- Скажите мне, что загадали вы.
Его лицо сразу стало серьезным, глаза потемнели.
- Я хочу, чтобы вы доверяли мне, - сказал Джеймс. Он взял ее руку, поднес к губам и поцеловал.
Кэролайн каждой клеточкой тела ощутила этот поцелуй. Больше всего на свете ей хотелось доверять ему. Ей хотелось верить в то, что мужчина, зная о том, что она бесплодна, сможет полюбить ее.
Страсть, настоящая, всепоглощающая страсть, вспыхнула между ними. Джеймс медленно наклонил голову и посмотрел на нее вопрошающим взглядом. Кэролайн слегка приоткрыла рот, приготовившись ответить на его поцелуй.
В этот момент балконная дверь открылась. Вошел какой-то мужчина, но, увидев, что балкон уже занят, едва слышно пробормотал "прошу прощения" и вернулся в бальную залу. Его вторжение разрушило волшебство, возникшее между Кэролайн и Джеймсом.
- Мы должны вернуться, - сказала она, направившись к двери.
Однако он снова задержал ее, взяв за руку. Осторожно сжав ее пальцы, он сказал:
- Подарите мне один танец. Больше мне ничего не нужно.
Кэролайн посмотрела на Джеймса, стоявшего в потоке лунного света. Он казался ей таким непобедимым и… таким прекрасным. Их обдувал легкий ночной ветерок, шевеля легкий шелк ее платья и поигрывая перьями, украшавшими ее бархатный берет. Внутри у нее все горело, она трепетала от волнения.
- О нет, мистер Феррингтон, вы требуете невозможного, - сказала она.
- Я прошу вас довериться мне.
Сквозь стеклянную дверь доносилась музыка и веселый смех.
Кэролайн знала (она поняла это после своего неудачного замужества), что нельзя доверяться мужчине, который недостоин доверия. Предательство всегда причиняет неимоверную боль. Однажды она уже подлетела слишком близко к огню, и он обжег ее. Однако несмотря на это ее снова манило пламя. Ей очень хотелось верить в то, что Джеймс Феррингтон не обожжет ее.
- Один танец, - прошептала Кэролайн.
Он радостно улыбнулся, сверкнув своими белоснежными зубами.
- Тогда давайте вернемся в танцевальную залу, - предложил он. Джеймс не отпускал ее ладонь до тех пор, пока они не вошли в залу.
Пары начали занимать позиции для следующего танца. Мистер Феррингтон подвел Кэролайн к свободному месту. В этот момент она вспомнила о лорде Вомсли, и ей стало не по себе.
- Я должна найти лорда Вомсли и извиниться перед ним за то, что не сдержала данное ему слово, - сказала она. - Ведь он должен был сопровождать меня к ужину.
Мистер Феррингтон нетерпеливо фыркнул.
- Совсем необязательно перед ним извиняться, - ответил он, оглядывая залу. - Я что-то не вижу его. Наверное, он нашел себе другую партнершу или вообще покинул бал.
- Джеймс, - произнесла Кэролайн с легкой укоризной и испуганно замолчала. Она поняла, что позволила себе вольность.
От удивления он даже открыл рот. В его глазах загорелись яркие, веселые огоньки.
- Как вы меня назвали?
Кэролайн испуганно прижала пальцы к губам.
- Я хотела сказать "мистер Феррингтон", - пробормотала она.
- Но вы сказали "Джеймс"! Кроме того, вы сделали это без всякого принуждения. Я не просил вас об этом.
- Это такие мелочи…
- Нет, это не мелочи. Я долго ждал этого момента. Мне очень хотелось услышать, как вы произносите мое имя. - И, не дожидаясь ответа, он взял ее ладонь и положил на свою руку. - Давайте вместе извинимся перед Вомсли, - предложил он. - И пусть он меня проткнет шпагой или застрелит. Я с радостью приму смерть, ведь моя дама назвала меня Джеймсом!
Прежде чем она успела ответить на эту очередную бессмыслицу, Феррингтон направился к двери, и Кэролайн буквально побежала за ним, стараясь не отстать. Возле двери их остановила Элизабет.
- Мистер Феррингтон, лорд Вомсли очень сердит на вас, - сказала она.
- Да, я знаю, - ответил Джеймс. - Мы как раз ищем его для того, чтобы извиниться.
Элизабет покачала головой.
- Не думаю, что он готов принять ваши извинения, сэр.
- Он обязательно примет мои извинения, - заявил Джеймс. - Я поговорю с ним. Где я могу его найти?
- Он внизу, в столовой. Однако мне кажется…
- Прошу вас, не беспокойтесь, леди Эндрюс, - сказал Джеймс. - Я смогу унять благородный гнев Вомсли, - заверил он ее и, повернувшись к Кэролайн, произнес: - Думаю, вам лучше остаться с леди Эндрю. Я сам поговорю с ним.
- О, мне тоже нужно извиниться перед ним.
Элизабет взяла Кэролайн за руку.
- Мистер Феррингтон прав. Бывают такие моменты, когда женщинам лучше не вмешиваться, предоставив мужчинам самим выяснить отношения.
Кэролайн была в замешательстве. Однако Джеймс положил конец ее сомнениям.
- Подождите меня здесь, - сказал он, отпуская ее руку. - Я вернусь через несколько минут, а потом вы сможете извиниться перед Вомсли, но это будет уже после того, как закончится танец, - добавил он и лукаво подмигнул ей.
Джеймс направился к лестнице. Кэролайн смотрела ему вслед. Какой же он все-таки смелый и уверенный в себе!
- У тебя очень галантный кузен, Кэролайн, - заметила Элизабет.
Кэролайн кивнула в ответ. Она все еще не могла оторвать глаз от Джеймса. Он поприветствовал леди Димхерст и еще какую-то даму, которая ее сопровождала. Обе матроны поднимались по лестнице навстречу ему. Леди Димхерст кивнула в ответ, а вторая леди отвернулась, недовольно скривившись.
Элизабет прикрылась веером так, чтобы никто не мог услышать ее слова.
- Это моя кузина Вера - леди Лэвенхем - поднимается по лестнице, - сказала она Кэролайн. - Прошу тебя, давай сделаем вид, будто мы с тобой заняты оживленной беседой. Тогда, может быть, она пройдет мимо нас.
Кэролайн согласилась подыграть Элизабет. С леди Димхерст она сегодня уже здоровалась, и у нее не было ни малейшего желания беседовать с этой дамой.
- О чем мы будем говорить? - спросила она.
- О чем угодно, - ответила Элизабет. - Нам просто нужно сделать вид, что мы заняты беседой.
Они засмеялись как настоящие заговорщики. Кэролайн собиралась сказать Элизабет о том, что ее бал удался на славу, однако в этот момент леди Лэвенхем воскликнула:
- Вот это платье!
- Не обращай на нее внимания, - прошептала Элизабет. - Она немного странная. Ты, наверное, уже встречала ее раньше. У меня сложилось впечатление, что она внимательно осматривает всех моих гостей.
- Вы здесь! - пронзительно крикнула леди Лэвенхем. - Кто вы такая?
Никто не ответил на ее вопрос. Кэролайн не сразу поняла, что эта дама обращается именно к ней.
- Что, простите? - спросила она.
Элизабет встала между Кэролайн и леди Лэвенхем.
- Вера, ты знакома с леди Пирсон? - спросила она, немного волнуясь. - Кэролайн, это моя кузина - леди Лэвенхем.
Леди Лэвенхем открыла от удивления рот. Кэролайн испугалась. Ей показалось, что с этой дамой случится припадок.
- Леди Лэвенхем, вам плохо?
Дама повернулась к леди Димхерст.
- Милли, Кэролайн Пирсон - это случайно не та дама, о которой мы говорили вчера? Она живет с Минервой Пирсон и преподает в пансионе, которому ты оказываешь покровительство?
Леди Димхерст испуганно посмотрела на дверь, ведущую в танцевальную залу. Казалось, ей очень хотелось уйти как можно скорее.
- Да, леди Пирсон действительно преподает у мисс Элмхарт, - нехотя ответила она. - Однако, насколько я знаю, вы, леди Пирсон, ведете только один класс?
Кэролайн не успела ей ответить, потому что этому помешала леди Лэвенхем.
- Даже один класс - это очень много! - воскликнула она. - Женщин, подобных леди Пирсон, на пушечный выстрел нельзя подпускать к юным впечатлительным девочкам!
Ошеломленная этой атакой, Кэролайн попыталась защититься.
- Прошу прощения, мадам, но кто вы такая, чтобы ставить под сомнение мое доброе имя?
- Вера, это неправда, - вступилась Элизабет. - Я знаю Кэролайн много лет. Она происходит из знатной семьи, и у нее безупречная репутация.
Леди Лэвенхем побагровела от гнева.
- Боюсь, Элизабет, она очень ловко одурачила тебя. Леди Пирсон - любовница мистера Феррингтона!
Услышав такое ужасное обвинение, Кэролайн содрогнулась. Она заметила, что некоторые из гостей, услышав перепалку, подошли к ним поближе. Кэролайн пыталась взять себя в руки.
- Я вижу вас в первый раз, мадам, - сказала она. Ее голос прозвучал спокойно, и Кэролайн была довольна собой. - Я не знаю, кто заставил вас поверить в эту чудовищную ложь, однако я прошу вас, давайте отойдем в сторону и поговорим без свидетелей. Я не хочу портить вечер Элизабет.
Леди Лэвенхем изумленно уставилась на нее.
- Чудовищную ложь! - повторила она. - Это не ложь. Феррингтон заплатил за тряпку, которая надета на вас. Бьюсь об заклад, что на его деньги куплена и безделушка, которая красуется на вашем берете. Вы будете отрицать это?
- Конечно, буду! - Переступив через свою гордость, Кэролайн призналась: - Это платье одолжила мне леди Эндрюс. Прошу тебя, Элизабет, скажи ей.
Однако Элизабет продолжала молчать. Удивившись, Кэролайн повернулась к ней. Ее подруга медленно покачала головой, с неподдельной жалостью посмотрев на Кэролайн.
- Я не присылала тебе этого платья, - прошептала она. - То платье, которое я тебе послала, было бледно-желтого цвета.
После слов Элизабет у Кэролайн сжалось сердце. "Нет, Джеймс не мог прислать мне это платье. Он не мог этого сделать!" - подумала она. Порядочная женщина никогда не примет такой довольно интимный подарок!
- Я уверена, что ты ошиблась, - спокойно сказала Элизабет, обращаясь к леди Лэвенхем. - Мистер Феррингтон - кузен леди Пирсон…
- Кузен! Ничего подобного, - заявила леди Лэвенхем. - Я задалась целью собрать самую полную информацию о Минерве Пирсон, и мне это удалось. Я знаю, что она вернулась в Лондон и живет вместе с леди Кэролайн Пирсон. Я навела справки об этой даме и узнала, что все ее родственники давно умерли. Феррингтон никакой ей не кузен.
Вот и открылась правда. Да, Кэролайн, конечно, знала, что всю эту сказку сочинила не она, однако разве ей от этого легче? Она чувствовала себя виноватой, ведь Элизабет, добрая славная Элизабет, с такой готовностью бросилась защищать ее.
- Мы с ним не родственники, - сказала Кэролайн.
Леди Димхерст что-то возмущенно воскликнула, делая вид, что собирается упасть в обморок. Громкие крики и шум не остались незамеченными. Вокруг них собиралось все больше и больше людей.
Джеймс, поднявшись по лестнице, присоединился к окружившей их толпе. Кэролайн видела, как он пробирается в центр, и вот он уже стоит рядом с ней.
Она была рада его приходу. Ей хотелось, чтобы он убедил леди Лэвенхем в том, что все ее обвинения совершенно безосновательны. Но когда Джеймс встал между нею и леди Лэвенхем, у него был такой мрачный вид, что Кэролайн сразу поняла: все, что сказала эта дама, - чистая правда.
Это он купил ей бальное платье.
- Кэролайн, - обратился к ней Джеймс, однако она не стала его слушать.
Повернувшись к нему спиной, она посмотрела на леди Лэвенхем.
- Кажется, вы были правы, мадам. Похоже, именно мистер Феррингтон купил мне это платье, - сказала она, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы. Нет, она не позволит себе расплакаться. Она сможет взять себя в руки. - Элизабет, я думаю, что мне следует уйти. Не могла бы ты сказать Мирабель, что мы едем домой? Пожалуйста, передай ей, что я буду ждать ее у парадного входа.
- О Кэролайн, прости меня, - прошептала Элизабет и отправилась выполнять просьбу подруги.
Кэролайн кивнула в ответ. Она не могла говорить. У нее в горле стоял ком, и она не могла произнести ни слова. Гордо подняв голову и расправив плечи, Кэролайн направилась к лестнице.
Джеймс преградил ей дорогу. Протянув к ней руку, он сказал:
- Кэролайн, позволь мне все тебе объяснить…
- Нет! - воскликнула она.
Забыв о том, что она является центром всеобщего внимания, Кэролайн медленно сняла с головы бархатный берет, украшенный перьями. Бриллиантовая булавка переливалась всеми цветами радуги. Казалось, камень жил своей жизнью. Посмотрев на бриллиант, Кэролайн вложила берет в руки Джеймсу.
- Я не хочу вас больше знать, - сказала она. Господи, как же ей трудно было произнести эти слова! - Прошу вас, оставьте меня в покое.
В этот момент к ней подошла Мирабель. Не сказав больше ни слова, Кэролайн обошла Джеймса и направилась к лестнице.
Когда она прошла почти половину пути, горькие слезы полились у нее из глаз. Наклонив голову, Кэролайн продолжала спускаться по лестнице.
Сжав в руках берет, Джеймс отшвырнул его в сторону. Нужно остановить ее, нужно с ней поговорить.
- Кэролайн! - громко крикнул он, не обращая внимания на столпившихся вокруг него гостей, и побежал вниз по лестнице. Она уже спустилась в фойе. - Кэролайн, подожди!
Повернув голову, она посмотрела на него через плечо. На долю секунды их взгляды встретились, а потом Кэролайн отвернулась и вышла через парадную дверь, которую лакей открыл специально для нее.
Джеймс несся вниз по лестнице, понимая, что должен ее остановить.
И тут на его пути возникло неожиданное препятствие. Несколько джентльменов поднимались по лестнице. Джеймс довольно бесцеремонно растолкал их и помчался дальше, не обращая внимания на их замечания по поводу его грубости и невоспитанности. Сейчас он думал только об одном - ему нужно догнать Кэролайн.
Лакей хотел открыть для него дверь, однако Джеймсу показалось, что тот двигается слишком медленно, и он сам, схватившись за ручку, распахнул дверь.
Выбежав на улицу, он остановился на крыльце, чтобы отдышаться.
Джеймс услышал, как кучер прикрикнул на лошадей, и, оглянувшись, увидел, как какой-то экипаж тронулся с места. "Наверное, это экипаж Кэролайн", - подумал он и побежал к подъездной дорожке, вдоль которой стояли кареты гостей леди Эндрюс. Он надеялся, что ему удастся найти именно тот экипаж, в котором сейчас едет Кэролайн.
Через несколько минут он понял, что опоздал. Экипаж, запряженный парой лошадей, уже выезжал на улицу. Махнув кнутом, кучер пришпорил лошадей. Джеймс остановился. Ему не хотелось сдаваться. "Я обязательно догоню ее", - сказал он себе.
Кэролайн, судя по всему, отправилась домой. Больше ей просто некуда ехать. Он придет к ней и попытается ей все объяснить. Если понадобится, он всю ночь будет стучать в дверь ее дома и все-таки заставит выслушать его.
Повернувшись, Джеймс снова пошел к экипажам. В этот момент кто-то тихо окликнул его по имени. Джеймс обернулся, но никого не увидел.
Его снова окликнули. Джеймсу показалось, что голос доносился с того самого места, где рядом, почти вплотную, стояли два экипажа. Удивившись, он осторожно подошел к ним.
Однако там никого не было.
"Должно быть, мне послышалось", - подумал Джеймс и решил вернуться назад. Но в этот момент кто-то надел ему на голову парусиновый мешок. Чьи-то сильные руки схватили его за плечи. Джеймс отчаянно отбивался, но еще одна пара сильных рук обхватила его ноги. Он начал кричать, однако тут же получил удар по голове и потерял сознание.
Глава 11
В голове у Джеймса так звенело и ухало, как будто там находилась наковальня, по которой кузнец бил тяжелым молотом. "Если я ощущаю боль, значит, я еще жив", - подумал он.
Постепенно Джеймс пришел в себя и осмотрелся. Он лежал на холодном, твердом и грязном полу. Он хотел прижать руку к затылку (именно там находился источник невыносимой, ноющей боли) и понял, что не может ее поднять.
Джеймс, который до этого момента не чувствовал ничего, кроме нестерпимой боли (и эта боль затуманила его мозг), вдруг ощутил безотчетный страх и смятение.
Он снова попытался поднять руку, попробовал пошевелить ногой и понял, что его руки и ноги связаны. Это неожиданное открытие его так испугало, что он начал отчаянно дергать руками и ногами, пытаясь развязать веревки. Однако это привело к тому, что веревки затянулись еще туже. Джеймс понял, что отчаяние и страх - плохие помощники.
Прежде всего ему нужно успокоиться.
Успокоиться и как следует все обдумать.
Отдышавшись, Джеймс посмотрел на свечу, стоявшую на деревянном полу всего в полуметре от него. Он, не отрываясь, смотрел на эту свечу. Весь остальной мир казался ему темнее преисподней. Джеймс почувствовал запах картофеля, лука и… сильный аромат духов.
Он, связанный по рукам и ногам, лежал на полу в каком-то чулане. Чертовски неприятная ситуация.
Джеймс был уверен, что на улице все еще ночь, и с тех пор, как его ударили по голове, прошло не так уж много времени.
Воздух был сырым и прохладным, и Джеймс решил, что находится в каком-то погребе. Он услышал легкий шелест и едва уловимый шепот.
Прищурившись, Джеймс всмотрелся в темноту, и его снова охватил безотчетный страх.
Там, в темноте, стояли какие-то люди в плащах с капюшонами. Их было четверо. Они казались Джеймсу огромными стогами сена. Но, приглядевшись внимательнее, он заметил, что эти люди одеты в черные юбки. Неужели это женщины?
Джеймс зажмурился, потом снова открыл глаза. Однако призраки не исчезли. Вперед вышел неуклюжий великан (его лицо тоже было скрыто под капюшоном) и ступил в круг мерцающего света.
- Как хорошо, что вы снова с нами, - сказал великан. Он говорил с французским акцентом, громко и четко произнося слова. Казалось, что ему очень нравится роль спикера, так сказать выразителя интересов своих товарищей-сообщников. Передвигая свои огромные, как пушечные ядра, ступни, он подошел ближе, - так, чтобы Джеймс лучше его видел.
Джеймс лежал на полу, связанный по рукам и ногам, словно ягненок на жертвенном алтаре, и ему это совершенно не нравилось. Он попробовал подняться на ноги, но его попытка не увенчалась успехом.
- Давайте я вам помогу, - предложил великан и, взяв Джеймса за локоть, помог ему сесть. - Мы не хотим, чтобы вы чувствовали себя беспомощным червяком.
Это сравнение привело Джеймса в ярость.
Как только великан помог ему принять сидячее положение, Джеймс сразу же выдернул руку из крепких рук гиганта. Джеймсу было очень неудобно сидеть со связанными руками и ногами, однако он мужественно терпел все неудобства. "Я все выдержу, пусть они видят, что я сильный человек, а не какой-нибудь там слабак", - подумал он.
Пытаясь разглядеть под черным капюшоном глаза великана, Джеймс сказал холодным и крайне высокомерным тоном:
- Кто вы такой и что вам от меня нужно?
- Мне говорили, что вы очень прямолинейный человек, - сказал великан, и Джеймсу показалось, что он улыбается. - Мы хотим, чтобы вы, monsieur Феррингтон, не чувствовали никаких неудобств, - добавил великан приятным голосом (чувствовалось, что он человек образованный и весьма культурный). - Мы также хотим, чтобы вы знали: у нас к вам есть одно дело.
Джеймс посмотрел на женщин, чьи лица были скрыты под капюшонами. Они стояли молча, словно призраки святой инквизиции.
- Кто вы такие? - снова спросил Джеймс.
- На этот вопрос мы не можем ответить, monsieur Феррингтон. Однако у нас имеются определенные требования, и вы должны их выслушать.
Впервые в жизни Джеймс чувствовал себя беспомощным, и это было крайне неприятно.
- Вы совершаете чудовищную ошибку, - спокойно сказал он. - Я могу оказаться очень опасным врагом.