- Привет, Эбби, - сказал он наигранно веселым тоном. - Я решил предоставить себе один шанс. - Он держал руки сцепленными за спиной, чтобы не дать себе возможности дотронуться до нее.
- Да? - Она подняла бровь. - А что дает тебе основание полагать, что мне нужен этот шанс?
Он улыбнулся. По крайней мере, она ответила ему.
- Ты ведь не отослала назад Аф-Афа, и цветов в мусорной корзине я тоже не обнаружил.
Сама того не желая, Эбби расхохоталась.
- Аф-Афа?
Майк пожал плечами.
- Откуда я знаю, как называют собак? Когда я был маленьким, родители не позволяли мне завести пса. Они говорили, что у меня есть братья и сестры, и этого больше чем достаточно.
- О, Майк, ну что же мне с тобой делать? Ты не понимаешь слова "нет", а я действительно не хочу быть с тобой.
- А я хочу быть с тобой, - настаивал он. - О, да еще как хочу!
- Но почему, Майк, скажи почему?
- Потому что люблю тебя, Эбби.
- Любишь? - недоверчиво спросила она. - Но что именно во мне ты любишь?
- Все, - не колеблясь заявил он, взяв ее за руку. - Я люблю тебя, Абигайль Дункан, - сказал он и сжал ей руку. О том, что он знает теперь все о ее прошлом, Майк не хотел говорить. - Я люблю женщину, которая возводит преграды вокруг себя, потому что она яркая, красивая, доброжелательная, но совсем не кокетка. Я люблю женщину, которая поехала с нами кататься на водных лыжах, не побоявшись показать свою неопытность и желая разделить с нами удовольствие. Я люблю ранимую женщину, поехавшую со мной на пикник и не побоявшуюся взять от меня то, чего я так желал.
- Ты любишь меня, потому что я едина в двух или трех лицах? - Эбби не хотела задеть Майка, но, к сожалению, ее слова прозвучали иронично.
- Нет, маленькая упрямица, - возразил он, прижимая ее к себе и поцеловав в губы. - Я в какой уже раз пытаюсь объяснить, что люблю тебя. Люблю все эти разные лики, соединившиеся в тебе одной. Это богатое сочетание и сотворило такую восхитительную женщину, как ты.
- Я бы рада поверить тебе, Майк, да боюсь, - ответила Эбби, глядя ему в глаза. Она разумом, но не сердцем, желала, чтобы он ушел из се жизни, и в то же время чувствовала себя счастливой оттого, что он пока не сделал этого.
- Рискни, Эбби, - упрашивал Майк, крепко обнимая ее. - Дай мне возможность доказать делом, поступками, что, любя меня, тебе нечего бояться. Я не оставлю тебя, если только ты сама об этом не попросишь, Эбби, да и то не уверен, что смогу на это решиться. Нет, я точно знаю, что не смогу тебя оставить никогда! Да я только что доказал это, не правда ли?
Глядя в ее растроганные, светящиеся глаза, Майк почувствовал себя так, будто его уносят в океан мощные, быстрые волны…
- Доверься мне, Эбби, - молил он. - Я обещаю, что никогда не причиню тебе огорчений, не разочарую. Верь в мою преданность.
Как же хотелось ему тотчас же отнести ее наверх, в спальню! Но осуществить это желание Майк не решался. Если он хочет, чтобы она не сомневалась в нем, то обязан думать прежде всего о ней, о ее жизни.
- Пойдем, я отведу тебя домой. Моей красавице надо отдохнуть.
Он галантно предложил руку сконфуженной таким церемонным обращением Эбби. У лестницы Майк пожелал ей спокойной ночи и скромно довольствовался поцелуем в щеку.
- Спи крепко, дорогая, - сказал он уходя.
Эбби смотрела ему вслед. "Ты такой добрый со мной", - подумала она. Глаза ее затуманились. Ей так отчаянно захотелось позвать Майка обратно, задержать его хоть ненадолго. Но она испугалась своего порыва. Когда же она преодолела свой страх, было уже слишком поздно. Она услышала, как машина его отъехала.
"Что же мне теперь делать?" - думала Эбби, поднимаясь по ступенькам. Теперь, когда Майк уехал, она не могла разобраться, что ощутила в первый момент - разочарование или облегчение. "Все-таки хорошо, что Майк уехал", - убеждала себя Эбби. Сейчас она была в таком смятении, что могла совершить нечто такое, о чем при свете дня, возможно, и пожалела бы.
Глава 8
Услышав телефонную трель в субботу утром, Эбби сначала не хотела поднимать трубку. Но за последнюю неделю она сумела понять, что обмануть или скрыться от Майка было невозможно. И если это звонит он, то спустя десять-пятнадцать минут Майк появится у двери собственной персоной. Она нисколько не сомневалась в том, что он придет в любом случае, хотя еще вчера она твердо сказала ему, что уезжает из города.
- Алло! - несколько резковато ответила Эбби. Если Майк звонит, чтобы проверить…
- Привет, дорогая, - услышала она материнский голос.
- Что случилось? Что-то с Джейми? Он заболел? Что с ним?
- Да не волнуйся ты. - Зная мнительность дочери, Джанет Дункан рассмеялась: - С Джейми все в порядке. Я звоню, потому что нас пригласила твоя кузина Нэнси, и мы берем с собой Джейми. - Эбби облегченно улыбнулась.
- Я, конечно, буду скучать по нему, но рада, что он пойдет с вами. Джейми давно пора узнать всех своих родственников.
- Бабушка Бреннан тоже там будет.
"Моя любимая бабушка", - подумала Эбби. Это бабушка Бреннан дала ей свое кольцо, чтобы она носила его во время беременности.
- Передай ей привет от меня и скажи, что на днях я ее навещу.
Они поговорили еще немного - в основном посмеялись над проделками Джейми, - и тепло распрощались.
Эбби в задумчивости отошла от телефона. Чем же заняться сегодня? Ей необходимо чем-то увлечься, чтобы не слишком скучать по Джейми. Она оглядела комнату и покачала головой. В ее маленькой квартирке на уборку уходило совсем немного времени.
Снова раздался телефонный звонок. Может, мама забыла ей что-то сказать? Или это звонит Мег?
"Кого я обманываю? - укоризненно подумала Эбби, снимая трубку. - Это мой крест", - мысленно произнесла она, когда услышала слова Майка:
- Мне так одиноко.
- Бедное дитя, - усмехнулась она, настроение ее тут же поднялось. - Мне кажется, я говорила тебе, что сегодня меня не будет дома, - напомнила "жестокая" Эбби.
- Да, но, проезжая мимо дома, я увидел твою машину. И решил позвонить на случай, если твои планы изменились.
Снаружи бара была установлена телефонная будка, и Эбби была почти уверена в том, что Майк звонит оттуда.
- Извини, одну секундочку, - сказала она и положила трубку на стол.
Потом подошла к двери, приоткрыла ее и глянула вниз. Она увидела, что в будке, спиной к ней, стоит Майк. Улыбнувшись, Эбби вышла на площадку, облокотившись о поручни, понаблюдала за ним немного, а после крикнула ему:
- С таким же успехом ты мог бы подняться!
Майк быстро обернулся, приветственно поднял руку и пошел к ней.
- Ну разве я могу отказаться от столь любезного приглашения?- иронизировал Майк, но вполне благодушно.
- А я собиралась навестить родителей, но они позвонили и сказали, что едут в гости к моей кузине. - Она улыбнулась, довольная удачной отговоркой.
- Их потеря - мое приобретение, - заявил он, взбегая вверх по ступенькам. - Доброе утро, Эбби. - Он обнял ее за плечи и целомудренно поцеловал в лоб. - Надеюсь, тебе хорошо спалось?
Ей казалось, что она совсем не спала. И только сейчас поняла почему. Всю неделю он намеренно держался на расстоянии, приветствуя ее поцелуями, которыми обычно одаривают любимых племянниц, и чисто платонически, как бы случайно касался ее. Черт возьми, это совсем не нравилось Эбби.
- Мы с ребятами собирались поехать на гонки, - сказал Майк, - но в последнюю минуту они передумали и решили пойти к девчонкам, так что я весь в твоем распоряжении.
- Ой, как мне повезло, - усмехнулась Эбби, и, когда он ответил: "Ну еще бы!" - оба они рассмеялись.
Опять раздался телефонный звонок и, собираясь снять трубку, она спросила:
- Что же мне делать с тобой теперь, когда ты весь в моем распоряжении?
- Я знаю, что бы я хотел делать, - многозначительно сказал Майк.
- Я тоже знаю, - быстро ответила Эбби, - ты хочешь покатать меня на пароме. Знаешь, я ведь не каталась на нем уже целую вечность!
- Может, согласишься слетать на самолете?
Эбби колебалась - от страха она покрылась гусиной кожей.
- На чем?!
- У одной из моих племянниц есть своя школа - она находится в нескольких милях отсюда. И она позволяет мне пользоваться ее личным самолетом, когда мне вздумается.
- Так ты умеешь управлять этой адской машиной?!
Майк с гордостью улыбнулся.
- Я получил удостоверение летчика давным-давно. - Он погладил ее по щеке. - Соглашайся, Эбби, ты получишь несказанное удовольствие.
Он обнял Эбби за шею. А потом медленно привлек ее к себе и стал покрывать любимое лицо легкими быстрыми поцелуями.
Эбби сомлела от его ласк. Незаметно для себя самой она обняла Майка, закрывая ему рот своими губами. Почувствовав скольжение его рук по своему телу, она с наслаждением перевела дыхание. Его руки задержались на ее бедрах, а потом медленно спустились вниз.
- Эбби, я не могу больше держаться от тебя на расстоянии.
- Это не так-то легко, да? - поддразнила она его.
Руки ее заскользили по его спине, плечам, шее, пока окончательно не затерялись в копне его волос.
- Вы играете с огнем, леди, - предостерег он, когда она начала нежно поглаживать его голову.
Майк застонал от истомы и крепко прижал ее к себе.
- Давай займемся любовью, Эбби. - В голосе его слышалась мольба.
В крови Эбби вспыхнул ответный огонь желания. И она прильнула к Майку, убедившись, что он возбужден до предела. Она так жаждала возродить волшебство той незабываемой ночи, зная, что теперь ей это подвластно.
Она раскрыла свои объятия. В состоянии несказанного блаженства Майк взял Эбби на руки. Он отнес ее в спальню, где осторожно положил на кровать. Майк не заставил ее ждать и тут же лег рядом. Под его неистовыми ласками она вся содрогалась - возбуждение ее было столь велико, что Эбби подумала: еще немного и она лишится чувств. Вдруг он перестал ее ласкать. Эбби, которая до того лежала с закрытыми глазами, чтобы ощущения, которые возникали в ней, казались еще более острыми, удивленно распахнула их. Но успокоилась, когда увидела, что он оставил ее только затем, чтобы раздеться.
Эбби вновь раскрыла руки и обняла его, улыбающегося и дрожащего от возбуждения. Майк медленно развязал пояс на ее талии и снял с нее одежду. В первый момент Эбби стало холодно, ее знобило, но уже в следующее мгновение она могла думать только о ласкающих руках…
- Ты так прекрасна, - повторил он сказанное однажды и провел рукой по ее шелковистой коже.
- Это ты заставляешь меня чувствовать себя прекрасной, Майк, - призналась Эбби.
- Я говорю чистую правду, - поклялся Майк.
Руки и губы его играли с ее грудью. Язык пробовал эту мягкую нежную плоть на вкус, а руки - утопали в ней. Еще немного и Эбби соскользнула бы в бездонную пропасть. Никогда, никогда раньше с ней не происходило такого. Эбби рассыпалась на мелкие частички, потом снова собиралась и снова рассыпалась.
- Майк, прошу тебя, - молила она, в то время как ее руки лихорадочно скользили по его разгоряченной коже, сжимая плечи, обнимая шею, теребя волосы на затылке.
- Потерпи, детка, - едва слышно выговорил он, покрывая ее грудь поцелуями, опаляя кожу своей неиссякающей страстью, отчего волны возбуждения поглотили Эбби.
Вдруг он остановился между ее бедрами: она ощутила его язык, зубы и губы. Эбби затрепетала от его неистовых ласк. Ей казалось, что она превратилась в беспомощный комок обнаженной и жаждущей плоти. Эбби хотела сказать Майку, что никогда не чувствовала себя столь чудесно, что так ее любили в первый раз в жизни, но могла только вновь и вновь повторять его имя.
Майк медленно целовал Эбби, смакуя сладость ее уст, а руки его нежно гладили ее лицо и волосы.
Но тут она изогнулась, он утратил контроль над собой, поцелуи его стали ненасытными и жесткими.
- Детка, детка, - причитал он и скользнул в лощинку, образованную ее бедрами.
Ее руки нашли его и повели за собой, а после переместились, удобно устроившись на его мускулистых бедрах.
- Иди ко мне, Эбби, - прошептал Майк, - отдайся мне без остатка.
Она не сопротивлялась. Поцелуй за поцелуй, ласка за ласку, она сравнялась с ним в проявлении страсти, нисколько не скрывая, как сильно хочет его. Майк не скупился на похвалы и восхищение ею как идеальной партнершей. Руки и губы вели их по пути страсти: вперед… вперед… и вперед, пока оба они не сорвались в зияющую пустоту и не начали медленно спускаться все ниже и ниже; счастливые, они очнулись в объятиях друг друга. Наступило утоленное спокойствие.
- Ты поверишь мне, если я скажу, что никогда раньше у меня ни с кем так не было? - признался Майк, отрываясь от Эбби.
- Да, - просто ответила она.
По тому, как сияли ее глаза, блестела гладкая кожа, по довольной улыбке на ее губах он понял, что и у Эбби так это было в первый раз, и он возликовал.
- Выходи за меня замуж, Эбби. - Пальцы его продолжали нежно поглаживать обнаженную спину Эбби.
Она задержала дыхание. Его предложение не было для нее полной неожиданностью. В душе оно ее обрадовало. И все же готового ответа у нее не было. А он ждал от нее именно этого.
- Дыши же, Абигайль! - Майк осторожно толкнул ее под ребра. - Так-то лучше, - обрадовался он, когда ее грудь стала плавно подниматься и опускаться. - Так на чем мы остановились?
- Мы обсуждали погоду, - не моргнув глазом, сказала она, - и я согласна с тобой. День слишком хорош, чтобы сидеть взаперти. - Она попыталась отодвинуться от него, но это он предвидел и скорее обнял ее за талию.
- Не убегай от ответа, Эбби, - попросил он. - Меня успокоит и "может быть", если ты не в состоянии дать мне определенный ответ сейчас.
"Да уж, согласится он на "может быть"!" Точно так же, как соглашался на ее постоянное "нет". От себя Эбби не скрывала, что больше всего на свете хотела бы выйти за Майка Саммерса.
- А можно мне сказать "да", но несколько позже? - робко заикнулась она.
- Если же ты хочешь отпраздновать наше обручение как-то по-особому, то я, конечно же, соглашусь. Не каждый день человек, подобный мне, празднует такое событие.
Эбби смутилась - опять он поймал ее на какой-то промашке!
- Что-то я не помню, по-моему, я не сказала определенное "да"…
- Не сказала? - изумился Майк. - Бог с тобой, а я отчетливо слышал, как ты сказала: "Конечно, я выйду за тебя замуж, Майк".
- Ты возмутителен, Майк Саммерс, - притворилась рассерженной Эбби. Глаза ее, однако, светились любовью и счастьем.
- Я очень, очень тебя люблю, - шептал Майк, целуя ее. - А теперь вставай и одевайся. Я хочу отвезти тебя в одно местечко, напоить там шампанским, а после - снова привезти сюда и всю ночь напролет любить тебя безумной и страстной любовью.
- И так будет всегда, Майк? - спросила Эбби, сжав его локоть.
Ей захотелось, чтобы он поклялся, что никогда-никогда не оставит ее, не перестанет любить.
- Скажи мне, Майк, что все это не сон и что наши отношения никогда больше не изменятся.
Майку послышалось в ее голосе отчаяние, и от этого ему стало невыразимо больно. Он почувствовал ненависть к тому ничтожному человеку, кто так ранил ее. Но в то же время его осенило: если бы не то ничтожество, Эбби никогда не лежала бы рядом с ним.
- Так не может быть всегда, Эбби, - возразил он. - Ничто в мире не стоит на месте. Но мы с тобой счастливые люди - ты и я. И то, что у нас есть сейчас, станет еще лучше по прошествии дней… и ночей… Ты можешь быть уверена в этом, - добавил он, целуя ее в лоб. - Ну, а теперь иди одевайся.
Только после ванны, решила Эбби, вставая. Через секунду она уже стояла под теплыми струями душа.
Спустя двадцать минут Эбби и Майк уже мчались на юго-восток.
- По-моему, еще чересчур рано для ужина с шампанским. Но куда же ты меня везешь?
Взглянув на нее искоса, Майк ухмыльнулся. Она выглядела такой неправдоподобно счастливой.
- Я подумал, что, возможно, нам все-таки стоит предпринять эту прогулку на самолете. - Он поднял бровь. - Если только у тебя нет идеи получше.
Эбби покачала головой.
Между ними возникло непринужденное молчание. Эбби с удовольствием смотрела на мелькающий за окном пейзаж, сравнивая его с калифорнийским. Она скучала по океану, по людным пляжам, по жаре, только не по смогу. Но подумала, что, принимая во внимание бурно развивающуюся промышленность Северо-Запада, эта часть страны очень скоро будет напоминать район Лос-Анджелеса. Вскоре они подъехали к летной школе. При одной мысли, что ей предстоит подняться в небо на маленьком самолете, Эбби замутило.
- Ты действительно хочешь полетать? - спросила она.
- Но ты ведь не боишься, правда, Эбби?
- Ужасно боюсь.
- Но тебе нечего бояться. Самолеты в прекрасном состоянии, а твой покорный слуга - опытный пилот. Я бы не стал замышлять воздушную прогулку, если бы не был уверен в полной ее безопасности. Верь мне, Эбби.
Разве у нее был какой-нибудь выбор? Оставляя за собой право быть напуганной до смерти, Эбби вышла из машины.
Она закрыла глаза в тот момент, когда заревел мотор, и не открывала их до тех пор, пока не почувствовала на своей щеке ставшие родными пальцы Майка.
- Открой глаза, Эбби, - благодаря наушникам, которые Майк надел на нее, голос был отчетливо слышен. - Тут есть на что посмотреть.
Эбби открыла сначала один глаз, потом другой и поняла, что Майк говорит правду. С высоты открывался сказочный вид. Деревья, которые на земле казались гигантскими, отсюда выглядели игрушечными - такими, какими их представляют для своих пейзажей любители миниатюрных ландшафтов. Озера у подножия горы выглядели маленькими лужицами цвета аквамарина.
Вместе с красотой в душу Эбби проникали умиротворение и гармония. Она забыла о том, что находится в маленьком самолетике на высоте сотен метров над земной твердью.
Майк обрадовался перемене в ее настроении и не спешил вернуть Эбби на землю, давая ей возможность спокойно любоваться открывшимися просторами.
Наконец настало время спускаться.
- Ну, Эбби, - сказал Майк, обняв ее за плечи, - что ты теперь думаешь?
Они шли по летному полю к зданию школы.
- Это было прелестно, Майк. Извини, что сначала я вела себя подобно испуганному ребенку. Мне следовало знать, что, пока я с тобой, мне нечего бояться. - Она взяла его руку и потерлась о нее носом.
От этой ласки Майку стало тепло и радостно. Он обнял Эбби и нежно-нежно поцеловал.
- Майк, механик! - смутилась Эбби.
- Ну и пусть смотрит! - Майк снова поцеловал ее долгим поцелуем, от которого у обоих закружилась голова.
На пути с летного поля Эбби приняла решение. Майк любит ее, хочет жениться на ней. И, безусловно, имеет право знать о ней все без утайки. Он должен познакомиться с Джейми.
При мысли о маленьком сыне Эбби улыбнулась, но улыбка ее тут же померкла. Ее пугало, что Майк должен узнать правду о его рождении.
Что если Майку покажется непосильной эта ноша? Так ли горячо он ее любит, чтобы полюбить и ее ребенка? И как отнесется к тому, чтобы принять ребенка от другого мужчины? Эти и другие тревожные вопросы, сменяя друг друга, приходили на ум Эбби, отчего она становилась все более унылой.