Жаклин поместила эту папку и несколько других в одну из пустых картонок, которые она принесла с собой. Она выполнила свой долг писателя. Было еще рано: оставалось порядочно времени для расследования, которое она намеревалась провести. Она начала со стола, в нем находились только остатки канцелярских принадлежностей: засохшие ручки, использованные ленты для пишущей машинки, копировальная и обычная бумага. Жаклин задержалась над ними дольше, чем могла себе позволить, оправдывая себя тем, что содержимое стола бросает интригующий свет на личность Катлин. Она напоминала крысу, набивающую свою пору. Одна из коробок вместила в себя резиновые ленточки, не купленные специально, а собранные из различных источников. Два ящика были набиты пухлыми почтовыми конвертами, на которых стоял адрес Катлин и которые она бережливо отложила для последующего применения. А на дне ящика лежали игрушки Катлин: книги головоломок, разноцветные карандаши и рисовальная бумага, коробка цветных мелков. Большая коробка в шестьдесят четыре цвета.
Жаклин открыла ее. Кончики были истерты, но все они находились здесь, даже мелковая "аристократия", представленная серебряным, золотым и бронзовым. Давно забытые воспоминания сжали ее сердце, вызвав почти ощутимую резкую боль: первый день в школе, новые носки, прикрывающие щиколотки, и Мэри Джейнс, яркая атласная лента, стягивающая ее волосы.
Портфель, полный школьными принадлежностями. Желтые карандаши с заточенными концами, острыми, как иглы, тетради с чистыми белыми листами и новая коробка мелков, переливающаяся всеми цветами радуги. Сорок восемь цветов, если ты была послушной девочкой, шестьдесят четыре, если у тебя были снисходительные папа и мама. Волнение, когда ты раскрашиваешь корону королевы своим настоящим золотым мелком; правда, он не выглядел как настоящее золото, но ты знала, что это золото, а твоя самая ненавистная одноклассница Бетси с белокурыми вьющимися волосами не имела золотого цвета в своей коробке.
Жаклин забросила мелки обратно в ящик и закрыла его. Потом с глубокомысленным выражением на лице подошла к шкафу с выдвижными ящиками и вытащила верхний.
Солнце висело низко в небе, его золотые лучи пробивались через запыленные окна, выходящие на запад, когда Жаклин вышла из задумчивого состояния и захотела узнать, что же беспокоит ее. Звуки протеста, исходящие от ее постоянно чего-то требующего желудка? Нет. Звуки шли откуда-то снаружи.
Она посмотрела в окно. Что-то прилипло к стеклу.
Жаклин смогла различить пару глаз, ярких и осторожных, как у всех животных. Узор колючих ветвей скрывал остальные черты так же надежно, как маска. Глаза Жаклин изменились. У нее было отличное периферическое зрение. Тихо двигаясь, она поднялась на ноги, вытянулась и посмотрела на свои руки. Ай, ай, какими же грязными они были. Она должна помыть свои грязные руки.
Не взглянув еще раз в окно, Жаклин пошла в ванную. Единственное маленькое окошко было с непрозрачным стеклом. За ним двигалась тень. Жаклин неприятно улыбнулась и повернула кран в раковине. Затем она дернула смывную ручку унитаза. Как только вода забурлила, она побежала к задней двери.
Вытащив ключ из кармана брюк, она отперла ее, но жесткость заржавевшего механизма вспугнула подсматривающего человека. Жаклин увидела убегающую на полной скорости фигуру. Ее ноги были длиннее; прежде чем беглец смог скрыться, она схватила трепещущий на ветру низ рубашки.
- Не беги, - задыхалась она, - я просто хотела…
Рубашка была сшита из хорошей плотной джинсовой ткани, иначе низ ее мог бы оторваться, настолько яростными были попытки ребенка высвободиться. Она не пиналась и не кусалась, но один молотящий кулачок врезался в нос Жаклин и разъярил ее так, как мог сделать только удар в это чувствительное место. Она схватила ребенка плотным кольцом рук и, надо признать, ее комментарии были не для детских ушей. Ребенок начал истошно кричать. Голос звучал испуганно, как у пойманного в ловушку зайца.
- О, черт, - выругалась Жаклин, слезы потекли по ее щекам.
Всеми силами пытаясь удержать извивающегося пленника, за слезами боли, ослепившими ее, она не услышала приближения шагов. Длинные пальцы обвились вокруг ее руки и оторвали от маленькой девочки.
- Что вы тут делаете? - раздался грубый голос.
Жаклин нащупала платок и вытерла глаза. "Он возвышался над ней, кулаки сжаты, нахмуренные брови сошлись на переносице". Изображенный Катлин байронический злодей имел такие же брови, как и этот…
Ребенок прилип к нему. Жаклин узнала ее: Мэриби, старшая из дочерей Смита. Мэриби не хмурилась, Мэриби не была напугана. Она старалась не засмеяться. Отродье, подумала Жаклин.
- Все задаете вопросы, мистер Спенсер? - ответила она. - Ответ должен быть очевиден. Я старалась поймать ребенка, чтобы потом отнести его в мое логовище и пытать там. Думаю, сначала я привязала бы ее к креслу и позволила бы мыши слегка покусать ее.
Девочка показала ей язык. Жаклин ответила ей тем же; на заре своей жизни она была способна коснуться языком кончика своего носа, и эффект по-прежнему впечатлял. Посрамленная Мэриби убрала свой язык.
- Она совала нос в чужие дела, - продолжала Жаклин. - Подглядывала за мной в окно. Это лишало меня присутствия духа. - Она перевела свой суровый взгляд на Мэриби. - Это было не очень умно с твоей стороны. Если бы я была маленькой нервной старушкой…
- Вы не маленькая нервная старушка, - отпарировала Мэриби.
- Ты права, черт возьми. Я только хотела поговорить с тобой, Мэриби. Почему ты убежала?
Пол взъерошил темные кудряшки девочки.
- Она немного застенчива. И очень любопытна, как и любой ребенок. Ей велели не мешать вам. А что касается побега - разве вы не побежали бы сами, если бы разъяренный взрослый преследовал вас, крича и ругаясь?
- Я не ругалась. Тогда. - Жаклин оглядела его с головы до пят. Он был так же красив, как и в первый раз, - худощавый, мускулистый, уравновешенный. Трогательная картина: миловидный ребенок приник к нему, его рука ласково лежит на голове девочки.
- Что вы делаете здесь? - спросила Жаклин.
- Работаю.
- До сих пор?
- Работа по парку требует не одного сезона, мисс Городская Пройдоха. Сен-Джон хочет придать этому месту элегантность. Осенью необходимо сделать вырубки, посадить кусты, провести мульчирование.
И каким великолепным прикрытием эта работа могла быть для любителей совать нос в чужие дела, подумала Жаклин. У него всегда найдется веское оправдание прогулок в любом месте. Все, что ему надо, - это пара садовых ножниц или лопата в руке.
Однако она сомневалась, что это Пол Спенсер подпилил ступеньку лестницы. Он бы сделал это более тонко, весь его облик говорил об умении работать добросовестно. Мэриби? Большинство взрослых считают зазорным подозревать невинных детей. Однако у Жаклин хватало опыта в общении с молодежью, и она не сомневалась в их способности к грязным проделкам. Мэриби выросла на ферме, ей, несомненно, были знакомы орудия труда. И дети часто не способны полностью осознать жуткие последствия, к которым могут привести их плоские шутки. Вы только посмотрите на ужасные штучки, которые маленькие дьяволята проделывают друг с другом…
Пол мог догадываться, о чем она думает. В его голосе звучали нотки раскаяния, когда он продолжил:
- Я подрезал живую изгородь, когда услышал крик Мэриби. Естественно, я побежал. Я не узнал вас в вашей одежде, с покрытыми волосами. Я увидел, что высокий человек в джинсах старается, как мне показалось, задушить ребенка.
- Она ударила меня в нос.
- Вы испугали ее больше, чем она…
- Сомневаюсь. Но я хочу честно договориться с ней. - Жаклин наклонилась так, что ее глаза оказались на одном уровне с глазами девочки. - Я и вправду не люблю, чтобы меня тревожили, когда я работаю, Мэриби. Но я не ругаю тебя за твое любопытство. Я… гм… немного страдаю этим сама. Предлагаю сделку. В следующий раз подойди к парадной двери и постучи. Если я буду не в настроении для компании, я не отвечу, и ты сможешь тихо уйти.
- Хорошо. - Тон девочки был недовольным, но ответ последовал гораздо быстрее, чем ожидала Жаклин. Она выпрямилась.
- Возможно, я буду здесь завтра. Приходи ко мне на ленч, если хочешь. Я привезу для тебя сандвич. Как насчет арахисового масла?
Девочка состроила рожу:
- Да-с. Ветчина с сыром.
- Предпочитаешь Майо или Grey Poupon? - спросила Жаклин.
Пол Спенсер засмеялся.
- Ладно, иди, Мэриби, мы поговорим о хороших манерах немного позже.
Он и Жаклин стояли рядом, наблюдая, как ребенок поспешно удирал. Солнечные лучи окрасили в золотисто-коричневый цвет ее развивающиеся кудряшки.
- Она проводит здесь много времени? - спросила Жаклин.
- Мэриби живет прямо через дорогу. Все это часть фермы; Катлин подарила дом Лори и Эрлу в качестве свадебного подарка.
- Я удивлена, что Эрл принял его.
- Место было запущено, там никто не жил долгие годы. Эрл поднял его на ноги, поставил новые трубы и электропроводку. Катлин… Катлин умела общаться с людьми. Она всегда давала им почувствовать, что они действуют для ее блага.
Жаклин испытала новый прилив симпатии к автору "Обнаженной во льду". Трудно написать книгу - даже паршивую книгу, без того, чтобы постоянно не отвлекаться на личные и семейные проблемы. Семья Катлин была не хуже, чем у большинства других литераторов, подумала Жаклин. Дети и мужья, отцы и матери, сестры и братья зачастую и не предполагали, что потребности писателя - особенно писательницы - не могли сравниться с их собственными пустячными запросами. Но, по всем отзывам, Катлин не вставала грудью на защиту своих прав. Они должны были довести ее до изнеможения своими расстроенными чувствами, своей чувствительностью и постоянными требованиями внимания к их персонам. Тактичное обращение так утомляет. Вот почему Жаклин избавилась от них.
- Я надеюсь, что вы захотите вернуться к своей работе, - произнес Пол. - Прошу прощения, что вас побеспокоили. Я постараюсь проследить, чтобы этого больше не случилось.
Не дожидаясь ответа, он удалился широкой, размашистой походкой. Жаклин смотрела ему вслед; было приятно наблюдать игру мышц под тканью рубашки, но любопытная полуулыбка появилась на ее губах не только поэтому.
Мэриби Смит и Пол Спенсер. Странная парочка. Пол, должно быть, ближе к семье, чем он намекал, или принадлежит к одной из ее боковых ветвей. Отношения между ним и девочкой сильно напоминали отношения между дядей и племянницей. Этим ли объясняется нежность Пола к ней?
Солнце садилось, когда Жаклин заперла дверь коттеджа и положила ключ в карман. Затем она посмотрела на коробку, которую взяла с собой. Она была заполнена бумагами и весила тонну, но Жаклин решила, что сможет скорее притащить ее к машине, чем машину к ней. Подняв коробку, Жаклин охнула и пустилась в путь. Пола нигде не было видно, очевидно, он закончил на сегодня свою работу. Она пожалела об этом, так как надеялась на его помощь. Коробка становилась тяжелее с каждым шагом. Жаклин была вынуждена несколько раз остановиться для отдыха. Она уже почти подняла ее в третий раз, когда Крэйг-второй появился из-за угла дома.
- Миссис Кирби! - Его пытливый, обшаривающий взгляд не пропустил ни одного изъяна - грязные пятна на ее лице, клоки, выдернутые из шарфа, пыльные брюки. - Что вы делаете? Сен-Джон послал меня за вами, он ждет вас к чаю.
Жаклин выпрямилась и отбросила волосы со лба. Она не считала нужным прихорашиваться перед Сен-Джоном, но внешний вид, не упоминая даже о том деле, за которым ее застали, ставил ее в явно невыгодное положение перед Крэйгом. Жаклин не любила оказываться в таких ситуациях.
- Я пытаюсь перенести эту коробку в мою машину. Не будете ли вы любезны помочь мне?
- Конечно. С радостью. - Крэйг поднял коробку на плечо. - Вы несете это всю дорогу от коттеджа? Не знаю, чем мне восхищаться больше: вашей самоотверженностью или вашей силой.
- Просто положите ее в багажник, пожалуйста, - процедила Жаклин сквозь зубы.
Она открыла багажник. Крэйг свалил в него свою ношу и одарил ее ослепительной улыбкой.
- Я, разумеется, хочу получить расписку на все это.
Улыбка Жаклин была не менее ослепительной.
- Конечно. - Она порылась в своей сумочке и передала ему мелко исписанный листок бумаги.
Довольная собой, она зашагала к дому. Крэйг последовал за ней, успев догнать ее как раз вовремя, чтобы открыть дверь. Сен-Джон ожидал их; он налетел на нее с легким вскриком восхищения и симпатии.
- Чашечка горячего чая - это именно то, что вам нужно, моя дорогая Жаклин. Входите, входите. Садитесь в это кресло. Разрешите мне подать вам скамеечку для ног. Что вы возьмете к чаю? Бедняжка, вы выглядите изможденной.
- Более чем изможденной, - заметил Крэйг. - Кажется, у вас травма, миссис Кирби. Что случилось с вашей рукой?
Жаклин сомневалась, упоминать ли ей о разломанной лестнице. Она решила, что лучше будет сделать это; Сен-Джон непременно заметит все, если войдет в коттедж, а это не тот случай, о котором можно небрежно промолчать. Однако Жаклин не видела никакой выгоды в том, чтобы рассказывать о своих подозрениях, а тем более утверждать, что несчастный случай был подстроен. Если виновник поверит в то, что она ничего не знает, то он может сделать ошибку или необдуманное признание, которое даст ей ключ к разгадке его личности.
Ее объяснение вызвало еще больше сочувствующих восклицаний со стороны Сен-Джона, как и чрезмерных извинений. Он бы никогда себе не простил! У него не было сомнений в хорошем состоянии домика. Он немедленно вызовет плотников.
- Не имеет смысла теперь закрывать амбарную дверь, - сказал Крэйг, наблюдая за Жаклин. - У миссис Кирби нет причин вновь подниматься по этой лестнице. Не перестаю удивляться, почему она пошла по ней и в первый раз.
- Я искала ванную, - пояснила Жаклин.
- Да, я понимаю, но ванная в…
- Теперь я это знаю. Я не знала этого тогда. - Жаклин освободила руку из влажных лап Сен-Джона, старавшегося содрать лейкопластырь и осмотреть рану. Она улыбнулась Крэйгу. - Это моя вина. Сен-Джон предлагал ознакомить меня с коттеджем, но я настолько горела желанием начать работать, что отказалась от его помощи. Пожалуйста, давайте не будем больше об этом говорить. Никто не пострадал - за исключением перил. О, кстати, Сен-Джон, я беру с собой некоторые бумаги Катлин. Список у мистера Крэйга.
Крэйг просмотрел его.
- Письма? Зачем они вам?
У Жаклин было наготове объяснение. Оно обладало тем преимуществом, что могло быть правдой.
- Катлин переписывалась со многими литераторами. Писатели, как известно, любят обсуждать процесс творчества, делиться своими мыслями и ворчать по поводу трудностей, которые перед ними возникают. Я знаю, что делаю. Я надеюсь найти упоминание Катлин о желании написать продолжение "Обнаженной".
- Не понимаю, почему непременно надо брать их с собой, - упорствовал Крэйг. - Почему не просмотреть их здесь, в кабинете Катлин?
Жаклин заскрипела зубами.
- Там не только грязно, - грубо ответила она, но еще гнетущая атмосфера. К тому же, я должна вытащить все мое оборудование. Легче забрать письма, чем привезти сюда компьютер, принтер и все остальное.
Сен-Джон, казалось, огорчился.
- Я мог бы вычистить там все для вас…
- Нет необходимости. Мне нужно всего несколько дней, чтобы закончить свою работу. - Она повернулась к Крэйгу, который все еще хмурился, глядя на ее список. - Может быть, вы просмотрите бумаги в коробке и удостоверитесь, что я ничего не забыла упомянуть в списке?
- Я удовлетворюсь вашим словом, - пробормотал Крэйг.
- Как мило с вашей стороны.
Она поспешила откланяться, сославшись на поздний час и усталость. Крэйг вился вокруг нее до последнего момента и проводил ее к машине.
- Не могли бы мы как-нибудь встретиться, миссис Кирби? Есть ряд вопросов, которые нам надо обсудить.
- Например?
Он ни одним движением не выказал, что обижен ее грубостью.
- Ничего тревожного, уверяю вас. Боюсь, я был агрессивен. Очень сожалею; мы, законники, как вы знаете, склонны смотреть на мир с подозрительностью.
- Вы не одиноки, - заметила Жаклин.
Крэйг засмеялся.
- Да и вы не доверчивая, наивная невинность, не так ли? Прискорбно, что мы с вами выбрали неправильную манеру общения, Жаклин, - могу я называть вас Жаклин? Может быть, мы пообедаем когда-нибудь в ближайшее время? Мы могли бы поговорить о Катлин и ее творчестве.
- Прекрасная идея, - воскликнула Жаклин с энтузиазмом. - Мне бы хотелось познакомиться с миссис Крэйг и детьми. Мы непременно должны встретиться. В самом ближайшем будущем. - Она уселась за руль и вставила ключ в замок зажигания. - Ай да мистер Крэйг.
Выруливая из поместья, Жаклин осторожно наблюдала, не выбегут ли перед машиной дети или садовые рабочие, но никто так и не показался.
ГЛАВА 9
Жаклин решила не ужинать в гостинице. Скорее всего, вечером в субботу там будет полно народу, а ей очень не хотелось есть под оглушительные звуки футбольного матча, транслируемого по телевидению. Возможно, предположила она, что миссис Свенсон не любит футбол. Возможно, но маловероятно; ей все равно, что смотреть.
Ее ужин состоял из яичницы и бекона. Работая вилкой, зажатой в одной руке, другой она сортировала бумаги.
Письма, которые она привезла с собой, были датированы последними тремя месяцами жизни Катлин. Жаклин еще в коттедже грубо рассортировала их, отложив вежливые ответы на письма почитателей ее таланта и ищущих благосклонности людей, оставив только те, которые образовывали продолжительную переписку. Вид сохраненных Катлин копий ее собственных писем предвещал напряженную работу глазам вечером; она использовала листы копирки до тех пор, пока они не превращались в лохмотья.
Одна пачка писем привлекла внимание Жаклин, с нее-то она и начала чтение. Это была переписка с Брюнгильдой.