Ужин состоялся при свете заходящего солнца. Закат явно не предвещал ничего хорошего. Кенда установила импровизированный стол возле хижины и, тщательно вымыв доски морской водой, разложила на нем бананы, кокосовые орехи и клубни батата. Внимательно посмотрев на небо, она затем переключила свое внимание на плавно скользившую по воде в направлении берега шлюпку. Если сказать Джону о надвигающемся шторме, то он, чего доброго, постарается отчалить от острова еще сегодня, в сумерках, а это опасно, в такое время сквозь рифы пробраться просто невозможно.
Одним рывком вытащив шлюпку из воды, Джон Тейлор приблизился, держа в руках бумажный пакет. Он переоделся в легкие брюки, клетчатую рубашку и кроссовки. Волнистые, с рыжеватым оттенком волосы теперь были тщательно причесаны. Сидя на песке возле стола, Кенда приветливо улыбнулась ему.
- Вот, возьми. - Джон протянул ей пакет. - Это от меня к ужину. И… вот еще что. Здесь кое-какие вещи для тебя.
Расположившись напротив, он выжидающе наблюдал за тем, как она- извлекла из пакета пачку крекеров, консервы из тунца, две банки кока-колы, две небольшие упаковки ванильного пудинга и, наконец, темно-синюю рубашку, джинсы, а также ожидавшие своей очереди на самом дне пакета спортивные тапочки и носки.
- Ты хочешь, чтобы я прямо сейчас надела?
- Если ты не возражаешь, конечно. - Взяв в руки рыбные консервы, он полез в карман за ножом. - А я пока открою эту банку.
Медленно поднявшись, Кенда импульсивно одернула подол туники.
- Я сшила ее сама, - тихо, почти шепотом, сообщила она. - Тебе не нравится, как я одета, ведь так? Джон улыбнулся, сверкнув зубами:
- Нет, очень нравится, но, как бы это сказать… Знаешь, будет спокойнее, если ты все же наденешь на себя чуть больше одежды.
Девушка замерла, соображая, затем через какое-то время спросила:
- Знаю? - Джон Тейлор вопросительно уставился на нее. - Ты сказал "знаешь". Что я знаю?
Поспешно открыв банку, он поставил ее на стол, старательно избегая взгляда Кенды.
- Надеюсь, ты хотя бы в курсе отношений между мужчиной и женщиной?! И тебе известно о том, как… - Он неловко замешкался. - О том, что иногда происходит между ними?
- Конечно, - с вызовом ответила она. - Ведь я давно не ребенок и знаю о сексе с тех самых пор, как мне исполнилось восемь.
- Дорогуша, несмотря на твою очевидную осведомленность в этих вопросах, ты, видимо, все же кое-что подзабыла. В противном случае не стала бы так спокойно дефилировать в подобном наряде при взрослом мужчине, уже несколько месяцев лишенном женского общества.
Подхватив одежду, Кенда поспешно ретировалась в хижину. Изо всех сил стараясь сдержать предательские-слезы, она быстро переоделась и, выйдя из своего убежища, застенчиво взглянула на Джона.
- Теперь лучше?
- Намного.
Кивком головы он предложил ей сесть.
- Давай ужинать. - Включив принесенный с собой фонарь, он установил его посередине стола, после чего, положив кусочек тунца, на крекер и медленно пережевывая этот импровизированный сандвич, принялся исподволь наблюдать за ней.
Осторожно поднеся банку с кокой к губам, девушка сделала маленький глоток. На какое-то время она застыла в ожидании, а затем довольно хихикнула.
- Я. уже совсем забыла вкус кока-колы. - Она снова хихикнула. - У меня щекочет в носу.
- Просто она теплая, - сухо пояснил Джон. Его глаза изучающе скользнули по ее лицу.
При свете фонаря отливающие золотом волосы Кенды водопадом ниспадали до колен. Его взгляд задержался на необыкновенно выразительных бледно-голубых глазах, смотревших на него. На лице Джона застыла странная, словно искусственная, улыбка.
Девушка снова принялась за коку, на этот раз молча. Сейчас ей было уже не до смеха. Ощущая на себе пристальный взгляд сидящего напротив мужчины, она вдруг густо покраснела. Его внимательные глаза заставили ее вновь почувствовать себя маленькой девочкой. Взяв крекер, Кенда смущенно улыбнулась.
- Разве ты не голоден? - заметив, что он почти ничего не ест, робко поинтересовалась она.
Оставив ее вопрос без малейшего внимания, Джон хрипло проговорил:
- Думаю, мы отправимся в путь завтра утром, когда начнется отлив.
Девушка подумала было, что стоит сказать ему о надвигающемся шторме, но затем убедила себя в обратном.
Вскинув над головой руки, Джон Тейлор лениво потянулся.
- Ужасно хочется спать. Думаю, мне пора отправляться на "Красавицу".
- На "Красавицу"? Это название твоей яхты? Утвердительно кивнув головой, он собрался было уже подняться.
- Странно. Я считала, что так называют только лошадей. Почему ты выбрал такое имя?
В воцарившейся тишине он снова расположился на песке.
- Это была не моя идея.
- Тогда чья же?
- Так назвала ее моя дочка, - тихо проговорил Джон. В его глазах промелькнула нескрываемая боль.
У Кенды похолодело внутри от этого неожиданного признания. Ей вдруг пришла в голову мысль о том, что она ничего не знает об этом мужчине. Если у него есть дочь, значит, есть и жена. Но тогда почему он один на своей яхте?
Джон поспешно поднялся на ноги, прервав ее размышления.
- Тебе и в самом деле пора? - огорченно спросила она.
- Да. Спокойной ночи.
Со своего места Кенда наблюдала за тем, как, подойдя к шлюпке, он уселся в нее и, быстро работая веслами, направился к "Красавице". Охватившее ее в этот момент чувство одиночества было сродни той тоске, которую она пережила много лет назад, когда, придя в себя, обнаружила, что осталась на острове совершенно одна. Ее обуревало желание очутиться сейчас возле этого мужчины, разговаривать с ним, вслушиваться в звуки его голоса.
Кенда расстроенно вздохнула. Хорошенькое же впечатление она, должно быть, произвела на Джона. Глупая и скучная дура! Только круглая идиотка могла надеяться на то, что после стольких лет, проведенных на необитаемом острове, будет в состоянии сказать что-либо путное. Ее компания настолько утомила Джона, что он ушел, так и не окончив ужин.
В сгустившихся сумерках девушка видела, как на яхте зажегся, а затем снова погас свет, и на душе у нее тоже стало темно. Свежий, колючий бриз с моря, подхватив упавшие на лицо волосы, легко перекинул их ей за плечи. И все же, несмотря на вечернюю прохладу, девушку не покидало ощущение тепла, зародившегося внутри. Это было не изведанное ранее, не поддающееся описанию чувство.
ГЛАВА 3
Раздались отдаленные раскаты грома, и Кенда беспокойно заворочалась на своей постели из листьев папоротника. Она мысленно перебирала в памяти события последних семи лет. Все это время желание когда-нибудь выбраться с острова, казалось, было ее самой заветной мечтой, но теперь, когда этот долгожданный момент наконец настал, душу, как ни странно, переполняла почти ностальгическая грусть. Глубоко вдохнув в себя воздух, в преддверии шторма напоенный нежными, чарующими ароматами, девушка мысленно пробежалась по своим излюбленным тропинкам сквозь заросли джунглей к озеру и обратно. Надвигающаяся непогода за зелеными стенами хижины не пугала ее, гораздо страшнее был всеобъемлющий страх. В голову лезли дурацкие мысли. А что если, покинув остров, она никогда не обретет покой и счастье, не найдет себе места в новой для нее жизни? Ей вспомнилось первоначальное радостное изумление, которое она прочла на лице Джона Тейлора в момент их встречи, к концу вечера сменившееся отчужденной непроницаемостью. И прикосновение его губ, такое воздушное и легкое, что его вряд ли можно было назвать настоящим поцелуем. Правда, по-настоящему Кенда целовалась только однажды, в тринадцать лет, когда Эл Аптон проводил ее домой после вечеринки с танцами. Тогда она ни на шутку испугалась, что от страсти он перепортит ей зубы. Но поцелуи Эла, как, впрочем, и других мальчишек, запомнились ей только одним - опухшими после этого губами. В то время как от всего лишь легкого прикпсновения губ Джона Тейлора у нее подкосились ноги и, казалось, что-то перевернулось внутри.
Сквозь тонкие стенки хижины до девушки донеслись звуки шквала, нещадно треплющего остров. Быстро вскочив с постели, она побежала к выходу и, раздвинув занавес из пальмовых листьев, лицом к лицу столкнулась с Джоном Тейлором.
- На море шторм. - Он бросил обеспокоенный взгляд на бухту, где на вздымающихся высоко вверх волнах болталась яхта.
Демонстративно задвинув занавес прямо перед его носом, Кенда бросилась к аккуратно сложенной стопке ее новой одежды. Мгновенно натянув ее на себя, она снова повернулась было к дверному проему, но Джон уже стоял внутри, держа в руке фонарь и бесцеремонно разглядывая ее. В шатающемся под напором сильного ветра ветхом строении воцарилось неловкое молчание.
- Насколько, по-твоему, это опасно? - наконец спросил он.
- Думаю, самое худшее уже позади. После этих слов девушки ветер мгновенно стих, словно по мановению волшебной палочки.
Джон ладонью провел по лицу, вытирая воду с прилипших ко лбу волос.
- Подозреваю, что ветер повредил основную мачту, но все можно будет выяснить только на рассвете. Парус и такелаж точно сорваны, - Он расстроенно мотнул головой. - Надо же, а я и не предвидел надвигающегося шторма. Это урок на будущее. Впредь в этих местах надо внимательнее следить за погодой.
Кенда сделала виноватое лицо.
- Я… я заранее знала об этом, - робко призналась она, прислонившись к служившей стеной хижины скале.
- Знала? - Его голос прозвучал рассерженно и одновременно недоверчиво. Взгляд его прищуренных глаз остановился на ней. - Но как?
- По небу, - мрачно бросила она в ответ.
- Почему тогда ты не предупредила меня, Кенда?!
- Боялась, что ты попытаешься сразу же отплыть от острова.
- Ну и что? Ведь я бы взял тебя с собой! Ты что, опасалась, что я оставлю тебя здесь?
Девушка отрицательно покачала головой.
- Нет, мы бы просто разбились о рифы. Его ледяное спокойствие напугало ее больше, чем возможная вспышка гнева.
- Ты не слишком-то высокого мнения о моих навигаторских навыках, ведь так?! - после затянувшейся паузы поинтересовался он.
- Нет-нет, Джон, дело совсем в другом. В сумерках никто не сможет преодолеть рифы. - Она заставила себя улыбнуться. - Я ни капли не сомневаюсь, что ты очень опытный моряк, в противном случае тебя бы вообще здесь сейчас не было.
- Ладно, в конце концов, это не так уж важно. В любом случае нам вряд ли удастся успеть к утреннему отливу. Сомневаюсь, что мы вообще сможем отплыть завтра.
Пригнув голову, чтобы не зацепить притолоку, Джон Тейлор вышел из хижины. Кенда непроизвольно шагнула вслед за ним.
- Джон?
- Ну, что еще? - оглянулся он.
- Пожалуйста, не уходи. - Она жестом указала на разложенные на столе нетронутые бананы и кокосовые орехи, - Прошу тебя, останься, поговори со мной еще!
- Ну, ладно. - Джон снова вошел в хижину и, расположившись на плотно утрамбованном песчаном полу, взял в руки банан. - Но только ненадолго.
Девушка опустилась на колени напротив него. Ее глаза радостно заблестели.
- Расскажи что-нибудь о своей дочке.
На его скулах заходили желваки. Молча достав из кармана перочинный нож, Джон проделал отверстие в кокосовом орехе и жадно отпил.
- Не стоит об этом, - жестко отрезал он. В его голосе зазвучали стальные нотки.
Кенда непонимающе уставилась на него.
- Лучше давай поговорим о тебе, - после продолжительной паузы бросил Джон Тейлор.
Кенде понравилось, как он сказал это, - непринужденно и просто.
- А что обо мне говорить?! Мне ровным счетом нечего тебе рассказать.
Облокотившись на стол, Джон недоверчиво хмыкнул:
- Ну уж, мисс! Так уж и нечего! Может, ты впрямь так считаешь, но, даю руку на отсечение, если ты скажешь об этом кому-нибудь другому, тебе мал кто поверит. Уже одно то, что ты осталась в живых, - само по себе чудо. Надеюсь, ты хоть понимаещь это?! В течение целых семи лет тебе удавалось побеждать стихию. Возможно, я ошибаюсь, но, думаю, по возвращении домой ты приобретешь известность. Очень удивлюсь, если этого не произойдет.
Девушка с изумлением уставилась на него.
- Это ты не понимаешь! Здесь не так уж труд но выжить. Вначале я действительно так растерялась, что думала, потеряю рассудок.. - Откинув со лба прядь волос, она продемонстрировала шрам на виске, уходящий далеко к затылку. - Я смутно помню, что какое-то время бесцельно бродила по острову, ничего не соображая и питаясь фруктами и орехами, до которых могла дотянуться, пока не поняла что меня вряд ли будут искать. Казалось, я умру от одной этой мысли. - На ее губах заиграло слабое подобие улыбки. - Затем я взяла себя в руки и уже не сомневалась, что выживу. Хотя трудно сказать, что было бы лучше: умереть или остаться жить в полном одиночестве. - Кенда умолкла, улыбка исчезла с ее лица.
Достав сигарету, Джон закурил, по-прежнему избегая ее взгляда, затем, осветив фонарем аккуратную стопку книг на столе, спросил:
- Что ты делала? Коротала время за чтением книг?
На губах девушки снова появилась улыбка, на этот раз более радостная.
- Да. - Она окинула нежным взглядом старые потрепанные книги. - Каждую из них я прочла раз по сто, даже словарь.
Брови Джона недоверчиво взлетели вверх. Довольно рассмеявшись, Кенда утвердительно закивала.
- Да-да, и словарь тоже. Несколько лет тому назад я взялась было учить его наизусть, но, дойдя до "м", начала забывать слова на "а". После этого старалась запомнить только самое интересное для меня.
Вытянув затекшие от неудобного сидения ноги, Джон нечаянно коснулся девушки.
- Извини, - тут же смущенно пробормотал он и, поспешно согнув колени, принял прежнее положение. - Расскажи, что ты помнишь о своем доме? - Его голос прозвучал неестественно хрипло.
Бледно-голубые глаза устремились в недосягаемую даль.
- Я хорошо помню свой дом. - Ее голос потеплел, - Папа купил его для нас двоих. Небольшой, всего три спальни, они располагались на втором этаже, в том числе и моя комната, выдержанная в светлых тонах, а внизу - гостиная и кухня. Ли, наша домработница, содержала дом в безукоризненной чистоте. В день моего шестнадцатилетия папа подарил мне машину - синий "мустанг". - Кенда грустно покачала головой. - Я проехалась на ней всего раз или два. Больше не успела. - Она вдруг задумалась. - Джон, а почему ты извинился, когда случайно задел меня?
Казалось, он засомневался, прежде чем ответить.
- В нашем положении лучше избегать прикосновений друг к другу, пусть даже случайных. - От взгляда Кенды не ускользнуло, что под загаром на его лице проступила краска смущения. - Поверь, это неразумно.
- Но почему? Ведь я ничего не имею против этого.
В изумленном раздражении Джон тряхнул головой.
- Ничего не имеешь против?! - На его лице промелькнула тревога. - Кенда, мне кажется, ты совсем не понимаешь, насколько привлекательна. Если мы будем поощрять прикосновения друг к другу, пусть даже легкие, или… В общем, между нами может произойти то, чего я не хочу, и к чему, я уверен, ты сама тоже пока не готова.
Потушив сигарету, он принялся очищать банан.
- Я не ребенок, Джон, мое детство давно прошло! Взгляни на меня, мне уже двадцать три года, а может, и больше. Кстати, какой сейчас месяц?
- Апрель.
- Значит, в прошлом месяце, а точнее двенадцатого марта, мне исполнилось двадцать три. Поверь, мне известно, что такое детство, оно у меня было, и я прекрасно помню те дни. Все дело в том, что я совсем не знаю, что такое быть взрослой женщиной, хотя по возрасту - уже давно не девочка. - Кенда упрямо закусила губу. - И я хочу стать женщиной. - Она с силой сжала его руку. - С тобой, Джон.
- Прекрати!
Высвободив руку, Джон Тейлор усилием воли заставил себя подняться.
- Мне пора возвращаться на "Красавицу". Завтра предстоит тяжелая работа. Трудно сказать, сколько времени займет ремонт.
С этими словами он вышел в темноту ночи, оставив девушку одну наедине с переполняющими ее душу болезненными чувствами разочарования и досады, Кенда изнывала от желания броситься вслед за Джоном, обхватить его руками, заставить, наконец, обнять себя. Стараясь сдержать свой порыв, она до боли стиснула пальцы. Ее сердце жаждало неведомых до сих пор ощущений, и зародившееся в ней желание нарастало, все больше захлестывая ее.
Прошло какое-то время, прежде чем Кенда вышла из своего жилища и глубоко втянула в себя пропитанный влагой воздух. Она неторопливо пересекла песчаную полоску созданного самой природой пляжа и вплотную приблизилась к опушке леса, к тому самому месту, где только что вырвавшаяся из плена черных туч луна своим мягким светом вычертила неясные тени. С берега доносились звуки мерно бьющихся о рифы волн. Было слышно, как где-то далеко, в самой глубине лесных зарослей, кричат попугаи и шумно переговариваются друг с другом обезьяны. До боли знакомая картина, ласкающие слух привычные звуки. В течение многих лет она слышала только их. Ее сердце гулко билось в груди, а перед глазами, заслоняя прежние картины, стоял образ мужчины, так стремительно ворвавшегося в ее жизнь.
Тяжело вздохнув, Кенда перевела взгляд на лагуну. На "Красавице" было темно.
Проснувшись перед самым рассветом, девушка застала Джона на ногах. Погруженный в работу, - мачта, паруса и такелаж действительно нуждались в починке, - он стоял на палубе яхты спиной к берегу.
День обещал выдаться на редкость хорошим. На голубом небе не было ни единого облачка. Ничто не напоминало о недавней непогоде. Словно яркая вспышка из-за горизонта появилось солнце.
Искоса поглядывая на яхту, Кенда одетая в синюю рубашку и закатанные до колен джинсы, прогуливалась вдоль кромки воды, босыми ногами лениво разбрасывая песок. Девушка ждала, что Джон Тейлор, наконец, обернется в ее сторону, прокричит какое-нибудь приветствие или, по крайней мере, махнет рукой, хоть как-то давая знать, что заметил ее присутствие. Она даже подумывала о том, чтобы вплавь добраться до яхты и незаметно взобраться на борт позади него, но что-то удержало ее от этого. Вот он поднялся, и сердце ее радостно заколотилось, но затем внутри все замерло - он снова сел, так и не бросив ни единого взгляда в ее сторону. От досады к глазам подступили слезы.
- Что ж, если я не нужна тебе, то могу остаться здесь, - как ей показалось, громко, а на деле едва слышно, произнесла Кенда.
Быстро повернувшись, она ринулась прочь и не останавливалась до тех пор, пока, пройдя лес, не очутилась на своем излюбленном месте, у озера.
Остаток утра и полдень прошли, как в дурном сне. На душе у девушки было скверно. Окунувшись в приятную теплую воду озера, Кенда затем неподвижно растянулась на шелковистой траве, устремив широко раскрытые глаза в бездонную голубизну неба. Она мысленно представила, как Джон отчалит от берега без нее, точно так же, как в свое время тихо и незаметно появился здесь. Кто спохватится, если она никогда не вернется обратно? Абсолютно никто. Для всего мира Кенда Вон погибла почти семь лет тому назад! На свете нет никого, кто обрадовался бы, узнав, что она еще жива. Разве только Джон? Да и так ли уж он обрадовался?! И все же, несмотря на грустные мысли, одолевавшие девушку, в глубине души ей очень хотелось вернуться к настоящей жизни, вернуться не одной, а вместе с этим мужчиной.