой усмешкой.
Я поднял её за плечи и, впиваясь в огромные глаза, сначала расцеловал их, а потом утолил выстраданное желание долгим поцелуем в пахнущие анисом губы. Она, в конце концов, отодрала от себя за бороду мои губы:
- Задыхаюсь!
Я врубил "Аэросмит" - музыку нашей первой любви, и мы сели к столу.
- Что будешь? Коньяк или шампанское?
- Шампанское? Ни в коем случае, - она схватила со стола бутылку и поставила её на пол.
Я не придал особого значения её движению, предпочитая из двух этих напитков коньяк, и разлил по рюмкам божественный "Арарат". В то же время, заранее, решил, что не надо напиваться так, как в прошлый раз, и мысленно поблагодарил Ларису за разрядку полового напряжения - теперь я мог контролировать свои поступки в направлении её сексуального удовлетворения.
- Уж теперь-то точно не кончу без тебя, - решительно настроился я, - иначе грош цена таким "джентльменам", которые не могут удовлетворить мечтающую об этом девочку.
Девушка, между тем, подняла меня на танец и повела, как кавалер даму. Она знала и слова песен "Аэросмита", правильно исполняя их на английском.
На этот раз на ней было надето платье-халат и более ничего, достаточно было отцепить две пуговки, как одежда слетела на пол. Я высоко приподнял её за талию, но не понёс сразу в постель, а посадил на крышку высокого холодильника, стоявшего в коридоре рядом с дверью в комнату.
Вот сейчас моя краса была передо мной действительно, как на ладони. Под чёрным треугольником густых волос выступал бутончик половых губок "княгини", я не удержался и обвил их колечком из большого и указательного пальцев. Потом раздвинул пухлые пиявочки, свет от лампочки сверху бил прямо в отверстие влагалища, и жадно начал облизывать маленький клитор и слизистый, сверкающий рубиновым светом треугольничек под ним.
Девочка, похоже, заводилась, так как закрыла глаза и замычала, как тёлка:
- Так ты, делаешь мне минет, как я тебе? Пошли в постель!
Я осторожно снял её с холодильника и перенёс на тахту, как большую хрустальную вазу.
- Ложись! - приказала она.
Я лёг на спину, она сама стянула с меня джинсы. Затвердевший член, естественно, был наготове и выпорхнул вверх.
Теперь Лариса опять оседлала меня сверху, но задом ко мне. Она приподнялась на ступнях, так что её ягодицы оторвались от моих ног и, в прямой посадке, не сгибая спины, беспощадно начала накачивать мой насос. Лицезрение могучей полновесной задницы, летающей - вверх, вниз, казалось без опоры, было потрясающим, я с ужасом подумал, что быстро кончу, но один, и попытался несколько унять эту вакханалию, подложив ладони под Ларины ягодицы, чтобы замедлить силу и ритм её движений.
Этим я нечаянно подтолкнул ее, она опрокинулась руками на мои ноги и обхватила кистями лодыжки.
Я ТОЛЬКО ТОГО И ЖДАЛ. Осторожно, с тем чтобы Лариса не прекращала прежней экзекуции моего органа, я повернул свои ноги, выдвинул их за тахту и резко опустил ступни на пол.
- Ах! - только и успела сказать девушка, сорвавшись ладонями на пол, а я быстро подхватил её руками за ляжки, дрыгнувшие вверх, вскочил и начал рулить ими передвигающееся на руках по полу тело, Ларисе не оставалось делать ничего другого.
- Что это такое? - спросила изумлённая "садунья"?
- ТАЧКА называется, - ответил я, и с великим восторгом прокатил шагающую на руках живую тачку по всему периметру комнаты. "Тачка" не сопротивлялась, то ли была ошарашена, то ли понравилось. Однако, сил моих со стройным, но грузным телом Ларисы хватило лишь на один заход, кроме того, меня душил смех. Мы рухнули с ней прямо на ковёр на полу, и она тоже расхохоталась.
- Взрослый дяденька, а проказник! - обнимала она меня, лёжа на спине, задрав вверх свои блестящие загорелые ноги и содрогаясь от смеха необъятной задницей, провоцируя меня тем самым на новые подвиги.
Я загнул её ноги вверх так, что она хрустнула в пояснице, зато обалденная задница взмыла вверх во всей своей красе.
Скрестил ей ноги. Премилая выступающая ракушка оказалась настолько тугой, что член протиснулся в неё с немалым трудом.
Пора было реализовать следующую домашнюю заготовку.
Я открыл шифоньер, снял с дверцы внутреннее зеркало и положил его на ковёр на пол. Потом я поднял с ковра хохочущую, понарошку отбивающуюся девчонку и установил её в позу "раком" так, что зеркало пришлось между ног. Руки ей опять пришлось опереть на пол. Зайдя сзади, я медленно начал вгонять ей свой распёртый, не излившийся на "тачке" член, во влагалище. Расчёт был на то, что судя по моему прежнему опыту, женщина, увидев в отражении зеркала все подробности операций с её половым органом, неимоверно возбуждается и сатанеет. Лариса не стала исключением.
С открытым ртом она жадно ловила глазами каждое движение малинового от трения дрына, выворачивающего наизнанку её половые губы, стонала и отвечала встречными движениями своей великолепной задницы.
По отражению в зеркале мне показалось, что её хамелеоны превзошли сами себя в игре цветами зрачков и мелькали в стекле красными угольками, в угольках мне почудился портрет какой-то красивой женщины, но слишком мелкий, чтобы рассмотреть его, однако подсознательно чем-то встревоживший.
- Кончай же, кончай, крутозадая тёлка! - мысленно молил я её, чувствуя, что не в силах противиться собственному, мощно наплывающему оргазму. Стремясь предотвратить его, я выхватил свой член из сладострастного отверстия, но было уже поздно, я с остервенением излил стреляющую молочную струю на ягодицы соблазнительницы. Она завела свою руку за собственную задницу и, обхватив ладонью член, медленными дрожащими движениями продлила период моего оргазма, выкачав из мошонки и пролив на свой шёлковый зад все остатки драгоценной жидкости.
Я виновато опустился в кресло и закурил.
VII
Лариса подошла ко мне, и, как ребёнка, нежно погладила по головке.
- Дурачок! Ты не виноват, мне с тобой очень хорошо. И успокойся, сегодня мы кончим оба.
Я затравленно взглянул на неё исподлобья. Похоже, в моём арсенале больше не осталось удивляющих приёмов. Она как бы прочитала мои мысли:
- Это дело не твоё. Ты только должен быть очень послушным мальчиком.
- Это я тебе обещаю.
- Попьём пока. И сменим пластинку.
Лариса, сама налила себе коньяка, подошла с рюмкой к магнитофону и начала рыться в записях. Я пока тоже выпил.
Наконец, она нашла, что искала. Это был … "Блэк Саббат" - изматывающий жилы хард-рок из музыки, которую я сам недолюбливал.
Она подошла ко мне, села на колени тёплой задницей и, обхватив руками за шею, спросила:
- Ты выполнишь всё, что я попрошу?
- Да!
- И будешь молчать, если станешь удивляться, и не препятствовать?
- Да, - твёрдо ответил я, готовый вынести любые мучения ради такой девушки.
Она поцеловала меня и усмехнулась, угадав мои мысли:
- Не бойся, тебе не будет больно, ложись в постель.
Я покорно плюхнулся на тахту. Лариса прихватила с полу бутылку с шампанским, легла на спину к стенке рядом со мной и попросила:
- Открой её, только тихо, без выстрела.
Я повиновался, как обещал и, присев на кровати, осторожно открыл шампанское, не пролив ни одной капли. Тут Лариса взяла свою сумочку, брошенную по приходе в дальний угол тахты, и достала из неё… большой шприц на двадцать кубиков.
- О, боже! Она наркоманка, - мелькнуло у меня.
Потом девушка достала из сумки иглу, большую, под стать шприцу, но с чуть притупленным концом.
- Набери в него шампанское, - попросила она.
Я с дрожью выполнил её желание.
- Повернись ко мне.
Я повернулся. Она чуть приподнялась и, взяв между большим и указательным пальцем маленький розовый сосок груди, приказала:
- Коли осторожно, видишь тут отверстие молочной железы?
Никакого отверстия я не увидел, только маленький шрамчик.
- Но… - растерянно пробормотал я.
- Без но! Ты обещал! - впервые услышал я превращение мелодичного серебряного голоска в резкий металлический голос.
Совладав с дрожью рук, я осторожно - не хватало ещё членовредительства нежного органа, ввёл иглу в шрамчик.
- Ну, что замер? - улыбнулась "оторва". Я вспомнил беседу с Виктором, сейчас мне, наконец, стало ясно, о чём он не хотел рассказывать, что от кого-то слышал.
Медленно подвигая поршень шприца, вдул в её грудь лошадиную дозу "лекарства".
- Набирай шприц ещё раз!
Я повторил операцию, на этот раз со второй грудью. Лариса ощупала груди и сказала:
- Мало. Давай ещё по шприцу.
После повторения экзекуции груди заметно раздулись.
- Я тебя люблю, - сказала девушка, - ложись на меня.
Я осторожно опустился над ней на стоячих руках.
- Вставляй свой член и соси мне груди.
- Так вот что она выдумала! Она расширяет эрогенную зону от сосков во внутрь груди! - промелькнуло в моей изумленной голове, но я исполнил её желание и приложился своими губами сначала к одному, потом к другому соску.
- Вот так и меняй груди, пей меня! О, как хорошо! Долби, долби меня х…м!
Подстёгнутый каким-то новым, неизвестным для меня возбуждением Ларисы, я скоро возбудился сам и моё изумление переросло в безумие выпивания её тела. Даже в моих фантасмагорических снах, ТАКОЕ не могло придти в голову. Я высасывал шампанское из грудных желез, и это вино ударяло в голову сильнее, чем коньяк, она обхватила меня за спиной руками, мой орган яростно проникал до матки, а она в полузабытьи шептала:
- Милый … Родной… Единственный …
Тут я почувствовал, как её по-настоящему начал забирать оргазм, в её влагалище что-то закрутилось, и она пережала пенис так, что он затрещал.
- Пусть лопнет мой прибор! - в исступлении пронеслось в голове, - пусть погибнет весь мир вместе с нашим оргазмом!
- О, о, о! - закричала Лариса, и из глаз её потекли крупные слёзы.
Она кончала так, как будто умирала, я вспомнил, что где-то читал, что настоящий оргазм - это маленькая смерть.
- О, вонзи мне член в ЖОПУ! - простонала девушка.
Я выполнил её просьбу, я чувствовал, что мой взбешенный орган разрывает нежное отверстие, она опять закричала, на этот раз от боли, но я уже никак не мог остановить собственное безумие и просверливал её прямую кишку до конца, в помутнённой от разума голове кругами поплыл туман - я тоже кончал и умирал.
В забытьи, вдруг, высветилась передо мной неожиданная картина: какая-то тварь с когтистыми мохнатыми лапами, но с неимоверно прекрасным женским лицом, крепко обняла наши вздрагивающие тела и вонзилась больно когтями в спину. Широко раскрытые глаза твари приблизились вплотную к моим глазам, а губы её и язык впились в мой рот и высасывали энергию из горла, оставляя привкус крови и жгучую, но приятную боль в голове и по всему позвоночнику, начиная с копчика. Одновременно, колыхающиеся гермафродитные половые отростки мрази, горящие красным светом, захлестнули наши промежности и вонзились в них.
Создавалось впечатление, что я совокупляюсь не с Ларисой, а с неведомо откуда появившейся дьяволицей, и было жутко и сладостно, одновременно, от ощущения полного слияния наших тел с космической бездной всеобщего порока.
- Что это, кто это? - спрашивал я себя и не находил ответа.
Придя в себя после излияния, я заметил, что Лариса всё ещё корчится в конвульсиях оргазма, обильно выбрасывая на простыню и на мои ноги свой горячий секрет.
Когда, наконец, её сознание вернулось с того света, первым, что она произнесла, было:
- Не переживай! Я знала как это больно. Но мне это было НАДО.
Я молчал, в который раз за сегодняшний вечер, поражённый таинственной психикой женщины.
- Ты сама придумала всё это? - наконец, спросил я.
- Не сама - это придумал он.
- Кто он?
- Тот, который первым научил меня кончать таким способом. Мы с ним долгое время трахались, но кончить я никак не могла, хотя очень этого хотела. Кстати, ты ничего не чувствовал, когда сосал мою грудь?
- Чувствовал. Сильное возбуждение.
- А ещё?
- Ну, ещё … - при всей интимности между нами, мне было трудно в этом признаться.
- Что же ты чувствовал ещё? - мягко подбодрила она.
- Мне казалось, что я маленький и сосу маму, - смутился я.
- Такой маленький мальчик с большим х. м! - съязвила Лариса, но тут же, по серьёзному, продолжила:
- Вот и он мне так сказал. Но до этой операции. Он уверял, что мне мешает кончить отсутствие полного родственного слияния душ, а это впитывается только с молоком.
- Молоко заменили на шампанское! - тоже съехидничал я.
- Виктор не любит молоко.
- Виктор? Какой Виктор?
- ДИСК-ЖОКЕЙ ИЗ ТАНЦКЛУБА.
Часть 2
Длинный хвост коротких связей
Но за тобой тащился длинный хвост –
Длиннющий хвост твоих коротких связей
В. Высоцкий
VIII
Нас закружил бурный водоворот первых дней ненасытного обладания друг другом.
Утром вместе уходим: она в колледж, я на работу.
Моя нимфетка трезвонит каждый час:
- Вспоминал обо мне?
- Только о тебе и думаю.
- Милый!
- Малышка!
- Как тебя люблю!
Из глубин моей души накатывает благодарная волна с желанием обнять весь мир…
И тут же непроизвольно вылетает вздох, наверно, от страха потерять Ларису, слишком, всё-таки, большая разница лет.
Она угадывает моё замешательство:
- Вадик, не думай о годах. Знаешь, как трудно стать родными! Ты мне самый родной. Больше, чем мама и папа.
- Я люблю тебя!
- Вечером докажу, что люблю тебя больше!