Жизнь как загадка - Мишель Кондер 4 стр.


Миллер поднялась и направилась к шкафу, на верхней полке которого видела несколько подушек. Она была рада, что Тони не понравилось ее ночное одеяние, сшитое из пестрых лоскутков. Это был подарок отца, и, хотя швы в некоторых местах уже разошлись, она никогда его не выкинет.

Мысль об отце заставила Миллер вспомнить тот день, когда родители сообщили, что разводятся. Тогда ей было десять, и пока мама с папой спокойно пытались все объяснить, она чувствовала себя совершенно шокированной. Затем мама увезла ее из Квинсленда в Викторию, и мир Миллер превратился из уютного и защищенного в непредсказуемый и холодный.

– Или ты боишься, что не сможешь держать себя в руках после того поцелуя? – спросил он.

Миллер испепелила Тони взглядом и вернулась к своей самодельной постели. Она не собиралась тешить его самолюбие, отвечая на провокационные комментарии.

Он чувствовал, как Миллер ответила на его поцелуй и это до сих пор мучило ее. Теперь она пыталась изобразить, что всего лишь играла на публику, но это было не так.

Стойкий фундамент ее безопасной жизни стал ужасно непрочным, и она не хотела усугублять положение, позволив сексуальному дьяволу, напыщенному гонщику, который считал жизнь игрой, разрушить ее планы на будущее.

Миллер получила хороший урок, когда ее отправили в элитную закрытую школу для девочек, где мнение учениц значило меньше, чем ничего. Подростки были жестокими, но Миллер не хотела расстраивать маму рассказами о том, как тяжело ей приходилось в школе.

– Если ты думаешь, что я стану спать на этом, то ты ошибаешься, солнце, – пробурчал Тино.

Его самоуверенность поражала, и Миллер наблюдала, открыв рот, как он направился к кровати и положил часы на тумбочку.

К счастью, она предвидела такой исход и, взбивая подушки, подумала, как было бы здорово, если бы в его кровати завелись клопы.

– Я очень рада. Во всяком случае, сегодня у нас больше не будет поводов для ссоры.

Тино улыбнулся. Он ничего не мог с собой сделать, его влекло к этой женщине. Может, он превратил Миллер в запретный плод и теперь страдал от собственных фантазий?

Но он не мог проигнорировать вызов. Миллер даже не начала кокетничать, узнав, кто он такой. Для Тино не было ничего проще, чем затащить девушку в постель, но эта особа не только не пыталась соблазнить его, но еще и намеренно ускользала из его объятий!

Нужно держаться от Миллер на расстоянии.

Тино снял джинсы и забрался в кровать королевских размеров, облегченно вздохнув, когда мягкий матрас чуть прогнулся под его телом.

Он ухмыльнулся. Ему не терпелось узнать, как скоро сдастся Миллер. Тино удовлетворенно наблюдал, как она прошла к двери и со всей силы ударила ладонью по выключателю, словно представила, что это его голова. Потом легла на свою самодельную постель.

И заставила Тино почувствовать себя полным идиотом.

– Ты когда-нибудь проверяла свой уровень тестостерона? – проворчал он.

– В чем дело, Валентино? Твоя мужественность задета, потому что я не падаю к твоим ногам?

– Поцелуй был настолько хорош? – промурлыкал он.

– Не помню.

Он услышал ее фальшивый зевок и покачал головой:

– Кажется, ты хочешь, чтобы тебе напомнили.

– Не в этой жизни, – фыркнула она.

Ее протест был чересчур сильным, и ему это понравилось.

Тино растянулся на кровати и уставился в потолок, давая глазам привыкнуть к серым теням, отбрасываемым лунным светом, что проникал в комнату через тонкие занавески.

Он услышал шуршание одеяла на полу и стиснул зубы. Миллер вела себя глупо, и это зашло слишком далеко.

– Мне очень понравились стринги, которые ты оставила в ванной, – сказал он, не удержавшись.

– Можешь взять поносить, – ответила она после короткой паузы.

Тино засмеялся. Черт, да она наглая девчонка. И нет, ему не хотелось брать их. Но он бы не отказался спустить их с ее длинных ног и обнаружить темные кудряшки. Его сердце стало разгонять кровь по телу чуть сильнее, и он уже не мог перестать представлять Миллер обнаженной, распростертой на этой огромной кровати.

Одеяло зашуршало снова, когда Миллер пыталась поудобнее устроиться на жестком полу, который не мог смягчить даже ковер.

* * *

Полчаса спустя Тино посмотрел на спящую Миллер. Она подложила руки под щеку, а ее темные волосы контрастировали с белой подушкой. Она сильно устала – вид у нее был измученный.

Стараясь не разбудить Миллер, Тино наклонился, стянул с нее тонкое одеяло и застыл. Ее кожа выглядела нежной и невероятно бледной в молочном свете луны. Он с восторгом оглядел длинные соблазнительные ноги, тонкую талию, небольшие груди… Миллер была совершенством.

Тино так и тянуло прижать руку к упругим бугоркам ее груди, нежно покусывая мягкую, как шелк, кожу шеи. Возбудится ли Миллер от этого? Или предпочла бы, чтобы Тино проложил поцелуями путь по ее спине?

Тино простонал и закрыл глаза. Он ощущал себя похотливым подростком, рассматривающим журнал для взрослых. Страсть, огонь и животные инстинкты разлились по его телу, и его ноги стали ватными. На секунду Тино захватила навязчивая мысль перевернуть Миллер на спину и разбудить ее страстным поцелуем. Заставить снова раскрыть губы для него, как это уже случилось раньше, поласкать превосходную грудь, спустить эти обтягивающие штаны до самых лодыжек и мощными толчками входить в нее снова и снова, пока она не начнет повторять имя Тино, кончая от его ласк.

Только его.

Тино попытался выкинуть из головы соблазнительный образ. Он аккуратно поднял Миллер с пола и донес до кровати. Она пошевелилась в его руках, копна волос нежно касалась его обнаженной руки, а апельсиновый запах шампуня приятно щекотал ноздри. Его тело напряглось от притягательности этого чистого запаха. Как только он положил ее, Миллер что-то невнятно пробормотала и глубоко вздохнула, устраиваясь на мягком матрасе.

Тино быстро накрыл ее ноги одеялом. Он бросил взгляд на другую сторону огромной кровати, которая казалась просторной и пустой. Тино выложил ряд подушек посередине кровати. Не стоит искушать судьбу.

– О да, – нежно простонала Миллер, ощутив, как что-то шероховатое скользит между ее ног, в то время как теплая, твердая рука касается ее груди.

Тело задрожало, а соски напряглись, заставляя Миллер сильнее выгнуться навстречу этим нежным ласкам. Рука сжала грудь сильнее, и где-то над головой Миллер услышала мужской удовлетворенный стон. Другая рука уверенно заскользила вдоль ее бедра прямо к…

"О, черт!"

Глаза Миллер мгновенно открылись, и она увидела перед собой заспанное лицо Валентино. За долю секунды она поняла, что лежит не на полу, а на кровати, а Тино ласкает ее.

Миллер взвизгнула и попыталась оттолкнуть его, упираясь в невероятно твердую грудь, и он недовольно что-то прохрипел.

Миллер схватила Тино за руки и отодвинулась, случайно задев его колено.

Он грубо выругался и убрал ноги:

– Осторожнее с коленом.

– Осторожнее с… – Миллер смутно помнила, как мужчины расспрашивали Валентино о какой-то травме, но сейчас ее это не волновало. – Убери свои руки, болван. – Она сильнее оттолкнула его.

– Без паники, я просто спал.

Миллер натянула одеяло до подбородка.

– Ты меня лапал.

– Разве? А мне показалось, ты только что испортила отличный сон. Прости.

– Надеюсь, ты правда чувствуешь вину. – Она заметила, что Тино пристально смотрел на нее. – Как я вообще оказалась в одной кровати с тобой?

– Не знаю, солнышко, – ответил он. – Ты склонна к лунатизму?

Миллер прищурилась, пытаясь вспомнить прошлую ночь. В ее голове всплыло смутное воспоминание.

– Ты перенес меня, – наконец догадалась она.

Валентино зевнул. Простыня спустилась до его талии, и утреннее солнце осветило часть бронзового тела и рельефный пресс.

Он почесал грудь, и Миллер впилась в него глазами. Боже, он и правда казался очень ухоженным!

– Черт. Наверное, это я лунатик, – пробормотал он.

– Не смешно. Это сексуальное домогательство.

Тино лишь закатил глаза:

– Насколько я помню, это ты начала прижиматься ко мне во сне – не наоборот.

– Неправда.

– Думай как хочешь. Но прошлой ночью я проложил между нами ряд подушек, и не я этот ряд разрушил. В любом случае я убрал руку, как только ты попросила. – Он согнул и разогнул ногу под одеялом, и Миллер понадеялась, что действительно причинила ему боль. – Напомни, чтобы я больше не делал для тебя ничего хорошего, – сказал он.

– Ха-ха. Тоже мне, доброе дело. Ты хотел… Хотел…

– Бессовестно тобой воспользоваться? – Его глаза сверкали. – Если бы я хотел этого, то этим бы мы и занимались.

– Мечтай.

– Хочешь проверить, Миллер?

Она не удостоила Тино ответа. С чего бы ей отвечать? Конечно, она не хотела ничего проверять. Она и так знала, насколько сильно влечение.

– Я ни за что не позволю тебе спать на полу. Смирись.

– Отвернись, – приказала Миллер.

Когда он беспрекословно подчинился, она вылезла из постели и надела халат. Не обращая на Тино внимания, Миллер взяла спортивный костюм и направилась в ванную.

– Просто чтобы все прояснить, – остановилась она в дверях. – Наша договоренность не включает секс, и даже если бы включала, ты был бы последним, с кем бы я согласилась переспать.

Он посмотрел на Миллер, словно видел ее насквозь:

– Это ты уже не раз говорила.

Она покачала головой:

– Ты слишком привык делать все по-своему. В этом твоя беда.

Валентино откинул одеяло и встал. На нем были одни лишь низко сидящие трусы, и Миллер поспешно отвела взгляд. Она ужасно разозлилась, когда он засмеялся. Он подошел к ней, и Миллер намеренно посмотрела ему в глаза, чтобы не выдать, насколько сильно поражена его выпирающей мужественностью.

Тино покачал головой:

– Леди, ты перегибаешь палку. Да, моя рука была у тебя на груди, но тот короткий стон, что ты издала перед тем, как твой маленький напряженный мозг включился, дал мне понять, что тебе понравилось. Даже очень.

– Ну, мой маленький напряженный мозг управляет моим телом, а то, что ты услышал, было обычной физиологической реакцией.

Миллер почему-то чувствовала себя задетой, хоть и ужалила его первой. Она ничего не могла сделать. Он заставлял ее чувствовать себя такой… такой эмоциональной!

– Хочешь сказать, ты бы завелась, даже если бы почувствовала руку Тиджея на своей груди?

Миллер сжала губы. Это был риторический вопрос, и оба знали это.

– На твой вопрос невозможно ответить, не раздув твое и без того огромное эго, так что я не буду пытаться.

– Ты только что сделала это.

Миллер развернулась и хлопнула дверью ванной прямо перед его улыбающимся лицом. Он был таким напыщенным и эгоистичным.

Самый невыносимый и самый прекрасный мужчина, с которым она когда-либо встречалась.

Она прислонилась к двери и вздохнула. Неудивительно, что перед номерами в гостиницах выстраиваются толпы девушек, желающих хотя бы мельком увидеть его. Мужчина был просто ходячий секс, и он это знал.

Миллер расстроенно простонала, в ее груди возникло приятное покалывание от воспоминания о недавнем удовольствии. Она надела спортивный костюм. Энергичная пробежка поможет забыть это утро, а потом она повидается с Декстером и Тиджеем.

Сделав успокоительный вздох, Миллер решила игнорировать Валентино. Открыв дверь, она обнаружила, что Тино уже полностью одет.

– Только не говори, что собираешься на пробежку?

Валентино поднял глаза:

– А что, это запрещено законом?

Его глаза тут же осмотрели ее обнаженные ноги, и Миллер почувствовала себя неловко.

Она хотела нагрубить в ответ, но потом передумала. Злиться – не лучший выход, а тем более Тино оказал ей услугу, приехав сюда, пусть и неохотно. Кто она такая, чтобы запрещать ему бегать?

Миллер не нравилось ощущать возбуждение, возникавшее всякий раз, когда она смотрела на Тино. Бороться с собственными чувствами нельзя, поэтому остается только свыкнуться с ними.

– Конечно нет, – сказала она.

– Ты часто бегаешь? – спросил он.

– Пару раз в неделю. А ты? – добавила она.

– Каждое утро, кроме воскресенья.

Ей не хотелось спрашивать, что он делал по воскресеньям. Тино покачал головой, на его губах была озорная улыбка.

– Я устраиваю себе выходной за хорошее поведение.

Нелепость этого заявления заставила ее ухмыльнуться.

– Да, конечно. Уверена, будучи подростком, ты вылезал из окна своей спальни, пока родители спали, и развлекался всю ночь.

– Это у нас называлось учебными вечерами, – с невозмутимым видом произнес он, и Миллер улыбнулась.

Тино весело засмеялся, и она недовольно закусила губу. Ей вовсе не хотелось наслаждаться его компанией, и по тому, как его глаза вдруг потемнели, она поняла, что и Тино не желал этого.

Но между ними была связь, и Миллер это раздражало.

– Сегодня отличная погода. Давай для начала немного потянемся на пляже, – предложил он.

– Нам не стоит бежать вдвоем, – уверенно произнесла Миллер.

Валентино с сомнением посмотрел на нее:

– Как это будет выглядеть, если ты побежишь в одном направлении, а я – в другом?

"Наверное, не очень правдоподобно", – решила она.

– Ну же, Миллер, чего ты боишься?

Она боялась Тино и собственных чувств.

– Я буду сбивать тебя с темпа, – пробормотала она.

– Я не обижусь, – мягко ответил он.

Миллер вздохнула. Она умела признавать поражение.

– Ладно, но не говори со мной. Ненавижу людей, которые бегают и разговаривают одновременно, – проворчала она.

Глава 6

Утро и вправду было прекрасным. Умиротворенным. Воздух был прохладным, но солнце уже начинало пригревать. Оно ярко сверкало на ясном голубом небе, а от свежего запаха соленой воды покалывало глаза.

Пляж образовывал полукруг, и, поскольку это место не было популярным, ранним утром здесь было совсем пусто.

После пары упражнений на растяжку Миллер отправилась на легкую пробежку по темному, мокрому песку, оставляя за собой следы и надеясь, что Валентино скоро заскучает и обгонит ее. Но он не делал этого. И тогда она вспомнила, как он беспокоился о колене, и подумала, не сильно ли ударила его утром.

Чувствуя себя достаточно разгоряченной, Миллер повернулась к Тино.

– Я ведь не сильно поранила твое колено утром? – задыхаясь, спросила она.

Он посмотрел на нее, лишь тонкая струйка пота пробежала по его лбу, но дыхание совсем не было сбито:

– Нет, колено в порядке.

– Та авария была очень серьезной?

Он молчал, Миллер продолжала тревожно смотреть на него.

– Какая именно?

– Их было несколько?

– Три в этом году.

– Та, из-за которой ты поранил колено, – после паузы пояснила она.

– Достаточно серьезной. – Его голос был хриплым, бесцветным.

– Кто-то еще пострадал?

– Да.

– Кто?..

– Ты, кажется, не любишь разговаривать во время бега?

Было совершенно очевидно, что Тино не хочет вспоминать прошлое, так что Миллер решила закрыть тему. Но ее любопытство было возбуждено. Комментарий Декстера о том, что следующая гонка станет событием десятилетия, заставила Миллер задуматься, не связано ли это с аварией. Она действительно ничего не знала о Валентино Вентуре, кроме того, что его называли Мэвериком и что он встречался со многими девушками, но не отказалась бы узнать его секреты.

Тино никогда раньше ни с кем не бегал. Даже с личным тренером. Так он расслаблялся и любил делать это в одиночестве. Тино не ожидал, что ему понравится компания Миллер.

Он всегда был один, несмотря на то что родился в большой семье. Он был доволен и не хотел ничего менять. Если бы Тино погиб на гонке, как отец или Хэмилтон Джонс, он хотя бы не оставил жену и детей.

Воспоминание о жене Хэмилтона и двух маленьких дочерях, заплаканных и обвиняющих Тино, потому что он выжил, а их отец – нет, вызывало сильное чувство вины.

Он выжил.

Хэмилтон попытался обогнать Валентино на одном из самых простых поворотов трассы, но случайно зацепился за заднее колесо Тино, и две машины столкнулись на огромной скорости. Хэмилтон погиб, а Тино пропустил три следующие гонки из-за травмы.

Он не был суеверным и не принимал череду неудач близко к сердцу, но не мог отрицать – по крайней мере, наедине с собой, – что над ним висело темное облако, как в каком-то дурацком комиксе, которое следовало за ним повсюду.

Он вспомнил, как сообщил маме о том, что отец – любовь всей ее жизни – попал в аварию. Сердце Тино сжалось. Никто не знал, что стало причиной аварии: неполадки в двигателе или человеческий фактор.

Тино провел рукой по волосам.

Мысленно возвращаясь к ровному темпу Миллер, он удивился, что не пришлось даже сильно замедлять скорость, чтобы бежать с ней вровень.

Проснувшись рядом с Миллер, он вовсе не планировал рассматривать ее тело, а теперь и вовсе решил, что лучше будет вести игру в отношения по ее правилам.

Были ли они с боссом когда-нибудь любовниками?

Не желая думать об этом, Тино прислушался к шелесту песка и мерному шуму волн.

Берег немного напоминал пляж у его дома на острове Филиппа, недалеко от Мельбурна. Правда вода там была холоднее и жестче.

Миллер перешла на шаг, опершись руками о бедра, Тино тоже замедлился.

– Можешь продолжать бежать, если хочешь, – задыхаясь, сказала она.

Тино взглянул на нее. Он мог продолжать, но не хотел. Он просто стремился забыть о прошлом и заставить Миллер улыбнуться. Ему стало интересно, как она развлекается.

– Ты много занимаешься? – спросил он.

Она мельком посмотрела на Тино, и он напрягся, когда увидел, что ее взгляд задержался на его животе, в тот момент, когда он задрал футболку, чтобы вытереть пот со лба. Валентино знал, что он нравится Миллер, возможно, так же, как и она ему, но нельзя взращивать эти чувства.

– Я хожу в зал три раза в неделю и стараюсь бегать вдоль пляжа Мэнли каждые выходные. – Она прохаживалась кругами, чтобы ослабить выделение молочной кислоты в мышцах.

– Ты занимаешься тяжелой атлетикой?

– Немного. В основном поднимаю легкий вес. И я пропустила все тренировки на этой неделе из-за работы, так что в понедельник, когда начну снова, будет довольно тяжело.

– Позанимайся сейчас.

Она перевела взгляд с сияющего океана на песчаные дюны позади них:

– Прости, но, если ты видишь где-то здесь тренажеры, боюсь, у тебя проблемы.

Он засмеялся:

– Многое можно сделать и без тренажеров. Поверь мне. Это часть моей работы. Почему бы нам не начать со скручиваний?

Тино лег на спину и начал поднимать голову к согнутым в коленях ногам. Он сделал двадцать подъемов, когда краем глаза заметил, что Миллер неохотно присоединилась.

Она делала упражнение с минуту, затем устало опустилась на песок.

– Я довольно давно бегаю, но в плане фитнеса я новичок, – сказала Миллер.

– Хорошо, теперь приседания.

Она простонала:

– Я ужасно не люблю приседания.

Назад Дальше