- О, Боже, что я натворила… - мадам Савина решила, что теперь до конца жизни будет корить себя за то, что не сумела сдержаться при упоминании о растлении малолетних.
- Франсуаза! - завопил его светлость.
- Простите! Я сама не понимаю, как это получилось… - Вера Николаевна была готова броситься на колени.
- Не останавливайся! Продолжай!! - завопил герцог Шуазель.
- Я не могу, нет; это совершенно невозможно, - начала отнекиваться Вера Николаевна.
- О, это будет великолепно! Юная жестокосердная прелестница! Такого Его Величество еще не знал! Уверен, что даже маркиза де Помпадур со своим "Оленьим парком" и сотнями девочек не сможет превзойти тебя…
Это нужно запечатлеть на картинах! Нужно одеть тебя в доспехи, собачий ошейник…
Юная госпожа!
Вера Николаевна переменилась в лице.
Одна ее щека нервно задергалась, а губы плотно сжались.
- Дай сюда! - она выдернула из рук лакея свежую розгу. - Вот тебе сотни девочек!
Вот тебе доспехи! Вот тебе юная госпожа!
Вот тебе за пропаганду порнографии! Вот тебе за растление малолетних!
Истрепанные ивовые пруты падали один за другим к ногам мадам Савиной. Герцог изрыгал самые страшные проклятия и богохульства и трясся в конвульсиях. Вся прислуга, какая была в коридоре, изо всех сил пыталась поглядеть на происходящее, отчего в дверях образовалась целая гроздь голов с открытыми ртами. Мамаша Пуатье охала и ахала, бегая вокруг ложа. Ариадна Парисовна упала в кресло, хватаясь за живот, не в состоянии вздохнуть от смеха.
Вера Николаевна протянула руку и не нащупала очередного прута, согнув несколько раз пальцы, как заевший автомат, она, наконец, посмотрела вниз, и ужаснулась содеянному.
Ни один исследователь павианов никогда не наблюдал такого яркого окраса подхвостной части Герцог Шуазель испустил блаженный вздох.
- Ваша Светлость! - мамаша Пуатье бросилась щупать пульс Шуазеля, опасаясь, что этот блаженный вздох станет последним.
Герцог повернул к ней блестящее от пота лицо и восторженно прошептал:
- Феерично!
Внезапно раздался грохот, насевшие друг на друга слуги с грохотом обвалились в будуар.
Дверь жалобно скрипнула, полог кровати затрещал и свалился вниз.
Ариадна Парисовна встала, - хрустнула пальцами, потянула руки.
- Фух! - потомственная ведьма сделала глубокий вдох и выдох, Занавес! Урок окончен, все свободны.
* * *
- Пароль? - демон Белфегор сидел за столом, покрытым красной скатертью.
Асмодей стоял напротив. Демон жажды наживы был одет в скрипучую кожаную куртку чекиста и хрестоматийную фуражку Феликса Дзержинского.
- Обязательно каждый раз повторять этот спектакль? - раздраженно спросил Асмодей, поправляя маузер, то и дело съезжавший по ремню с правого бока в центр.
- Да! Неужели так трудно выучить пароль? - демон праздности положил руки на стол и подался вперед.
- Ладно, уж… Свобода? - спросил Асмодей, нетерпеливо переминаясь с одной козлиной ноги на другую.
- Это пароль месячной давности! Вспоминай лучше!
- Братство? - скривил рот демон жажды богатства.
- О, силы преисподней, неужели так трудно запомнить пароль? - Белфегор закрыл свою рогатую голову руками.
- Да как его запомнишь, если он меняется каждую неделю?! - возмутился Асмодей и почувствовал, что его кто-то тихонько царапает снизу.
Опустив глаза, демон жажды наживы увидел, что за его коленками прячется Саллос.
- Са… - обрадовался Асмодей.
- Тес! - демон мгновенной роковой любви приложил лапу к губам. Пароль: "Равенство"!
На голове у Саллоса почему-то была бескозырка с надписью: "Потемкин".
- Равенство, - повторил демон жажды наживы и скрестил руки на груди.
Внезапно раздался оглушительный взрыв, двери разлетелись в щепки, раздался рев пьяных матросов:
- Долой временное правительство! Вся власть советам! - в помещение вломился Астарот, крепко сжимая в руке Бальберита.
Черт изображал красное знамя и для убедительности размахивал своим плащом.
- Здорово, кузен! - Астарот взгромоздился на стол и восторженно воззрился на двоюродного брага.
- Одно идиотство на уме, - проворчал Белфегор и откинулся назад.
В тот же момент весь революционный антураж пропал и посланники Темных Сил оказались сидящими в глубоких кожаных креслах, вокруг низенького столика. На гладкой полированной поверхности начали сами собой появляться бокалы, коньяк, блюдечки с нарезанным лимоном, всевозможный шоколад, пепельницы и сигары в коробках.
Саллос оглядел возникшие атрибуты истеблишмента, почесал затылок и исчез на секунду в своем собственном кармане.
- Началось, - проворчал Бальберит.
- Вы что-нибудь сказали, сэр? - демон мгновенной роковой любви появился снова, но теперь на нем был фрак с белоснежной манишкой.
Саллос извлек из кармана пенсне и вставил его в глаз, затем вытащил банку с надписью: "Бриолин - бриллиантовый суперблеск" и выложил все ее содержимое себе на голову. Пригладив черную шерсть на голове, демон мгновенной роковой любви вставил в рот сигару и откинулся на спинку кресла.
Белфегор поселился в Лувре в 1643 году и за десять лет скупил душ больше, чем любой другой дьявол в истории. Получив все мыслимые и немыслимые знаки отличия, демон праздности задумал свершить нечто такое, чего не делал ни один дьявол до него. Белфегор задумал организовать такое массовое погубление невинных душ, чтобы Варфоломеевская ночь по сравнению с ним показалась пикником. Причем демон задумал, чтобы сие страшное мероприятие свершилось бы самыми лучшими людьми времени, да еще и во имя каких-нибудь наисветлейших идеалов.
- Я слышал, что у тебя очень большие неприятности с некой целительницей кармы? - Асмодей выпустил вверх дым, который принял вид стодолларовой купюры и растаял.
Бальберит скрипнул зубами и схватил себя руками за горло.
- Он с самого утра такой, - сообщил Саллос, чавкая шоколадкой. На коньяк у демона мгновенной роковой любви, после купания в бочке, возникла временная аллергия.
Оглядев стол, Саллос тяжко вздохнул и украдкой вытащил из-за пазухи банку яблочного сидра.
- Но самое ужасное, господа, - Асмодей тоже украсил свой глаз моноклем и набриолинил волосы, - что эта целительница кармы сейчас здесь, и, вполне вероятно, сможет помешать и вашим планам тоже.
- Каким еще планам? - Саллос доел шоколадку и принялся за чипсы, обсыпав весь свой фрак крошками.
- Белфегор хочет утопить Францию в крови, используя при этом гуманные идеи! - хохотнул Асмодей.
Лицо демона праздности побелело.
- Как произошла утечка важной информации?! - ударил он кулаками по столу и воззрился на Асмодея.
Тот нисколько не смутился и вытащил из кармана учебник "История нового времени", издательства "Знание", 1998 года, для старших классов.
- С пятой по семьдесят шестую страницы, - сообщил демон жажды наживы Белфегору.
- Черт возьми! - демон праздности пролистнул учебник и швырнул его в камин. - Сколько раз я тебя просил не таскать в это время никаких исторических книг из будущего!
Асмодей пожал плечами.
- Я и не таскал! Ты сам попросил показать, где утечка информации, демон жажды наживы снова выпустил облачко дыма в форме символа евро.
- Дорогой кузен, вообще, мы к тебе по делу, - перевел тему разговора Астарот. - Скажи, нет ли у тебя случайно доступа к душе некого Максимилиана де Полиньяка?
Белфегор фыркнул:
- Этого нет; но, поверь, он все равно окажется в Аду, независимо от моих усилий! - в голосе демона праздности прозвучали сварливые нотки, будто Асмодей попытался усомниться в профессиональной компетентности двоюродного брата. - А зачем он тебе?
- Видишь ли, дорогой брат, - вкрадчиво начал Астарот, - мы прочли в книге судеб, что этот самый Максимилиан де Полиньяк и есть тот самый единственный мужчина, предназначенный судьбой для Франсуазы де Пуатье…
Демон утонченного разврата не успел договорить, потому что Асмодей разразился приступом хохота и грохнулся назад вместе со своим креслом.
- Браки, блин, свершаются на небесах, - прохрипел он, вытирая слюну.
Саллос посмотрел на валяющегося демона жажды наживы, потом зажмурился и снова открыл глаза. Асмодей уже сидел на своем месте как ни в чем не бывало. Демон мгновенной роковой любви скосил глаза в сторону, потом приподнял свою банку и внимательно посмотрел на градус.
- Д-я-я-я, привиделось… - Саллос почесал бриолиновый затылок и вытер лапу о полу фрака, - эк, развезло меня на старые дрожжи…
- И что ты хочешь? - вернулся к обсуждаемой теме Белфегор.
- Нужно каким-нибудь образом помешать их соединению…
Асмодей опять захлебнулся смехом и снова грохнулся назад вместе с креслом.
Саллос опасливо отставил яблочный сидр в сторону и вытащил из кармана эспераль.
- Куда б ее вставить? - пробормотал он задумчиво.
Затем опять посмотрел на Асмодея. Тот уже снова сидел с каменным лицом, выпуская клубы зеленого долларового дыма в потолок.
- Я не думаю, что у вас, господа, есть вообще какие-нибудь основания для тревоги, - пробасил демон жажды наживы. - Послезавтра король устраивает бал, на котором объявит имя новой официальной фаворитки - Франсуазы де Пуатье.
- Эта Франсуаза - не та Франсуаза! - завопил Бальберит. - Это вообще никакая не Франсуаза! Это старая маразматичка, учительница музыки!
- Что это с ним? - Асмодей приподнял брови и потер висок, вопросительно глядя на Астарота.
- Он расстроен, - показал головой тот; - но говорит правду. Да-да. Дело в том, что это только кажется, будто Франсуаза - это настоящая Франсуаза. На самом деле, это она, но из 2002 года.
- Что?! - Асмодей вскочил. - И ты только сейчас об этом говоришь?!
- Не надо так кричать, - Астарот начал приподнимать веки. Асмодей тут же успокоился и мягко осел обратно в кресло. Пыхнул сигарой и по всему помещению моментально распространился аромат марихуаны. - Ее сопровождает та самая целительница кармы, от которой у нашего друга Бальберита сплошные неприятности. Эта старая ведьма будет пытаться соединить предназначенных друг другу болванов, чтобы вернуться обратно в свое время. Но!..
Тут Астарот поднял палец вверх и полностью открыл глаза, вспыхнувшие ярко-зеленым огнем:
- Мы должны этому помешать! Не допустить соединения этой девицы с мужчиной, что предназначен для нее судьбой! Understand?
Присутствующие дружно закивали своими рогатыми головами: "Ага, конечно, да…".
Через несколько минут туман рассеялся.
Белфегор увидел, что он сидит в кресле во главе стола, а все остальные вопросительно на него смотрят. "Блин, я слишком много работаю, - подумал он, - это же надо! Заснуть прямо в середине собрания! Интересно, о чем я говорил?"
- Итак, - демон праздности откашлялся и важно изрек, - первостепенной задачей на этот момент является поимка проникшей сюда целительницы кармы. Мы должны помешать соединению Франсуазы де Пуатье с графом Максимилианом де Полиньяком. При этом необходимо учесть, что в тело Франсуазы вернулась ее же душа, но из 2002 года, и эта душа будет всячески стремиться к своей половине! Если вам ясны ваши задачи, приступайте к выполнению.
- О, я восхищаюсь тобой, кузен! - пропел своим бархатным голосом Астарот, глядя на Белфегора из-под полузакрытых век, - как точно ты умеешь определять задачи!
Демон праздности с досадой посмотрел на двоюродного брата.
- Астарот, я очень рад тебя видеть, но у меня слишком много дел. Послезавтра Его чертово Величество сделает эту Франсуазу официальной фавориткой Франции и тогда неизвестно, захочет ли вообще оказавшаяся в ее теле тетка возвращаться куда-то! Найди себе какое-нибудь развлечение сам.
- Не волнуйся за меня, брат, - заботливо произнес демон утонченного разврата. - Я не доставлю тебе никаких хлопот.
С этими словами Астарот поклонился и шикнул на Саллоса и Бальберита, которые напряженно переругивались из-за того, что демон мгновенной роковой любви вымазал черта бриолином.
- Прошу прощения, - демон утонченного разврата еще раз поклонился, схватил обоих своих спутников за шкирки и элегантно вылетел в каминную трубу.
Когда они оказались на крыше, Бальберит, в порыве чувств, вцепился в плащ Астарота и завопил:
- Получилось! Получилось!
- У вас были какие-то сомнения? - иронично спросил демон утонченного разврата. - Будьте уверены, теперь мой простодушный кузен сделает все, чтобы эта девица и Полиньяк никогда не нашли друг друга.
4. Крадеж и добыча бриллиантов
Трактир "Три жареных рыбы" располагался на улице Кассель. Заведение это славилось удивительной чистотой - в нем ежедневно мыли столы и пол. Кроме того, еду подавали в хорошей, начищенной посуде, а продукты, из которых готовились кушанья, всегда были свежими. Благодаря всему этому "Три жареных рыбы" приобрели отличную репутацию. Сюда не пускали кого попало.
Все посетители были из разряда постоянных.
Граф де Полиньяк появлялся в этом трактире почти ежедневно, когда хотел поесть - и только. Когда, однажды, Кристоф заметил, что его светлость могли бы вообще не тратиться на еду, а питаться у своих любовниц, Максимилиан обвинил его в отсутствии наблюдательности.
- Дорогой друг, разве ты не понимаешь, что при этих встречах я трачу больше энергии, чем могу восполнить предлагаемой мне там пищей? Кроме того, получая "маленькие залоги любви" (бриллианты, лошадей, мебель - примеч. автора), глупо портить впечатление о себе, требуя миску супа.
Учитывая масштабы "востребованное(tm)" графа де Полиньяка, энергии ему требовалось, ну очень много! Поэтому в "Трех жареных рыбах" Максимилиан всегда был желанным и дорогим клиентом.
Только завидев в дверях исполинскую фигуру молодого человека, хозяин трактира выскочил из-за стойки и приветствовал Максимилиана низким поклоном.
- Добрый день, ваша светлость! А я как чувствовал, что сегодня вы к нам заглянете!
Ваши любимые телячьи отбивные с кровью, утка в сухарях, молочный поросенок с хреном! Матильда приготовит для вас нежное пюре с гренками! Еще есть ваш любимый острый суп в горшочках!
- Здравствуй. Пьер, - его светлость сел за свой любимый столик возле окна. - Тащи все, но сначала вели подать кувшин бордо и какой-нибудь закуски, мы умираем с голоду.
- Должно быть, версальские красотки сегодня ночью не знали покоя? хозяин подмигнул де Полиньяку и бросился на кухню, наполнять тарелки для дорогого гостя.
- У вас задумчивый вид, хозяин, - заметил Кристоф, внимательно глядя на молодого графа. - Вы все думаете об этой Франсуазе де Пуатье?
- Естественно, я о ней думаю, Кристоф! - неожиданно разозлился тот. Как я могу думать о чем-то другом!
- Святая Магдалина, - слуга покосился на своего хозяина. - Впервые вижу, чтобы женщина привела вас в такое состояние! Сдается мне, что дело тут не только в родовом замке…
Максимилиан задумчиво посмотрел на Кристофа.
- У нее был такой странный взгляд, - Сказал граф удивленно и почти мечтательно.
Слуга присвистнул.
- Не верю своим ушам! Ваша светлость!
Неужто Амур, наконец-то, поразил и ваше неприступное сердце?!
Де Полиньяк будто не слышал, он смотрел на Кристофа и в то же время, куда-то мимо вето.
- Я никогда не видел у женщины таких глаз… Такого странного выражения. Как бы тебе это объяснить? Мне приходилось встречаться с девственницами, но все они были словно подточенные червем яблоки. Когда снаружи плод еще сочный и свежий, а внутри уже изгрызен этим паразитом. Их девственность казалась маской прекрасной девушки на лице глубокой старухи! Быть может они никогда и не были еще близки с мужчиной, но в мечтах своих уже пережили все виды разврата. Но Франсуаза! Я увидел в ее глазах подлинную девственность! Понимаешь?
Кристоф смотрел на своего хозяина и усиленно моргал. Он никак не мог поверить, что действительно слышит то, что слышит. Максимилиан вдохновенно продолжал:
- Вначале, увидев ее смятение, я подумал, что она такая же как все, потому что ее вздох, румянец на щеках, ясно говорили о том, что мое появление было ей приятно, а сама моя персона вызвала глубокое волнение, но затем!
Я понял, что о моих подвигах в свете ей или не известно, или она равнодушна к таким историям. Понимаешь, Кристоф? Впервые я встретил женщину, которая увидела во мне не только ожившие мемуары Казановы, а человека!
Она смотрела и оценивала меня как человека!
Мужчину, незнакомого ей, но симпатичного!
Франсуаза отвергла меня без всякой картинности или желания казаться лучше, чем она есть на самом деле. В этом не было никакой игры, жеманства и кокетства! Она отвергла меня так, как порядочная девушка должна отвергать незнакомого, навязчивого ловеласа.
- Разбила фаянсовый предмет о вашу голову? - уточнил Кристоф, глаза которого становились все больше и больше, а моргания все чаще и чаще.
- Неважно, что она разбила! При чем тут фаянс? Главное - то, как она на меня смотрела! Я видел, что понравился ей! Но в то же время, гада я повел себя недостойно… Да, знаю, в обществе такое поведение осуждается только формально, на деле же, этикет предписывает оказывать дамам из высшего общества подобные знаки внимания! Но, Кристоф, в глубине души каждый сознает, что это порочно, недостойно благородного человека!
Франсуаза же была искренна в своем возмущении! Я действительно оскорбил ее! И знаешь, что это значит? - граф вопросительно посмотрел на слугу, - Это значит, что вы останетесь без родового замка, ваша светлость, - скривил губы Кристоф.
- Нет! Это означает, что я встретил ту женщину, о которой мечтал всю жизнь и уже отчаялся ее найти! Женщину, сохранившую чистую, незапятнанную душу! Я хочу на ней жениться, Кристоф.
На мгновение слуге показалось, что его светлость шутит, но глядя в горящие глаза хозяина, Кристоф понял, что дело принимает серьезный оборот.
- Но она же… Она ведь… - слуга замялся. - Его Величество уничтожит вас! Вы ведь не можете перейти дорогу королю!
- Мне кажется, я знаю, кто нам поможет, - заговорщицким тоном сказал его светлость.
Кристоф задумался, потом прикрыл ладонью рот.
- Нет! Она никогда не согласится!
- У нее просто не будет другого выхода, - пожал плечами граф и поднял вверх кубок. - Выпьем за наш успех, мой дорогой друг!
- Но… Вам не кажется, что сначала нужно узнать, согласится ли Франсуаза де Пуатье стать вашей женой? - Кристоф склонил голову набок. - Не каждой девушке выпадает шанс стать официальной фавориткой Его Величества, может быть, она предпочтет короля.
- Нет, Кристоф, нет, - Максимилиан улыбнулся. - Я знаю, что она не такая, и я знаю, что она влюбилась в меня с первого взгляда!
- Он сошел с ума, - слуга поднял стеклянный взгляд на подоспевшего Пьера с тарелками.
- Это ничего, главное, чтобы аппетит его светлости остался прежним, философски заметил трактирщик, расставляя тарелки с холодной осетриной, устрицами и ароматной бужениной. - Обыкновенно, радости сердца заставляют забывать о радостях желудка.
- Не волнуйся, дружище! - хлопнул его по спине граф де Полиньяк. - Я чувствую волчий голод и вряд ли когда-нибудь утрачу аппетит.