- А ты не слышала? А должна бы, - недоуменно проговорил Руперт. - Сперва Ровена исчезла из виду на несколько месяцев, потом оказалась в "Мьюзика рекордс". Работает там. Говорят, ворвалась в кабинет президента компании и сказала ему, что он задница или еще что-то в этом духе. В музыкальном бизнесе это дает очки. Во всяком случае, он поехал слушать какую-то потрясающую группу, которую она нашла, и тут же предложил им работать с ними. Так что теперь он считает Ровену гением и продвигает ее вовсю. Она и сама уже…
Вдруг Топаз Росси перестала замечать сигналы лампочки на телефоне, бумагу, лезущую из факса, вообще весь редакционный хаос. Она окаменела, как статуя. Успех Ровены для нее - нож в сердце.
- В Оксфорде ребята делают на вас ставки, кто прорвется первой, - продолжал Руперт. - Кто-то прислал по факсу в "Червелл" твою статью об этом ублюдке, Дэвиде Левине, напечатанную в "Вестсайде". Топаз, но невероятно даже для тебя.
- Спасибо, Руп, - механически ответила Топаз. - У меня все в полном порядке.
Потом до нее дошло, что ее слова передадут Ровене.
- Может, я даже войду в долю синдиката, - быстро добавила она. - Сейчас я выхожу прямо на Натана, он у нас редактор, и "Вестсайд" выделил мне отдельную колонку. Мою собственную.
- Черт побери, Топаз! - изумился Руперт.
- Я купила небольшую квартиру, - сказала она. - Так что, когда будешь в Нью-Йорке… Это на Кларксон-стрит в Виллидже…
- В Виллидже? - захлебываясь от возбуждения, повторил Руперт. - Так ты разбогатела, да?
- Богатею потихоньку, - усмехнулась Топаз.
Подавись ты, Ровена.
Натан Розен, проходя мимо кабинета Топаз, бросил на нее взгляд, в котором ясно читалось: "Спасай". Высокая худая блондинка в шубке тащила его в редакторский кабинет, демонстративно положив руку с поблескивающим золотым "Роллексом" ему на плечо.
- Кто это? - шепотом спросила Топаз у Элизы.
- Понятия не имею, - прошептала та, покачав головой. - Спроси у Джейсона.
Элиза шепотом спросила у Джейсона Ричмана.
- А вы что, не знаете? Это же Марисса Мэттьюз.
- Это которая колонка слухов? - с трудом подавив возглас удивления, спросила Элиза.
Марисса Мэттьюз вела колонку сплетен из высшего нью-йоркского общества и поэтому была самой читаемой журналисткой.
- Его бывшая жена, - кивнул Джейсон.
- Его что?
Обе раскрыли рты.
- Натан был женат? - спросила Элиза, уже два года работающая в журнале.
- Да, несколько лет, - сказал Джейсон. - Вообще он не любит рассказывать о своей личной жизни.
- Боже мой! Не может быть! - пробормотала Элиза, крутя обручальное кольцо.
Топаз поразилась пронзившему ее чувству ревности. Натан должен принадлежать ей. Пока что он уклонялся от ее попыток, но сегодня они собирались поужинать вместе и обсудить ее колонку. Она возлагала большие надежды на вечер.
- Сейчас я вытащу его, - сказала она Элизе, вскочила со стула и широко зашагала по этажу в кабинет редактора.
- Топаз Росси настроена очень воинственно, - сказала одна из помощниц редактора отдела, увидев ее лицо.
- Ну а что в этом нового?
- Милый, - промурлыкала Топаз, приоткрыв дверь редакторского кабинета, - так во сколько мы встречаемся сегодня вечером? А, привет, - бросила она Мариссе. - Меня зовут Топаз Росси. Я вижу, вы знакомы с моим другом. А мы с вами как будто нет. Натан, ну почему?.. - Она одарила Мариссу ослепительной улыбкой.
Розен с трудом подавил дикое желание расхохотаться.
- Дорогая, это моя бывшая жена Марисса Мэттьюз. Марисса, моя подруга Топаз Росси. Восходящая звезда "Вестсайда", - с удовольствием добавил он.
Марисса уставилась на Топаз таким взглядом, от которого температура упала бы даже на Северном полюсе, а Топаз проплыла мимо нее к Натану и положила руку ему чуть ниже талии.
- Мы с Натаном жили вместе довольно долго, - сообщила Марисса своей преемнице ехидным тоном.
- О, надо же! Какого только дерьма не бывает в жизни! - весело воскликнула Топаз. - Ну ничего, в любом деле есть и что-то хорошее. - И, приподнявшись на цыпочки, поцеловала Натана в щеку - медленно, с явным удовольствием, незаметно коснувшись его грубой кожи кончиком языка.
Розен почувствовал пламя желания, охватившее его буквально с ног до головы.
Тонкие губы Мариссы презрительно скривились. Маленькая итальянская проститутка!
- Я должна идти, Натан, - резко сказала она.
- Давайте посидим вместе за ленчем! - крикнула ей вслед Топаз, нехотя убирая руку с бедра Натана.
Розен улыбнулся, размышляя, сколько еще можно сопротивляться. Она просто дитя, его сотрудник, он не может воспользоваться увлечением юной девушки.
- Спасибо, Росси, - сказал он. - Я твой должник. Кстати, как дела с колонкой?
- Прекрасно, - пожала плечами Топаз. - Я провела день в Центральном парке и взяла интервью у всех катавшихся на карусели.
- Интересно, - кивнул довольно Розен, - действительно интересно. Подробнее поговорим за ужином.
- Конечно, - сказала Топаз, поворачиваясь, чтобы уйти.
"Работа, работа, работа, - подумала она печально. - Тебя что, больше ничто не волнует?"
Розен ехал вниз по Бакстер-стрит.
- Куда мы едем? - злясь, что Натан не обратил никакого внимания на ее платье с глубоким вырезом, спросила Топаз.
- В "Силвер-Палас", - сообщил Натан, не отводя глаз от дороги, как будто это могло помочь забыть о невероятных грудях под самым его носом. Дорогой Боже, ну, пожалуйста, сделай так, чтобы сейчас не началась эрекция. - Я слышал, у них появилось невероятное блюдо.
- А я хочу в итальянский, - капризно сказала Топаз.
- Ну а я хочу в китайский, - дружелюбно ответил Натан. - Я же плачу.
- Но ты же босс, - не смолчала Топаз.
Он завернул на Хестер-стрит и направился к Бауэри, не обращая внимания на ее слова.
Топаз смотрела в окно на проплывавшие мимо многоквартирные дома с красивыми пожарными железными лестницами, сдаваемые в аренду. За стенами офиса она чувствовала себя гораздо свободнее, особенно там, где кафе битком набиты народом, где торгуют китайские магазинчики и царит почти европейская суматоха. Во всяком случае, глядя в окно машины, можно выкинуть из головы его, гладко выбритого, красиво подстриженного, с легкой проседью, сидящего рядом с ней, Натана Розена.
Они подъехали к ресторану.
- Итак, что ты хочешь? - спросил Натан, когда одна из ручных тележек подкатила к ним.
- Булочки, креветки в тесте и паровую свинину в тесте, - протараторила Топаз, смирившись с китайской кухней. От аппетитных запахов рот наполнился слюной.
Натан положил себе в тарелку много чего: он выбирался в подобные заведения три раза в неделю, не пил спиртного, мороженое считал самым большим удовольствием в жизни и вправе был позволить себе наесться до отвала.
Если говорить о сексе, он, конечно, испытывал страсть к Росси. И когда они шли вверх по лестнице, а ее юбка слегка натянулась, он не мог с собой справиться.
- …я думаю, было бы интересно выбрать шесть знаменитостей и всем задать вопрос, что они читали в школе…
- …и провести конкурс среди спортсменов-мужчин, Нат, на титул секс-гиганта: "Я всю ночь готов заниматься любовью".
Розен, делавший какие-то пометки и продолжавший жевать, буквально подавился булочкой.
- Росси! - в шоке воскликнул он.
- А почему бы и нет? Секс отлично продается. Особенно мужской. И я предлагаю сделать вынос на обложке "Уайтлайта". В Англии в прошлом году, когда я еще училась, некоторые журналы таким образом увеличили тираж вчетверо!
Натан записал. Просто фантастика, сплошной поток идей. Откуда она их берет? Он поговорил о ней с Генри Бирнбаумом, ибо просто обязан был это сделать. Появилось вакантное место редактора отдела очерков в журнале "Женщины США". И Топаз Росси - самая подходящая кандидатура. Правда, вряд ли кто-то слышал о редакторе со стажем работы всего в один год. Ну что ж, теперь услышат.
Натан смотрел на Топаз, она наклонилась к нему, голубые глаза возбужденно сверкали.
- Я думал, мы поговорим о колонке, а не о том, что бы ты сделала на месте руководства концерна "Америкэн мэгэзинз", - сказал он.
Топаз пожала плечами.
- А у тебя проблемы с колонкой?
- Нет.
- Надеюсь, тебе нравится реакция читателей?
- Очень, - признался Натан. - Журнал никогда не получал столько писем.
- Ну и что тут обсуждать? - спросила Топаз.
Он посмотрел на нее.
- Дорогая леди, мне бы стоило разложить тебя на коленях и отшлепать.
Топаз почувствовала волнение.
- Одни обещания, - фыркнула она, коснувшись его ноги под столом.
Натан из последних сил боролся с собой.
- Оставь, - проговорил он, стиснув зубы.
- Оставить что? - Топаз невинно посмотрела на него.
Они не отводили глаз друг от друга.
- Я пойду возьму чек, - пробормотала Топаз, вскочила и побежала к стойке. Потом почти бегом пронеслась по лестнице, вылетела за дверь и остановилась на тротуаре в ожидании Натана. Она вытащит его из этого чертова ресторана!
Розен появился через две секунды, схватил ее за плечи и прижал к стене.
Прямо на улице он целовал ее, вдавившись всем телом, мягкие груди податливо распластались под его тяжестью, Топаз чувствовала дикое желание Натана, его готовность…
Он нежно раздвинул губы Топаз и кончиком языка провел по внутренней стороне верхней губы.
Топаз застонала.
Он оторвался от нее, заглянул в глаза - удивленные, взволнованные и испуганные.
- Топаз Росси, - прошептал он ей прямо в ухо - я собираюсь заняться с тобой любовью и буду делать это до потери пульса.
Топаз напряженно сидела в темноте такси, пытаясь ничем не выдать себя перед шофером. Натан просунул левую руку под полу ее пальто и проник в трусики, двумя пальцами нежно поглаживая кожу.
- Мы едем в башню "Америкэн мэгэзинз", мне надо еще кое-что сделать.
Они вошли в мраморный холл, Натан поддерживал Топаз, подбирая ключи. Как только двери лифта закрылись, он, уже не в силах сдерживаться, обнял ее. Топаз почти теряла сознание от страсти, ее тело отзывалось на малейшее прикосновение. Обеими ладонями Натан гладил ее бедра, стискивал, приближаясь к интимному месту, но не прикасаясь.
- Натан, пожалуйста, ну пожалуйста…
Молча он вывел ее из лифта, провел через полупустой офис "Вестсайда". Топаз с трудом переставляла ноги.
Натан открыл кабинет и не прикоснулся к выключателю. Неонового света города вполне достаточно. Он оглядел комнату, папки с делами, погашенный экран компьютера, потом взглянул на Росси, прислонившуюся к двери, ее тело тянулось к нему. Очарованный Розен видел безупречную молодую кожу, влажные полураскрытые губы, голубые глаза, горевшие желанием. Боже мой, мечта любого мужчины. Он так хотел ее, что в самом низу живота заболело. Боже, чем это может кончиться!
Ведь он поклялся не прикасаться к ней.
Но Топаз всячески давала понять, что хочет его.
Она его соблазняет.
- У тебя очень красивое платье, но оно еще лучше смотрелось бы на полу, - хрипло сказал он. - Раздевайся.
Топаз раздевалась, пальцы дрожали, она видела, как Натан Розен смотрит на нее, приковывая взглядом к месту. И новая волна чувственности накрыла ее, когда она поняла, что способна сделать с этим мужчиной. Топаз намеренно медленно расстегнула лифчик, позволяя увидеть волосы шоколадного цвета под мышками, и неспешно переступила маленькие шелковые трусики.
- Ну? - с вызовом спросила она. Сделала пируэт, демонстрируя себя и дразня его.
Розен едва верил своим глазам. Он не мог больше сдерживать свое желание, оно ему не подчинялось.
- Иди сюда, - выдохнул он.
Топаз пересекла комнату, потянулась к нему, ее рука нащупала выпуклость под брюками. Натан схватил Топаз за плечи, его руки заскользили по гладкой коже. Она нашла пуговицу на брюках, расстегнула и ощутила под пальцами затвердевшую, как камень, горячую плоть, которую стала торопливо гладить. Дыхания Натана она не слышала, может быть потому, что он почти не дышал.
Розен хрипло простонал, не в состоянии управлять собой. Он гладил, мял ягодицы Топаз, тискал твердые полные груди с распухшими сосками, потом медленно, осторожно повернул и пригнул к столу.
В ту же секунду она почувствовала, как он вошел в нее, потом вышел, она хотела только этого - этих движений… Топаз обернулась, Натан стоял сзади нее, склонившись к ней, и, улыбаясь, медленно делал свое дело. Ее тело купалось в удовольствии, она была близка к пику наслаждения, охватившего ее от корней волос до кончиков пальцев на ногах, ее тело забилось в сладостных конвульсиях…
11
Ровена Гордон откинулась в кресле, обитом мягкой тканью, когда самолет резко накренился, заходя на посадку. Она выгнула шею, пытаясь увидеть Манхэттен, распростершийся под ней, угрожающий и обещающий. Такси, заказанное для нее, наверное, уже подруливает к стоянке. Оно отвезет ее в "Миррор". "Миррор" - самая известная, самая роскошная, исключительная студия в Нью-Йорке. Не зря ее зовут фабрикой грез. Хорошие группы, побывав там, становятся великими, а звезды - суперзвездами. И как по волшебству, все ансамбли, выпустившие несколько альбомов в год, превращаются с ее участием в извергающийся вулкан звуков, доводящих до экстаза даже слушателей домашнего стерео. Волшебство, способное превратить вашу спальню в Мэдисон-сквер. Барабаны дрожат, гитары разрываются, голос ревет.
Потому что "Миррор" - студия, где работает Майкл Кребс.
А Майкл Кребс самый лучший в мире режиссер.
И Ровена должна его поймать.
Сперва она просто помечтала вслух. У нее хорошо шли дела: Джош подписал договор с "Атомик масс", Ровена продвинулась по службе, получила прибавку к зарплате, переехала в новую хорошую квартиру на Эрл-Корт. Слава Богу - группа на неделю попала в центр внимания прессы. "Атомик" собирала приличные аудитории, билеты расходились полностью. Ребят пригласили участвовать в пяти больших эстрадных программах. Несмотря на возбуждающий успех, мальчики сохранили мозги и написали еще несколько хороших песен…
Как-то раз Ровена пошутила - сказала Джошу Оберману, что надо попросить Майкла Кребса записать "Атомик". Да, конечно. Легендарный Майкл Кребс, человек, работавший только с суперзвездами. Человек, на десять лет вперед составивший свое рабочее расписание. И который берет не меньше двух миллионов долларов за услуги.
Конечно, в случае удачи от группы можно получить шесть-семь миллионов. Так что расходы на режиссера не такие уж неразумные.
Но "Атомик масс" - маленькая, никому не известная группа, впервые подписавшая контракт, за душой - ничего. А бюджет Ровены - сто тысяч долларов.
Итак, мечты о Кребсе - шутка.
"Но Господь всемогущий! Что я делаю здесь, - думала она, стягивая волосы в хвост, пытаясь казаться спокойной, будто всю жизнь только тем и занимается, что летает в Нью-Йорк бизнес-классом. - И что я ему скажу? Сто пятьдесят тысяч долларов? Да он расхохочется в лицо! А может, его головорезы сломают мне ребро, вышвыривая на тротуар. Но таков Джошуа Оберман! Если старику нравилась идея - она ему действительно нравилась".
- Так ты думаешь, именно Кребс должен стать режиссером записи "Атомик масс"? - спросил он свою протеже.
- Конечно, - улыбнулась Ровена. Она похлопала по своему магнитофону с гордостью мамаши. - Отличной группе нужен и отличный режиссер. Как только у меня появится лишний миллион, мы наймем Кребса.
Оберман встал и бесшумно, как пантера, стал ходить по ковру в кабинете.
- Вообще-то я давно знаю Майкла, - признался он, - был одним из первых его заказчиков, в семьдесят четвертом. Он с тобой встретится, если я его попрошу.
- Джош, вы шутите, - сказала Ровена. - Он стоит в десять раз больше, чем позволяет наш бюджет.
- Мы можем предложить ему сто пятьдесят тысяч долларов, - ответил Оберман с беспечной щедростью.
- Но вы должны быть…
- Никаких "но", - уверенно заявил Оберман. - Ты летишь в Нью-Йорк, везешь запись, встречаешься с ним. Если ему понравится, он сделает и за такие деньги. А потом, раскрутить группу с нуля - это может увлечь Майкла, он способен на риск. Я попрошу его заказать тебе машину и разрешаю заказать машину отсюда.
- Босс, вы не в своем уме. Ничего не получится, ни за что и никогда.
Оберман странно посмотрел на нее:
- "Атомик масс" - твоя группа, Ровена. Сделай так, чтобы получилось.
- Мадам, я могу взять ваш бокал? - спросил красивый стюард с легким американским акцентом. - Через несколько минут мы приземляемся.
- Спасибо. - Погруженная в свои мысли, Ровена вздрогнула от неожиданности.
"Боже, так это все на самом деле. Я впервые лечу в Нью-Йорк. Чтобы попытаться заключить сделку с суперрежиссером. Персонально. Самостоятельно".
Так вот она, смотри! Статуя Свободы!
- О Боже! - воскликнули вслух Ровена.
Никогда в жизни она так сильно не нервничала.
- А по какому вы делу? - приятным голосом спросил таможенник. Не потому, что это имело значение. Девушка не контрабандистка, не везет наркотики, не связана с криминальным миром, не из числа незаконных эмигрантов, но задавая ей вопросы, он мог полюбоваться длинными стройными ногами в брюках в обтяжку, нежными холмиками грудей в плотно облегающей лайкре, водопадом светлых волос, чувственными губами, мягкими и пухлыми, будто слегка надутыми. Все в ней так не соответствовало деловому виду и портфелю.
- У меня профессиональная встреча, - ответила она с характерным английским акцентом.
Парень расцвел еще больше. Какая девочка! Говорит, как принцесса Диана, и такая высокомерная. Ему хотелось ее как-то расшевелить.
- А с кем?
- С режиссером.
- О, - сказал он, хитро посмотрев на нее, - вы актриса, да?
Ровена с улыбкой покачала головой.
- Ну что ж, добро пожаловать в Соединенные Штаты, - сказал парень, со вздохом возвращаясь к скучной работе. К толстым туристам и вопящим детям. Какой-то ужас…
Ровена, радуясь, что с формальностями покончено, толкала тележку с вещами в сторону зала прибытия. Она молила Бога, чтобы такси присланное "Миррор", еще не укатило обратно. Ужасно, если с самого начала Майкл Кребс разозлится. Она пристально всматривалась в толпу встречавших - родственники, представители компаний, водители такси с плакатиками. Ничего. Она снова всмотрелась в имена на плакатиках. Гордон нет. Черт побери! Значит, сейчас придется звонить и объяснять.
- Мисс Гордон? - спросил уважительный голос.
Она резко повернулась и оказалась лицом к лицу с высоким шофером в полной форме - сером костюме и фуражке.
- Да, это я, - ответила она, удерживаясь от разглядывания.
- Мистер Оберман описал вас, мадам, - объяснил он, взяв у нее тележку, - пожалуйста, следуйте за мной, я припарковал лимузин прямо перед входом. Мистер Кребс хотел бы знать, предпочтете ли вы сразу поехать к нему или сначала в отель?
- Мы должны сразу поехать в студию, - сказала Ровена. Лимузин! Боже мой! - Если, конечно, мистеру Кребсу удобно встретиться со мной сейчас.